Краткий курс теоретической метафизики

Это не язык философии, это язык натурфилософии или даже поэзии. Такие "определения" невозможно анализировать на их состоятельность. Можно, конечно возразить, что на то она и диалектика, где все текуче, зыбко, переходяще одно в другое, а не наука с ее точными "метафизическими" формулировками. Может быть и так, но тогда какая практическая польза от диалектики? Не больше, чем от поэзии – удовлетворение каких-то эмоциональных (и политических) потребностей. Тем не менее, попробуем провести анализ данного закона с точки зрения здравого смысла в его приложении к материалистической и исходной, гегелев

ской философии.

Сразу бросается в глаза использование не присущих мертвой материи характеристик "борьба" и "противоречие". Борьба невозможна между явлениями, не обладающими волей. Между идеями – да, поскольку они всегда существуют в сознании обладающих волей субъектов. Поэтому в диамате при всех его претензиях на научность "борьба" – это просто метафора. "Противоречие" – термин из логики, также не уместный по отношению к мертвой материи. Свет и тьма "противоречат" друг другу и "борются" между собой? Это абсурд. Такого же мнения был и великий математик ХХ в. Д.Гильберт: "Та мысль, что факты или события могут противоречить друг другу, кажется мне образцом неразумия". Гегель это прекрасно понимал, но считал возможным перенос законов мышления на не имеющую сознание природу вследствие одного из основных постулатов своей философии – панлогизма, отождествления мышления и бытия. Маркс и Энгельс, отказавшись от идеализма Гегеля, следовательно и от панлогизма, не учли всех последствий этого революционного деяния; сохранив диалектику, они перевернули ее с ног на голову. Получилась реникса.

Понятно, что Гегелю нужно было указать на источник саморазвития его абсолютной идеи, и он нашел его в борьбе противоположных понятий. Но зачем это диалектическому материализму? Ведь по диамату в мире нет ничего, кроме движущейся материи и движение есть ее неотъемлемое, имманентное свойство. Движение вечно. Поэтому и источник движения не нужен. Это механическое перенесение закона из идеалистической философии, где он уместен, в материалистическую, где он совсем ни к чему.

Можно попытаться, исходя из самого названия закона единства и борьбы противоположностей, дать четкую формулировку. Например, такую: "Все объекты познания и материального мира обладают противоположными качествами, которые в своей сущности тождественны и взаимодействие которых является источником развития".

Если "которые" относится к качествам, то это определение просто банальность. Действительно, качества холодное и горячее противоположны друг другу, но тождественны как температурные состояния одного и того же тела.

Если к объектам – то это глубокая, почти мистическая истина, открытая еще Гералитом. Бытие всего в своей основе немыслимо без своей противоположности: свет не может быть без тьмы, добро без зла, плюс без минуса. Это антиномичность, тождественность противоположностей.

В диамате, судя по учебнику [7], рассматриваемый закон понимался в основном в первом смысле. И Лениным тоже – если вспомнить его знаменитый пример с "диалектическим стаканом". Поэтому, несмотря на усиленное продвижение в вузовских курсах и в кандминимуме, на практике эта банальная интерпретация диалектики никакого практического применения даже в СССР, не нашла. Впрочем гераклитовская тоже.

Ленин обращал внимание не только на "борьбу", но и на тождественность противоположностей. Вот как он понимал этот гераклитовский аспект первого закона диалектики применительно к анализу движения: " Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, огрубив, не разделив, не омертвив живого. Изображение движения мыслью есть всегда огрубление, омертвление, – и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но и всякого понятия. И в этом суть диалектики. Эту-то суть и выражает формула: единство, тождество противоположностей" [8].

Второй закон диалектики – переход количественных изменений в качественные и обратно. Он проще и понятнее. Количественные изменения накапливаясь, скачком переходят в новое качество. Таким образом развитие происходит не плавно, непрерывно, а скачками, с перерывами постепенности. Балка, нагруженная увеличивающейся силой, деформируется все больше (количественные изменения), пока нагрузка не достигнет предела прочности. Тогда происходит разрушение – скачкообразный переход в новое качество. К сожалению, длительность скачка – понятие относительное. Скачкообразное изменение биологического вида в процессе эволюции может длиться тысячи лет, но в масштабе продолжительности человеческой жизни выглядит не скачком, а плавным изменением. Количественный критерий отличия скачка, революционного изменения, от изменения эволюционного, Гегелем не дан. Вот еще и поэтому философия – не наука, т.к. "в каждой науке ровно столько науки, сколько в ней математики". Этот афоризм, конечно, не следует понимать буквально. Речь идет только о том, что науку от прочих видов интеллектуальной деятельности отличает наличие количественного анализа.

