Полная версия
Призрак мятежного Ориона
– Спасибо, отец. За рулём. Нажрался бы сейчас…до отключки…Извини, – ответив с трудом, бросил взгляд на рубку и обнаружил торчащие на штанге «яйца». Так назвал излучатель самодельного бортового прибора помех «Самба» его начальник – акустик старший мичман Василий Башук, – …Отец, мне нужен вон тот прибор с кабелем до сальника. Сделаешь? – попросил и указал на излучатель.
Все приборы изобретённой Самариным «Самбы» были демонтированы и спрятаны в штабных кабинетах инструктора РТС.
– Конечно, командир. Помоги со шлангами. Нож у меня есть.
И они приступили к работе. За десять минут демонтировали единственную на весь флот России игрушку, завернули в ветошь и, перебросив через забор, уложили в багажник машины. Была слабая надежда, что славное начало «Самбы» поможет оставшемуся российскому подводному флоту «дурить» натовские корабли и торпеды. Американцы через пресловутый Киевский НИИ под сладкой маркой фирма «Яблоко» неоднократно хитро подкатывали узнать тайну неуязвимости «тридцать седьмой».
А вот нашим флотоводцам, почему-то оно не надо!
Глава 7
Простившись под забором с могильщиком-сварным, Самарин неуютно почувствовал себя.
Будто в детстве на деревенском кладбище…
Возвращаясь, специально вверх по кровавым инкерманским "тёщиным языкам", он мысленно прощался со своей «Ласточкой», глядя сверху на её изрезанное тело.
А на другой стороне стоял сторожевой корабль «Гетман Сагайдачный».
Флаг, взятый с нацистского флота Германии, только красно-черные тона заменили жёлто-голубые. Украина не может иначе – бендеровский нацизм их главная идеология, изначально-самостийная.
Сагайдачный, в смуту вместе с поляками, вырезал русские селения до младенца и сжигал православные храмы вместе с людьми. Символично. Но такие долго не живут и прощения от православных патриархов не получают! Сдох Сагайдачный, как собака, истлевая под подлыми, как он мухами.
На пути назад, от бессилия переживаний, Самарин ехал медленно и не обращал внимания на обгонявшие слева авто. Медицина научилась менять всё, но невозможно протезировать душу…
Слёзы мешали смотреть на дорогу…Вспоминал последние моменты своей «Ласточки» в боевом составе легендарного Черноморского флота. Веровал: «Возродится!».
* * *«Тридцать седьмая, объято-сжатая глубиной сто двадцать метров, несла свои почти две тысячи тонн скоростью три узла. Лёгкая симфония эстетики подводной жизни порой нежнее многого земного.
Тишина в тусклых отсеках, закреплённая одноименной командой – Соблюдать режим «Тишина», умиляла и дурманила, как цветущее красномаковое поле. Монотонно жужжат механизмы, но больше всех вентиляторы, обозванные подводниками из-за развесистых лопастей «лопухами». Суммарное электромагнитное поле в тридцать тысяч ампер разного вольтажа обеспечивают стерильность обитателей субмарины. Их немного – люди и тараканы «стасики», остальные не выживают.
Излишки углекислого газа клонят вахту к послеобеденному сну.
Июльская жара 1992-го года не добирается до нашей глубины. За бортом тринадцать градусов. В отсеках, согреваемых работающими механизмами и телами подводников, свой микроклимат.
Капли конденсата раздражают не меньше назойливых мух, особенно если падают на нос и за ухо или ещё нервознее – на карту и документы.
Все в разовом белье из чистого хлопка и льна. Кто-то поливает себя водичкой, кто-то обворачивается мокрой простынёй, но все вытирают выжигающий глаза пот.
Дремлю в своём командирском кресле в привычном состоянии сонной напряжённости.
Его я называю «с пальцем на спусковом крючке»…
При каждом получасовом сборе докладов: «Отсек осмотрен. Замечаний нет», непроизвольно приоткрываю глаза на глубиномер и барометр. Царит обычная рабочая обстановка по готовности номер два подводная.»
Часть II. Воспоминания
Глава 8
В море хорошо…ни от кого не зависишь.
На берегу ежедневно поступают вводные, не позволяющие заниматься делом, и создают непреодолимое желание уйти от него подальше и погрузиться на дольше. Сюда не пришлют бумажку с оповещением о том, что на Крайнем Севере обгадилось пол-роты солдат и всем войскам немедленно сдать анализы и уколоться от какой-нибудь заразы.
