Тропа тунеядцев – 6. Эпидемия. Часть вторая. Роман-катастрофа

МИКРОБЫ ПОТИРАЮТ РУКИ, В ПРЕДВКУШЕНИИ БЛИЗКОЙ ГИБЕЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.

Открыв глаза, комиссар, по нанайской высокой этике, понял, что находится в аппарате регенерации.

– С чего бы – это? – подумал он, а потом, вдруг, сразу додумался:

– Эксперимент! Экспериментальное потребление питательных веществ!

В это время верхняя панель отъехала, и над ним склонилось лицо Доктора, с благожелательной улыбкой на лице. Как и положено, благожелательная улыбка была с медицинским оттенком, поэтому ничего понять, по ней, было нельзя.

– Что, со мной, все-таки произошло? – Выбираясь, из аппарата, думал комиссар. – Отравление? Передозировка? Может – банальная травма? Оступился ненароком?!

Когда его взгляду предстали, еще два комиссара вылезающие из соседних установок, последнее предположение, сразу, отпало.

– Не могли мы, все трое, разом, оступиться!

Очутившись в коридоре все трое, стали оглядываться, пытаясь определить, где собственно они находятся. Было интересно, в каком учреждении Верховенствующего Совета, они лечились и как тут оказались. Коридор, впрочем, был идеально стандартный. Таких коридоров на модуле, были сотни тысяч.

Первым опомнился комиссар по культуре.

– Идемте, ко мне, в кабинет. – Нейтральным голосом сказал он, видимо по каким-то особенностям, в виде небольших пятен и едва заметных царапин, определив, что находится, у себя, в офисе.

Оказавшись в кабинете, наркомы стали поглядывать, друг на друга, пытаясь определить, кто больше остальных знает, что произошло. Выяснить это не удалось. Поэтому возникла продолжительная пауза. Впрочем, по роду деятельности, выдерживать паузы, в случае непредвиденных обстоятельств, они умели. Первым заговорил нарком по товарообмену. Решив, что к этому происшествию он имеет самое поверхностное отношение, он сказал, многозначительно:

– Так.

Что говорить дальше, он видимо не знал, и вновь установилось молчание. Тогда, сделав озабоченное лицо, заговорил нарком по этике:

– Эксперимент, видимо прошел не совсем успешно. – Сказал он.

Тут лица комиссара по культуре и комиссара по товарообмену стали меняться. В их головах, ослепительными вспышками, стали являться яркие образы. Вместе с образами начали возбуждаться вкусовые рецепторы. Вкусовые ощущения вернули всех в затемненное прошлое, а вспоминания породили в их душах чувство неуверенности.

– Насколько, я помню, в установки мы ложились самостоятельно. – Сказал нарком по товарообмену.

– Смеялись и обменивались шутками. – Сказал нарком по культуре. – Но сам ход эксперимента, как-то ускользает. Что-то, все-таки, пошло не так.

– Хотя начало не предвещало подобного окончания. – Сказал нарком по этике.

Культуролог, нахмурившись, стал тереть лоб и сказал:

– Все было нормально, до того, как мы не попробовали жидкость, из бочонков.

– Точно! – Обрадовался Комиссар по этике. – Вкус, еще – отвратительный, такой. Хотя потом пьется, с удовольствием.

– Раскрепощает. – Согласился комиссар по Культуре и добавил:

– Мне кажется, эксперимент был расширенный. Кроме нас, в нем участвовали мои сопредседатели и, еще кто-то.

Все втроем основательно задумались. Несмотря на напряжение всех извилин, ничего не вспоминалось.

– Надо пригласить моих сопредседателей. – Наконец выдавил, из себя отвечающий за культуру. – Пусть они доложит, а мы послушаем.

Сопредседатели вошли в кабинет бодро, но глаза, у обоих, при этом, подозрительно бегали.

– Доложите обобщенные данные, проведенного эксперимента. – Сказал нарком по культуре.

Его Первый заместитель задумался, выдерживая паузу. Второй сопредседатель, рангом пониже, такие продолжительные паузы еще выдерживать не мог, поэтому сдался первым.

– Эксперимент, в целом закончился успешно. – Сказал он.

На него, разом навалились. Стали пытать, почему он, так думает, какие есть для этого основания, потом потребовали изложить все в развернутом виде.

Второй сопредседатель долго пыхтел, потел и кашлял, но, в конце концов, вынужден был признаться, что у него в голове, только отдельные фрагменты, над которыми, еще работать и работать.

– Все ясно. – Решительно сказал нарком товарообмена. – Хоть, кто-то может изложить то, что происходило? Или записи, не дай бог, остались?

