Посттравма. Как справиться с болью, стыдом и тревогой и вернуть контроль над своей жизнью

Ниже приведены некоторые осложнения, возникающие при лечении сложного посттравматического стрессового расстройства.

• Скрытые аспекты терапевтических отношений

• Активация частей терапевта

• Наличие острых симптомов и реакций у пациентов

• Реконструкция ранней травмы привязанности

• Борьба с пограничными проблемами

• Частота возникновения сопутствующих осложнений

Обдумывая ужасное

Независимо от того, какую модель терапии вы практикуете, сложно работать с человеком, который только что описал свою прошлую сексуальную, физическую, вербальную, эмоциональную травму или травму пренебрежения в ужасающих подробностях. Воспоминания по типу: «В тот момент я думала, что умру», «Я задыхалась от удушья, когда он лежал на мне сверху», «Картина, как она лежит лицом вниз на полу в луже крови, навсегда останется в моей памяти» и «При звуке каждого выстрела, про себя я думал, что следующий станет для меня последним», – ужасают и тревожат, когда их произносят вслух. Слушать и обрабатывать эти ужасающие воспоминания клиентов сложно, независимо от того, насколько вы опытны в лечении травм. Я никогда не забуду слова Бесселя ван дер Колка, сказанные много лет назад во время одной из встреч нашей команды в его травматологическом центре: «Пережившие травму не боятся худшего сценария. Они знают это, потому что пережили немыслимое». Как же он был прав!

Давайте посмотрим правде в глаза: это тяжелая, но благодарная работа. Я считаю, что нас всех тянет в эту область в первую очередь по личным причинам, в том числе и меня. Я знаю, что сидеть с кем-то, пока он описывает и заново переживает невообразимые вещи в нашем присутствии сложно, и это часто триггерит нашу собственную травму. Тем не менее, хотя я и не идеален в этом, за свою карьеру я обнаружил, что чем полнее я исцеляю свою собственную травму, тем легче мне работать со своими клиентами и помогать им справиться с их ужасающими переживаниями. У меня больше возможностей оставаться на месте, сохранять сострадательную позицию и избегать такого эмоционального перегруза, как раньше. КПТ помогла мне купировать большую часть моей травматической истории и изгнать моих демонов, поэтому терапия клиентов проходит лучше, при этом я не раздражаюсь сам и не пытаюсь их спасти, как делал ранее. Не заблуждайтесь: мне потребовалось несколько лет и много личной терапии, чтобы достичь этого безопасного, спокойного и ясного состояния. Но сегодня, залечив многие травмы и примирившись со своим негативным опытом, я могу проводить терапию своих клиентов намного качественнее.

Уникальный вклад КПТ

Модель КПТ-терапии основана на системном мышлении и множественности разума. Ее основой является то, что называется «Я» (наше ядро, душа или внутренний лидер), которое не нужно культивировать или развивать; мы рождаемся с этим. Она также признает, что у нас есть врожденные части или аспекты нашей личности, имеющие позитивные намерения и не являющиеся признаком патологии. В случае травмы данные части вынуждены брать на себя крайнюю защитную роль или переносить болезненные переживания.

КПТ – уникальный способ обращения с травмой и борьбы с ней, для меня это самая полная модель, с которой я когда-либо работал. Она имеет дело с когнитивными способностями, обращаясь к искаженным мыслям и убеждениям и разгружая их; она также работает с телом, поскольку поддерживает движение и разрядку физических ощущений, способствует высвобождению болезненных чувств (таких как никчемность, одиночество и непривлекательность), исцеляя травмы, которые несут части личности. КПТ помогает частям освободиться от их крайних ролей и устранить пропасть, образовавшуюся между ними и «Я» в результате травмы. В этом случае части смогут восстановить доверие к Самолидерству и плавно интегрироваться обратно в целостную систему. КПТ включает в себя духовность и пропагандирует гуманный, непатологизирующий, открытый и любящий подход к исцелению боли, связанной с регулярными нарушениями отношений. Я лично могу подтвердить его силу и эффективность. Быть частью решения на основе любви и сострадания идеально соответствует тому, кем я являюсь, кем я хочу быть в этом мире и для этого мира.

Термины, использующиеся в КПТ-терапии

5 P: Качества опытного КПТ-терапевта: присутствие, терпение, настойчивость, перспективность и веселость (presence, patience, persistence, perspective, and playfulness).

6 F: Шаги, используемые при работе с защитными частями: нахождение части, сосредоточение на ней, ее конкретизация, ее прочувствование, сближение с ней и выяснение ее страхов (find the part, focus on it, flesh it out, feel toward it, befriend it, and find out its fear).

