Эксельсиор. Вакуумный дебют

Юрий Шотки

Эксельсиор. Вакуумный дебют

Пешка

Агломерация станций ООН «Лаграндж Л1», 2328.09.07:17:43·ЗВМ

Судя по гулу за спиной, позади километрах в двадцати пролетал импульсный трёхдюзовик, одна дюза давала пропуски. “Колун 157”, подумал Ник, старый выносливый тягач, обычно у таких правая тяга временами сбоит, там крайний топливопровод изогнут сильнее других. Проверяя свою догадку Ник перехватил сварочный пистолет левой рукой и повернулся всем корпусом. Ага, визор шлема быстро опознал клиновидный силуэт судна: “Находчивый 567.Ф56”, тип “Колун 157 М5-Ут”, задание “орбитальная чистка, сектор L1.8573.3216”. Так и есть, чистильщик, при увеличении было видно, как с одной стороны за посудиной тянулся неровный шлейф, налицо пропуски и неполное сгорание.

Довольный собою Ник вернулся к работе.

Вообще-то он любил работать в тишине, так концентрация выше, но допуск к работам в открытом вакууме гласил: «генератор акустического поля должен быть включён постоянно». Как-никак уши часто слышат то, что глаза упускают: сварочный пистолет шипел, привариваемый кронштейн поскрипывал от нагрева, чуть поодаль деловито гудели сборочные боты, а под ногами еле слышно шумел океан. Земля. Голубой мячик чуть больше теннисного висел у носка правого гермоботинка, шум прибоя – стандартный звуковой фон Земли, иногда в него вплетались звуки музыки из мегаполисов в зоне видимости, но на таком расстоянии звучал только прибой. На деле Ник никогда не видел и не слышал прибоя, но этот же шум можно услышать если прислонить к уху загнутый спиралью корпус водородного компрессора, Земля звучала как компрессор. Выше над головою переливались лунные колокольчики, за спиной Луну не было видно, но по звуку было понятно где её искать. Ещё один теннисный мячик, покрупнее, в фазе первой четверти и не такой голубой.

Сварочный шов шёл ровно, сканер дефектов молчал, а до конца смены всего двадцать минут. Если подумать, то орудуя сборочными ботами Ник управился бы с работой намного быстрее. Но ему повезло. Да-да! Серьёзно повезло. Чтобы ускоренно получить третий разряд корабельного механика нужно иметь двадцать часов наработки ручным инструментом в открытом вакууме, а такой наряд сейчас сложно найти – проще и безопаснее работать ботами, удалённо. Когда на Корпорацию верфей АНС свалился срочный заказ от ООН, брали всех кто не занят, даже курсантов под ручную практику. Ещё четверть часа и будет семнадцать часов наработки, если после выходных взять ещё одну смену, то к концу следующего понедельника он получит квалификацию. Наконец-то! Со всего курса он один шёл на пять средних корабельных квалификаций и сдал научный курс. Его однокурсники, те, кто шёл на одну-две младшие квалы, уже почти год летали в Поясе, а Ник всё тянул и тянул свои часы.

Он бы и завтра отработал, но это же ООН, дни отдыха и всё такое, Земля слишком близко, соцзащита, политика. Теперь ждать понедельника, а на вторник у него челнок обратно на Пояс. Обидно было улетать не побывав на Земле, здесь рукой подать, Ник ещё ни разу не был в колодце, и похоже ещё не скоро там побывает – ближайшие дни все челноки на Землю и обратно были забиты полностью, аврал. Случай подкинул одну возможность, он же отобрал другую, такова жизнь. Как бы то ни было, Ник умел радовался тому что имеет: зависнет на “Лаграндже”, может с транзитными землянками познакомиться, земки, они же совсем другие…

Ожил зуммер вызова, визор выдал: “Диспетчер работ”. Отключив пистолет Ник дал мысленную команду на соединение. Диспетчер выглядел устало, щегольская рубашка ооновской формы слегка помята, глаза смотрят в сторону, на другой экран.

– Ник·То старший-курсант ручник?

– Так точно!

– У нас нахлёст в вашем секторе, маршрутизатор не отвечает. Сможете ещё два часа отработать вручную и вести четыре бота по схеме? Справитесь?

Вести ботов легко, почему бы и нет?

– Мне бы три часа?

– Нет, два максимум, я бы и рад выдать полный наряд, но охрана труда следит как седой, выручите? Так мы сегодня этот сектор успеем закончить.