Выяснилось, что записи есть, прямая трансляция, как положено, шла в эфире, но, там, транслировалось прошлогоднее заседание, по поводу улучшения дизайна искусственных раковин, для волнистых мыслящих мшанок, с Аквамарина-88.

– Но, кто-то может доложить? Кто-то, из членов комитета, в состоянии вспомнить происшедшее?

– Младший Лаборант, ответственный за гигиену, присутствовал. – Сказал Первый Сопредседатель. – Он, кажется, в эксперименте участвовал, только частично. Жидкости, наверно не употреблял, потому, что не восстанавливался.

– Не восстанавливался, а выглядит прекрасно. – Добавил второй Сопредседатель.

– Вызовите его. – Переглянувшись с другими высокими руководителями, сказал комиссар по культуре.

Младший Лаборант явился, по вызову, немедленно, словно ждал, за дверью. Председатель комитета отечески приветствовал своего сотрудника, напомнил о высшей Гармонии и основах Декларации. Особо было сказано об ответственности, которую несут члены комиссии, для сохранения стабильности в гражданском обществе. Только после этого он перешел к существу вопроса. На просьбу изложить ход эксперимента, как он видится ему, как участнику управленческого процесса, хоть и не очень ответственному, Младший Лаборант воссиял, как светильник пространственного маяка.

– Вкусовые и питательные особенности, доставленных продуктов, были в целом одобрены! – Сказал неответственный сотрудник. – Только возникли побочные эффекты.

– Так! Какие?

– Самые разные. У всех – что-то, свое. Биолога, вот, до сих пор регенерировать не можем.

– Почему?!

– Сопротивляется проведению профилактики. Закрылся в изоляторе с колбой прибывшего напитка и контейнером образцов. И не выходит. Заявил, что всякой дряни, за жизнь перепробовал, а с этими образцами получает удовольствие и намерен растянуть процесс.

– Достать его, что, оттуда не возможно?

– Никаким способом. Он установил, на контроле, что внутри эксперимент, с особо опасными веществами, поэтому замок откроется, только через шесть часов. Так! – Лаборант взглянул на лицевой экран. – Я, тут, фиксировал, чтобы не забыть.… Сразу, в ходе эксперимента обсуждались проблемы Верховенствующего Совета и Нанайского общества в целом. Было высказано множество критических замечаний. Потом все захотели общаться, по интересам. Правда, не обошлось без недоразумений. Комиссар по товарообмену желал активно общаться с Первым Сопредседателем, хотя оба были в шеломайках.

– Не надо подробностей. Доложите, в целом. – Натянуто бодро, сказал руководитель комиссии по товарообмену

– Если – в целом, то в остальных структурах комитета, эксперимент, затянулся на более продолжительное время, чем в центральной лаборатории. Оно – понятно. Там, начали позже.

– В каких именно структурах, еще, проходил эксперимент? – Спросил Культуролог.

– Так, во всех. Вы всех вызвали и сказали, что все должны участвовать. Угрозы, для жизни, сказали, нет. Поэтому все могут испытать на себе культурные особенности пищевого потребления землян.

– Никто не отказался?

– Никто! Все вызвались! Все решили принять активное участие.

– И, как там обстоят дела?

– В целом хорошо. Только подкомитет по светлым образам, еще на восстановлении. Они позже всех легли, потому, что пришлось аппараты дозаказывать.

– Как это провели, по ведомости?

– Никак! Руководитель комиссии по товарообмену позвонил к себе и оттуда доставили.

– Я, что – куда-то звонил?

– Звонили и экстренную радиограмму давали. Не вы один. От трех комиссий, на вновь открытую планету.… Так. Землю! На Землю ушли экстренные внеочередные радиограммы. Текст практически одинаковый, во всех: «Требуется дополнительная поставка образцов биологического материала, для дополнительного исследования. Образцы поставлять в прежних объемах. Некоторые отклонения в структуре и особенностях вещества, не имеют значения».

Глава четырнадцатая

В кафетерии, у Раисы Петровны, народа заметно поубавилось. Тесной парой сидели, не доехавшие до Прочек, Стоянов и Келли. Четыре почетных консула, нервно поглядывая в их сторону, попивали кофе.

Карьерные дипломаты были внешне невозмутимы, но внутренние напряжены, до предела. Обоих точило беспокойство, по поводу правильности сделанного выбора. Вдруг, остальные добрались до загадочного населенного пункта и разжились, там, ценной информацией. Вдруг, эта информация очень срочная и может повлиять на международную обстановку, так, что отстающие окажутся в проигрыше. Они, здесь, сидят, а остальные, уже передают информацию руководству. И теперь их засунут в отделы с минимальным допуском, где они будут прозябать, до пенсии.

