Полная версия
Дуэль с Оракулом
Глава 12
Ренат договорился о встрече с генеральшей в кафе неподалеку от сквера. Голос у черной вдовы был не по годам твердый и звонкий. Она наотрез отказалась ехать в Песчаное. Придется «покупателю» возвращаться в столицу. Ренат был рад и этому. Какая разница, где они побеседуют?
Игорь провожал его с кислой миной, но деньги за посредничество взял. Хмуро спросил напоследок:
– Когда тебя обратно ждать?
– Скоро, – улыбнулся Ренат. – Если сойдемся с хозяйкой в цене, я сразу же приеду. Пойдешь со мной дом смотреть?
– Ты сначала вернись…
– Не так страшен черт, как его малюют, – отшутился гость. – Вернусь, не сомневайся!
Все дорогу до Москвы он представлял себе жену покойного Лукина. Это не она говорила с ним по телефону. На том конце связи была женщина помоложе, – вероятно, дочь.
Ренат прибыл на место первым и занял свободный столик. Сделал заказ: двойной кофе и творожная запеканка. В Песчаном он соскучился по десерту. Поджидая Софью, он несколько раз набирал номер Ларисы – в ответ звучало все то же: «связь с абонентом временно отсутствует». Старания Рената выйти с ней на телепатический контакт окончились неудачей. Она словно зависла между мирами.
Борт, которым Лариса вылетела во Владивосток, благополучно приземлился, а потом… она куда-то пропала. Все, что ему удавалось «рассмотреть» – это сумрачная комната, темные стены, зеркала и кровь…
– Кровь? – ужаснулся Ренат. Он поднял голову и встретился взглядом с высокой худощавой женщиной.
– Вы говорили со мной по поводу покупки дачи?
Он узнал голос, который слышал по телефону, галантно привстал и подвинул ей стул.
– Присаживайтесь. Я заказал вам кофе. Может, что-то еще?
– Нет, спасибо.
Женщина уселась напротив и положила ухоженные руки на скатерть. Прямая осанка, строгое платье, темные волосы, причесанные на прямой пробор, крупные серьги в ушах. Длинная шея бесстрашно выставлена напоказ. Даме перевалило за полтинник, но она неплохо сохранилась.
– Софья, – представилась она. – Можно без отчества.
– Я думал, что говорю с генеральшей Лукиной, – солгал Ренат. – Но вы гораздо моложе.
– Я ее дочь. Давайте к делу. У меня времени в обрез.
– Если вы спешите, я вас подвезу, куда скажете. Я на машине.
– Обойдусь.
Она не старалась быть приветливой, не утруждала себя светскими манерами. Из нее вполне мог бы получиться военный. Вероятно, Лукин хотел сына, а у него родилась девочка. Ее явно не баловали, воспитывали по-спартански. Когда отец умер, в семье наступили трудные времена. Недостаток денег, долги, неурядицы. Вдова больше не помышляла о замужестве, а дочери надо было дать приличное образование, справить свадьбу. Дачу пытались продать еще тогда. Не вышло. С тех пор мать и дочь трезво оценили шанс разбогатеть на выгодной сделке и поумерили пыл.
– Вы из агентства? – неприязненно осведомилась Софья. – Если так, разговор окончен.
– Я реальный покупатель, – заверил ее Ренат. – Часто езжу на рыбалку в Песчаное, и мне приглянулся ваш участок на возвышенности, с видом на реку. Я бы охотно приобрел его по разумной цене.
– Назовите сумму.
– Простите, – смешался он. – Сумму назначаете вы, а не я.
– Дача давно выставлена на продажу. Вас не пугают слухи, которые ходят в поселке?
– Будто бы в доме творится всякая чертовщина? Я не суеверен. А что, есть повод для беспокойства?
Дочь генерала сжала губы и покачала головой. Она решила расставить все точки над i, чтобы потом к ней не было претензий. Покупателя лучше сразу ввести в курс дела, а там пусть решает, как ему быть. Лишние хлопоты им с матерью ни к чему.
– Не люблю недомолвок, – сказала она, пробуя кофе. – Если вы не робкого десятка, то слухи не будут помехой. Людей хлебом не корми, дай поболтать. Чего они только не придумают! Язык-то без костей.
– Как умер ваш отец? Хотелось бы знать это из первых уст.
– Вижу, вас посвятили в нашу семейную тайну…
– Местный дьякон красит стену в комнате, где скончался генерал. Якобы, замазывает сатанинские символы.
