эротические романы
- Твой жених пожалеет, что опоздал на помолвку. В этом платье ты как фея! – щебечет подруга.
Дверь открывается, и перед толпой гостей, пошатываясь, появляется мой жених. Следом заходит хихикающая девица в помятом платье. В руке она держит разорванны…
- Твой жених пожалеет, что опоздал на помолвку. В этом платье ты как фея! – щебечет подруга.
Дверь открывается, и перед толпой гостей, пошатываясь, появляется мой жених. Следом заходит хихикающая девица в помятом платье. В руке она держит разорванны…
Когда наслаждение превращается в наказание, не каждая женщина останется верна своему внутреннему "я". Лера Волкова амбициозно вошла в корпоративный мир столицы, но ей придётся не раз пораниться в мясорубке мужских эго и запутаться в паутине собственн…
Когда наслаждение превращается в наказание, не каждая женщина останется верна своему внутреннему "я". Лера Волкова амбициозно вошла в корпоративный мир столицы, но ей придётся не раз пораниться в мясорубке мужских эго и запутаться в паутине собственн…
Что он должен был ей ответить? Что он как грязное животное занялся сексом с бывшей женой, пока Амели ждала встречи с ним?
- Почему ты молчишь? - тихо спросила она с лёгкой тревогой, но Шепард услышал, как задрожал её голос.
Он не хотел причинять боль…
Что он должен был ей ответить? Что он как грязное животное занялся сексом с бывшей женой, пока Амели ждала встречи с ним?
- Почему ты молчишь? - тихо спросила она с лёгкой тревогой, но Шепард услышал, как задрожал её голос.
Он не хотел причинять боль…
Я ненавижу свою двоюродную сестру. Примитивную блондинку с глупым лицом. Да, что в этой выскочке особенного? Почему все млеют от нее? Прям такая святоша с наивными глазками. Чихать хотел на мнение других. Она пожалеет, что без приглашения ворвалась в…
Я ненавижу свою двоюродную сестру. Примитивную блондинку с глупым лицом. Да, что в этой выскочке особенного? Почему все млеют от нее? Прям такая святоша с наивными глазками. Чихать хотел на мнение других. Она пожалеет, что без приглашения ворвалась в…
На семью девочки напали разбойники. Проезжающий мимо фургон подобрал ребенка и по воле судьбы она оказалась в борделе небольшого ковбойского городка. Ее назвали Меделин и с этого момента судьба сироты была предрешена. Но, невольно став жертвой, она н…
На семью девочки напали разбойники. Проезжающий мимо фургон подобрал ребенка и по воле судьбы она оказалась в борделе небольшого ковбойского городка. Ее назвали Меделин и с этого момента судьба сироты была предрешена. Но, невольно став жертвой, она н…
В его венах течет кровь древнего чудовища – свирепого, безжалостного и беспощадного. Сам он жесток, опасен, силен и не ведает страха. Ее душа – чистая и светлая. Сама она отзывчива, терпима и искренне верит, что любить, прощать и сострадать – единств…
В его венах течет кровь древнего чудовища – свирепого, безжалостного и беспощадного. Сам он жесток, опасен, силен и не ведает страха. Ее душа – чистая и светлая. Сама она отзывчива, терпима и искренне верит, что любить, прощать и сострадать – единств…
– Не прикасайся. – Его глаза способны были убить, раздавить и уничтожить. – Я так тебя любил… Сдохнуть за тебя готов был. А ты…
– Марат, я прошу тебя, дай мне сказать! Я не…
– Молчи, – он оборвал меня, и я умолкла. – Мне не нужны твои оправдания для…
– Не прикасайся. – Его глаза способны были убить, раздавить и уничтожить. – Я так тебя любил… Сдохнуть за тебя готов был. А ты…
– Марат, я прошу тебя, дай мне сказать! Я не…
– Молчи, – он оборвал меня, и я умолкла. – Мне не нужны твои оправдания для…
– Жду тебя в своей спальне, – его голос звучит как раскаты грома, пугая до одури.
– Ну зачем я тебе? – шепчу пересохшими губами. – Ты ведь женат!
Его черные как ночь глаза вдруг оказываются слишком близко. Сильные руки до боли сжимают талию.
– Твоя м…
– Жду тебя в своей спальне, – его голос звучит как раскаты грома, пугая до одури.
– Ну зачем я тебе? – шепчу пересохшими губами. – Ты ведь женат!
Его черные как ночь глаза вдруг оказываются слишком близко. Сильные руки до боли сжимают талию.
– Твоя м…
Молчим. Если я сейчас начну говорить, мы поругаемся, и я запру ее в своей квартире. Муж ее не увидит! Но мне дают понять, что я не дорос. Не достоин ни ее, ни отношений с ней. Это больно. Это выворачивает меня наизнанку. Это что-то адски невыносимое,…
Молчим. Если я сейчас начну говорить, мы поругаемся, и я запру ее в своей квартире. Муж ее не увидит! Но мне дают понять, что я не дорос. Не достоин ни ее, ни отношений с ней. Это больно. Это выворачивает меня наизнанку. Это что-то адски невыносимое,…
– Вышла отсюда, – равнодушно кидаю на стол несколько купюр.
– Но, Фил, я… мы… – в голубых глазах стоят слезы.
– Ты думала, что особенная? – наблюдаю, как она поправляет мятое платье.
– Мне было больно, – всхлипывает Лиска.
– В первый раз так бывает.…
– Вышла отсюда, – равнодушно кидаю на стол несколько купюр.
– Но, Фил, я… мы… – в голубых глазах стоят слезы.
– Ты думала, что особенная? – наблюдаю, как она поправляет мятое платье.
