русская классика
После разрыва с неверной женой Федор Лаврецкий возвращается из Парижа в Россию, в родовое поместье, где надеется повести тихую и спокойную жизнь. И судьба будто бы благоволит ему и даже позволяет обрести новую любовь… Но только лишь затем, чтобы подв…
После разрыва с неверной женой Федор Лаврецкий возвращается из Парижа в Россию, в родовое поместье, где надеется повести тихую и спокойную жизнь. И судьба будто бы благоволит ему и даже позволяет обрести новую любовь… Но только лишь затем, чтобы подв…
«„Москва – женского рода, Петербург – мужеского“, – писал Гоголь ровно сто лет назад. Это – как будто случайно брошенная шутка, грамматический каламбур, но в нем так метко подсмотрено что-то основное в характере каждой из двух русских столиц, что это…
«„Москва – женского рода, Петербург – мужеского“, – писал Гоголь ровно сто лет назад. Это – как будто случайно брошенная шутка, грамматический каламбур, но в нем так метко подсмотрено что-то основное в характере каждой из двух русских столиц, что это…
«Начальница Н-ской мариинской гимназии сидела у себя в кабинете и поправляла немецкие тетрадки. Если считать кабинет рамкой, а начальницу гимназии картинкой, то картинка и рамка чрезвычайно подходили друг к другу. Блеклые обои, блеклая обивка мягких …
«Начальница Н-ской мариинской гимназии сидела у себя в кабинете и поправляла немецкие тетрадки. Если считать кабинет рамкой, а начальницу гимназии картинкой, то картинка и рамка чрезвычайно подходили друг к другу. Блеклые обои, блеклая обивка мягких …
«В полутораста верстах от ближней железнодорожной станции, в стороне от всяких шоссейных и почтовых дорог, окруженная старинным сосновым Касимовским бором, затерялась деревня Большая Курша. Обитателей ее зовут в окрестностях – Куршей-головастой и Лит…
«В полутораста верстах от ближней железнодорожной станции, в стороне от всяких шоссейных и почтовых дорог, окруженная старинным сосновым Касимовским бором, затерялась деревня Большая Курша. Обитателей ее зовут в окрестностях – Куршей-головастой и Лит…
«Так именно: процесс на шею навязался;
Я от него уйти хоть всячески старался,
Мирился, уступал, но потерял весь труд.
И так уездный уж и верхний земский суд
Прошед, где моему не льстили супостату,
Вступило дело к вам в Гражданскую палату…»
«Так именно: процесс на шею навязался;
Я от него уйти хоть всячески старался,
Мирился, уступал, но потерял весь труд.
И так уездный уж и верхний земский суд
Прошед, где моему не льстили супостату,
Вступило дело к вам в Гражданскую палату…»
«Приезжий не знал, что его везут на улицу Смычки. Не знал этого и извозчик, чувствуя, что Смычкой скорее могут называться или отравляющие воздух папиросы, или младенцы женского пола, не свыше пятилетнего возраста, хотя и этих последних их толстоморды…
«Приезжий не знал, что его везут на улицу Смычки. Не знал этого и извозчик, чувствуя, что Смычкой скорее могут называться или отравляющие воздух папиросы, или младенцы женского пола, не свыше пятилетнего возраста, хотя и этих последних их толстоморды…
«Белобрысая двенадцатилетняя Иеретиида, в синем платье и черном фартуке, прискакивая, несла на плече лопату. За ней, сложив на выпяченном животе костлявые руки, величественно шла Катерина Александровна – в широком черном платье с белыми полосками и м…
«Белобрысая двенадцатилетняя Иеретиида, в синем платье и черном фартуке, прискакивая, несла на плече лопату. За ней, сложив на выпяченном животе костлявые руки, величественно шла Катерина Александровна – в широком черном платье с белыми полосками и м…
«Волшебник из Гель-Гью», непревзойденный рассказчик, Александр Грин известен по романтическим «Алым парусам» и «Бегущей по волнам». Но его творчество гораздо обширнее и разнообразнее. В это издание вошли два авантюрных романа автора – «Блистающий мир…
«Волшебник из Гель-Гью», непревзойденный рассказчик, Александр Грин известен по романтическим «Алым парусам» и «Бегущей по волнам». Но его творчество гораздо обширнее и разнообразнее. В это издание вошли два авантюрных романа автора – «Блистающий мир…
"От ржавых потолков до нот Бетховена - роман-поток сознания о том, как наша внутренность становится то тюрьмой, то спасением. Героиня теряет мать, себя, но не память - ту самую, что хранится в старом сундуке между пожелтевшими письмами и таблетками о…
"От ржавых потолков до нот Бетховена - роман-поток сознания о том, как наша внутренность становится то тюрьмой, то спасением. Героиня теряет мать, себя, но не память - ту самую, что хранится в старом сундуке между пожелтевшими письмами и таблетками о…
Тёмные Аллеи Ивана Бунина – знаменитый цикл рассказов о чувственной любви и о России, утраченной навсегда. Лучшая, по мнению самого Бунина, его книга шокировала современников и стала золотым стандартом русской литературной эротики.