– Религиозный фанатик, – пробормотала Софья. – Одержимый. Что с него взять?
– И все же…
– Папина смерть была естественной.
– Сгорел на службе! – заметил Ренат.
Этот пробный шар произвел неожиданный эффект.
– Да, сгорел! Сгорел в буквальном смысле! Производилось вскрытие, делались все необходимые экспертизы. Человек, которого подозревали в убийстве отца, был оправдан. Какие еще доказательства вам требуются?
– Доказательства?
– Никто отца не убивал, если вы об этом, – разошлась Софья. – Он умер от инсульта. Когда упал головой на стол, на лице остались следы ожога от свечи. Сколько можно повторять одно и то же? В каждом доме кто-нибудь умирает, и ничего. Бедный папа! Он и представить не мог, как все обернется… Если б знал, умер бы в машине! Или на полигоне, прямо на службе! Чтобы не было потом кривотолков.
– Вы хорошо его помните?
– Что? – опешила она.
– Каким человеком был ваш отец?
– Ну… солдатом до мозга костей. До того, как переехать в Москву, мы жили в Приморье. Потом отца перевели, он получил квартиру и забрал нас с мамой.
– Ваша мать родом из Приморья?
– Она родилась в Уссурийске. Там они с отцом познакомились. Он был в служебной командировке, мама работала в музее… А вам-то что до этого? – спохватилась женщина. – Любопытный больно?
– Есть такая слабость, – добродушно рассмеялся Ренат.
Упоминание об Уссурийске резануло ему слух. В этом городе теперь жил бывший рядовой Сазонов, который когда-то невольно стал свидетелем смерти генерала. Туда поехала Лариса и… пропала по дороге.
– Значит, ваша мать – музейный работник?
– Она проработала в Уссурийске всего год, кажется, – неохотно пояснила Софья. – Потом вышла замуж, а жены офицеров обычно сидят дома. В гарнизоне для них работы нет. Мама воспитывала меня и вела домашнее хозяйство. После смерти отца ей пришлось работать, куда возьмут… Зачем я вам все это говорю?
– Мы беседуем.
– Я не беседовать приехала, а решать вопрос с продажей дачи.
– Назовите вашу цену, Софья, и если это мне по карману, я готов приобрести участок с недостроем.
Дочь генерала задумалась, глядя на кофейную гущу на донышке чашки. Покупатель смущал ее своими вопросами. С виду человек, как человек, только не в меру любознательный. Но ей очень нужны деньги. Мать болеет, а лекарства нынче дорогие, да и доктора в руки смотрят.
Она достала из сумочки ручку и написала на салфетке сумму с пятью нулями. Будто произнести то же самое вслух было нельзя.
– Помилуйте! – удивился Ренат. – Вам столько не дадут! Дом – сплошная руина, всё разграблено, и репутация места, простите, подмочена.
– Поторгуемся…
* * *УссурийскИрина постучала в дверь, но ее подопечный не спешил открывать. Она терпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу и озираясь по сторонам. Отчего-то ей было не по себе. Дом выглядел угрюмо, маленький двор и сад погружены в тень. Солнце появится здесь после полудня.
Девушка потопталась на крыльце, ощущая неприятный холодок в груди, и полезла в сумочку за ключами. У них с Сазоновым был договор – если тот долго не открывает, значит, Ирина делает это сама. Такое случалось всего пару раз. Однажды Сазонову стало плохо с сердцем, и она воспользовалась своим комплектом ключей. А как-то старика скрутил приступ радикулита.
Ирина вставила ключ в замок, – тот не поворачивался. Дверь оказалась незапертой! Может, Сазонов приболел еще с вечера и лежит пластом? Почему не позвонил? Не смог дотянуться до аппарата?
С этими мыслями она глубоко вздохнула и шагнула в темную прихожую.
– Виктор Петрович! Это я!.. Вы в порядке?..
Ее обступила глухая ватная тишина. Ирина сняла обувь и босиком поспешила в спальню, где обычно коротал ночи хозяин дома. Комната была пуста, кровать не разобрана.
– Виктор Петрович! – испугалась она. – Вы где?.. Виктор Петрович!..
Она заглянула в гостиную и поспешила на кухню.
– Ой… боже…
Сазонов сидел за столом, уронив голову на руки лицом вниз. Его палка валялась на полу. Видно, он садился второпях, чтобы не упасть, и не успел поставить ее рядом, как обычно. Стена напротив стола была выпачкана сажей.
