Краткий курс теоретической метафизики

Он писал: "Что касается, прежде всего, качеств внешних предметов, то достаточно небольшого размышления, чтобы видеть, что все качества, которые мы можем приписать им, обозначают исключительно действие внешних предметов либо на наши чувства, либо на другие предметы природы". Поэтому: "…Я обозначил ощущения как символы внешних явлений и отверг за ними всякую аналогию с вещами, которые они представляют". Более подробно: "Наши ощущения суть именно действия, которые вызываются в наших органах внешними причинами, и то обстоятельство, как обнаруживается такое действие, зависит, разумеется, весьма существенно от характера аппарата, на который оказывается воздействие. Поскольку качество нашего ощущения дает нам весть о свойствах внешнего воздействия, которым вызвано это ощущение, постольку ощущение может считаться знаком его, но не изображением. Ибо от изображения требуется известное сходство с изображаемым предметом … от знака же не требуется никакого сходства с тем, знаком чего он является".

Позиция Гельмгольца – подлинный, честный, настоящий материализм. Раз материя, существующая вне сознания, вызывает посредством органов чувств ощущения твердого, зеленого, кислого и т.д., то собрание таких ощущений (collections of ideas по Беркли) признается за отдельную вещь – например яблоко. Разница с субъективным идеализмом только в том, что вызывает ощущения – материя или некий дух. Г.Плеханов, будучи последовательным материалистом, также признал, что нет никакого основания считать ощущения изображением внешних предметов. Только он обозначил ощущения термином "иероглифы", понимая их как условные знаки, а не элементы древнеегипетской письменности. Логика заставляет признать, что если вне сознания существующая материя дает о себе знать только посредством органов чувств, и что внешние воздействия, как об этом свидетельствует физика, сами по себе не таковы, какими они нам кажутся, то мы живем не в мире предметов, а в субъективном мире символических трехмерных симулякров, которые только функционально связаны между собой так, как и соответствующие им внешние предметы. Вот так возникает проблема трансцензуса, перехода из мира сознания в мир материи, необходимого для установления истины.

Что касается первичных качеств, то с развитием физики стало понятно, что таковых нет вообще. Все качества вторичны. Например протяженность. Это качество – всего лишь иллюзия, вызванная рассмотрением тел с большого расстояния. В действительности, атомы, из которых состоит любое тело, являются в основном пустотой: если увеличить размер ядра атома до размеров Солнца, то электроны окажутся удаленными от ядра больше, чем Земля от Солнца. Если принять во внимание, что вся информация о внешних телах поступает только от органов чувств, то не удивительно, что многие мыслители, такие как Галилей, Декарт и др. считали первичные качества только умопостижимыми, или по латыни – интеллигибельными. Получается, что нет никаких доказательств того, что гипотетическая материя выглядит так, как она воспринимается в сознании.

Суммируя вышеизложенное, можно утверждать, что материализм – это вера, а не серьезно обоснованная философская концепция. Именно этим можно объяснить его необычайную "живучесть" среди образованных слоев общества. Верующего невозможно переубедить никакой аргументацией. Примером может служить глубокое убеждение Ленина в том, что материализм и наивный реализм – это одно и тоже, только материализм "научнее". Вот несколько цитат из [4]:

"Какие две линии философских направлений противопоставляет здесь Энгельс? Одна линия, – что чувства дают нам верные изображения вещей, что мы знаем сами эти вещи, что внешний мир воздействует на наши органы чувств. Это материализм, с которым не согласен агностик". Нет, тов. Ленин, это не материализм. Это самый настоящий наивный реализм.

"(Авенариус, авт.) впоследствии "примирял" "наивный реализм" – т.е. ту стихийно, бессознательно материалистическую точку зрения, на которой стоит человечество, принимая существование внешнего мира независимо от нашего сознания". И далее: "Наивное" убеждение человечества сознательно кладется материализмом в основу его теории познания".

"Софизм идеалистической философии состоит в том, что ощущение принимается не за связь с внешним миром, а за перегородку, стену, отделяющую сознание от внешнего мира, – не за образ соответствующего ощущению внешнего явления, а за "единственно сущее". Если это и софизм, то как раз материалистической доктрины, воздвигнувшей стену между явлением и "вещью в себе" благодаря той идее, что все сведения о внешнем мире поступают от органов чувств. Стены нет только с точки зрения наивного реализма.