8 C: Качества собственной энергии: сострадание, любопытство, спокойствие, ясность, сопричастность, уверенность, смелость и творчество (compassion, curiosity, calm, clarity, connectedness, confidence, courage, and creativity).

«Я»: врожденное присутствие в каждом из нас, которое способствует равновесию, гармонии и качествам непредвзятости (таким как любопытство, забота, творчество, смелость, спокойствие, сопричастие, ясность и сострадание). «Я» – это состояние бытия, которое нельзя ни создать, ни уничтожить.

Внутреннее общение (понимание): основной подход, используемый терапевтами, чтобы помочь клиентам общаться со своими частями. «Я» клиента способно слушать часть и общаться с ней. Когда части блокируют внутреннюю связь, мы используем прямой доступ.

Возврат: один из этапов процесса де-обременения. Как только изгнанная часть идентифицируется и получает от «Я» корректирующий опыт, она может свободно покинуть прошлое и существовать где-нибудь в безопасном настоящем.

Де-обременение: процесс исцеления раненых или изгнанных частей. Он включает в себя наблюдение, переработку, возврат, разгрузку, приглашение и интеграцию.

Изгнанник (пораженная часть): часть, несущая в себе болезненные мысли, чувства и физические ощущения в результате травматических или подавляющих переживаний. Клиент тратит много энергии, чтобы удержать изгнанные части вне сознательного понимания. Примеры включают части, которые чувствуют себя одинокими, нелюбимыми, стыдящимися или никчемными.

Интеграция: один из этапов процесса облегчения бремени. После исцеления изгнанной части мы возвращаем защитные части обратно и предлагаем освободить их защитную роль.

Менеджер (предупреждающая часть): одна из двух защитных частей. Цель менеджера – скрыть изгнанные части, следя за тем, чтобы рана никогда не активировалась. Типы менеджеров: избегающие конфликтов, интеллектуальные, навязчивые, тревожные и трудолюбивые.

Обновление: процесс представления защитной или изгнанной части, находящейся в связи с «Я» прошлого, связи с «Я» сегодняшнего дня.

Обременение: когда часть имеет негативные убеждения (например, «Я непривлекательный», «Я бесполезный»), сильные травматические ощущения (например, ужас, паника, стыд, ярость) или физические ощущения (например, телесные воспоминания, визуальные флэшбэки).

Переработка: один из этапов процесса де-обременения. После того, как «Я» стало свидетелем того, чем хочет поделиться изгнанная часть, «Я» присоединяется к ней, возвращаясь в ее прошлое, и предлагает этой части всецело корректирующий опыт.

Подавление: основной страх при травме и одно из предложений защитной части в процессе приглашения, в ходе которого терапевт напрямую попросит напряженную часть не перегружать систему, что может подготовить защитную часть к предоставлению доступа к нуждающейся в исцелении ране.

Пожарный (реагирующая/крайняя часть): защитная часть, которая обычно появляется после активации пораженной части. Пожарные реагируют крайне, а иногда и чрезмерно реактивно, обычно не заботятся о благополучии других и сделают все необходимое, чтобы положить конец боли изгнанной части. Примеры действий пожарных включают самоубийство, порезы, употребление алкоголя, переедание, ярость, стыд и диссоциацию.

Поляризация: конфликт, который обычно (но необязательно) возникает между двумя защитными частями, оберегающими одну и ту же рану противоположными способами. Поляризации могут стать крайними и ресурсо-затратными, особенно в случае травмы. Разрешение наступает, когда «Я» валидирует каждую сторону, а части позволяют «Я» сделать выбор.

Приглашение к изгнанным частям: один из этапов процесса де-обременения. После того, как изгнанная часть избавится от бремени, она может усвоить новые качества, которыми она решит заполнить оставленное раной пространство.

Приглашение к защитной части: предложение защитной части при запросе разрешения доступа к пораженной части. Во время приглашения терапевт может помочь гарантировать, что другая часть не сокрушит систему, предложить защитной части новую роль и исцелить рану.

Прямой доступ: метод связи с частями. Когда часть «смешанной» и «Я» клиента недоступно, терапевт обращается непосредственно к части клиента. Это альтернативная форма общения, когда внутреннее общение или понимание заблокированы.

Разгрузка: один из этапов процесса де-обременения. Как только раненая часть благополучно окажется в настоящем, ей разрешается высвободить связанные с травмой мысли, чувства и физические ощущения.