Он без сна лежал д…
Тёмные Аллеи Ивана Бунина – знаменитый цикл рассказов о чувственной любви и о России, утраченной навсегда. Лучшая, по мнению самого Бунина, его книга шокировала современников и стала золотым стандартом русской литературной эротики.
Он без сна лежал д…
Знаменитый искрометный роман И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» о Великом комбинаторе Остапе Бендере не требует представления. Полюбившийся герой давно превратился для читателя в хорошего знакомого, а его высказывания – в афоризмы, помогающие…
Знаменитый искрометный роман И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» о Великом комбинаторе Остапе Бендере не требует представления. Полюбившийся герой давно превратился для читателя в хорошего знакомого, а его высказывания – в афоризмы, помогающие…
Этот сборник стихов популярного автора-исполнителя Оксаны Матиной содержит и тексты песен, звучащих на радио, а также стихотворения, которые уже стали любимыми для многих читателей.
Этот сборник стихов популярного автора-исполнителя Оксаны Матиной содержит и тексты песен, звучащих на радио, а также стихотворения, которые уже стали любимыми для многих читателей.
"От ржавых потолков до нот Бетховена - роман-поток сознания о том, как наша внутренность становится то тюрьмой, то спасением. Героиня теряет мать, себя, но не память - ту самую, что хранится в старом сундуке между пожелтевшими письмами и таблетками о…
"От ржавых потолков до нот Бетховена - роман-поток сознания о том, как наша внутренность становится то тюрьмой, то спасением. Героиня теряет мать, себя, но не память - ту самую, что хранится в старом сундуке между пожелтевшими письмами и таблетками о…
«Я недавно приехал в Коринф…
Вот ступени, а вот колоннада!
Я люблю здешних мраморных нимф
И истмийского шум водопада!..»
«Я недавно приехал в Коринф…
Вот ступени, а вот колоннада!
Я люблю здешних мраморных нимф
И истмийского шум водопада!..»
«Молодой парижский служащий просыпается в своей комнате в тот сумрачный час, когда люди готовятся идти на работу.
Первый взгляд его падает на календарь. 13-е число. Плохая примета. Он переводит взгляд. Пятница. Еще хуже.
Хмурый, он подымается с посте…
«Молодой парижский служащий просыпается в своей комнате в тот сумрачный час, когда люди готовятся идти на работу.
Первый взгляд его падает на календарь. 13-е число. Плохая примета. Он переводит взгляд. Пятница. Еще хуже.
Хмурый, он подымается с посте…
«Молодые люди! … Вас с детства учат истории, географии, геометрии и тригонометрии, но скажите по совести: разве все эти науки помогают вам в обычной вашей светской и сердечной жизни? Нужна ли вам тригонометрия, когда вы объясняетесь в любви дорогой в…
«Молодые люди! … Вас с детства учат истории, географии, геометрии и тригонометрии, но скажите по совести: разве все эти науки помогают вам в обычной вашей светской и сердечной жизни? Нужна ли вам тригонометрия, когда вы объясняетесь в любви дорогой в…
«Кузнец Василий Васильевич Меркулов был строгий человек, и когда по праздникам он напивался пьян, то не пел песен, не смеялся и не играл на гармонии, как другие, а сидел в углу трактира и молча грозил черным обожженным пальцем. Грозил он и трактирщик…
«Кузнец Василий Васильевич Меркулов был строгий человек, и когда по праздникам он напивался пьян, то не пел песен, не смеялся и не играл на гармонии, как другие, а сидел в углу трактира и молча грозил черным обожженным пальцем. Грозил он и трактирщик…