– Виктор Петрович, что с вами?.. – Ириша замерла на пороге, потом кинулась к больному, прикоснулась к запястью и… отшатнулась. Его рука была остывшей и твердой.
– О, господи… умер…
На столешнице перед покойником расплылась лужица парафина. Перед смертью тот жег свечу, которая полностью догорела. Ирина заметила в подсвечнике черный хвостик фитилька. Коробок со спичками лежал тут же. Неужели вчера вечером не было света, и старику прошлось сидеть при свече? Хорошо, хоть пожар не случился.
Вместо того, чтобы вызывать полицию, девушка достала из своей сумки медицинские перчатки и, стараясь не смотреть на труп, обыскала кухню: шкафчики, выдвижные ящики, емкости для круп. Такому же тщательному обыску подверглись все помещения в доме.
Ирина взмокла от нервного напряжения, выбилась из сил. Завещание хранилось в комоде вместе с остальными документами, практически на виду. Она прочитала текст, пожала плечами и разочарованно вздохнула. Сазонов отписал все свое имущество не ей, чего следовало ожидать. Советы подруги запоздали. Впрочем, не стоит жалеть. Дом на окраине Уссурийска – не бог весть, какое богатство.
Ирина отдохнула, выпила воды и… отправилась на второй круг поисков. Вдруг, Сазонов держал где-нибудь в укромном месте заначку на черный день?
Прошло полтора часа. Среди вещей усопшего девушка не обнаружила ничего, достойного внимания. Немного денег в деревянной шкатулке, старые фотографии, зуб какого-то крупного животного на шнурке, охотничье ружье и потрепанную книгу «Потомок Чингисхана», написанную неким Гажицким.
– Вот так улов… – прошептала Ирина, сдерживая слезы.
Она вернула вещи на прежние места, навела порядок и позвонила в полицию.
– Это Ирина Ермакова, социальный работник. Инвалид, которого я обслуживала, умер… Нет, не при мне. Я застала его уже холодным… Нет, причина мне неизвестна… Понятия не имею… Он был серьезно болен… Есть его медицинская карта… Записывайте адрес…
Глава 13
Лариса бежала, не разбирая дороги. Она забыла о натертых ногах и не думала, куда приведет ее узкая тропка. Между деревьями в жуткой тишине курился туман. На расстоянии нескольких метров ничего не было видно. У Ларисы в ушах бешено стучал пульс, а перед внутренним взором стоял мертвый Илья. Она остановилась, чтобы отдышаться, и прислонилась к стволу кедра.
Сквозь молочную мглу проступали вокруг такие же могучие стволы. Лариса перевела дух и побрела наугад, лишь бы подальше от ужасного дома. Она полагалась только на свою интуицию. В здешних лесах легко заблудиться и пропасть, тем более приезжей, которая не знает местности.
Вероятно, она наматывала круги, как всякий неопытный человек. Но в тумане невозможно было определить, в каком направлении двигаться. Тем временем ум Ларисы напряженно работал, подыскивая оправдания для ее побега из дома Шувалова. Она погрузилась в размышления и не заметила мелькающего впереди силуэта. Налетев на препятствие, она вскрикнула:
– А-ааа!.. Кто вы? Отпустите!
– Я вас не держу…
Мужчина был удивлен не меньше ее. Они уставились друг на друга, как два порожденных туманом призрака.
– Вы? – первым обрел дар речи молодой человек, в котором Лариса со страхом узнала вчерашнего водителя. – Что вы здесь делаете?
– Иду… разве не ясно?
– Я думал, вы меня ждете в доме этого… Шувалова. Странный тип! Однако делать нечего, придется просить у него домкрат. Как вы думаете, он поможет?
– Ты до сих пор не поменял колесо, парень?! Уже утро! Неужели, никто не проезжал мимо?
– Фатальное невезение, – пожаловался Мушкетер. – Кажется, будто все вымерли. А без домкрата ничего нельзя сделать.
– Подложил бы бревно какое-нибудь…
– Я не умею поднимать машину рычагом из бревен. У меня ни черта не вышло! Вот, решил идти на поклон к самозванцу. Этот Шувалов… вовсе не Шувалов. Ну и хрен с ним! Лишь бы помог выбраться отсюда! Гнилое место…
– Да уж, – кивнула Лариса. – Ты тоже хорош, оставил меня в доме с чужим мужчиной. Правда, я толком не знаю ни тебя, ни его. Поэтому выбор был невелик: либо ночевать с тобой в машине, либо у него в отдельной комнате.
