Невры

– Боря, пошли вместе сходим, – попросил Денис, вернувшись в дом, но увидев, что Борис уже утоляет похмельный жар пивом, переключился на Юрика, – Юра, пойдём со мной сходим.

Юрик нехотя перекатился на кровати, сел и провёл рукой по лицу и коротко стриженой голове.

– ладно, пошли, пить хочется, а пиво с утра только алкаши пьют, – Юрик встал и залез в тапки. Борис в ответ на его укол сделал большой глоток и смачно рыгнул, громко при этом зачавкав. Юрик только закатил на это глаза, – сейчас, в сортир схожу и пойдём, – он вышел из дома, но через минуту с криком залетел обратно, – блин, опять этот уж! Чтоб его! Я чуть на месте не обоссался! Он из-под порога прямо под ноги вылез! – Юрик тяжело испуганно дышал, вертя выпученными глазами, – ладно, уж ужом, – выдохнул он, – а в туалет всё равно надо, – и снова вышел на улицу.

Дом Махлая на вид был неухоженный и ветхий, облезлая краска шелушилась хлопьями, обнажая тёмную древесину. Перекошенную калитку, державшуюся на единственной ржавой петле, пришлось приподнимать и нести на весу. Через колючий бурьян, такой высокий, что пусти в него ребёнка – непременно потеряется, словно ледоколом была проторена кривая дорожка за дом к ветхому, накренённому ветрами и жизнью нужнику. Денис нажал на кнопку звонка, но из дома не донеслось никакого отклика. Тогда решили стучать. После стука внутри послышалось какое-то копошение, потом лязгнул крючок и в проёме двери появился человек неопределённого возраста. Лицо его покрывала недельная щетина на впалых худых щеках, под расчерченным морщинами лбом гнездились в набрякших мешках побитые красными прожилками пустые глаза. Неуверенным движением он взъерошил густые немытые волосы и вопросительно посмотрел на незваных гостей, слегка пошатываясь на переминающихся ногах.

– здравствуйте, мы от бабы Нюры, – произнёс Денис, – остановились у неё. Она сказала, что у вас можно кошку взять – ведро из колодца достать.

Человек смотрел на них ещё несколько секунд, потом повернул голову и громко крикнул:

– бать! Кошка для колодца у нас?

– Не-е-е, – из глубины дома послышался хриплый каркающий голос, – Карпов на той неделе брал.

– к Карпову вам надо, – человек достал из кармана руку и показал направление, – там на выезде перед кладбищем тропинка есть направо на хутор, там он живёт. Скажете от меня. Я Артём, кстати, – и он протянул гостям руку. Денис и Юрик по очереди её пожали и представились, после чего, поблагодарив Артёма, отправились на хутор к Карпову. Им навстречу по улице пробежало, поднимая пыль и многоголосо блея на разные лады, козье стадо, подгоняемое сзади резкими выкриками пастуха на велосипеде.

– доброго дня, – дежурно поздоровался он и почтительно кивнул.

– здравствуйте, – ответили друзья, поравнявшись со стариком.

– вежливые все, доброжелательные, – сказал Юрик, провожая взглядом пастуха, – да, деревня не город.

– это да, – коротко согласился Денис, – атмосфера здесь особенная.

Дойдя до указателя «Невры» друзья, не сговариваясь, остановились и, как зачарованные, уставились на древнее кладбище. Оно притягивало и завораживало, всем своим видом несло какую-то тайну, древнюю историю, связь с прошлым.

– да, мрачное местечко, – озвучил Юрик впечатление, – может зайдëм, прогуляемся?

– давай потом, – возразил Денис, – колодцем сначала нужно заняться, всю деревню без воды оставили, – Юрик в ответ пожал плечами и, хмыкнув, зашагал дальше.

