Оружие древних. Книга первая: Ричкон

Поужинали уже более скромным составом из домашних старосты и пришельцев. Пообщались, поделились впечатлениями. И разбрелись по спальням.

Утром снова отправились в лес. Ялли прислал на подмогу двух парней. С Барром при посторонних было не поговорить. Болтали на общие отвлеченные темы. Новые знакомые давали советы по свободным девушкам.

–К кому вы в первую очередь собираетесь? – поинтересовался один, который рыжий.

–В дом Рана, – ответил Фенлюнс.

–Ларси смотреть что ли? – выронив ствол из рук, спросил второй.

–Ну да, – смутился такой реакции Фенлюнс.

–Да ты че! – возмутились оба.

–А чего? – оторопел парень.

–Да она ж выскочка! Не, она, брат, хороша собой, хоть и мелкая еще, но отец говорил, что и мать их, Флоэна, в девичестве такой красавицей была, что местные с ума сходили. Все законы попирали, до еретических разговоров доходило. Представляете! Муна, их старшая, что за Бодом, тоже красавицей была…

–Была, – удивился Эг.

–Ну, ей замужество не на пользу пошло. Говорят, Бод ее поколачивает. А она на сносях.

–Ага, а кое-кто говорит, что она нагуляла или не невинной замуж вышла, вот он ее, ну, это. Вы поняли. Злиться, короче.

–Да не, чтобы Муна, она лишний раз в глаза не посмотрит… – засомневался рыжий.

–Ну да, чужая жизнь – дело темное. Но Ларси, брат! Это катастрофа!

–Да-да, слушай Рыжего. Она, правда, кошмар какой-то. С ней особо никто из девчат то и не дружит. Выскочка, задавака, вся из себя, ну не знаю, да простит меня Морис Великий, принцесса эдакая.

–Во-во, – подтвердил Рыжий.

–Ну, я уже обещал. Пойду сам гляну. – такого поворота Фенлюнс не ожидал.

–Не, ну сходи, конечно, глянь. За «посмотреть» жениться, слава Правителю, не нужно.

–Пока что, – загоготал Рыжий.

–И то верно, – подхватил второй. И оба пустились в фантазии на тему «женитьба не по закону, а после…» Чего там эти двое только не навыдумывали, а Фенлюнс, потрясённый услышанным, никак не мог собраться в кучу.

–Соберись, слизняк! – подошел Эг. – Мало ли чего болтают эти бестолочи. Тебе не о ее характере или щечках думать нужно, а о задуманном. Ну а в данную дака, о ремонте и деревьях.

Барр решил вставить свое веское слово:

–Лина, моя сестра, младше тебя на год. Она очень хорошая. Ты бы к ней присмотрелся, – обескураженный Фенлюнс уставился на него выпученными глазами. Барр смутился, что что-то не то ляпнул, и ретировался.

–Да, Фенлюнс, – протянул Эг. – В былые времена барышни на выданье сидели и поклонников со всех сторон ждали, а то и из-за границы, а теперь иначе, девицы в очередь выстраиваются, и одна лучше другой. А у тебя – выбора нет, беда прям!

–А чего это у меня выбора нет! – зашипел Фенлюнс. – Сам и женись на этой, со способностями. А я, может, выбрать хочу. Сердцем, как в «былые времена».

–Она ж малая! Тебе ждать – самое то, а мне как-то не к лицу. Да и я, к твоему сведению, не собираюсь перебирать. Чтоб не страшная и ладно. Я с любой полажу…

–Представляю! – усмехнулся брат.

–Что именно?

–Да как, какая-то там, земная бабёнка имеет право перечить нашему… Ты понял. – сузив глаза, молвил Фенлюнс.

–Это ты зря. Что я, монстр какой! Просто подход нужен правильный, и все. Я тебя научу, – подмигнул Эг брату. Тот фыркнул и принялся дальше работать, а то парни уже поглядывали искоса на бездельников, чешущих языками.

