Призрак на чердаке

Они добрались до машины. Дядя Ральф распахнул водительскую дверь, чуть ли не швырнул Крис на пассажирское сиденье, а затем прыгнул за ней следом. Ключи были уже в замке зажигания. Сердце замерло на пару секунд – мотор закашлял, затем заглох, но всё же завёлся.

– Ну, моя старушка, – пробормотал дядя Ральф. – Я знал, что ты не подведёшь.

Он развернул машину так, что фары осветили дом. Занавески и шторы во всех окнах развевались, точно паруса. Все люстры в доме мигали, то включаясь, то выключаясь. Затем задняя дверь распахнулась, и в дверях, подсвеченный фарами, показался силуэт призрака с чердака.

– Он идёт, – закричала Крис. – Он идёт за нами!

Дядя Ральф резко повернул руль, и машина, описав полукруг, вылетела на узкую извилистую дорогу, ведущую к шоссе. Деревья вокруг них образовали зелёный туннель из склонённых веток. Когда машину подбрасывало на очередной колдобине, эти ветки, казалось, тянулись к ней. Что-то сильно стукнуло по крыше.

– Он пытается нас остановить, – крикнула девочка. – Что же нам делать?

Дядя вцепился в руль как заправский гонщик.

– Подожди, дружок, – проговорил он сквозь сжатые зубы. – Это всё ещё территория Диксона. Конверт у тебя?

Крис подняла перед собой полоску глянцевой бумаги.

– Вот и хорошо. Главное – не помни его.

– Не помни! – воскликнула Крис. – Я едва держу его в руках, меня всю трясёт от ужаса.

– Тогда положи его в бардачок и трясись сколько хочешь, – отрезал дядя Ральф. Он поморщился – по лобовому стеклу хлестнула ветка. – До цивилизации осталось всего ничего.

Стоило ему это сказать, как они вылетели на шоссе. Здоровенная фура еле объехала их, возмущённо гудя.

– Полегче, приятель! – выдохнул дядя Ральф. – Мы выбрались!

Но Крис заметила, что он и не подумал притормозить. Только когда за окном замелькали заправки, магазинчики и отделанные плиткой домики Клируотера, дядя Ральф перестал давить на газ.

– В самом центре городка есть маленькое кафе, – сказал он. – Вот туда мы и поедем.

«Отлично», – подумала Крис. Трудно представить, чтобы призрак решился заявиться в кафе.

Когда они припарковались перед маленьким ресторанчиком и вышли из машины, Крис обнаружила, что ноги у неё по сию пору подгибаются. Дрожащими руками она вытащила конверт из бардачка и последовала за дядей Ральфом внутрь ресторанчика. Там они устроились за столиком, отделённым от остального зала высокими спинками диванов. Девочка положила конверт в центр стола и уставилась на него.

Дядя Ральф, сев напротив неё, утёр лицо носовым платком. Он тяжело дышал, как пловец на соревнованиях, только что вышедший из воды.

– Ты не хочешь открыть эту штуку, Кристина? – поинтересовался дядя. – Ты это заслужила. Это же ты сумела вырвать её… вырвать еёу него.

Крис вздрогнула и посмотрела на улицу, где бродили туристы, поедая рожки с мороженым и наслаждаясь теплом летней ночи. Ей хотелось бы быть одной из них. Девочка решила для себя, что в будущем не захочет бо́льших приключений, чем прогулки по главной улице Клируотера с мороженым в руках.

– Этим мы займёмся завтра же, – пообещал дядя Ральф, который, казалось, в очередной раз прочитал её мысли. – Может, всё-таки откроешь этот конверт?

Крис подцепила грязным ногтем клапан конверта. Две полоски марок выскользнули из него и упали на стол. На первых четырёх, серебристо-серых, красовался портрет Джорджа Вашингтона. Вторая полоска, красно-коричневая, состояла из пяти марок, тоже украшенных портретом.

– Кто это? – спросила Крис.

Дядя Ральф потрясённо смотрел на их неожиданную добычу.

