литература 20 века
полная версия«Сколь неразумны бывают и легкомысленны женские лукавые желания и к каким приводят они страшным и соблазнительным последствиям, тому примером да послужит предлагаемый рассказ, очень назидательный и совершенно достоверный, о некоторой прекрасной даме,…
«Сколь неразумны бывают и легкомысленны женские лукавые желания и к каким приводят они страшным и соблазнительным последствиям, тому примером да послужит предлагаемый рассказ, очень назидательный и совершенно достоверный, о некоторой прекрасной даме,…
полная версия«Бог из сумрачных сил, затаенных во мгле.
Вывел духа источник и все на земле
Он смешал – и с неё снял он длани.
С той поры дух желает царить над судьбой;
С темнотою инстинктов, с стихией слепой
Бой ведет, совершенствуясь в брани…»
«Бог из сумрачных сил, затаенных во мгле.
Вывел духа источник и все на земле
Он смешал – и с неё снял он длани.
С той поры дух желает царить над судьбой;
С темнотою инстинктов, с стихией слепой
Бой ведет, совершенствуясь в брани…»
полная версия«Служил в учебной команде купеческий сын Петр Еремеев. Солдат ретивый, нечего сказать. Из роты откомандирован был, чтобы службу, как следует, произойти, к унтер-офицерскому званию подвинтиться.
Рядовой солдат, ни одной лычки-нашивки, однако амбиция у…
«Служил в учебной команде купеческий сын Петр Еремеев. Солдат ретивый, нечего сказать. Из роты откомандирован был, чтобы службу, как следует, произойти, к унтер-офицерскому званию подвинтиться.
Рядовой солдат, ни одной лычки-нашивки, однако амбиция у…
полная версия«Укатила барыня, командирова жена, на живолечебные воды, на Кавказ, нутренность свою полоскать. Балыку в ей лишнего пуда полтора болталось. Остался муж ейный, эскадронный командир, в полку один. Человек уж немолодой, сивый, хоша и крепкий: спотыкачу …
«Укатила барыня, командирова жена, на живолечебные воды, на Кавказ, нутренность свою полоскать. Балыку в ей лишнего пуда полтора болталось. Остался муж ейный, эскадронный командир, в полку один. Человек уж немолодой, сивый, хоша и крепкий: спотыкачу …
полная версия«Проживал в Полтавской губернии, в Роменском уезде, штабс-капитан Овчинников. Человек еще не старый, голосом целое поле покрывал, чин не генеральский, – служить бы ему да служить. Однако ж пришлось ему в запас на покой податься, потому пил без всякой…
«Проживал в Полтавской губернии, в Роменском уезде, штабс-капитан Овчинников. Человек еще не старый, голосом целое поле покрывал, чин не генеральский, – служить бы ему да служить. Однако ж пришлось ему в запас на покой податься, потому пил без всякой…
полная версия«Брэм Джонсон был необыкновенным человеком даже для своего Севера. Не говоря уже ни о чем другом, он представлял собою продукт окружающей обстановки и крайней необходимости и еще чего-то такого, что делало из него то человека с душой, а то зверя с се…
«Брэм Джонсон был необыкновенным человеком даже для своего Севера. Не говоря уже ни о чем другом, он представлял собою продукт окружающей обстановки и крайней необходимости и еще чего-то такого, что делало из него то человека с душой, а то зверя с се…
полная версия«Он был только мальчонкой, распевающим дискантом морскую песню, какую поют моряки всего земного шара, стоя у шпиля и поднимая якорь, чтобы отплыть в порт Фриско. Это был только мальчонка, никогда не видевший моря, но перед ним, в двухстах футах ниже,…
«Он был только мальчонкой, распевающим дискантом морскую песню, какую поют моряки всего земного шара, стоя у шпиля и поднимая якорь, чтобы отплыть в порт Фриско. Это был только мальчонка, никогда не видевший моря, но перед ним, в двухстах футах ниже,…
полная версия«Золотые пылинки солнца танцевали на высоких крышах вилл, на купальных будках, на голых детских спинках, на ржавой коробке из-под сардинок, которая валялась на песчаном бугре под тростником. И такое оно крепкое было, это июльское солнце, так сверкало…
«Золотые пылинки солнца танцевали на высоких крышах вилл, на купальных будках, на голых детских спинках, на ржавой коробке из-под сардинок, которая валялась на песчаном бугре под тростником. И такое оно крепкое было, это июльское солнце, так сверкало…
Осенью 1941 года Федька должен был пойти в первый класс, однако война распорядилась иначе. Семью осиротевшему мальчику заменили разведчики, учиться грамоте пришлось в перерывах между боями. Маленький отважный «фронтовичок» с честью выдержал все тягот…
Осенью 1941 года Федька должен был пойти в первый класс, однако война распорядилась иначе. Семью осиротевшему мальчику заменили разведчики, учиться грамоте пришлось в перерывах между боями. Маленький отважный «фронтовичок» с честью выдержал все тягот…
В эту книгу, помимо единственного написанного Туве Янссон романа «Город солнца» о безмятежной старости на побережье и пронзительной повести «Летняя книга» о девочке, потерявшей мать, а также уже известных русскому читателю рассказов и новелл, вошли…
В эту книгу, помимо единственного написанного Туве Янссон романа «Город солнца» о безмятежной старости на побережье и пронзительной повести «Летняя книга» о девочке, потерявшей мать, а также уже известных русскому читателю рассказов и новелл, вошли…
полная версия«Все казалось новым, а очень многое из этого нового – даже драматичным и страшным, – молодой женщине, сидевшей с низко опущенной на лицо серой вуалью. Вот уже восемнадцать часов, как она, широко раскрыв глаза от удивления и не без испуга, зорко пригл…
«Все казалось новым, а очень многое из этого нового – даже драматичным и страшным, – молодой женщине, сидевшей с низко опущенной на лицо серой вуалью. Вот уже восемнадцать часов, как она, широко раскрыв глаза от удивления и не без испуга, зорко пригл…
полная версия«Казан лежал молча и неподвижно, положив серый нос между двух передних лап и полузакрыв глаза. Менее безжизненной не могла бы показаться даже скала: в нем не дрожал ни один мускул, не шевелился ни один волосок, он не мигал ни одним глазом. И все-таки…
«Казан лежал молча и неподвижно, положив серый нос между двух передних лап и полузакрыв глаза. Менее безжизненной не могла бы показаться даже скала: в нем не дрожал ни один мускул, не шевелился ни один волосок, он не мигал ни одним глазом. И все-таки…
«– Я склонен думать… – начал я.
