мистика
Имя Константина Изварина пока не слишком знакомо читателям, любителям мистики и хоррора. Но это временное явление. Потому что это действительно Мастер, однажды куда-то заглянувший и что-то увидевший. И поверьте, то, что ему открылось – это по-настоящ…
Имя Константина Изварина пока не слишком знакомо читателям, любителям мистики и хоррора. Но это временное явление. Потому что это действительно Мастер, однажды куда-то заглянувший и что-то увидевший. И поверьте, то, что ему открылось – это по-настоящ…
Группа очень опасных насильников и живодеров едет в автозаке в суд. По дороге на машину нападает неизвестный человек, и все маньяки оказываются на свободе. Ночь они проводят в лесной землянке. В тесной норе, в кромешной тьме вместе оказались людоед, …
Группа очень опасных насильников и живодеров едет в автозаке в суд. По дороге на машину нападает неизвестный человек, и все маньяки оказываются на свободе. Ночь они проводят в лесной землянке. В тесной норе, в кромешной тьме вместе оказались людоед, …
Журналист - фрилансер Игорь Зарубин – основное действующее лицо дискретного остросюжетного романа. Он обладает незаурядным писательским талантом, имеет хорошую физическую подготовку благодаря службе в спецназе и увлечению восточными единоборствами. В…
Журналист - фрилансер Игорь Зарубин – основное действующее лицо дискретного остросюжетного романа. Он обладает незаурядным писательским талантом, имеет хорошую физическую подготовку благодаря службе в спецназе и увлечению восточными единоборствами. В…
Герой романа Виктор Пахомов, молодой, красивый и амбициозный парень, из убогого провинциального поселка, едет покорять Москву. Он видел ее только по телевизору, да на обложках глянцевых журналов. Виктор наивно полагает, что, благодаря своей незаурядн…
Герой романа Виктор Пахомов, молодой, красивый и амбициозный парень, из убогого провинциального поселка, едет покорять Москву. Он видел ее только по телевизору, да на обложках глянцевых журналов. Виктор наивно полагает, что, благодаря своей незаурядн…
Полицейское оцепление, вертолёты, танки – все направлено на поддержание безопасности участников игры «Все или ничего». Лишь четверо самых амбициозных и красивых из нескольких тысяч желающих дошли до финала: фотомодель Лирис, телохранитель Дерек, студ…
Полицейское оцепление, вертолёты, танки – все направлено на поддержание безопасности участников игры «Все или ничего». Лишь четверо самых амбициозных и красивых из нескольких тысяч желающих дошли до финала: фотомодель Лирис, телохранитель Дерек, студ…
Старое поместье и заброшенный дом хранят много тайн. Сами того не желая, юный цыган Норт со своим новым приятелем Призраком оказываются вовлеченными в роковое стечение обстоятельств: похищение, побег из тюрьмы, верная гибель на топях болота и неожида…
Старое поместье и заброшенный дом хранят много тайн. Сами того не желая, юный цыган Норт со своим новым приятелем Призраком оказываются вовлеченными в роковое стечение обстоятельств: похищение, побег из тюрьмы, верная гибель на топях болота и неожида…
Реальность меняется. Шестнадцатилетний Рой постоянно оказывается в новых условиях и локациях. Постепенно он начинает осознавать, что проходит некий тест, смысл которого ему не ясен. Его верные компаньоны Эрг и Иона всячески стараются поддержать его. …
Реальность меняется. Шестнадцатилетний Рой постоянно оказывается в новых условиях и локациях. Постепенно он начинает осознавать, что проходит некий тест, смысл которого ему не ясен. Его верные компаньоны Эрг и Иона всячески стараются поддержать его. …
Только безумцу могло прийти в голову сломать оберег, и теперь маленький городок Тихая падь в изоляции. Ящик Пандоры открыт, по улицам бродят морбесты — чудовища, чей разум подчинен Океану. Но есть опасность страшней морбестов — скоро из «кокона» выйд…
Только безумцу могло прийти в голову сломать оберег, и теперь маленький городок Тихая падь в изоляции. Ящик Пандоры открыт, по улицам бродят морбесты — чудовища, чей разум подчинен Океану. Но есть опасность страшней морбестов — скоро из «кокона» выйд…
Ночь опускается на город.
Я иду, кутаясь в плащ от дождя.
Из-за туч выглядывает луна.
Дождь стихает, но не прекращается.
Я смотрю на её бледный труп, что валяется посреди тупика.
Кровь смешивается с дождевой водой и стекает в канализацию.
Это уже пят…
Ночь опускается на город.
Я иду, кутаясь в плащ от дождя.
Из-за туч выглядывает луна.
Дождь стихает, но не прекращается.
Я смотрю на её бледный труп, что валяется посреди тупика.
Кровь смешивается с дождевой водой и стекает в канализацию.
Это уже пят…
Здесь каждый монстр – дух человека, пожелавший после смерти остаться в мире живых. Они не помнят прошлого, не помнят больше ничего. Единственное, что ведет их в новой жизни, - жажда свежей крови и нестерпимый голод плоти.
Убийство монстра считается с…
Здесь каждый монстр – дух человека, пожелавший после смерти остаться в мире живых. Они не помнят прошлого, не помнят больше ничего. Единственное, что ведет их в новой жизни, - жажда свежей крови и нестерпимый голод плоти.
