Дуэль с Оракулом

– Какие знаки? Какое пламя? Не было этого. У тебя с головой все в порядке, братан?

Курбатов засомневался. Может, и правда он тогда умом тронулся? Временно, на почве испуга. И то, что якобы говорил товарищ, ему померещилось?

– Едешь со мной в Песчаное или нет? – наседал Витек. – Что, кишка тонка? Спекся? Струсил?

Курбатов обиделся и устыдился. Он не трус. Но оказаться опять возле того дома и тем паче переступать порог той зловещей гостиной ему было боязно.

– Что ты затеял? – спросил он дружка. – Решил проверить свою храбрость?

– И мою, и твою. Мужики мы с тобой или кто?

Брат Онуфрий не раз пожалел, что согласился тогда составить Витьку компанию. С тех пор бес к нему и прицепился…

* * *Окрестности Уссурийска

– Ну что, Мушкетер, надолго мы здесь застряли? – осведомилась Лариса, глядя на растерянного водителя.

– Домкрата нет, – развел тот руками. – Всегда в багажнике был, а вчера я его выложил. Как без домкрата колесо менять?

От волнения она перешла на «ты».

– Хочешь сказать, что нам придется ночевать в машине?

– А че делать-то?

– Я против! – возмутилась пассажирка и оглянулась по сторонам. – Далеко тут до какого-нибудь жилья? Может, где-то рядом есть база отдыха?

Парень сердито теребил бородку и вздыхал. Он понятия не имел, куда их занесло. Что это за место?

– Ты без навигатора ездишь?

– Я из Владивостока в Уссурийск каждый день мотаюсь, таксую. На кой черт мне навигатор?

– Как же ты заблудился?

– Убейте, не понимаю, – отвел глаза Мушкетер. – Леший попутал…

– Н-да, весело. Поездка удалась! Лучше бы я на электричку села.

– Электричку долго ждать было…

– А ты меня быстро в город доставил, – съязвила она. – В два счета, как обещал. Вжик, и я там.

Водитель «опеля» виновато кивнул и пнул ногой спущенную резину.

– Я вас подвел, признаю. Со мной такое впервые. Извините…

– Пошли жилье искать, – решилась Лариса. – Дорога должна куда-то вести.

– Я машину не брошу.

– Предлагаешь мне одной по лесу топать? В темноте?

– Оставайтесь здесь, со мной.

– Ага! – перебила она. – Костер разведем! Суслика на ужин зажарим! Отлично! Я всю жизнь мечтала о таком экстриме. А утром что? За нами вертолет пришлют?

– Утром кто-нибудь ехать будет, поможет.

– Чует мое сердце, тут давно никто не ездил. Разве что телега… или лошадь. Принюхайся!

Парень послушно потянул носом. В воздухе пахло навозом. Кажется, он наступил на кучку экскрементов.

– Невезуха, блин! – с этими словами он начал вытирать о траву подошвы кроссовок. – Что за день сегодня?

– Уже ночь, – заметила Лариса. – Я спать хочу. И не в машине, а в нормальной постели.

– Трасса должна быть где-то рядом. Слышите?

Лариса прислушалась, но характерного шума транспорта не доносилось. Дул ветер, жалобно вскрикивала в лесу птица.

– Дымом пахнет! – обрадовался Мушкетер. – Значит, база недалеко! Хорошо, что ветер в нашу сторону.

– Я же говорила. Идем! Поможешь нести чемодан?

– Оставьте его в багажнике. Утром заберете. Может, я на базе домкратом разживусь…

Они двинулись на запах дыма. Грунтовка повернула направо, и вдали показался огонек. Таксист ускорил шаг, Лариса едва поспевала за ним.

– Эй, не торопись! Я не чемпионка по спортивной ходьбе!

Чем ближе они подходили к жилью, тем тревожнее становилось у нее на душе. Парень тоже заволновался.

