рассказы
«По прибытии на службу в Восточную Сибирь мне вскоре пришлось выехать в округ, или, по-нашему, уезд, в одно из больших сел, отстоящих от того города, где я имел пребывание, в ста верстах…»
«По прибытии на службу в Восточную Сибирь мне вскоре пришлось выехать в округ, или, по-нашему, уезд, в одно из больших сел, отстоящих от того города, где я имел пребывание, в ста верстах…»
«Нас часто называют мусорщиками. Почему? Нам приходится разбирать обломки, но к уборке мусора наша работа не имеет отношения. „Похоронная команда“ – тоже звучит не лучшим образом. Да и не занимаемся мы похоронами. Как-то раз в доке пересадочной станц…
«Нас часто называют мусорщиками. Почему? Нам приходится разбирать обломки, но к уборке мусора наша работа не имеет отношения. „Похоронная команда“ – тоже звучит не лучшим образом. Да и не занимаемся мы похоронами. Как-то раз в доке пересадочной станц…
«Лугановы наняли квартиру на Алексеевской улице.
Квартира была небольшая, но удобная, в нижнем этаже. Наверху жили сами хозяева – Стаховские.
Лугановы много слышали об этой семье. Михаил Васильевич Стаховский был еще не старик, плотный, загорелый, с …
«Лугановы наняли квартиру на Алексеевской улице.
Квартира была небольшая, но удобная, в нижнем этаже. Наверху жили сами хозяева – Стаховские.
Лугановы много слышали об этой семье. Михаил Васильевич Стаховский был еще не старик, плотный, загорелый, с …
«С тех пор как русскому языку меня учит тетя Зина, я очень полюбила писать и вовсе не делаю ошибок. Я или переписываю что-нибудь или так записываю, что у нас случается. Теперь мы с тетей не занимаемся, потому что на даче надо отдыхать. Я бегать не лю…
«С тех пор как русскому языку меня учит тетя Зина, я очень полюбила писать и вовсе не делаю ошибок. Я или переписываю что-нибудь или так записываю, что у нас случается. Теперь мы с тетей не занимаемся, потому что на даче надо отдыхать. Я бегать не лю…
У Вас есть возможность увидеть и прочувствовать богатый, добрый, ранимый мир женщины. Насладиться красотой слова. В каждом стихотворении в какой-то мере приоткрывается тайна вечной женственности. Любовь – это пожелание другому человеку счастья. Страс…
У Вас есть возможность увидеть и прочувствовать богатый, добрый, ранимый мир женщины. Насладиться красотой слова. В каждом стихотворении в какой-то мере приоткрывается тайна вечной женственности. Любовь – это пожелание другому человеку счастья. Страс…
Каждый твой ход уже предопределен, но вот последнее сражение - сможешь ли выстоять? Главному герою предстоит пройти тяжелейшие испытания, обрести и потерять, но в конце увидит он свет или тьму?
Каждый твой ход уже предопределен, но вот последнее сражение - сможешь ли выстоять? Главному герою предстоит пройти тяжелейшие испытания, обрести и потерять, но в конце увидит он свет или тьму?
«Памятна для меня эта страшная ночь.
Два года прошло с тех пор, а между тем при одном воспоминании о ней мурашки бегают по спине и волосы дыбом поднимаются. Так живы и так потрясающи ее впечатления…»
«Памятна для меня эта страшная ночь.
Два года прошло с тех пор, а между тем при одном воспоминании о ней мурашки бегают по спине и волосы дыбом поднимаются. Так живы и так потрясающи ее впечатления…»
«В редакции был приемный день.
Уже два раза отворялась боковая дверь в кабинете, и угрюмый лакей с недоверчивым лицом приносил чай для сотрудников. Уже очень давно редактор сидел за своим длинным столом и сосредоточенно разбирал кипу бумаг…»
«В редакции был приемный день.
Уже два раза отворялась боковая дверь в кабинете, и угрюмый лакей с недоверчивым лицом приносил чай для сотрудников. Уже очень давно редактор сидел за своим длинным столом и сосредоточенно разбирал кипу бумаг…»
«Это был высокий, худой старик…
Седые как лунь волосы и длинная борода с каким-то серебристым отблеском придавали его внешнему виду нечто библейское. Выражение глаз, большею частью полузакрытых веками и опущенных долу, и все его лицо, испещренное мел…
«Это был высокий, худой старик…
Седые как лунь волосы и длинная борода с каким-то серебристым отблеском придавали его внешнему виду нечто библейское. Выражение глаз, большею частью полузакрытых веками и опущенных долу, и все его лицо, испещренное мел…
«– Миша, Володя, Виктор! Будете вы у меня обижать Борю? Ведь это же терпения никакого не хватит!
