Людовика XIV, после окончания весьма продолжительной аудиенции, которую он дал изобретателю г-ну Гийотену, спросили о причинах столь продолжительной аудиенции:

– От изобретения этого господина можно потерять голову, – объяснил король.

До Массне дошел слух, что композитор Рейсе, которого Массне в своих отзывах превозносил, взаимностью ему не платил.

– Ни один из нас не говорит то, что думает, – резюмировал Массне.

Участвуя в дискуссии о том, кто более повлиял на ход истории: Цезарь или Наполеон, Андре Моруа заявил:

– С тех пор, как существует цивилизация, никто так не изменил ход истории, как историки.

Осаждаемый кредиторами, умирающий Нарышкин произнес:

– Первый раз я отдаю долг … природе.

Когда Наполеон принимал парад в Тюильри, у него ветром сдуло шляпу. Расторопный солдат поддел ее штыком и протянул императору.

– Благодарю, капитан! – расщедрился Наполеон.

– Какого полка? – не растерялся бравый воин.

– Гвардии, – усмехнулся император.

Александр Македонский решил одарить Фокиона, слывшего самым честным и бескорыстным человеком, 100 талантами. Фокион вернул этот щедрый дар со словами:

– Для меня важнее быть, чем слыть честным и бескорыстным.

Однажды Черчилль, державший речь в парламенте, был прерван возгласом Кэнси Астор – первой женщины, избранной от лейбористов в Британский парламент и о внешности которой нельзя было сказать ничего лестного:

– Если бы я была вашей женой, то подлила бы вам в утренний кофе яд!

– Если бы я был вашим мужем, то выпил бы этот кофе, – парировал оратор.

На похвальбу миллионерши о том, что ее музыкальное образование обошлось ее родителям в полмиллиона, Бернард Шоу заметил:

– Просто удивительно, как мало человек получает за свои деньги.

На вопрос: «В чем заключается правда жизни?» Бернард Шоу ответил:

– В том, что часто приходится лгать.

Древняя эпитафия:

Здесь лежу я, никиец Филистион, умеривший смехом заслуживающую горьких слез людскую жизнь. Я – грустные останки жизненной комедии каждого. Не раз случалось мне играть роль умершего, но никогда так мастерски.

Сравнивая Гомера и Вергилия, Дасье подытожил:

– Гомер прекраснее Вергилия тысячью годами.

Появившийся у Вольтера господин отрекомендовался членом Шалонской академии.

– А вы знаете, – продолжил посетитель, – что Шалонская академия – дочь Парижской академии?

– О, да! И притом примернейшая дочь, потому что еще не подавала повода, чтобы о ней заговорили, – ответил Вольтер.

Недоброжелатели Вольтера распространили слух, о том, что трагедия «Альзира» написана не им. Один из почитателей Вольтера отреагировал на это так:

– Я очень желал бы, чтобы так оно и было на самом деле. Тогда у нас было бы одним великим поэтом больше.

Афинского стратига Ификрата спросили:

– Кто ты: конник, латник, лучник?

– Отнюдь, но умею всеми ими распоряжаться, – ответил военачальник.

Когда Александру Македонскому сообщили, что о нем в народе говорят дурно, то услышали в ответ:

– Такова участь царей – делать хорошее, а слышать дурное.

Архилай на вопрос болтливого цирюльника о том, как его подстричь, ответил:

– Молча.

Когда Бисмарка спросили:

– Можно ли построить социализм в отдельно взятой стране?

Тот ответил:

– Социализм в отдельно взятой стране построить можно, но для этого нужно выбрать страну, которую не жалко.

Одна из почитательниц Марка Твена, очень непритязательной внешности, рассыпавшаяся в комплиментах по поводу его таланта, услышала в ответ:

– Я, к сожалению, не могу вам ответить взаимностью.

– А вы, как и я, солгите, – предложила дама.

У Вольтера спросили:

– Где бы вы хотели оказаться после смерти: в раю или в аду?

– В раю лучше климат, но в аду приятней компания, – ответил Вольтер.

Алексею Орлову, физически устранившему Петра III, был задан вопрос, когда он пребывал в Берлине:

– Какой образ правления в России?

