современная русская литература
Хоргард — безумный мир людей, отличающимися друг от друга, которые пытаются, всеми правдами и не правдами, решить свои проблемы любыми способами. Им неважно, как плохим или хорошим путём решить проблему. Главное достичь своей мечты.
Хоргард — безумный мир людей, отличающимися друг от друга, которые пытаются, всеми правдами и не правдами, решить свои проблемы любыми способами. Им неважно, как плохим или хорошим путём решить проблему. Главное достичь своей мечты.
«Жизнь вопреки» — откровенная история человека, родившегося с ДЦП, но не сломленного судьбой. Артём проходит путь от боли и одиночества к вере, любви и внутренней свободе. В книге — честные размышления о семье, дружбе, потере и силе духа. Это не жало…
«Жизнь вопреки» — откровенная история человека, родившегося с ДЦП, но не сломленного судьбой. Артём проходит путь от боли и одиночества к вере, любви и внутренней свободе. В книге — честные размышления о семье, дружбе, потере и силе духа. Это не жало…
В книге описаны 32 года, которые вместили всё: первую любовь, измены, работу до изнеможения, армейских друзей, мобилизацию, пьяные разговоры до утра и трезвые — с самим собой. Это книга -исповедь, где есть место откровенным сценам, горьким мыслям и с…
В книге описаны 32 года, которые вместили всё: первую любовь, измены, работу до изнеможения, армейских друзей, мобилизацию, пьяные разговоры до утра и трезвые — с самим собой. Это книга -исповедь, где есть место откровенным сценам, горьким мыслям и с…
Десять лет назад, когда мой самолет приземлился на святой для мусульман земле, я не знала о Джидде ничего. На улицах Королевства нельзя было фотографировать, женщинам не разрешалось водить машину, в стране не проходили концерты, а новогодние елочные …
Десять лет назад, когда мой самолет приземлился на святой для мусульман земле, я не знала о Джидде ничего. На улицах Королевства нельзя было фотографировать, женщинам не разрешалось водить машину, в стране не проходили концерты, а новогодние елочные …
Началась война. Ленинград оказался в блокаде. Оля потеряла все — мужа, дом, работу и силы жить, но неожиданно для себя она обрела детей, которые согрели ее замерзшее сердце и помогли ей найти себя.
Эта история о матерях, для которых не было чужих дет…
Началась война. Ленинград оказался в блокаде. Оля потеряла все — мужа, дом, работу и силы жить, но неожиданно для себя она обрела детей, которые согрели ее замерзшее сердце и помогли ей найти себя.
Эта история о матерях, для которых не было чужих дет…
По тропинке, извивающейся среди зеленой травы, шла девушка. Медленно, словно тень в лунном свете, она несла букет белых лилий — хрупких, как снежинки, с лепестками, бледными, как призраки забытых снов. Петр отшатнулся, плюхнулся на пол и отполз в уго…
По тропинке, извивающейся среди зеленой травы, шла девушка. Медленно, словно тень в лунном свете, она несла букет белых лилий — хрупких, как снежинки, с лепестками, бледными, как призраки забытых снов. Петр отшатнулся, плюхнулся на пол и отполз в уго…
Это не просто рассказ о поглотившей двух людей страсти, один из которых нашел смерть, а другая едва выжила - это взгляд на влюбленность с ракурса христианской нравственности, которая придаёт истории особую значимость, а самой любви признаки духовной…
Это не просто рассказ о поглотившей двух людей страсти, один из которых нашел смерть, а другая едва выжила - это взгляд на влюбленность с ракурса христианской нравственности, которая придаёт истории особую значимость, а самой любви признаки духовной…
Искренний и пронзительный рассказ врача, который встретил COVID-19 ещё до того, как мир узнал его имя. Это хроника первых месяцев пандемии глазами молодого доктора из Бруклина: от беспечного февраля 2020 до разрушительного ада весны. На стыке докумен…
Искренний и пронзительный рассказ врача, который встретил COVID-19 ещё до того, как мир узнал его имя. Это хроника первых месяцев пандемии глазами молодого доктора из Бруклина: от беспечного февраля 2020 до разрушительного ада весны. На стыке докумен…
Это пронзительное и глубокое путешествие в мир самых важных связей в нашей жизни. Через 20 эмоциональных глав автор раскрывает многогранную суть семьи: от первой любви, закладывающей фундамент, до мудрости предков, чьи шепоты доносятся сквозь поколен…
Это пронзительное и глубокое путешествие в мир самых важных связей в нашей жизни. Через 20 эмоциональных глав автор раскрывает многогранную суть семьи: от первой любви, закладывающей фундамент, до мудрости предков, чьи шепоты доносятся сквозь поколен…
«Палач» – один из самых известных романов Эдуарда Лимонова, принесший ему славу сильного и жесткого прозаика. Главный герой, польский эмигрант, попадает в 1970-е годы в США и становится профессиональным жиголо. Сам себя он называет палачом, хозяином …
«Палач» – один из самых известных романов Эдуарда Лимонова, принесший ему славу сильного и жесткого прозаика. Главный герой, польский эмигрант, попадает в 1970-е годы в США и становится профессиональным жиголо. Сам себя он называет палачом, хозяином …
Это пронзительное и глубокое путешествие в мир самых важных связей в нашей жизни. Через 20 эмоциональных глав автор раскрывает многогранную суть семьи: от первой любви, закладывающей фундамент, до мудрости предков, чьи шепоты доносятся сквозь поколен…
Это пронзительное и глубокое путешествие в мир самых важных связей в нашей жизни. Через 20 эмоциональных глав автор раскрывает многогранную суть семьи: от первой любви, закладывающей фундамент, до мудрости предков, чьи шепоты доносятся сквозь поколен…
Какая бывает фантастика? Разная. Чаще всего она прямолинейная. Придумали ракету, собрали её, полетели к далёким звёздам. Прилетели, увидели, удивились, сотворили (возможно, натворили), улетели или геройски погибли. Но вот беда. Теперь мы знаем, что п…
Какая бывает фантастика? Разная. Чаще всего она прямолинейная. Придумали ракету, собрали её, полетели к далёким звёздам. Прилетели, увидели, удивились, сотворили (возможно, натворили), улетели или геройски погибли. Но вот беда. Теперь мы знаем, что п…
Дерзкий и чувственный поэтическо-прозаический сборник, в котором плотская энергия и тонкая эмоциональность переплетаются в едином ритме желания, боли, нежности и самоиронии.