Акустик тщательно прослушивает, так называемый, горизонт с приказом и желанием обнаружить шумы винтов. Преимущество субмарины в том, что она слышит всё вокруг и очень далеко, но при этом оставляет мизерный шанс другим найти себя, как иголку в стоге сена. Но сейчас главная цель его поиска – суперсовременная, пока ещё советская по флагу, подводная лодка «Б-871» типа «Палтус» или чаще её у нас называют «Варшавянка». В американской классификации лодки этого типа называют «Чёрной дырой». Почему? Малошумность и универсальность вооружения. Они уже проявили себя угрожающе для ВМС США и НАТО во всех океанах мира.
Свою же лодку экипаж «С-37» любовно называл «Ласточкой».
Сегодня они «вероятные противники» с «Б-871» и играют в «кошки-мышки». Обнаружить первым, затаиться, зацепиться за «хвост» и висеть на нём насколько возможно долго. Но и «тридцать седьмая» апреля 1961-го года рождения далеко не самая хилая на флоте. После ремонта с модернизацией, она самая глубоководная и четыре года подряд самая малошумная. И не только это.
Единственный корабль ВМФ страны, имеющий самодельный бортовой прибор акустических помех под названием «Самба». Эта самопальная идея с верхом компенсировала преимущества современных подводных лодок и надводных кораблей супостатов.
Так вот, эта «Самба» умеет маскировать шумы лодки хоть под стаю дельфинов, сухогруз или рыбачка, а можно и под любой боевой корабль с работающим гидролокатором. С этими возможностями «тридцать седьмая» не раз «дурила» корабли своих и чужих поисково-ударных групп ложными целями и «отводила» от себя их беспощадные практические, то есть учебные торпеды.
* * *В мае этого года к борту «тридцать седьмой» на своём новом «Москвиче-2141», первенце на дивизии, подъехал добрый друг Самарина – капитан второго ранга Иванкин Иван Васильевич. В прошлом талантливый командир подводной лодки, из-за сердечка переведённый в штаб дивизии. Теперь он – не менее талантливый начальник разведки дивизии. Уникальность этого офицера, как в работе, так и в манере общения вызывали восхищение, даже у многих желание подражать. Реакция мышления, оперативность и смелость в принятии решений – его отличительные качества.
В машине Иван, с присущим ему юмором, прочитал Виктору выдержки из свежего «Информационного бюллетеня ВМФ по разведке».
Оказалось, что натовцы прозвали среднюю подводную лодку «С-37» Черноморского флота «Devil Fly», что по-русски означает «Дьявольская муха». А командира капитана второго ранга Самарина тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения – «Demonic VictOr». Далее, разведчик шутил, обняв командирское сиденье и артистично жестикулируя «бюллетенем»:
– Мы с флагмином прочитали и не могли успокоиться – что это означает и в чём глубокий смысл. Слава Бирюков принёс с ДОФовской библиотеки словари, и тогда мы установили. Что касается демонического – всё имеет злое начало. Демон сравнивается с чертом и сатаной. В другом словаре демон является слугой сатаны, и опять-таки носителем зла. «Демоничный ВиктОр» как-то не звучит. Нашли синонимы. Короче ты «Клятый ВиктОр» или «Демон ВиктОр». В общем, где-то достал ты их крепко, это хорошо. Пусть боятся.
– То есть, они меня прокляли? – шутливо спросил Самарин, но подумав, добавил серьёзно, – Ничего хорошего, хоть кем-то быть проклятым. И демон, несущий зло, мне не нравится.
Настоящего противника уважать надо, а не бояться.
Глава 9
– В словарь с флагмином даже заглянули,
Что это значит «Demonic VictOr»?
– Проклятие врага страшнее пули?
Не в страхе, в уважении – резон!
– А вот и нет. Проклятый применяется к слабому и изворотливому, а клятый и демонический – это, наоборот, к сильному, которого боятся, а значит уважают. Здесь правильнее клятый. Так что, мы тебя уже окрестили «Клятым ВиктОром».
Иван пожал Самарину руку с пожеланием: «Дай Бог тебе не кашлять».
– Если брать мифы древней Греции и их религиозные толкования, то демоны были слугами господними. Одни демоны потом слетели с плеча Бога и окунулись в царство тьмы, то есть стали служить Сатане. А добрые остались, и их стали называть ангелами. Вот и идёт борьба Тьмы и Света, Зла и Добра, Демонов и Ангелов, – проявил Виктор свои познания в древнегреческой языческой религии.
