Помни об этом

Ещё совсем недавно в родительском доме на полочке наша фотография. Это была значимая фотография. В тот день я сдала последний экзамен. Ещё никто результатов не знал, и я дико переживала. Поступление в технический было мечтой, мечтой ради которой я не спала ночами на пролёт – учила. Андрей встретил у главного входа с одной красной розой и со словами: «Великолепной девушке – великолепный цветок». Нас сфотографировала одноклассница – это было первое совместное фото.

Слёзы кристаллизируются в глазах и начинают резать как стекло. Опускаю голову, прядь вылетает из-за уха и падает в суп. Дёргаюсь перехватываю, нервно откидываю голову назад и быстро перевязываю волосы в тугой пучок. Сердце стучит на вылет.

Прикрываю глаза и разражаюсь.

Ещё раз перевязываю. Туго затягиваю, так чтобы не выпало ничего, чтобы наверняка. Больно, как стянула, но терплю. Я больше не хожу с распущенными… мои волосы вечно везде валялись…

Нервно поднимаю глаза мама смотрит в упор, губы жмёт. Я тут же весело начинаю рассказывать про что-то, но под столом пальцы заламываю. Ладони вспотели…

Говорю про институт, про книги что забыла вернуть и получила нагоняй, про погоду, про дворника, про всё что вспоминаю. Ни шага на запретную территорию, ни намёка.

– Ничего страшного! – отмахивается. – Вернула же! Чего это они пристали как лист?! – возмущается. – Тебе надо как Марина быть, вот ей фиолетово, что да кто, ей надо – она делает.

Улыбаюсь. Боже мой… опять про Марину и про то какая она дерзкая и как может выкручиваться. Меня злило когда-то, сейчас уже нет. Пусть сравнивает если хочет. У мамы сейчас сложный период – мирюсь с этим.

У всех свои слабости.

Подруге, через четверть часа, отправлю сообщение:

«Ты выиграла!»

Ответ не заставил себя долго ждать. А, впрочем, чего я ожидала эта девочка не знает слова стоп… в этом мама очень даже права.

Соглашаясь на невинную, насколько мне тогда казалось прогулку, я не знала к чему это приведёт. А может и не стоило знать. В конечно итоге, мы никогда не знаем где споткнёмся в очередной раз.

Глава 3

Вывожу пальцами круги на стекле, параллельно наблюдая за тем, как мимо проносятся деревья, поля, небольшие деревеньки.

Обмахиваюсь. Пекло. Тридцать один градус в тени, очень душно и не намёка на дождик. Оглядываю пассажиров. Мы проехали половину дороги, народ измаялся, не знает, чем заняться.

Недалеко сидит бабушка преклонных лет и активно возмущается на мяукающего котёнка. Кот в шоке. Упирается и никак не хочет сидеть смирно в плетёной корзинке. Впереди влюблённая парочка. Светловолосая девушка то и дело чмокает своего спутника. Где-то там, в области сердца сжалось, а я, преследуемая уколом зависти, включаю музыку громче. Чужое счастье отражается эхом в голове. Дугой выгибает, и никто из них даже представить себе не может, насколько много сил приходится приложить, чтобы просто ровно сидеть.

Съедает зависть. Чёрная, совсем беспросветная.

Абстрагируюсь. Не нужно сейчас это! Не нужно! Просто дышу и живу. Всё хорошо.

Ещё несколько недель, а может быть даже и дней, и я окончательно перекочую с чемоданами. Мама предусмотрительно всучила ключи от комнаты перед выходом. Если что-то пойдёт не так, я могу пойти туда. Мало ли…

Песня сменяет песню и уже певица «Масква» говорит мне о том, что она знает, что такое любовь… Нейросеть подбрасывает песни, словно считывает мозг.

Середина июня. У Андрея последний экзамен. Именно сегодня, я сорвалась с крючка и несусь туда, куда ехать совершенно не хотела. Не знаю, как это объяснить… дело то не в Марине. Далеко не в ней.