– Надеюсь, он не приставал к вам?
– Слава богу, нет. До этого не дошло. Где ты был, кстати? Почему раньше не пришел за мной?
Мимолетную страсть, которую Лариса ощутила к Илье, совершенно затмила его смерть и ее страх быть обвиненной в убийстве.
Она должна отвести от себя подозрения. Но как? Мушкетер – опасный свидетель. Ему известно, что пассажирка провела эту ночь в доме, где лежит мертвец. Вернее, сидит…
– Я пошел, – оправдывался водитель. – Но сбился с пути. Потом откуда-то взялся чертов туман! Этот проселок ведет к деревне?
– Не знаю… – Лариса опустила глаза и увидела под ногами укатанный колесами грунт. Тропинка все-таки вывела ее из лесу на дорогу.
– Вы все время шли прямо, не сворачивая?
– Я не помню…
– Может, вернемся? – предложил парень. – Без помощи самозванца нам не обойтись. Мне самому не хочется иметь с ним дело, но…
– Почему ты называешь его «самозванцем»?
– Я уже говорил, он – не Шувалов. Брешет, собака. Комедию ломает!
– Зачем ему это?
– У людей дури хватает. Накурятся травки, грибов сушеных нанюхаются и давай куролесить!
– Ты намекаешь, что Шувалов – наркоман?
– А вы этот вариант исключаете?
Лариса вынуждена была признать, что у нее нет убедительных аргументов ни «за», ни «против». Если Шувалов употреблял наркотики, или, чего доброго, торговал ими, то с ним могли расправиться на этой почве.
«Меня спас психомантеум! – осенило ее. – Иначе я тоже была бы мертва. Илья живет один, убийца знал это. Ему просто не пришло в голову обыскать дом. Скорее всего, он не догадывался о существовании зеркальной комнаты».
– Ну что, топаем обратно? – донеслись до нее слова Мушкетера.
– Возвращаться нельзя. Мы опять заблудимся, – возразила она. – Туман густеет, я боюсь забрести в чащу или не дай бог, в болото. У меня ноги болят, и вообще… хватит с меня на сегодня приключений. Пощади!
– Вы правы…
– Идем к машине, попробуем подставить бревно, ветку потолще. Я тебе помогу.
– Не смешите, – нахмурился парень. – Не хватало, чтобы женщина возилась с бревнами, тем более моя клиентка. Я обязан доставить вас в гостиницу и сделаю это, несмотря ни на что. Даже без самозванца.
Они двинулись по проселочной дороге в ту сторону, где по мнению таксиста остался его «опель». Лариса не могла отделаться от мыслей об убитом. Жалко Илью! Он был такой… красивый, галантный и немного загадочный. Совсем не похож на наркошу.
Чтобы как-то развлечь огорченную спутницу, Мушкетер начал болтать всякую чепуху.
– Где-то в этих местах действительно стоял дом Шувалова… только настоящего. Он был графских кровей, но бедный. Служил офицером в банде барона Унгерна. Потом бросил кровавый промысел и занялся разными оккультными штуками.
Лариса вздрогнула и повернулась к рассказчику:
– Барон Унгерн был бандитом?
– По форме вроде бы нет, а по существу иначе как бандитом его не назовешь. В наших краях о бароне ходят легенды. И «дом Шувалова» – одна из них. Якобы, Унгерн искал древнее золото, а Шувалов вызывал духов, выспрашивал у них о кладах и передавал информацию бывшему командиру. Общались они через нарочного, который тайно посещал Шувалова, пока того не убили…
– Кого убили? – вскинулась Лариса.
– Шувалова, разумеется. Его нашли мертвым, с ножом в груди. Вроде бы с ним расправились враги Унгерна. Или сработало проклятие покойных шаманов, которых он тревожил на том свете. Вы в наш музей сходите, там вам больше расскажут.
Пассажирка притихла. Может, ей приснился страшный сон от переутомления? И в доме, где она ночевала, нет никакого трупа?
За спиной путников послышался шум, Мушкетер повернулся и радостно замахал руками.
– Грузовик едет! Наконец-то! Посторонитесь, Лариса, я его тормозну…
* * *МоскваГенеральская дочь отказалась сопровождать Рената в Песчаное, но дала ему ключи от входной двери дома и сколоченной из досок времянки, где хранился ржавый инвентарь.
