Большая игра в маленьком городе

– Я не обижаюсь. – Теперь он тоже откинулся в кресле, положив локти на широкие подлокотники и сцепив пальцы рук, и пытливо взглянул в её лицо. – То есть ты считаешь, что именно я – наиболее подходящий объект для ненависти?

– Разве я это сказала? – Лиза чуть приподняла брови в деланном удивлении. – Эд, так считаю не я, а те, кто заказывает эти статьи и оплачивает вашу антирекламу. Что касается лично меня, то я не вижу никаких причин для ненависти. Но у кого-то могут быть другие взгляды.

Какое-то время он молчал, глядя прямо перед собой. Она ждала, что он ответит, пытаясь понять, удалось ли ей хотя бы немного убедить его в своей правоте, – а в данном случае она не манипулировала фактами.

– Скажи мне, – наконец заговорил Эдуард, – а если бы тебе платили за то, чтобы вести нашу антирекламу, если бы ты работала на противоположной стороне, кого бы ты избрала своей целью?

Лиза невольно закусила губу. Нет, как всё-таки ловко он попытался прижать её! Но и она не так податлива, чтобы сразу быть сбитой с толку.

– Если бы я была на противоположной стороне, я бы искала свой путь, которым бы и следовала. Они тоже нашли удобный для себя путь и ничего не станут менять – я не верю в это. А я – поскольку работаю на вашей стороне – должна уведомить тебя о своих выводах.

– Ну, хорошо. – Он качнулся вперед и выпрямился. – Допустим, ты права в том, что я и есть их цель. Что в таком случае я должен делать?

Это было ближе к тому, чего она ждала изначально. Кажется, постепенно они всё же начали двигаться в нужном направлении, и Лиза воспрянула духом.

– Естественно, не оправдываться – в этом ты абсолютно прав. И не уподобляться вашим противникам.

– Противники бы подали в суд, – усмехнулся Эдуард.

– Я не юрист, а пиарщик. Со своей позиции могу сказать, что суд, наверное, можно выиграть, но это не поменяет ситуацию.

– Тогда скажи как пиарщик.

Он не скрывал своего любопытства.

– Тебе нужно всего лишь самое простое: поменять свой имидж. Я имею в виду не внешний облик, а представление о себе.

Эдуард не удержался от того, чтобы не рассмеяться, и она улыбнулась ему в ответ.

– Лиза, я, конечно, далеко не идеальный, но меня вполне устраивает то, кем я есть. Я не хочу меняться.

– Ну так и не меняйся. Но люди вокруг должны думать, что ты изменился – этого будет достаточно. Подбрось им что-нибудь, что повлияло бы на их мнение.

– Может, ты объяснишь подробнее?

– Постараюсь. Надо определить те характеристики, которые не идут тебе в плюс в глазах окружающих. Обыватели не любят успешных людей, и ещё больше тех, кто, как им кажется, успеха не заслуживает. Так вот, они считают, что тебе всё далось без усилий, просто свалилось по рождению. К твоему отцу и Игорю Николаевичу многие относятся по-другому, потому что они добивались своего положения сами, а ты просто получил готовое. Это одно. Второе – это впечатление о лёгкости твоей жизни. Люди смотрят на тебя и думают: ну какие у него проблемы? Да никаких, живет безбедно, в своё удовольствие. А они – нет, но их злит не столько собственное положение, сколько твоё. Третье – это то, что выходит из первого и второго. Ты не похож на других, Эд. По своему положению, по образу жизни, по мировосприятию, и это отталкивает от тебя. Ты для них чужой, а чужих не любят и ничего им не прощают. Отсюда вывод: стань им чем-нибудь ближе. Удиви их, заставь их посмотреть на тебя по-другому. Сделай что-нибудь такое, позволь им понять тебя, и тогда кто-то из них уже не сможет тебя ненавидеть.

– И что конкретно ты мне предложишь? Что такого я мог бы сделать, чтобы на меня посмотрели по-другому?

Лиза уже вплотную подобралась к своей цели и начала нервничать, хотя и изо всех сил пыталась не подать виду и справиться с нервами.

– Ну… – Она подняла глаза в потолок, изображая напряжённую задумчивость. – Не знаю даже… Что же такое не слишком сложное и быстрое? Нам ведь нужен быстрый эффект! Хм. Послушай! А ты бы мог, например, жениться!

– Что сделать?

Он был удивлён, но, как ей показалось, воспринял её слова как шутку.

