Рождественские истории. Тигрёнок Звёздочка

Аннушка в страхе попятилась. У неё за спиной зарычал тигрёнок. Потом оскалился, прижав уши к голове, и яростно забил хвостом. Два зверя стояли друг против друга и грозно рычали, но пока не сближались. Аннушка поняла, что им обоим не хочется драться, но отступать было нельзя.

Аннушка наблюдала за ними с бешено бьющимся сердцем. И вот тигрёнок двинулся на врага, издавая глухое рычание. Он был таким храбрым, но таким маленьким! Медведь был гораздо крупнее. Боятся ли медведи тигров? Аннушка этого не знала.

Медведь начал пятиться, неуверенно тряся огромной косматой головой, а потом вдруг развернулся и пошёл прочь. Аннушка с тигрёнком остались одни.

– Ты его прогнала! – радостно прошептала Аннушка. – Ты победила!

Она зажала себе рот рукой, чтобы сдержать смех. Медведь так смешно переваливался на ходу, его огромная попа подскакивала вверх-вниз.

Аннушка вновь обернулась к тигрёнку.

– С тобой всё в порядке? – спросила она и только потом поняла, что тигрицы уже нет рядом.

Глава пятая

Аннушка растерянно огляделась. Как тигрица сумела так быстро исчезнуть?

– Где ты? – тихонько позвала Аннушка.

Она прошла чуть вперёд и посветила фонариком во все стороны, надеясь увидеть, как среди тёмных деревьев промелькнёт оранжевый мех или заблестят золотистые глаза. Но тигрёнка не было нигде. Остались только следы на снегу.

– Я собиралась тебя разыскать и забрать с собой. Или хотя бы сказать папе и дяде Диме, что ты прячешься, чтобы за тобой приехали люди из службы охраны животных. – Аннушка вздохнула. – Значит, ты где-то рядом с посёлком. Это хорошо.

Посёлок… Аннушка недоуменно уставилась на свои руки. В одной был фонарик, а в другой… ничего. Где верёвка? Куда она подевалась? Присев на корточки, Аннушка посветила фонариком на окружающие сугробы. Наверное, она выронила верёвку, когда упала. Но где именно это было? Если бы она сразу заметила, что потеряла верёвку, она бы не отошла от того места, где её уронила, а теперь… теперь всё пропало.

Её умный план с путеводной верёвкой теперь бесполезен. Аннушка больше не видела огней посёлка и потеряла верёвку, которая должна была вывести её из тайги.

Аннушка остановилась в центре крошечной, засыпанной снегом полянки и медленно обернулась по кругу. Она совершенно не представляла, куда идти. Следы на снегу все перепутались. Оставалось одно: продолжать поиски. Тигрица была совсем рядом, она не могла убежать далеко. Может быть, Аннушка и сумеет разыскать её.

Как ни странно, но девочке не было страшно. Этот поход в ночной лес был настолько невероятным, что казался почти сном. Как будто Аннушка попала в сказку. А в сказках всё всегда заканчивается хорошо, и если ребёнок выходит на поиски чего-то важного, он непременно найдёт что искал, даже если ему придётся преодолеть много трудностей и препятствий. Аннушка пришла в тайгу, чтобы спасти маленького тигрёнка, но пока что всё было наоборот: тигрёнок сам спас Аннушку.

– Я пойду… туда, – пробормотала Аннушка. Лучик фонарика высветил узенькую тропинку между высокими соснами. Наверное, её протоптали олени или другие лесные животные.

Аннушка пошла по тропинке, светя фонариком в разные стороны и присматриваясь, не покажется ли где тигрица. Снег тихонько скрипел у неё под ногами. Здесь снег был глубже, и Аннушкины ботинки оставляли глубокие, чёткие следы. Но впереди тоже были следы! Аккуратные отпечатки маленьких тигриных лап, уходившие куда-то в глубь леса.

– Да! – воскликнула Аннушка и поспешила вперёд, по следам. Если она сумеет найти тигрёнка, то всё будет хорошо. Вместе они отыщут дорогу домой.

На ходу она размахивала руками, чтобы согреться. Да, она очень тепло оделась, но ночью на улице стало ещё морознее. Аннушка не то чтобы замёрзла, но холод уже потихонечку пробирался даже сквозь несколько слоёв одежды. Она заметила, что идёт медленнее. Каждый следующий шаг давался чуть-чуть труднее, чем предыдущий. Очень трудно идти непонятно куда, когда вокруг ничего не меняется: деревья справа и слева, деревья сзади и спереди – мир, состоящий из чёрных ветвей и белого снега.