Разделение: психическое состояние дифференциации, при котором части могут присутствовать, но оставаться отделенными от «Я», а не доминировать или подавлять его.

Самоэнергия: качество и сущность «Я» клиента, которую терапевт направляет на внутренние его части и внешние отношения.

Свидетельствование: один из этапов процесса де-обременения. Изгнанная часть может показать/рассказать «Я» о своем опыте так, чтобы она чувствовала себя полностью увиденной, понятой, услышанной и подтвержденной.

Смешанный: когда часть берет верх, делая ее неотличимой от другой части или от «Я».

Части: отдельные психические состояния или субличности внутри каждого человека, которые КПТ-терапевты классифицируют по трем большим категориям: изгнанные (раненые части), менеджеры (превентивные части) и пожарные (реактивные/крайние части). Части отделены от «Я».

Глава 2

Различные виды травм

Все случаи травмы уникальны, и требуют индивидуального подхода в лечении. В этом разделе представлено краткое описание различных типов и категорий травм. Как правило, человек способен пережить одно травматическое событие или так называемое острое стрессовое расстройство, и в большинстве случаев имеется высокая вероятность полного выздоровления в течение одного месяца. Однако в случае нескольких травмирующих событий с высокой вероятностью можно говорить о хронической травме и симптомах посттравматического стрессового расстройства, которые могут продолжаться дольше одного месяца. В случае, если указанные травматические переживания обусловлены семейным насилием в детстве, у человека может развиться травматическое расстройство развития (DTD) или травма привязанности, а в случае сохранения или возникновения данных симптомов или нарушений во взрослом возрасте они способны привести к возникновению комплексного посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) или травмы отношений. В более серьезных случаях после насилия в детском возрасте, а также после регулярного и/или серьезного насилия зачастую диагностируется диссоциативное расстройство личности (ДРИ), включающее несколько отдельных независимых компонентов.

Расстройство вследствие однократной травматизации или острое стрессовое расстройство

Расстройство вследствие однократной или острой травматизации обычно возникает в результате одиночного травматического события, которое происходит в жизни человека, например, автомобильная авария, внезапная смерть близкого, физическое насилие, ограбление или острое заболевание. Возникающие в результате симптомы (например, навязчивые образы, негативное настроение, диссоциация, избегание, онемение и возбуждение) аналогичны симптомам хронического посттравматического стрессового расстройства. Однако при остром стрессовом расстройстве симптомы представляют собой нормальную физиологическую адаптацию к острому событию, которая обычно проходит в течение одного месяца после травматизации (SAMHSA, 2014). В результате проведенного в 24 странах мира опроса было показано, что более 70 % респондентов пережили минимум одно травматическое событие в жизни, а 30,5 % сообщали о четырех и более эпизодах травматизации (Benjet и со-авт., 2016).

Острая травматизация, хроническая травматизация и комплексное посттравматическое стрессовое расстройство требуют разного подхода. При острой травме наиболее важно обеспечить безопасную психологическую среду для естественного и органичного переживания события. Проявление симптомов ПТСР являются нормальным в течение первого месяца после травмирующего события, и на сегодняшний день не имеется специального протокола системной семейной терапии для лечения острых посттравматических расстройств. Тем не менее я обладаю доказательствами ее чрезвычайной эффективности, особенно в случае сохраненного Эго-комплекса. Наличие Эго обеспечивает корректирующую благоприятную среду для компонентов защиты и помогает избежать их чрезмерной оберегающей роли или болезненного избегания. При острой травматизации наличие Эго способно предотвратить развитие защит и травм прошлого.

Десенсибилизация и переработка движениями глаз (EMDR) – это известный и часто применяемый метод лечения острого стрессового расстройства, рациональность его использования при острой травматизации подтверждена достаточным количеством исследований (Buydens, Wilensky, & Hensley, 2014). Дебрифинг стресса критических инцидентов (CISD) исторически являлся распространенным методом лечения при острой травматизации, особенно в случае коллективного происхождения, однако ее эффективность поставлена под сомнение, и в настоящее время протокол пересматривается с целью определения требуемого объема переживания, который будет благоприятным после травматического события (Wessely & Deahl, 2003). Проблематичным может являться как чрезмерная, так и недостаточная психотерапия. В ходе острой фазы травматизации необходимо также избегать приема некоторых препаратов, таких как бензодиазепины, поскольку их применение препятствует нормальной работе памяти и повышает вероятность развития хронического посттравматического стрессового расстройства (Guina и со-авт., 2015). Тем не менее проводятся новые исследования, показывающие, что применение стероидов во время острой фазы травматизации может быть полезным и способствует предотвращению развития хронического посттравматического стрессового расстройства (Rasmusson и со-авт., 2017).