Ещё неделю назад Марина пыталась вырвать меня из дома, а я как упрямая идиотка сопротивлялась. А сегодня не выдержала. Купила билет и еду. А вдруг встретимся? Встретимся с ним…

Раньше никак не могла понять, почему некоторые девушки слушают «слезливые песни», где обязательно боль, разочарование, даже муки из-за неразделённой любви. А сейчас понимаю. Сейчас сама это делаю! Добиваю себя вышеупомянутым, совершенно не щадя нервов. У меня и так нестабильное состояние, а я добиваю, мечтательно представляю его образ и то, как под какую-нибудь слезливую песню, прижимаюсь к Андрею, нежно целую и у нас всё, как и раньше. Или нет… не нежно, а страстно, так что не хватает воздуха. Его руки, скользят по пояснице, оставляя за собой ворох мурашек…

Больно, но я всё равно представляю. Я действительно одичалая потеряшка.

Не могу без этого, совсем не могу. С его уходом в кровь перестало что-то впрыскиваться. И это что-то, мне дико нужно.

Прикрываю глаза и проваливаюсь.

Андрей тянет за волосы, мне чуточку больно. Не в новинку, я знаю, что ему это нравится. Терплю или уже нет, потому что мне давно нравится только то, что нравится ему. Он ещё не грубый, но уже на грани.

Где-то там, на полу раскиданы наши вещи, а кожа всё ещё пощипывает от того, с каким рвением он сдирал с меня блузку. Почти как в кино делал…

Стон. Руки сжимают ягодицы. Больно. Не торможу. Мне, наверное, приятно… Я слышу, как он дышит, как лихорадочно касается, как меня на себя тянет. Нетерпеливо, одичало.

Андрей двигается жёстко, таранит, вжимает голову в матрас. Так сильно долбит и крепко держит, что становится нечем дышать. Я жду… просто жду, когда он кончит. Не прерываю и не пикаю. Подчиняюсь полностью. Просто сегодня для него… я сразу это поняла и позволила.

Мы поругались как-то раз из-за того. Так сильно, что и вспоминать не хочется. Он сказал: что я своими «долбанные» комментарии вставляю от которых отворачивает, встал, оделся и ушёл, словно и не был в процессе… А я не поняла, что произошло. Потом поговорили конечно, он сказал, что я его этим сбиваю сильно, что не надо так делать. Я приняла. Не останавливаю теперь. Научилась.

Тогда так стыдно стало. Да и он у меня один был, я в этом плане ничего не знаю… А как-то прям поговорить с кем-то… тоже стыдно. У нас дома не принято о таком. Табу.

Может быть, и правда сбиваю… Он опытнее, знает, как и что надо. Да и мне не хочется показаться какой-то не такой.

Пальцы ложатся на горло и сдавливают, я не могу вдохнуть… секунду, вторую, третью, а потом он стонет и расслабляет пальцы, и я снова могу дышать…

Рывком открываю глаза. Уснула. Чёрт. От воспоминаний пробегают мурашки, болезненные, такие словно иглы кожу вспарывают. Снова вспомнила нас…

Корявое воспоминание, неприятное и скользкое… не знаю почему именно оно, я же помню, что он и нежным может быть… Он же был нежным… я же… помню.

Может быть, он ушёл, потому секс не такой был? Или нет? Господи, если «да», то это полное фиаско.

Головой мотаю. Прочь эти мысли. Сегодня должно быть хорошо. Впереди поездка через весь город и подруга, которая оборвала телефон выясняя, где именно еду.

Продвинутая во всех отношениях бабуля Марины – выбила себе квартирку и живёт припеваючи, уже лет сорок, как. Счастливая женщина. Думаю, что своей бойкостью Маринка в неё пошла. У этой девчонки полно знакомых, приятелей и прочее, и прочее. В каждом дворе прихваты.

Предсказуемо быстро добираюсь, и Марина заочно знакомит с компанией, к которой мы примкнули с её лёгкой руки. Слушаю, запоминаю.