Целыми днями работа кипела: из леса в лесопилку, потом во двор, из двора к лесу. Хорошо, что дом располагался на окраине деревни, совсем недалеко от реки, которая вытекала из озера, в которое обрушивался Искристый, и до леса рукой подать.

По вечерам возвращались в дом Ялли и Сулы. Лина, свободная от замужества дочь хозяев, активно крутилась возле матери, пытаясь привлечь внимание юношей. Девушка была хороша собой: большие карие глаза, курносый носик, веснушки, пшеничного цвета коса. Коренастая, невысокая. Очень милая. И, конечно, она старалась изо всех сил проявить себя со всех положительных для будущей жены сторон, пока свободные парни гостили в их доме. Она понимала, что такого шанса у нее больше никогда не будет. И вся деревня шепчется о ее везении. Что даже пристроенные барышни завидует такой удаче: два молодых крепких чужестранца, посмотревшие мир. Было бы очень обидно упустить свой шанс. Тогда б вся деревня говорила, что с ней что-то не так, раз уж жили под одной крышей, а из двух молодцев она никому не приглянулась. Лина терзалась разными мыслями. То ее охватывала волна эйфории, и казалось: все обязательно сложится, когда кто-то из парней говорил, как ей казалось, по-особенному «мир тебе» или «добрых снов». То она впадала в отчаянье, зная – скоро начнут ходить по гостям, присматривая невест. За дом Рана она не переживала совершенно. Ларси, конечно, была хороша. Но она гораздо младше, а смысл ждать какую-то выскочку. Она уже знала о разговоре в лесу, как местные поведали, кто такая Ларсен. Но ведь потом будут нормальные семьи. И там девушки тоже очень хотят замуж. И это угнетало. У нее есть целая неделя, вернее уже меньше. Но Эг даже не смотрел на нее, а Фенлюнс, хоть и отметил, что девушка «мила», но сразу понимал, что это не его. Во-первых, брат настаивал на Ларси, от которого у того еще до знакомства волосы дыбом вставали. Во-вторых, если выбирать сердцем, то Лина не покорила его. Чего – то ей не хватало. А чего именно, и что происходило с девушкой, Фенлюнсу было безразлично. Каждой не скажешь «да». Хотя, если следовать логике брата, дела пошли бы быстрее, и популяция волшебников росла на глазах, лишь бы здоровья хватило на всех. Такими мыслями развлекал себя Фенлюнс, пока Лина искоса поглядывала на него, а когда их взгляды встречались, густо краснела.

Работа за неделю славно продвинулась вперед, дом оживал на глазах. Парни трудились, не жалея себя. Местные помогали безотказно. Погода способствовала. Месяц Сиван был достаточно мягким, но не самым жарким. Грозы отгремели в позапрошлом месяце, «Айар – грозу и ливень ожидай», как говорилось в поговорке. Затем следовал «Ккохи – жара, духота, комары, да мухи». Теперь стабильно грело солнышко, листва не успела запылиться, стояла насыщенная всеми оттенками зеленого. Цветы благоухали, птицы пели в ветвях. Природа готовилась к суровым, засушливым месяцам.

Фелиция же помогала Суле во всех домашних делах. Она не могла не отметить старания Лины, и ей было жаль девочку. Женщина знала, что ее сыновьям девушка не пришлась по нутру. А на заявление матери «все равно ж на ком жениться», ей все повторил Фенлюнс, про волшебство, про их будущее и прочее. Эг отмахнулся, обозвав Лину коровой, и что он, ОН, хочет в жену человеческую женщину, на животных его не тянет.

Фелиция готова была разорвать сына за такие циничные слова, но тот церемонно поклонился и с достоинством барина вышел прочь из комнаты.