ПТСР или хроническая травма

Существует несколько известных факторов риска, которые определяют, сохранятся ли у человека симптомы и разовьется ли хроническое посттравматическое стрессовое расстройство после острого травматического события. К ним относятся ранее пережитые травмы, проблемы с психическим здоровьем, злоупотребление психоактивными веществами и генетическая история посттравматического стрессового расстройства. Ниже приведен обзор диагностических критериев посттравматического стрессового расстройства из серии «Протокол улучшения терапии» (TIP) (SAMSHA, 2014):

• История фактической смерти или ее угрозы, серьезных травм или сексуального насилия.

• Наличие навязчивых симптомов, связанных с травмирующим событием.

• Постоянное избегание стимулов, связанных с травмирующим событием.

• Негативные изменения в познании и настроении, связанные с событием.

• Заметные изменения в возбуждении и реактивности, связанные с событием.

• Длительность нарушения более одного месяца.

• Симптомы вызывают клинически значимый дистресс или нарушения в социальной, профессиональной или других важных сферах жизни.

• Симптомы не связаны с физиологическим воздействием вещества или другим заболеванием.

Как мы знаем, посттравматическое стрессовое расстройство может возникнуть в результате самых разных травм, таких как автомобильная авария, потеря близкого человека, изнасилование, наблюдение чужой травмы или переживание глобальной пандемии. Оно может возникнуть в результате одного острого события, которое перешло в хроническое, или может возникнуть после нескольких связанных событий.

Комплексное ПТСР или травма отношений

Когда травма носит повторяющийся характер и связана с отношениями, ее называют комплексным (сложным) посттравматическим стрессовым расстройством или травмой отношений. По мнению Джуди Херман, автора классической книги «Травма и восстановление», сложное посттравматическое стрессовое расстройство является результатом воздействия повторяющихся или длительных травмирующих событий или множественных форм межличностной травмы, часто возникающей в обстоятельствах, избежать которых невозможно в силу физических, психологических, возрастных, семейных, экологических причин или социальных ограничений (Herman, 1992).

Международное общество исследований травматического стресса (ISTSS) сформировало рабочую группу для определения и разработки рекомендаций по лечению сложного посттравматического стрессового расстройства. Их определение включает основные симптомы посттравматического стрессового расстройства в сочетании с нарушениями пяти сфер саморегуляции, включая:

(1) трудности с регуляцией эмоций,

(2) нарушения отношений,

(3) изменения внимания и сознания (например, диссоциация),

(4) неблагоприятное воздействие на систему убеждения,

(5) соматическое расстройство или дезорганизацию[4].

Бессель ван дер Колк и другие поочередно называли синдром «расстройством крайнего стресса, не имеющим иного определения (DESNOS)» (Pelcovitz и со-авт., 1997).

Здесь мы в первую очередь сосредоточимся именно на этом типе травмы. Это наиболее распространенная форма травмы, с которой вам предстоит встречаться, ее трудно вылечить и, вероятно, она способна активировать ваши части. Но в случае выздоровления, она может оказать существенное влияние на качество жизни ваших клиентов. Я считаю, что КПТ идеально подходит для этой задачи из-за ее способности обеспечивать облегчение и исцеление поврежденных частей, которые подвержены последствиям повторяющихся травм отношений.

Травма развития

Есть два разных подхода к травме развития. Один из них является более распространенным и широко известным. Это травма отношений или комплексная травма детства, также известная как травма, полученная в ходе развития и становления личности (травма развития) (ван дер Колк, 2005). Настоящая точка зрения на травму развития подтверждается исследованием «Неблагоприятный опыт детства» (ACE), проведенным Kaiser Permanente и Центром по контролю и профилактике заболеваний. Исследование показало, что 11 % респондентов сообщили об эмоциональном насилии в детстве, 30 % сообщили о физическом насилии, а 20 % сообщили о сексуальном насилии (Felitti и со-авт., 1998). Кроме того, 24 % рассказали, что были свидетелями семейного злоупотребления алкоголем, 19 % были подвержены психическим заболеваниям, 13 % были свидетелями избиения своей матери и 5 % сообщили о семейном злоупотреблении наркотиками. Данные цифры опасно высоки и встречаются гораздо чаще, чем предполагалось ранее.