Темноволосый Миша – мажор, Артур – программист, Денис – лучший друг Артура. Помимо нас несколько девушек есть, слава богу. Это успокаивает. Пойти куда-то с тремя мужиками… пусть и нашего возраста, такое себе. Это друзья Марины, не мои… так что…

– Ты что, с ума сошла! Какие к чёрту джинсы! Бабуля, блин! Это клуб, а не сбор семьдесят плюс, – кидая обратно на кровать вещь, рычит Марина.

– А что я должна нацепить, по-твоему?

От досады, что подруга раскритиковала мой наряд, психую. Не смертельно, конечно, но очень остро. Светло-голубые с потёртостями – мне казалось, что это самое то для сегодняшнего вечера. Но, как и обычно, моё мнение катастрофически расходится с её. Прибить хочется.

– Надень вот это!

Марина отточенным движением кидает клочок ткани. Я, было, подумала, что это платье, но потом развернула, а это комбез. Бежево-серые шорты и к ним прикреплена лёгкая шифоновая блузка без рукавов. Орнамент больше похож на «леопард», но в выдержанном, сером стиле с чёрными вкраплениями. Это очень смело. Всякие такие штучки в моём обиходе отсутствуют.

Придирчиво рассматриваю. Шорты короткие – цокаю тут же. В таких я могла позволить себе ходить только дома, и то не при родителях. Андрей всегда возмущался, когда видел меня в короткой юбке. Я старалась не спорить и слишком откровенные вещи не надевать, посему таких шмоток в моём шкафу со временем не стало. Ну и отец стал более довольно смотреть на то, во что одеваюсь. А-то нет, нет, да шлюхой назовёт… Обидно до слёз. У него, если платье на ладонь выше колена, так всё, чуть ли не изнасилование ждёт за беспечность. Можно подумать, что в штанах такого быть не может…

– Откуда это?

Подруга фыркая.

– Загадала желание, и прилетел мускулистый джин для его исполнения! – мои брови летят вверх, а она смеётся. – Да успокойся ты, я просто знала, что ты притащишь что-нибудь в своём стиле.

– Твой? – я ещё раз смотрю на вещицу. – Да это же явно не твой размер!

– Спасибо за комплимент, конечно, – недовольно бурчит. – Но это мне прислали из Москвы, ты же знаешь, что у Дашки куча трендовых вещей, а сама Дашка то на диете, то опять жрёт. – и с тоской взглянув на моё будущее одеяние, добавила. – Жаль, что не мой размер, так что – носи и радуйся! Не трынди, короче.

– Вот уж спасибо! – ехидничаю, но комбез в руках кручу. Красивый, блин.

Хочется и колется. Но хочется больше.

– Хватит тут препираться! Шуруй в ванну. Всё моё увидишь! Воду включать умеешь? – киваю. – Отлично, тогда на, – Марина протягивает полотенце, – и вперёд! Давай быстрей, Рит. Время!

– Инквизитор! – в сердцах выпаливаю.

– Иди, давай! Меньше слов, больше дела! – пропевает и начинает пританцовывать на месте, задирая руки вверх.

Смеюсь. Вот в ней дури то, непочатый край какой-то.

Под тёплыми струями воды в благоухании геля для душа я стараюсь смыть с себя не только грязь, но и воспоминания. Мысли материальны и с каждым движением мочалки образовывалась густая пена, а я воображала, что это дорога в новую жизнь. Словно сделай я ещё пару движений, и всё кардинально изменится. Забуду, просто перестану хотеть вернуться в то состояние, в котором была пару месяцев назад. Мыльные дорожки – это множество вариаций развития событий… а я выбираю правильную и иду по ней… Так хочется.

Распаренная с ещё с влажными волосами выбегаю в коридор, облачившись в пушистое полотенце. Марина крутится напротив зеркала. Примеряя то платье, то юбку с небольшим топиком. Облокачиваюсь о косяк и тихонько посмеиваюсь над тем, как подруга то изображает женщину вамп, то милую кокетку. Играет мастерски. Состряпает то наивные глазки, то стерву включает. В отличие от меня, она владеет этими умениями в совершенстве. У меня всё на лице прописано.