Тропинка сделалась шире, тигриные следы вывели Аннушку на ещё одну полянку. Здесь когда-то упало огромное дерево – Аннушка разглядела обломок ствола, возвышавшийся над сугробом, – а рядом с ним стояла маленькая бревенчатая избушка. Наверное, её построили из древесины упавшего дерева. Аннушка вовсе не удивилась, увидев избушку так глубоко в чаще леса. Она знала, что в таких домиках ночуют охотники, когда отправляются на охоту на несколько дней.

Аннушка зябко поёжилась. Только теперь, при виде избушки, она поняла, что замёрзла. Может быть, стоит зайти погреться? Внутри уж точно теплее, чем снаружи. Но потом Аннушка разглядела дымок, поднимавшийся из трубы, и свет, пробивавшийся сквозь щели в ставнях. Там внутри кто-то есть!

Аннушка чуть не бросилась к двери, чтобы разбудить обитателей избушки, которые наверняка ей подскажут, как вернуться в посёлок. Она даже сделала пару шагов вперёд… Но тут же остановилась, сообразив, что охотники никуда не отпустят её одну и сразу же отведут домой, не слушая никаких возражений. Ни один взрослый не бросит ребёнка в тайге, да ещё ночью, да ещё в такой холод. А значит, тигрица снова останется совсем одна, испуганная и голодная, и никто ей не поможет, и получится, что всё было напрасно.

Засунув руки под мышки, чтобы было теплее, Аннушка отвернулась и пошла прочь, по тигриным следам, хорошо видимым на снегу. Она так решила и не жалела о своём решении, но всё равно то и дело оглядывалась на избушку, где ей было бы тепло и безопасно, если бы только она постучалась в дверь.

Идти стало труднее. Аннушка еле плелась, увязая в глубоком снегу. Она вдруг поняла, что ужасно устала. Даже мысли сделались какими-то медленными и тягучими, словно их окутал густой студёный туман. Наверное, надо присесть и немножечко отдохнуть? Буквально минутку…

– Нет, – твёрдо сказала себе Аннушка. Эти мысли внушает ей холод. Холод хочет её обмануть. Если она сядет на снег, то никогда больше не встанет. Но всё равно… сугробы казались такими уютными, такими мягкими…

Может быть, надо поесть? Зарядиться энергией? Аннушка остановилась и попыталась вспомнить, в каком кармане лежит свёрток с едой. Она взяла из холодильника пирожки, которые папа отложил себе на завтра на обед. Пирожки были завёрнуты в фольгу, и свёрток как раз поместился в кармане куртки. Аннушка думала, что успеет вернуться ещё до того, как папа обнаружит пропажу. Она бы всё объяснила. Папа бы понял… Аннушке не так уж и сильно хотелось есть, но она знала, что еда придаст сил, и на сытый желудок ей будет легче справляться с холодом.

Она рассеянно похлопала себя по карманам, пытаясь нащупать свёрток с пирожками, но пальцы совсем онемели и вообще ничего не чувствовали. Аннушке не хотелось снимать перчатки, расстёгивать карман, разворачивать свёрток. Как-то всё это сложно. Слишком много возни, слишком много усилий. Она так устала… Аннушка изо всех сил сжала в руке своего деревянного тигрёнка, которого уже давно вынула из кармана и вложила внутрь перчатки, и упрямо пошла вперёд. Потихонечку, шаг за шагом.

Она не остановится, нет. В глубине души Аннушка знала, что непременно отыщет тигрёнка. Для неё это важно, по-настоящему важно. И всё началось с бабушкиного деревянного тигрёнка…

Аннушка растерянно заморгала и покачала головой. Деревянный тигрёнок у неё в руке. Его сделал папа, специально для неё. У бабушек нет такого тигрёнка, ни у одной, ни у другой. Такого тигрёнка нет больше ни у кого. Кажется, у неё в голове помутилось от холода, и она начала видеть сны наяву.

Аннушка остановилась перевести дух. Впереди что-то блеснуло в свете фонарика. Она присмотрелась получше, мгновенно насторожившись. Что там такое? Похоже на блеск металла, но откуда взяться металлу посреди тайги? Аннушка осторожно пошла вперёд и вскоре заметила, что лес поредел. Теперь за деревьями уже просматривалась дорога… Железная дорога!