Ник задумался, конечно квалу он сегодня не закроет, зато с сектором выручит, а доброе дело всегда идёт в зачёт.

– Ник, я вам эти часы в стат-оплату поставлю, будет почти лишний эрг на выходные? Ну как?

– Да я и без оплаты был согласен, но эрг тоже пригодится, – улыбнулся курсант.

Лёгкая ответная улыбка коснулась губ диспетчера, но скоро выдохлась, так и не тронув глаза:

– Отлично, спасибо! Высылаю наряд.

Визор тут же выдал новую схему работ и четыре контрольные панели сборочных дронов, Ник раскидал задания между ними и принялся доваривать кронштейн. Время шло быстро, здесь приварить, там прикрутить, направить бот на следующий участок, другим ботом проверить работу предыдущего, так по кругу. Схема работ быстро обрастала зелёными отметками.

Сигнал оповещения застал его врасплох, визор вспыхнул: “Курсанту Ник·То. ур.АНС. Срочно.”

Обычно ничего хорошего такие уведомления не приносили, ну что там? Курсант открыл сообщение.

“Учётный регистр Альянса Независимых Станций зачёл 20 часов ручных работ открытого вакуума”.

Как зачёл?! Почему? Ещё же полтора часа работ осталось? Однако мелкая приписка поясняла: “Сверхурочные работы засчитываются в двойном объёме”.

Здорово, сверхурочные выпадали так редко, что про двойной зачёт легко было забыть. Ник обрадовался неожиданной удаче, однако сообщения продолжали поступать:

Курсанту Ник·То. ур.АНС. Срочно.

Вам присвоен 3 разряд квалификации корабельного механика

Учётный регистр АНС

Курсанту Ник·То. ЛА.СВК. Приоритетно.

Вы завершили обучение в Лётной Академии СВК.

Вам присвоены квалификации:

Пилот 2-го класса

Навигатор 2-го класса

Борт-механик 3-го разряда

Канонир 4-го разряда

Граф-оператор 5-ой степени

Вам присвоена дополнительная специальность:

Исследователь по Дискретной Физике

По результатам тестов и с учётом квалификаций вам присвоено звание Универ-Лейтенанта СВК.

Универ-Лейтенанту Ник·То. ро.СВК. Приоритетно.

Доменное имя Ник·То·9112-Б517-928В-Б325-7972-ДА34 внесено в реестр офицеров СВК

Пока курсант постепенно осознавал себя универ-лейтенантом, снова поступил вызов от диспетчера:

– Тут по вам обновление пришло, поздравляю с унилейтом! Это лёд! За всё время службы я только двух лейт-универсалов встречал, обычно нашивку универсала получает каплей, но так чтобы лейтенантом, да сразу после выпуска, это редкость! Теперь через год железно каплея получите, а там и старпомом назначат, это как астероид облететь! По гражданке пойдёте или на флот?

– Не решил, время есть.

– Ну не стоит тянуть седа, в этом деле чем раньше, тем лучше. Кстати у вас осталось полчаса работ, теперь вам как лейту за них ещё три эрга причитается, а за универа ещё эрг надбавки, за смену 46 дециэргов выйдет. Неплохо, да? Закругляйтесь, с вас причитается!

Последним на визор пришло письмо:

Универ-Лейтенанту Ник·То от (ук) Штерн© и Лун©

Уважаемый Ник·То просим Вас посетить наш офис на Луне чтобы вступить в причитающиеся вам права наследства

С Уважением Штерн©

Корпорацию “Штерн и Лун” знали по всей системе, собственно она и оплатила расширенное обучение Ника с требованием пройти по универсальной квалификации. Конечно, это интригует, только вот Ник·То всегда считал себя сиротой.

Офицер

Кратер Посидоний Зело (P лат. утаревш.), северо-восточная граница Моря Ясности, Луна

Дно кратера Посидоний Зело было скрыто озером, во всяком случае отсюда иллюзия была полной. Под стеклянной поверхностью рыбами сновали серебристые мобили и маглевы, деревья тянулись к поверхности подобно водорослям, в лунной гравитации их ветви покачивались медленно, словно преодолевая толщу воды. Кабинет, в котором Ник ожидал встречи, венчал кромку кратера; из одного окна открывалась внутренняя панорама Посидония, а если развернутся, то из другого можно было любоваться бескрайней гладью моря Ясности. “Кабинет с видом на море”, – сказала милая девушка проводившая его сюда. Вид на море быстро наскучил: бурая равнина исчерченная магистралями и местами скрытая под сложной мозаикой агрокомплексов. Зато вид на кратер был захватывающим. Полихромное стекло, накрывающее город, следуя суточным ритмам приобретало голубизну, это создавало иллюзию неба для жителей внизу, в то же время для наблюдателя сверху стекло убедительно имитировало водную гладь. Длинными лунными ночами свод кратера был абсолютно прозрачен, открывая вид на звёзды для местных романтиков, Луну им заменяла Земля.

