Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов

– Вы молодец, что такая бдительная, – сказал мужчина. – Но вы ему просто очень понравились, а парнишка стеснялся познакомиться. Говорит, сейчас к женщинам не подступиться. Что он имел в виду, не знаю. Дожили, да? В любом случае, будьте аккуратны.

Саша, слушавший все это, стоял в проходе, скрестив руки на груди.

– Ну, я же говорил. Ты сама все придумала. Только взбаламутила всех вокруг.

– А ты не мог по-мужски просто подойти к нему и сказать, что это твоя девушка? И чтобы он не шатался вокруг меня? – взбесилась Элина. Тревога наконец отпустила, и теперь она поняла, с кем связала свою жизнь.

– А ты сама не могла с ним разобраться? Твоя паранойя…

– Ой, все.

Элина не стала его дослушивать. Он никогда не поймет, насколько страшно и опасно бывает женщинам. Теперь она окончательно убедилась в том, что с этим человеком ей не по пути. Что это за мужик, который не может постоять за свою любимую? Начальница права, он ей такой не нужен.

Через несколько дней Элина приехала в теперь уже бывшую квартиру за оставшимися вещами. Когда она подходила к подъезду, ей навстречу шел тот самый преследователь. Он подошел прямо к ней, поздоровался и с виноватым видом заговорил.

– Я прошу прощения, что так сильно напугал вас. Мне следовало сразу с вами заговорить, но я боялся. Ничего не мог с собой поделать. Вы мне очень понравились, вот и оставалось просто любоваться.

Девушка ошарашенно смотрела на него, не зная, чем ответить.

– Только теперь я понимаю, насколько жутко выглядел. Простите еще раз. Я больше вас не побеспокою.

– Конечно. Я ведь тут больше не живу, – наконец выдавила она.

– Ой! Это из-за меня? Неужели я настолько вас напугал?

– Нет. Мы с молодым человеком решили разойтись. Скажем так, вы помогли мне увидеть недостатки, с которыми я не могу смириться.

– Бог мой, если бы я знал, что вы заняты, я бы даже не смотрел в вашу сторону.

Повисла немая пауза. Элина не знала, как разрядить обстановку. «Все нормально. Я не испугалась» – ложь. «Ой, да мне даже было приятно» – еще большая ложь.

– Ну, теперь я свободна, – выпалила она и, сообразив, что только что сказала, мысленно себя прокляла.

– Ах, вот как, – парень покраснел. – Тогда могу я пригласить вас куда-нибудь?

Не зная, зачем, Элина согласилась. На лице преследователя засверкало такое счастье, как у щеночка. Когда он улыбнулся, даже показался девушке милым.

На первом свидании он вел себя как приятный и образованный парень. С Элиной он немного смущался, хотя со всем остальным миром держался естественно и свободно. В отличие от Саши, который почти всегда говорил только о работе и вещах, связанных с ней, новый знакомый с легкостью мог поддержать беседу на любую тему, и ему это было искренне интересно. Да и беседа с ним была похожа на диалог, а не на бизнес-презентацию. Теперь Элине хотелось узнать этого парня получше. Кто знает, может, и хорошо, что все так сложилось.

*****

–Ты мне свой характер не показывай, не доросла еще! Возьму твоего щенка и выкину на улицу, будешь знать, – ругалась мать

Анастасия Сергеевна родила дочь поздно – в 46 лет. Несколько лет безрезультатных попыток, и вот чудо – забеременела. Девочку назвали Аней. Она росла озорным и любопытным ребенком, любила мультики и плюшевых собачек. Родители души не чаяли в маленькой Ане, растили ее в тепле и заботе. Но на третий годик ее жизни в семье произошла страшная трагедия.

Ушел из жизни отец девочки – Алексей Геннадьевич. Мужчина скончался от инфаркта, не дожив до своего 50-летия всего пару месяцев.

Немолодая вдова долго скорбела по мужу. Смыслом ее жизни осталась одна только Анечка, на детской психике которой серьезно сказалась потеря любимого папы. Малышка закрылась в себе и еще долго ни с кем не разговаривала. Анастасии Сергеевне пришлось даже отвести ребенка к детскому психологу. Да и самой женщине, как ни крути, требовалась поддержка специалиста: нужно было скорее пережить утрату и жить дальше…

Спустя время Анастасия Сергеевна познакомилась с Григорием Альбертовичем. Мужчина вот уже несколько лет работал в их организации и никак не мог свести глаз с деловой Анастасии. Знал только, что замужем была, вот и не подходил. Григорий оказался человеком порядочным, честным; мужик из него был покладистый и трудолюбивый.