– Ясно, молодец, знаешь. А вот с «дьявольской мухой» получается так. Мы по словарям решили, что это как бы злобная коварная муха. Но почему муха-то? Толя же Бут был в загранкомандировке и слышал наши разговоры, а потом выдал свою версию. На Западе кино крутили «Дьявольская муха» по повести какого-то чудака «Крылатая смерть». Трое кладоискателей решили, по-бандитски, спереть у местных аборигенов священную реликвию – золотую статуэтку. От одного индейца узнали, что она охраняется мухами-стражами. Чёрные матовые мухи с красными крыльями, и их укус смертелен. Они атаковали на полном ходу, врезаясь в открытые участки тела. В общем, никому не удавалось вернуться живыми – мухи всех убивали. И у них была муха-вождь или вождь-муха, всё равно. Так вот, последний дошёл до этой золотой игрушки, и когда он потянулся за ней, у него рука оголилась. И эта главная муха его атаковала. Так что мы решили, что твою Ласточку америкосы в честь той мухи назвали. Понял, ВиктОр? С тебя причитается, – доложил Иванкин и передал командиру подлодки разведданные по Заданию.
После обсуждения дислокации турецких ВМС в Чёрном море и режимов работы береговых средств наблюдения, он спросил:
– А ты что, силён в древнегреческой мифологии?
– С детства увлекался, и книга есть «Мифы древней Греции», чтобы детвора моя читала.
– Ты только лейтенантом пришёл, а я уже командовал «девяносто шестой». Снимали у меня фильм «Мятежный Орион». Сейчас спорят в штабе – что такое Орион. У тебя версия есть? Я им сейчас вставлю своё веское слово, – он изобразил двумя руками, как вставлять будет и заставил вспоминать мифы.
– Если что это? Ты и сам знаешь, что созвездие. Под Близнецами и Тельцом. Астрономию не забыл ещё? Альдебарана сажал на горизонт? Вот рядом с ним Орион… – начал Виктор издалека, вспоминая миф об охотнике.
Но Иванкин умеет красиво перебить:
– Да нахрен мне сейчас твоя астрономия!? Я в кабинете сижу и вместо секстана стакан, вот так вот покачаю…а секс потом. Хе-хе-хе, – опять изобразил оттопыренными большим пальцем и мизинцем приём закачивания водочки с горла.
– Точно не помню, но…его родители были бесплодны, – продолжил Самарин, – По настоянию жрецов они принесли в жертву быка, вырыли яму, уложили в неё бычью шкуру, пописали на неё и закопали. Через некоторое время оттуда выполз мальчик. Его назвали Орионом. Поэтому он считается сыном Геи, богини Земли. Мальчик вырос до гигантского роста и стал легендарным охотником. По одной версии он уничтожил на Крите всех хищных зверей, а местный царь не выполнил его условий – не отдал ему в жёны свою дочь. Орион, в гневе, завладел ею силой. Ему подсыпали зелье и он ослеп. Охотник упросил Гелиоса, наместника бога Солнца, и тот его вылечил. Критский царь испугался и натравил на него своего стражника Скорпиона, тот его отравил. Зевс отправил тела Ориона и Скорпиона на небо. Но при этом расположил их так противоположно, что одновременно их и сейчас не увидишь.
Виктор сделал паузу, вспоминая другой вариант гибели Ориона. Иванкин внимательно слушал, склонив голову и постукивая указательным пальцем по рулю.
– Во-оот оно как получилось-то, а, – изрёк аналитик и поднял палец вверх, – Значит, мятежный он потому, что зрение вернул и хотел подругу отвоевать…во что бы то ни стало. А скорпион – это такая мерзкая тварь, я тебе скажу. Когда под Александрией на якоре стояли, на экскурсии на берег сходили. Там этих скорпионов, как у нас тараканов. Жуть… – вдарился Иван Васильевич в воспоминания боевых походов в Средиземку, но Виктор перебил:
– Так и есть. В созвездии Ориона есть туманная область. Она и называется «мятежность Ориона», в честь его неповиновения Критскому царю. Царя постоянно преследовала возможность воскрешения охотника, и он лишился рассудка, – сделав паузу и, прикурив сигарету, капитан продолжил, – Но есть и другая версия. Орион охотился вместе Артемидой, богиней охоты и женского целомудрия. Она его очень любила, но из-за ревности к дочери Критского царя на охоте застрелила Ориона стрелой из лука. Так в печали и осталась девственницей, но стала богиней, покровительствующей им.