– Это Бенджамин Франклин, – проговорил он, осторожно коснувшись полоски пальцем, и медленно прибавил: – Я не слишком хорошо разбираюсь в марках. Но об этих я читал. Это часть самого первого выпуска, напечатанного правительством Соединённых Штатов.

– Самого первого? – Подумать только, а она таскала их заложенными в журнал! – Но на них нет этих маленьких дырочек, которые позволяют отделять одну марку от другой, – указала Крис. – Может быть, это подделка.

Дядя Ральф покачал головой.

– В 1847 году, когда печатались эти марки, правительство ещё не использовало перфорацию. Её придумали несколько позже. А то, что эти марки настолько хорошо сохранились и не были отделены одна от другой, делает их особенно ценными, это точно.

Крис пришла в восторг. Она подумала о миллионах марок на миллионах писем, которые спешат к своим получателям по всей стране. А отыскать самые первые из них всё равно что… всё равно что отыскать сокровище нации!

Официантка принесла дяде Ральфу заказанный кофе и яблочный пирог с корицей, а Крис получила шоколадный молочный коктейль и сэндвич. Она неожиданно почувствовала, насколько проголодалась, и, похоже, дядя Ральф хотел есть не меньше неё. Ели они молча, но девочка почувствовала, насколько эта тишина отличается от мрачного молчания, царившего за едой в первые дни их жизни вместе.

Дядя Ральф пару раз похлопывал по карману, в который для надёжности убрал драгоценные марки. Когда от пирога не осталось ни крошки, а чашку наполнили во второй раз, он с удовлетворённым вздохом откинулся на спинку дивана.

– А теперь давай ещё раз посмотрим на них, – проговорил он и снова выложил марки на стол. – Ты хоть понимаешь, что мы нашли их просто чудом? Если бы ты, скажем, не любила журналы с загадками…

– И если бы я не забыла журнал в столовой, – прибавила Крис. Она припомнила тот день, когда брала парочку журналов с собой на пирс. Один из журналов мог запросто упасть в воду, пока она загорала.

– И если бы не помощь Рассела Чарльза, – закончил её мысль дядя Ральф. – Бедный малыш – он оказался замешан в таинственную историю, сам того не желая.

– Интересно, что он будет делать теперь. И что случится с этим ужасным Диксоном? Как вы думаете, он так и будет в ярости бродить по этому дому во веки веков?

Дядя Ральф убрал марки обратно в конверт.

– Всё, что я могу сказать с уверенностью, – ответил он, – так это то, что мы не будем это выяснять сегодня ночью. – Дядя наклонился вперёд, опираясь на стол, и вопросительно посмотрел на Крис. – Разумеется, если ты не настаиваешь, Кристина. Если захочешь, я готов туда вернуться. Ваше желание – закон, леди.

Глава 16

Родственные души

Они очень быстро выяснили, что единственный мотель на центральной улице Клируотера до отказа заполнен туристами.

– Конечно, можно вернуться в тот мотель, что мы видели на трассе, – сказал дядя Ральф. – Или же можно переночевать в машине. Что скажешь?

– В машине, – немедленно ответила Крис. Она не хотела выезжать за пределы хорошо освещённого города.

– В машине – так в машине, – с явным облегчением сказал дядя Ральф. – Всё равно ночка будет недлинной.

Он припарковался неподалёку от главной улицы и, с комфортом устроив Крис на заднем сиденье, прикорнул на водительском. Засыпая, Крис видела прядь его седых волос, освещённых фонарём. «Старый добрый дядя Ральф», – подумала она. Он прекрасно понимал, почему ей хотелось сегодня остаться в Клируотере. И полностью разделял её желание.

Они проснулись рано утром от того, что по лобовому стеклу постучал мальчик и улыбнулся им. Дядя Ральф сразу же поехал к шерифу.

– Я буду рад от них избавиться, – проговорил он, коснувшись кармана с марками. – Я впервые в жизни оказался хранителем целого состояния.

Крис осталась дожидаться дядю в машине и почти задремала, но тут он вернулся с довольным видом.