“Лунные волки-оборотни должно быть воют на Землю”, мысленно пошутил Ник, про волков он знал так же как и про Землю, понаслышке, да по фильмам.

Тихий шелест за спиной подсказал: он в кабинете не один, всё та же девушка неслышно вернулась и теперь давала посетителю возможность насладиться видом.

– Простите, госдин Штерн попросил провести встречу в другом кабинете. Скажите когда будете готовы идти.

Ник развернулся, бессознательно движение вышло по строевому чётким, видимо жест гармонировал с новой формой лейтенанта СВК, пронзительно чёрной со строгими утяжелителями из полированного иридия, красотка улыбнулась как-то иначе, стало казаться будто он ей нравится.

– Да, я готов, не будем терять время.

Их ждал затянувший спуск вниз, Нику, привыкшему к масштабам астероидов, уже стало чудится, что они окажутся на другой стороне Луны, но наваждение быстро прошло. Постепенно тело налилось тяжестью, похоже они перешли на одно из подземных тяговых колец. После нескольких автоматических створок, пара остановилась перед внушительной дверью без привода, провожатая плавно открыла её руками и застыла на пороге:

– Лейтенант Ник·То госдин Штерн, – представила она.

– Не просто лейтенант, а универ-лейтенант, – заметил сухой голос из кабинета, – проходите же.

– Простите, Универ-лейтенат, – извинилась красотка пропуская Ника в кабинет, офицер ей виновато улыбнулся, будто это он допустил оплошность.

Хозяин кабинета стоял у стола. В значимых местах Посидоний Сити местная арт-группа разместила одинаковые бюсты умудрённого опытом мужа, визор подсказывал что это Посидоний, антикдревний мудрец давший имя группе кратеров. Если сделать скидку на современный лоск и моду, то госдин Штерн был поразительно похож на слегка моложавую версию этих бюстов.

– Универ-лейтенант Ник·То, – представился Ник, и хотел было добавить “прибыл”, но сдержался. “Похоже я волнуюсь”, – подумалось ему, часто волнение он скрывал за строгим следованием формализму устава СВК, в точности как сейчас.

– Вы удивитесь, как много лет я жду нашей встречи, – взгляд Штерна обладал пронзительной колючестью, но было заметно, что старик старается его смягчить, – присаживайтесь, разговор будет долгим. Чай, кофе?

– Спасибо, может быть позже, – поборов неловкость, ответил Ник, лунные утяжелители в полном тяготении ощутимо клонили вниз, чтобы держать осанку приходилось прикладывать усилия. Перед входом в кабинет была возможность снять с себя иридий, но молодой офицер не хотел выглядеть слабым в глазах красавицы.

Магнат едва заметно кивнул, одобряя подход “сразу к делу”.

– Я, увы, мерный старик, а у стариков истории долгие, – Штерн разместился в кресле, – более шестнадцати лет тому назад, вот в этом кресле сидел мой отец, а я был на вашем месте, он тоже сказал мне, что нас ждёт долгая история, ваша история. Я решил будет символично встретится именно здесь, так сказать, замкнуть круг.

Ещё до Академии, на одном из уроков в детинце, учитель принёс бокс для образцов и церемонно извлёк из него матово блестящий брусок. “Итак дети, внимательно изучите этот образец”, – наставник передал предмет по кругу – “это очень ценный и редкий материал – настоящая цельная древесина”. Когда дерево попало в руки Ника, он провёл по поверхности бруска рукой, ощутил его странный запах, рассмотрел узор из неровных кривых и как-то сразу возникло понимание, что дерево не было сделано в фабрикаторе, а выросло само. С этого момента он стал иначе смотреть на предметы вокруг, разделяя “то-что-сделано” и “то-что-выросло”. Практически всё в его жизни попадало в первую категорию, кабинет Штерна оказался во второй. Стены были отделаны деревом, стол и кресло за ним также были деревянными, Ник вдруг осознал – он тоже сидит в деревянном кресле. Очень захотелось встать, словно уселся на экспонат в музее древностей, но сидеть с утяжелителями было ощутимо комфортнее, чем стоять, хотя кресло временами предательски поскрипывало.