– Самодержавие, ограниченное цареубийством, – ответил граф.

Фредерик Лоу, автор мюзикла «Моя прекрасная леди» однажды признался:

– Я не люблю свою музыку, но что значит мое мнение по сравнению с мнением миллионов.

Конструктор ракет Вернер фон Браун отзывался о своих исследованиях так:

– Фундаментальные исследования – это то, чем я занимаюсь, когда я понятия не имею, чем я занимаюсь.

Узнав о смерти своего знакомого, Вольтер сказал:

– Он был великим патриотом, гуманным человеком, преданным другом, если, конечно, это правда, что он умер.

Рональд Рейган спросил хирургов, готовившихся его оперировать:

– Надеюсь, вы все республиканцы?

Оноре Мирабо предупреждал своих единомышленников:

– Робеспьер опасный человек, ибо он действительно верит в то, что говорит.

После провала премьеры своей комедии «Веер леди Уиндермир», Оскар Уайльд заметил:

– Пьеса имела большой успех, но публика провалилась.

Молодой физик заявил Эрнесту Розерфорду:

– Я работаю с утра и до вечера.

– А когда же вы думаете? – услышал он в ответ.

Математик Давид Гилберт так подвел черту под дискуссией о роли математики в теоретической физике:

– В сущности, теоретическая физика слишком трудна для физиков.

Гегеля спросили:

– Понял ли вас кто-нибудь?

– Только один человек понял меня, да и тот, по правде сказать, понял меня неправильно, – последовал ответ.

Американский натуралист шотландского происхождения, основатель Иосемитского заповедника Джон Мур утверждал:

– Я богаче магната Гарримана, потому что я заработал столько, сколько хотел, а он – сколько мог.

Бенджамина Дизраэли, премьер-министра Англии, консерватора, попросили дать толкование разницы между неприятностью и катастрофой. Тот, воспользовавшись именем своего политического противника – лейбориста, пояснил:

– Если мистер Гластон упадет в реку – это неприятность. А вот если кто-то его вытащит оттуда, – это будет уже катастрофа.

Когда Аристотелю сообщили, что один из его недоброжелателей за глаза его бранит, тот сказал:

– За глаза он пусть хоть бьет меня.

Гегелю указали на то, что его философия не согласуется с фактами.

– Тем хуже для фактов, – ответил гениальный мыслитель.

Уинстон Черчилль так отозвался о Клименте Эттли:

– Мистер Эттли очень скромный человек и у него есть для этого все основания.

Луи Армстронг, когда его попросили дать определение джазу, ответил:

– Спрашивая, вы никогда не узнаете.

Том Паркер однажды заметил:

– Когда я познакомился с Элвисом Пресли, у него было на миллион долларов таланта. Теперь у него миллион долларов.

Бертрана Рассела спросили:

– Вы бы отдали жизнь за свои убеждения?

– Разумеется, нет. В конце концов, я ведь могу и ошибиться, – ответил философ.

Лакид занялся геометрией на склоне лет. Его спросили:

– Разве теперь время для этого?

– Неужели еще не время? – переспросил Лакид.

Джоан Робинсон так объясняла свои научные достижения в области экономики:

– Я ничего не понимала в математике, поэтому мне пришлось думать.

Нильс Бор однажды упрекнул Альберта А. Эйнштейна:

– Вы не думаете. Вы просто следуете логике.

Роберт Тейлор заказал брюки самому лучшему портному Голливуда по фамилии Шапиро и, получив заказ, бросил ему упрек:

– Господь сотворил мир за шесть дней, а вы мне шили какие-то брюки целый месяц.

– Так вы посмотрите на этот мир, и вы посмотрите на эти брюки! – резюмировал портной.

– Ты считаешь меня многоученым? – спросил Конфуций ученика.

– А разве нет? – ответил тот.

– Нет, – сказал Конфуций, – я лишь связываю все воедино. (!!!)

Прочитав присланную на отзыв трагедию, Вольтер заметил:

– Написать такую трагедию куда легче, чем ответ ее автору.

