Двойник императора

– Насколько безотказны ваши устройства, мистер Киббер? – спросил генерал Шпак, отвечающий за специальные операции.

– В течение часа напряженной работы мы имеем шесть процентов отказов. В ближайшем будущем мы сведем отказы к трем процентам. Для тех, кто не знает, я напомню, что «человеческие солдаты» в условиях реального боя дают до пяти процентов отказов. Некоторые из них из-за состояния стресса не могут понять смысл получаемого приказа.

– Да, это так, – кивнул головой генерал Шпак.

– Как долго «живут», если можно так выразиться, ваши солдаты? – спросил Крайс.

– Это зависит от многих условий, но в нашем случае крысы выдерживают два месяца. Мы надеемся продлить этот срок до полугода.

– Что вы на это скажете, адмирал? – спросил император Джон.

– Два месяца – это достаточный срок для ведения кампаний. Дольше двух недель войска в бою не держатся – либо они одерживают победу, либо их полностью уничтожают, – ответил адмирал Саид-Шах.

– Можно ли заменить крысу-оператора на другую? – спросил Джон.

– Легко, ваше величество. По истечении двухмесячного срока можно заменить оператора на более свежего. В боевых же условиях, скажем, во время атаки, отказавший оператор просто уничтожается пиропатроном, вмонтированным в голову «бадди».

Император поднялся со своего места и подошел к окну. Дождь как будто прекратился, и где-то далеко над верхушками леса пробивались лучи солнца. Император Джон улыбнулся, и его настроение значительно улучшилось. Вот только мешали навязчивые мысли о Линде. Император знал, что обязательно встретится с ней, и эта встреча доставит ему боль, но ничего поделать было нельзя. И снова, оттеснив все другие образы, в голове Джона пронеслись картины прошлого.

«Пойми, Джон, другого выхода не было. И она, и ее отец оказались шпионами Ордена Масе. Мало того, она должна была убить тебя. Если не веришь, я могу предоставить тебе записи ее разговора с резидентом».

Слова отца привели принца в шоковое состояние.

«Она шпионка и убийца, – вторили представители имперской службы безопасности. – На ее совести убийство короля Красных планет Линго Искристого и его брата Одекта…»

А потом Джон читал рабочий отчет капитана крейсера «Сандра-Кросс» У. С. Гранта:

«По получении приказа, в 12.34, началось преследование нарушителя по указанному вектору 12-39-4.

Через 1 час 49 минут операторы зафиксировали цель в районе «Юг-Секунда», в точке 34.12.22. Огонь по цели был открыт с расстояния. Судно-нарушитель было полностью уничтожено. Размеры обломков не превышали указанных в параграфе 67, п. 31 «Положения об определении степени повреждений».

Император снова очнулся и, повернувшись к подданным, заметил, что все взгляды устремлены на него.

«Сколько же я опять отсутствовал? Минуту, четверть часа?» – пронеслось в голове у Джона.

– Ну что же. Давайте организовывать комиссию, которая определит эффективность этих… – император кивнул на плакат на стене, – как вы их называете?

– «Баддистеры», ваше величество, – подсказал инженер.

– Да, «баддистеров». Адмирал, подготовьте список членов комиссии и принесите мне на утверждение. Если это дело стоящее, нет смысла затягивать.

15

В приемной Глена Савина, как всегда, толпились «охотники», принесшие свои трофеи. Они сидели по углам и настороженно следили друг за другом, прижимая к груди коробочки с оптическими дисками. Несколько человек переговаривались между собой. Это были старые знакомые, не опасавшиеся, что их собеседник просканирует чужой материал.

А в кабинете Глена очередной «охотник» пытался продать негодный товар:

– Глен, ты меня знаешь, я поставляю только первоклассную информацию. Вспомни «Трейси Райт, пьющую кровь младенцев» или «Яд в пиве «Крикисс». Это же мои материалы, Глен! Неужели ты думаешь, что Бэз Дроктон принесет тебе какую-нибудь дрянь?

– Послушай, Бэз, я всегда беру у тебя что-нибудь, но на этот раз твой товар никому не нужен. Про этого премьер-министра знают уже все. Он специально приглашает на свои развлечения «охотников», он просто больной, понимаешь? Короче, этот материал я не беру. Если есть еще что-нибудь, показывай, если нет – уходи и не мешай мне работать.

– Ну ладно, – легко согласился Бэз, – тогда у меня есть вот это. – И Дроктон вытащил из коробки оптический диск.