От дороги вправо уходила накатанная колея, ведущая к хутору. Дорога проходила по пустырю, и утреннее июньское солнце, уже набирающее жар, светило в глаза, слепя и играя бликами в ресницах. Дом был огорожен тëмно-коричневым дощатым забором, возведённым на фундаменте, выложенном крупным булыжником. Над калиткой на двух коротких цепях висела фигурная резная табличка с номером дома, по какой-то причине это был номер семь. Хозяин дома работал во дворе. Он стоял, склонившись над закреплённой доской, и раскалённой струной, натянутой между двух деревянных ручек, выжигал на деревянной поверхности замысловатый чёрный узор. Внимательно наблюдая за процессом сквозь пластик защитных очков он, казалось, так увлечён своим занятием, что не замечает ни гостей, ни сигарету, которая почти полностью истлела у него в уголке рта и грозилась вот-вот осыпать подрагивающим пеплом хозяина. В воздухе висел густой щекочущий запах жжёного дерева, и слабое гудение трансформатора, подающего напряжение на алеющую нить.

Друзья, открыв калитку, зашагали по дворовой дорожке, покрытой тротуарной плиткой, вдоль натянутой от забора до дома сетки рабицы, отгораживающей часть двора. Вдруг из глубины участка на них с неистовым рычанием ринулось огромное чудовище. Покрытое белой лохматой шерстью существо мчалось к парням с низким грудным порыкиванием и дробным железным лязгом. Увидев боковым зрением огромного алабая Денис метнулся влево, навалился всем весом на Юрика и они вместе грузно рухнули на сетку, прогибая её своим весом. Алабай остановился в метре от них, удерживаемый натянутой в струну цепью, из его чудовищной пасти вылетали хлопья слюны и гулкий утробный лай. В этот момент через сетку что-то сильно ударило парней в спины, и тут же над их головами громыхнул лай ещё одного гиганта. Кавказская овчарка билась в сетку тупой мордой, пытаясь цапнуть недоступную добычу. Застыв между двумя монстрами, точно Одиссей по пути в Итаку, парни начали медленно пятиться к калитке. Карпов, наконец, отвлёкся от работы и посмотрел в их сторону. Он снял очки и щёлкнул тумблером на трансформаторе. Гудение немедленно прекратилось, и струна, остывая, из ярко-оранжевой стала превращаться в чёрную. Карпов издал короткий посвист, и алабай тут же осёкся, опустил голову и тонко поскуливая засеменил в будку, заглядывая в глаза хозяину. Овчарка отпрыгнула от сетки и быстро скрылась за домом.

– чего хотели? – Карпов подошёл к незваным гостям и пристально осмотрел их. Острый взгляд, аккуратный контур бронзово-рыжих усов и выправка выдавали в нём отставного военного. На вид ему было за пятьдесят, но может быть было и больше.

– Артём сказал, у вас кошка для колодца есть, – срывающимся голосом сквозь удары бухающего в горле сердца выдавил Денис.

– что, не успели приехать, уже нашкодили? От вас, городских, одни неприятности. Вы думаете, никто не понимает, чего вы припёрлись? – Карпов смотрел прямо в глаза поочерёдно каждому, – на Родину враг напал, а вы в лес! У бабы Нюры под юбкой прячетесь! Сотрудники музея, – он криво усмехнулся, потом добавил, – дезертиры!

– а сам то что? – Юрик вскипел, щеки его побледнели, а шрам на брови налился кровью, – мужик, вроде бы, не старый, что не на фронте?

– слышишь, ты, гриф! – высокий и сутулый, с короткой стрижкой и большим носом, Юрик действительно был похож на эту птицу, – я в Афгане волком по горам бегал, я духам зубами глотки рвал, не тебе, щенку, меня учить! – Карпов навис над ними и будто бы увеличился в росте, – я свою великую красную Родину за тысячи километров отсюда защищал, а вы, когда враг уже в доме, прячетесь! Вон отсюда пошли, пока собакам не скормил!