– На деле, пока лишь я один могу ощутить всю магию этого момента, – продолжил старик, – я знаю много вымышленных историй про сирот, родителей, наследства, и ни разу не отнёсся к ним скептически, так как сам являюсь частью такого сюжета.

О своих родителях Ник ничего не знал, и довольно быстро смирился с этим, некоторые его друзья неделями жили в детинцах, не встречаясь с роднёй, на станциях это было в порядке вещей. Родители могли на несколько месяцев отправиться в экспедицию к спутникам дальних планет, могли найти работу на астероиде без детинца, некоторым не нужна была причина – просто они хотели жить своей жизнью. Для себя Ник решил, что его предки отправились в очень долгую экспедицию – к другой звезде, из таких не возвращаются.

16 лет 4 месяца 5 дней тому назад

Только сейчас Сер·Иф заметил, как потемнели деревянные панели на стенах кабинета отца со времён юности. Сложно сказать что изменилось за эти годы, то ли его взгляд на многие вещи стал циничным и мрачным, то ли сами панели действительно потемнели. Сам отец тоже изменился, седина совсем выбелила его волосы, отливая серебром на фоне внезапно помрачневшего дерева.

– Ещё несколько лет, и я передам имя тебе, стану экс-Штерном, ты в свою очередь станешь Штерном, не успеешь оглянуться, как почти все забудут, как тебя когда-то звали Сер·Ифом, – на замешательство сына отец предупредительно поднял ладонь, – молчи, я знаю что ты собираешься сказать, мол к чему мрачные мысли, мол ты не о чём таком и не думал. Думал! Конечно же думал, я тебя таким вырастил, Штерны мыслят на годы вперёд.

– Кроме имени и всего остального, – старик сделал небрежный круг ладонью, как бы очерчивая кратер над его головою, город выстроенный в долине кратера, станции на разных орбитах, верфи, мегафабрикаторы и прочее имущество в его управлении, – я тебе оставлю и свои долги. В финансах и текущих делах ты разберёшься сам, сейчас речь пойдёт о моём личном долге. Тебя ждёт долгая история о долге, хм, прости старика за каламбур.

Сбоку от стола возникла панель виртуального визора, изображение было плоским: комната с динамическими стенами и зелёным ворсовым полом, такую можно отыскать в любом детинце, на мягком полу сидит малыш и с неуклюжей методичностью состыковывает игрушечные компоненты в яркий потешный космокомплекс. Череда мыслей пронеслась в голове Сер·Ифа, но он воздержался от вопросов.

– Нет, нет, это не то о чём ты подумал, я вижу, мол бес в ребро, – старик усмехнулся. – Это не твой брат, и не мой внук, это не родня, это долг. Я, хм…, мы, должны из этого малыша вырастить бравого капитана, легенду Пояса, если получится, героя. Он должен расти среди персов обычным мальчуганом, ничего не должно выдавать нашего участия, нельзя привлекать к нему внимание, действовать напрямую, всё должно идти своим чередом…

Здесь и сейчас

Комната детинца, малыш, игрушки. Всматриваясь в визор Ник сначала пытался что-то узнать, затем надеялся хотя бы нащупать узнавание, но тщетно, в этом мальчугане он не видел себя.

– Это было слишком давно, – наконец сказал Ник, – ничего не узнаю. Полагаю, теперь вы мне расскажите о моих родителях?

Вместо ответа старик придвинул ближе к Нику конверт лежащий на столе и жестом предложил его открыть.

Сын,

хотелось бы написать “любимый сын”, это было бы честно, но ты имеешь полное право сомневаться в этом, поэтому “сын”.

Когда мы играем с обстоятельствами, порой они берут реванш, сейчас такой случай, мы с твоей мамой не знаем какое будущее нас ждёт, но не испытываем иллюзий и готовы к нему. Это наш жребий, мы догадывались к чему шли. Тебе не обязательно следовать нашему выбору, без нас тебя ждёт много путей, с нами – один, мы не знаем хорош ли он для тебя, даже не уверены, хорош ли он для нас.