– На базу не похоже, – обронил он. – Может, просто жилой дом? На отшибе.

– Нам выбирать не приходится. Пятизвездочного отеля тут все равно не найти. Значит, попросимся на ночлег в хижину лесника.

Парень промолчал, вглядываясь в облитый луной силуэт дома. Высокая крыша, труба дымохода и тусклый свет в двух окошках.

– Осторожнее. Хоть бы собаки не было, – предупредил он пассажирку. – Не хватало, чтобы нас злая зверюга покусала.

Они подошли к забору и остановились, ожидая собачьего лая. Но дом окружала глухая тишина: ни ветра, ни ночных птиц, ни комариного писка.

– Не нравится мне эта «хижина», – поежился Мушкетер. – Ей-богу, лучше к машине вернуться.

– Нет уж! Я обратно не пойду, – простонала Лариса. – Сил нет! Я устала, ноги натерла. Давай, иди вперед, а я за тобой…

Глава 7

Поселок Песчаное под Калугой

Ренат предусмотрительно купил по дороге бутылку водки и теперь угощал размякшего и подобревшего хозяина. Они сидели за столом во дворе, под навесом. Лампочку облепили ночные мотыльки, лохматый пес добродушно обнюхивал гостя.

– За что я его кормлю? – возмутился Игорь. – Хоть бы тявкнул для острастки!

У него после третьей рюмки развязался язык. Его жена, – дородная дама лет сорока, – поставила перед мужчинами сковороду с жареной рыбой, огурцы и помидоры.

– Закусывайте!

– Он у нас поживет денька три, – сообщил ей супруг. – Человек на рыбалку приехал. Я ему лодку свою дам, напрокат.

– За отдельную плату, – кивнул Ренат.

– Во такой мужик! – обрадовался Игорь и махнул жене рукой. Иди, мол, не мешай.

Она недовольно зыркнула на постояльца и скрылась в доме.

– Хорошо у вас, – вздохнул Ренат. – Тихо, река рядом. Я бы тоже тут поселился, да нельзя. Работа.

– А меня с работы турнули, – пьяно качнулся вперед хозяин. – Рыбалкой промышляю. На рынок улов таскаю, когда повезет. Вот, пью с горя! Жена пилит, дети не слушаются. Страх потеряли перед отцом! От рук отбились…

Ренат терпеливо выслушивал его жалобы и выжидал удобного момента, чтобы вклиниться со своим главным вопросом. Его интересовал генеральский дом. Кому тот принадлежит? И почему пользуется дурной славой? Соседи порой знают больше, чем кто бы то ни было.

– Хочешь на халяву бабла срубить?

– Че? – встрепенулся Игорь. – На х-халяву? Это как же?

– Я дом решил купить над рекой, хоть развалюху какую-нибудь. Никто не продает? Хорошую цену дам.

– На нашей улице только на генеральские хоромы никто лапу не наложил. А так… всё нарасхват. П-первая линия! С видом на Оку.

Ренат наполнил его рюмку и мечтательно произнес:

– Я бы тебе по-барски отстегнул, Игореха. Помоги эту дачку приобрести. Ты здесь не первый год живешь, в курсе, кто чем дышит.

– Дак… чем же я помогу-то? – хозяин опрокинул водку в рот и проглотил, по коже побежали мурашки. Разговор о генеральском доме наводил на него жуть. Даже хмель выветрился. – Не к ночи будь сказано… лучше тебе туда не соваться, мил человек. Я же тебе говорил, п-проклятое место!

– Ты меня с владельцем сведи. Кто владелец?

– Генеральша Лукина… вдова…

– Она сюда приезжает?

– Давно не видел. Чего ей сюда ездить? Дом не достроен, все, что можно было взять, люди разворовали. Колодец обмелел, сарай завалился. Может, уже и старуха преставилась.

– Ты с ней не в ладах?