Сула за эту неделю ввела Фелицию в курс всего, что происходит в Ричконе. Рассказала о запомнившихся событиях, о праздниках, о традициях, пару раз они наведывались к местным в гости. Сулу и ее спутницу приманили душевно. Другим хозяйкам было интересно познакомиться поближе с чужеземкой. Первый раз они отправились в дом Рана, к Флоэнне, матери Ларсен. К сожалению, девочки находилась в школе. Из домашних их встретили родители Рана, мать Флоэнны, Ратима и Муна – старшая дочь в положении, и маленький Лир, которого родители пока не спешили отдавать в школу. Несмотря на ворчания родителей мужа, Флоэнна считала, что ему дома лучше. В этом Ран соглашался, и приструнивал стариков. Хотя детей отдавали в школу в любом возрасте, там за ними присматривали старшие. Муна ходила явно тяжело, срок был уже большой, но при это оставалась привлекательной. Она не стала задерживаться на кухне, где обычно собирались женщины поболтать, а отправилась полежать. Сула пыталась узнать у Флоэнны, как дочь, но мать девушки не желала вести разговоры на эту тему. И быстро переключилась на Лукрецию, дочь Сулы.

–Да не знаю, – сетовала Сула, – такая активная всегда была, жизнью кипела, а как понесла, так и сникла. Хотя, Лукреция утверждает, что силы покинули ее раньше, чем она забеременела. Но я не помню.

–А что значит «силы покинули»? – поинтересовалась Фелиция.

–Та, говорит, ой.., страшные вещи говорит. Словно не живет. Чувствует себя тряпичной куклой. Надо что-то делать, а сил нет. Все через себя, с трудом. В доме мужа на нее, понятно, ворчат, но сейчас хоть в положении, оставили в покое. А на ранних сроках, вообще спасу не было. А муж ее, он хоть и хороший парень, да матушку свою, как осел развесивший уши, слушает. А та ему, только гадости про жену. Про мою Лукрецию. А я ж знаю, я ее воспитала, что она у нас девка – огонь! Была. Не знаю, может болячка, какая с ней приключилась… – с тоской окончила женщина.

Фелиция догадывалась, о чем говорит Сула, но она хотела знать точнее. Одних догадок мало, но если те подтвердятся, помочь она вряд ли чем-то сумеет. В любом случае нужно выяснить. Это может быть важно в дальнейшем предприятии. Да и семья Сулы как-то быстро стала ей дорога. Добрые, открытые люди, помогают им бескорыстно, кров дали, еду, тепло. Хотелось тоже отблагодарить, принести пользу, помощь оказать.

Второй раз ходили в дом с еще одной потенциальной невестой. Фелиция понимала – Сула не просто так ее водит, а чтобы посмотрела, на кого сын и брат пойдут глядеть. Девушка была уже рабочая, лет двадцати. Статная, тонкая, с добродушным лицом и приветливым взглядом. Такая, по мнению волшебницы, могла приглянуться Эгу и по возрасту подходила очень даже. Приятно провели время, пообщались. Фелиция догадывалась, что Сула еще не раз сводит ее куда-нибудь в гости, где есть одинокие барышни. Но она была рада. Ей очень давно хотелось простого человеческого общения. Вот так просто посидеть, попить чаю и поговорить о чем-то простом и приятном.

Неделя пролетела незаметно. В последний день, все отдыхали. Никто не работал. Парни накупались в озере, одели чистую одежду, и вместе с Ялли отправились в дом Рана.

Глава 3. История Муны

В доме Рана и Флоэнны царила суматоха. Всегда для семьи было несчастьем, если оставалась не пристроенная дочь. А ведь все как хорошо было! Все дочери расписаны, а Ларсен еще и с семейством повезло. Жила бы, если никак принцесса, то на порядок лучше сестер. А тут, с этой бедой!!! Столько парней ушло. Что с ними теперь – поди узнай. Бродят по свету, а вернутся или нет – никому не известно. Конечно, Ларси вновь «повезло», что она получила официальное освобождение. Но теперь, кто ее возьмет! С уходом ребят, невест в деревне прибавилось. Отца она просто раздражала, как и все другие дочери. Он любил только сына. И мать прекрасно понимала, что у ее Ларси, хоть и красивой, умной девочки, шансов очень мало. Фенлюнс – взрослый парень. В деревне есть невесты его возраста, созревшие, детородные. Куда ее малышка против таких?! Но надежда была. Маленькая, призрачная, но греющая душу. Вот и носились с утра все в доме, превратив обычное жилище в дом сумасшедших.

