Оружие древних. Книга первая: Ричкон

Эг скроил такое лицо, чтобы брат без слов понял все, что он о нем думает.

–Значит, вы мать их двоих? – снова обратилась девушка к Фелиции. Та кивнула. – И этот еще и старший, правильно поняла?

–Да, этот старший, а младший себе на уме, это его выбор быть таким взрослым, а меня состарить для пущей правдоподобности.

–Ой, – до Ларси словно что-то дошло, – теперь все понятно. А состарить, это как?

–Так, Ларси. Мы это все, обязательно обсудим. Даже продемонстрирую, быть может, как-нибудь. Но сейчас есть задачи поважнее. Как ты считаешь? Покажи лучше, что у тебя получилось.

Ларси кивнула, сосредоточенно уставившись на листы бумаги. Все притихли, словно боясь дышать. Даже Муна, что-то почувствовав, очнулась от своего забытья, но тоже еле слышно дышала. Вначале ничего не происходило. Просто комната с притихшими людьми, валявшимися бумагами и девушкой, смотрящей на листы на полу. А потом словно немного потеплело. Муна же подскочила, у нее вспыхнули щеки. Эг посмотрел на нее, но она не обратила внимания. Ее глаза были устремлены на листы. Все поняли, что она тоже увидела. Ее глаза горели так же, как и глаза Ларси, совсем по-кошачьи. Листы под пристальным взглядом девушек соединились в единое полотно, на котором четко просматривались золотистые письмена. Потом изображение на карте оторвалось от нее и всплыло вверх, как если бы перышко падало наоборот. Прозрачно-золотистое изображение постепенно выгибалось по мере поднятия в воздух, образовав в конечном итоге шар. В шаре появилось изображение бородатого мужчины с пронзительным взглядом. Фелиция ахнула, видимо, узнав кого-то. Человек с изображения заговорил: «Приветствую вас, наши потомки, я полагаю. Меня зовут Айтков Вайостру. Если вы видите меня, значит, смогли прочесть и всю нашу историю, знаете, кто я. Я искренне надеюсь, что однажды найдутся потомки сумеющие узреть истинные записи на листах, что писали мы в страхе гонения и преследования. А значит, возродятся волшебники, и мир станет прежним. Мы же после всех проведенных тут защитно-оградительных мероприятий уничтожим свои волшебные силы и почистим память, дабы не подвергать детей и внуков наших опасности исходящей от правительства. Вы же, нашедшие письмо это, не бойтесь нечего. Если после всех наших манипуляций вы нашли в себе волшебные силы, значит, страх вам не ведом, значит, вы – волшебники нового поколения. Как и было предсказано в легендах. Вы устроите новый мир, надеюсь, он будет более прекрасным, чем тот, который потеряли мы. И людьми не овладеют низшие пороки.

Еще хочу сказать, что на карте есть все необходимые заклинания для снятия сдерживающих магию защитных чар. Попрактиковавшись, у вас все получится. Так же вы должны знать, что мир наш окружают и другие миры, их много. На горе есть вход в соседний. А так же – под водопадом. Мы его, конечно, запечатали крепко. Так как сейчас дворцовые рыщут везде и с магами, примкнувшими к ним, перекрывают все проходы, чтобы из других миров не сунулись к нам и не открыли людям глаза. Поэтому мы сами закрыли проход, чтобы маги не нашли. Восстановить проход будет трудно, но жаждущий справится.

И помните – вы не простые люди. Мы пожертвовали своими силами и жизнями, так как после отказа от волшебства, мы стали простыми смертными, чтобы спасти вас. Но если в вас проснулась сила, значит – ваше время пришло. «Долина мира» сама вам поможет. Меняйте жизнь. Возвращайте себе свое долголетие! Процветайте, и вы уже стали еще смелее и сильнее!»

Вроде ничего особенного для Фелиции, Эга и Фенлюнса сказано не было, но даже их немного потрясло увиденное. Ларси же и Муна пребывали в шоке. Фелиция поспешила на кухню заваривать особый чай. Мужчины привели девушек на кухню, усадили. Первой, естественно, очнулась Ларси.

–У меня тогда такого не было. Я просто увидела карту. Сияющие письмена, и все. А чтобы так… – она растерянно посмотрела на сестру.

–Так мы… мы… – слово комом застряло в горле, и женщина разрыдалась.