Так у Анастасии Сергеевной, заведовавшей цехом, завязался с подчиненным служебный роман, который со временем перерос в предложение руки и сердца. Женщина, не раздумывая, согласилась. Все-таки маленькой Анечке нужен был папа, пример заботливого и ответственного мужчины, и Григорий Альбертович прекрасно подходил для этой роли. С Аней у них выстроились теплые, дружеские отношения. Девочка охотно приняла нового члена семьи, а со временем и вовсе начала называть его папой.

Родители ни в чем не отказывали девочке, кроме одного: Анечка мечтала о собаке. Она с грустью и завистью смотрела на других деток, гулявших с самыми разными собачками, и долго упрашивала подарить ей крохотного щеночка, любого, лишь бы был. И если Григория Альбертовича трогали слезы Ани, то мама была непреклонна. Анастасия Сергеевна наотрез отказывалась приносить в квартиру «шмоток шерсти на лапах»: боялась за дорогущий ремонт.

Вплоть до своего 13-летия Аня грезила тем, что однажды она все же уговорит маму или же сама заведет пушистого друга, как только съедет от родителей.

Время стремительно бежало, и вот пожилая пара вышла на пенсию, чтобы все свое время уделять подрастающей Ане. Посоветовавшись с супругой, Григорий Альбертович решил приобрести загородный дом. Все-таки возраст у него с женой подходил: с каждым годом все больше хотелось скрыться от столичной суеты и шума, уехать в пригород, заняться посадкой цветов и огорода.

Григорий Альбертович мечтал о собственном тракторе и теплице, а Анастасия Сергеевна грезила большим цветущим садом, который она посадила бы прямо под окнами. Да и Анечка не была против уехать из родного города: в школе у нее все равно не получалось завести подруг, а тут, в деревне, люди простые, того и гляди повезет найти общий язык.

Семья переехала в большой загородный комплекс ближе к июню, сразу же, как Аня закончила шестой класс. Теперь у девочки была куча свободного времени, чтобы освоиться на новом месте и познакомиться поближе с соседями-одногодками.

Сам дом вызывал в Ане неподдельный восторг: высокое двухэтажное сооружение из выкрашенного в белый цвет кирпича с чердаком и просторным задним участком, где можно было резвиться с мячом и скакалкой.

– Анечка! Ты где? – со стороны выездной калитки раздался голос отчима, хлопнувшего дверью машины. – Беги скорее наверх! Я все твои вещи принес! Нужно их как можно быстрее разобрать, иначе не успеем на озеро сходить!

Девочка ахнула и ринулась в сторону дома, перепрыгивая через не выкорчеванные корни. Она в три прыжка перебежала лестницу и пошагала прямо по коридору.

Ее светлая комната, выкрашенная в бежевый цвет, встретила маленькую хозяйку солнечными бликами и пылинками, летавшими по воздуху. У маленького окошка – груда сброшенных сумок и мусорных пакетов, в которых семья предпочитала перевозить вещи.

Девочка рухнула коленями на пол и принялась в спешке открывать чемоданчик, как вдруг заметила шевеление в одном из боксов. Аня удивилась: она не помнила, чтобы у нее была такая коробка. Девочка вздрогнула от неожиданности: круглая полосатая крышка подпрыгнула, а внутри раздалось непонятное сопение.

Не веря глазам, Аня приоткрыла коробку и удивленно распахнула рот. Внутри был крохотный белый щенок, который, при виде новой хозяйки, жалобно заскулил и попросился на ручки. Девочка осторожно прижала малыша к груди и почувствовала, как по ее красным щекам текут слезы счастья.

За спиной послышался кашель отчима. Аня обернулась, сморгнув пелену слез. На пороге Григорий Альбертович обнимал Анастасию Сергеевну за худощавые плечи. Женщина сама удивлялась не меньше дочери, однако, в отличие от ребенка, она не была в восторге от милейшего создания в детских ручках.

– Я так подумал, мать, – подал голос отчим. – Анька у нас одна любимица, никого у нас больше нет. Я в детстве тоже о собаке мечтал, знаю, каково это. Пусть у нее будет тот, о ком она сможет заботиться. Все-таки хорошо это, когда дети животных любят. Они так эгоистами не вырастают.