– Так ей и надо. Её на небо не отправили? Хе-хе, – подытожил с язвой, Иванкин и начал записывать мои байки, – А то я уже забыл этих Кассиопей, Лебедей…
– Она же богиня…сама своих питомцев типа лебедей и змей на небо отправила. Её область в виде пояса множества мелких звёздочек – на глобусе Артемидией называют, – успокоил Виктор и помог с конспектированием.
* * *Самарин довёл до офицеров данные разведки по турецким противолодочным силам и средствам наблюдения на Чёрном море. Убедился, что каждый правильно оценил обстановку и назначил время готовности к тактической летучке. После, было обсуждение разговора с Иванкиным по боевым кличкам, приклеенным Ласточке натовцами.
– От, с-собаки…ну, пусть так и будет! – бросил первым реплику старпом.
– По мне, так и хорошо. Боятся, значит уважают, – поддержал штурман.
«А ведь, «тридцать седьмая» как охотник Орион, восстановила свои боевые качества до современного уровня и стала неуязвимым его призраком на море», – подумал командир.
Глава 10
Викто́ром командира начали называть на лодке, а потом и на соединении, ещё с лейтенантов.
«Но как узнали за бугром…? – рассуждал Самарин, – Хотя…мы тоже знаем про них не меньше. Турецких командиров подводных лодок – на отлично, хотя их контрразведка считается одной из лучших в Европе, и открытых данных по ним нет. Через полгода после моего назначения командиром «С-37» я прочитал в британском справочнике «Джейн» о себе всё. Не только автобиографию, но и характеристику, слишком уж схожую с той, что давалась в рекомендации для вступления в партию. Во всех военных штабах мира есть люди, честно исполняющие долг перед своими кормильцами.»
Столь экспрессивная оценка «тридцать седьмой» вероятным противником, сделана благодаря тем, кто сейчас в духоте её тесных отсеков.
Но, раньше…и на этих учениях, преимуществом «Ласточки» над «букахой» командира Императорова (так подводники называли лодки класса «Б», то есть «большие»), было превосходство в подготовленности экипажа, его опыте и мастерстве.
В двух контрольных точках пересечения курсов «Дьявольская муха» сделала «Чёрную дыру» и очень красиво. Впрочем, и в предыдущих противолодочных задачах с «Варшавянками» было то же самое. Почти за сутки, общее время слежения составило около трёх часов. Зависнув на её хвосте, С-37 больше часа «Самбой»[3] изображала из себя «морской транспорт». Друг командира – мнимый «противник», поверил шумам самаринской «Самбы» и проверку отсутствия за собой слежения не производил.
Подходили к третьей контрольной точке.
Вахтенный офицер Панов, пытаясь не мешать отдыху капитана, каждый раз сплюснувшись, пробирался в штурманскую рубку между Самариным и перископом. И каждый раз извинялся за касание. Лейтенант Сергей Панов, командир минно-торпедной боевой части уже год на корабле. Детдомовский, но мягкий парень, в экипаж вписался ровно. Офицеры его нежно окучивают, как кустик цветущей по весне картошки. Но ещё нет должной уверенности в себе, как говорится: «Не выработал командный голос».
На военной службе нельзя быть пацифистом, а Панов неоднократно высказывался о бесполезности нашей службы в условиях всеобщего разоружения и разрушения «Берлинской стены».
Акустик, нарушая порядок, чаще установленного шёпотом докладывает ему о чистоте горизонта, как бы успокаивая лейтенанта – «всё нормально». Благодать покоя «готовности номер два подводная» нарушил шум струи воды в трюме. Все оживились.
* * *«Н-Нурзалиев. В-в чём дело? Кто разрешил?» – раздался слегка повышенный голос вахтенного Центрального поста старшего мичмана Рублина. Он немного заикался. Весь какой-то фильтикультяпистый, он заработал трогательно-ласковое отношение к себе всего личного состава.
«Вот придурок, малой!» – поддержал боцман, управляющий горизонтальными рулями.