– Боже избавь, – перекрестился Игорь и проглотил очередную порцию водки. – Я с ней не ссорился и никому не советую. Она м-мужа в могилу свела и обоих зятьев.

– У нее две дочери?

– Одна. Два раза замужем побывала, и двое похорон справили. И мать, и дочь – ч-черные вдовы. Слыхал о таких?

– Мрачную картину ты нарисовал, – усмехнулся Ренат. – Но я не робкого десятка. И жениться на генеральской дочери не собираюсь. Чего мне бояться?

– Да она тебе в матери сгодится.

– Как ее зовут?

– Софья! – хохотнул Игорь. – Модное имя, белая кость. Не нам чета! Генерал молодую жену из дальних краев привез. Не здешняя она, не нашенская. Взгляд у нее, как бритва, и волосы, как вороново крыло. Она их до сих пор в смоль красит.

– А собой хороша?

– Раньше, говорят, была красавица. Нынче-то ей уже восьмой десяток пошел, если жива.

– Что с ее мужем случилось? Супчику отравленного поел? – пошутил Ренат.

Игорь наклонился над столом и понизил голос:

– Какой там… Сам дьявол ему в лицо дохнул и спалил изнутри! Выжег дотла!

– Да ну?

– Говорят, что так и было. Генеральша, ясный перец, скрывала это от всех… но правда дырочку найдет и просочится. Народ шептался, мол, генерал дурную смерть принял. Человека одного арестовали по подозрению в убийстве, помытарили и отпустили. Не виноватый он оказался. Схоронили покойника по-тихому, и думали, что все шито-крыто. Ан нет!

– Правда просочилась? – повторил за ним Ренат.

– Ага. Нечистый с-следы оставил. На стене! Расписался, значит!

– Ты меня разводишь?

– Истинный крест, – пробормотал Игорь, оглядываясь на страшный дом. – Истинный крест!..

* * *Уссурийск

Ирина снимала квартиру вместе с коллегой из социальной службы, Катей Синицыной. Так было дешевле и веселее. Вдвоем легче платить, вести хозяйство и есть, с кем парой слов перекинуться. Девушки подружились.

– Как твой Сазонов? – спросила Катя, поджаривая блинчики на ужин. – Ему лучше?

– Не похоже. Я предлагала в больницу его положить, но он и слышать об этом не хочет. Твердит, что умрет дома, в своей постели. Мол, чувствует приближение конца.

– Плохо одному остаться в старости.

– Знаешь, он только выглядит стариком, а на самом деле ему еще шестидесяти нет. Я удивилась, когда в первый раз к нему пришла. Он седой как лунь, дряхлый. Едва ноги волочит! Подозрительный, придирчивый, мелочный, – пожаловалась Ирина. – С ним не каждый общий язык найдет.

– У тебя получилось! Ты уже третья социальная работница, которую к нему прикрепляют. Двое не выдержали.

– У меня закалка, будь здоров. Мамаша моя – зверь! Думаешь, я зря от нее сбежала? После моей мамаши Сазонов просто паинька.

Ирина раньше не упоминала о своей семье, но сегодня ее прорвало.

– Мои дед с бабкой жили, как кошка с собакой, – продолжала она. – Страшно скандалили. Бабуля была моложе деда, строптивая и откалывала такие штуки, что он начал поднимать на нее руку.

– Бил, что ли?

– Иначе ее было не унять. Они дрались, потом целовались, потом опять дрались. Моя мамаша росла в атмосфере любви-ненависти и пропиталась этим до мозга костей. Ничего странного, что у нее ужасный характер.

– Натерпелась ты от нее? – посочувствовала подруге Катя.

– Еще как! В один прекрасный момент я уехала и адреса не оставила. Пусть друг друга едят поедом, лишь бы не меня. Осточертело всё!

– Твои родные не знают, где ты?

– А зачем им знать? – вздохнула Ирина. – Я совершеннолетняя, сама себе хозяйка. Как хочу, так живу.