На смертном одре, в ответ на предложение отречься от дьявола, Вольтер произнес:

– Теперь не время наживать себе новых врагов.

Пожелавший Папе Льву XIII сто лет жизни в ответ услышал:

– Сын мой, не будем ставить пределов милосердию Божию!

О Роберте Доуэле, кандидате в президенты США, поговаривали: в результате пожара в библиотеке Доуэла сгорели обе книги, причем, одну из них он так и не раскрасил.

Один молодой художник, пользуясь освоенными им негодными приемами, нарисовал картину и показал ее Рафаэлю.

– Что вы думаете об этой картине? – спросил он его.

– Что вы скоро кое-чему научились бы, если бы вы ничего не знали, – ответил Рафаэль.

Айзеку Азимову, автору к тому времени около 500 книг, в одном из интервью задали вопрос: «Что вы будете делать, если узнаете, что вам осталось жить шесть месяцев?»

– Буду печатать на машинке быстрее, – ответил великий фантаст и популяризатор науки.

Рассказывают, что Имам аль-Газали был однажды приглашён на собрание судей, и авторитетнейший из них сказал ему:

– Ты – учёный человек, также, как и мы все; многие приходят к тебе, чтобы ты разъяснил им священный закон. Нам стало известно, ты рекомендуешь им не соблюдать пост в священный месяц Рамадан. Также нам известно, что ты отговаривал людей совершать паломничество в Мекку. Говорят о тебе также и то, что ты запрещаешь людям говорить «нет Бога кроме Аллаха». Всё – бесспорное свидетельство твоей неверности. Твоя репутация – вот то единственное, что защищало тебя до сих пор от смерти за отступничество. Людей надо защищать от таких, как ты. Газали отвечал со вздохом:

– В Священном Законе Ислама записано, что люди, не понимающие Закон и того, что он означает, не преступники и не подлежат его суду. Сюда входят дети и слабоумные, но сюда же следует отнести и тех, кому не хватает понимания. Если человек постится, не осознавая, зачем он это делает, или отправляется в паломничество, только для того, чтобы страдать, или произносит Символ Веры, а веры не имеет – этому человеку недостаёт понимания, и его не следует поощрять к продолжению того, что он делает, но наставить на путь. Говоря вашими словами, людей следует защищать от таких как вы, ибо вы поощряете их не за добродетели и наказываете не за преступления. Если человек не способен ходить, если он хром, велите ли вы ему идти, во что бы то ни стало, или всё-таки дадите ему костыли и средства для лечения его болезни? Это о вас сказал Пророк, предсказывая ваше появление: «Ислам пришёл как чужак, как чужак и уйдет». Понимание смысла вещей лежит вне ваших намерений, вашей подготовки и ваших способностей. Вот почему вам не остаётся ничего более, кроме как пугать людей смертью за отступничество, поэтому к отступникам следует отнести не меня, а вас.

Прибыв в старый храм в столице древних правителей Китая, Конфуций стал почтительно расспрашивать присутствующих о церемониале.

– Какой же ты мудрец, если даже церемониала не знаешь? – удивились те.

– А разве не в этом состоит церемониал? – возразил мудрец.

В ответ на вопрос журналиста, счастлив ли он, генерал де Голль ответил:

– За кого вы меня принимаете, за идиота?

Пианист Оскар Левант о Леонарде Бернстайне:

– Музыка нужна ему как аккомпанемент к его дирижированию.

– Вы Борхес? – обратился прохожий к писателю.

– Временами, – последовал ответ.

– Что говорят о новом налоге? – спросил Джулио Мазарини у слуги.

– Поют о вас злейшие песенки, – последовал ответ.

– Это хорошо. Раз поют, будут платить, – заключил кардинал.

Сардинский генерал граф Сент-Андре – Суворову:

– Ваше сиятельство имеет врагов, но не соперников.

В беседе с учеником по имени Сы Конфуций не согласился с его мнением на свой счет, будто бы он учен и многознающий.

– Нет, – сказал учитель. – Я все нанизываю на одну мысль. (!!!)