С 1978-го года после приличного ожога, реанимированные слизистые в носу Самарина уже не сильно обоняли, но запах тухлых яиц, всё же, воспринимали с отвращением. Моментально это вредное, и даже опасное для нашего здоровья благовоние, заполнило весь отсек. Только в Чёрном море на глубинах более восьмидесяти, а иногда и шестидесяти метров начинается сероводородный слой.
По просьбе шутника – радиометриста Серебродольского, доверчивый трюмный машинист, обмотав ветошью трубку вентиляции помпы, хотел неслышно набрать бутылку чистейшей морской воды. Для горла, якобы, полезно.
Айдар Нурзалиев – скромный, маленького росточка узбек из предгорий Памира, хорошо разбирался в барашках и чудесно готовил плов или лагман, но с освоением техники и русского языка ещё не всё получилось. Айдар был благодарен своему военкому, что тот отправил его в подводники. Иначе, никогда не видеть ему паровозов, больших городов и Чёрного моря. Он отказался от права уехать в свой уже независимый Узбекистан. Малыш написал письма родным и военкому, а старпом заверил печатью его добровольное желание. И он был далеко не одинок в таком выборе. «Тридцать седьмая» оказалась единственной на дивизии, не зачавшей в себе даже зародыша дезертирства, в то время когда в войсках, особенно на территории Украины, оно приняло массовый характер.
Смущаясь и зажимая нос тряпкой от запаха, Айдар с явным акцентом произнёс вахтенному механику Игорю Балкунову:
«Виноват, товарщ старший лейтенант. Я всё поняль. Больше не буду».
Пришлось открыть переборочные двери и поделиться «тухлыми яйцами» с соседними отсеками.
Ему прощались подобные непрофессиональные шалости. Он самый маленький в команде, да ещё и со смазливым личиком – поэтому относились к нему, ну как к наивному ребёнку. Как-то Самарин наблюдал со стороны потешную картинку.
В трёх-шереножном строю в первой шеренге его на плечах нёс верзила-электрик шестого отсека. И сейчас народ в Центральном, морщась от запаха, снисходительно улыбнулся и оживился.
«На лодке через сутки под водой в воздухе образуется до двадцати восьми элементов и их соединений, которые являются вредными для здоровья и опасными для жизни», – делово проявил свои знания общей подготовки химик-саниструктор старший матрос Дымов. Он обслуживал вертикальный руль, то есть отвечал за удержание назначенного курса корабля.
«А ну-ка, Дым, назови их всех», – поспешил вмешаться акустик и получил громкий щелбан по голове от вахтенного офицера за то, что снял наушники.
«Ага. И Айдарчик ещё парочку добавил для ровного счёта. У тебя дома воздух свежий, Ай-дар?», – спросил боцман-одессит старшина первой статьи Игорь Сотур, – Вернёшься в свой кишлак, расскажешь аксакалам, как яйца тухлые нюхал. Объяснишь мудрецам, если неделю без бани в корпусе просидишь, сероводород выделяешь. Понял, Айдарчик?».
«Поняль. Скажу, конечно», – залился детским смехом трюмный.
«На подводной лодкевоздух очень плох.Вот тебя сюда бы,через год бы сдох.»С интонацией разбуженного ребёнка, произнёс весь мокрый от пота штурман, высунувшийся из своей рубки.
Старший лейтенант Андрей Дмитров – симпатяга и перспективный офицер. Два года на корабле.
Глава 11. Флотские байки
УСЫТогда, они поздно вечером пришли в Балаклаву, и на причале швартовы принимал лейтенантик с чемоданом.
– Ты кто, лейтенант? – спросил с мостика старпом.
– Ща узнаешь, – тяжело дыша от таскания канатов, смело ответил тот.
Сойдя на берег, почти на сходне после команды «вольно», капитан принял доклад:
– Лейтенант Дмитров прибыл для дальнейшего прохождения службы.
– Штурман? – спросил Самарин.
– Так точно. Закончил «Фрунзенское», – ответ прозвучал с гордостью.
– Вон тот дядя, с такими же усиками, и с которым Вы уже на «ты», старший помощник командира. Иди к нему сдаваться, лейтенант.
Виктор показал на старпома и направился по причалу к телефону, с докладом Оперативному дежурному.
– Тут лейтенант один трое суток шарахается, к тебе назначен. Его флагштур загрузил по полной программе. Говорит, способный малый. Я ему сказал ждать в кабинете, а он куда-то исчез, – закончил общение Оперативный.
– Уже на борту. Швартовы принимал, – ответил Самарин, радуясь оценке своего нового офицера.