– Они искать тебя будут…

– Наверное, уже ищут. Бог им в помощь, – девушка сделала непристойный жест.

– Не богохульничай, – нахмурилась Катя.

– Прости. Я от злости! Достала меня моя семейка до самых печенок! Наверное, я замуж не выйду. Не хватало мне для полного счастья мужа-грубияна или алкаша.

– Твой отец пил?

– И пил, и дебоширил. Противно вспоминать. Вроде приличный человек, а если с катушек съедет, прячься кто может. Мы с ним, бывало, сцепимся, а мать растаскивает.

– Мои родители тоже не сахар. Ругаются с утра до вечера, но до потасовок не доходило. Они в деревне живут, на базе отдыха работают. Мама – горничной, а папа – электриком. Хотели и меня туда пристроить… посудомойкой. Спасибо, не надо! Лучше я буду стариков обхаживать. Платят не очень, зато уважают. Пожилым людям помогать приятнее, чем тарелки и кастрюли после туристов драить.

– Ну да…

За ужином разговор вернулся к подопечному Ирины – бывшему железнодорожнику Сазонову.

– Он уже к смерти готовится, – сообщила девушка. – Завещание написал. Жалко его… а что сделаешь?

– Завещание? На кого?

– Не знаю. Я не читала. Какое мое дело?

– У него родных в Уссурийске нет, – заметила Катя, поливая блинчик вареньем. – Вот бы он тебе свой дом завещал! А ты бы за ним присматривала до конца дней. И ему хорошо, и тебе.

– Кто я ему такая?

– Близкий человек, который всегда рядом и готов прийти на помощь. Что еще надо больному старику? Я, например, была бы на седьмом небе, если б мне какая-нибудь старушенция наследство отписала. Свечки бы ей в церкви ставила и молилась за упокой души!.. Какая у меня перспектива? Возвращаться в деревню я не намерена, а кредит на квартиру мне не дадут. Всю жизнь по чужим углам мыкаться тоже не выход.

Катя обвела тоскливым взглядом кухню. Пара навесных шкафчиков, минимум посуды, обшарпанный холодильник, старая плита и микроволновка. На подоконнике квартирантки развели цветы в горшках. На пол купили простенький коврик. Немного уюта, и съемное жилье стало более приветливым.

– Сазонов говорил, что издалека сюда приехал, – сказала Ирина. – Может, у него на родине кто-то остался. Братья, сестры, племянники…

– Вот-вот! Племянники! Когда старику уход нужен, их не дождешься. Ты видела, чтобы кто-нибудь приезжал навестить Сазонова? Наверняка нет. Зато после смерти слетятся имущество делить! Разве это справедливо?

– Жизнь вообще штука несправедливая.

– Ты его не боишься? – неожиданно спросила Катя.

– Виктора Петровича? Нет… а что?

– Две твоих предшественницы всякие страсти о нем рассказывали. Мрачная личность! Телевизора в доме не держит, мобильника не переносит, компьютера не признает. Дикарь какой-то!

– Он со странностями, – кивнула Ирина. – Но его можно понять. Человек потерял здоровье, стал калекой, еле сводит концы с концами. Откуда у него деньги на компьютер?

– А дом у него добротный, мебель хорошая, говорят…

– Верно. Я об этом не подумала. Хотя… Сазонов же раньше работал на железке, тратил только на себя, мог откладывать. У него должны быть сбережения.

– Сейчас любой пенсионер пользуется сотовой связью, а у твоего Сазонова – допотопный проводной аппарат.

– Динозавр, – улыбнулась Ирина. – Они оба динозавры: и старик, и его телефон. Прошлый век!

– Интересно, он был женат?

– По его словам, невеста, которая обещала ждать его из армии, вышла за другого, и никто ее заменить не смог. После он встречался с разными женщинами, но ни одна его не зацепила. Сердцу-то не прикажешь.

– Ишь, ты! – фыркнула Катя. – Разборчивый жених!