Они начали мусолить эту тему, в десятый раз, когда в кафетерий вошел атташе по сельскому хозяйству Перу. Вошел он, скособочено и немного волоча ногу. Оглядев полупустое помещение, он неприкрыто удивился и, поздоровавшись, спросил:

– Моего коллегу, Хайме Рамоса, никто не видел, случайно?

– Здесь, он давно не появлялся. – Живо откликнулся Стоянов. – А, в чем дело?

– Не знаю. Только пропал куда-то. Сам, давно не звонил. И на звонки не отвечает.

– Ты, на посту милиции поспрашивай. – Подал идею британец Келли. – Может они знают. Или видели, куда поехал.

– Это – на том посту, что возле лаборатории? – Уточнил Эстебан Умберто.

– Ага, там. – Растерянно сказал Келли.

Когда перуанец, по прежнему прихрамывая, вышел, он, так, же растерянно спросил у коллеги, по шпионажу:

– Интересно, что он имел в виду, когда назвал, эту штуку, лабораторией?

– Мне уже, даже не интересно. – Сказал Стоянов. – Мне просто хорошо, оттого, что мы вовремя притормозили.

КОСМОС ПРИХОДИТ НА ВЫРУЧКУ ПЛАНЕТЕ. ЗЕМЛЯ РЕШИЛА ИЗБАВИТСЯ ОТ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. ПАДЕНИЕ МЕТЕОРИТОВ РЕЗКО УСКОРИТ ГЛОБАЛЬНОЕ ПОТЕПЛЕНИЕ.

После истории с посягательствами, на женское достоинство агента Восточноевропейского отдела Хаттон, обсуждать проблемы, за чашкой кофе, руководителям этого направления стало не очень комфортно. Ироничные взгляды коллег, в кафетерии, выводили из себя. Некоторые прямо спрашивали, как далеко зашел столетний белорус, в своих домогательствах, и, что собой представляет агент Хаттон, способная разбудить в старческом механизме, подобные реакции.

По этой причине руководство Восточноевропейского отдела перешло на кофе из автомата, предпочитая кофе, с привкусом бумаги, сочувственной атмосфере предприятия общественного питания. Тем более, новые сообщения обсуждать открыто, на глазах, у всех, не стоило. Новости, из Белоруссии ошеломляли и ставили в тупик не только руководство отдела, но и руководство Управления. Не только заместители директора, но и сам директор, в перерывах между игрой в гольф, коктейлями и показами мод, вспоминала о долге перед нацией, и требовала разъяснений.

В кабинете начальника восточноевропейского отдела, сегодня присутствовали оба заместителя: руководитель восточноевропейского сектора и руководитель сектора внешних операций. Первая занималась разведкой на территории входящих в сферу его интересов государств, а вторая работала с гражданами этих государств по всему миру. Сейчас, все трое, напряженно вчитывались в донесения своих сотрудников, пытаясь разобрать их каракули. В целях контроля за адекватностью подчиненных, тем была поставлена задача, составлять свои донесения от руки, чтобы быть уверенными, что они в здравом уме и трезвом сознании. Сейчас это распоряжение выходило, руководству, боком. Даже детишки в школе, уже, лет двадцать, не писали ручками, а стучали по клавишам компьютеров. Учить школьников писать, конечно, учили, но несерьезно, так, чтобы помнили о том, что в былые времена компьютеров не было, и люди выводили буквы на бумаге, письменными принадлежностями.

– Тут, надо наших криптографов приглашать. – Зло сказала первый заместитель, руководитель восточноевропейского сектора, афроамериканка Кайла Дэвис.

– Сначала в общих чертах сами разберемся. Вдруг, их, там, опять лапали. Нельзя, чтобы это вышло наружу. – Сказала начальник отдела, Хлойя Брукс.

Второй заместитель, Айвери Скотт бросила рукопись Хомсварта на стол и заявила, что она, больше, не в силах переносить эту муку.

– Лучше, сразу, в пропасть, с немытой головой, чем разбираться, с этим.

– Хомсварт, про алмаз пишет? – Спросила начальник отдела.

– Пишет. Только неразборчиво. Про алмаз, я вам могу и без него рассказать. Про него все уже – в курсе. И греки, и итальянцы, и испанцы, и французы. Все подтверждают вес и твердость образца. Белорусы, вообще, ничего не скрывают. Дают свободно его осматривать и проводить экспертизу. Теперь, везде, специалисты задаются вопросом, почему он не сгорел, при входе в атмосферу. Единственное объяснение, что он был частью более крупного космического тела, состоящего изо льда.