– а может для меня это не враг, а освободитель! – взорвался в ответ Юрик, – я, может, с двадцатого года их жду! Ты гнить можешь в этой глуши, сколько тебе угодно, а я хочу в новой Беларуси жить, в европейской!

– разговор закончен, – Карпов устало развернулся и пошёл к месту прерванной работы, – уходите.

Денис потянул Юрика за локоть и направился в сторону калитки.

– псих ненормальный, – прошептал в сердцах Юрик, и через секунду они вздрогнули от глухого удара рядом с собой. В правой стойке калитки торчал небольшой топорик.

– ещё раз покажетесь, – прокричал Карпов, – в жбан запущу, ферштейн?

– Вот тебе и деревенские, – Юрик шагал нервной подпрыгивающей походкой, удаляясь от хутора и рассекал воздух резкими взмахами, отрабатывая удары, – добрые, вежливые, да?

– старый вояка, контуженный, небось, – ответил понуро плетущийся Денис, – а что с колодцем, то? Как ведро теперь доставать?

– пусть сами теперь достают, психи ненормальные, – щëки Юрика из бледных теперь стали ярко-красными, и он начал понемногу успокаиваться.

– нет, ты как хочешь, а я без кошки не вернусь, – Денис остановился и решительно развернулся в обратную сторону.

– ты что, топором в голову захотел получить? Денис! Не тупи! – но Денис уже быстрым отчаянным шагом приближался к калитке.

Карпов стоял на прежнем месте и продолжал усердно выпиливать струной узоры. Денис заметил, что на участке есть свой колодец, из которого выходит зелёный шланг на металлических кронштейнах, заканчивающийся пластиковым штуцером на конце. Собак, как и в первый раз, видно не было, во дворе царила полная тишина, нарушаемая только мерным гудением трансформатора и редким щебетом птиц. Денис в нерешительности остановился возле забора, не смея снова зайти за калитку. Не зная, как начать разговор, он кашлянул в кулак, напряжённо глядя на хозяина участка.

– что-то не понял с первого раза? – спросил у гостя Карпов, даже не повернувшись к нему.

– послушайте… – Денис замялся и посмотрел на топор, до сих пор торчащий в опоре калитки, – вы, конечно, во многом правы, но мы ведь не думали, что настоящая война начнётся.. Тупо, всё тупо, – добавил он шёпотом, – я ведро в колодце утопил, деревню без воды оставил, – перевёл разговор Денис к существу, – я должен его достать, кошка у вас, дайте, пожалуйста.

Карпов выключил трансформатор, повесил струну на пень и пошёл в дом. Через минуту он вернулся с четырехконечной кошкой, к кольцу которой был привязан длинный трос.

– держи, хотя бы за поступки ответ держишь, – Карпов протянул гостю снасть и пристально посмотрел в глаза. Дениса опалил жёлтый блеск выцветших, когда-то, видно, карих глаз, тяжесть какой-то вековой мудрости, тускло полыхавшей в них и глубокая усталость, – друг у тебя гнилой, продаст за понюшку табака, – с лёгкой улыбкой произнёс Карпов.

– что? – растерянно переспросил Денис.

– передай Грифу, – усмехнулся хозяин, – принесёт лично, с вас пачка сигарет.

– хорошо, скажу, спасибо за помощь, – Денис подобрал рассыпающуюся верёвку и поторопился к калитке. Пронизывающий взгляд взбудоражил его и ввёл в смятение, не покидало ощущение виноватости и обостренной совести. Странно блестели в памяти жёлтым блеском усталые глаза отставного офицера. И что он сказал? Понюшка табака? Странно-знакомое слово «понюшка» из каких-то военных книг, смешное какое-то. Денис остановился и обернулся. Карпов стоял в проёме калитки и смотрел ему вслед, его высокая фигура была залита летним солнцем, правая рука лежала на рукояти топора, торчащего из опоры калитки. В его осанке вели борьбу военная выправка и беспощадность возраста, который, очевидно, по крупицам, но брал своё.

