биографии и мемуары
Автобиография в 50 рассказах. От 70-х годов прошлого века до современности, через кризисы Перестройки, 90-х и Миллениума. Автор -- член Союза журналистов РФ, обладатель адвокатской награды "За заслуги в защите прав и свобод граждан", художник, литер…
Автобиография в 50 рассказах. От 70-х годов прошлого века до современности, через кризисы Перестройки, 90-х и Миллениума. Автор -- член Союза журналистов РФ, обладатель адвокатской награды "За заслуги в защите прав и свобод граждан", художник, литер…
Опыт создания, сохранения и развития успешного семейного бизнеса в контексте истории страны глазами очаровательной женщины, основательницы и руководительницы крупной российской консалтинговой компании.
Галина Ивановна Ковалева — не просто успешная би…
Опыт создания, сохранения и развития успешного семейного бизнеса в контексте истории страны глазами очаровательной женщины, основательницы и руководительницы крупной российской консалтинговой компании.
Галина Ивановна Ковалева — не просто успешная би…
Циклы стихов всем замечательным музам, которые вдохновляли в период с 2020 по 2024 годы.
Может быть, их было много, но на всё есть воля Бога!
Разные они пусть всё же, но на кошечек похожи!
Написаны с юмором и любовью к любимым женщинам и читателям.
Циклы стихов всем замечательным музам, которые вдохновляли в период с 2020 по 2024 годы.
Может быть, их было много, но на всё есть воля Бога!
Разные они пусть всё же, но на кошечек похожи!
Написаны с юмором и любовью к любимым женщинам и читателям.
Финальный аккорд 20-го столетия. МММ и Чернобыльская катастрофа, развал СССР, очереди за хлебом, криминальные войны, кладбищенский маньяк. От Цоя и «Зимнего вечера в Гаграх» до Чичериной и «Матрицы». От запрета каратэ и гонений на Церковь до культа Д…
Финальный аккорд 20-го столетия. МММ и Чернобыльская катастрофа, развал СССР, очереди за хлебом, криминальные войны, кладбищенский маньяк. От Цоя и «Зимнего вечера в Гаграх» до Чичериной и «Матрицы». От запрета каратэ и гонений на Церковь до культа Д…
История не останавливается, история продолжается.
Добавим немного жизни Героям, они уже постепенно отпочковываются от своих прототипов, и начинают жить отдельно.
Как и солдатами - Героями не становятся. Взрослеют видимо.
Из таких мини рассказов пот…
История не останавливается, история продолжается.
Добавим немного жизни Героям, они уже постепенно отпочковываются от своих прототипов, и начинают жить отдельно.
Как и солдатами - Героями не становятся. Взрослеют видимо.
Из таких мини рассказов пот…
В книге «Томас Вулф, Интервью, 1929-1938» Альдо Питер Маги и Ричард Уолсер собрали двадцать пять свидетельств общения Томаса Вулфа с прессой — от первого до последнего, всего за несколько месяцев до смерти.
Эти встречи с прессой обладают притягатель…
В книге «Томас Вулф, Интервью, 1929-1938» Альдо Питер Маги и Ричард Уолсер собрали двадцать пять свидетельств общения Томаса Вулфа с прессой — от первого до последнего, всего за несколько месяцев до смерти.
Эти встречи с прессой обладают притягатель…
Мемуарный очерк о жизни деда автора — Хабибуллы Хайруллы улы (1895-1978), татарина из деревни Карамалы под Уфой. Текст охватывает почти столетие российской истории через призму одной человеческой судьбы: от царской России до советской эпохи. Автор ра…
Мемуарный очерк о жизни деда автора — Хабибуллы Хайруллы улы (1895-1978), татарина из деревни Карамалы под Уфой. Текст охватывает почти столетие российской истории через призму одной человеческой судьбы: от царской России до советской эпохи. Автор ра…
Вашему вниманию предоставляется мой первый дневник. Приношу извинения за того меня-грамотея, я не менял никаких ошибок.
Вашему вниманию предоставляется мой первый дневник. Приношу извинения за того меня-грамотея, я не менял никаких ошибок.
«Четыре позорных пятна на памяти человека, достойного уважения потомства за свою пламенную любовь к наукам и покровительство изящным художествам! Франциск Медичи имел бы полное право на прозвище Великого, если бы вместо политической сферы посвятил се…
«Четыре позорных пятна на памяти человека, достойного уважения потомства за свою пламенную любовь к наукам и покровительство изящным художествам! Франциск Медичи имел бы полное право на прозвище Великого, если бы вместо политической сферы посвятил се…
«Автобиографический набросок моего покойного мужа Василия Ивановича о его детстве и юности я хочу дополнить рассказом о том, что знаю лично о последующих обстоятельствах его жизни, и указать лишь на некоторые основные черты его характера…»
«Автобиографический набросок моего покойного мужа Василия Ивановича о его детстве и юности я хочу дополнить рассказом о том, что знаю лично о последующих обстоятельствах его жизни, и указать лишь на некоторые основные черты его характера…»
Автобиография без автора. Путь без идущего. Свет без формы.