Одна Ларсен, толи переволновалась сильно, то ли еще чего, была абсолютно спокойна.

–Мам, успокойся. Какая разница, какое платье?

–Ты что, доченька! Сегодня очень важный вечер, ты же понимаешь. Так можно в девках всю жизнь просидеть. Горе-то какое!!!

–Мам… К нам идет мой муж… Я точно знаю.

–Откуда? – резко остановилась Флоэнна.

–Ну… знаю и все, – немного растерявшись, сказала девочка.

–Как можно знать такое наверняка?! – всплеснула руками мать.

–Не знаю. Но, правда, мам, будь спокойна. Все сложится замечательно.

Теперь Флоэнна переживала еще больше. Раньше Ларси была чуть ли не единственной правильной девочкой в семье без всяких там бабушкиных мечтаний, «огня в груди» и прочей ереси. А тут, накануне знакомства с потенциальным женихом, начинает нести бред. Нет, не бред, конечно же. Флоэнна бесспорно знала, что иногда в голову приходят истины. И снам стоит доверять, она всегда так и делала. Правда, толку от этого никакого. Ну, приснилось ей еще в детстве, что выйдет она за Рана, а не как записали при рождении: за Тира. Тогда она еще не верила снам. Потому что все знают, что нельзя изменить то, что записано. А потом волей случая погибли Тир и девушка, которая за Раном была закреплена. Вот все и случилось. Снилось ей, что старшая выйдет замуж за тирана и выродка чужеземного. И что? Что она могла поделать. Только молчать, чтобы дочь до начала семейной жизни не расстраивать. Видела, что потеряет та своего первенца из-за побоев, и горько плакала по ночам. Но что могла, самая обыкновенная женщина. Староста Ялли хоть и хороший человек, но строгих правил: ссор из избы никто не выносит, и на все есть закон. Значит, жена такая – непутевая. Да и Рану на дочерей всегда было наплевать. Что ими заниматься – вырастут как-нибудь, да уйдут в чужую семью, чужих мужиков ублажать. То ли дело – сын. В нем он души не чаял. Всю душу вкладывал. Тем более единственный и младший. Флоэнна почти смирилась, что муж скоро обозлится на нее – одних девчат рожает. А тут – счастье такое, сын появился в их доме. Ран, правда, решил на этом не останавливаться. Флоэнна была еще довольно молода и хороша собой, чтобы родить нескольких здоровых и крепких малышей. Такая перспектива женщину совсем не радовала, но против мужа не пойдешь. Да и во снах видела еще двойню. Но не знала, кто они были. И себя с ними не видела. О чем тут подумаешь! Но рассказать мужу о своих опасениях, означало только одно: реально начать опасаться за свою и жизнь дочерей. Это же ересь. Поэтому она молчала. А дочь молвила, что вот знает и все. Не побоялась сказать матери. А вдруг, чего такого ляпнет еще кому. Женщину бросило в дрожь.

–Доченька, милая, ты никому только не говори, хорошо? Пусть будет, как будет.

–Мамочка, да что с тобой такое! Я же у тебя умница. Я все понимаю, все знаю. Ты не переживай так. И постарайся успокоиться, скоро все изменится. Все станет очень хорошо. И я надену синее платье, как ты и хотела. Иди, подгони сестер, у них тоже паника. И, обязательно проследи, чтобы Муна была.

–Но она плохо себя чувствует. И зачем ей. Ей нельзя волноваться, и так слаба, с этой беременностью… – начала Флоэнна. А потом вдруг осознала, что не говорила про синее платье. Что-то знакомое, но давно забытое защекотало где-то внутри. И женщина поняла, что должна сделать, как говорит дочь. Она поцеловала свою такую взрослую малышку и поспешно вышла. В конце – концов, каждый выбирает свой путь сам.