– я верну, – крикнул Денис и ринулся догонять Юрика.

Вскоре они стояли, склонившись над колодцем и азартно дëргали верëвкой. После нескольких неудачных попыток крюк кошки наконец подцепил утонувшее ведро, и Денис с упоением рыбака, выудившего долгожданную рыбу, вытянул его из гулкого колодца, перемножающего каждый скрип и удар на десятки бухающих и гудящих звуков. Разорванное звено цепи загнули плоскогубцами, и колодец снова заработал.

– Наконец-то, – недовольно проворчала Валентина, наблюдающая за процессом, стоя рядом с пустым ведром.

– давайте я вам помогу, – Денис аккуратно снял ведро с гвоздя, куда минуту назад его повесил и медленно опустил ëмкость в колодец. На этот раз всё прошло удачно, и прозрачный студёный поток хлынул в пустое ведро Валентины.

– спасибо, – улыбнулась женщина, – Борису привет!

– хорошо, – удивлённо ответил Денис, – передам.

Они с Юриком зачарованно смотрели на плавную качку крутых бёдер Валентины, медленно идущей с ведром по залитой солнцем пыльной дороге лесной деревни под странным названием «Невры».

– Борис уже яйца успел подкатить? – с улыбкой спросил Юрик.

– а что ему? Человек свободный.

– только она, по-моему, не очень свободная.

– сами разберутся, не наше дело, пошли лучше воды домой отнесëм, Боря, наверное, уже от жажды сдох.

Борис сидел на лавочке и пил пиво из большой эмалированной кружки, когда Денис с Юриком вошли во двор с полным ведром воды.

– вас ждать, так помереть можно, хорошо хоть пиво есть, – беззлобно проворчал Борис. Пивозавр на его майке довольно разинул пасть, отражая настрой хозяина, которого уже слегка развезло, и настроение его воспарило вверх, – короче, – продолжил он, – баба Нюра попросила дрова поколоть в счёт квартплаты, желающие есть?

– я пас, – сходу ответил Юрик.

– я тоже, – через паузу, посмотрев на кучу берёзовых чурок на заднем дворе, присоединился к товарищу Денис.

– ну, я так и знал, я тоже, как-то, не горю желанием, – Борис сделал несколько долгих глотков и, закрыв глаза, удовлетворённо выдохнул, – помните, вчера пацан подходил, Антон? Так вот, он помощь тогда предложил, вот я его и найму, никто не против? – собеседники отрицательно покачали головами, – ну тогда я пошёл договариваться, – Борис залпом допил пиво, хлопнул себя ладонями по бёдрам и, поднявшись с лавки, направился к калитке.

Антон явился ближе к вечеру. За работу он попросил двадцать рублей и бутылку, что Бориса полностью устроило, и уже битый час друзья наблюдали, как их работник с азартом махал топором. Берёзовые чурки с глухим хрустом разлетались под умелыми ударами. Антон, блестящий от пота, казалось, не знал усталости, и беспрерывный конвейер дров не останавливался ни на минуту. Тугие мышцы перекатывались под загорелой кожей, топор взлетал и снова опускался, раскалывая круглые обрубки на полноценные дрова. Трое постояльцев, протирая лавку пятыми точками, как зачарованные наблюдали за кипящей работой. Борис держал в руке кружку и время от времени подносил её к губам, всё больше соловея от хмеля.

– а что баба Нюра вчера про усадьбу говорила? – спросил Денис, не отрывая глаз от Антона.

– про Чаровского какого-то рассказывала, – не поворачиваясь ответил Юрик.

– может сходим посмотрим? Делать всё равно нечего.

– я пас, – сразу открестился от затеи Борис, – мне и здесь неплохо, да и за дровами проследить нужно.

– Юра, ты как, сходим?