– На самом деле это лишнее, – усмехнулась она. – Замки давно пришли в негодность, а дверь в дом забита досками. Вы справитесь и без меня, и без ключей. Однако так положено. Ключи – что-то вроде символа. Поезжайте, осмотрите все, что есть на участке, и определяйтесь. Если решите брать, я вам уступлю пару тысяч.
Она не верила в то, что продажа состоится. Ренат читал это в ее глазах. Покупатели появлялись и пропадали, надежды выручить за недостроенную дачу приличные деньги таяли. Сумма, которую написала на салфетке Софья, была специально завышена. Чтобы отбить у собеседника охоту напрасно занимать время хозяев.
– Я верну вам ключи, как только приму решение.
– Разумеется…
Дама степенно кивнула красивой головой и попрощалась. Ренат остался сидеть за столиком, недовольный собой и обескураженный. Ему с трудом удалось телепатически подключиться к Софье, в буквальном смысле пробиваясь сквозь стену огня. Языки неведомого пламени моментально «пожирали» картины ее прошлого. Но некоторая информация все же просочилась.
Игорь не лгал. Дочь генерала Лукина похоронила двух мужей. Оба умерли от странной лихорадки, которая унесла их в течение недели. Медики не нашли причину болезни и списали все на грипп. После смерти второго мужа Софьи следователь заподозрил отравление неизвестным ядом, но доказательств тому не обнаружил. С тех пор вдова больше в брак не вступала и любовниками не обзаводилась.
Нельзя сказать, насколько сильно она переживала потерю обоих супругов. Софья не выглядела убитой горем, но и радости на ее лице Ренат не заметил. В ожидании встречи он нашел в «Одноклассниках» ее страничку. В последний раз женщина заходила туда год назад. Видимо, она не фанат общения в соцсетях. Все, что Ренат выжал из этого, была близкая подруга Софьи – администраторша казино «Валет». Судя по редким комментариям и совместным селфи, они сохранили приятельские отношения.
Расплатившись по счету, Ренат отправился в казино. По дороге он набрал номер Ларисы и в очередной раз услышал: «Связь с абонентом временно отсутствует».
– Черт! Она телефон потеряла, растяпа? Могла бы уже новый купить, если так!
Прекрасно понимая, что дело не в телефоне, Ренат изнывал от беспокойства. Что он мог сделать в сложившихся обстоятельствах? Срочно вылететь во Владивосток? Это не выход. Он нужен здесь, чтобы помочь Ларисе раскрыть тайну семьи Лукиных. Она рассчитывает на него.
С этими мыслями Ренат припарковал свой внедорожник на площадке перед казино «Валет». Заведение было закрыто для посетителей.
– Я к Эльвире Рудецкой, – заявил он швейцару, который пропустил его внутрь раньше, чем успел что-либо сообразить. – Она у себя?
– В кабинете, – растерянно пробормотал тот.
Казино не самое шикарное, средней руки. Ренат вошел к администраторше без стука. Та подняла голову, оторвавшись от компьютера, и сердито проворчала:
– Я занята!..
Они с Софьей немного похожи внешне, это было заметно на фото. В жизни Эльвира выглядела моложе и энергичнее подруги. Стильная одежда, прическа, макияж, – работа обязывает держать марку. В голове Рената пронеслись «кадры» ее жизни: регулярно ходит на массаж, колет ботокс, не вылезает из косметических салонов. Не замужем. У нее сын наркоман, который периодически лежит в клинике. Эльвира скрывает это от всех. Тайком от хозяина она крутит роман с одним из крупье…
Глава 14
– Умер? – ахнула Катя, с жалостью глядя на подругу. – Сазонов? При тебе? Ты все видела?
Ирина отрицательно мотнула головой.
– Нет. Это случилось раньше. Когда я пришла, он уже задубел…
– Ужас какой! Я бы с ума сошла от страха!
– Я тоже испугалась.
– А завещание? Ты же не сразу вызвала полицию и «скорую»?
– «Скорая» ему была ни к чему. В полицию я позвонила, но они не торопились ехать. Ждала больше двух часов.
– Наедине с трупом? – побледнела Катя. – Я бы не смогла! Я очень боюсь мертвецов.
Ирина умолчала об обыске, который устроила в жилище покойного. Кате это знать не обязательно.
– Мне пришлось на кучу вопросов отвечать. Врачам, ментам… Кошмар какой-то! Словно я нарочно Виктора Петровича уморила. Все ли лекарства он принимал? Как он себя чувствовал? Вовремя ли обращался за медицинской помощью?.. Только я-то ему не указ! Он взрослый человек, сам решал, что делать.