***

Староста и братья пришли в назначенный час. Хозяева взволнованно ожидали гостей на пороге. После стандартных приветственных речей все прошли к столу. Во главе стола сидели двое старейшин семьи: отец и мать Рана, а мать Флоэнны сидела по левую руку от матери тестя. Рядом с бабушкой Ратимой сидела беременная Муна, рядом расположились Мишель и Сонетти, страсть как взволнованные происходящим. С другой стороны, рядом с дедушкой крутился гордость семьи – пятилетний, единственный сын, Лир, которому все происходящее было столь же интересно, как и все другие ужины. Его больше интересовал жук, кружащий под потолком. Рядом с мальчуганом села Флоэнна, с ней рядом муж. Старосте и гостям оставили места напротив старейшин.

Разлив вино по стаканам, все приступили к ужину и разговорам.

Убранство стола отличалось изяществом и вкусом. Встретить такое в деревенской семье, в глуши, вдали от городов, совсем небывалое дело. На камчатной бежевой скатерти расставили необычной формы медные лампы, фитили которых нервно дергались от движения вокруг стола. На полках и подоконниках по комнате стояли обычные масляные лампы. Хрустальные вазы с нежными лютиками переливались в свете огней. Композиции из цветов, зелени, сухоцветов и бантов напомнили бы Фелиции чаепития при волшебном дворе. Но она этой красоты не увидела, а мужчины не заострили внимания.

–Какие букеты! – разово восхитился Фенлюнс и тут же переключился на еду.

–Да, это Мишель у нас любит красоту наводить, – улыбнулась польщенная мать семейства.

Несколько глиняных сосудов с вином и компотом для детей были расписаны на нарджистанский манер. Остальная посуда была обычной. Те же горшочки с той же бараниной в сметанной заправке с чесноком и овощами, какие любили делать в доме Ялли. Жареных кур заменяла фаршированная утка, соленья, овощные нарезки, салаты, домашний горячий хлеб. Позже подали местную хищную рыбу, запеченную в печи. Казалось, что она вот-вот вцепится своими острыми зубами тебе в палец; столько ненависти и злобы осталось на ее аппетитного цвета голове.

–Отдохнули сегодня? А то Ялли вас быстро в оборот взял, – усмехнулся Ран.

–Да, что нам отдыхать. На чужой шеи молодым сидеть не подобает. А старосте спасибо, хороший организатор, мы только за пол недели с ребятами древесины натащили ко двору, уже обработали. Завтра начнем крышу разбирать, – жуя курицу, совсем по-простецки сказал Эг.

–Это правильно, – одобрил Ран.

–Как здоровье, Муна? – осведомился староста.

–Благодарствуйте, староста, хожу. Ребеночек шевелится во всю, мальчик, наверно, будет. Драчун такой.

–Это хорошо, что драчун. Крепкий значит, как батя будет. Ты потерпи, девонька. Защиту и опору свою носишь.

–Терплю, староста, терплю, – еле улыбнулась Муна.

–А муж-то твой где? – удивился староста, – Вся семья в сборе, а его нет.

–Захворал он, – побледнела девушка. – А дома…ребятни много. Чтоб заразу не нести…

Мишель и Сонетти недовольно завозились, но под строгим взглядом отца уставились в свои тарелки.

–Захворал, значит, – процедил сквозь зубы Эг.

–Что ты говоришь, Эги? – переспросил староста.

–Говорю, правильно сделал, что не пришел. Мудро. Детей не заражать.

Все закивали головами. И не удобную тему свернули тостом «за здоровье старейшин».

«Брат, ты чего?» – услышал Эг беззвучный вопрос.

«Потом расскажу. И тебе это тоже очень не понравится. Но ты давай, не отвлекайся. Скоро жену звать будут».