Грустно думаю о том, что идеалов нет. Та же Марина, будучи практически идеальной внешне, внутренне… страдает от неразделённой любви. И если про Андрея мы можем говорить, то про Сашу… никогда.

– Вот это определённо лучше! – киваю на наряд.

Тёмно-синее платье без бретелек, приталенное и как обычно короткое. С ростом Марины оно смотрится на грани. Это, с одной стороны – слишком, но с другой – выглядит отпадно. Марина довольно жмурится, шутит, что все мужики сегодня будут только её. Отмахиваюсь. Пусть забирает. Я не претендую. Просто хочу немного музыки и танцев. Чего-то другого хочется. Ворваться в мир, что-ли. Пока стою размышляю: насколько я готова ворваться и готова ли в целом?

– И что ты стоишь? – подруга прищуривает глаза. – Ты на время смотришь? – подгоняет.

Жму плечами. Никуда я не смотрю, мне двигаться лень, не то чтобы как она, прыгать в состоянии активити.

Взяв меня в оборот, подруга отрывается: сушит волосы с учётом моих вьющихся завитков, придаёт объём и вытягивает, так чтобы всё красиво лежало. У неё умелые руки, нужно быть тоже честной. Даже с тем, что у меня на голове, подруга творит чудеса. Собственно, не удивительно, когда у твоей мамы салон красоты… научиться можно. Вот она и научилась.

Поджимаю губы смотря на посечённые концы. Видно… но они ещё живы, всё ещё вьются, а я ведь их обдала окислителем, когда в блондинку красилась, а потом через неделю обратно цвет возвращала. Андрей на меня посмотрел с этими белыми прядями и скривился. Меня как жаром обнесло, пошла и перекрасилась, а потом ещё раз… чтобы эффект закрепился. Я больше не экспериментирую, только краска всё равно слазит и волосы не каштановые на концах, а больше рыжие. Это ужасно.

– Хочешь? – протягивает пачку сигарет.

– Нет.

– Давно ли? – усмехается. – Ладно, пойдём на балкон, хоть постоишь со мной за компанию.

Закурив, подруга цокает языком, прикрывает блаженно веки и улыбается. Меня не тянет. Но губы загораются… тру ладонью. Зажмуриваюсь. Стыдно вспоминать из-за чего такая реакция.

Марина оборачивается, подмигивает, мою прядь волос цепляет и очень внимательно смотрит на свету.

– Будешь краситься?

– Нет, а что?

– Я просто подумала, что у нас можно. Корни вон какие выросли. Хочешь пойти?

Окурок тлеет между её пальцами. Смотрю на него, сглатываю и вдыхаю доносящийся дым. Хочу поддаться и тоже втянуть никотин, а потом отшатываюсь опомнившись. Не буду! Урок был получен… больше не надо.

– Что прости? – перевожу взгляд на Марину.

– Ну… – мнётся неожиданно. – Покраску… давай я скажу и придёшь.

– Не думала об этом, – отвечаю быстро, – Может быть, когда отрастёт немного.

– И так до пояса, куда ниже? – шутит, а я отворачиваюсь, смотрю во двор.

Бунт внутри ощущаю неожиданный. Резкий. Как по щелчку поднимается ярость. Окутывает, давит, размазывает. Она мне про волосы, а я о другом…

Как он мог меня бросить? Я же всё делала для него! Хорошей девочкой была! Послушной, мягкой, я «нет» забыла! А он, вот так! Начинаю сильно злиться, до покалывания пальчиков на ногах выходить из себя.

Волосы ещё эти… Думает я не вижу, как убого это всё смотрится? Я вижу. Но не пойду к ним, не могу… не могу.

К половине десятого мы уже готовы. Смеёмся, перепихиваемся между собой без грубости, просто в шутку.