– Жениться. – Невозмутимо повторила Лиза. – Положение женатого человека поднимает статус, а это как раз то, что тебе и надо. Эд, а ведь действительно! – Она убедительно изобразила восторг, якобы нашедший на неё из-за удачной случайной идеи. – Семейные ценности никто не отменял, на общественное мнение такие вещи всегда действуют положительно!

– Лиза, я не собираюсь жениться ради общественного мнения.

Его насмешка несколько покоробила её. После всего, что она ему рассказала, ей всё же хотелось бы, чтобы он ставил её суждения выше.

– Подожди, ты не понял. Я упустила один момент, а он и есть самый важный. Это совсем не обязательно должен быть полноценный брак – достаточно фиктивного. Я же говорила тебе, нет необходимости менять что-то на самом деле, важнее видимость перемен.

– Фиктивный брак?

– Ну да. Можно просто с кем-нибудь договориться на этот счёт и расписаться. Пройдут выборы – и вы разведётесь.

Он смотрел на неё так, словно она мастерски его разыграла, в серо-голубых глазах Эдуарда искрился смех. Ей стало не по себе от подозрения, что он, чего доброго, разгадал её намерения. Какой позор! Таранов был прав. И почему она не послушала его?! Столь блестящее начало разговора неумолимо двигалось к плачевному финалу. Лиза сделала ещё одну отчаянную попытку хоть немного спасти ситуацию.

– Это не моя придумка. Это стандартный ход! Разные «звёзды» прибегают к подобному. Они ведь не всегда на самом деле создают семью: иногда это чистый пиар. Им нужно, чтобы о них заговорили и чтобы увидели в новом свете. А что так кардинально меняет представление о человеке, как ни свадьба и развод? Если это ещё и обставлено правильно, то вообще супер! Людей всегда интересует чья-то личная жизнь, и на этом многие играют. Кольцо – это только кольцо, но оно подсознательно вызывает доверие, даёт ощущение надёжности.

Эдуард пожал плечами.

– По-моему, это глупо.

– Это не глупо, потому что результативно. А к тому же просто и без издержек. Всего лишь инсценировка, зато какая отдача! Ну скажи, разве ты не согласен со мной?

– Я не говорю, что не согласен в принципе. Кто хочет – пожалуйста. Пусть женятся, разводятся… Но лично мне это неинтересно.

Лиза поняла, что этот раунд проиграла. Вот же упрямый, как баран! Ну ладно, ей тоже не занимать упрямства! Так легко она не сдастся. Надо попробовать подойти с другой стороны – обидеться. Женская обида обычно сильно действует на мужчин.

– Знаешь что! – Вид у неё был глубоко расстроенный, причём совершенно искренне. – Я пытаюсь быть тебе полезной, что-то посоветовать, сама проявляю инициативу, хотя мне это могло бы быть абсолютно всё равно. И что я получаю в ответ? Ничего. Ты смеёшься и даже не хочешь меня слушать. – Она опустила глаза на свои открытые колени и похлопала ресницами.

Это возымело свой эффект. Он слегка растерялся – видимо, испугавшись, что она, чего доброго, может расплакаться. К тому же ему явно было неловко, что он стал причиной её расстройства.

– Ну подожди. Не обижайся, ладно? Я слушаю тебя. Просто то, что ты сказала… Это по крайней мере очень неожиданно. И потом, я не думаю, что из-за статей в бульварной газете нужно идти на какие-то радикальные меры. Те же «звёзды», о которых ты говоришь, – они даже не обращают внимания на то, что про них пишут злопыхатели! Поэтому я и отнёсся так к твоей идее. Всё нормально? – Он улыбнулся ей.

– Нормально.

– Вот и хорошо. Рассказывай, что ты там хотела сказать про этот договор.

– Эд! Ну, то был не лучший вариант.

– Но у тебя ведь пока нет другого. Давай уже тот, какой есть.

– Ладно. Здесь нет ничего сложного – я читала про подобные техники, потому и вспомнила об этом. Нужно всего лишь договориться с какой-нибудь хорошо знакомой тебе умной и порядочной девушкой – понятно ведь, что девушка должна производить очень хорошее впечатление. Ну, и конечно, такой, которой можно доверять – чтобы она не проболталась никому, не наделала ещё каких-нибудь глупостей и честно выполнила свою часть обязательств. Сыграла твою жену. Естественно, всё это должно быть в тайне от всех, иначе не будет достоверности. Смысл как раз в том, чтобы всё выглядело максимально правдоподобно и убедительно. Дальше идёт официальная регистрация брака и полная иллюзия семейной жизни, включая совместное проживание. Для посторонних глаз, конечно, а там уж как договоритесь. Ну и определиться, на какой срок заключается такой союз. Потом брак просто расторгается, и всё.