Аннушка отошла от посёлка намного дальше, чем собиралась. По этой железной дороге ходили пассажирские и товарные поезда во Владивосток и из Владивостока. Аннушка не раз ездила во Владивосток вместе с мамой и папой в гости к родственникам. Если идти вдоль железной дороги, она обязательно выйдет куда-то, где есть люди. Возможно, идти придётся долго, но теперь она точно не заблудится в тайге.

Аннушка сделала глубокий вдох и наконец-то призналась себе, что ей очень страшно. Она долго смотрела на рельсы, пытаясь решить, как далеко она может от них отойти, не рискуя опять потеряться. Тигрёнок, наверное, боится железной дороги, и вряд ли будет бродить где-то поблизости. Хотя, может быть, эта дорога служит ориентиром и для тигров тоже? Аннушка поняла, что даже если она отойдёт от железной дороги и потеряет её из виду, она всё равно услышит поезд – а поезда здесь ходили не так уж и редко, – и сможет вернуться на звук. Эта железная дорога – не просто рельсы и шпалы. Это путь к людям, путь к дому. Аннушка больше не чувствовала усталости, новый прилив надежды придал ей сил.

Светя фонариком себе под ноги, она пошла по сугробам вдоль рельсов. Она была уверена, что знает, в какой стороне посёлок. Железная дорога проходила примерно в двух километрах к востоку от посёлка. Хотя Аннушка понимала, что, блуждая в тайге, могла потерять всякое ощущение направления. Но об этом можно будет подумать потом. Сейчас ей надо найти тигрицу.

Она снова сжала в руке маленького деревянного тигрёнка и принялась кусать губы, онемевшие от мороза. Она по-прежнему не представляла, как заставить тигрицу пойти с ней в посёлок. Она вспоминала те волшебные мгновения, когда они с тигрёнком смотрели друг другу в глаза, и надеялась… очень надеялась, что всё получится.

Даже когда Аннушка останавливалась ненадолго передохнуть, она топала ногами, чтобы не замёрзнуть. Ноги покалывало и пощипывало. Наверное, это хороший знак: если она чувствует свои ноги, значит, они не отморожены. Ноги буквально гудели, и ощущение было странное. Не онемение, не жжение и не покалывание, а какой-то глухой, низкий гул. Аннушка попыталась пошевелить пальцами и вдруг поняла, что гудят не только ноги. Гудит она вся.

Это поезд! Приближается поезд! Его ещё было не видно, но рельсы гудели всё громче, а это значит, что поезд уже на подходе. Аннушка посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую и увидела вдалеке крошечные огоньки, казавшиеся просто яркими точками в темноте.

Она уже сорвалась с места, чтобы спрятаться за деревьями у железной дороги, но тут луч фонарика мельком высветил что-то тёмное, лежащее прямо на рельсах. Аннушка замерла и направила фонарик в ту сторону. Она надеялась, что это не ветка, упавшая на пути. Если ветка большая и машинист не успеет затормозить, может случиться авария.

Луч фонарика отразился от чего-то блестящего. Это были золотистые глаза тигрёнка.

Глава шестая

Аннушка испуганно вскрикнула. Тигрица лежала на рельсах в той стороне, откуда приближался поезд. Аннушка рванулась вперёд, скользя и спотыкаясь на обледеневших шпалах, и упала на снег рядом с тигрёнком.

– Что ты делаешь? – закричала девочка. – Вставай! Здесь нельзя оставаться! Смотри!

Поезд был ещё далеко, но стремительно приближался. Аннушка быстро прикинула, что у неё остается меньше минуты, чтобы увести тигрёнка с путей.

– Ты не ранена? – спросила она, светя фонариком на тигрицу. – Может быть, у тебя лапа застряла? – Но нет, вроде бы ни одна лапа нигде не застряла. Тигрица просто лежала, и вид у неё был измученный и измождённый. Она закрыла глаза, тихонько вдохнула и уронила голову на передние лапы.

– Здесь нельзя оставаться! – повторила Аннушка. – Вставай!

Тигрица была такой сильной и смелой, когда прогоняла медведя. Почему же теперь она так ослабела? Разве она не чувствует, как дрожат рельсы? Разве не понимает, что здесь опасно?

«Она израсходовала все силы, – поняла Аннушка, – когда спасала меня от медведя. И теперь просто не может встать».

– Нет, – решительно проговорила она, убирая фонарик в карман. Он был больше не нужен, огни поезда освещали пространство жутковатым белым сиянием. Уже скоро машинист увидит её и тигрёнка на рельсах, но Аннушка была не уверена, что он успеет затормозить. У поезда слишком большая скорость.

