киберпанк
В секретном комплексе «ЗАСЛОН» две конкурирующие системы ИИ воплощают противоположные видения будущего: «Страж» — инструмент тотального контроля, анализирующий каждый цифровой след граждан, и «Омега» — самообучающийся интеллект, стремящийся к автоном…
В секретном комплексе «ЗАСЛОН» две конкурирующие системы ИИ воплощают противоположные видения будущего: «Страж» — инструмент тотального контроля, анализирующий каждый цифровой след граждан, и «Омега» — самообучающийся интеллект, стремящийся к автоном…
Одинокий и потерянный эльф, находясь в глуочайшей депрессии,
ищет себе место в новом, совершенно чуждом ему мире.
Здесь царствуют шовинизм и ксенофобия. А всё то, что он когда-то умел и чем зарабатывал на жизнь, успешно делают роботы.
Одинокий и потерянный эльф, находясь в глуочайшей депрессии,
ищет себе место в новом, совершенно чуждом ему мире.
Здесь царствуют шовинизм и ксенофобия. А всё то, что он когда-то умел и чем зарабатывал на жизнь, успешно делают роботы.
В недалеком будущем, когда технологии достигли невиданных высот, человечество совершило прорыв, интегрировав искусственный интеллект прямо в тело человека. Но за этот прорыв пришлось заплатить высокую цену.
В недалеком будущем, когда технологии достигли невиданных высот, человечество совершило прорыв, интегрировав искусственный интеллект прямо в тело человека. Но за этот прорыв пришлось заплатить высокую цену.
Мир Будущего - каким Вы его представляете: ярким и цветущим или тусклым и разрушенным? И к чему приведёт создание нового вида энергии: к спасению или вымиранию? Победит ли виртуальная реальность над настоящим? И как появился Кидерсапиниес?
Матфей ст…
Мир Будущего - каким Вы его представляете: ярким и цветущим или тусклым и разрушенным? И к чему приведёт создание нового вида энергии: к спасению или вымиранию? Победит ли виртуальная реальность над настоящим? И как появился Кидерсапиниес?
Матфей ст…
Мир, в котором хочется умереть сразу после рождения
Вонючая грязная дыра вперемешку с болезненными воспоминаниями о светлых днях
Единственное что ведет человека на пути выживания - надежда. Вера что мир, не всегда будет подвластен вирусу и смерти. А …
Мир, в котором хочется умереть сразу после рождения
Вонючая грязная дыра вперемешку с болезненными воспоминаниями о светлых днях
Единственное что ведет человека на пути выживания - надежда. Вера что мир, не всегда будет подвластен вирусу и смерти. А …
В мире технологического полураспада двенадцатилетний Ганс и его десятилетняя сестра Гретель живут с отцом в тесной квартире на окраине города. Три года назад их мать, ведущий специалист по нейроинтерфейсам, исчезла во время экспериментального тестиро…
В мире технологического полураспада двенадцатилетний Ганс и его десятилетняя сестра Гретель живут с отцом в тесной квартире на окраине города. Три года назад их мать, ведущий специалист по нейроинтерфейсам, исчезла во время экспериментального тестиро…
В разрушенном доме девочка Аника находит холодильник с искусственным интеллектом, говорящий разными голосами. Ее племя вывозит холодильник в горы, в заброшенный шахтерский поселок.
Колесничий Золотого города ЯН-18 отправляется на поиски выживших люде…
В разрушенном доме девочка Аника находит холодильник с искусственным интеллектом, говорящий разными голосами. Ее племя вывозит холодильник в горы, в заброшенный шахтерский поселок.
Колесничий Золотого города ЯН-18 отправляется на поиски выживших люде…
2058 год. Капитан - Пол Торгал, его сын - Барт, и недорогая наёмница - Мэйда Маргарет. Они на своём космическом корабле терпят крушение на неизведанной планете 4546B - другой конец "Рукава Ариадны", планета с водной поверхностью и кислородом.
2058 год. Капитан - Пол Торгал, его сын - Барт, и недорогая наёмница - Мэйда Маргарет. Они на своём космическом корабле терпят крушение на неизведанной планете 4546B - другой конец "Рукава Ариадны", планета с водной поверхностью и кислородом.
Её голос ввинчивается в мозг — Дженни, идеальная, как стекло, острая, как нож. Она одевает его в чёрное, шепчет "ты мой", крадёт его пульс, его крик. Антон тонет в ней — в мире дронов и холодных башен, где люди — марионетки своих чипов. Лена — угольн…
Её голос ввинчивается в мозг — Дженни, идеальная, как стекло, острая, как нож. Она одевает его в чёрное, шепчет "ты мой", крадёт его пульс, его крик. Антон тонет в ней — в мире дронов и холодных башен, где люди — марионетки своих чипов. Лена — угольн…
Её голос ввинчивается в мозг — Дженни, идеальная, как стекло, острая, как нож. Она одевает его в чёрное, шепчет "ты мой", крадёт его пульс, его крик. Антон тонет в ней — в мире дронов и холодных башен, где люди — марионетки своих чипов. Лена — угольн…
Её голос ввинчивается в мозг — Дженни, идеальная, как стекло, острая, как нож. Она одевает его в чёрное, шепчет "ты мой", крадёт его пульс, его крик. Антон тонет в ней — в мире дронов и холодных башен, где люди — марионетки своих чипов. Лена — угольн…
В мире, где воспоминания можно покупать и продавать, герой, потерявший все свои воспоминания из-за аварии, начинает собирать чужие воспоминания, чтобы восстановить свою личность, но сталкивается с темными тайнами, которые они скрывают.