Ни к чему чтобы твоя жизнь прошла в тени наших решений, живи своей мерой, сам выбирай путь. У тебя ещё будет возможность больше узнать о нас, позже, когда будешь готов. Наберись опыта, распорядись с умом нашим подарком.

Отец.

Мы тебя любим! Мама.

Письмо было в древней манере написано от руки, на бумаге, Нику понадобилось время чтобы приноровиться к строгому убористому почерку, последняя строка была написана другой рукой, мягче, изящнее. Ник поднял взгляд на старика, в глазах офицера читалось: «И это всё?». Письмо, словно попытка сказать о многом не сообщив ничего.

– Я вижу что вы ждали ответов, – Штерн, развёл ладони, – но их не будет, ваши родители не хотели впутывать вас в свои дела, позаботились о том, чтобы скрыть тайну своей личности. Поверьте, на то есть свои причины, я прошу уважать их намерения. Письмо останется вам, но ни следов ДНК, ни чего-то другого, что помогло бы раскрыть их личность в письме нет, мы это тщательно проверили.

– Но вы-то знаете кто они?

– Это не имеет значения, я знаю историю своего отца, знаю в чём его долг, лично я не в праве разглашать больше чем требуется.

Между магнатом и офицером повисла пауза, наконец Ник заметил:

– Вы обещали долгую историю, и подарок, о каком подарке пишет отец?

– О! Штерны держат слово, я не могу рассказать вам о ваших родителях, но я хочу рассказать вам о вас, о том что мы сделали, чтобы выполнить свою миссию. Ведь вы теперь обладаете квалификаций позволяющей принять командование кораблём, стать капитаном, согласен, это малый допуск, но этого сейчас вполне достаточно. Вы думаете легко внушить ребёнку, будто он хочет быть капитаном, когда вокруг множество заманчивых альтернатив, гениальные учёные, искусные метаграферы, проницательные исследователи, бравые спасатели, артисты, кибермонгеры, доктора, магнаты вроде меня и целое море беззаботного респа. В те времена, память о астероидных войнах была ещё свежа, бывшие боевые капитаны спивались в портовых барах, быть капитаном было вроде как неуютно и не особо привлекательно даже для детей. Мы наняли несколько лучших детских психологов под эту задачу, наблюдали вас тайно, создали подставной исследовательский проект из нескольких групп детей, в одну из которых включили вас, мы ведь не хотели афишировать свой интерес именно к вам. Да что там, мы создали целое визор-шоу “Капитан Нестор”.

– Капитан Нестор? – машинально переспросил Ник, малышом он по несколько раз посмотрел все эпизоды про Капитана Нестора и его корабль «Острог», он обожал КапНеста, на все детские праздники он одевался только Капитаном, даже когда год назад в Лётной Академии случился выпускной маскарад, курсант Ник·То и туда явился Нестором.

– Да, всё это шоу было создано под вас, там главный герой тоже сирота, ему даже придали некоторые внешнее сходство с вами. Забавно, – улыбнулся Штерн, – но шоу вышло удачным, половина курсантов вашего поколения пошло в Лётную Академию во многом благодаря Капитану Нестору, волшебным образом капитаны снова вернулись в список детских героев. По мере того как вы взрослели, сюжеты приключений Нестора становились сложнее, с большим акцентом на познавательную часть, полезную для вашего учебного плана. Должен признаться, мы даже немного заработали на всём этом.

Молодой офицер задумался, казалось сейчас в нём умирает ребёнок, а всё детство разом проносится перед глазами, детинец, друзья, наставники, шалости, сладости, Капитан Нестор, визор-игры, Конкурс Будущих Капитанов. Последнее он произнёс вслух:

– Конкурс Будущих Капитанов?…

– Да, конечно Конкурс это была наша лучшая идея, нам нужно было иметь скрытую возможность для дальнейшего контроля и финансирования, мы решили отобрать группу перспективных подростков, естественно вы должны были в неё попасть, все задания были тщательно продуманы, у вас не было шансов на провал, но, – старик сделал паузу, – это первый случай когда вы меня по настоящему удивили, лишь тогда я уверился, вся эта затея не только мой семейный долг, но и нечто имеющее больший смысл, Вы собрались, выложились процентов на двести, это не гипербола, первое место с солидным перевесом. Я был горд за вас, да что я, ваши заочные психологи были шокированы, они прогнозировали место в конце первой пятёрки. Победа всё упростила, с этого момента было легко объяснять возросшее внимание именно к вам, ведь вы были победителем! Дальше всё пошло просто, повышение вашей меры, поступление в Академию, титульная стипендия, до тех пор пока не началась та история с гонками.