Явная ошибка Ленина (и Энгельса, которому он следует) – отождествление "вещи в

себе" и явления ее в виде "вещи для нас": "Решительно никакой принципиальной разницы между явлением и вещью в себе нет и быть не может. Различие есть между тем, что познано, и тем, что еще не познано, а философские измышления насчет особых границ между тем и другим, насчет того, что вещь в себе находится "по ту сторону" явлений (Кант), или что можно и должно отгородиться какой-то философской перегородкой от вопроса о непознанном еще в той или иной части, но существующем вне нас мире (Юм), – все это пустой вздор, Schrulle, выдумка" [4]. Т.е. "вещь в себе" – это то, что еще не познано. Как только это познано, оно превращается в "вещь для нас". И это при том, что на предыдущей странице [4] будущий вождь мирового пролетариата показал, что хорошо понимает разницу между непознанным и непознаваемым: "Во-вторых, если теорема Канта гласит, что вещь в себе непознаваема, то "обратная" теорема будет: непознаваемое есть вещь в себе, и г. Чернов подменил непознаваемое непознанным".

Заблуждения Ленина были замечены сразу, как только его работа [4] была напечатана. В 1911 году некто Н.Рожков писал [5]: "Критикой представителей современнаго научнаго міросозерцаниія занимался также въ последнее время Владиміръ Ильинъ в своей книге "Матеріализмъ и эмпиріокритицизмъ"… Ильинъ допускает совершенно безнадежную путаницу, смешивая объективный мір, доступный познанию въ опыте, съ вещью въ себе или субстанціей, опытомъ непознаваемой. И, наконецъ, въ книге Вл. Ильина смешиваются две точки зрения – наивный реализмъ и научный матеріализмъ: онъ никакъ не хочетъ уступить ненавистнымъ ему эмпиріокритикамъ и эмпиріо-монистамъ кажущійся ему, по-видимому, заманчивымъ наивный реализмъ и безсильно пытается соединить несоединимое – наивный реализмъ с научным матеріализмомъ. Нечего и говорить, что терминология его безнадежно устарела: термины "матерія", "диалектический методъ" и прочее имеют для него значение священного завета, который надо сохранить во что бы то ни стало".

Почти все приведенные выше аргументы против материализма были известны Ленину. Почему же он не смог признать явную несовместимость материализма и наивного реализма? Ведь только отождествление этих концепций позволяет принимать наивный реализм за материализм и не замечать явной несостоятельности такого отождествления. Объяснение может быть только психологическим:

1. Это признание потребовало бы отойти от атеизма, следовательно от основного инструмента переделки мира – революционного насилия. Если Бог есть, то революционный террор недопустим. Без этого инструмента пришлось бы уповать только на нравственное совершенствование общества, что Ленин называл "пошлыми мечтаниями".

2. Сказались особенности психологии Ленина как догматика, неспособного понимать аргументацию оппонентов. Но это было и сильной стороной его личности, т.к. только догматик может фанатично идти к намеченной цели через трупы с ним несогласных.

3. Главное потому, что такое признание для него было бы полным жизненным крахом. Он, как профессиональный революционер – нечто, а в перспективе – вождь мировой революции. Вне этой деятельности – полное ничто, неудачливый адвокатишка. Срабатывал механизм психологической защиты.

Автор надеется, что читатель не отягощен теми психологическими проблемами, какие были у В.Ульянова и поэтому приведенная в этой части аргументация для него будет убедительной, а понимание сути этих двух мировоззренческих позиций – материализма и наивного реализма – достигнуто.

Остается выяснить, что же ближе к истине – материализм или наивный реализм. То, что материализм не в состоянии объяснить происхождение жизни, решить психофизическую проблему и даже адекватно сформулировать понятие категории "материя", строго говоря, его не опровергает. Не добавляет убедительности материализму и существование такой не зависящей от сознания, но явно не материальной субстанции, как информация, которая не вписывается в материалистическую доктрину. Но это тоже не опровержение. Это просто свидетельство его неполноценности как всеобъемлющей философской концепции. Материализм – метафизическая, следовательно, недоступная проверке естественными средствами познания концепция. В нее можно верить или нет – это зависит от особенностей духовного склада каждого. Но вот психологическая основа веры в материализм – отождествление его с наивным реализмом – это заблуждение. Это доказывается самым простым анализом этих доктрин, если его провести не предвзято.

