исторические приключения
В сердце волшебного леса Лена и её верный друг Дракоша обнаруживают древний артефакт, способный даровать невероятные силы. Вместе они становятся хранителями магии, обретая уникальные способности, но вскоре понимают, что настоящая магия заключается не…
В сердце волшебного леса Лена и её верный друг Дракоша обнаруживают древний артефакт, способный даровать невероятные силы. Вместе они становятся хранителями магии, обретая уникальные способности, но вскоре понимают, что настоящая магия заключается не…
За полтора года Иоанн прошёл путь от арестанта до императора. Вроде есть повод успокоиться и наслаждаться жизнью. Только враги не дремлют, устраивая новые заговоры. И когда в России было спокойно? И всё это легло на плечи неготового к правлению челов…
За полтора года Иоанн прошёл путь от арестанта до императора. Вроде есть повод успокоиться и наслаждаться жизнью. Только враги не дремлют, устраивая новые заговоры. И когда в России было спокойно? И всё это легло на плечи неготового к правлению челов…
Сюжет детектива затрагивает события, относящиеся к XVIII и XIX векам. Поиск убийц известного московского ювелира посвящает читателя в историю смуты, затеянной бунтовщиком и самозванцем Емельяном Пугачёвым на Южном Урале. В ходе розыска сыщику московс…
Сюжет детектива затрагивает события, относящиеся к XVIII и XIX векам. Поиск убийц известного московского ювелира посвящает читателя в историю смуты, затеянной бунтовщиком и самозванцем Емельяном Пугачёвым на Южном Урале. В ходе розыска сыщику московс…
Роман «Жирандоль» Йаны Бориз – история людей с 1917 года до 50-х годов, судьбы героев и события, сплетающиеся в невероятный, причудливый узор. Метели контрреволюции, дым Гражданской и артиллерийские снаряды Великой Отечественной проносились над стран…
Роман «Жирандоль» Йаны Бориз – история людей с 1917 года до 50-х годов, судьбы героев и события, сплетающиеся в невероятный, причудливый узор. Метели контрреволюции, дым Гражданской и артиллерийские снаряды Великой Отечественной проносились над стран…
Цепь страшных событий происходит в Ораниенбауме и Казани летом 1891 года. Известный фабрикант получает в посылке собственную окровавленную голову, вылепленную из воска, а у фотографа вдруг стреляет камера, убивая посетителя ателье.
Трагичная судьба с…
Цепь страшных событий происходит в Ораниенбауме и Казани летом 1891 года. Известный фабрикант получает в посылке собственную окровавленную голову, вылепленную из воска, а у фотографа вдруг стреляет камера, убивая посетителя ателье.
Трагичная судьба с…
Любовь и свобода, это то, за что по-настоящему стоит бороться. Любовь к близким, к родине, к родной земле нескончаемы. Но даже когда все потеряно, помощь другим, пусть даже и незнакомым людям, даёт надежду, придает смысл жизни. Абсолютно разные люди …
Любовь и свобода, это то, за что по-настоящему стоит бороться. Любовь к близким, к родине, к родной земле нескончаемы. Но даже когда все потеряно, помощь другим, пусть даже и незнакомым людям, даёт надежду, придает смысл жизни. Абсолютно разные люди …
Русская аристократка, вокзал, инспектор Скотленд-Ярда и Лондон прощай.
Русская аристократка, вокзал, инспектор Скотленд-Ярда и Лондон прощай.
События 1918—1923 годов, что в России, что в Китае, поистине грозовые, втягивают в свою орбиту судьбы не только властителей и государств, но и простых людей, угрожая разрушить всё дорогое в их, казалось бы, устоявшейся жизни. Снова борьба, снова сраж…
События 1918—1923 годов, что в России, что в Китае, поистине грозовые, втягивают в свою орбиту судьбы не только властителей и государств, но и простых людей, угрожая разрушить всё дорогое в их, казалось бы, устоявшейся жизни. Снова борьба, снова сраж…
Жизнь развивается сложными путями – что у простых людей, таких, как семьи Ивана Саяпина и Цзинь, что у «небожителей», таких, как Сталин и Троцкий, Чан Кайши и Мао Цзэдун. Они – дети своих народов, их судьбы переплетены, как переплетены истории их род…
Жизнь развивается сложными путями – что у простых людей, таких, как семьи Ивана Саяпина и Цзинь, что у «небожителей», таких, как Сталин и Троцкий, Чан Кайши и Мао Цзэдун. Они – дети своих народов, их судьбы переплетены, как переплетены истории их род…
Три человеческих истории, три повода задуматься о том, насколько важно понимать, что жизнь не всегда состоит из чего-то белого или чёрного.