– Думать – моя забота, – раздраженно перебил меня Шерлок Холмс.
Я считаю себя одним из самых терпеливых смертных, но, признаюсь, меня задела эта язвительная реплика.
– Право, Холмс, – сурово сказал я, – иногда вы бывае…
«– Я склонен думать… – начал я.
– Думать – моя забота, – раздраженно перебил меня Шерлок Холмс.
Я считаю себя одним из самых терпеливых смертных, но, признаюсь, меня задела эта язвительная реплика.
– Право, Холмс, – сурово сказал я, – иногда вы бывае…
Это одна из книг знаменитой путевой прозы Виктора Конецкого, которая стала первой частью романа-странствия «За Доброй Надеждой».
Эта книга – и путевые заметки, и дневник, и воспоминания. Нет четкого времени, автор пишет то, что видит, вспоминает встр…
Это одна из книг знаменитой путевой прозы Виктора Конецкого, которая стала первой частью романа-странствия «За Доброй Надеждой».
Эта книга – и путевые заметки, и дневник, и воспоминания. Нет четкого времени, автор пишет то, что видит, вспоминает встр…
«Жизнь Касьяна Нефедовича Глушкова – естественно, в порядке исключения – развивалась не по спирали, а кольцеобразно, и старость аккурат совпала с детством. Не по уму-разуму, а по странному присутствию беспомощной наивности, которая при почтенной седи…
«Жизнь Касьяна Нефедовича Глушкова – естественно, в порядке исключения – развивалась не по спирали, а кольцеобразно, и старость аккурат совпала с детством. Не по уму-разуму, а по странному присутствию беспомощной наивности, которая при почтенной седи…
полная версия«Последняя четверть сошла благополучно: по русскому – 5, по истории – 5, по остальным без гениальных успехов, но гладко. В итоге – по средней арифметической раскладке Васенька попал, по выражению классного наставника-грека, в число незаслуженно блаже…
«Последняя четверть сошла благополучно: по русскому – 5, по истории – 5, по остальным без гениальных успехов, но гладко. В итоге – по средней арифметической раскладке Васенька попал, по выражению классного наставника-грека, в число незаслуженно блаже…
полная версия«Перед самой войной судьба меня с корнями пересадила из волынского чернозема в санкт-петербургский торф. Еще по старому романсу известно – «судьба играет человеком», – ничего не попишешь…»
«Перед самой войной судьба меня с корнями пересадила из волынского чернозема в санкт-петербургский торф. Еще по старому романсу известно – «судьба играет человеком», – ничего не попишешь…»
полная версия«В ноябрьский слякотный вечер шестнадцатого года пришел в госпиталь лазаретный батюшка о. Василий. Маленькая русая бородка клинушком, глаза как у пятилетней девочки.
Дождевик в парадной повесил, с часовым у денежного ящика поздоровался (что батюшке п…
«В ноябрьский слякотный вечер шестнадцатого года пришел в госпиталь лазаретный батюшка о. Василий. Маленькая русая бородка клинушком, глаза как у пятилетней девочки.
Дождевик в парадной повесил, с часовым у денежного ящика поздоровался (что батюшке п…
полная версия«За узорными чугунными воротами – полумрак и прохлада. Липы сплели изогнутые ветки в темно-зеленый туннель, – дождь не пробьет.
Белая, зигзагами вьющаяся стена отделила усадьбу от пустынного пыльного шоссе, обрамленного тополями, от неоглядных полей,…
«За узорными чугунными воротами – полумрак и прохлада. Липы сплели изогнутые ветки в темно-зеленый туннель, – дождь не пробьет.
Белая, зигзагами вьющаяся стена отделила усадьбу от пустынного пыльного шоссе, обрамленного тополями, от неоглядных полей,…
полная версия«Каждый раз, когда спускаешься к колодцу мимо радостно-изумрудных косматых лоз за водой, фокс Микки появляется из-за дома и идет за мной по пятам с таким видом, будто он получает за это жалованье…»
«Каждый раз, когда спускаешься к колодцу мимо радостно-изумрудных косматых лоз за водой, фокс Микки появляется из-за дома и идет за мной по пятам с таким видом, будто он получает за это жалованье…»