Автор свободно меняет регистр — от лирических исповедей и игривых метафор до…
Дерзкий и чувственный поэтическо-прозаический сборник, в котором плотская энергия и тонкая эмоциональность переплетаются в едином ритме желания, боли, нежности и самоиронии.
Автор свободно меняет регистр — от лирических исповедей и игривых метафор до…
Этот сборник рассказов появился как-то спонтанно. Как еще у нас говорят — нежданно-негаданно. Во многом, как следствие множества историй из моей жизни, о некоторых из которых уже упоминалось в моих книгах (например, «Пишу это потому, что…», «О Зелено…
Этот сборник рассказов появился как-то спонтанно. Как еще у нас говорят — нежданно-негаданно. Во многом, как следствие множества историй из моей жизни, о некоторых из которых уже упоминалось в моих книгах (например, «Пишу это потому, что…», «О Зелено…
Алина Кошкина — обычная школьница. Но с переездом в Санкт-Петербург неприятностей и странностей всё больше. Но верные друзья всегда рядом. А неприятности и друзья — это всегда приключения! В Ваших руках две милые, чуткие и захватывающие истории от Мя…
Алина Кошкина — обычная школьница. Но с переездом в Санкт-Петербург неприятностей и странностей всё больше. Но верные друзья всегда рядом. А неприятности и друзья — это всегда приключения! В Ваших руках две милые, чуткие и захватывающие истории от Мя…
Перевод в столицу Империи Острих Анна Блэр восприняла как ссылку: дожди, тоска и соседство с отвратительными существами. Но когда убивают высокопоставленного эльди, а магическая аномалия набирает силу, грозясь ее уничтожить, скучная канцелярская жизн…
Перевод в столицу Империи Острих Анна Блэр восприняла как ссылку: дожди, тоска и соседство с отвратительными существами. Но когда убивают высокопоставленного эльди, а магическая аномалия набирает силу, грозясь ее уничтожить, скучная канцелярская жизн…
Недалёкое будущее. Агент Майкл втянут в заговор, где клоны живут чужими воспоминаниями, а власть прикрывается кампаниями и благотворительностью. Его преследуют сны, голоса и тайна исчезнувшего друга. За всем стоит устройство, расколовшее когда-то дву…
Недалёкое будущее. Агент Майкл втянут в заговор, где клоны живут чужими воспоминаниями, а власть прикрывается кампаниями и благотворительностью. Его преследуют сны, голоса и тайна исчезнувшего друга. За всем стоит устройство, расколовшее когда-то дву…
Будучи ещё маленькой, Николь ощущает себя не такой, как все остальные. Она стесняется себя и своего тела; однако решает не рассказывать о своих проблемах родителям и бабушкам, чтобы быть для них тихим ребёнком. Окружение, секции и положение в семье с…
Будучи ещё маленькой, Николь ощущает себя не такой, как все остальные. Она стесняется себя и своего тела; однако решает не рассказывать о своих проблемах родителям и бабушкам, чтобы быть для них тихим ребёнком. Окружение, секции и положение в семье с…
По тропинке, извивающейся среди зеленой травы, шла девушка. Медленно, словно тень в лунном свете, она несла букет белых лилий — хрупких, как снежинки, с лепестками, бледными, как призраки забытых снов. Петр отшатнулся, плюхнулся на пол и отполз в уго…
По тропинке, извивающейся среди зеленой травы, шла девушка. Медленно, словно тень в лунном свете, она несла букет белых лилий — хрупких, как снежинки, с лепестками, бледными, как призраки забытых снов. Петр отшатнулся, плюхнулся на пол и отполз в уго…
Она создала идеальный мир из лжи, где была чиста и красива. Но однажды в её хрустальный дворец вошёл Он — живое дыхание правды. От Его присутствия трещали стены иллюзий. Попытки защититься превратились в колючую проволоку, впивающуюся в плоть. Её ра…
Она создала идеальный мир из лжи, где была чиста и красива. Но однажды в её хрустальный дворец вошёл Он — живое дыхание правды. От Его присутствия трещали стены иллюзий. Попытки защититься превратились в колючую проволоку, впивающуюся в плоть. Её ра…