Третий закон диалектики – отрицание отрицания. По Гегелю объясняет характер развития абсолютной идеи и, естественно, в терминах логики, поскольку у него речь идет об объектах разума, понятиях. По Гегелю развитие происходит в результате возникновения логического противоречия между старым (тезис) и новым, ему противоположным (антитезис) и последующее исчезновение (снятие) этого противоречия в результате отрицания антитезиса новым тезисом. Но это не возврат к старому, а "новое понятие, более богатое понятие, чем предыдущее, ибо оно обогатилось его отрицанием или противоположностью; оно, стало быть, содержит предыдущее понятие, но содержит больше, в себе более, чем только его, и есть единство его и его противоположности" [9]. Таким образом возврат к старому происходит на новом, более высоком уровне. Понять Гегеля здесь можно, но одобрить такой описательный, метафоричный стиль изложения в наше время, с его нынешними требованиями к культуре мышления, уже нельзя. Если это закон, то должна быть и его формулировка – четкая, недвусмысленная и верифицируемая. Гегель же дал только интуитивное понимание сути диалектического развития.

Из третьего закона диалектики следует, что развитие, понимаемое как переход от простого к более сложному, от несовершенного к более совершенному, т.е. прогресс, происходит не линейно, снизу вверх, а по спирали: в результате накопления противоречий усиливается оппозиция между старым и новым, старое устраняется новым. Но так как развитие продолжается, то в этом "новом" постепенно накапливаются свои противоречия и оно, в свою очередь, отрицается. Начинается движение в обратном направлении, которое приводит к возникновению нового "старого", но на более высоком уровне. Такова знаменитая гегелевская триада: тезис – антитезис – снятие.

Соединение диалектики Гегеля с материализмом привело к ряду неустранимых проблем, которые не были замеченными создателями диамата. Основными понятиями гегелевской диалектики являются противоречие и борьба. Идеи могут противоречить друг другу, а вот как одно качество материального тела может "противоречить" ему противоположному, например тепло холоду, это непонятно и невозможно. Свет может бороться с тьмой только метафорически. Такие формулировки, когда неодушевленным предметам приписываются свойства живого существа, в литературоведении называются олицетворением. Например, ручей поет, сосульки плачут и т.д. Перенос гегелевской фразеологии в материализм, а по другому было сделать невозможно – попробуйте найти эквивалент термину "противоречие" в отношениях материальных тел – привел к весьма странным утверждениям типа: "высшие организмы противоречат низшим (в процессе эволюции, авт.), на основании которых возникли".

Наконец, если есть тождественность противоположностей, то материализм – это один полюс, а идеализм – другой. Абсолютные противоположности. Тезис и антитезис. Поэтому материализм в силу закона единства и тождественности противоположностей тождественен идеализму. Но это абсурд. Поэтому диалектический материализм невозможен. Возможна диалектическая философия: материализм – тезис, первая ступень познания. Его отрицание, антитезис – идеализм, вторая ступень. А отрицание отрицания, снятие противоположностей – Абсолютная истина, в которой нет оппозиции материи и духа, объекта и субъекта. Но такой синтез невозможен в рамках дискурсивного мышления.

      Таким образом диалектический материализм – это катахреза, совмещение несовместимых понятий. Темный свет, живой труп и т.д. Хорошо для литературы, но не для философии. Тогда почему же диалектический материализм возник?

Во второй половине ХІХ в. в Германии авторитет Гегеля был настолько велик, что без использования диалектики нельзя было рассчитывать даже на минимальное признание любой концепции, в которой не использована гегелевская методология. Это было гарантией ее доброкачественности и истинности. Л. Н. Толстой писал в своих воспоминаниях: "Когда я начал жить, гегельянство было основой всего: оно носилось в воздухе, выражалось в газетных и журнальных статьях, в исторических и юридических лекциях, в повестях, в трактатах, в искусстве, в проповедях, в разговорах. Человек, не знавший Гегеля, не имел права говорить; кто хотел познать истину, изучал Гегеля. Всё опиралось на нём".

Маркс и Энгельс, как всего лишь люди своего времени, находились под влиянием всеобщей убежденности в том, что Гегелю удалось раскрыть наиболее фундаментальные законы бытия и поэтому без применения этих законов никаких серьезных результатов добиться нельзя. Но система Гегеля была идеалистической, тогда как наши теоретики коммунизма были материалистами. Поэтому естественно возникло желание объединить материализм с диалектикой. Кроме них до такого синтеза додумался только кожевник И.Дицген. Имеющим систематическое образование профессиональным философам, этим "лакеям буржуазии", такое и в голову не могло прийти. Они-то прекрасно красно знали, что такое панлогизм и каковы последствия отказа от него. Все вышесказанное позволяет утверждать, что всем, кто серьезно заинтересован в поисках истины, на диалектический материализм обращать внимания не стоит.