– А ты его не суди. Неизвестно, какая судьба нам выпадет. Счастливый билетик не каждому достается.

– Это же не лотерея?

– Как знать? – пожала плечами Ирина. – Вдруг, кто-кто сидит на небесах и крутит рулетку? Куда твой шарик попадет, так твоя жизнь и сложится. Слепая фортуна! Одного она обласкает ни за что, другого уничтожит.

– Я бы на твоем месте на фортуну не рассчитывала. Ищи подходы к Сазонову, войди к нему в доверие.

– Он и так мне доверяет.

– Этого мало, голуба! Он к тебе должен сердцем привязаться, душой прикипеть. Понимаешь? Тогда есть надежда на изменение завещания.

– Ты о чем, Кать?

– Надо завещание найти и прочитать. Где старик свои бумаги держит?

– В комоде…

– Завтра же загляни туда, когда он уснет. Подмешай ему снотворное в чай, а сама…

– Хватит! – разозлилась Ирина. – Виктор Петрович мне как родной!

– Вот и отлично…

Глава 8

Окрестности Уссурийска

На крыльцо дома вышел молодой человек со свечой в руке.

– Извините… у нас колесо спустило… – пробормотал Мушкетер, испытывая непреодолимое желание унести отсюда ноги поскорее. – Не могли бы вы женщину приютить… до утра?.. Я на ночлег не напрашиваюсь, но она…

– Как? – выступила вперед Лариса. – А ты что же? Будешь на проселке ночевать?

Хозяин молча разглядывал незваных гостей.

– Я вернусь к машине, – заявил таксист. – Мне не привыкать спать в походных условиях. Тем более сейчас лето. А вы оставайтесь.

– Я вам заплачу, – сказала Лариса, присматриваясь к незнакомцу. Тот был молод и довольно привлекателен. Одет в светлую рубаху и брюки на подтяжках. Модник. – Так вы согласны?

Мужчина продолжал обескураженно молчать. Язычок свечи в полном безветрии горел ровно, почти не колеблясь. Лариса взяла с собой телефон, который можно будет зарядить в доме. Однако, судя по свече, у хозяина проблемы с электричеством. Или жесткая экономия. Хотя по внешнему виду не скажешь, что он бедствует. Довольно ухожен, подтянут, распространяет запах хорошего табака.

– Он онемел от счастья, – шепнул водитель, сжимая локоть Ларисы. – Вы произвели на него впечатление. Пользуйтесь… иначе придется ночевать в машине.

– Можно войти? – уныло осведомилась она. – Я падаю с ног от усталости. Я вас не стесню! Мне нужно только место, где бы прилечь.

Кажется, молодой человек принял решение. Он посторонился и тихо молвил нечто наподобие «Прошу, сударыня…».

Мушкетер подумал, что ослышался. На всякий случай он спросил у хозяина, как его фамилия.

– Я не обязан отвечать вам, – поморщился тот. – Впрочем, извольте… Илья Шувалов.

– Шувалов? – недоверчиво переспросил парень.

– А вы кто будете?

– Мушкин, Саня. – Он неловко протянул молодому человеку руку, но тот проигнорировал его жест. Отчего таксист еще больше смутился. Он мог бы поклясться, что самозванец темнит. Потребовать у него паспорт было бы со стороны Мушкетера неслыханной наглостью. Он не рискнул накалять и без того напряженную обстановку.

– Ладно, я пошел?

Хозяин дома повел плечами, словно выражая недоумение. Не попрощавшись, Мушкетер бочком спустился с крыльца и зашагал прочь, сдерживая желание припустить бегом.

Необъяснимый ужас объял его. Зря он оставил с самозванцем свою пассажирку! Но та сама виновата: все произошло по ее настоянию.

