рассказы
Генрик Сенкевич, польский писатель, автор исторических романов, лауреат Нобелевской премии по литературе 1905 года, принадлежал к плеяде выдающихся польских реалистов XIX века.
В ранних повестях и рассказах, представленных в предлагаемом сборнике, ви…
Генрик Сенкевич, польский писатель, автор исторических романов, лауреат Нобелевской премии по литературе 1905 года, принадлежал к плеяде выдающихся польских реалистов XIX века.
В ранних повестях и рассказах, представленных в предлагаемом сборнике, ви…
«Курьерский поезд мчал меня из Вены в Россию. Я взял путь на Краков, Львов и Волочиск. Сверх обыкновения, пассажиров ехало не много. Я оставался в купе один до самого Прэрау, где северная дорога императора Франца-Иосифа сходится с линией на Прагу. В …
«Курьерский поезд мчал меня из Вены в Россию. Я взял путь на Краков, Львов и Волочиск. Сверх обыкновения, пассажиров ехало не много. Я оставался в купе один до самого Прэрау, где северная дорога императора Франца-Иосифа сходится с линией на Прагу. В …
«В десятом часу темного сентябрьского вечера у земского доктора Кирилова скончался от дифтерита его единственный сын, шестилетний Андрей. Когда докторша опустилась на колени перед кроваткой умершего ребенка и ею овладел первый приступ отчаяния, в пер…
«В десятом часу темного сентябрьского вечера у земского доктора Кирилова скончался от дифтерита его единственный сын, шестилетний Андрей. Когда докторша опустилась на колени перед кроваткой умершего ребенка и ею овладел первый приступ отчаяния, в пер…
«Если вы думаете, что раком быть легко, то глубоко ошибаетесь. Мне пришлось превратиться в рака не более как на час, и этот час оставил самые тягостные воспоминания. Только, пожалуйста, не спрашивайте, как это могло произойти, иначе поставите меня в …
«Если вы думаете, что раком быть легко, то глубоко ошибаетесь. Мне пришлось превратиться в рака не более как на час, и этот час оставил самые тягостные воспоминания. Только, пожалуйста, не спрашивайте, как это могло произойти, иначе поставите меня в …
«У окна моей тихой детской росли сосны, такие прекрасные, такие грустные сосны. Я родился на севере, под серым низким небом, у серых, холодных вод, где краски сумрачны и грустны, где по полугоду звучат унылые пени метелей, где люди хмуры мыслью и кре…
«У окна моей тихой детской росли сосны, такие прекрасные, такие грустные сосны. Я родился на севере, под серым низким небом, у серых, холодных вод, где краски сумрачны и грустны, где по полугоду звучат унылые пени метелей, где люди хмуры мыслью и кре…
«– Я предпочел бы слушать вой шакалов и гиен, чем это душераздирающее пение, – сказал Ден Хэрвуд и плюнул в сторону, откуда доносились звуки.
– В этом пении есть своя красота, – ответил Доменико Маручелли, маленький итальянец, шагавший рядом с длинны…
«– Я предпочел бы слушать вой шакалов и гиен, чем это душераздирающее пение, – сказал Ден Хэрвуд и плюнул в сторону, откуда доносились звуки.
– В этом пении есть своя красота, – ответил Доменико Маручелли, маленький итальянец, шагавший рядом с длинны…
«Остроумная писательница, из последнего литературного этюда которой я выписал этот эпиграф, обрисовывает дело чрезвычайно верно. Когда летом 1892 года, в самом конце девятнадцатого века, появилась в нашей стране холера, немедленно же появилось и разн…
«Остроумная писательница, из последнего литературного этюда которой я выписал этот эпиграф, обрисовывает дело чрезвычайно верно. Когда летом 1892 года, в самом конце девятнадцатого века, появилась в нашей стране холера, немедленно же появилось и разн…
«ЖИЛ на селе одинокий старик. Был он слаб, плел корзины, подшивал валенки, сторожил от мальчишек колхозный сад и тем зарабатывал свой хлеб. Он пришел на село давно, издалека. Но люди сразу поняли, что этот человек немало хватил горя. Был он хром, не …
«ЖИЛ на селе одинокий старик. Был он слаб, плел корзины, подшивал валенки, сторожил от мальчишек колхозный сад и тем зарабатывал свой хлеб. Он пришел на село давно, издалека. Но люди сразу поняли, что этот человек немало хватил горя. Был он хром, не …
«Один из блестящих адвокатов столицы получил довольно объемистый и тщательно запечатанный конверт. Когда конверт был вскрыт им, в нем оказалась рукопись в два писчих листа; адвокат тотчас же принялся за чтение и, по мере того, как он поглощал резко н…
«Один из блестящих адвокатов столицы получил довольно объемистый и тщательно запечатанный конверт. Когда конверт был вскрыт им, в нем оказалась рукопись в два писчих листа; адвокат тотчас же принялся за чтение и, по мере того, как он поглощал резко н…
«– Куда прикажете? – спросил мой Иван, приподняв левой рукою трехугольную шляпу, а правой завертывая ручку наемной кареты.