– Шериф изрядно удивился, – сообщил он девочке, пока они ехали к полюбившемуся им кафе, чтобы позавтракать. – В конце концов, не каждый день появляются улики, позволяющие раскрыть преступление тридцатилетней давности.

– Вы рассказали им о призраках?

– Что за глупый вопрос? – удивился дядя Ральф. – Я сказал ему, что мы обнаружили ценные марки. В детском журнале. Случайно. Яне стал рассказывать ни о Расселе Чарльзе, ни о Томасе Диксоне, ни о ледяном ветре, дующем по всему дому, ни о тяжёлой поступи призрака в ночи. Знаешь ли, мне ещё дорога моя репутация.

– Но это же всё было, – проговорила Крис с некоторым сомнением. В ярком утреннем свете, за столиком в кафе, где царил аромат тостов и поджаренного бекона, в приключения прошлой ночи верилось с трудом.

– Разумеется, было, – подтвердил дядя Ральф. – Ты это знаешь, и я это знаю. Но нет никакого повода рассказывать об этом другим. Договорились?

– Кроме мамы и папы, – возразила Крис.

– Если ты настаиваешь.

На том и порешили. Час спустя, когда они отправились обратно к дому у озера, Крис пыталась не обращать внимание на целый выводок бабочек в животе. Нет, не бабочек. Скорее, стаю орлов.

– Нам неизбежно придётся вернуться туда хотя бы раз, дружок, – настаивал дядя Ральф. – Или, по крайней мере, мне. Там мои записи и печатная машинка, не говоря уж обо всей нашей одежде. Если хочешь, можешь подождать меня в городе.

– Что вы, нет! – отправить его одного в жуткий дом было бы по меньшей мере нечестно.

– Вот и умница. Если мы увидим, что там творится что-то странное, то просто схватим наши вещи и уедем оттуда. Насовсем.

– Хорошо, – согласилась Крис.

А теперь она, затаив дыхание, смотрела, как машина описывает последний поворот перед въездом на поляну перед домом.

Рядом с крыльцом стоял синий седан. К изумлению Крис и дяди Ральфа оттуда вылезла тётя Грэйс собственной персоной, а следом за ней Дженни.

– Господи боже, – простонал дядя Ральф. – Только не сейчас!

Но тётя Грэйс приветственно помахала им рукой, а Дженни бросилась им навстречу через всю лужайку. Её светлые волосы сияли на солнце.

– Где вы были? – закричала она. – Сегодня бабушка возвращается домой, Крисси! И мы поедем за ней.

– Привет, Дженни. – Крис тепло обняла свою сестрёнку, но сама не сводила глаз с дома. Все окна были открыты, но занавески висели смирно и не шевелились.

– Где вас двоих носило? – требовательно спросила тётя Грэйс. – Как вас угораздило уехать, оставив дом открытым – приходи, кто хочешь, бери, что хочешь. Ну ты даёшь, Ральф!

– Нам понадобилось съездить в город. И здесь никто не бывает – кроме тебя, Грэйс. – Он нахмурился. – Ты же не заходила внутрь, да?

– Разумеется, нет! – отрезала тётя Грэйс. – Я не вхожу без приглашения в чужие дома. Я даже не была уверена, что приехала по адресу. Но машины рядом с домом не оказалось, и я решила, что если я всё же на нужном месте, то вы скоро вернётесь. В смысле, с учётом открытых окон и распахнутой двери… – Она умолкла, потому что дядя Ральф прошёл мимо неё, поднялся по лестнице и исчез в доме.

Крис несколько секунд колебалась, ведь здесь, с тётей Грэйс и Дженни, было так спокойно и безопасно. В лесу пели птицы, над зелёной лужайкой носились насекомые. И всё же она собралась с силами и взбежала по лестнице следом за дядей Ральфом.

– Ну вы даёте, – проговорила тётя Грэйс и вместе с Дженни последовала за ними.

В кухне было тепло, потёртый кирпичный пол, залитый солнечным светом, оказался уютного терракотового оттенка, а белые шкафчики сияли в лучах, падавших через окно.