– Ты нашла завещание? Прочитала?
– Его искать было нечего. Виктор Петрович хранил все документы в ящике комода, – призналась Ирина. – Имущество он отписал какой-то Ларисе Курбатовой.
– Это кто же такая? Племянница? Седьмая вода на киселе?
– Наверное. Он о ней никогда не говорил. Он вообще мало говорил о своих родичах.
– Вот так всегда! Одни ухаживают за стариками, а другие становятся наследниками…
– Хватит причитать! – возмутилась Ирина. – Зачем мне старый дом? Там все пропитано духом Сазонова, он мне мерещиться станет. Я и раньше… в зеркала старалась не смотреть. Казалось, он за мной оттуда подглядывает…
– Ужас! Женщины, что у него до тебя работали, тоже жаловались, что в доме нечисто.
Девушки сидели в кухне и пили чай. Катя купила пирожные, но у подруги испортился аппетит. Еще бы! Проторчать полдня рядом с мертвецом, у любого кусок в горло не полезет.
– А я бы от наследства не отказалась. Ты же храбрая, Ир! Дом продать можно, и земля кое-что стоит. Этих денег на покупку квартиры хватит.
– Квартира здесь, в Уссурийске? Ну, не знаю…
– Я бы ипотеку оформила. Главное первый взнос внести, а потом потихоньку выплачивать.
– У тебя одно на уме: деньги, квартира, – упрекнула ее Ирина. – Человек умер! Тебе его не жаль?
– Да кто он тебе? Привередливый старикан, который даже чаевых не давал. Знаю, что ты скажешь! Мол, он едва сводил концы с концами. Только это неправда! Была у него заначка как пить дать. Или счет в банке. В завещании про счет написано?
– Нет.
– Дура ты, Ирка! Надо было все там обыскать, каждый уголок! В сарай заглянуть, в погреб, на чердак! Нельзя быть простофилей… Теперь уж поздно. Поезд ушел!.. Слушай, а от чего он умер, Сазонов твой?
– Я думаю, от сердечного приступа. Одно странно, у него брови и ресницы обгорели, и ожог был на лбу.
– Да ты что?
– Менты сказали, от свечи. Он свечу жег перед смертью. Представляешь?
– Видать, предчувствовал свою кончину. Молился, наверное…
– Я его застала лицом вниз, не заметила ожога. А медики когда осматривали, удивились. Менты спрашивали, часто ли Сазонов свечами пользовался. Но я не знаю! Я же с ним не жила.
Она хлебнула чаю, поперхнулась и долго кашляла. Катя постукивала ее по спине и приговаривала:
– Пусть ему земля будет пухом. Не важно, что наследство не тебе досталось. Ты же бескорыстная…
– А еще… на стене напротив стола кто-то выжег закорючки.
– Кто? – заинтересовалась Катя. – Может, сам Сазонов?
– Он не был маразматиком. И стены в своем доме не портил.
– Откуда же тогда взялись закорючки?
– Вот и менты ко мне пристали, что да как? Выходит, кроме Сазонова, некому было стену разрисовать. Я сразу обратила внимание на эти… иероглифы. Поразилась. Зачем печной сажей стены мазать? Но то оказалась не сажа.
– Может, Сазонову что-то в голову вступило перед смертью?
Ирина пожала плечами и покосилась в окно. В вечерних сумерках уже светили фонари, с улицы доносились голоса подростков, которые бренчали на гитаре. Им было весело, они распивали пиво, курили и тискали девчонок.
– После выяснилось, что закорючки выжжены на дереве. Сазонов мертв, его уже не спросишь, что случилось!.. А по городу слухи пойдут… Меня с работы не уволят?
– Ты тут ни при чем, – заключила Катя. – Но у людей языки длинные, всякое болтать будут. Не парься, подруга! Слово к делу не пришьешь.
– Только у меня были ключи от дома Сазонова. Я могла зайти к нему в любое время. Вчера вечером, когда он умирал, я гуляла в парке… Одна! Я люблю гулять в одиночестве. Но лучше бы я сидела тут с тобой и смотрела дурацкий сериал.
– Чего это «дурацкий»? – обиделась подружка. – Нормальное кино!.. Послушай, ты о чем? – спохватилась она. – Разве Сазонова… убили?
– Нет, конечно.