Потом перешли на разговоры о хозяйстве, о детях. В основном староста что-то спрашивал, остальные отвечали. Но было легко. Видимо, так водится, староста – то он глава селения. Он спрашивает обо всем понемногу, но в личные дела не лезет, от этого все и отвечают как на духу и не нервничают.

Покончив с ужином, девчата повскакивали с мест и стали помогать матери уносить посуду со стола. Муна тоже хотела было встать, но все, не сговариваясь, замахали на нее руками, сиди мол. Когда стол опустел, отец семейства встал:

– Ну что, гости дорогие, позвольте представить мою дочь, Ларсен. Пока мы ужинала, она сладостей настряпала. Сама, ей хоть и тринадцать всего, но она у нас совсем взрослая.

В комнату вошла девчуха. Худенькая, тоненькая, с опущенным в пол взглядом, как и положено барышне. Длинные каштановые волосы были заплетены в косу. Коса лежала блестящим жгутом на плече. Синее платье делало ее похожей на что-то совсем волшебное, неземное. Отец семейства аж приоткрыл рот, явно не замечая раньше, какая красавица у него росла под боком.

От былого спокойствия Ларси не осталось и следа, сразу бросилось в глаза, что она очень переживает. Девочка неуверенно поклонилась с огромным подносом в руках, неуклюже поставила его на стол, и спешно убежала на кухню. Мать последовала за ней.

«А девчонка то очень даже ничего! И силы в ней, я тебе скажу, куда больше… то ли стало, то ли я не сразу разглядел. Хорошая такая ведьма, со способностями», – услышал Фенлюнс в своей голове.

«Скажешь тоже: ничего так. Да она просто красавица. Этот Паугни болван, что отказную написал».

«Оооо, – протянул мысленно Эг: Говорю ж, со способностями ведьмочка, еще даже в глаза не заглянула, а уже околдавала. Попал ты, брат».

«Отстань! Отличная девчонка!»

«А как же характер?» – не унимался Эг.

«Вон из моей головы!»

***

–Ну, ты чего, такая собранная была, говорила, что все хорошо будет… А, дочка, – хлопотала на кухне Флоэнна.

–Не знаю, мам. Я даже глаза поднять боюсь. Как будто там не человек сидит, а ужас какой.

–Это нормально, от волнения. Ты и не поднимай. Скромность всех красит. Сиди в тарелку гляди, я сама посмотрю, будет ли он на тебя поглядывать.

***

–Вот и мы, воду вскипятили. Сейчас чаек попьем. Сама собирала, все травки мои, с огорода, – говорила, возвращаясь Флоэнна.

За ней плелась, словно зачарованная, Ларси с подносом кружек.

–Че эт с ней? – на ухо сестре удивилась Мишель.

–На нее не похоже, – поддакнула Сонетти, – ее судьба решается, а она как муха зимняя.

–Девочки! – едва слышно осадила бабушка Ратима.

Вскоре все преступили к сладкой выпечке. Булочки были просто наивкуснейшими: пушистые, нежные, с ягодной начинкой.

–Ничего вкуснее не ел! – доедая третью, восхитился Фенлюнс, и тут же словно случайно спохватился. – Матушке моей только не говорите! Обидится, не ровен час.

Все засмеялись. А Ларси «прожгла дырку» в Муне, но та ничего не поняла и снова опустила глаза.

–Действительно, очень вкусно, – согласился Эг, – Флоэнна, мое почтение, прекрасная хозяйка выросла.

–Да, – жуя четвертую, промямлил Фенлюнс, – с такими булочками жизнь во сто солнц слаще будет.

–Это Муна научила, у нее талант к выпечке, так больше никто не умеет. – как-то резко вскричала Ларси, поднимая глаза.

Все удивленно повернулись к виновнице торжества, и она сконфужено уставилась в тарелку.