Ольга Александровна схватила Борю и посадила около себя на скамейку. Боря ревел во все горло.
Остальные мальчуганы столпились вокруг и требовали, чтобы О…
«– Миша, Володя, Виктор! Будете вы у меня обижать Борю? Ведь это же терпения никакого не хватит!
Ольга Александровна схватила Борю и посадила около себя на скамейку. Боря ревел во все горло.
Остальные мальчуганы столпились вокруг и требовали, чтобы О…
«– Миша, Володя, Виктор! Будете вы у меня обижать Борю? Ведь это же терпения никакого не хватит!
Ольга Александровна схватила Борю и посадила около себя на скамейку. Боря ревел во все горло.
Остальные мальчуганы столпились вокруг и требовали, чтобы О…
«– Миша, Володя, Виктор! Будете вы у меня обижать Борю? Ведь это же терпения никакого не хватит!
Ольга Александровна схватила Борю и посадила около себя на скамейку. Боря ревел во все горло.
Остальные мальчуганы столпились вокруг и требовали, чтобы О…
«Собираются.
Метелица метет, на улице зги не видать. В калитку идут Василь-Силантьичеву. На крыльце снегу натоптали, и в сенях натоптали. Идут и в одиночку, и парами, и тройками…»
«Собираются.
Метелица метет, на улице зги не видать. В калитку идут Василь-Силантьичеву. На крыльце снегу натоптали, и в сенях натоптали. Идут и в одиночку, и парами, и тройками…»
«Все были недовольны.
Пока никто еще не говорил ни слова, но ясно было, что все недовольны. Неприятности начались с минуты приезда на станцию. Шел дождик, облака бежали низко. Озеро тянулось серое, тусклое. И оказалось, что до имения Столбы, где две …
«Все были недовольны.
Пока никто еще не говорил ни слова, но ясно было, что все недовольны. Неприятности начались с минуты приезда на станцию. Шел дождик, облака бежали низко. Озеро тянулось серое, тусклое. И оказалось, что до имения Столбы, где две …
«– Я влюблен – не буду скрывать от вас, тем более, что мы только что познакомились. Да, я влюблен.
Пустоплюнди помертвел…»
«– Я влюблен – не буду скрывать от вас, тем более, что мы только что познакомились. Да, я влюблен.
Пустоплюнди помертвел…»
«Есть уютный и милый городок недалеко от Киева. В Малороссии. Все равно как он называется, но известно, что там живут и хорошие, и дурные люди, и счастливые, и несчастные – совершенно, как во всяком другом городе…»
«Есть уютный и милый городок недалеко от Киева. В Малороссии. Все равно как он называется, но известно, что там живут и хорошие, и дурные люди, и счастливые, и несчастные – совершенно, как во всяком другом городе…»
«Есть уютный и милый городок недалеко от Киева. В Малороссии. Все равно как он называется, но известно, что там живут и хорошие, и дурные люди, и счастливые, и несчастные – совершенно, как во всяком другом городе…»
«Есть уютный и милый городок недалеко от Киева. В Малороссии. Все равно как он называется, но известно, что там живут и хорошие, и дурные люди, и счастливые, и несчастные – совершенно, как во всяком другом городе…»
«Аккуратная бонна Ида прибирала детскую комнату и складывала игрушки, стараясь не стучать. Она знала, что, когда Костя сидит так, на полу, носом в угол, и черные, как чернила, волосы его топорщатся на затылке, – это значит, что он сердится. От малейш…
«Аккуратная бонна Ида прибирала детскую комнату и складывала игрушки, стараясь не стучать. Она знала, что, когда Костя сидит так, на полу, носом в угол, и черные, как чернила, волосы его топорщатся на затылке, – это значит, что он сердится. От малейш…
«Император Павел дремал у открытого окна. В послеобеденный час, когда пища медленно борется с телом, были запрещены какие-либо беспокойства. Он дремал, сидя на высоком кресле, заставленный сзади и с боков стеклянною ширмою. Павлу Петровичу снился обы…
«Император Павел дремал у открытого окна. В послеобеденный час, когда пища медленно борется с телом, были запрещены какие-либо беспокойства. Он дремал, сидя на высоком кресле, заставленный сзади и с боков стеклянною ширмою. Павлу Петровичу снился обы…
«Быть бы индейцем, готов хоть сейчас…»
«Быть бы индейцем, готов хоть сейчас…»