Парень не помнил, как добрался до машины, завалился в салон, рухнул на сиденье и мгновенно погрузился в тревожный сон…

* * *Дачный поселок Песчаное под Калугой

Ренат дождался полуночи, прислушиваясь к молодецкому храпу Игоря и сопению его супруги. Ветер с реки надувал занавески на открытых окнах, в зарослях камыша на берегу пели лягушки. Гость осторожно выскользнул в сад, прокрался к забору и легко перемахнул через него.

До злополучной дачи было рукой подать. Такое соседство, очевидно, не пугало Игоря с женой, раз они до сих пор не съехали. Рассказывать небылицы приезжим под дармовую водку было любимым развлечением безработного мужика.

– А я уши развесил, – самокритично заметил Ренат и посветил себе фонариком.

Недостроенные генеральские хоромы имели жалкий вид. Время делало свое разрушительное дело, и люди активно способствовали этому процессу. Ренат представил, как много лет назад здесь кипела работа – стучали топоры, звенели бензопилы, раздавались крики прораба и суетились солдаты. Среди них был молодой отец Ларисы! Этот факт не абы как волновал Рената. Если бы не Лара, он бы не полез в темноте в чужое заброшенное жилье…

Задумавшись, он оступился и чуть не упал. Это отрезвило его. Луч фонарика выхватывал завалившийся сарай, прогнивший колодезный сруб, кучу строительного мусора, поросшую сорняками. Давненько тут не ступала нога человека!

Дверь в дом была крест-накрест забита досками, и Ренат прошелся вокруг, выбирая наиболее удобный способ проникнуть внутрь. Одно из окон на первом этаже оказалось прямо над кучей мусора. Стекла не уцелели. Ренат сунул фонарик в карман, схватился за подоконник, подтянулся и скоро очутился в комнате, красочно описанной братом Онуфрием.

– Ну-ка, ну-ка…

Он осветил почернелые стены, ища место, где в то далекое лето стоял стол, за которым умер генерал Лукин. Ясно, что ни стола, ни всего прочего тут не было. Видимо, дом и правда пользовался плохой репутацией, потому что ни экскрементов, ни следов попоек и гульбищ гость внутри не заметил.

Картина прошлого проявлялась медленно, туго. Словно ее участники не желали раскрывать свою тайну. Ренат стоял, пытаясь мысленно перенестись в тот роковой вечер. На месте стола теперь валялась груда поломанных деревянных ящиков. Но ему виделась грубая столешница, спина мужчины, свеча…

Ренат вздрогнул, когда комнату осветила огненная вспышка, которая и послужила причиной гибели генерала. Но… что же здесь загорелось? Он смотрел на стену, к которой генерал сидел лицом: бревна посредине были густо замазаны зеленой краской. Это зеленое пятно казалось тут совершенно чуждым, нелепым. Кому понадобилось красить стену в заброшенном доме?

Ренат подошел и дотронулся пальцем до краски. Она была положена небрежно и явно поверх уже существующего слоя. Стену красили несколько раз! Но зачем? Зачем?..

«Нечистый следы оставил. На стене! – вспомнил он пьяные слова Игоря. – Расписался, значит!»

– Генерал Лукин, – прошептал Ренат, вызывая фантом покойного и устанавливая с ним телепатический контакт. – Что здесь случилось?

Погибший не выходил на связь. «Вспышка» оглушила, ослепила и отбросила его так далеко, что до него не доходило обращение Рената. Какой-то страшный вид колдовства? Интересно, как умерли зятья генеральши Лукиной?.. Вопросы вырастали в уме, как грибы после дождя. В отличие от ответов.

Ренат увлекся и слишком поздно среагировал на звуки чьих-то шагов сзади. Под ногами невидимки хрустнул осколок стекла, треснула щепка. Кто-то еще не спал этой ночью и решил посетить генеральскую дачу…

Одновременно с этой мыслью Ренат получил удар по затылку, к счастью, скользящий. Успел увернуться. Нападающий не ожидал от него такой прыти и поплатился. Локоть Рената с размаху врезался ему в нос. Пока тот приходил в себя, нога Рената достала его в пах. Не зря он ходил на тренировки! Инстинкты тела опережали ум, как и положено инстинктам.