– И что это даст?

– То, что люди в своей массе по-разному смотрят на тех, у кого есть семья, и тех, кто ведёт холостяцкий образ жизни. К первым больше доверия и расположения. Иначе почему практически нет холостых политиков? Думаешь, у них у всех счастливые семьи и любящие жены? Нет. В ряде случаев это не более чем шоу. Они и не разводятся только поэтому – ради своей репутации. Когда я училась, нам рассказывали, что есть негласное правило: политику нужно иметь семью. Или хотя бы её видимость.

– Наверное, в этом смысле ты права. Но правило – не догма. И я не политик. Лиза, я не представляю, как то, что ты рассказала, соотносится со мной.

– Ты, конечно, как хочешь, но я всё равно считаю, что брак мог бы изменить к тебе отношение. – Она пожала плечами. – Может, тебя мало волнует данный вопрос, потому что ты не слышишь, что о тебе говорят. А я слышу.

– Да ну, пусть себе говорят. Ты думаешь, что если я распишусь с кем-нибудь, обо мне сразу начнут говорить только хорошее? Нет. По-моему, самое простое – вообще не брать в голову чужие разговоры. В любом случае, спасибо за попытку помочь. Правда спасибо.

– Извини, что попытка оказалась неудачной. Может, у меня получится придумать что-нибудь более подходящее.

– Не сомневаюсь, что получится. Мне будет интересно послушать.

Она попрощалась с ним с тяжёлым сердцем. Столько усилий – и всё напрасно! Даже ни малейшего колебания в нужную сторону. Хорошо ещё, что ей удалось не дать ему заподозрить себя! Да, Таранов не преувеличивал, когда сомневался в её способностях, а вот сама она сильно переоценила свои силы. Поражение было неприятно, однако Лиза не жалела о том, что ввязалась в это дело: всё равно место возле Эдуарда вакантно, а если она войдёт в его доверие, из этого ещё может что-нибудь выгореть – пусть и не в том варианте, как она предполагала изначально. Важнее, чтобы в ответ на её поддержку он тоже начал поддерживать её, а добиться его расположения ей, похоже, уже удалось, хоть и отнёсся он к ней не слишком серьёзно. Она больше не рассчитывала завоевать Эдуарда кавалерийским наскоком, отдав предпочтение осторожным и постепенным действиям. Однако главная её задача – стать необходимой ему – осталась неизменной.

15

Несмотря на довольно поздний час, для Бардина рабочий день ещё не закончился. Он не так уж редко задерживался на работе: с женой они давно жили вместе только по привычке и из обоюдного прагматизма, дети, дочь и сын, выросли и неплохо обходятся без него. Торопиться домой не было нужды. Сотрудники, вынужденные разделять с ним сверхурочные часы, считали его законченным трудоголиком, от странностей которого и другим нет покоя. На самом же деле таким образом он прогонял одиночество. В этот раз общество ему составила Неонила. Бардин пригласил её к себе и сейчас они, сидя вдвоём в его кабинете, обсуждали недавние события. В последнее время их отношения без всяких видимых причин заметно расстроились – впрочем, как и обычно, когда они теплели с Лизой. Неониле казалось, что он к ней охладел, но то, что он сам позвал её, обнадёживало. Она сидела перед ним – как всегда очень прямая, с чуть вздёрнутой головой – и изо всех сил пыталась держаться гордо и отстранённо. В общем, как и подобает редактору газеты, а не любовнице собственного куратора, связь с которым вообще с некоторых пор под вопросом. Бардин же наоборот был вполне расслаблен и несколько небрежен. Он даже не сидел, а, скорее, полулежал в своем вместительном кожаном кресле и лениво смотрел на неё из-под полуопущенных век.

– Какие планы на следующий номер? – спросил он.

– Традиционные, – коротко ответила она и поджала губы, что должно было выражать чувство собственного достоинства.

– А подробнее?

– Ну, что подробнее? Материал про ход ремонта в школах и интервью с начальником управления образования, отчёт об исполнении городского бюджета, сообщения от коммунальных служб – кстати, будет про ремонт дорог, наконец-то выбила информацию из Пархоменко. Я каждый раз столько бьюсь с ним, что просто ужас! – Жесты и мимика, сопровождающие её слова, были театрально выразительны. – Вот. Что ещё? Конечно, передовица…

– Про передовицу в деталях.