–Муна, мы, – Эг обвел всех присутствующих, – волшебники, маги, целители, ведьмы, разными словами назвать можно. Но суть одна – мы не люди. Вернее люди, но со способностями. И ты, Муна, жена моя, волшебница. Самая настоящая. Я сначала не мог прощупать твою силу, ее словно не было. А она, оказывается, запечатана в вас, чтобы случайным государственным магам было не узнать, что за народ живет в городке Ричкон.

Муна заплакала пуще прежнего.

–Я ничего не понимаю. Но я знаю одно, нас всех убьют, – сквозь слезы пролепетала она.

–Послушай, если мы будем держаться вместе, делать все правильно, нас никто не убьет. А ты, с твоими проснувшимися способностями, можешь сметать все на своем пути. Магия слова, я же прав? – он обратился к матери.

Фелиция кивнула.

–И что это значит? – встрепенулась любопытная Ларси.

–Это значит, что стихии воды, огня, земли и ветра – не твое. Ты, точнее твоя семья, владеете магией слова. Это очень сильная магия. Ты легко будешь изучать другие языки, а это очень важно, когда откроются проходы. Связи налаживать. Маги других направлений учат языки блестяще, но им для этого нужно время. Тебе практически нет. Ты обучишься языку зверей и растений, они будут слушаться тебя. Природный мир служит тем, кто умеет его слушать.

–Говорить с животными? – слабым голосом спросила Муна.

–Да, милая, – Фелиция поставила перед девушкой чай. Вторую кружку протянула Ларси, но та уже жевала картошку, не доеденную Фенлюнсом. Женщина улыбнулась, вспомнив, что девочка с утра ничего не ела. Поставила кружку рядом.

–Голубь. Наш голубь. Я когда посылала его к тебе, он вернулся с цветочком, и мне показалось, что он сказал, что ты жив и идешь домой. Но я тогда решила, что сильно переживаю, и поэтому сама себе придумала.

–Я уверен, что не придумала. Я просил его передать тебе это, без особой надежды, конечно, но так, себе спокойней.

–Вы мне расскажите? Ну, все? – промокнув глаза платком, Муна посмотрела на присутствующих.

–Конечно, ночь длинная, – ответила, усаживаясь, Фелиция.

Глава 14. Собрание

Небо продолжало хмуриться. Люди исподлобья посматривали вверх, ворча, что приближается что-то страшное. Подспудно все ощущали страх, и неизбежность чего-то жуткого.

Как и договаривались, к Фелиции после свадьбы приходила Сула. Женщины провели несколько часов за приятными разговорами. Волшебница все хотела выяснить, как же Лукреция умудрилась выпить Чумачку. Но Сула явно была не в курсе. Когда же Фелиция высказала желание посадить у себя такой же чудно пахнущий цветок, Сула принялась ее отговаривать. Мол, красив и ароматен, но уж больно пахуч. Голова потом болит от него. Фелиция точно знала, что от нее голова болеть не станет, но поняла, что Сула чувствовала в растении что-то нехорошее. Волшебница поинтересовалась, почему же цветок растет у нее, если доставляет неудобства. На что Сула ответила, что это долгая и странная история. Фелиция настаивала. Оказалось, что это подарок одной женщины на свадьбу Лукреции. В знак примирения. Женщина – подруга матери мужа Лукреции. Оказалось, что в доме мужа Лукреции он единственный сын, разумеется, очень любимый, холенный и лелеяный. И он имел неосторожность влюбиться в девушку, дочь женщины, подарившей цветок, не записанную ему при рождении. А девушка та никому так и не досталась. Не хватило на нее. Он бунтовал. «Что тут было!» – вспоминала Сула. Лукреция и сама не хотела за него идти. Просилась поменяться с той несчастной, которая тоже любила ее мужа. Та же девушка и топиться ходила, и вешаться пыталась. Кошмар просто. Но Ялли и отец парня были не преклонными. Закон и все. Живем по закону. А любовь – пройдет, новая начнется. А муж-то дочери Сулы побунтовал – повоевал с родителями, да сдался. На свадьбе был счастливый. Обнимал Лукрецию, в щеки целовал. Вроде, все нормально. А посреди праздника прибежала мать девушки, которая убивалась по парню. И стала кричать, что дочь со скалы бросилась. Что это Лукреция виновата. Ой, страх такой был. Так верещала, таких ужасов наговорила, столько всего пожелала молодоженам. Прошло время. Все как-то и успокоилось. А потом пришла эта женщина ко мне, и в знак примирения и, понимая своей неправоты, подарила этот куст. Такой же прекрасный, как наши дочери.

Сулу после рассказа передернуло. Фелиция прекрасно понимала почему.

–Так может, его такого…

–В смысле? – не поняла жена старосты.