Felitti и его коллеги также обнаружили высокую корреляцию между показателем ACE и негативными последствиями для здоровья в более позднем возрасте, такими как депрессия, попытки самоубийства, алкоголизм, злоупотребление наркотиками, сексуальная распущенность, насилие в семье, курение, ожирение, отсутствие физической активности и заболевания, передающиеся половым путем. Кроме того, люди с более высокими показателями ACE имели более высокий риск сердечно-сосудистых заболеваний, рака, диабета, переломов костей и заболеваний печени. Этот тревожный отчет подтверждается данными Габора Мате, автора книги «Когда тело говорит нет: цена скрытого стресса», который утверждает, что большинство медицинских и психических проблем коренятся в травмах.

Другой способ подойти к травме развития – задать вопрос: на какой стадии развития произошла травма? Данная точка зрения рассматривает влияние травматического опыта на развитие мозга, возникновение симптомов и психиатрический диагноз. Мартин Тейчер, директор исследовательской программы развития биопсихиатрии в Гарвардской медицинской школе, и его лабораторные исследования показали, что жестокое обращение в детстве изменяет структуру и функцию мозга в зависимости от типа насилия и стадии развития. Его группа определила «чувствительные периоды», когда определенные области мозга максимально уязвимы к различным типам травм. Например, они продемонстрировали, как вербальное насилие связано с изменениями коры головного мозга, ответственной за слух и речь; наблюдение за домашним насилием связано с изменениями в участке коры, ответственной за зрение, а также в лимбической системе. Их исследования показывают нам, как различные травмы в разном возрасте влияют на разные части мозга и вызывают различные симптомы и психические расстройства (Teicher & Samson, 2016). Еще одним пионером в изучении травм развития является Брюс Перри, создатель нейросеквенциальной модели терапии. Он рассматривает, как травмы и пренебрежение изменяют биологию мозга и влияют на когнитивное, поведенческое, эмоциональное, социальное и физиологическое развитие детей. Поскольку мы продолжаем определять, какие области мозга страдают от различных типов травм на разных стадиях развития, мы можем начать разрабатывать специфичные для мозга вмешательства, которые помогут купировать и потенциально обратить вспять физиологические отклонения, вызванные каждой конкретной травмой. Важно помнить, что мы никогда не перестаем развиваться. Травматическое событие по-разному повлияет на нас в 12, 30 или 60 лет из-за его различного воздействия на наш мозг, тело и эмоциональные способности на каждой стадии развития.

Экстремальная или диссоциативная травма

Последний тип травмы является экстремальным или диссоциативным. Лично я рассматриваю диссоциацию как спектральное расстройство, означающее, что часто существует ряд диссоциативных частей, от самых мягких (например, отключающихся) до самых крайних (например, множество различных частей кажутся отдельными друг от друга, не перекрываются в отношении памяти или осознания времени, как в случае с диссоциативным расстройством личности (ДРИ)). При травме диссоциативные части зачастую носят крайний характер, поскольку они реагируют на то, что, по их мнению, является вопросом жизни и смерти, а затем соответственным образом отключаются, отсоединяются или замирают в качестве механизма выживания. Подробнее рассмотрим это позже, когда будем изучать нейробиологическую природу посттравматического стрессового расстройства и диссоциации.

Многих терапевтов вводят в заблуждение клиенты с ДРИ, являющиеся мастерами обмана. Они часто поначалу сбивают с толку, слишком драматичны в изложении и часто сталкиваются с одной неразрешимой дилеммой за другой. Важно твердо придерживаться принципов КПТ и не слишком драматизировать; некоторые части защищают, некоторые несут травму, а где-то глубоко внутри собственная энергия помогает исцелить боль.

В следующей таблице представлено краткое описание различных категорий травм.

Таблица № 1

Глава 3

КПТ: Полное исцеление эмоциональной травмы

Модель

Я считаю, что в некоторых аспектах исцеления, особенно в отношении травм, модель КПТ является уникальной. Я также считаю ее наиболее полной и подходящей для моей личности и стиля психотерапии. Далее будет краткий обзор КПТ модели, если вы новичок в данной области. Полный обзор, включая пошаговые объяснения, упражнения и клинические примеры, можно найти в Руководстве по обучению навыкам КПТ (Anderson и со-авт., 2017).

Я очень восхищаюсь основателем КПТ Диком Шварцем и тем, как он органично организовал развитие данной модели. Он твердо придерживается того, что рассказали ему клиенты о своем личном опыте. Дик организовал развитие КПТ на низовом уровне, служа примером для людей.