– Надо же, а здесь довольно мило, – удивилась тётя Грэйс. – Старые дома вроде этого частенько оказываются сырыми и неуютными.

Всё изменилось до неузнаваемости. Исчез запах плесени, встретивший их с порога, а вместе с ним и мрачная атмосфера.

Гости дружно проследовали за дядей Ральфом в холл, затем в гостиную и кабинет, и вернулись в холл. Тётя Грэйс и Дженни думали, что им просто показывают дом, но Крис прекрасно понимала желание дяди всё осмотреть. Если не считать книг, сваленных на полу в кабинете, в доме не осталось ни единого следа жутких событий вчерашней ночи. В комнатах было светло и чисто.

– Кристина, возьми Дженни, и идите наверх, покажи ей свою комнату, – велела тётя Грэйс. – Я хочу переговорить с Ральфом. Нам надо обсудить планы, ведь ваша бабушка возвращается домой, и всё изменилось.

Крис посмотрела на дядю Ральфа широко раскрытыми глазами.Наверх?

– Можешь не ходить, – быстро сказал дядя Ральф. – Мы можем подняться туда и оглядеться чуть позже, все вместе.

– Ничего страшного, – сглотнула Крис. – Я думаю, что теперь всё уже хорошо.

– Я тоже, – отозвался дядя Ральф. – Или я бы тебя просто не отпустил.

– О чём вы? – недоумевающе нахмурилась тётя.

– Идём, Грэйс, – сказал дядя Ральф. – Я сварю нам кофе, и ты расскажешь мне о мамином здоровье.

Поднимаясь по лестнице, Дженни подошла поближе к Крис.

– У тёти Грэйс было просто ужасно, – шепнула она. – Меня заставляли есть печёнку и горошек. И онаварит курицу! И мне не давали смотреть интересные передачи по телику. – Сестрица ткнула Крис под рёбра. – С дядей Ральфом наверняка было не лучше!

Они поднялись на второй этаж. Все двери, кроме двери спальни Крис, были закрыты. Сундук чинно стоял у стены в конце коридора. Воздух был свежим и чистым, а в приоткрытое окно в спальне девочки дул лёгкий ветерок с озера.

– Здесь было не так плохо, – заверила Крис.

Дженни заглянула в комнату сестры, а затем направилась к соседней.

– Что там? – полюбопытствовала она и распахнула дверь.

– Эй, да это же детская! Ох, лучше бы я тут жила, а не у тёти Грэйс. Тогда бы я уж точно выбрала эту комнату. – Дженни бросалась туда-сюда, восхищаясь плакатами, разглядывая ящики с игрушками на полках.

Крис стояла в дверях. Комната тоже переменилась.

– Даже кроватка мне по размеру! – пискнула Дженни. – Смотри!

Её сестра перевела взгляд на кровать. Покрывало с одеялом, которые пролежали откинутыми тридцать лет в ожидании убитого хозяина, были аккуратно расстелены, а все складочки разглажены.

Девочка прошла по красному ковру и остановилась рядом с Дженни. «Прощай, Рассел», – подумала она и коснулась подушки, совершенно точно зная, как если бы убитый малыш сам сказал ей, что они больше не свидятся. Теперь, когда марки нашлись и последняя тайна дома, связанная с его смертью, была раскрыта, он мог покоиться в мире.

– Идём! – закричала Дженни. – Я хочу посмотреть остальные комнаты.

Она побежала по коридору, распахивая по пути все двери слева и справа.

– Если бы я жила здесь, – заявила она, – я бы каждую ночь спала в новой комнате! Ты выбрала самую дурацкую комнату, старая глупая Крисси… А там что?

Она протянула руку к двери, ведущей на чердак.

– Ничего, – крикнула Крис. – Не открывай её!

Дженни и ухом не повела. Не успела сестра до неё добраться, как она уже открыла дверь и принялась подниматься по лестнице.

– Подумаешь, – фыркнула она, сбрасывая с плеча руку Крис. – Ничего интересного, старый душный чердак. Скукота.

