bannerbanner

историческая литература

Хроника кровавого века – 2. Перед взрывом
3
Продолжение истории семьи уральских казаков Балакиревых на фоне событий начала ХХ века. В Российской империи всюду восстания рабочих и бунты крестьян. Их подавляют войска и казаки. Николай II напуган революцией и попадает под влияние вороватого мужик…
Продолжение истории семьи уральских казаков Балакиревых на фоне событий начала ХХ века. В Российской империи всюду восстания рабочих и бунты крестьян. Их подавляют войска и казаки. Николай II напуган революцией и попадает под влияние вороватого мужик…
Журавли
3
Весть о начале войны повергла в страх, люди не знали, чего ждать, как жить дальше. Война — самое страшное, самое жуткое слово, какое только есть в мире. От одного его произношения бегут мурашки по коже и становится не по себе. Войны уносят тысячи жиз…
Весть о начале войны повергла в страх, люди не знали, чего ждать, как жить дальше. Война — самое страшное, самое жуткое слово, какое только есть в мире. От одного его произношения бегут мурашки по коже и становится не по себе. Войны уносят тысячи жиз…
Я знаю, о чем ты молчал. Война – плохая игрушка, сынок
4
Эта книга повествует о нескольких неделях жизни двадцатичетырехлетнего лейтенанта, командира взвода, пришедшихся на июль 1943 года. Но эта книга — не о войне. Автор попытался написать книгу об отце, прожить вместе с ним эти несколько недель, взглянут…
Эта книга повествует о нескольких неделях жизни двадцатичетырехлетнего лейтенанта, командира взвода, пришедшихся на июль 1943 года. Но эта книга — не о войне. Автор попытался написать книгу об отце, прожить вместе с ним эти несколько недель, взглянут…
Белокурый. Засветло вернуться домой
3
Keep tryst: судьба — это только выбор. Рыцарь без страха, упрека, стыда и совести — история аристократа эпохи Ренессанса. Четвертая цикла «Белокурый»: Патрик Хепберн переживает крах своей придворной карьеры при дворе умирающего Генриха VIII Тюдора. В…
Keep tryst: судьба — это только выбор. Рыцарь без страха, упрека, стыда и совести — история аристократа эпохи Ренессанса. Четвертая цикла «Белокурый»: Патрик Хепберн переживает крах своей придворной карьеры при дворе умирающего Генриха VIII Тюдора. В…
Зародыш. Кровавая ночь белых звёзд
5
После событий тридцатилетней давности, когда все жители города Дирис были жестоко убиты, неизвестно кем и неизвестно за что, Великий султанат, наконец, решает распустить совет и вместе с этим открыть все пути. Однако они отказываются ослаблять оборон…
После событий тридцатилетней давности, когда все жители города Дирис были жестоко убиты, неизвестно кем и неизвестно за что, Великий султанат, наконец, решает распустить совет и вместе с этим открыть все пути. Однако они отказываются ослаблять оборон…
И среди терновника растут розы
3
Конец 19-его века, мир на грани технической революции, стремительно образуется рабочий класс, и жизнь собирается поменять свой привычный ход, но английское общество еще не готово это принять и цепляется за привычные традиции. И как в этом мире жить ж…
Конец 19-его века, мир на грани технической революции, стремительно образуется рабочий класс, и жизнь собирается поменять свой привычный ход, но английское общество еще не готово это принять и цепляется за привычные традиции. И как в этом мире жить ж…
Оазис человечности. Роман-притча
3
Когда такие разные люди как дочь сенатора, политики, жрец ордена, начальник стражи пересекаются, что их ждёт? А если это случается в Древнем Риме в годы упадка, когда всё летит в неизвестность, то как обрести сокровище, найти вплетённый в нить реальн…
Когда такие разные люди как дочь сенатора, политики, жрец ордена, начальник стражи пересекаются, что их ждёт? А если это случается в Древнем Риме в годы упадка, когда всё летит в неизвестность, то как обрести сокровище, найти вплетённый в нить реальн…
Белокурый. Грубое сватовство
5
Keep tryst: судьба — это только выбор. Рыцарь без страха, упрека, стыда и совести — история аристократа эпохи Ренессанса. В четырех книгах цикла «Белокурый» — сорок четыре года Патрика The Fair Earl Хепберна, третьего графа Босуэлла, три обвинения в …
Keep tryst: судьба — это только выбор. Рыцарь без страха, упрека, стыда и совести — история аристократа эпохи Ренессанса. В четырех книгах цикла «Белокурый» — сорок четыре года Патрика The Fair Earl Хепберна, третьего графа Босуэлла, три обвинения в …
Кая. Зов Пустоши
5
Суровый север с такими же суровыми людьми. Эта земля полна опасностей и невиданных тварей, лезущих из раскинувшейся рядом Пустоши. И даже если ты дочь князя, тебе не избежать ежедневной муштры на плацу и в классной комнате. Но что, если вековые устои…
Суровый север с такими же суровыми людьми. Эта земля полна опасностей и невиданных тварей, лезущих из раскинувшейся рядом Пустоши. И даже если ты дочь князя, тебе не избежать ежедневной муштры на плацу и в классной комнате. Но что, если вековые устои…
Иллюстрированная история, та самая, которая
3
Мы (два друга — поэт и математик) постарались описать самые интересные моменты фантастического ХХ века — конец прошлого тысячелетия. Описать в виде художественных образов (зарисовок, притч, басен и стихов). Личные впечатления двух собеседников по пов…
Мы (два друга — поэт и математик) постарались описать самые интересные моменты фантастического ХХ века — конец прошлого тысячелетия. Описать в виде художественных образов (зарисовок, притч, басен и стихов). Личные впечатления двух собеседников по пов…
Памяти Владимира Высоцкого