– ладно, пошли – Юрик лениво потянулся и встал с лавки, но тут же снова заскочил на неё с ногами, – твою мать! Опять эта змея долбанная!

Мимо лавочки не спеша прозмеилось лоснящееся тело печурника и исчезло в норке под бетонным крыльцом.

– это уж, – поправил его Борис, флегматично провожающий животное взглядом.

– а уж что, не змея, что ли?

Борис в ответ неопределённо пожал плечами и пошёл в дом наполнить опустевшую кружку. Юрик нехотя слез с лавочки и, оглядываясь, подошёл к калитке, где и остался ждать Дениса, который ушёл искать бабу Нюру, чтобы узнать дорогу к усадьбе.

– в общем, есть два пути, – сказал Денис, выйдя со двора, и уверенно зашагал в конец деревни, упиравшийся в речку, – можно за мостом по колее через лес, но тогда круг большой, а можно вдоль речки идти, пока она с Волкой не сольётся, а там направо и придём к усадьбе. Я предлагаю вдоль речки.

– да пофиг, пошли через речку, – безразлично отмахнулся Юрик.

Под мостом через небольшую речку Усу был обустроен шлюз. Сооружение было заброшенное и ни кому не нужное уже, наверное, с советских времён. Правая его половина полностью скрылась под водой, и течение, встретив преграду, притормаживало, переваливалось прозрачным потоком через ржавую пластину и снова ускорялось, бурлило и, вращаясь мелкими водоворотами, бежало дальше, выравниваясь и успокаиваясь. Левая пластина перекосилась в пазах и навечно застряла, медленно покрываясь тёмно-бурыми хлопьями ржавчины. Вода, ударившись о преграду, пенилась, шла бурунами и разочарованно отступала. Над мостом острыми мачтами пиратского корабля возвышались четыре винтовых стойки управления шлюзом, устало и бессмысленно смотрящие в летнее небо слепыми ржавыми телескопами. Денис с Юриком, миновав мост, спустились к речке и не спеша побрели вдоль невысокого берега. Местами река настолько мелела, что заросли аира покрывали всё пространство от берега до берега, потом жёлтое песчаное дно снова ныряло вглубь, вода темнела и опять становилась чистой от растительности. Вскоре речка стала сдавливаться плотными объятиями подступившего леса, деревья всё ближе подбирались к воде, и друзьям приходилось отходить от берега, чтобы продвигаться дальше.

– Юра, – Денис вспомнил слова Карпова, – тебе придётся лично кошку отнести, Карпов так сказал. Да… и пачку сигарет потребовал.

– и где я ему возьму сигареты, рожу что ли? У нас не курит никто.

– в деревне купишь у кого-нибудь, у Махлая того же, думаю, должны быть.

– да пошёл он… И вообще, ты с колодцем накосячил, ты и расхлëбывай, сам, короче, отнесëшь.

– ну ты, Юрик, конечно, и крыса… – разочарованно протянул Денис.

– нет, Денис, ну ты интересный! А почему я за тебя отдуваться должен?

– ладно, всё понятно, проехали, – в небольшой компании воцарилась тишина, и некоторое время путники шли, сопровождаемые только звуками леса. Над их головами разноголосо щебетали, трещали и клекотали лесные птицы, под ногами весело трещали сухие ветки, мерным журчанием несла свои небогатые воды мелкая Уса, стремясь к быстрой и полноводной Волке. Наконец они пришли к месту слияния двух рек, Волка здесь делала поворот и изгибалась, снисходительно подставляя свой выпуклый бок для небольшого притока. Воды их сливались, перемешивались и становились единым целым. Через сотню метров пологий склон реки начал терять свою зелень, желтеть песком и всё больше выгибаться, превращаясь в склон песчаной дюны.

