литература 19 века
«Издавая сказки Кота-Мурлыки, необходимо сказать хоть несколько слов об их авторе.
Это был старый и весьма почтенный Кот, но, к сожалению, полный всяких противоречий. Он был стар и постоянно напевал одну и ту же песню…»
«Издавая сказки Кота-Мурлыки, необходимо сказать хоть несколько слов об их авторе.
Это был старый и весьма почтенный Кот, но, к сожалению, полный всяких противоречий. Он был стар и постоянно напевал одну и ту же песню…»
«…На веслах корабль несется так же легко, как при западном ветре.
На деке корабля стоит человек и смотрит вперед. Он невысокого роста, но крепко сложен, широкоплеч и, по-видимому, очень силен. У него синие глаза, темные вьющиеся волосы рассыпаются из…
«…На веслах корабль несется так же легко, как при западном ветре.
На деке корабля стоит человек и смотрит вперед. Он невысокого роста, но крепко сложен, широкоплеч и, по-видимому, очень силен. У него синие глаза, темные вьющиеся волосы рассыпаются из…
Ужас, подавляющий чувства, таинственные события, призраки потустороннего мира – в готических историях Эдгара По не надейтесь на счастливый конец.
Ужас, подавляющий чувства, таинственные события, призраки потустороннего мира – в готических историях Эдгара По не надейтесь на счастливый конец.
В конце XIX века, как и сейчас, наши соотечественники стремились провести лето на природе, на свежем воздухе, вдали от городской суеты. В новом сборнике известного сатирика позапрошлого столетия Николая Александровича Лейкина изображены не только тра…
В конце XIX века, как и сейчас, наши соотечественники стремились провести лето на природе, на свежем воздухе, вдали от городской суеты. В новом сборнике известного сатирика позапрошлого столетия Николая Александровича Лейкина изображены не только тра…
Герой романа «Проступок господина Антуана» – чёрствый, бессердечный человек, поставивший целью приумножение богатства. Властный и жестокий с рабочими, требующий от всех жёсткой дисциплины, он тиранит и свою семью. Когда после обучения домой возвращае…
Герой романа «Проступок господина Антуана» – чёрствый, бессердечный человек, поставивший целью приумножение богатства. Властный и жестокий с рабочими, требующий от всех жёсткой дисциплины, он тиранит и свою семью. Когда после обучения домой возвращае…
Н.А. Лейкин – известный писатель конца XIX – начала XX века, вновь демонстрирует свое мастерство владения словом. Сегодня мы представляем сборник произведений, посвященных охоте, рыбалке и прочим «охотам» и интересам человечества, среди которых любов…
Н.А. Лейкин – известный писатель конца XIX – начала XX века, вновь демонстрирует свое мастерство владения словом. Сегодня мы представляем сборник произведений, посвященных охоте, рыбалке и прочим «охотам» и интересам человечества, среди которых любов…
«Засыпает один глазок у Алёнушки, засыпает другое ушко у Алёнушки…
– Папа, ты здесь?
– Здесь, деточка…
– Знаешь что, папа… Я хочу быть царицей…»
«Засыпает один глазок у Алёнушки, засыпает другое ушко у Алёнушки…
– Папа, ты здесь?
– Здесь, деточка…
– Знаешь что, папа… Я хочу быть царицей…»
Радиоспектакль по мотивам романа
История страшного предательства и неумолимого отмщения – вот что стоит за именем «Монте-Кристо». Бесправный узник замка Иф, ставший всесильным графом, преследует своих врагов, похитивших его любовь, свободу и положени…
Радиоспектакль по мотивам романа
История страшного предательства и неумолимого отмщения – вот что стоит за именем «Монте-Кристо». Бесправный узник замка Иф, ставший всесильным графом, преследует своих врагов, похитивших его любовь, свободу и положени…
«Для чего собственно создан человек, об этом мы с братом получили некоторое понятие довольно рано. Мне, если не ошибаюсь, было лет десять, брату около восьми. Сведение это было преподано нам в виде краткого афоризма, или, по обстоятельствам, его сопр…
«Для чего собственно создан человек, об этом мы с братом получили некоторое понятие довольно рано. Мне, если не ошибаюсь, было лет десять, брату около восьми. Сведение это было преподано нам в виде краткого афоризма, или, по обстоятельствам, его сопр…
«– Ну, а я за вами… – говорил Флегонт Флегонтович, тяжело вваливаясь в мою комнату. – Одевайтесь и едем.