Эг, не давая затянутся моменту неловкости, обратился к Муне:

–Муна, не расцени, как за оскорбление, но я, прям, завидую твоему мужу. Староста, вот, я хочу себе жену, чтоб пекла такие же булки. Решено. Кто из местных хозяек спечет такую вкуснятину, ту и возьму в жены. Даже на смотрины ходить не буду.

Староста аж крякнул:

–Неожиданно. Такого у нас еще не было. Но… выпечка, действительно, безупречная. Хорошо, так даже проще. Завтра же скажу, чтоб невесты к печам с утра становились, а на обед их матери нам несли. По очереди. И Сула с Эридой передохнут немного. И мы напробуемся. Поди, поделишься? – пошутил староста, потирая руки в предвкушении.

–А то! – все снова засмеялись. – Вместе дегустировать будем!

–Что будем?

–Пробовать. Это у нас в деревне беглец один со двора был, так вот нахватались мы от него всяким словечкам интересным, дворцовым.

–Новые слова – это хорошо. Если что – учи. Новое оно жизнь вперед ведет, как дите.

«Ого, да у нас староста – поэт просто! И мысли правильные говорит. Не место – а сокровищница!» – послал Эг брату.

«Да, я за ним уже замечал подобное. Хороший мужик. Ты действительно женишься на «булочнице»?» -удивился Фенлюнс.

«Ну, я ж слово дал, конечно. На Муне и женюсь».

«Эээ, брат, ты ничего не путаешь, она замужем. Конечно, очевидно, что за каким-то отморозком, но замужем. Да еще и родит вот-вот».

«Про отморозка ты это верно подметил. Ты брат своей ведьмой занимайся. Ох и девку мы тебе присмотрели. Интересную. Я даже думаю, что тебе стоит ее на воспитание к матушке взять. Нечего ей тут без дела болтаться. Ну да после обсудим».

–Так, а если никто не принесет такую же выпечку… – задумался Ран.

Все уставились на Эга, кроме Муны и Ларси.

–Э, да как же так, – растерялся Эг, – а что ж я тогда? – повернувшись к старосте.

–Ну.., – теперь растерялся староста, – мы сначала попробуем, я так думаю, а потом решим. Что ж, неужели больше нет девиц в деревне, чтоб пекли хорошо!

–И то верно, – вздохнули все.

Вечер подошел к концу. Все поднялись и пошли провожать гостей до дверей.

–Спасибо, что пришли, надеемся, вам все понравилось. Как бы там не сложилось, чтобы не решили, мы всегда вам рады. Если помощь какая – обращайтесь. Чем смогу – помогу, – расщедрился на любезность Ран.

–Это вам спасибо за ужин замечательный, за знакомство с семьей вашей светлой. Дети – просто золото. Ларсен – красавица, думаю, все хорошо сложится, – отвечал Эг.

Вскоре все распрощались и разошлись.

–Ну что думаешь? – поинтересовался Ялли у Фенлюнса.

–А думаю, что не пойду других смотреть. Хороша. По сердцу пришлась. Поговорю с матерью сегодня же. А потом на собрании объявлю о своем решении.

–Хороший ты парень, Фенлюнс. Правильный. Прямой. Сказал, сделал. Нравишься мне, – признался староста.

–Спасибо, Ялли, – расплылся Фенлюнс.

–Ну а твое будущее с новой недели будем решать. Собрание в конце месяца будет, там всей деревней обо всем и потолкуем. Решать что-то надо с ситуацией. А то, как бы и нам не пришлось бежать и искать новый дом.

–Ни за что! – искренне воспротивился Фенлюнс, – Чудесное место. Матушка права, как дома: тепло, хорошо.

–Да, согласен с б.., племянником, – запнулся было Эг, – никуда мы отсюда не уйдем. Что угодно придумаем, но решим проблемы.

–Эх. Хороших парней нам жизнь послала, говорите, как наши, как тут рожденные. Одного не пойму, как могли не вернуться все те, кто ушли помощи искать. Что там такого найти можно.

–Призрак свободы, – отозвался Эг.

–Дядя, – притворно одернул Фенлюнс.