Какая это мысль? Как он «нанизывает»? Ответы на эти вопросы Конфуций унес с собой. Можно предположить, что это мысль-вопрос: как воплощается высший смысл бытия в сущем? Исчерпывающий ответ на него и есть «нанизывание» всего. Ответ на него Конфуций находил с такой высоты полета мысли, на какую можно подняться на крыльях понимания сути в ее саморазвитии и благодаря духу понятий, отражающих глубочайшее понимание этой сути.

На вопрос:

– Трудно ли быть Никитой Михалковым?

– Быть не трудно. Стать трудно, – ответил знаменитый кинорежиссер.

Узнав, что французский король Франциск I заключил союз с Османской империей с целью вернуть себе прежние итальянские владения, Карл V, император Священной Римской империи заметил:

– У нас с кузеном Франсуа полное согласие. Он хочет владеть Миланом, и я хочу.

Фантастическое интервью автора этой книги с Аристотелем.

– Ты стремился к славе, ты в ней нуждался?

– Не больше, чем она во мне.

– Ты гордился бы, получив самый почетный в мире титул?

– Не больше, чем мир гордился бы мной.

– Что нужно для того, чтобы стать гением?

– Больше, чем гениальность. Гениальная добродетель.

– Почему время не властно над аристотелианством?

– На меня через познание универсума снизошло понимание смысла духа мышления мышления, который отражает дух истинности. Только дух мышления мышления, а не мысли, только дух истинности, а не истины существуют вне времени. Мыслью не достичь глубин истинности. Пониманию не исчерпать мышление.

– Понимаемо ли твое учение?

– Я исчерпал то, что было доступно моему пониманию, и проложил к нему путь другим, но архиважно, чтобы другие поняли то, что я пытался понять и в чем не преуспел, а также, чтобы они не преступали смысловую меру разумности познания. Умопостижение имеет предел разумности и самосознания, за которым разверзнута смысловая бездна.

– Становятся ли люди умнее?

– Это не важно, если не становятся добрее.

– Твое учение истинно?

– Во всяком учении истина имеет долю в реализуемом методе мышления мышления, а не в его результате.

– В чем заключалось твое предназначение?

– Показать пример возвышения в мышлении мышления до формы форм всеобщего блага.

Леонида Утесова пригласили выступить в клубе НКВД. Певец, выйдя на сцену, предварил свое выступление обращением к сотрудникам Комиссариата внутренних дел:

– Как хорошо, что я стою, а вы все сидите.

Узнав о заключенном контракте на закупку СССР зерна, Черчилль съязвил:

– Я всегда думал, что умру от старости, но, когда Россия, кормившая всю Европу, стала закупать зерно, я понял, что умру со смеху.

Посол Российской империи в Турции на выпад турецкого посла в России:

– А у вас в России много дураков!

Ответил:

– Да, многовато. Но мы их всех называем турками.

На предложение внести поправки в одну из своих пьес, Оскар Уайльд ответил: «Кто я такой, чтобы править шедевр?»

Однажды поутру мудрый человек, запечатлевший нам в назидание эту сцену, проходил мимо людей, которые двуручной пилой старательно распиливали толстое бревно. На обратном пути картина не изменилась, хотя время близилось уже к полудню.

– Почему бы вам не наточить пилу? – удивился он.

– Нам некогда точить пилу, нам надо распилить бревно, – последовал возмущенный ответ.

В древнем Египте перед уходом человека в мир иной ему задавали два вопроса:

– Познал ли ты радость в жизни? Доставил ли ты кому-нибудь радость в жизни?

Не понапрасну ли люди прожили 50 веков, если эти вопросы всё ещё актуальны?

На Ялтинской конференции, обсуждая послевоенные границы Польши, Черчилль при молчаливом одобрении Рузвельта категорически возражал против присоединения Львова к СССР, аргументируя:

– Львов никогда не был русским городом.

На что Сталин возразил убийственным аргументом:

– А Варшава была.

Один болтун, докучавший Аристотелю своим пустословием, спросил его:

– Я тебя не утомил?

– Нет, я тебя не слушал, – ответил философ.