– Что это? – со скукой в голосе спросил Савин.

– Это бомба, Глен. Это взрыв сверхновой звезды.

– Короче.

– Если короче, то Нэни Сальваторес – киборг. Звезда канала «FGC» – кусок железа, пришитый к куску говядины.

– А чем докажешь?

– Здесь, Глен, – помахал диском Дроктон, – Нэни отстегивает свои сиськи и складывает перед сном в специальную ванночку. А под сиськами у нее нежное железное тело. Вот так!

– Если не врешь, получишь пятьдесят тысяч.

– Пятьсот, Глен, или я пойду к Уильяму.

– Двести пятьдесят, но до проверки информации получишь только десять.

Бэз Дроктон помедлил, потом довольно улыбнулся:

– Ты, конечно, сукин сын, Глен, но, так уж и быть, я принимаю твои исключительно невыгодные условия. – Бэз поднялся и, кивнув секретарю Савина Эриксону, вышел из кабинета.

Как только Дроктон появился в приемной, сразу несколько человек кинулись к нему с обычным вопросом:

– Ну как, что-нибудь продал?

– А вам-то какое дело, стажеры? – Дроктон был в этом бизнесе уже много лет, и всех, кто пришел позже него, презрительно называл стажерами. Исключение делалось только для Алеши фон Хасса, которому удавалось сунуть свой нос в самые грязные места глобальной политики. Алеша редко появлялся у Глена, но всякий раз, когда это происходило, после его ухода агентство Савина закрывалось до конца рабочего дня. Обычно это означало, что фон Хасс принес очередную «супербомбу».

На лестнице, у выхода из агентства, к Дроктону подошел молодой человек.

– Мистер Дроктон, не хотите купить свежий товар?

– Катись отсюда, – небрежно бросил Бэз, не удостаивая мальчишку даже взглядом. К нему часто приставали начинающие «охотники», предлагая купить у них информационные лохмотья. Обычно Бэз уделял им несколько минут: кто знает, что им удалось раскопать? Но сегодня он чувствовал себя на коне и ни с кем не желал общаться.

– Мистер Дроктон, я предлагаю новинку. Современное агрессивное направление: вирусы семейства «техно».

– «Техно»? – Дроктон задержал шаг. Он был при деньгах и мог позволить себе прикупить свежих вирусов. – Так что у тебя за товар, сынок?

– Я же вам говорю – семейство «техно». Давайте отойдем отсюда, а то на нас смотрят.

Несколько человек действительно смотрели на Бэза Дроктона, потому что он был довольно известным человеком.

– Пошли в сквер, – предложил Бэз.

В полном молчании они дошли до сквера и уединились на стоящей в тени скамейке.

– Я знаю только вирусы «электро», парень, они хорошо себя зарекомендовали, и я…

– Мистер Дроктон, – криво усмехнулся продавец, – «электро» – это уже хлам. Я предлагаю вам «магнитотех» – вирусы, живущие вне систем. Они сидят, вы не представляете себе, на кабелях.

– На кабелях? – не понял Дроктон.

– Да, на соединительных кабелях, и только через некоторое время начинают набиваться в системы или локальные компьютеры. Вы просекаете этот потенциал, мистер?

– Просекаю, – медленно кивнул Бэз. Наконец до него дошло, что ему предлагали – вирусы с двойственным принципом существования.

– Ну так берете?

– Постой, ты кому-нибудь еще их предлагал?

– Нет, сэр, вы первый.

– Отлично. Почем продаешь?

– У меня здесь шестнадцать тысяч штук и с ними небольшой декодер. Для адаптации.

– Ага, – кивнул Дроктон, – понял.

– За все – двести пятьдесят монет. – Дроктон вытащил деньги и отдал продавцу. Тот пересчитал и протянул пятьдесят кредитов обратно:

– Вы ошиблись, сэр. Вы дали триста.

– Ничего я не ошибся, парень. Это тебе премия, чтобы и следующую партию ты принес мне и никому другому. Понял?

– Заметано, мистер Дроктон.

16

Когда Дроктон покинул кабинет Савина, вышедший вслед за ним в приемную секретарь Глена Эриксон объявил:

– Господа, все, кто принес материал на премьер-министра Лизонской республики, могут не беспокоиться – в этом хламе мы не нуждаемся.