– Вот еще, новость какая! – буркнула Анастасия Сергеевна недовольно. – Собака, тоже мне! Собака не игрушка, вообще-то, за ней уход нужен. Кормежка, выгул, прививки всякие – этим всем кто будет заниматься? Знаю я вас, прохвосты. Купили мы уже как-то раз из-за ее капризов аквариум, так на чьи плечи он в итоге лег, а? Это еще хорошо, что его Людка, соседка, согласилась себе забрать. Так бы и носилась я с ним до самой старости…

– Ну-ну, Настасья, не ругайся! Давно ж это было! – поспешил успокоить жену отчим. – А Анька у нас теперь взрослая, ответственная. Мы ей все покажем, всему научим – она и будет делать. И кормить, и выгуливать, и мыть. Правда? – Григорий Альбертович незаметно подмигнул девочке, стоя за плечом жены.

Аня расплылась в счастливой улыбке и утерла мокрые щеки.

– А что это за порода? – хихикнула девочка, пока пушистый дружок облизывал ее нос и ворчливо кряхтел.

– Королевская болонка, – с гордостью произнес Григорий Альбертович.

– Вот те нате! – вновь возмутилась женщина, всплеснув руками. – Батюшки, и сколько ж стоило это чудо?

– А вот этого, Анечка, нашей маме знать не обязательно, – шепнул отчим и громко рассмеялся, а затем поспешил увести ошарашенную женщину на первый этаж.

Так пролетели полгода. Щенок подрос, но по-прежнему оставался крохой. Из-за неравномерных переходов на белой шерсти Аня назвала его Ластиком. Ну прямо как ее стиральные резинки, вечно измазанные грифелем от карандаша! Ластик был ласковым и озорным щенком, точной копией светленькой Ани в ее младенческие годы.

– Не зря говорят: «Собаки похожи на своих хозяев»! – повторял Григорий Альбертович.

Только Анастасия Сергеевна по-прежнему оставалась угрюма.

Она терпела присутствие щенка в доме сквозь стиснутые зубы. И хотя Ластик, в силу собственных размеров, не доставлял больших проблем и не приносил много грязи, женщина каждый раз закатывала глаза при виде его крохотных следов на коврике в прихожей. Впрочем, пристыдить дочь ей не представлялось возможным: Аня исправно следила за щенком, воспитывала его и дрессировала.

Девочка никогда не пропускала часы выгула и не отпускала Ластика бегать по дому, предварительно не помыв ему испачканные лапки. Когда же дочка, по девичьей памяти, забывала о чем-то, на помощь приходил отчим. Григорий Альбертович помогал в уходе за болонкой и не мог скрыть свою безграничную привязанность к новому члену семьи. Все-таки когда-то в детстве он и сам мечтал о собаке.

И все бы ничего, да только Анастасия Сергеевна так и не смогла смириться с животным в ее доме. Спустя время женщина начала откровенно придираться к дочери и манипулировать ее же щенком. Не прочла книгу, заданную на лето? Не протерла пыль? Не доела суп? На все у Анастасии Сергеевны был один ответ.

– Ах так? Ты мне свой характер не показывай, не доросла еще! Сейчас возьму твоего Ластика и выкину на улицу! Будешь знать, как отговариваться! – ругалась мать.

– Но это же мой щенок, мам! Мне его папа подарил! – давясь слезами, всхлипывала девочка.

– Это мой дом! Своего здесь у тебя ничего нет! А ну быстро успокоилась, вытерла слезы и марш читать книгу!

– Что за шум, а драки нет? – в дверях появился Григорий Альбертович.

– Погляди, как твой щенок на ребенка действует! Совсем уже от рук отбилась девка! Читать, говорит, не хочет сегодня. Ишь, какая самостоятельная стала!

– Ну, не хочет сегодня – пусть не читает. В чем проблема? Завтра начитается вдоволь этих твоих Чеховых и Лермонтовых, а сегодня пускай отдыхает. Чего-то ты, Настасьюшка, совсем нервная стала. Посмотри, до чего ребенка довела – вся в слезах стоит!

– Ах, это я ее довела?! – возмутилась женщина и бросила полотенце на стол и уперла руки в боки. – То есть ее тебе жалко, а меня не жалко?! Да я тут ношусь, как угорелая. Уборка, готовка! Вам это принеси, это подай! А вы только и знаете, что со своей псиной возиться! Тоже мне благодарность!

В тот вечер и на всю последующую неделю Анастасия Сергеевна объявила домашним бойкот. Она не разговаривала ни с мужем, ни с дочкой, а от Ластика и вовсе брезгливо шарахалась. «И что они нашли в этом комке шерсти? Только путается под ногами, да жрать просит!» – сокрушалась про себя женщина.