– Куда?
– Говорю: одевайтесь… У меня и лошадь у ворот стоит…»
«– Ну, а я за вами… – говорил Флегонт Флегонтович, тяжело вваливаясь в мою комнату. – Одевайтесь и едем.
– Куда?
– Говорю: одевайтесь… У меня и лошадь у ворот стоит…»
«…Когда я блестящий твой локон целую
И жарко дышу так на милую грудь, —
Зачем говоришь ты про деву иную
И в очи мне прямо не смеешь взглянуть?..»
«…Когда я блестящий твой локон целую
И жарко дышу так на милую грудь, —
Зачем говоришь ты про деву иную
И в очи мне прямо не смеешь взглянуть?..»
«Два путника или, вернее, два беглеца – негр и молодая белая девушка – брели, едва передвигая ноги, по отвратительной дороге, с ухабами и рытвинами, усеянной Острым красным булыжником, причиняющим невыносимую боль ногам.
Он – седой старик, с короткой…
«Два путника или, вернее, два беглеца – негр и молодая белая девушка – брели, едва передвигая ноги, по отвратительной дороге, с ухабами и рытвинами, усеянной Острым красным булыжником, причиняющим невыносимую боль ногам.
Он – седой старик, с короткой…
«…Нежно, любовно звучала арфа в его руках. И стар и мал заслушивались ее. Даже жесткие, черствые люди, казалось, дотоле жившие на свете только для одного зла, на горе ближним и себе, приходили от нее в восторг и умиленье… В потемки самой порочной душ…
«…Нежно, любовно звучала арфа в его руках. И стар и мал заслушивались ее. Даже жесткие, черствые люди, казалось, дотоле жившие на свете только для одного зла, на горе ближним и себе, приходили от нее в восторг и умиленье… В потемки самой порочной душ…
Он был противоречив, но при этом правил страной тридцать лет. Мечтал о мировом господстве, но его имя связано с закатом империи. Одни историки считали его мучеником и даже героем, другие – военным преступником и человеком, «развязавшим» Первую мирову…
Он был противоречив, но при этом правил страной тридцать лет. Мечтал о мировом господстве, но его имя связано с закатом империи. Одни историки считали его мучеником и даже героем, другие – военным преступником и человеком, «развязавшим» Первую мирову…
«Густой туман поднимался сплошной стеной над таинственным Рюгеном, островом, где полновластно царил страшный Святовит – требовавшее постоянно крови, битв, разорения божество прибалтийских славян.
Святовит, «истукан» и «царил». Пусть сопоставление эти…
«Густой туман поднимался сплошной стеной над таинственным Рюгеном, островом, где полновластно царил страшный Святовит – требовавшее постоянно крови, битв, разорения божество прибалтийских славян.
Святовит, «истукан» и «царил». Пусть сопоставление эти…
В громадном цикле Оноре де Бальзака «Человеческая комедия» книга «Блеск и нищета куртизанок» занимает особое место. Главы этого блестящего романа с напряженной интригой, почти детективной фабулой и большим количеством действующих лиц печатались в пар…
В громадном цикле Оноре де Бальзака «Человеческая комедия» книга «Блеск и нищета куртизанок» занимает особое место. Главы этого блестящего романа с напряженной интригой, почти детективной фабулой и большим количеством действующих лиц печатались в пар…
«…Доктор Эрклер, оказалось, был великий путешественник, по собственному желанию сопутствовавший одному из величайших современных изыскателей в его странствованиях и плаваниях. Не раз погибал с ним вместе: от солнца – под тропиками, от мороза – на пол…
«…Доктор Эрклер, оказалось, был великий путешественник, по собственному желанию сопутствовавший одному из величайших современных изыскателей в его странствованиях и плаваниях. Не раз погибал с ним вместе: от солнца – под тропиками, от мороза – на пол…
"Черная Индия" – научно-фантастический роман французского писателя Жюля Верна, входящий в цикл «Необыкновенные путешествия».
В горах Шотландии расположена система угольных шахт, названная «Чёрной Индией». В её недрах выросла юная Нелль, никогда в жиз…
"Черная Индия" – научно-фантастический роман французского писателя Жюля Верна, входящий в цикл «Необыкновенные путешествия».
В горах Шотландии расположена система угольных шахт, названная «Чёрной Индией». В её недрах выросла юная Нелль, никогда в жиз…