1.4 Анализ материалистической доктрины

Итак, материализм состоит в том, что вне и независимо от сознания существует мир мертвой материи, в результате развития которой возникают живые организмы и сознание, как вторичный феномен – эпифеномен. Информацию о внешнем мире доставляют органы чувств – основную часть зрение, меньшую – слух, обоняние и осязание. Вкус информирует о состоянии внутреннего мира, поскольку пока нечто не попадет в рот, его вкус не чувствуется. Ощущения – боль, дискомфорт и т.п. свидетельствуют о состоянии тела. Внешний мир бесконечен во времени и пространстве и подчиняется никем не созданным, но имманентным самой материи законам, которые человеческий ум способен постигать все более и более полно. Человек может изменять внешний мир посредством своего тела, которое подчиняется его воле, а воля – его разуму. Но стоит только начать анализировать эту доктрину, как возникает множество проблем.

Первейшая – как из неживой материи могли возникнуть живые организмы? Ныне процветающая т.н. синтетическая теория эволюции, созданная в результате слияния дарвинизма и генетики, довольно успешно объясняет возникновение одних биологических видов из других, но не дает ответа на главный вопрос – как возникла сама жизнь? Ранее уже указывалось, что многочисленные опыты не смогли доказать возможность создания из органических молекул даже простейших живых организмов. Причина в том, что главным признаком живого считается способность к самовоспроизведению, для чего нужны ДНК и РНК. Но эти биополимеры настолько сложны, что их случайное образование исключается как теорией вероятностей, так и вторым началом термодинамики. Для возникновения этих кислот необходим приток информации об их структуре извне. Материализм наличия такой информации у мертвой материи не предусматривает. Таким образом, на вопрос о происхождении жизни у

материализма ответа нет.

Могут возразить, что с возникновением синергетики [10] последний аргумент устарел. Термин "синергетика" был в 1977 году введен Г.Хакеном и обозначает способность к самоорганизации (т.е. самопроизвольного формирования структуру более сложной, чем исходная) в открытых термодинамических системах. Открытыми называются системы, способные обмениваться с окружающей средой веществом, энергией и информацией. Все реальные системы являются открытыми. Классическая термодинамика описывает только закрытые системы, являющиеся идеализацией реальной ситуации. Открытые системы изучаются термодинамикой неравновесных процессов (Л.Онзагер, И.Пригожин и др.). С поступлением вещества и энергии в открытых системах увеличивается энтропия, характеризующая степень беспорядка системы. Но из-за необратимости процессов в таких системах она не накапливается, а сбрасывается в окружающую среду. В результате степень упорядоченности структуры системы возрастает. Примером увеличения упорядоченности системы является переход турбулентного течения жидкости в ламинарное. Между элементами системы возникают новые связи, приводящие к коллективному их поведению, "сотрудничеству" (откуда и термин "синергетика"). Энтропия локально уменьшается, хотя в целом, во всей среде, она только увеличивается, в соответствии со вторым началом термодинамики.

Синергетика дала надежду на объяснение самопроизвольного зарождения жизни как спонтанного усложнения структур из органических молекул до степени нуклеотидов – строительных блоков ДНК и РНК. Однако до сих пор, несмотря на то, что синергетика возникла 50 лет назад, и хорошо известно как в "первичном бульоне" создать условия для протекания неравновесных процессов, никто не смог провести опыты по самозарождению жизни. Очевидно потому, что дистанция от самозарождения воронок в движущейся жидкости до возникновения самовоспроизводящихся полимеров колоссальна. Здесь трудности количественного характера явно переходят в качественные. Поэтому, как минимум, вопрос продолжает оставаться открытым.

Следующая, т.н. психофизическая проблема: как могут взаимодействовать сознательная душа и бесчувственное тело? Как вообще у бесчувственной материи могло возникнуть сознание? В принципе возможны три варианта ответа: 1) – у мертвой материи, как и у живых организмов, есть свойство, близкое к ощущению; 2) – ощущения, психика вообще существуют вечно, как и материя, и взаимодействуют особым образом при определенных обстоятельствах; 3) – никакой материи нет, а есть только сознание и в нем – объекты, имеющие духовную природу.