Ее терпение лопнуло, когда в один день, вернувшись из города, хозяйка заприметила несколько немытых тарелок, оставленных у раковины. Те лежали там еще со вчерашнего дня, и Аня, на тот момент находившаяся в школе, так и не удосужилась помыть посуду с утра.

Анастасия Сергеевна была вне себя от ярости. Она без раздумий выловила напуганного щенка, бегавшего от нее по всему дому, и свезла в собачий приют, где и оставила бедное животное.

Днем со школы вернулась Аня. Не сумев отыскать Ластика, девочка взволнованно обратилась к матери, но та лишь сурово глянула на дочь.

– В приюте твой Ластик, вот где! Надоела мне твоя безалаберность! Кому было сказано посуду намыть, окаянная?!

Аня была в шоке. Девочка проплакала до самого вечера, уткнувшись лицом в подушку, пока домой не вернулся отчим. Григорий Альбертович был в недоумении при виде заплаканной падчерицы. Та ошарашила его заявлением, что мама сдала щенка в питомник. Анастасия Сергеевна демонстративно молчала, отвернувшись к плите.

Тогда отчим тяжело вздохнул и укоризненно глянул на спину жены. Затем провел пальцами по лицу, поправляя густую бороду, и, не сказав ни слова, вышел во двор, к машине. Мотор загудел, и водитель уехал в неизвестном направлении.

Вернулся Григорий Альбертович через пару часов затемно. Анастасия Сергеевна уже успела испереживаться и ринулась встречать мужа, как вдруг замерла на пороге с разинутым ртом. Анечка выскочила следом и громко вскрикнула от радости. Отчим стоял в дверях с Ластиком на руках. Замерзший щенок трясся от страха, но при виде маленькой хозяйки тут же жалостливо заскулил и замахал хвостиком.

– Иди в свою комнату, Ань, – мягко обратился к падчерице Григорий Альбертович, после чего сурово глянул на жену.

– Что это значит, Гриша? – дождавшись ухода девочки, спросила женщина и сложила руки на груди.

– А то, – грубо, но тихо ответил мужчина и приблизился к жене. – Черт тебя дернул так с Аниным щенком поступить. Бессердечная ты, Настька! Не ожидал от тебя такого, разочарован… А знаешь что? Уедем-ка мы с Анькой обратно в город, а. Вместе с Ластиком. У него-то собачье сердце добрей твоего будет.

*****

Зачем вы это сделали

– Людмила Павловна, – зачем вы это сделали?!

Оля даже заикалась от возмущения. Она искренне не могла понять, что произошло.

Сергей умер два года назад, когда Ане исполнилось два года, а Павлику – четыре. Умер, а вернее погиб, глупо и трагично. Какой-то очередной лихой водитель вылетел на остановку, где спокойно стоял муж. Он сбил двух человек, женщина выжила, а муж скончался в реанимации через два дня.

Ольга переехала к свекрови. Людмила Павловна сама предложила ей этот вариант, и Ольга была искренне благодарна. Ипотеку за двухкомнатную квартиру она бы не потянула одна с двумя детьми никаким образом. У свекрови же имелась пустая «трешка».

Свекровь когда-то работала в городской администрации, сохранила прежние знакомства. Она помогла Ольге утрясти все дела с банком, отказаться от квартиры с минимальными потерями, получить назад деньги.

При этом не претендовала ни на какую их часть, несмотря на то, что ипотеку оплачивал в основном ее сын. В общем, золото, а не свекровь.

Ольга считала так абсолютно искренне. Людмиле Павловне было 55 лет, она только что вышла на пенсию, при этом выглядела свекровь лет на сорок с небольшим. Ухоженная, подтянутая, стройная, да и в поведении Людмилы Павловны тоже не было ничего от классической свекрови, какой ее изображают в анекдотах.

Людмила Павловна прекрасно владела всей современной техникой, активно посещала фитнес-центры и бары, могла поддержать разговор на любую тему.

При этом она не поучала Ольгу, не лезла в ее отношения с детьми, не изображала из себя заботливую мать, но и не набивалась в подружки.

Ольга была уверена, что со свекровью ей просто сказочно повезло. Когда подруги жаловались ей на матерей своих мужей, Ольга вообще не понимала, откуда возникают такие проблемы.