– Мне было больно, – всхлипывает Лиска.
– В первый раз так бывает.…
– Всем привет, – сказал мужчина, усаживаясь на последний свободный стул.
Я же тихо умирала от стыда, глядя в свою тарелку. Сейчас он узнает меня. Катастрофа.
– Извините за опоздание, совещание было… – серые глаза встретились с моими и впились в моё …
– Всем привет, – сказал мужчина, усаживаясь на последний свободный стул.
Я же тихо умирала от стыда, глядя в свою тарелку. Сейчас он узнает меня. Катастрофа.
– Извините за опоздание, совещание было… – серые глаза встретились с моими и впились в моё …
– Она моя дочь, Василина, думаешь, я останусь в стороне? – складывает руки на груди.
– Это наши проблемы, Семён, тебя они не касаются. Мы пять лет были одни, и дальше как-нибудь справимся.
– Меня касается всё, что связано с вами двумя. Я больше не со…
– Она моя дочь, Василина, думаешь, я останусь в стороне? – складывает руки на груди.
– Это наши проблемы, Семён, тебя они не касаются. Мы пять лет были одни, и дальше как-нибудь справимся.
– Меня касается всё, что связано с вами двумя. Я больше не со…
Все называли ее Барби. Красивая, тихая, правильная девочка из семьдесят второй квартиры…
Я вырвался из того старого убогого района. Добился всего, к чему когда-либо стремился. Но ее из души так и не вытравил. Да и не пытался… Я всегда знал, что забер…
Все называли ее Барби. Красивая, тихая, правильная девочка из семьдесят второй квартиры…
Я вырвался из того старого убогого района. Добился всего, к чему когда-либо стремился. Но ее из души так и не вытравил. Да и не пытался… Я всегда знал, что забер…
Ахмад
Я взял ее себе, чтобы превратить ее жизнь в ад, чтобы отравить каждую секунду ее существования. Но тогда почему отравленным себя чувствую я? Эта женщина мое адское проклятие, и я не знаю хочу ли я убить ее…или готов любить до одержимости.
Вика…
Ахмад
Я взял ее себе, чтобы превратить ее жизнь в ад, чтобы отравить каждую секунду ее существования. Но тогда почему отравленным себя чувствую я? Эта женщина мое адское проклятие, и я не знаю хочу ли я убить ее…или готов любить до одержимости.
Вика…
Не собирался отбирать её, любить, болеть ею.
Но любовь вползла в сердце змеёй, безжалостно жаля меня, её и его.
Её жениха. Моего друга.
Не собирался отбирать её, любить, болеть ею.
Но любовь вползла в сердце змеёй, безжалостно жаля меня, её и его.
Её жениха. Моего друга.
ОН:
Увидел своего погибшего сына спустя четыре года на заставке телефона совершенно незнакомой мне девушки…
Как это вообще возможно?
ОНА:
Меня доставили к нему несколько мужчин в чёрном, и Он сказал мне, что мой ребёнок – Его. Он отберёт у меня всё…
ОН:
Увидел своего погибшего сына спустя четыре года на заставке телефона совершенно незнакомой мне девушки…
Как это вообще возможно?
ОНА:
Меня доставили к нему несколько мужчин в чёрном, и Он сказал мне, что мой ребёнок – Его. Он отберёт у меня всё…
– Так хочешь его спасти, что готова лечь под меня? – цинично усмехаюсь. – Надо же, какая любовь!
– Я его жена, Ворон, – с вызовом смотрит в глаза.
– А могла стать моей, – внутренности покрываются льдом.
– Могла, – шипит, прожигая взглядом. – Если бы …
– Так хочешь его спасти, что готова лечь под меня? – цинично усмехаюсь. – Надо же, какая любовь!
– Я его жена, Ворон, – с вызовом смотрит в глаза.
– А могла стать моей, – внутренности покрываются льдом.
– Могла, – шипит, прожигая взглядом. – Если бы …
Она ждала его три года. Он вернулся, но совсем другим. Ему больше не нужна ее дружба. Детство закончилось, теперь он не умеет любить наполовину. И пусть эта любовь больная… Если она хочет быть с ним, то будет принадлежать полностью. Душой и телом. До…
Она ждала его три года. Он вернулся, но совсем другим. Ему больше не нужна ее дружба. Детство закончилось, теперь он не умеет любить наполовину. И пусть эта любовь больная… Если она хочет быть с ним, то будет принадлежать полностью. Душой и телом. До…
Мне нельзя ее трогать, ведь я чокнутый, чертов псих, придурок и просто друг детства. В моих глазах тьма, даже когда я улыбаюсь. А она… Она слишком хорошая. Новенький парень подходит ей идеально. Но я хочу ее до зубного скрежета, до сведенных мышц. Зн…
Мне нельзя ее трогать, ведь я чокнутый, чертов псих, придурок и просто друг детства. В моих глазах тьма, даже когда я улыбаюсь. А она… Она слишком хорошая. Новенький парень подходит ей идеально. Но я хочу ее до зубного скрежета, до сведенных мышц. Зн…
– Признавайся, Лера. Ты же помнишь меня, отсюда все твои подколы и злая ирония, отсюда нежелание спать со мной, хотя мы оба этого хотим…
– Ну вот еще. Я никогда с вами не встречалась.
– Трасса, ночь, я с палочкой, а ты вдрызг пьяная… – касаюсь ее дро…
– Признавайся, Лера. Ты же помнишь меня, отсюда все твои подколы и злая ирония, отсюда нежелание спать со мной, хотя мы оба этого хотим…
– Ну вот еще. Я никогда с вами не встречалась.
– Трасса, ночь, я с палочкой, а ты вдрызг пьяная… – касаюсь ее дро…