По философии материализма, каким он есть в действительности, мы живем не в том мире, который нами воспринимается. В действительности мир иной, а то что нами воспринимается как вещи – только совокупности субъективных ощущений, которым мы придаем статус отдельных предметов. Довольно экстравагантная концепция и вряд ли она может найти больше приверженцев, чем субъективный идеализм (ментализм по английской традиции) епископа Беркли. Тот тоже утверждал, что вещи – это комбинации ощущений, а не реальные тела. Разница только в том, что по материализму ощущения обусловлены вне сознания существующей материей, а в соответствии с ментализмом – Богом. Вера в материализм обусловлена отождествлением его с наивным реализмом.

Наивный реализм – мы живем в том мире, который нами воспринимается и который является таким и на самом деле, даже если бы никакого сознания не было. Это точка зрения соответствует привычному всем восприятию мира, но не выдерживает элементарного анализа. Однако в начале ХХ в. на Западе были предприняты систематические попытки преодоления проблемы наивного реализма, создания чего-то наподобие научного реализма. Это был ответ на необходимость разработки идеологии, удовлетворяющей запросам "здравого смысла", но идеологии не материалистической, поскольку последняя была монополизирована социалистическими движениями и, в то же время, переживала кризисное состояние в связи с научными открытиями того времени. В результате этого возникло новое философское течение – неореализм.

Начало неореалистического движения в Великобритании относится к 1903г., когда Д.Мур опубликовал свою статью "Опровержение идеализма". Суть идеи Мура состояла в попытках доказать за сознанием способность "обладать" вещами в "подлиннике", минуя органы чувств. В общем его аргументация мало чем отличается от модного в то время махизма, развернутую критику которого дал Ленин в [4]. В конечном итоге его попытки обосновать веру в существовании вещей вне наших восприятий привели его к такому доводу: "Чем больше я смотрю на окружающие меня объекты, тем более неспособен я сопротивляться убеждению, что то, что я вижу, столь же реально и истинно существует, как и мое восприятие его" (цит. по [11]). Это, конечно, ни на иоту не приближает нас к обоснованию реалистического взгляда на мир.

Аналогичное движение в 1910г. возникло в США в виде платформы "шести реалистов". Шесть молодых американских философов выступили с программой преодоления субъективизма, в основном идеализма Беркли и, в то же время, отвергая принципы абсолютного идеализма. Задача ставилась следующим образом: "Допуская ту тавтологию, что каждая познанная сущность находится в отношении к познанию, или опыту, или сознанию, реализм утверждает, что это познание и т.д. может быть элиминировано, так, что сущность познается такою, какою она была бы, если бы познание не происходило. Короче, сущность в своем бытии, поведении и свойствах не зависит от познания. Это положение согласуется со здравым смыслом и с наукой" (цит. по [12]). Попросту говоря, объекты познания не зависят от сознания, но тем не менее в сознание входят. Эта достаточно амбициозная программа, естественно, выполнена не была, т.к. в ней было желание, но не было ничего, что соответствовало бы действительности.

Итак, в результате мы пришли к тому, что реалистическое мировоззрение согласуется с привычным образом внешнего мира, но не выдерживает логического анализа. В этическом отношении, поскольку "даже животные руководствуются подобным мнением и сохраняют эту веру во внешние объекты", он не дает никаких нравственных ориентиров и обрекает на такую же жизнь и на такую же смерть, как и у животных. Материализм не в состоянии объяснить все явления мира, требует недоказуемой веры в существование вне сознания мертвой материи и никак не приближает к разгадке тайны бытия. Ответ на вопрос о смысле жизни, логически следующий из материалистической доктрины, прост – никакого смысла в жизни нет. Поэтому и никакой нравственности, если не лукавить, на самом деле быть не может. Нравственное развитие ничего не дает, занятие пустое и бесперспективное. Однако это находится в полном противоречии с духовным опытом подвижников всех времен и всех народов. Следовательно что-то здесь не так. Нужно идти дальше, искать более глубокие ответы на вопросы бытия.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.