3
Неизвестные письма и стихи, положенные на могилу. Самиздатовские записи тех времен — июля 1980 года. Реальные факты и события из рассказов и воспоминаний очевидцев. Театр на Таганке в те дни, панихида, проводы, тысячи людей на улицах Москвы, Ваганько…
Неизвестные письма и стихи, положенные на могилу. Самиздатовские записи тех времен — июля 1980 года. Реальные факты и события из рассказов и воспоминаний очевидцев. Театр на Таганке в те дни, панихида, проводы, тысячи людей на улицах Москвы, Ваганько…
Светлейшийполная версия
4
Эта книга не научный труд, где освещены строго документальные события середины XVIII века. Событий много, они бесконечной вереницей цепляются друг за друга, создавая огромный клубок порой совершенно непонятных на первый взгляд политических и личностн…
Эта книга не научный труд, где освещены строго документальные события середины XVIII века. Событий много, они бесконечной вереницей цепляются друг за друга, создавая огромный клубок порой совершенно непонятных на первый взгляд политических и личностн…
Ошибка императора. Войнаполная версия
5
Лондон середины XIX века – финансовый и политический центр всего мира. А финансовым и политическим центром Лондона была Даунинг-стрит. Именно здесь принимались решения, которые ввергнут ряд стран в кровавую войну с Россией. На почве антирусской ненав…
Лондон середины XIX века – финансовый и политический центр всего мира. А финансовым и политическим центром Лондона была Даунинг-стрит. Именно здесь принимались решения, которые ввергнут ряд стран в кровавую войну с Россией. На почве антирусской ненав…
Народная история России. От Первой мировой до установления советской властиполная версия
3
"Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти" - третья книга Дениса Проданова, автора сборника автобиографических рассказов "Осколки осени" и исследования "Колыбели неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни". …
"Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти" - третья книга Дениса Проданова, автора сборника автобиографических рассказов "Осколки осени" и исследования "Колыбели неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни". …
Проклятие Кукуя. Тайны и были Немецкой слободы и её обитателей
4
В хорошо иллюстрированной книге увлекательно рассказывается об истории Немецкой слободы и Дворца Петра I на Яузе. С его появлением поползли по Москве слухи о проклятом месте на Кукуе. Здесь Пётр в пьяном угаре резал боярские бороды и проводил тайные …
В хорошо иллюстрированной книге увлекательно рассказывается об истории Немецкой слободы и Дворца Петра I на Яузе. С его появлением поползли по Москве слухи о проклятом месте на Кукуе. Здесь Пётр в пьяном угаре резал боярские бороды и проводил тайные …
Последний аккорд
5
Войны, революции, метаморфозы двадцатого века через призму истории одного города — все это вам расскажет… пианино фирмы «Рёниш». Сделанный в Германии музыкальный инструмент в тысяча девятьсот четвертом году начинает долгое путешествие в отдаленный уг…
Войны, революции, метаморфозы двадцатого века через призму истории одного города — все это вам расскажет… пианино фирмы «Рёниш». Сделанный в Германии музыкальный инструмент в тысяча девятьсот четвертом году начинает долгое путешествие в отдаленный уг…
Пуговка
5
1941 год. В оккупированном городе семья спасает и укрывает у себя маленькую еврейскую девочку. Какая судьба теперь ждёт героев? Сумеют ли они справиться со всеми трудностями, ведь впереди их ждёт немало тяжелых испытаний и страшных перемен…
1941 год. В оккупированном городе семья спасает и укрывает у себя маленькую еврейскую девочку. Какая судьба теперь ждёт героев? Сумеют ли они справиться со всеми трудностями, ведь впереди их ждёт немало тяжелых испытаний и страшных перемен…
Для кого встаёт солнце. Доблестным предкам посвящается
5
Исторический роман о событиях конца одиннадцатого века в Руси и сопредельных с ней землях — половецкой Степи, Польше, а также княжестве бодричей на южном побережье Балтики. В центре событий — судьба двух дружинников и половецкого воина. Отправляясь н…
Исторический роман о событиях конца одиннадцатого века в Руси и сопредельных с ней землях — половецкой Степи, Польше, а также княжестве бодричей на южном побережье Балтики. В центре событий — судьба двух дружинников и половецкого воина. Отправляясь н…
Назад в СССР
4
Сначала я имею нахальство писать о том, чего не знаю. Об Америке — хотя там не была. О церкви — хотя не воцерковлённый человек. О национальных меньшинствах — хотя сама к ним не отношусь. Зато потом пишу о том, что знаю, как облупленное: о милом, мило…
Сначала я имею нахальство писать о том, чего не знаю. Об Америке — хотя там не была. О церкви — хотя не воцерковлённый человек. О национальных меньшинствах — хотя сама к ним не отношусь. Зато потом пишу о том, что знаю, как облупленное: о милом, мило…
Я перестала бояться смерти. Истории переселенцев, репрессированных, их потомков и земляков. Книга вторая
4
* Милый уютный дом дедушки Юльюса фашисты превратили в конюшню. Фруктовый сад вырубили и сожгли. * Смерть косила людей, как коса траву. Из Актюбинска нас переправили в лагерь на станции Карабас. * Дорогой братик, у меня есть всё, кроме Родины. Вышли …
* Милый уютный дом дедушки Юльюса фашисты превратили в конюшню. Фруктовый сад вырубили и сожгли. * Смерть косила людей, как коса траву. Из Актюбинска нас переправили в лагерь на станции Карабас. * Дорогой братик, у меня есть всё, кроме Родины. Вышли …

Популярные авторы