Несколько человек поднялись со своих мест и уныло поплелись к выходу. Эриксон обратил внимание на одного из оставшихся, почти что оборванца, который побелевшими пальцами держался за свою коробку с дисками и бросал по сторонам настороженные взгляды.

– Эй, у тебя что? – спросил секретарь, намереваясь выпроводить подозрительного парня вон.

– Сенатор Бордер и осел. Секс.

– О… – уважительно покачал головой Эриксон. – Ну, тогда сиди жди. Кто там по очереди следующий? Заходите.

Следующим вошел невысокий, какой-то слишком чистенький для «охотника» молодой человек.

– Ты что, новый «охотник»? – спросил Глен. – Что-то я тебя раньше не видел.

– Да нет, сэр, я вообще не «охотник». Я здесь случайно.

– А-аа, ну понятно. Показывай, что принес. – Новичок протянул свой диск, и Савин поставил его на просмотр.

– Хорошо, – через минуту кивнул Глен, – я это куплю. Десять тысяч кредитов.

– Э-ээ, я надеялся, что вы заплатите больше, сэр, – краснея, сказал молодой человек.

– Больше? И насколько же больше?

– Мне нужно двенадцать тысяч, а точнее, двенадцать тысяч триста кредитов. Ну и еще на обратную дорогу пятьсот.

– Ты живешь на Тренте?

– На Шевроне.

– Ну ладно, думаю, что смогу дать тебе все пятнадцать тысяч. Доволен?

– Да, сэр, спасибо, – с облегчением вздохнул продавец. Эриксон выдал ему карточку с занесенной на нее суммой, и молодой человек ушел.

– То, что он принес, мы легко продадим за сто тысяч, – сказал Савин, пряча диск в сейф. – Давай зови следующего.

Следующим оказался тот самый парень, который принес материал на сенатора и осла. «Охотник» поклонился и представился:

– Кедди Бу, материал про сенатора Бордера и осла. Секс.

– Что ж, это, наверное, интересно, – кивнул Глен. – Давай сюда диск.

Савин просматривал диск минуты две, но так и не нашел ничего особенного. На записи было видно, как сенатор сидел перед монитором компьютера и о чем-то говорил по телефону.

– Послушай, а где же осел? Ты же обещал секс с ослом, а тут у тебя только сенатор.

– Дело в том, что животное находится совершенно в другом месте. Это был секс по телефону.

– Секс по телефону с ослом?! – Не совсем понимая, то ли его надувают, то ли над ним издеваются, Савин коротко приказал: – Вышвырни его вон.

Эриксон без лишних слов схватил Кедди Бу за шиворот и поволок к двери.

– Постойте, у меня и квитанция есть! Сенатор действительно заказывал секс с ослом!

Эриксон протащил упирающегося парня мимо очереди и, поддав ему ногой, спустил с лестницы. После этого вернулся в приемную и, окинув взглядом притихших «охотников», сказал:

– Следующий.

Однако никто не поднимался со своего места, видимо, опасаясь, что Эриксон, вместо того, чтобы провести следующего в кабинет босса, спустит его с лестницы.

17

Потирая ушибленный зад, Кедди Бу дохромал до скамейки, на которой его ожидал Билли Левински.

– Ну что? – спросил Билли.

– Ты был прав, – ответил Кедди и осторожно присел на краешек скамейки.

– Я тебе говорил, что они сволочи. Все сволочи, – уже ни к кому не обращаясь, добавил Билл. Видя, как сморщился от боли Кедди, Левински спросил:

– Они тебя били?

– Ага, – кивнул Кедди, – два раза. Вот сюда и еще вот сюда – вот так.

– Смерть им.

– Что? – не понял Кедди.

– Я говорю – «смерть им».

– Ты что же, хочешь их убить?

– А то! Ты же мой троюродный брат, и мы вместе работаем на лесопилке. Неужели ты думаешь, что я позволю им тебя избивать?

Кедди ничего не ответил, а только осторожно дотронулся до копчика.

– Болит? – спросил Левински.

– Да.

– Вот еще немножко посижу, а потом пойду и убью их.

– Убей, а то у меня здесь такой синяк, – пожаловался Кедди.

– Тогда я не буду сидеть и пойду прямо сейчас, – предложил Билли.

– Ага, иди, – согласился Кедди, – а я тебя здесь подожду – на скамейке.

Билли поднялся и пошел к зданию агентства. Он немного приволакивал ногу из-за спрятанного в штанах автомата.

В холле Левински остановил охранник:

– Ну-ка стой, парень. Ты куда направился?