– Представляешь, говорила ей Ира, – моя каждый день ходит к нам ужинать. Она работает, ей готовить некогда, а я все равно дома с ребенком сижу, какая мне разница – на трех человек готовить или на четырех. Да мне и правда никакой разницы, но ведь она приходит и начинает объяснять, что готовлю я не то, не так, не на той посуде, невкусно, но сама при этом кушает с аппетитом, да еще с собой судочки уносит.

Ольга только пожимала плечами. Людмила Павловна готовила прекрасно, с удовольствием, вкусно, и добровольно взяла на себя эту обязанность, кормя невестку и внуков.

– Я же понимаю, – говорила Людмила Павловна, – ты и так на двух работах паришься когда тебе готовить.

Когда Наталья, другая подруга, жаловалась ей, что свекровь ей жизни не дает, требует, чтобы Наталья раз в неделю ездила в сад пропалывать никому не нужную морковь, Ольга только удивлялась. Людмила Павловна никогда не интересовалась садом, сада у нее вообще не было. Свекровь предпочитала проводить отпуск на Рижском взморье или в Кисловодске. В общем, не свекровь, а мечта.

Единственное, что пугало Ольгу в Людмиле Павловне, – это то, что та пользовалась неумеренным вниманием со стороны мужчин. Людмилу Павловну то провожали из магазина, поднося тяжелые сумки, то подвозили на дорогой иномарке, то звонили по телефону и приглашали в филармонию на концерт. Один раз Ольга столкнулась со свекровью у подъезда, когда ее провожал очередной кавалер, вылитый Олег Янковский в 50 лет. Людмила Павловна холодно попрощалась с ним у входа в подъезд и, отвечая на его вопрос, сказала:

– Вряд ли. Вы, конечно, можете позвонить, но я очень сомневаюсь.

Ольга не выдержала:

– Людмила Павловна, ну что вы такого мужчину отшиваете, не мужчина, а мечта, – и тут же отругала себя: «Вот дура, зачем ты это делаешь, вот выйдет Людмила Павловна снова замуж и мигом выставит тебя с детьми из квартиры, куда ты тогда пойдешь?».

Собственно говоря, идти Ольге было действительно некуда. Свою ипотечную «двушку» она отдала, взяв за нее деньгами, мужчины в жизни Ольги за это время пару раз появлялись, но руку и сердце ей предлагать не спешили. Они даже несколько раз заходили к ней в гости познакомиться поближе с ней, с детьми.

Но оба раза как-то так получалось, что их внимание очень быстро переключалось на Людмилу Павловну. Свекровь угощала их кофе, наливала виски, интересовалась работой, проблемами, давала советы, сочувствовала. В результате мужчины уходили абсолютно обвороженные Людмилой Павловной, а их встречи с Ольгой плавно сходили на нет.

Ольга и не думала ни в чем винить свекровь. Это же естественно, что она ведет себя любезно с потенциальными женихами невестки. Было бы гораздо хуже, если бы она их встречала кислой физиономией и начинала сразу жаловаться, какая Ольга распустеха и неряха, и какие у нее невоспитанные дети.

Так продолжалось до тех пор, когда третий Ольгин мужчина, Вадим, встретившись с ней на следующий день после визита в ее, а, вернее, в свекровкину квартиру, спросил:

– Слушай, а она тебе вообще кто? Сестра, кузина, тетка?

– Ты вообще про кого? – не поняла Ольга.

– Про эту дамочку, которая вчера меня принимала. Дамочка – высший сорт, но глазки она мне строила более чем откровенно. Когда ты ушла в комнату что-то с ребенком решать, я думал, она меня сейчас прямо на кухонном столе соблазнит.

Ольга обомлела:

– Она моя свекровь, – с трудом вымолвила она.

– Интересная у тебя свекровь, – хмыкнул Вадим.

Вечером Ольга решилась на откровенный разговор с Людмилой Павловной:

– Людмила Павловна, – зачем вы это сделали?!

Оля даже заикалась от возмущения. Она искренне не могла понять, что произошло.

– Зачем вам понадобилось кокетничать с Вадимом? У вас же у самой от мужчин отбоя нет. Вам обязательно нужно было сделать мне гадость?!

– Нет, – спокойно ответила свекровь. – Хочу, чтобы ты была верна моему покойному сыну…

– Но он же умер… – в полном остолбенении произнесла Ольга.

– Это неважно, – сурово сказала Людмила Павловна. – Храни верность памяти о своем муже и отце своих детей.

Ольга даже злиться на свекровь перестала, так она была поражена:

– Людмила Павловна, но ведь Вы сами… Вы же с отцом Сергея развелись, и мужчины вокруг вас табунами ходят.