– Может, он не упал? Может белорусы провоцируют мировую общественность? – Спросила Кайла Дэвис.

– Откуда он, тогда взялся, если не с неба? – Развела руками Айвери Скотт. – Во-первых, НАСА, правда, без стопроцентной уверенности сообщает, что крупные метеориты, за прошедшие несколько суток, на землю падали несколько раз. По странной траектории и, похоже, на территорию Белоруссии. Национальное разведывательное управление, эту информацию не подтверждает, но и не опровергает. Их спутники, тоже, чего-то, там, зафиксировали. Только непонятно что. То ли взлеты, то ли падения. Второе – наши эксперты, со стопроцентной уверенностью, заявляют, что из земли его, там, извлечь не могли. У них обычной щебенки, для строительных работ, не хватает. Там сплошные болота. Где сухо, там – пески и глина. И, как это – не упал. Это, что получается, там алмазные россыпи открылись? Таких алмазов не бывает в природе.

– А, какие бывают?

– Самый большой – три тысячи сто карат. И, тот был треснутый.

– А, этот?

– Сорок четыре тысячи восемьсот восемьдесят. Причем идеальной чистоты, без сколов и трещин. Все, так сообщают. Почти все приглашали ювелиров, на опознание. Ювелиры подтверждают исследования, только сами верить отказываются. Хоть и руками щупали.

– Чем, это, нам грозит, если окажется правдой? – Спросила руководитель отдела.

– Можем получить дополнительное финансирование. – Сказала Кайла Дэвис.

– Рынок алмазов, конечно, не рухнет, но пошатнется. В ожидании дальнейшего развития событий. Все будут гадать, как и мы – откуда он взялся. Из космоса или из белорусских недр. – Сказала руководитель сектора внешних операций.

– Там, еще, изумруд присутствует. – Мрачно сказала первый заместитель. – Я, вот, только сейчас разобрала. Хаттон пишет, что при посещении российской космической лаборатории, им был продемонстрирован изумруд, схожий по величине, с алмазом. Завербованный руководитель лаборатории заявил, что, там, в аномалии, такие падения не редкость.

Все трое снова стали разглядывать рукописи подчиненных.

– Гордон, тоже, про это пишет. – Сказала Кайла Дэвис.

– Хаттон, еще пишет, что Тейлор, вроде, как нашелся.

– Где?

– Там, в Белоруссии. На тропе тунеядцев. Видели его, на ней.

Айвери Скотт дочитала сочинение Хаттон, до конца, и, перевернув последний лист рукописи, убедилась, что там больше ничего не написано.

– Бред – какой-то…

– Гордон, тоже про эту тропу пишет. Высказывает предположение, что Тейлор, вернулся в Белоруссию, чтобы заняться, там нелегальной торговлей драгоценными камнями. – Многозначительно сказала Дэвис.

– Про тропу тунеядцев, в прошлом году, все сообщали. – Сказала Скотт.

– Это, что – такое?

– Все это – очень неопределенно. Вроде, как подпольная сеть. Только не для сопротивления властям, а для контрабанды и незаконного предпринимательства.

– Вот, он, чего обратно рванул! Напал в прошлом году на золотую жилу!

– Золото, там пока не падает. А, в историю с нелегальной торговлей камнями, можно поверить.

– Вот, еще, в самом конце! Стайнем пишет, что Моника Реди пропала.

– Это – кто? – Спросила руководитель отдела.

– Ее подчиненная.

– Я помню Монику. Она, у меня, в Риме, работала. – Сказала Скотт.

– Хаттон пишет, что Реди оставила наблюдательный пост, без разрешения уехала куда – непонятно. На связь не выходит.

– Не придавай этому значения. Возможно – обычная склока.

– Вполне вероятно. И, так – что будем делать?

– В первую очередь, надо передать, чтобы заканчивали со своими иероглифами. Пусть печатают. А, то мы, тут, без алмазных метеоритов, сума сойдем.

****

Экстренные запросы на поставку новых образцов пришли на «Лапендрюгу 803241» в неурочное время, что свидетельствовало об их чрезвычайной важности, для нанайского общества.

Пришли они на имя Архивариуса, а не Биолога, что было несколько странно.

Хотя экстренный канал связи был некоторое время открыт, ответить сразу не было возможности. Архивариус отсутствовал

– Сообщите, что образцы будут высланы, в самое ближайшее время. – Заявила Архивариус, забежав на минутку переодеться, перед вечерними посиделками у костра. – Я сегодня переговорю, с местными представителями власти. Для подобной поставки, требуется их добровольное участие. Но можете сказать, что они будут не против. Я уверена.