Убийство монстра считается с…
— Надо же! Сама паненка Ядвига Падановская ко мне пожаловала! Такая честь! — церемонно раскланиваясь с ехидной улыбкой на устах, сказала Роксана. — А ведь я ждала тебя, девочка! Хочешь правду о себе узнать? Что есть, что было, что будет?
Роксана была…
— Надо же! Сама паненка Ядвига Падановская ко мне пожаловала! Такая честь! — церемонно раскланиваясь с ехидной улыбкой на устах, сказала Роксана. — А ведь я ждала тебя, девочка! Хочешь правду о себе узнать? Что есть, что было, что будет?
Роксана была…
Коляныч понял, что чего-то не хватает. Он недоуменно оглядел грязную, ободранную кухню. Вроде все на месте! Плита — вот она — в черных пятнах отбитой эмали, сроду не мытая, короче, с ней — никаких перемен. Допотопный облезлый фанерный буфет — тоже на…
Коляныч понял, что чего-то не хватает. Он недоуменно оглядел грязную, ободранную кухню. Вроде все на месте! Плита — вот она — в черных пятнах отбитой эмали, сроду не мытая, короче, с ней — никаких перемен. Допотопный облезлый фанерный буфет — тоже на…
Из поколения в поколение, мы жили в тени, пряча свою сущность от людских глаз. На протяжении тысячи лет мы держались своих кланов и своих традиций. Для людей мы вампиры и оборотни, но мы были не теми и не другими.
Страна арийцев уничтожена, но мы, д…
Из поколения в поколение, мы жили в тени, пряча свою сущность от людских глаз. На протяжении тысячи лет мы держались своих кланов и своих традиций. Для людей мы вампиры и оборотни, но мы были не теми и не другими.
Страна арийцев уничтожена, но мы, д…
Найти свой путь довольно сложно,
Но в то же время очень просто…
Суть в том, что делать это нужно осторожно,
Чтоб не убавить, а прибавить роста…
Советую вам заглянуть в себя,
Задуматься — чего ты хочешь…
Принять себя, как есть — любя,
О «ценностях-то»…
Найти свой путь довольно сложно,
Но в то же время очень просто…
Суть в том, что делать это нужно осторожно,
Чтоб не убавить, а прибавить роста…
Советую вам заглянуть в себя,
Задуматься — чего ты хочешь…
Принять себя, как есть — любя,
О «ценностях-то»…
Иной раз очевидное — мираж,
Видал такое, многократно!
Смотрю — на первый взгляд, один типаж,
А загляну в нутро — отвратно!
Вот так и мир вокруг — чудно,
Усыпан красками, но мутно!
И то, что сразу кажется одно,
При углублении изменится — попутно!
Иной раз очевидное — мираж,
Видал такое, многократно!
Смотрю — на первый взгляд, один типаж,
А загляну в нутро — отвратно!
Вот так и мир вокруг — чудно,
Усыпан красками, но мутно!
И то, что сразу кажется одно,
При углублении изменится — попутно!
Вы выбираете свой путь,
Ни ваш сосед, ни ваша мама…
Поймите люди — в этом ведь вся суть,
Но вас прельщает, чья-то драма…
Вы выбираете свой путь,
Ни ваш сосед, ни ваша мама…
Поймите люди — в этом ведь вся суть,
Но вас прельщает, чья-то драма…
Тревога — это взгляд на берег со стороны разбуженного штормом моря.
Каждая следующая волна накрывает с головой и уносит всё дальше от твёрдой земли. О далёкий берег одна за другой разбиваются спасательные лодки.
Утопающий это видит, утопающий — это т…
Тревога — это взгляд на берег со стороны разбуженного штормом моря.
Каждая следующая волна накрывает с головой и уносит всё дальше от твёрдой земли. О далёкий берег одна за другой разбиваются спасательные лодки.
Утопающий это видит, утопающий — это т…
Кристина не думала влюбляться – это случилось само собой, стоило ей увидеть Севу. Казалось бы, парень как парень, ну, старше, чем собравшиеся на турбазе ребята, почти ровесник вожатых… Но почему-то ее внимание привлек именно он. И чем больше девочка …
Кристина не думала влюбляться – это случилось само собой, стоило ей увидеть Севу. Казалось бы, парень как парень, ну, старше, чем собравшиеся на турбазе ребята, почти ровесник вожатых… Но почему-то ее внимание привлек именно он. И чем больше девочка …
Конечно, Эля была рада поездке по Казахской степи – ведь ей предстояло увидеть много интересного, а еще встретиться с родственниками и любимой подругой. Но кроме радости и любопытства девочка испытывала… страх. Нет, ее не пугали ни бескрайние простор…
Конечно, Эля была рада поездке по Казахской степи – ведь ей предстояло увидеть много интересного, а еще встретиться с родственниками и любимой подругой. Но кроме радости и любопытства девочка испытывала… страх. Нет, ее не пугали ни бескрайние простор…
Новелла «Легенда о Сонной лощине – пожалуй, самое знаменитое произведение выдающегося американского писателя Вашингтона Ирвинга (1783–1859), вошедшее в мировой фонд литературы и многократно экранизированное. Изящный рассказ уверенно балансирует на гр…
Новелла «Легенда о Сонной лощине – пожалуй, самое знаменитое произведение выдающегося американского писателя Вашингтона Ирвинга (1783–1859), вошедшее в мировой фонд литературы и многократно экранизированное. Изящный рассказ уверенно балансирует на гр…