– Я волнуюсь, – признаюсь искреннее.

– Да хватит тебе! – подруга обнимает за плечи. – Что переживать-то! Ладно бы они все пошли, а то только Мишка со своей пассией, – смеётся в голос. – У них практически юбилей, целую неделю вместе! Голубки, – смеётся.

Вымученно улыбаюсь одними уголками губ.

Не хочу комментировать. Меньше людей с которыми придётся наводить мосты – мне же проще.

У подъезда быстро знакомимся и садимся в авто. Марина весело болтает со своим другом, а я молча улыбаюсь. Впереди недолгая дорога и место, в котором будет весело. Хочу в это верить. Так хочу, что практически не думаю о том, что нужно бы шорты вниз одёрнуть. Всё-таки короткие они… И это заметила не только я, но и девушка Миши. Посмотрела так, словно я на колени к нему прыгнула с разбега.

Не хочу конфликтов. Поэтому старательно избегаю даже случайного взгляда в сторону её парня. Пусть живёт спокойно, я тут не для этого. Уж поверьте.

Глава 4

В клубе, после ополовиненного коктейля, оживаю. Попускает немного.

Оглядываюсь по сторонам. Тут клёво. Освещение, декор, бармен ловко орудующий многочисленными склянками, фужерами, даже огнём. Смотрится невероятно.

Я была в клубах – не деревня. Но те проще были, что-ли. Не было такого размаха, дыма на танцполе, спецэффектов всяких… тут всё дорого смотрится и стоит тоже, блин, соответствующе! Упрямо делаю видимость, что могу позволить себе это место. Типа могу и всё. Не важно, что нет. Капец…

Пытаюсь пританцовывать на месте, как-то пропитаться по полной, но выходит не то, чтобы очень радужно. Остаюсь сторонним наблюдателем. Вроде бы в компании, улыбаюсь со всеми, но на самом деле у меня будто бы штырь внутри. Двигаюсь против воли.

Музыкальные миксы, зажигающий народ, лучи света. Марина сказала, что это самый крутой клуб. Наверное, так и есть, я мало в этом разбираюсь. Это она любит и часто ходит. Мы с Андреем ходили, но там, опять же, были другие условия.

Выпила коктейль и больше не заказываю, потому что он, зараза, ополовинил мой лимит, а ещё такси до дома. Не пойду же пешком. В бокале осталось на дне. Цежу теперь. Он вкусный был, я бы ещё с радостью выпила, но, увы…

Мы сидим за столиком на втором этаже, откуда хорошо видно танцпол. Идеальное место. Депозит на Мишу, тот, развалившись, обсасывает свою девушку, на мои робкие предложения узнать сколько я должна, отмахивается и говорит, что ничего. Перестаю дёргаться. Но за коктейль упрямо плачу из личного резерва.

В перерывах между поцелуями с Мишей, Катя мило общается с Мариной. Хотя милой беседу не назовёшь, приходилось перекрикивать музыку. Я не лезу к ним. Катю не знаю и не хочу знать. Просто смотрю на танцующих, на клуб, на клетки, где танцовщицы задают ритм. Они там все гибкие и красивые как на подбор. Профессионально заводят толпу. Красотки просто.

Спустя время, а может всему виной алкоголь, чувствую, что двигаюсь иначе, без напряжения, а наоборот – расслабленно. На обжимание парочки за нашим столом стараюсь не смотреть вовсе. Я банально завидую, опять…

– Рит! -кричит Марина, отвлекая от созерцания вакханалии, творящейся внизу.

Подставляю ухо.

– Идём танцевать! – подруга подскакивает и во всю тянет за руку. – Хватит тут тухнуть!

– Идём, – улыбаюсь, давя в зачатках отголосок сопротивления.

В отличие от меня, Марина пьёт третий и ей весело, она вся взрывная какая-то, поругаемся если сейчас, то обида будет смертельной. Да и компания для танцев появилась, вроде бы тоже не плохо, а то я так и просижу тут с ними. Одни плюсы. Я ищу плюсы – всегда и везде.