Прибыв в лагерь туристов, Архивариус стала искать, взглядом, местного представителя власти Злыдника. Именно, он посоветовал ей совершить преднамеренную ошибку и отправить в комиссию по Культуре, образцы продовольствия, вместо предметов искусства и керамики. Землянин сказал, что подобная ошибка позволит отложить неизбежный кризис. Правда, Злыдник, при этом, не уточнил, что кризис грянет, над «Лапендрюгой», поэтому Архивариус приняла его высказывание, как оттяжку кризиса переходного, который может разразиться на этой планете.

Обнаружила она облеченного высокими полномочиями землянина быстро. Злыдник был не один, а со своей землянкой. Как и Архивариус с Агейкиным, они держали друг друга, под руки. Волоча мичмана, на буксире, Архивариус двинулась в сторону ответственного землянина.

Злыдник приветливо поздоровался с подошедшей парочкой. Тоня, только, сдержанно кивнула.

– Пришло сообщение с Нанайи. – Заявила Архивариус, с порога.

– Очень хорошо. – Кивнул Злыдник. – Давайте отойдем в сторонку. Побеседуем, чтобы нам не мешали. Говорить кстати, можно свободно. Ваши индификаторы, здесь не действуют. Фоновые помехи.

Усевшись на двух коротких бревнах, в стороне от суеты, туристического лагеря, парочки завели интимную беседу. Перед разговором, инопланетянка, для пробы, включила свой приборчик, но связи с кораблем, в самом деле, не было. Идификатор показывал ритм сердца, кровяное давление и на этом – все. Когда Архивариус, не стесняясь, изложила суть поступивших с Нанайи запросов, Злыдник удовлетворенно хмыкнул.

– Вы говорили, что подобная поставка, способна оттянуть наступление кризиса. Эти запросы, как-то вписываются, в вашу теорию? – Спросила инопланетянка.

– Вписываются. – Сказал Злыдник. – Судя, по поступившим заявкам, имеется возможность не просто отложить катастрофу, а даже избежать ее совсем. Как вы, к этому относитесь.

– Я отношусь к этому очень хорошо. – Сказала Архивариус, нежно взглянув на Агейкина.

– Возможно, для этого, придется пойти, на некоторые уловки.

– Я готова. – Архивариус сильнее прижала, к себе руку, кавалера.

– Скажите, связь можно установить, только с вашим Центром Полетов?

Архивариус объяснила, что каждый член экипажа может дополнительно установить связь, с отдельной комиссией или Директорией Галактической Конференции, в рамках тесного узконаправленного сотрудничества. То есть, Координатор может связываться с Комиссией по Этике, Биолог – с Комиссией по продовольственной безопасности и так далее.

– Но только одним пакетом. – Сказала Архивариус. – В рамках единого сеанса связи.

– А переговорить, в режиме конференции, у вас имеется возможность?

– Такая возможность имеется у Галактика. Но, только в экстренных случаях. Остальные могут, только отправлять или принимать видеообращения, в записи.

– Ясно. Зайдем, с другого конца. Средства слежения, у вас имеется? Для наблюдения, там, за окружающей обстановкой? Вы, ведь, когда прилетите, осмотреться должны.

В ходе дальнейшего разговора выяснилось, что таких устройств. На «Лапендрюге» навалом. Каких, только нет. Есть большие, малые и просто миниатюрные. Похожие, на пылинку. Только такие маленькие, стационарно привязаны к более крупным устройствам.

– Мы их используем, когда посылаем дары туземцам. Для выяснения их предпочтений. – Сказала Архивариус. – Кладем в контейнеры стандартный набор и наблюдаем, что они предпочтут. Какие виды продовольствия, косметики, трикотажа. Пылинка-зонд кружится в радиусе и передает, через контейнер, собранную информацию.

– А контейнер, с кораблем связан?

– Да. Он работает. Как усилитель.

– На какое расстояние?

– До бесконечности.

– И передает, на корабль, из любой галактики?

– Да, причем только на тот, к которому приписан. В целях сохранения тайны личных данных. У нас, с этим, очень строго.

– У, вас, лично, такие контейнеры есть?

– Они находятся в распоряжении всего экипажа. Каждый может воспользоваться, для своих целей. Скажем, для научных исследований.

– К собранной информации, все имеют доступ?

– Нет, если это научное исследование или эксперимент, в рамках, такого исследования, соблюдаются авторские права. Только, экспериментатор имеет, к этим данным, доступ. До широкого обнародования.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.