– Я даю отчёт о сессии городского совета.

– Вы написали? – Он чередовал обращения «вы» и «ты» в зависимости от контекста. Сейчас он подчёркнуто держал дистанцию. – Я прочту.

– Вы что, не доверяете мне?

– А вы? – Его глаза упёрлись в неё холодным насмешливым взглядом. – Доверяете мне?

Неонила пришла в неловкость, поняв, что допустила промашку.

– Конечно, я вам доверяю.

– Тогда к чему такие вопросы? Я стараюсь вам помочь. Вам уместнее быть разумнее и вежливее.

Она вздрогнула как от пощёчины и едва заметно склонила голову.

– При вас передовица? Оставите. Я верну утром.

– Хорошо.

– Нила, сейчас не время показывать характер. Ты ведь должна сама понимать это. – Его «ты» демонстрировало благосклонное попечительство. – Две головы лучше, чем одна, даже такая светлая, как твоя. – На его губах появилась улыбка.

– Разве у меня такая уж светлая голова? – спросила она не без язвительности, поднося руку к своим тёмно-рыжим волосам.

– У тебя волосы рыжие, а не голова. Не путай понятия. Ладно, не злись. – Он поднялся в кресле из своего полулежачего положения и сел, опёршись на спинку. – Я не просто так вмешиваюсь: шеф недоволен вами. – И снова «вы». – Понятно? Все эти статьи в «Прожекторе»… Он хочет чего-нибудь ответного. Но не грязи и не пустой болтовни – адекватной реакции. Есть идеи?

– Можно дать взвешенный обзор всего, что делается городским руководством.

– А насчёт Эдуарда?

– А что насчёт Эдуарда? Про него тоже я должна писать?

– Ну а кто? Давай я напишу, если ты не хочешь. Честное слово… – он в раздражении отодвинул от себя бумаги.

– Я просто не знала, что это тоже надо, – сказала она, неуклюже попытавшись оправдаться.

– Пора бы уже и знать.

– Хорошо, я учту.

– Вот так. Имейте это в виду. Так что думаете насчёт Эдуарда?

– Ну, наверное, что-то про «Городской коммерческий банк»? Взять интервью на тему кредитных программ? – неуверенно предложила она.

– Нет, про банк не пойдёт… – Бардин в задумчивости подпёр голову рукой. – И про кредиты тем более – это будет выглядеть знаешь как? По пословице: «На вору шапка горит». Нужно что-то другое.

– Я не готова вот так сразу сказать. Может, у вас есть какие-нибудь зацепки? Чего хочет шеф?

– Нет, Нила. В том-то и дело, что у меня нет зацепок. И шеф не знает, чего хочет… – Он снова пришёл в раздражение, как и обычно от всего, связанного с Эдуардом. – Надо что-то такое, положительное…

– Положительное? – ярко накрашенный чувственный рот Неонилы искривился в ядовитой ухмылке. – Что в данном случае это могло бы быть?

Он посмотрел на неё долгим взглядом, не лишённым лукавства, но вслух произнёс другое.

– Ну-ну, спокойнее. Подумай, собери мысли.

– Хорошо. Я обещаю подумать, но не обещаю, что из этого что-то получится. Всё-таки столь неоднозначный герой публикации… – Её отношение к Эдуарду также не отличалось доброжелательностью. Во-первых, в его присутствии она терялась. Во-вторых, он её злил – может, как раз оттого, что она терялась. А может, из-за того, что он, при всей своей увлечённости женским полом, не проявлял к ней особого внимания. Неужели она настолько скучна? Или стара для него? Так она старше, кажется, всего на пять лет и отлично выглядит. В общем, не любить его у неё было достаточно причин.

– Надо, чтобы получилось, – ответил Бардин на её язвительное замечание. – Ты же хочешь оставаться редактором? Вот и потрудись. У тебя лимит времени до утра.

– Ну и задача! Я что, Царевна-Лягушка?

– Если не будет решения, рискуешь остаться без «царевны».

Неонила вздохнула.

– Весёлая перспектива.

– Да с перспективами вообще не очень, Нила… Я вот думаю, есть ли смысл на что-то рассчитывать после выборов?