На вопрос о своём самочувствии в столетний день рождения Юби Блейк констатировал:

– Знай, что доживу до такого возраста, я бы больше следил за собой.

В подтверждение довода о том, что в искусстве форма всё, а материал ничего не стоит, Генрих Гейне сослался на ответ портного Штаубе, когда того спросили:

– Почему вы берёте за фрак, сшитый из сукна заказчика столько же, сколько за фрак, сшитый из собственного сукна?

– Я требую плату за фасон, сукно же дарю.

Язычник спросил святого Феофила Антиохского:

– Покажи мне своего Бога.

– Покажи мне твоего человека – и я покажу моего Бога. Покажи, что очи души твоей видят и очи сердца твоего слышат, – последовал ответ.

Философ спросил Антония Великого:

– Отче, как ты можешь быть счастлив, будучи лишён утешения, подаваемого книгами?

– Моя книга – это природа сущего, и когда хочу читать Слово Божие, эта книга всегда передо мной, – ответил праведник.

В сухом остатке от институтского курса автора осталось только отечески снисходительное добродушие нашего умудрённого жизнью декана Петра Марковича Бугая по отношению к нашим, как нам тогда казалось, лихим и весёлым студенческим проделкам. Сегодня, спустя пол века, я понимаю, что он подтрунивал над нами, пряча под маской лукавой строгости, воспоминания о своих былых, видимо, куда более лихих студенческих проделках. А своё добродушное отношение к студенческому куражу он, судя по всему, перенял… у своего декана… В феврале 1974 года мне (единственному студенту) выпала честь присутствовать на банкете по поводу 70-летия профессора Куколева Г.В.7 Первый тост седые профессора-химики по старинной традиции поднимали за химические связи. Помню: профессор Куколев предложил выпить за водородную связь, профессор Свирский – за ковалентную связь, профессор Ведь – за…В общем, перебрали все химические связи и тут очередь дошла до профессора Бугая, а химические связи были исчерпаны. Пётр Маркович не ударил лицом в грязь и предложил выпить за связь… с деканатом.

Однажды автор на совещании, где присутствовали большие начальники, но не будучи таковым, опрометчиво высказал мнение, отличное от ранее высказанного мнения очень большим начальником, но при этом достаточно умным человеком, который мнение автора не поддержал, причём не поддержал в категоричной форме, выказав при этом ещё и своё неудовольствие наличием отличного мнения. Памятуя народную мудрость, что в кабинет руководителя ты можешь входить со своим мнением, но выходить – только с его, и при этом, как бы ты не был уверен в верности своего мнения, полемика к добру точно не приведёт, автор всё же возразил:

– Все мнения я разделяю на умные и руководящие. Недопустимо, если подчинённые будут игнорировать мнение руководства, ибо как можно при этом эффективно руководить. В данном случае мне посчастливилось услышать не только руководящее, но и умное мнение, с которым я не могу не согласиться, оставаясь приверженцем своего чисто из формальных соображений, потому что чем больше мнений, тем меньше сомнений в правильности единственно верного мнения.

К удивлению автора за этим возражением оргвыводы не последовали. По-видимому, в данном случае соотношение ума и единоначалия было в пользу первого.

ДУХ ИРОНИЧНОСТИ, САРКАСТИЧНОСТИ, ШУТОЧНОСТИ И ПАРАДОКСАЛЬНОСТИ

Истинное глубочайшее мышление осуществляется на невербальном нейронно-квантовом уровне. Невербальное мышление возможно только на родном языке. Язык в итоге обслуживает самосознание. Самосознание в итоге обслуживает духовность. Языкознание же обслуживает рассудок, а рассудок обслуживает языковедов.

Толковые словари нужны для того, чтобы растолковать как правильно понимать то, о чём и как мы говорим, и о чём и как нужно говорить, чтобы сказанное можно было правильно растолковать, не прибегая к переводчикам.

Орфографические словари нужны для того, чтобы устную речь перевести в письменную, а письменную – в устную, – максимально усложняя перевод, дабы составители словарей и филологи не остались без работы, а морфемы8 вырвать из контекста, чтобы языкознание вообще и русского языка в частности мёдом не казалось.