– Это совсем другое дело, – строго сказала свекровь. Я развелась с недостойным человеком и не обязана быть ему верной.

Ольга не нашлась, что ответить. Она попыталась поговорить с Людмилой Павловной еще раз в более спокойном состоянии, но это ни к чему не привело. Свекровь, мило улыбаясь и разговаривая с Ольгой очень нежно, объяснила ей, что ее сын и Ольгин муж был идеальным человеком, и Ольга просто обязана хранить ему верность.

Что Сергей был прекрасным мужем и отцом, Ольга была полностью согласна, но ведь это еще не повод, чтобы всю жизнь прожить вдовой или уйти в монастырь. Все Ольгины доводы, рассуждения, истерики не производили на Людмилу Павловну ни малейшего впечатления.

В конце концов, Ольга отчаялась и пошла к психотерапевту. И изложила ему свою проблему, а вернее проблему свекрови. Специалист внимательно выслушал Ольгу и сказал:

– Случай весьма типичный. Бывают такие женщины. Они красивы, , привлекательны, но кекс как таковой, равно как и постоянные отношения с мужчинами их не интересуют. Им нужно поклонение, обожание, ухаживание, но больше ничего. И вам мать вашего мужа пытается предложить ту же модель поведения.

– Да нет у меня никакого ни поклонения, ни ухаживания! – взорвалась Ольга, я и так с трудом с мужчинами знакомлюсь, а эта… у меня их еще и отбивает.

– К сожалению, здесь ничего нельзя поделать, – сказал психотерапевт. Свою свекровь вы не переделаете, она будет вести себя так, как считает нужным, единственный для вас вариант – разъехаться с ней и выстраивать свою судьбу самостоятельно.

– Интересно, как это вы себе мыслите? – возмущенно спросила Ольга. -Я работаю на двух работах, у меня двое детей, и на какие шиши я должна купить квартиру?

– Тут я вам ничем не могу помочь, я – психотерапевт, а не социальный работник, и не риэлтор. Я вам просто объясняю, что это ваша жизнь, и только вы сами можете ее изменить.

Ольга вышла от специалиста, хлопнув дверью, но увы, через несколько дней все-таки пришла к выводу, что он был справедлив в своих суждениях. Или она сама решится изменить свою жизнь, или она так до конца своих дней и останется вдовой с двумя детьми в чужой квартире. И еще неизвестно, кому достанется эта квартира после смерти Людмилы Павловны.

В результате этих раздумий своего очередного знакомого Николая Ольга на пушечный выстрел не подпускала к квартире свекрови. Она честно сказала ему, что имеет двух детей, живет со свекровью, но не хочет обременять ее визитами посторонних мужчин.

Когда Николай выразил желание познакомиться с ее детьми, Ольга решительно сказала:

– Замечательно, мы на выходные как раз собираемся на турбазу, я сниму двухкомнатный номер, и ты к нам подъедешь.

Все это, конечно, было не очень дешево, но хотя бы позволяло нейтрализовать свекровь. Ольга решительно сократила выплаты в домашний бюджет и принялась копить деньги.

Через полгода Ольга сообщила Людмиле Павловне, что у них на работе выскочила необычайно дешевая путевка в санаторий, потому что не сезон, и не отпустит ли ее свекровь недельки на три? Людмила Павловна, поколебавшись, согласилась.

Ни в какой санаторий Ольга естественно не поехала, а на сэкономленные деньги отправилась в модный дорогой кемпинг «Гранатовая бухта», расположенный на юге области. Уже прибыв на место, Ольга посетила парикмахера, косметичку, решительно обновила гардероб и приступила к тому, что называется «активный поиск».

Удача улыбнулась ей только через год, уже в третий ее визит в «Гранатовую бухту». Иван, кажется, всерьез влюбился в Ольгу, и наличие детей его вроде бы не смущало. Но Ольга решила довести свою линию до конца:

– Дети живут со мной и с мамой мужа, – сказала она Ивану. – Она прекрасная женщина, обожает внуков, изумительно готовит, пусть пока они поживут вместе с ней, а мы посмотрим, как нам поживется вместе. Детей я буду иногда приводить в гости, ты на них посмотришь, они познакомятся с тобой, не будем торопить события.

Иван охотно согласился.

Людмила Павловна потрясенно смотрела на невестку:

– Оля, что ты такое говоришь? А как же память Сергея? Ты что, будешь жить неизвестно с кем? А дети?