4 года 3 месяца 12 дней тому назад

Торпедное оружие есть практически на каждом космическом корабле ходящем дальше близких орбит. Гражданские суда обычно несут несколько малюток в навесных блоках, чтобы при случае изменить траекторию булыжника грозящего столкновением – если ты ведёшь гружёный танкер, то иногда дешевле потратить стык-торпеду чем проводить многочасовую коррекцию курса.

На боевых кораблях торпеды выпускают не по камням или мусору, мишени боевых торпед обычно уклоняются, защищаются, прячутся – здесь очень важно для каждой жертвы использовать уникальное, приготовленное специально для этой цели оружие. Поэтому боевые корабли используют торпедные конвейеры, в которых из типовых модулей буквально за полминуты собирается торпеда необходимая именно в этот момент. Комбинируя десятки различных блоков легко получить тысячи вариантов на любой вкус. Самую простую малютку можно собрать всего из двух блоков: двигательного и контрольного, правда она сможет лишь уткнуться в статичную мишень. Добавим боеголовку чтобы разнести мишень в клочья, дополним заказ модулем коррекции курса и жертва не спасётся даже если начнет менять траектории, а дополнительный пакет сенсоров не даст нашей цели скрыться из виду. Это лишь базовые ингредиенты, а ведь есть ещё множество спецмодулей: бустеры, блоки активной защиты, дополнительные топливные батареи, модули постановки помех, кассеты ложных целей, координаторы групповых атак, ослабители броневой защиты, один только перечень видов занимает несколько экранов боевой конфигурации. Опытный канонир легко ориентируется в этом многообразии и подобно искусному шеф-повару способен на ходу приготовить набор блюд перед которым никто не сможет устоять.

На учебных стрельбах ни к чему всякий раз взрывать торпеду, её можно вернуть, разобрать, проверить блоки и использовать их ещё раз, и ещё раз, до тех пор пока техник не спишет блок. Если знать нужного техника и суметь его заинтересовать, то можно раздобыть несколько таких списанных частей, конечно не боеголовку, не засекреченный спецблок, но по поводу двигательных и коррективных модулей можно договориться. Осталось только взять кресло-амортизатор из противоперегрузочного комплекса приварить к нему два торпедных адаптера, добавить пульт ручного контроля и в итоге получить гоночную торпеду или, если по простому – гончую.

Когда после первого курса Ник сдал начальную лётную практику, знакомый курсант позволил ему прокатиться на такой детке по нелегальной трассе в свалочном ангаре-отстойнике. В итоге Ник три месяца ночами работал техником в роскошном станционном отеле, пока не собрал себе такую же, даже лучше той. Справедливо говоря, идеальной гончей не существует, миллионные треды в сети обсуждают какие двигательные модули лучше, какой корректор к ним больше подойдёт, как их лучше компоновать, а один только вопрос «Стриж 14Ж-5 или Стужа 17М?» раскалывает сеть надвое, только за одну попытку начать СиС-тред на многих гончих форумах легко попасть в вечный бан.

Гоночная торпеда создаётся для гонок, Ник это живо понимал и очень скоро оказался на старте одной из них. Это был сумбурный день, утром пришёл вызов от техника через которого Ник доставал модули.

– День Ник, как дела тащ? Собрал свою детку?

– Полный вакуум, цикл назад провел две катки – огонь, чуть подкрутить компенсатор и хоть завтра в стек!

– Лёд! Насчёт стека, тут вечером один слот свободен, заруба намечается тесная, будут сразу Шомпол и Навал, то-то если пасс, я пойму. Но тут все варики отпали, то-то возьмут в зарубу за треть тузового взноса, ты как?

В голове Ника завертелся вероятностный вариатор. Взнос не отбить, призовые получают только первые три места, из десяти. С другой стороны, чтобы попасть в один стек с Шомполом или с Навалом нужно гоняться несколько месяцев пока не наберёшь авторитет; пылить в одном вакууме с этими двоими, совсем фантастика – оба легенды, с кем попало не гоняются. Сам факт попадания в такую гонку открывал дорогу в любой стек, ваков, если занять, впритык хватает на треть тузового взноса. Выходит – можно браться.