Подруга крепко держит за руку и ведёт к лестнице с крутыми ступенями. Боже, кто придумал настолько круто сделать? Убиться же можно! Проходя мимо одного из столиков, слышу окрик, такой громкий, что даже музыка не помеха.

– Красавицы, идёмте к нам!

Марина, не обращает внимание, только крепче сжимает мою руку. Поражаюсь её умению держать неугодных на коротком поводке. Она так лихо это проворачивает всегда. Отшивать, в общем, её стезя. На зовущих не смотрю, только краем глаза цепляю, чтобы запомнить и стороной обходить. Приключений на свои голые ноги – не ищу. Нет-нет, спасибо.

«Красавицы» – во множественном числе, но душу не греет. Рядом с высокой и статной блондинкой, я кажусь недоразумением на высоких каблуках. Нет во мне этой природной сексуальности. Марина как бы не выглядела, всегда на неё мужики озираются. А я вот…

Спустившись, пробиваемся к центру. Жмёмся друг к другу ближе, вокруг народ танцует кто-то кого-то задевает, всем плевать, поэтому лучше рядом. Я как на иголках, вроде улыбаюсь, но стараюсь избежать любого прикосновения. Неприятно как-то триггерно, если хотите.

Андрей часто говорил, что я ханжа. За задницу подержать на улице нельзя, целовать тоже. Я – обижалась, он – злился, потом устал, наверное, и просто перестал зажимать на людях. Не знаю откуда у меня такое, но это тоже моё…

Танцуем несколько песен, потом обратно идём. Марина хочет ещё выпить, а я за компанию иду, одна в такой толкотне не останусь.

За столиком встречает Катя, где она потеряла своего парня – не знаю, но то, что ей скучно – очевидно.

– Ну, как тебе? Была раньше здесь? – улыбается, садясь ближе и обдавая приятным запахом духов.

– Я первый раз, – кричу. – Очень круто тут, мне нравится!

– Мне тоже, – звучит неискренне, но я принимаю. – Прикольно тут, да? – она тянется за своим бокалом, и мы чокаемся. – У вас, там такие клубы есть?

«У вас, там»… м-да. У нас там это где? В Хацапетовке? Уже знает, что я не местная, но как-то слишком пренебрежительно выражается, что это бесит.

– У нас больше кафешки, ничего масштабного.

Катя интенсивно кивает, сама взглядом по толпе рыскает. И я даже знаю, кого она там ищет… Почему-то внутренне иронизирую. Вырывается это… как яд.

– Ты туда с парнем ходишь? – вдруг спрашивает, возвращая глаза на меня.

А-а-а… вот оно что. Понятно всё.

Уже забыла совсем. У меня нет желания её драконить – это Марина такое любит, поэтому спокойно расставляю точки над «i»:

– Я не в поиске.

Катя улыбается, принимая ответ, я же добиваю коктейль. Прощай… малыш.

– Идём к бару? – подмигивает. – Там мой знакомый бармен! Попробуем чего-нибудь, за красивые глаза, – смеётся и трясёт «красивыми глазами» выпрыгивающими из декольте.

Эм…

Скепсис в моих мыслях можно резать ножом. Я себе одну из страшилок представляю, что Андрей так любил мне рассказывать, если мы с девочками вдруг куда-то без него собирались.

Чёрт…

Не хочу быть странной, оно само так выходит. Я, пожалуй, тут останусь, ну его всё…

– Да ладно тебе! Пошли. Мне скучно, ты всё выпила, – кивает на коктейль, – идём.

Блин…

Поднимаюсь. Я в панике. Боже… просто в панике.

Но иду…

Начинаю себя убеждать: всё нормально, ничего не будет, кому я нужна, мне что-то там сыпать. Кожа, да кости остались. Продать то нечего, если вдруг что… Или есть.

Занимаем места за баром, стулья высокие, но очень удобные, сразу оцениваю.