Внезапно они поняли, что пришли. Перед их взглядами распростерся небольшой остров. Русло Волки в этом месте делало крутой вираж, выгибалось подковой, образуя большую запруду, посреди которой и находился остров продолговатой формы. Песчаные склоны отвечали заливавшему их солнцу своей желтизной, будто дразня и соревнуясь с небесным светилом. Ближе к обрыву росли совсем молоденькие сосны, тонкие и несмелые, качающиеся и гнущийся под любым ветерком. Некоторые из них робко залезли на жёлтый песок и, словно испугавшись близкой воды, пятились и клонились обратно к зелёной чаще леса. Ярко-жёлтый песок резко контрастировал с серебристой синью Волки, которая совершив крутой поворот, ускорялась и несла свои воды дальше, впадая где-то в далёкую Березину. Край острова был почти идеально круглый, вылепленный, казалось, чьей-то волей, а не созданным по случайной прихоти природы. Первым редутом обороны острова вставали густые, но, очевидно, ухоженные кусты, а уже за ними высилась усадьба Чаровского.

– и на это посмотреть мы столько плелись? – с разочарованием затянул Юрик, – какая-то древняя полуразрушенная какашка, – я то думал…

Усадьба действительно не впечатляла. Двухэтажное потëртое временем здание с мезонином на втором этаже. Стены довольно узкие, три окна на каждом этаже практически заполняли собой весь фасад. Тяжелые карнизы над окнами казались нетронутыми временем и массивно нависали, придавая всей усадьбе вид хмурый и серьёзный. Справа от здания стояла вполне современная деревенская изба из белого кирпича с деревянной верандой, выкрашенной в жёлтый цвет. А за усадьбой медленно, но уверенно рассекал воздух огромными лопастями внушительных размеров ветрогенератор.

– а по-моему красиво, готично так.. – улыбнувшись сказал Денис, – давай вон туда спустимся, смотри, там вроде пирса что-то, площадка вымощена, – и, не дождавшись ответа товарища, засеменил по песчаному склону вниз. Место действительно оказалось чем-то, вроде пирса, прибрежная полоса была выложена натуральным камнем, а из земли торчал вмурованный деревянный брус, с торчащим из него крюком. От крюка к острову, который в этом месте отстоял от берега на каких-нибудь двадцать метров, был протянут металлический трос. На другом берегу слабо колыхался на воде деревянный плотик-паром с небольшим мотором, через который трос и проходил. Проследив взглядом вдоль незамысловатой конструкции Денис и Юрик упёрлись взглядом в белый лежак на противоположном берегу. На нëм лежала девушка. Точнее, уже не лежала, а, услышав голоса с берега, приподнялась на локтях и слегка осоловелым взглядом, мутным, явно спросонья, смотрела на неожиданных гостей. После она свесила ноги с лежака, закинула волосы за спину, и, улыбнувшись, как-то по-детски помахала рукой.

– привет! А вы кто?

Денис хотел ответить, но не мог. Светло-серые большие глаза, тонкий, слегка вздернутый носик, ослепительная улыбка, белозубая, совершенно очаровательная и пленяющая, поглотили его полностью, однозначно и сразу. В груди защемило, дыхание перехватило где-то на выходе. Немного придя в себя он увидел "остальную" девушку: ярко-синий купальник, цвета аквамарин, стройные загорелые ноги, светло-русые, почти пепельного цвета волосы.

– турысты! – с улыбкой ответил Юрик, – а ты кто, хозяйка медной горы?

– Вообще-то, хозяйка янтарного дома, – с вызовом ответила девушка, – меня Злата зовут.

– а где янтарный дом? – Юрик осклабился и слегка наклонил голову.

– а вы хамло, молодой человек – приподняв брови ответила Злата.

– давай к нам плыви, а то купальник высох уже, – Юрик призывно махнул рукой, – или может, когда меня увидела, не везде высох, а?

– он дурак, не обижайся на него, – широко улыбаясь крикнул Денис.

– а я сразу так и поняла, – Злата продолжала задорно улыбаться.