Философия языка отличается от филологии тем, что филологи максимально препятствуют внедрению концепции «пишется как слышится», а философы максимально препятствуют внедрению концепции «говорится как думается».

В китайском языке смысл контекста зависит от произношения – фонетики как таковой и последовательности тонов, а их 4 тона, причём тон может обладать и лексическим и грамматическим значением. Я представляю, если бы и русский имел обязательную, а не произвольную эмоциональную тональность. Но при этом китаец знает, как произносился текст сто и более лет назад, а русский теряет фонетический окрас текста, если революцией, гражданской войной прерывается фонетическая связь поколений.9

Преимущество нашей демократии в том, что прямые выборы губернаторов нисколько не противоречат их прямому назначению.

Если переливать из теоретически пустого в практически порожнее – это кандидатская диссертация, а если из практически порожнего – в теоретически пустое, это уже докторская.

Достижения маркетинга и пиара давно уже превзошли все остальные.

Искоренить предрассудки нельзя, но сменить и усугубить можно.

Узы женской дружбы, в отличие от мужской, укрепляет непреодолимое желание поделиться чужими, а не своими секретами.

Женщины выбирают из тех, кто способен их осчастливить, поэтому для мужчин выбора уже не остаётся.

Женская интуиция вполне обходится без разумных советов, логичных выводов и здравого смысла за счёт парадоксальности выводов и пикантности поводов.

Если человек под классическую музыку засыпает, это свидетельствует о том, что пусть пока еще и не на эстетическом, но на физиологическом уровне он её уже воспринимает.

Злоупотребление настойкой рябины на коньяке неминуемо ведет к стойкому привыканию к рябине.

Калорийная еда – путь к ожирению, изысканная – к разорению, полезная – к пресыщению, диетическая – к принудительному кормлению.

Если мнения избирателей продиктованы монетарными соображениями – это демократический плюрализм, если идеологическими – это демократический централизм, если ни теми, ни другими – это волюнтаризм. Если граждане в политике руководствуются экономическими соображениями – это капитализм, если идеологическими – это социализм, если ни теми, ни другими – это анархизм. Если в обществе во главу угла ставятся государственные интересы – это патриотизм, если региональные – это сепаратизм, если корпоративные – это глобализм, если общечеловеческие – это авантюризм.

Индекс цитирования ваших работ говорит лишь о степени популярности вашего вклада в науку. Индекс частоты заимствования фрагментов из ваших работ говорит уже о значительности вашего вклада в науку.

В молодости мы жертвуем продолжительностью жизни ради её качества. В старости мы жертвуем качеством жизни ради её продолжительности. В зрелые годы мы сожалеем о недальновидности нашей молодости и о запоздалости этого сожаления.

Среднестатистический брак дает шанс минимум на медовый месяц. Удачный брак дает шанс минимум на три медовых года. Счастливый брак дает шанс на медовую старость.

Матриархат сдал свои позиции, потому что право выбора женщинами мужчин, с их точки зрения, менее пикантно по сравнению с правом выбора мужчинами женщин. В этом случае они тщательнее следят и за собой, и за своими соперницами, и за своими избранниками.

Классические многоголосые произведения нужно исполнять в темном зале с приглушенной акустикой, потому что навеваемый ими сон – гармоничный, органичный и, наконец, целебный, правда не совсем этичный, если сопровождается храпом, который, хоть, изредка, но все же, бывает, звучит чуток не в унисон исполняемому произведению и не всегда вписывается в его партитуру.

Не напоминает ли наша многопартийная система цирк, где политические клоуны на арене развлекают падких до подобных шоу зрителей под присмотром шпрехшталмейстера и на потеху антрепренёрам?

Название статьи по теме будущей диссертации не должно быть кратким, понятным и раскрывающим ее истинный смысл, иначе вряд ли удастся ее опубликовать, и тем более сомнительно, что у кого-либо появится желание ее прочесть.

Пессимист, садясь на диету, готовит себя к полуголодному существованию, оптимист – к наполовину сытому.

<1 2 3 4 5...21 >

На страницу:

Перейти

3 из 21