Противник сдавленно вскрикнул и поспешно ретировался. Ренат не стал его догонять. Затылок болел, фантом вызвать не удалось, а за окнами занимался рассвет. Время в генеральском доме протекло быстрее, чем обычно.

Ренат кое-как выбрался наружу и огляделся. Противника и след простыл. Бегать за ним по сонным улицам дачного поселка не было смысла. Над рекой стояло бледное зарево. Солнце еще не показалось на горизонте, но его свет уже разливался в небе, отражался в покрытой рябью воде.

Ренат вернулся в свою комнату и решил проверить, на месте ли хозяин.

В спальне было сумрачно. Игорь с женой безмятежно посапывали. Не похоже, чтобы кто-то из них только что прибежал домой и прикинулся спящим. Носы обоих были целы.

– Я не поднимаю руку на женщин, – пробормотал Ренат, укладываясь в кровать. – Тем более не бью их ногами. На меня напал мужик. Как он пронюхал, что я в полночь собираюсь посетить генеральскую дачу? Следил за мной? А я ни черта не заметил. Шляпа!

С этой мыслью он задремал. Во сне к нему пришел Вернер[1] и поднял его на смех.

– Ты позоришь меня, дружище, – потешался гуру, развалившись в старом потертом кресле у окна. – Ты позволил застать себя врасплох! Тебя стукнули по дурной башке, как последнего лоха! Скажи спасибо, что твой череп не пострадал. Сегодня ты отделался шишкой, балбес! Но в следующий раз тебе придется худо, если ты не возьмешься за ум.

– Идите к черту…

– Ха-ха-ха! – развеселился Вернер. – Ха-ха-ха-ха-ха!.. Боюсь, скоро тебе будет жарко, мой мальчик! Очень жарко…

Глава 9

Окрестности Уссурийска

Утром Лариса умылась над тазиком водой из кувшина, который принес Илья, и привела себя в порядок.

– Могу я зарядить телефон?

– Что, простите?

Она не нашла в комнате ни одной розетки, и это ее удивило.

– На вас мужское платье, – заметил Илья, рассматривая ее спортивный костюм. – Вы скрываетесь?

– С какой стати мне скрываться?

– Причины могут быть разные… Впрочем, не смею допытываться.

Это был странный дом, странный молодой человек и странный разговор. Лариса чувствовала себя не в своей тарелке, но Илья ей понравился. Он был красив и безукоризненно вежлив. Пожалуй, она чуточку увлеклась им. Сильный, умный, вежливый мужчина. Сразу видно, что с хорошим вкусом. Вероятно, из экстремалов или интеллигентных отшельников, которые любят чудачества.

– Наша машина застряла на проселке, – объяснила она. – Колесо спустило, а у водителя не оказалось домкрата. Он поменяет колесо и заберет меня.

Илья молча выслушал ее и кивнул головой. У него была военная выправка: ровная спина, горделивая осанка.

– Вы офицер?

– Бывший, – признался молодой человек. – Все мы нынче бывшие.

Ларису не покидало ощущение дежавю и одновременно какого-то чудовищного несовпадения. Когнитивный диссонанс! Словно что-то сдвинулось, переместилось, нарушился ход вещей.

– Покажите мне дом, – попросила она, чтобы хоть как-то сориентироваться. – Он у вас особенный. Здесь люди живут по-другому. Не то что в Москве.

– Вы долго добирались?

– Прилично. Устала страшно, да еще угораздило заблудиться в последний момент. Я думала, шофер знает дорогу.

– Дороги у нас ужасные…

Илья тщательно скрывал свои истинные чувства. Лариса готова была держать пари, что ее визит поразил молодого человека до глубины души. Он этого не ожидал.