– В агентство Савина.

– А что в штанах прячешь? Ну-ка покажи. – Билли шарахнулся в сторону так, что едва не упал.

– Ладно, Виктор, не тронь этого придурка. Они все прячут свои диски в штаны.

– Ну хорошо, проходи, – согласился Виктор.

Билли поднялся по лестнице и, остановившись перед одной из дверей, достал из штанов автомат. Это был удобный «пикколо» – небольшой и скорострельный. Левински украл его у пьяного полицейского.

Досчитав до пяти, Билли толкнул дверь и, выставив перед собой автомат, закричал:

– Умрите, подонки, умрите, эксплуататоры! – и хотел было начать стрелять, но тут увидел, что на него смотрят три женщины с побелевшими от ужаса лицами.

– Мамочка, – пролепетала одна, – он нас сейчас убьет.

– Это агентство Глена Савина? – уточнил Билл.

– Н-нет, – ответила та, что была в состоянии говорить. – Агентство Савина этажом выше.

– Тогда извините. – Левински, пятясь, отвесил поклон и, выйдя на лестницу, поднялся еще на один этаж. Затем толкнул дверь ногой и, уже не спрашивая, открыл огонь.

Он стрелял в мечущихся, кричащих людей до тех пор, пока не закончились патроны. Затем отстегнул пустой магазин и полез в карман за вторым. Пока он возился, в разгромленной и забрызганной кровью приемной появился Эриксон.

– Стой, – сказал он, наводя на Левински дробовик. Ствол дробовика был такой широкий, что Билли замер от ужаса, представляя, что с ним будет, если этот человек вдруг выстрелит.

– Положи автомат на пол, – приказал Эриксон. Билли осторожно наклонился и положил «пикколо» прямо в лужу крови.

– Что же это такое? – Из-за спины Эриксона показался Глен Савин. – Что же это такое, а? – Он переходил от тела к телу и заглядывал в лица, стараясь опознать убитых.

– Ну что, босс? – не сводя взгляда с Левински, спросил Эриксон.

– Да как тебе сказать? – уже спокойнее заговорил Савин. – С одной стороны, у нас не будет проблем с «пустыми» – теми, кто надоедал по пустякам, но, с другой стороны, вот лежит Жур – он приносил неплохой материал, а вон там, у окна, это Брумель. Тоже довольно профессиональный парень был.

Осторожно, чтобы не испачкать ботинки в крови, Савин добрался до лестницы и крикнул:

– Охрана! Мерзавцы! Вы что, спите?!

– Нет, сэр. – Из-за лестницы показалась голова одного из секьюрити.

Неожиданно из приемной послышался выстрел дробовика. Когда Глен вместе с двумя охранниками вбежали туда, они увидели только виновато улыбающегося Эриксона, который пожал плечами и объяснил:

– Он чихнул, сэр.

18

Крысы прыгали друг на друга и вцеплялись зубами в сетку, но Рурк не давал им есть, ища глазами своего любимца по кличке Сержант. Наконец он обнаружил его сидящим в углу и спокойно наблюдающим за суетой своих собратьев.

– Ты чего, Сержант, заболел, что ли? – спросил Рурк. Однако его любимец не обратил на служителя никакого внимания.

– Да не приставай ты к нему. Он уже сыт, – сказал подошедший Константинос, напарник Рурка. – Вон рядом с ним половина крысы лежит. Он своим товарищем пообедал.

– И правда, – пробормотал Рурк, вглядываясь. – Ну, подлец.

Он постучал ведром о край кормушки, выбивая остатки корма.

– Половину сожрал и другим ничего не дал, – сказал Константинос. – Опасный парень – всех в страхе держит.

– А я как чувствовал, когда называл его Сержантом. Не поверишь, только увидел его и сразу сказал себе – это Сержант, – вспомнил Рурк.

– Ну вот, как нашивки получил, так и пошел своих жрать.

– Настоящие звери.

– Да и у людей тоже. Если ногу не отожрут, то сделают так, что сам повесишься. Люди – цивилизованные существа.

Некоторое время Рурк и Константинос молча наблюдали за тем, как крысы, торопясь, заглатывали корм. Затем Константинос сказал:

– Я слышал, будто их готовят для военных целей.

– Да ну, ты скажешь. Скорее для опытов. Какие из крыс вояки? Вот собаки – это другое дело. Она и связной может быть, и камикадзе, а крыса, она и есть крыса. Жадность в ней одна да подлая злоба. Эх, сволочи вы, сволочи, – вздохнул Рурк и постучал пальцем по сетке. Несколько крыс прыгнули на сетку и зашипели, словно змеи.