Последняя точка зрения – идеализм и к ее разбору перейдем в третьей части книги. Вторая – дуализм материи и духа. Такой вариант решения психофизической проблемы был предложен еще в ХVII в. Р.Декартом: живое тело является не чувствующей машиной, способной испытывать на себе воздействие духовной субстанции, атрибутами которой являются сознание, мышление и воля. В свою очередь тело может воздействовать на сознание, вызывая различные ощущения (тактильные, болевые и т.д.). Эта концепция в XIX в. потеряла популярность после открытия закона сохранения энергии. Однако сейчас, когда стали известны некоторые редкие феномены, например нестинарство, она возрождается.

Нестинарство – религиозный обряд, сохранившийся в некоторых селах Болгарии, сопровождающийся "хождениями по углям". Нестинары благодаря особенной музыке и молитвам вводят себя в состояние транса, что позволяет им ходить, пританцовывая по углям костра с температурой не менее 4000С. При этом они не только не чувствуют боли, но и не получают ожогов. Электроэнцефалограммы показывают, что в таком состоянии у них преобладают т.н. "тета-ритмы", как у медитирующих йогов. И это притом, что температура сворачивания белка 700С. Вне состояния транса эффект нестинарства не возникает. Т.о. при глубоком вхождении в подсознание посредством самогипноза, когда нестинарам кажется, что их ноги становятся ледяными и поэтому на них не действует жар угольев, обычные физические законы перестают действовать. Этим экспериментально доказывается, что сознание не эпифеномен, а реальное средство воздействия на вещество.

Первая точка зрения – материализма, и она с самого начала испытывала трудности с данной проблемой. Ленину ничего не оставалось, как "… логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения" [4]. В этом же труде он пишет: "… нерешенность вопроса, откуда возникает ощущение. Это – образчик "опровержений" материализма фидеистами и их прихвостнями. Разве какая ни будь другая философская точка зрения "решает" вопрос, для решения которого собрано еще недостаточно данных?" Во-первых решает, и не одна только. А во-вторых, начиная с Декарта и Лейбница и до сего дня, после почти 400 лет собирания, так и не собрано данных для материалистического объяснения феномена возникновения психики из не ощущающей материи. И еще: "…Остается еще исследовать и исследовать, каким образом связывается материя, якобы не ощущающая вовсе, с материей из тех же атомов (или электронов) состоящая и в то же время обладающая ясно выраженной способностью ощущения". То есть предлагается материалистическую доктрину принять на веру, авансом. Но если мертвая материя не может ни при каких обстоятельствах порождать сознание, то это крест на материализме. Сознание есть – это факт. Если из материи оно возникнуть не может, то материализм – вздор. Других доказательств не нужно. Но это если. Пока же можно констатировать, что психофизическая проблема материализмом не решена.

Перейдем к выяснению того, что же из себя представляет материя. До начала ХХ в. все было очень просто: материя – это вещество, состоящее из различных неделимых атомов (а – не, и томос – делимый, греч.) в разных сочетаниях. Однако когда выяснилось, что т.н. атомы делимы, т.к. состоят из ядер и окружающих их электронных облаков, возникла идея, что такая делимость будет бесконечной: "Электрон также неисчерпаем, как и атом" [4]. Но, во-первых, такая дурная бесконечность ничего не доказывает. Во-вторых, электрон оказался бесструктурной, неделимой частицей, что демонстрирует бессилие диалектического метода в решении научных задач. И, наконец, никакой бесконечной делимости при движении вглубь "материи" нет: движение вглубь оказалось движением вспять, ко времени Большого взрыва. Большой взрыв – гипотетическое порождение Вселенной из сингулярности, т.е. точки, в которой нет ни пространства, ни времени, поскольку они взаимосвязаны. Это очень похоже на творение мира Богом из ничего. Следовательно, современная физика скорее противоречит материалистической концепции, чем ее доказывает.

Рассмотрим определение материи как философской категории, данное Лениным. Ссылки на Ленина постоянно даются потому, что его работы, и особенно [4], являются подлинными энциклопедиями метафизических заблуждений. Ленин – яркий представитель того типа людей, для которых философия есть средство идеологической борьбы, а не поиска истины. Поэтому на примере его суждений очень удобно разбирать все то, что мешает правильному пониманию метафизики. Итак:

"Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них".

Реальность – самое общее понятие для обозначения того, что реально существует. Получается тавтология, но по другому нельзя. Не реальность – это иллюзия, видимость, кажимость, которая рано или поздно исчезает при столкновении с реальностью. А реальность – это то, что всегда есть и что не быть не может по определению.