– Смотри, что будет, – кричит Катя и перегибается через стойку, что-то говоря бармену, который тут же переводит глаза на меня.

Подмигивает хулигански, криво усмехается и начинает орудовать всем и сразу: огнём, стопками, жидкостью. Глаза из орбит. Вот это да! Сердце замирает, всё жду, когда что-то упадёт, но не падает! Он намешивает, трясёт, разливает по стопкам, потом поджигает и вот это всё передо мной появляется. Катя шустро наклоняется и горящую жидкость через трубочку махом выпивает. Я смотрю, проделать такое… эм… Ну, нет, пожалуй.

– Давай! – подначивает.

– Нет -нет.

– Давай – давай! Не бойся!

Блин…

Вдох-выдох. Ок, сейчас попробую. Боже, страшно как… Зажмуриваюсь и выпиваю, а после смеюсь закашливаясь. Капец учудила.

Глаза, щеки, язык – всё пылать начинает. Мы обнимаемся и смеёмся так громко, что народ оборачивается.

– Ну вот! Круто же?

Парень с татуировкой на шее дальше заказы принимает, но мне подмигивает, встретив шальной взгляд.

– Да-а-а-а, – кричу Кате.

Сидим какое-то время, найдя точки соприкосновения. Неожиданные такие точки. Я, в общем-то, не думала, что это получится, но оригами всех объединяет. Оказывается… Неожиданно, не правда-ли? Болтаем в общем.

– Я в туалет, пойдешь? – кивает в конец зала.

– Не, я тут посижу.

Катя убегает, а я уже нормально. Желудок прогревается сам собой, теле лёгкость и мне это капец как нравится. Да-да, опрометчиво, пить в малознакомой компании, но как тут удержишься?! Мне захотелось попробовать. И ничего страшного не случилось. Та-да-а-ам! Выкуси бывший! Мстительно думаю, что он козёл и никого не расчленили. Провокатор, блин!

Кидаю взгляд на наш столик. Марина в компании ухажёра. Звоночек. Я слежу за собой и слежу за ней, так происходит на автомате. Моя подруга всегда делала так же и это безопаснее. Мы как-то договорились, что так будем делать. Ну, как когда-то, когда Андрей вдруг не пустил в кафешку с дискотекой, Марина тогда сама с ним пыталась договориться и обещала, что мы друг за другом будем смотреть, да и в общем, там компания из девочек. Он упёрся и сказал: «Нет! Одни бабы, ночью, хрен знает где, а я не могу с ней. Не пойдёт, ничего страшного.» Так я одна со всего потока и не пошла… смотрела на их фотки и комментировал весь вечер.

Впрочем, так тоже нормально. Я домашняя девочка.

Достаю телефон. Время половина двенадцатого. Танцевать хочется жутко, поэтому в такт музыке двигаюсь на стуле. Алкоголь в крови начинает разбалтывать все табу. Ну и плевать!

В голову лезет бредовая мысль позвонить, но я сразу же отмахиваюсь от неё, вспоминая мемы, где пьяные бывшие звонят и написывают. Ужас. Он меня бросил, и я ему звонить не собираюсь, даже будучи пьяной в стельку – не стану! Пошёл он лесом! Пьёт там, поди, с одногруппниками. Вот и пусть. А я тут сама как-то. Но вместе с этим… так хочется узнать, что там и как, пальцы трясутся, как хочется!

Дальше, как в тумане. Открываю социальную сеть, нахожу одногруппницу бывшего. Мы с ней как-то подписались друг на друга, открываю истории и жадно смотрю каждую, варьирую с ветки на ветку, у каких-то малознакомых оказываюсь – всё смотрю. Цепляюсь за любую информацию. Вдруг увижу. Голову дурманит.

Спустя десять минут злюсь. Нет ничего.

От досады начинаю шарить взглядом по толпе. Мне больше не весело, азарт развалился на куски. Опускаю взгляд в телефон, снимаю блокировку и осекаю себя.