– я Денис, а это Юрик, – Денис толкнул друга в плечо, – а ты здесь живёшь?

– мы сюда с отцом на лето приезжаем, – девушка подошла к берегу и медленно зашла в воду.

– что, понравилась телка? – в вполголоса спросил Юрик, пока Злата плыла к ним, – ничё такая, давай забьёмся, кто её первый завалит.

– Юрик, иди на хрен, – ответил Денис, продолжая улыбаться. Он завороженно смотрел, как Злата пересекала речку, разводя руками перед собой прозрачную гладь воды. Наконец она вышла на берег и, выжав намокшие волосы, подошла к ним.

– у нас скучно здесь, всë одна да одна, а вы откуда? К кому приехали?

– мы из Минска приехали, у бабы Нюры остановились в Неврах, знаешь может? – Денис замешкался, не про музей же байки плести, – отпуск решили подальше от цивилизации провести.

– бабу Нюру знаю, конечно, ей лет двести, наверное, уже, а вы вместе? – она лукаво прищурилась и указала на парней пальцем, переводя его по очереди от Дениса к Юрику и обратно.

– не-не-не,– замахал руками Юрик, – мы не по этой теме.

– нас трое вообще, мы работаем вместе, – объяснил Денис, – вот, решили и отдохнуть вместе.

– А-а-а, ну тогда понятно, – протянула Злата.

Денис завороженно наблюдал за игрой эмоций на лице девушки, как забавно морщится аккуратный носик, расцветает белизной зубов ослепительная улыбка и со странным смешанным чувством, будто срываясь в пропасть, но, одновременно наслаждаясь свободным полётом, осознавал, что крепко влип и залип.

– а вы по лесу на ночь глядя не боитесь гулять? Вам ещё назад идти, а скоро вечер.

– а что с нами случиться может? – с улыбкой спросил Юрик, – я любого с одного удара вынесу, да и бегаем мы, если что, хорошо, правда, Денис? – он хлопнул стоящего рядом Дениса по плечу.

– быстрее волка? – вопросительно подняв брови спросила Злата. На несколько секунд повисла немая пауза.

– а они здесь водятся? – неуверенно выдавил из себя Денис.

– здесь все водятся, – Злата ослепительно улыбнулась, – это волшебный лес.

– понятно, тогда главное на хоббитов ненароком не нарваться, – сказал Юрик и громко засмеялся. Вдруг раздалось гудение электромотора, и, повернувшись на звук, они увидели, что плот пришёл в движение и медленно плывёт к берегу. На плоту стоял человек, одетый в белую парусиновую рубашку и светлые брюки. Одной рукой он держался за перила покачивающегося плота, другую небрежно держал в кармане. Полностью седые волнистые волосы и небольшая борода, имитирующая расхлябанную недельную небритость, придавали его внешности схожесть с Эрнестом Хемингуэем. Он причалил к берегу и шагнул с плота на вымощенный камнем пирс.

– я смотрю, Злата, у тебя новые друзья? – он посмотрел на ребят пронзительными голубыми глазами и протянул руку, – Всеслав, отец Златы, какими судьбами занесло в нашу глушь?

– на отдых приехали, – неуверенно ответил Денис, пожимая руку хозяину усадьбы, – красиво здесь у вас, – он неопределённо провёл рукой по воздуху, указывая на природу.

– снаружи наша усадьба так себе, – улыбнулся Всеслав, – зато внутри всё сохранилось с княжеских времён. Если Злата вас пригласит, сами посмотрите, но это не сегодня, вечереет уже. Пойдем, Злата, я сегодня за повара, ужин уже готов.

– пока, Денис, – Злата улыбнулась и помахала рукой, – и ты, как там тебя… Дурик? Тоже пока.

– Злата, – строго, но беззлобно вмешался отец, – как невоспитанно.

– да ладно, сам виноват, – пробормотал Юрик, – пока, Злата, мы завтра зайдëм.