Аннушка сделала глубокий вдох, морозный воздух обжёг ей горло. Потом она обхватила тигрёнка вокруг груди и попыталась приподнять. Ничего не получилось. Даже маленькая тигрица была слишком тяжёлой и крупной для Аннушки. Не то что поднять, даже сдвинуть не хватит сил.

– Давай сама, – прошептала она. – Помоги мне немножко. Я пришла, чтобы тебя спасти. Я тебя здесь не брошу. Просто не брошу, и всё.

Тигрица устало приоткрыла глаза и посмотрела на Аннушку. Затем слегка дёрнула ушком и покачала головой. Но потом всё же прислушалась к грохоту приближавшегося поезда и, кажется, осознала опасность. Она с трудом поднялась на дрожащие лапы, но тут же упала обратно на рельсы.

Аннушка закусила губу. Поезд был уже близко: рельсы не просто гудели, а дрожали и сотрясались. Руки у Аннушки тоже дрожали. Она спрыгнула с рельсов, присела на корточки и попыталась подтолкнуть тигрёнка сзади.

– Вставай! – крикнула она, но её крик утонул в грохоте поезда. – Вставай!

Раздался оглушительный свист – машинист увидел их на путях и дал сигнал, как будто они могли не заметить поезд, несущийся прямо на них! Но этот мощный взрыв звука, похоже, придал тигрице сил, и она кое-как поднялась на лапы. Аннушка, как могла, поддерживала её сзади.

Они всё же успели сойти с путей. Аннушка рухнула в глубокий сугроб с краю железной дороги, вжавшись лицом в тёплый мех упавшего рядом тигрёнка. Так они и лежали, почти в обнимку, наблюдая, как поезд несётся мимо – высоченный, как дом, – и тяжёлые колеса гремят по металлическим рельсам. Казалось, он ехал целую вечность, от его грохота Аннушку всю трясло, и она всерьёз опасалась рассыпаться на кусочки от одной силы звука. Чтобы как-то отвлечься от этого глупого страха, она смотрела на звёзды, тихие и безмятежные высоко в небе, и представляла, что их тишина гасит все звуки.

А что же тигрёнок? Аннушка моргнула, покачала головой и заставила себя оторвать взгляд от неба. Тигрица лежала в снегу, вытянувшись рядом с ней, и дышала так тяжело, что её полосатые бока ходили ходуном. Огни поезда отражались в её золотистых глазах, которые сияли ярче, чем звёзды.

– Он скоро проедет, – сказала Аннушка или только подумала, что сказала. Она не слышала собственного голоса. – Он скоро проедет, звезда моя, вот увидишь. – Она рассмеялась слабым, почти беззвучным смехом. Звезда моя. Так её называет бабушка… и папа с мамой. Странно так обращаться к тигрёнку!

– Звезда моя, – повторила Аннушка вслух и решила, что назовет тигрёнка Звёздочкой. Последний вагон поезда прогрохотал мимо, оставив после себя лишь звенящую тишину. Аннушка медленно села, не сводя глаз с тигрёнка. Она боялась, что теперь, когда поезд уехал, Звёздочка бросится в лес и опять затеряется в чаще. Но Звёздочка не убежала, как убежал бы любой дикий тигр. Она продолжала лежать на снегу, глядя на Аннушку круглыми удивлёнными глазами.

– Что с тобой? – спросила Аннушка. – Ты слишком устала? Нет сил убежать?

Или она просто слишком напугана, с тревогой подумала Аннушка. Она сама испугалась поезда, а ведь она знала, что это такое. Тигрёнку он наверняка показался непонятным огромным чудовищем, с грохотом мчавшимся через лес.

Вытащив из кармана фонарик, Аннушка посветила на тигрицу. Может быть, она ранена? В такой густой шерсти трудно разглядеть раны, даже если они есть, но крови вроде бы не было. А вот с хвостом что-то странное… Аннушка присмотрелась получше. Половина хвоста, от середины до кончика, была полностью чёрной, хотя должна была быть полосатой.

Аннушка вздрогнула и прошептала:

– Ты отморозила хвост.

Она вспомнила, как дедушка, поддавшись на её уговоры, показал ей культи ампутированных после обморожения пальцев на ноге, а потом ей ещё долго снились кошмары о том, как у неё отрываются пальцы и на ногах, и на руках.