Это не книга о человеке.
И не книга, написанная человеком.
Это повествование исчезновения — как "я" тает в Истине.
Ты не найдёшь здесь событий, славы, биографии.
Но ты найдёшь себя — без "…
Автобиография без автора. Путь без идущего. Свет без формы.
Это не книга о человеке.
И не книга, написанная человеком.
Это повествование исчезновения — как "я" тает в Истине.
Ты не найдёшь здесь событий, славы, биографии.
Но ты найдёшь себя — без "…
Эта книга — не о религии, не о философии и не о вере. Она о внутреннем опыте человека, который перестаёт быть собой в привычном смысле и обнаруживает внутри себя нечто большее. То, что нельзя назвать, но что узнаётся.
Это история исчезновения личнос…
Эта книга — не о религии, не о философии и не о вере. Она о внутреннем опыте человека, который перестаёт быть собой в привычном смысле и обнаруживает внутри себя нечто большее. То, что нельзя назвать, но что узнаётся.
Это история исчезновения личнос…
Эта книга — исповедь человека, который научился жить без рук, но не без воли.
Детство, оборванное ударом тока. Больница, где боль становится повседневностью.
Детдом — жестокий и родной, где царит своя «республика» с законами улиц.
Друзья, которые з…
Эта книга — исповедь человека, который научился жить без рук, но не без воли.
Детство, оборванное ударом тока. Больница, где боль становится повседневностью.
Детдом — жестокий и родной, где царит своя «республика» с законами улиц.
Друзья, которые з…
«Медный проект: 42 дня под звёздами Удокана» — уникальная книга-проектировщика, работающего на удалённом медном месторождении в Забайкальском крае. Автор приглашает читателей разделить с ним присутствие в суровых горных условиях, рассказав о вахтовой…
«Медный проект: 42 дня под звёздами Удокана» — уникальная книга-проектировщика, работающего на удалённом медном месторождении в Забайкальском крае. Автор приглашает читателей разделить с ним присутствие в суровых горных условиях, рассказав о вахтовой…
Мемуарный очерк о жизни деда автора — Хабибуллы Хайруллы улы (1895-1978), татарина из деревни Карамалы под Уфой. Текст охватывает почти столетие российской истории через призму одной человеческой судьбы: от царской России до советской эпохи. Автор ра…
Мемуарный очерк о жизни деда автора — Хабибуллы Хайруллы улы (1895-1978), татарина из деревни Карамалы под Уфой. Текст охватывает почти столетие российской истории через призму одной человеческой судьбы: от царской России до советской эпохи. Автор ра…
Это истории о том, как общество влияет на жизнь человека. О разных занятиях на пути к собственной идентичности. Книга о девушке, узнающей настоящую жизнь и людей в ней, особенно, мужчин. Романтика молодости на пути к реальной жизни.
Это истории о том, как общество влияет на жизнь человека. О разных занятиях на пути к собственной идентичности. Книга о девушке, узнающей настоящую жизнь и людей в ней, особенно, мужчин. Романтика молодости на пути к реальной жизни.
Это не манифест успеха и не инструкция «как стать лучшей версией себя». Это дневник. Женщины. 36 лет. Которая выбирает не сдаваться. Которая живёт между взлётами и провалами, между рилсами и реальностью, между страхом провалиться и верой в то, что вс…
Это не манифест успеха и не инструкция «как стать лучшей версией себя». Это дневник. Женщины. 36 лет. Которая выбирает не сдаваться. Которая живёт между взлётами и провалами, между рилсами и реальностью, между страхом провалиться и верой в то, что вс…
Ален Бомбар (1924–2005) – французский врач и биолог, впервые в мире поставивший рискованный эксперимент по выживанию в океане. Он в одиночку пересек Атлантику на маленькой надувной лодке, стремясь доказать, что потерпевшие кораблекрушение способны ос…
Ален Бомбар (1924–2005) – французский врач и биолог, впервые в мире поставивший рискованный эксперимент по выживанию в океане. Он в одиночку пересек Атлантику на маленькой надувной лодке, стремясь доказать, что потерпевшие кораблекрушение способны ос…
Я не планировал писать книгу. Но однажды понял: передо мной прошла целая эпоха. Я видел многое собственными глазами. Сейчас многие одну часть этой эпохи пытаются очернить, другую часть героизировать.
В этой книге нет вымышленных героев. Здесь то, что…
Я не планировал писать книгу. Но однажды понял: передо мной прошла целая эпоха. Я видел многое собственными глазами. Сейчас многие одну часть этой эпохи пытаются очернить, другую часть героизировать.
В этой книге нет вымышленных героев. Здесь то, что…
История человека, в чьей судьбе отразились все трагические события 20 века.
История человека, в чьей судьбе отразились все трагические события 20 века.