Ей чрезвычайно польстило, что он делится с ней своими мыслями, и она потеплела, впервые за вечер переходя на неофициальный тон:

– Что ты хочешь сказать? У тебя есть другие варианты?

– Пока туманные. Нет смысла о них говорить раньше времени. Но думать – есть смысл. Мне не нравится ситуация.

– Что, всё настолько плохо?

– Похоже, что да. Нас крепко берут в оборот – ты же видишь, как всё складывается. Напоминает осаду. Долгую и изнурительную.

– Разве у нас нет шансов? – Она посмотрела на него с удивлением и недоумением. – По-моему, мы не так слабы, чтобы сдаться без боя.

– Можно сдаться и с боем – всё зависит от того, кто в этом бою окажется победителем. – Бардин помолчал и, вздохнув, проронил. – Не знаю, Нила, чем это закончится.

– Но ведь прошлые выборы тоже были сложные?

– Прошлые выборы покажутся детской дракой в песочнице по сравнению с нынешними. Что нам тогда угрожало? Выдохшиеся, обессилившие коммунисты? Кто-то из мелкого бизнеса? Так то другой уровень. И другие деньги. С Черняевыми тягаться будет намного сложнее.

– Почему они начали эту войну?

– Потому что обычно в какой-то момент в партнёрах перестают нуждаться.

– Перестают нуждаться? – Она встревожено посмотрела на него, подразумевая в его словах намёк на него и себя. Он догадался о смысле её взгляда.

– В бизнес-партнёрах, – пояснил Бардин. – В партнёрах не нуждаются те, кто хочет всем владеть самостоятельно. И не забудь оставить мне статью, – напомнил он, заканчивая деловую часть разговора.

16

У Эдуарда на этот вечер были твёрдые намерения заняться банковскими делами, однако его планы шли вразрез с планами Антона, который именно сегодня надумал устроить вечеринку и даже уже успел пригласить на неё гостей.

В прошлый раз в теннисном клубе парни всё-таки познакомились с теми двумя девчонками. Однако при непосредственном общении Эдуарда они не впечатлили: блондинка показалась слишком скучной, напарница же просто во всём её копировала и тем более не вызывала интерес. Антона, не требующего многого, напротив – всё устраивало, и он усиленно клеил подружек, приглашая их «нескучно провести время». Девушки не слишком ломались и вроде бы были согласны продолжить знакомство, но потом вдруг включили задний ход: блондинка, по всей видимости, решила поднять себе цену и внезапно вспомнила, что сегодня они никак не могут больше задерживаться и должны спешно уехать. Правда, она дала понять, что в другой раз у них ещё обязательно будет возможность вместе «не скучать», и оставила номер телефона вместе с обещанием ждать звонка, но Антон был разочарован: такой облом, когда всё уже практически не вызывало сомнений! Эдуард отшутился, что девушки того и не стоили, однако его приятель не хотел соглашаться.

– Потеряли из-за этих куриц целый вечер! – возмущался он. – Знал бы, подцепил бы каких-нибудь других, которые бы меньше выделывались.

Но неудача заставила его проявить упорство, и вот теперь он вытащил этих девиц, а вместе с ними и ещё кучу какого-то народа на затеваемую вечеринку. По этому поводу он как раз и приехал в «Городской коммерческий банк» к Эдуарду. Антон имел свой бизнес в торговле бытовой техникой, однако не упускал ни одной возможности повеселиться. Сегодняшнее гулянье предполагалось за городом, в гостинице «Золотая рыбка», пристроившейся на объездной автотрассе: сначала в ресторане, который действительно был неплох, а дальше – как пойдёт.

– Так как? Ты с нами или нет? – настойчиво допытывался Антон, но Эдуард по-прежнему не проявлял ожидаемого от него энтузиазма.

– Нет, не получается у меня сегодня, говорю же тебе. Давай в другой раз.

– Ну что в другой раз?! Другой раз – само собой, а сегодня? Эх, ты меня подводишь!

– Да ладно, вы и без меня справитесь, – ухмыльнулся Эдуард, раскачиваясь из стороны в сторону в вертящемся кресле.

– Справимся, а то! Думаешь, нет? Но я ж для тебя хотел, как лучше! Такие тёлки будут, Эд! Ты сейчас отказываешься от больших возможностей. – Антон лукаво смотрел на приятеля.

– Не от последних же.

– Да какая разница?

– Ну, правда: я уже договорился с людьми.

– Блин, что там у тебя? Так серьёзно?

Эдуард утвердительно кивнул.