Казалось бы, обычная ситуация для военного человека, но всё равно произвело впечатление.
Молодой офицер не стал дожидаться утра в оплаченной гостинице, а пришёл на свою подводную лодку без удобств. А главное, что и дальше он всё делал красиво. Зачёты сдал вовремя. Сразу же понравился экипажу и сдружился со старшим помощником капитаном третьего ранга Константином Градовым.
Все офицеры Ласточки были поджарыми аккуратными симпатяжками и большинство с пшеничными усиками. Дмитров пополнил их ряды.
* * *Однажды летом, около нолей, беззвучно швартовались в Феодосии.
Чёрная лодка, неожиданно для встречающих, на инерции переднего хода, как призрак возникла из темноты.
И только на мостике от топового огня, светились фигуры офицеров в белых разовых рубахах.
«Б л я. Белая гвардия, да и только!» – восхищённо воскликнул зам. командира соединения по политчасти капитан второго ранга Владимир Турбин, – Б л я, как гусары с бордели на карете возвращаются, бль. Стервецы».
«Б л я» и «бль» у него вылетало постоянно, даже перед строем дивизиона.
В этот момент, пока крепили швартовы, старпом показал Самарину толстую сигнальную ракету, которую собирался всадить в спящий пост наблюдения и связи. Капитан кивком одобрил его намерения, и ракета с громким хлопком и шипением, взмыла высоко над городом! Опускаясь, она засвистела как ротная мина, а со стороны набережной донеслись восторги и свист.
«Ну, точно гусары. Ой, бабоньки. Ой, держитесь…«белые» пришли!» – громко смеясь, крикнул Турбин.
С того самого момента, самаринских офицеров стали называть «белой гвардией» или «белогвардейцами».
Глава 12
– Товарищ командир, до контрольной точки по пеленгу двести два градуса дистанция пятнадцать кабельтовых. Ложимся в точку? – легко доложил штурман с рекомендацией и, закрыв глаза, смачно соснул через дырочку в банке кубанскую «сгущёнку».
– Вахтенный офицер, ложиться на двести градусов, и слушайте весь горизонт внимательней. В точке зависнуть на минуту без хода с отворотом от курса, и потом одним моторчиком сделать пологую циркуляцию в точку рандеву, – выдал командир свой приказ Панову, и протянул назад руку за «сгущёнкой» Дмитрова.
Остальные, выдержав молчаливую паузу нашего общения, продолжили байки про яйца, правила их хранения, рецепты приготовления и случаи, какие с ними бывают. Не забыли вспомнить о влиянии женщин…но только легко-пошленьким прикосновением. Вспомнили испанских фермеров, выражающих протест тухлыми яйцами в окна правительства и другие похожие испускаемые запахи.
Лидерство в остроте вставок держал одессит, как и положено по статусу этого города. Плюс его сленг и малоросский южно мягкий говорок, приглашал уши к вниманию.
Самарин показал вахтенному офицеру жестом на рубку акустиков, мол, не сильно отвлекайся и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Под тихий трёп думал о своём.
* * *Всё, что творится в нашей бывшей Родине Советский Союз, а ныне непонятном СНГ, называют «развалом», «беспределом» и ещё чёрт знает чем, но только не ласково и совсем не гордо. Начало и конец двадцатого века ознаменовались великими разрушительными авантюрами.
Строители или переустроители нового демократического общества, даже проекта не удосужились разработать. Для этого надо было в школе хорошо учиться, и от мамок иногда по попке получать.
Первый Утопист объявил «перестройку» и толерантно забрасывал толерантный народ «откровенно должен вам сказать» плюралистическими девизниками:
«Даёшь интенсификацию производства!», а оно не интенсифицируется.
«Качество качеству!», а оно не меняется.
«Борьба с пьянством и самогоноварением!», а все пьют, и пойло дома варят.
Самолюбиво расшатал великую державу, растерялся, организовал ГКЧП, сбежал в Крым поболеть, где и сдох как никчемный политик. Теперь этот Герой спецмедслужбы Ельцин, никого не спрашивая, упразднил Советский Союз, разбазаривает по пьяни страну, и вызывает неоднозначное отношение к себе большей части России и вне.
«Берите себе полномочий столько, сколько сожрёте!» – это же трындец России.
А ведь «вышли они все из народа – дети семьи трудовой». Ясно пока одно – дальше будет ещё хуже.