В мире, где воспоминания можно покупать и продавать, герой, потерявший все свои воспоминания из-за аварии, начинает собирать чужие воспоминания, чтобы восстановить свою личность, но сталкивается с темными тайнами, которые они скрывают.
«Ты — ключ. Но от какой двери?»
Импланты. Город-сон. Память, зашитая в код.
Ксайя Локк просыпается в своей квартире, когда в неё врывается дрон и называет её имя. Так начинается обратный отсчёт. Сбои реальности, фантомные пассажиры метро, детские в…
«Ты — ключ. Но от какой двери?»
Импланты. Город-сон. Память, зашитая в код.
Ксайя Локк просыпается в своей квартире, когда в неё врывается дрон и называет её имя. Так начинается обратный отсчёт. Сбои реальности, фантомные пассажиры метро, детские в…
«Ты — ключ. Но от какой двери?»
Импланты. Город-сон. Память, зашитая в код.
Ксайя Локк просыпается в своей квартире, когда в неё врывается дрон и называет её имя. Так начинается обратный отсчёт. Сбои реальности, фантомные пассажиры метро, детские в…
«Ты — ключ. Но от какой двери?»
Импланты. Город-сон. Память, зашитая в код.
Ксайя Локк просыпается в своей квартире, когда в неё врывается дрон и называет её имя. Так начинается обратный отсчёт. Сбои реальности, фантомные пассажиры метро, детские в…
Глядя в ночное звездное небо, о чем вы думаете? Вероятнее всего, о том, возможна ли иная жизнь во Вселенной. В самом деле, насколько безумна мысль о существовании на далеких планетах разумных созданий и их способности с легкостью перемещаться по беск…
Глядя в ночное звездное небо, о чем вы думаете? Вероятнее всего, о том, возможна ли иная жизнь во Вселенной. В самом деле, насколько безумна мысль о существовании на далеких планетах разумных созданий и их способности с легкостью перемещаться по беск…
Он проснулся в далеком будущем. Там все счастливы. Почему же он хочет всё изменить?
Он проснулся в далеком будущем. Там все счастливы. Почему же он хочет всё изменить?
Почему-то всегда считалось, что роботы – не должны чувствовать, эмоционировать и ощущать. Ведь они: роботы! А на то – должны и способны: только люди. Но лишь и в чём загвоздка… Сами они, люди же, не больно и спешат прям чувствовать и ощущать, испытыв…
Почему-то всегда считалось, что роботы – не должны чувствовать, эмоционировать и ощущать. Ведь они: роботы! А на то – должны и способны: только люди. Но лишь и в чём загвоздка… Сами они, люди же, не больно и спешат прям чувствовать и ощущать, испытыв…
Герой-идеалист сталкивается с реалиями современного мира, где важна не столько ценность открытия, сколько умение его "продать". Казалось бы, ситуация безвыходная, но одно решение может перевернуть всё...
Герой-идеалист сталкивается с реалиями современного мира, где важна не столько ценность открытия, сколько умение его "продать". Казалось бы, ситуация безвыходная, но одно решение может перевернуть всё...
В мире, где эйфория — государственная религия, каждый живёт в блаженном тумане праздника, не замечая, что реальность давно стала тюрьмой. Арлекин — придворный шут с особым имплантом — случайно получает дозу запрещённой формулы, возвращающей ясность с…
В мире, где эйфория — государственная религия, каждый живёт в блаженном тумане праздника, не замечая, что реальность давно стала тюрьмой. Арлекин — придворный шут с особым имплантом — случайно получает дозу запрещённой формулы, возвращающей ясность с…
В мире, где эйфория — государственная религия, каждый живёт в блаженном тумане праздника, не замечая, что реальность давно стала тюрьмой. Арлекин — придворный шут с особым имплантом — случайно получает дозу запрещённой формулы, возвращающей ясность с…
В мире, где эйфория — государственная религия, каждый живёт в блаженном тумане праздника, не замечая, что реальность давно стала тюрьмой. Арлекин — придворный шут с особым имплантом — случайно получает дозу запрещённой формулы, возвращающей ясность с…
3025 год. Человечество сумело изобрести машину времени, благодаря которой группа энтузиастов отправляется в прошлое, чтобы предотвратить пандемию коронавируса.
3025 год. Человечество сумело изобрести машину времени, благодаря которой группа энтузиастов отправляется в прошлое, чтобы предотвратить пандемию коронавируса.