На лестнице и впрямь было тепло и пыльно. Крис заставила себя поднять голову и посмотреть наверх, где в лучах света, пробивающихся через окошки, плясали пылинки.

– И правда, скукота, – согласилась она, прислонилась к стене, дожидаясь, пока пройдёт дрожь.

Когда они спустились вниз, дядя Ральф и тётя Грэйс всё ещё сидели в кухне и пили кофе с имбирным печеньем из коробки, стоящей между ними. Дядя Ральф посмотрел на племянницу и приподнял брови. Та отрицательно покачала головой, и он откинулся на спинку стула, удовлетворённо кивнув.

– Ральф говорит, что ты можешь оставаться с ним сколько захочешь, Кристина, – подозрительно посмотрела на неё тётя. – Я собираюсь каждый день заезжать на ферму, чтобы посмотреть, как дела у вашей бабушки, так что в принципе ты можешь не возвращаться сегодня с нами, твоя помощь не обязательна. Решать тебе.

Крис представила, как ей будет житься на ферме. Она сможет целыми часами болтать с бабушкой и играть с Дженни. Она сможет отправиться на прогулку с собакой Мэгги и ловить рыбу в речке. Долгим дням одиночества придёт конец.

Дядя Ральф понимающе улыбнулся, снова читая её как раскрытую книгу.

– А кроме того, тебе не придётся каждый день питаться консервированным рагу и чили.

Крис невольно покраснела.

– На это мне ровным счётом наплевать, – горячо заверила девочка. – Мне нравится жить с вами, дядя Ральф.

Они посмотрели друг на друга, и Крис тоже улыбнулась. Её слова немало удивили их обоих.

– Но я всё же поеду к бабушке, – закончила девочка. – Мне есть, чем там заняться.

– Я тебя понимаю, – кивнул дядя Ральф. – Мне будет тебя не хватать, но у меня есть работа, и я планирую ей и заниматься. Мы с тобой – родственные души, дружок, – независимые личности.

Дженни наклонилась вперёд, стремясь принять участие в разговоре.

– Но ведь Крис пацанка, – запротестовала она. – И от неё одни хлопоты. Вы же не любите пацанок!

– Времена меняются, – откликнулся дядя Ральф и взял ещё одно имбирное печенье. – И дядюшки тоже. – Он подмигнул Крис, а она подмигнула в ответ.

Об авторе

Будучи восьми лет от роду, Бетти Рен Райт начала переписывать собственные стихи в блокнот со вставными листами и красиво выведенным именем на обложке. Это была её первая книга, и ей так понравилась сама мысль об этом, что с тех пор она никогда не переставала писать. Она закончила среднюю школу, старшую школу и колледж в окрестностях Милуоки, штат Висконсин, и всё это время неустанно занималась сочинительством. Первый рассказ, мистический триллер, был опубликован вскоре после окончания колледжа, а пару лет спустя увидела свет и её первая книга.

Бетти Райт много лет проработала редактором в издательстве детской литературы, а творчеством занималась в свободное время. В 1976 году она вышла замуж и стала мачехой в большой семье. Два года спустя она оставила редакторскую работу и все силы отдала писательскому труду. Из-под её пера вышла знаменитая повесть «Убийство в кукольном домике», получившая девять литературных премий, и многие другие.

Эксклюзивное интервью с писательницей Бетти Рен Райт

Какие книги вы больше всего любили читать в детстве?

Я читала очень много, всё без разбору; каждую пятницу моя мать приносила домой целые стопки книг из библиотеки учительского колледжа, и я жадно глотала их. Я обожала семейные истории, рассказы о животных (не важно, насколько сентиментальные!). Волшебные сказки меня не слишком привлекали; я жаждала историй с привидениями, только чтобы они являлись обыкновенным людям вроде меня.

Так вот почему в ваших книгах появляются привидения!

Я всегда любила книги о привидениях, вот только в моём детстве они неизменно заканчивались разумными объяснениями того, что казалось сверхъестественным. А я хотела читать онастоящих призраках, и уже в «Убийствах в кукольном домике» воплотила свою мечту. Я очень рада, что, как оказалось, читать об этом хотели многие.