– Ты смотри, какие нервные, – сказал Константинос.

– Понятно. Поживи в коллекторе с дерьмом – не больно добрым будешь. О, смотри, опять эти пришли. За очередным набором.

В проходе между клетками стояли четыре человека и о чем-то разговаривали. Рурк узнал одного из них. Это был мистер Киббер, благодаря которому Рурк и получил это место.

– Добрый день, сэр, – поздоровался Рурк.

– Здравствуй, Сидней. Как дела? Как наши питомцы, не болеют?

– Нет, сэр, здоровы, как дикие кабаны, и жрут за четверых, – ответил Рурк.

– А как твой любимец? Сержант, кажется? – вспомнил Киббер.

– Да, Сержант, сэр, – заулыбался Рурк. Ему было приятно, что мистер Киббер помнит имя его любимца. – Только он сегодня проштрафился.

– Проштрафился? Каким образом?

– Сожрал одного из своих собратьев.

– Ну-ка, пойдем на него посмотрим. – Повернувшись к сопровождавшим его сотрудникам, Киббер добавил: – Это удивительный экземпляр, господа, растет очень быстро и проявляет поразительную сообразительность. А теперь вот еще и каннибализмом занялся.

Сержанта они застали в том же положении – мирно сидящим в углу клетки. Когда представительная комиссия начала обсуждать его достоинства, Сержант, словно почувствовав это, прошелся по клетке, демонстрируя свою стать.

– Вот что, Сидней, я понимаю, что тебе с ним трудно расставаться, но на этот раз мы его возьмем.

– Надо так надо – такая у них служба крысиная, – развел руками Рурк и, воспользовавшись случаем, спросил: – А правда ли, сэр, что их на войну забирают?

Киббер и его сотрудники рассмеялись, потом инженер ответил:

– Правильнее будет сказать так, Сидней: не забирают на войну, а используют в военных целях.

19

Гвардейцы отсалютовали императору, но он махнул рукой, останавливая церемонию, и прошел дальше. Вслед за ними проследовали адмирал Саид-Шах, начальник разведки генерал Пеккет, советник Фра Бендрес и шеф безопасности Ахмет Крылов.

Когда за ними закрылась дверь, церемониймейстер грустно вздохнул и кивком головы отпустил почетный караул в казармы. Год за годом красочные церемонии императорского двора постепенно исчезали, а сам император становился похож на очень занятого чиновника.

«Наверное, это веяние времени», – вздохнул церемониймейстер и тоже пошел переодеваться.

А император Джон и его ближайшие сподвижники уже входили в зал, где их ожидали представители крупнейших банков Нового Востока.

Всякий раз перед началом очередной военной кампании императоры Нового Востока собирали финансистов, на чьи деньги они обычно опирались при ведении войны.

Джон решил не изменять этой традиции, тем более что для встречи с банкирами у него был собственный сценарий.

– Как давно я не был в Северном замке! – воскликнул Джон, глядя на знакомые с детства стены.

Банкиры выстроились в шеренгу и молча ждали, когда его величество обратит на них внимание. Наконец Джон перевел взгляд с расписанного фресками потолка на своих гостей.

– Рад видеть вас, господа, – заговорил он, – в доме моего детства. Итак, кого мы сегодня имеем честь принимать?

Фра Бендрес, подойдя к шеренге банкиров, начал их представлять:

– Джильберто Онасис – «Нова-Банк». – Онасис отвесил поклон, хотя чувствовал себя скорее партнером, чем подданным, и выражение его лица не ускользнуло от глаз шефа безопасности Ахмета Крылова.

– Керим Ллойд – «Трансконсультбанк». – Ллойд склонился в глубоком поклоне и позволил себе коротенькую улыбку.

– Рамас фон Калиматто – «Бридж-Банк». – Высокий худощавый Калиматто, с тонкой ниточкой усов под орлиным носом, отвесил механический поклон и выпрямился, снова став похожим на некое бесполезное приспособление.

– Кунанду Петен – «Торнадобанк».

Представление продолжалось, и император Джон переходил от одного гостя к другому, удостаивая каждого представляемого Бендресом легким кивком головы.

Наконец представление было закончено, и Джон занял свое место во главе совещательного стола. После него расселись и приглашенные банкиры.