Аннушка снова вздрогнула, представив, как ослабевшая Звёздочка лежит на снегу и замерзает…

– Ты сдалась и легла в снег, – прошептала она. – Я тоже чуть не сдалась. Тебе нужна помощь. Тебе срочно надо к ветеринару.

Аннушка вздохнула, понимая, что это глупо – разговаривать с тигрицей, как будто она всё понимает. Но с другой стороны, вся эта ночь была странной. Словно всё происходит не наяву, а во сне.

Она осторожно прикоснулась к лапе тигрицы, и та вяло обнюхала её руку.

– Пойдём в посёлок, – предложила Аннушка. – Я отведу тебя к дяде Диме. Он ветеринар, лечит животных. Он знает, что делать с твоим хвостом. Наверняка его можно спасти.

Она опять посмотрела на Звёздочкин хвост, чёрный и совершенно безжизненный на белом снегу. Вряд ли его можно спасти… Аннушка знала, что сделает дядя Дима, но не стала говорить об этом Звёздочке, а то вдруг она и вправду всё понимает.

– Дядя Дима вылечит тебе хвост, а потом за тобой приедут хорошие люди из службы защиты животных. Тебя отвезут в центр реабилитации тигров. Тебе там понравится. Это как будто… тигриный дом. Но сначала тебе надо встать и пойти со мной, – сказала Аннушка. – Я знаю, ты сможешь. Ты же встала, когда надо было спастись от поезда.

Но тогда Звёздочка встала, потому что сильно испугалась. Аннушке не хотелось пугать её снова. Да она и не знала, как напугать тигра.

– Я не знаю, что делать… – уныло пробормотала она. – Может быть, ты подождёшь меня здесь, а я сбегаю в посёлок и приведу помощь?

Аннушка надолго задумалась. Сейчас Звёздочка даже не в силах пошевелиться, но, возможно потом, когда она оправится от потрясения после встречи с грохочущим поездом, она всё-таки встанет и опять уйдёт в лес? И получится как-то уже совсем глупо, если Аннушка примчится в посёлок и сообщит, что нашла тигрёнка, а когда за тигрёнком придут, её не будет на месте.

– Тебе надо пойти со мной! – Аннушка вдруг встрепенулась и принялась лихорадочно хлопать себя по карманам. – Папины пирожки! Они с курицей и грибами! Тебе точно понравится!

Она вынула из кармана свёрток с пирожками и кое-как развернула его непослушными пальцами. У неё так замёрз нос, что она не ощущала запаха пирожков, но Звёздочка легонько дёрнула усами, явно заинтересовавшись. Аннушка отломила кусочек пирожка и почувствовала, как у неё заурчало в животе. Она тоже проголодалась, но всё-таки не так сильно, как Звёздочка.

Интересно, когда она ела в последний раз? Если тигрица ещё не умеет охотиться, как она добывает себе еду? Если она так отчаялась, что бродила вокруг посёлка – так близко к людям! – значит, она и вправду очень голодная. Наверное, она ест только то, что сумеет найти, и питается падалью, то есть остатками мяса животных, убитых и недоеденных другими хищниками. Но ей этого мало. Она совсем исхудала. Под густым мехом остались лишь кожа да кости.

– Вот, возьми, – Аннушка протянула тигрёнку кусочек пирожка, держа его на раскрытой ладони, и попыталась не дёрнуться, когда Звёздочка потянулась за угощением и её желто-белые острые зубки сверкнули в свете фонарика. Даже у маленького тигрёнка очень даже внушительные клыки. От них не спасут никакие перчатки, хоть в два слоя, хоть в пять. Но Звёздочка взяла пирожок очень бережно и аккуратно, проглотила его за секунду и облизала Аннушкину перчатку, собирая все крошки розовым язычком.

– Хочешь ещё? – спросила Аннушка. Звёздочка слегка подалась вперёд и даже как будто попыталась встать. Но у неё ничего не вышло. Аннушка с сочувствием покачала головой и протянула тигрёнку ещё кусочек пирожка. Потом поднесла свёрток прямо ей под нос. – Видишь? Тут ещё много. Вставай.

На этот раз Звёздочка приподнялась, села на задние лапы и протянула переднюю лапу к свёртку с пирожками. Аннушка рассмеялась.

– Вот видишь! Тебе понравилось! Иди сюда… – Она чуть-чуть отодвинулась от тигрицы, пытаясь подманить её пирожками.