Где вы черпаете идеи для своих книг?

Ну, как большинство писателей я по большей части опираюсь на собственный опыт или опыт моих друзей. Или вспоминаю чувства, испытанные в детстве и отталкиваюсь от них. Всякий раз законченная история сильно отличается от реальных событий, потому что по ходу работы я постоянно задаю себе вопрос: «А что, если?» Что, если в этом кукольном домике жили привидения? Что, если бы меня в десять лет отправили на каникулы к дяде-холостяку, который терпеть не может детей? Что, если бы мои мечты сбылись, а я боялась рассказать семье о том, что происходит? Работая над очередной книгой, я задаю себе десятки таких вопросов и, выбирая самые близкие мне по духу ответы, чувствую, как вырисовывается сюжет.

Расскажите о двух ваших самых популярных книгах, «Убийство в кукольном домике» и «Призраке на чердаке».

История книги «Убийства в кукольном домике» началась в тот день, когда я приметила у обочины двух мальчиков, братьев, один из которых был умственно неполноценным. Они устроили пикник недалеко от обочины просёлочной дороги, и я некоторое время наблюдала за ними. А форму сюжет обрёл, когда я помогала подруге приводить в порядок её кукольный домик (с помощью кистей для рисования).

Что касается «Призрака на чердаке», то атмосфера книги выросла из долгих часов, проведённых мной в детстве в уединённом коттедже у озера. Когда я была маленькой, мать время от времени решала, что мне надо ближе познакомиться с роднёй, и отправляла меня к тёте, дяде и четырём кузенам-подросткам. Я отлично помню, насколько неуютно я себя чувствовала во время таких поездок: тётя привыкла к сыновьям, мальчики едва замечали непрошенную гостью, которая сидела в библиотеке, уткнувшись в книгу. Я хотела воспроизвести свои чувства, описывая лето Кристины с дядей Ральфом, но саму героиню сделать совсем непохожей на меня. Она признаётся сама себе, что ей некомфортно, но в отличие от меня, пытается это изменить. Так ей удалось то, чего всегда хотелось мне.

Вам когда-нибудь доводилось бывать или жить в старом страшноватом доме?

Я больше дюжины лет прожила в квартире, перестроенной из застеклённой террасы в столетнем доме в Расине. Там порой сквозило, но было неизменно солнечно, и к тому же имелся настоящий камин. Я обожала эту квартиру, и меня не напугали владельцы дома, уверявшие, будто там живут привидения. К сожалению, призрак или призраки не почтили своим вниманием бывшую террасу.

Назовите ваши самые любимые книги в детстве.

Я всегда любила старомодные истории (считавшиеся старомодными даже в моём детстве), такие как «Маленькие женщины», «Маленькие мужчины», «Остров сокровищ» и «Чёрный красавчик». А в небольшой библиотеке у моих бабушки с дедушкой я обнаружила настоящий клад – целую полку творений Горацио Элджера (принадлежащих дяде), у них же я прочла несколько книг о Нэнси Дрю, хотя не слишком их оценила. Позже самой-самой любимой книгой для меня стала «Драгоценная отрава» Мэри Уэбб, своего рода волшебная сказка в реальном мире.

Что вы узнали о себе, работая над книгами?

Работая над книгами для юных читателей, я была вынуждена оглядываться на собственное детство, стараться понять, что сделало меня такой, какая я есть. Полагаю, я научилась оглядываться назад без страха.

Что вы можете посоветовать своим юным читателям?

Только одно: читайте, читайте и ещё раз ЧИТАЙТЕ! Читайте и художественную литературу, и научно-популярную, и публицистику. Это самое важное! Пользуйтесь любой возможностью писать, даже если это вам не слишком интересно. Читайте самых разных писателей и задавайте себе вопрос, кто из них вам особенно нравится и почему. Постарайтесь понять, чем именно вас так заинтересовали произведения ваших любимых писателей. Так вы разовьёте литературный вкус и чутьё, которые позже помогут вам успешно справиться с любой письменной работой.

Приятного чтения,Бетти Рен Райт