Император, выдержав достаточно длинную паузу, заговорил:

– Господа, ситуация складывается таким образом, что наши сырьевые источники иссякают и империи угрожает кризис и застой в промышленности. Технологии, способные помочь нам справиться с этими проблемами, слишком дороги, а наши собственные исследования слишком примитивны, чтобы соперничать с технологиями Ученого Дома. И это понятно: Ученый Дом занимается тем, что он умеет делать лучше всего, – создает технологии, и в этом ему нет равных. А что же можем делать мы? Что империя Новый Восток может делать лучше других? Только воевать. Опираясь именно на это нелегкое ремесло, проблемы империи решали и Абдулла IV, и Хасан II, и Реваз Великий. И нам тоже придется идти по этому пути. Поскольку в войне империя традиционно опирается на помощь дружественных банков, я хотел бы выслушать и ваше мнение. Прошу вас, господа.

Первым поднялся Рамас фон Калиматто, представитель «Бридж-Банка».

– Ваше величество, уважаемые коллеги! Всем вам хорошо известно, что мы всегда поддерживаем все военные начинания империи, но мы организации коммерческие и должны получать от вложенных денег прибыль. В случае же с моим банком бюджет не возвратил всех выделенных средств полностью, не говоря уже о прибыли. Оплаченные нашими деньгами военные операции на Чидди и Аль-Хейде дали положительный результат, однако мы от этого ничего не получили. Благодарю за внимание. – Калиматто еще раз кивнул императору и сел на место.

– Следующий, пожалуйста, – принимая на себя обязанности председательствующего, объявил Джон.

Следующим был Джильберто Онасис из «Нова-Банка».

– Ваше величество, господа, нам тоже не вернули деньги полностью, а когда мы обратились в казначейство повторно… – тут Онасис сделал театральную паузу, – нас попросили их больше не беспокоить. А ведь «Нова-Банк», господа, он системообразующий. Стоит ему уйти, скажем, в Промышленный Союз, и Новый Восток останется без хорошо организованной банковской системы.

Поднявшийся следом толстенький человечек тоже пожаловался, что ему не полностью вернули вложенные деньги и он остался в убытке.

– Итак, господа, подведем итог. Все выступавшие, по существу, говорили об одном и том же – империя брала кредиты, но возвращала их не полностью. Банки понесли убытки. – Император развел руками и напустил на лицо огорченную гримасу. – У стороннего наблюдателя, господа банкиры, могло сложиться превратное мнение: вы хорошие, а я, император Джон, плохой. Я диктатор и бессовестный обманщик. Но мне не хочется выглядеть плохим, господа, поэтому давайте расставим точки над «i».

К императору подошел Ахмет Крылов и положил перед ним несколько исписанных листов.

– Итак, господа, начнем по порядку. «Бридж-Банк» выдал заем в размере полутора триллионов кредитов. Под очень высокий процент. По ходу военных операций дирекция банка предложила взять под свою опеку всю банковскую деятельность на Чидди и Аль-Хейде. Таким образом, «Бридж-Банк» получил незапланированную прибыль в размере двух триллионов кредитов. Одно это, господа, сразу покрыло и заем, и причитавшиеся банку проценты.

Император обвел взглядом своих гостей, и те стыдливо опустили головы.

– Теперь о «Нова-Банке». Год назад у него был взят заем в размере двух с половиной триллионов – империи потребовались деньги для перевооружения 12-го флота. Опять же в течение этого года «Нова-Банк» предложил для проведения данных работ своего подрядчика – «Авангард форс». Чистая прибыль банка составила один триллион семьсот миллиардов кредитов. При этом имперское казначейство вернуло ему полтора миллиарда кредитов. Как видите, и в этом случае банк получил сверхприбыль.

Джон взял со стола листы бумаги и, помахав ими в воздухе, добавил:

– Вот здесь, господа банкиры, есть информация на всех присутствующих. И везде одно и то же: занижение прибылей, уход от налогов и прочее, прочее, прочее. Стоит ли мне напоминать, что в империи Новый Восток для вас созданы идеальные условия. Вы занимаетесь бизнесом в налоговой гавани и платите в казну налогов меньше, чем платили бы Ученому Дому, – в два раза, а Промышленному Союзу – в два с половиной раза.

Император замолчал, в зале воцарилась напряженная тишина. Джон кивнул шефу безопасности Крылову, и через секунду к столу подошел гвардеец с деревянным бочонком.