Звёздочка обиженно рыкнула, почти мяукнула, вскочила на лапы и бросилась следом за Аннушкой и пирожками. Аннушка отбежала подальше и отломила ещё кусочек пирожка, чтобы вознаградить тигрицу.

– Иди, возьми вкусное! Иди ко мне, Звёздочка!

Звёздочка шла за ней, с надеждой глядя на свёрток, и Аннушка воспрянула духом. Пока что всё получалось. Тигрица по-прежнему выглядела больной и усталой, но она очень даже решительно двинулась следом за пирожками.

– Я бы скормила тебе все сразу, – сказала Аннушка, помахав пирожком перед носом у Звёздочки, – но надо попробовать растянуть угощение на всю дорогу. Я не знаю, далеко ли идти до посёлка. Или ещё до какого-нибудь жилья, где есть телефон. И честно сказать, я не знаю, как отреагируют люди, если я приду с тигром, разбужу их посреди ночи и попрошу разрешения позвонить по телефону.

Звёздочка схватила очередной кусочек пирожка с Аннушкиной ладони и с благодарностью ткнулась лбом Аннушке в ногу. Похоже, тигрёнок чуть-чуть взбодрился, и это было хорошо, но даже этот лёгкий толчок напомнил Аннушке, какая Звёздочка сильная. Когда она почувствует себя ещё лучше, она просто собьёт Аннушку с ног, съест все пирожки, и тогда не останется ничего, чем можно будет её приманить.

Аннушка отступила на пару шагов, подняв руку со свёртком повыше. Но тигрица одним прыжком сократила расстояние между ними и потянулась к пирожкам передней лапой, чиркнув когтями по фольге. Аннушка поняла, что, если Звёздочка встанет на задние лапы, она будет ростом с неё.

– Ладно, что с тобой делать? – вздохнула Аннушка. – Держи ещё. Хорошо, что папа любит поесть и отложил себе много пирожков! Но когда они кончатся, у нас не останется вообще ничего. – Она протянула Звёздочке кусочек побольше, и та мгновенно его проглотила. Но Аннушка заметила, что тигрица морщится, когда бьёт себя хвостом по бокам. Один раз она даже взглянула через плечо на свой почерневший хвост, как будто ей было больно.

Аннушка надеялась, что это хороший знак. Дедушка рассказывал, что происходит при обморожении. Плохо, когда ты вообще ничего не чувствуешь. Если у Звёздочки болит хвост, это значит, что в нём осталась чувствительность – кровь циркулирует, нервы проводят сигналы. Может быть, ещё не поздно. Может быть, его ещё можно спасти.

Аннушка кивнула своим мыслям и преисполнилась новой решимости. От былой вялой сонливости, которая так её напугала, не осталось и следа: радостное волнение – она всё-таки нашла Звёздочку! – и пронзительный страх, испытанный на железной дороге, когда поезд был совсем близко, а Звёздочка не могла встать, придали ей энергии, чтобы справляться с холодом. Она сумеет спасти тигрёнка! Главное, вернуться в посёлок до того, как Звёздочка снова рухнет без сил. Главное, не рухнуть самой.

Глава седьмая

Аннушка попыталась растянуть угощение на подольше, но шесть пирожков – этого всё-таки очень мало для голодного тигра, даже для маленького тигрёнка. Пирожки скоро закончились, а до посёлка было ещё далеко. Аннушка прикинула, что они со Звёздочкой не прошли и двух километров вдоль железной дороги. Может быть, и того меньше. Трудно рассчитывать расстояния, когда вокруг одни и те же деревья, а под ногами глубокий снег. Она решила идти по лесу, где снега было чуть-чуть поменьше, но старалась держаться поближе к железной дороге, чтобы снова не потеряться.

Разумеется, если Звёздочка захочет уйти в глубь тайги, то придётся бежать за ней. Но тигрица, похоже, не собиралась никуда уходить. Она шла за Аннушкой, даже когда закончились пирожки. Аннушка дала Звёздочке пустой свёрток, и та облизала фольгу, подбирая все крошки, и с надеждой посмотрела на Аннушку, мол, нет ли ещё чего-нибудь съестного?

Аннушка показала ей пустые карманы, и Звёздочка долго смотрела на неё немигающим взглядом. Потом отвернулась, и Аннушка испугалась, что тигрица сейчас уйдёт, но она не ушёла. Она опять повернулась к Аннушке и выжидательно уставилась на неё. Аннушка поняла: Звёздочка ждет, когда они двинутся дальше.