Данный сборник рассказов основан на реальных событиях и является художественной литературой.
Три человеческих истории, три повода задуматься о том, насколько важно понимать, что жизнь не всегда состоит из чего-то белого или чёрного.
Данный сборник рассказов основан на реальных событиях и является художественной литературой.
Это не просто история о человеке и природе. Это рассказ о том, как каждое восхождение может стать путешествием внутрь себя. О том, как горы могут исцелить и разрушить одновременно. Ивану предстоит самое трудное восхождение — не только по крутому скло…
Это не просто история о человеке и природе. Это рассказ о том, как каждое восхождение может стать путешествием внутрь себя. О том, как горы могут исцелить и разрушить одновременно. Ивану предстоит самое трудное восхождение — не только по крутому скло…
"Записки времени" - книга о том, как много прожито жизней и как мало прожитых моментов.
Жрецы наставляют фараона, гражданин рассказывает о своей судьбе, на кухне мирно спит волк, а где-то в горячих песках дух отчаянно ищет путь к свету.
Как связа…
"Записки времени" - книга о том, как много прожито жизней и как мало прожитых моментов.
Жрецы наставляют фараона, гражданин рассказывает о своей судьбе, на кухне мирно спит волк, а где-то в горячих песках дух отчаянно ищет путь к свету.
Как связа…
Прочь из Вальпараисо, прочь от чопорных английских родственников, зажатых в тисках душных обычаев посреди бурлящего чилийского города, юная девушка отправляется вслед за неуловимым, призрачным возлюбленным на север, в Калифорнию, охваченную золотой л…
Прочь из Вальпараисо, прочь от чопорных английских родственников, зажатых в тисках душных обычаев посреди бурлящего чилийского города, юная девушка отправляется вслед за неуловимым, призрачным возлюбленным на север, в Калифорнию, охваченную золотой л…
ПОРОХОВАЯ БОЧКА. В Англии после Реставрации неспокойно. Еще свежи воспоминания о кровавых днях гражданской войны. В это время Ричард, сын Оливера Кромвеля, некогда унаследовавший титул лорд-протектора – «защитника королевства», тайно возвращается в А…
ПОРОХОВАЯ БОЧКА. В Англии после Реставрации неспокойно. Еще свежи воспоминания о кровавых днях гражданской войны. В это время Ричард, сын Оливера Кромвеля, некогда унаследовавший титул лорд-протектора – «защитника королевства», тайно возвращается в А…
Встречайте джентльмен, охотник, меценат. Конец XIX века, улицы альтернативного Лондона, монстры скребущие когтями и Ткач удерживающий в своих руках нить их жизни...
Встречайте джентльмен, охотник, меценат. Конец XIX века, улицы альтернативного Лондона, монстры скребущие когтями и Ткач удерживающий в своих руках нить их жизни...
Ткач, приговорённая к смерти, тварь из бездн ада и всё что в наших силах
Ткач, приговорённая к смерти, тварь из бездн ада и всё что в наших силах
Снова Ткач, убийца на тёмных, туманных улицах Лондона и я всё ещё человек
Снова Ткач, убийца на тёмных, туманных улицах Лондона и я всё ещё человек
Ткач, лондонские трущобы, интересное знакомство, оборотень и романтическое свидание
Ткач, лондонские трущобы, интересное знакомство, оборотень и романтическое свидание
Краткий лаконичный курс по истории декабристов, от первых предпосылок до наследия в Сибири, для широкого круга читателей.
Краткий лаконичный курс по истории декабристов, от первых предпосылок до наследия в Сибири, для широкого круга читателей.
Началась вторая смена в пионерском лагере "Дружных", а я продолжаю оставаться в теле четырнадцатилетнего Кирилла Крамского. Обычного подростка в обычном тысяча девятьсот восьмидесятом году. Обычный взрослый из двадцатых годов двадцать первого века.
У…
Началась вторая смена в пионерском лагере "Дружных", а я продолжаю оставаться в теле четырнадцатилетнего Кирилла Крамского. Обычного подростка в обычном тысяча девятьсот восьмидесятом году. Обычный взрослый из двадцатых годов двадцать первого века.
У…