– К генеральше S.! – сказал я рассеянно.
– Пошел на Морскую! – крикнул он извозчику, хватски забегая к запяткам. Колеса грянули…
«– Куда прикажете? – спросил мой Иван, приподняв левой рукою трехугольную шляпу, а правой завертывая ручку наемной кареты.
– К генеральше S.! – сказал я рассеянно.
– Пошел на Морскую! – крикнул он извозчику, хватски забегая к запяткам. Колеса грянули…
В обычный день для аутентичной французской кофейни, где все друг друга знают, вторгается неизвестный персонаж. Но так ли все поэтично, как кажется?
В обычный день для аутентичной французской кофейни, где все друг друга знают, вторгается неизвестный персонаж. Но так ли все поэтично, как кажется?
Небольшая легенда о чуде, волшебстве и зиме. О том, как меняются сезоны, о хранительницах леса и великом дереве, что в холодное время года корнями расходится до больших городов, где щекочет пятки людям, позабывшим, что такое настоящая жизнь.
Небольшая легенда о чуде, волшебстве и зиме. О том, как меняются сезоны, о хранительницах леса и великом дереве, что в холодное время года корнями расходится до больших городов, где щекочет пятки людям, позабывшим, что такое настоящая жизнь.
Все помнят известнейший фотомем о Наташе и котах? Давайте его оживим и расширим. Представьте, что под Новый год вам на голову валятся совсем не подарки. Судьба-злодейка превращает обычную Наташу в обладательницу старенькой квартиры, наследственного д…
Все помнят известнейший фотомем о Наташе и котах? Давайте его оживим и расширим. Представьте, что под Новый год вам на голову валятся совсем не подарки. Судьба-злодейка превращает обычную Наташу в обладательницу старенькой квартиры, наследственного д…
В Новогоднюю ночь случаются всякие чудеса... Вот и Стасу повезло, к нему пришла Снегурочка и... осталась!
В Новогоднюю ночь случаются всякие чудеса... Вот и Стасу повезло, к нему пришла Снегурочка и... осталась!
Это третья книга из серии «СО-БЫТИЕ». Авторами настоящего сборника, как и предыдущих изданий, являются члены двух литературных творческих объединений Зеленограда: «Зеленоградский литератор» – «ЗЕЛИТ им. И. Голубева» и «Свеча и гроздь». Кроме них, чит…
Это третья книга из серии «СО-БЫТИЕ». Авторами настоящего сборника, как и предыдущих изданий, являются члены двух литературных творческих объединений Зеленограда: «Зеленоградский литератор» – «ЗЕЛИТ им. И. Голубева» и «Свеча и гроздь». Кроме них, чит…
Из чего складывается человеческая жизнь? Понимает ли человек, что на самом деле для него дорого и важно? Прочитайте, и подумайте!
Из чего складывается человеческая жизнь? Понимает ли человек, что на самом деле для него дорого и важно? Прочитайте, и подумайте!
Путь Шамана долгий и беспощадный, полный отречений и открытий, что уж говорить, что ему придется встретиться с Хлопающим в ладоши, в битве с которым ему потребуется помощь духов, а очередная жертва может обернуться либо открытием, либо смертью.
Путь Шамана долгий и беспощадный, полный отречений и открытий, что уж говорить, что ему придется встретиться с Хлопающим в ладоши, в битве с которым ему потребуется помощь духов, а очередная жертва может обернуться либо открытием, либо смертью.
Рассказы из жизни советских и после советских времен. Короткие и по мере возможности правдивые
Рассказы из жизни советских и после советских времен. Короткие и по мере возможности правдивые
Рассказ повествует об одном вечере из жизни московича, чья жизнь перевернулась всего за пару часов, которые он провёл в подземном царстве, а если быть точнее - в Московском Метрополитене...
Рассказ повествует об одном вечере из жизни московича, чья жизнь перевернулась всего за пару часов, которые он провёл в подземном царстве, а если быть точнее - в Московском Метрополитене...
«…Я помню много весёлых святок в моей молодости; помню ещё старые, деревенские святки, с „медведем и козой“, с „гудочниками“ и ворожеей-цыганкой; с бешеной ездой на тройках по снежным сугробам, с аккомпанементом колокольцев, бубенчиков, гармоний, бал…
«…Я помню много весёлых святок в моей молодости; помню ещё старые, деревенские святки, с „медведем и козой“, с „гудочниками“ и ворожеей-цыганкой; с бешеной ездой на тройках по снежным сугробам, с аккомпанементом колокольцев, бубенчиков, гармоний, бал…