– Серьёзные люди, меня просили с ними встретиться. Там гора документов, а мне надо подготовиться.

– Вот херня!..

– Ладно, развлекайтесь там сами. Я ж не в претензии.

– Ага. Если что – я тебя пригласил. Слушай, – у Антона появилась новая идея, – а ты не отвезёшь меня вечерком с моей девочкой в «Золотую рыбку»? Я тут подумывал начать отдыхать чуть раньше. Буду не в кондиции, чтобы сесть за руль.

– Ну, в принципе… – Эдуард пожал плечами с некоторым сомнением. – Если только я сразу обратно.

– Конечно, я же понял! Так как, сможешь подъехать ко мне часов в семь? И потом чисто до гостиницы. Выручи друга!

– Хорошо, я заеду.

– Спасибо, Эд! Буду тебе должен. Ты это, если вдруг передумаешь – можешь остаться с нами погулять, имей в виду!

Антон умчался, мыслями уже весь на вечеринке, но Эдуард и в самом деле не сожалел, что не смог к нему присоединиться: ему не слишком была по душе ни подобравшаяся компания, ни сама затея с «Золотой рыбкой». Не то чтобы он был против развлечений, просто столь откровенно светиться такими делами в своём городе казалось, по меньшей мере, недальновидным. Так что если бы и не предстоящая встреча с учредителями банка, к которой его просил подготовиться Игорь, он всё равно вряд ли бы согласился участвовать. У Эдуарда не было и особого желания везти в гостиницу Антона, но они не однажды по-приятельски выручали друг друга, и он не видел причин нарушать сложившуюся традицию.

***

Многочисленные дела никак не отпускали Николая Левандовского из офиса. Он позвал к себе на разговор Неонилу и Бардина, но из-за накопившихся вопросов смог принять их только довольно поздним вечером.

– Извини, Нила, что заставил ждать, – сказал он, приглашая гостей за стол для переговоров. – Столько всего! Не знаешь, за что хвататься. С одной бухгалтерией почти два часа совещались, только закончили, а тут уже следующие на очереди. Чаю бы тебе хоть предложить…

Он попросил секретаршу Ксюшу сделать чай и подсел за стол к Бардину и Неониле.

– Нила, я, собственно, вот что хотел. Я знаю, у вас там в редакции свои планы, что и когда писать. Но ты бы организовала что-нибудь насчёт Эдика! Подходящий материальчик. Понимаешь, да, о чём я?

Неонила, бросив благодарный взгляд на Бардина, с готовностью повернулась к Левандовскому.

– Думаю, понимаю. Вы имеете в виду ответ на те статьи в «Прожекторе»?

– Ну да. – Левандовский поморщился. – Оно, конечно, вся эта грязь… Пишут всякую мерзость, чёрт-те что просто. Но люди ж читают! Вот я и думаю, что нам тоже надо что-то своё дать. Можешь предложить?

Эдуард всегда был для него на первом месте. В этом была его сила – чтобы защитить его, он готов был идти с голыми руками на вооружённого врага. Но это же делало его уязвимым: чтобы больнее сделать отцу, ударить надо было по сыну. Именно такой манёвр к нему и применили сейчас. Левандовский долго обдумывал, как ему быть в ситуации, когда холодному разуму политика противостояли горячие чувства отца, но в конце концов отцовская любовь сказала своё решающее слово: он пришёл к выводу, что должен чем-то ответить противнику, задействовав собственную газету. Эдуард не был безупречным героем и при всех своих бесспорных талантах и остроте ума не имел таких заслуг, которые стоило бы оглашать под звуки фанфар. Тем не менее, Левандовский не сомневался, что какое-то приемлемое решение существует.

Неонила сделала широкий жест руками, давая понять, что на самом деле возможно всё.

– Ну, предложить всегда что-то можно. Вот так на вскидку, это могло бы быть интервью. Я бы сама подготовила весь материал, Эдик только почитает и поправит. Потом, как вариант, отзывы клиентов «Городского коммерческого банка» – естественно, самые положительные.

Её ответ, похоже, оказался не таким, как ожидал Левандовский.

– Да? – с сомнением протянул Левандовский. – Здесь надо хорошенько посоображать. Все варианты брать во внимание, а потом уже определить, что оптимально. А то, знаете, опять в «Прожекторе» докопаются до чего-нибудь, выйдет только хуже. Кстати, – он перевёл взгляд на Бардина, – Андрей Иванович, а что наши рекламщики думают на этот счёт?