В качестве критерия реальности Ленин использует понятие "объективность". В обыденной речи под объективностью понимается не субъективность, т.е. независимость от личных пристрастий и интересов, обеспечивающая адекватную оценку того или иного явления. Как правило, согласованное мнение многих людей дает такую объективную оценку, т.к. личные пристрастия в ходе многосторонних обсуждений устраняются. В философии объективность – это независимость от сознания, что подчеркивается в другом определении материи:

"Материя – это объективная реальность, существующая независимо от сознания и данная нам в ощущениях".

Чтобы воспользоваться указанным критерием реальности, нужно "выключить" сознание и посмотреть, что останется. Но это принципиально невозможно. Без сознания никакой познавательный процесс невозможен. Поэтому и применить предложенный критерий на практике нельзя. Ситуацию, когда сознания нет, а материя есть, можно "примыслить", сфантазировать, но не обнаружить в действительности.

Далее: "данная нам в ощущениях". Атомы, тем более лептоны, барионы и мезоны, кварки и глюоны нам в ощущениях не даны. Следовательно, они – не материя. Т.о. вещество, частный случай материи, состоит из не материи.

Не будем придираться к определению, которое соответствовало уровню знаний своего времени. Попытаемся его модернизировать так: "данная нам в ощущениях и в умозаключениях". Действительно, существование всех объектов микромира устанавливается на основе опытов в макромире, результаты которых даны в ощущениях, но понимание этих результатов возникает только благодаря теоретическому анализу, т.е. умозаключениям. Но умозаключениями можно доказать и бытие Божье, чем в средние века успешно занималась схоластика. Кроме того, нет уверенности, что все эти недоступные восприятию и воображению т.н. элементарные частицы не являются просто игрой фантазии, "овеществляющей" в высшей степени абстрактные математические объекты в рамках парадигмы стандартной модели. Тем более, что у стандартной модели есть альтернатива – теория суперструн, в которой вместо упомянутых выше частиц те же экспериментальные данные объясняются поведением неких иных объектов типа нитей или струн.

Другой вариант – отказаться от "… и данная нам в ощущениях". Но Бог – тоже объективная реальность, существующая независимо от человеческого сознания. Так трактуется это в персоналистических системах объективного идеализма. Т.о. дать адекватное определение понятию "материя" невозможно.

Во второй половине ХХ в., с появлением кибернетики, для материализма возникла еще одна проблема – сущность информации. Было осознано, что информация существует объективно, вне сознания, но она не материальна. Носители информации – бумага, магнитные диски и т.п. вещественны, но сама информация – нет. Однако в соответствии с материалистическим монизмом в мире нет ничего, кроме движущейся материи. Монизм (от греч. монос – один, единственный) – представление о единой основе всех многообразных явлений мира в отличие от дуализма, признающего два независимых начала (материю и дух) и от плюрализма, исходящего из положения о множественности начал. Т.о. сам факт существования информации подрывает основы материалистической доктрины.

С развитием кибернетики в начале 60-х годов прошлого столетия появилась уверенность в принципиальной возможности полностью смоделировать всю высшую нервную деятельность. Ученые брались описать дифференциальными уравнениями как поведение человека, так и его мышление. Отсюда возникло подозрение, что человек – это сложный автомат, для успешного функционирования которого нет надобности в психике, сознании. Это была реставрация механистического объяснения сущности человека ХVII века как механизма с рефлексами. Естественно, на более высоком качественном уровне, в соответствии с законом отрицания отрицания. Вроде бы торжество механистического материализма. Но сознание есть и его возникновение раньше материалистами объяснялось необходимостью лучшей приспосабливаемости к изменяющимся условиям внешней среды, получением конкурентных преимуществ человеком в сравнении с другими организмами. Оказалось, что для этого сознание не нужно. Тогда как же объяснить его возникновение в рамках материалистического мировоззрения?

Никуда не исчезла и сформулированная еще в ХVII в. проблема первичных и вторичных качеств. Давно осознано, что не все воспринимаемые качества внешних для человека объектов могут существовать сами по себе, вне их восприятия. Легко установить, прикоснувшись к колоколу, что звук – это только колебания воздуха. Ощущения вкуса, запахи, цвета исчезают при повреждении соответствующих рецепторов. С появлением теории Максвелла стало ясно, что цвет – это разной частоты колебания электромагнитного поля. Поэтому Локк все ощущения, не совпадающие со свойствами внешних объектов, отнес ко вторичным качествам. Первичные качества, по его мнению, – протяженность, твердость или упругость, форма материальных тел. Впрочем, различение качеств по степени их объективности было уже у Демокрита. Успехи физиологии органов чувств в объяснении процессов восприятия внешнего мира заставили ученых, и, в частности, такого выдающегося исследователя зрения, как Г.Гельмгольц, выдвинуть т.н. теорию символов.