–Ну, корешок повредить, залить, чем посильнее, чтобы он сам погиб, – предложила волшебница.

–Так чего я только не делала, а растет, гад! – посетовала Сула.

–Живучий, значит. Ну да государь с ним. Давай я загляну к вам, как Лукреция будет у вас гостить? Поговорю с ней, посмотрю, обсудим роды, – предложила женщина.

–Да, конечно. Я буду очень благодарна. Ей так тяжко. Спасибо тебе большое!

***

Эг рассказал Муне практически все. Он лишь умолчал о том, что они подробно знают, что такое Бод и выжидают время, когда паника охватит народ. Ларси же приняла это спокойно и с пониманием. Качества ее характера поднимали в Эги странные, давно забытые чувства, но он точно знал, что в этой жизни не испытывал еще особо ничего. Значит, это было что-то давнее. С прошлых жизней. А тут еще мать со своим случайным:

–Хм, Ларси больше бы тебе подошла, характером схожи вы.

Эг лишь хмыкнул, а у самого защемило сердце. Но поскольку дел предстояло невпроворот, он отогнал странные мысли и чувства прочь. Уже есть, как есть. А есть так, что с Муной у них не было еще ни одной ночи.

Что собственно уже печалило Муну. Ларси поймала сестру при первом удобном случае и стала приставать с расспросами. Муна стеснялась, она и про Бода тогда стыдилась говорить. Да там особо и сказать нечего было. Она лишь матери все поведала, и они вдвоем поплакали. А сестрам соврала ровным тоном, что это ее личное приятное дело. Чтобы не пугать тех раньше времени. Ведь не всем «везет», как ей в свое время. А сейчас, возможно, она и хотела бы поделиться с сестрой, а нечем. Она поэтому и домой не наведывалась. Мама обязательно спросит, а что она ей скажет? У нас другие интересные дела, мы учим магию по ночам. И сразу можно готовиться к похоронам дедушки. Тот очень мнительный. Муна испугалась своих мыслей и вернулась в реальность, в которой ее преследовала Ларси. В конце концов, Муна набралась смелости и призналась сестре, что еще ничего не было. А потом не сдержалась и расплакалась. Ей было ужасно неловко, что ее, старшую сестру утешает младшая, да еще на такую тему. Ларси же, пока обнимала плачущую Муну, сияла, как горный хрусталь на солнце! Благо сестра не видела, а то б точно не поняла причины столь безудержного веселья. Они немного поговорили, Муна выложила свои, самые страшные догадки. Ларси же отмахнулась от глупостей, которые несла сестра, сказав, что муж ее просто бережет. Дает отдохнуть, привыкнуть к нему, к дому. И, в общем-то, была права. Этот разговор краем уха зацепила Фелиция. Ее мало волновала жизнь сыновей после заката, кроме Фенлюса, тот, работавший днем, ночью тренировался в магии. Он, конечно, превосходил двух других учениц Фелиции, но слишком мало времени было уделено их занятиям. А тут, как гром средь ясна неба, муж с женой не спит! Да еще и с такой! И проблемной, в плане прошлого, и красивой, и волшебницей. Наоборот, нужно самомнение девушки поднимать, настроение улучшить. «Бережет. Совсем обалдел!» – в сердцах подумала женщина, собираясь с мыслями о предстоящем разговоре. Она выглянула во двор, Эг, окруженный растущей день ото дня толпой парней, обучал их самым азам боя. Несмотря на то, что со стороны, да и на самих занятиях, очевидно, было скучно, так как самой драки не происходило, все сосредоточено смотрели и внимали каждому слову Эга. Фенлюнс был одним из них. Даже мальчишки пяти лет, увязавшиеся за братьями, молча и упорно делали стойки, выпады, растяжки. И надо сказать, у них получалось гораздо лучше, чем у старших.

Зайдя после душа на кухню, Эг сразу попался в руки подготовившейся матери. Он даже не стал сопротивляться. Дело житейское – матери виднее. Но никак не мог спрятать улыбку. Фелиция повыступала, повыступала зловещим шепотом, да и махнула на него рукой.

–Что, так сильно переживает? – только и спросил парень.

–Да! – рявкнула на него мать.

Эг ушел, а Фелиция нервно мешала подгорающий ужин.

***

Разговор с Лукрецией ничем не помог Фелиции, женщина не помнила никаких особенных чаев, составов. Ее многие угощали, в дом к старосте постоянно кто-то приходит. Ей, конечно, значительно полегчало после манипуляций Фелиции, ее отваров, но не на столько, чтобы чувствовать себя отлично. Но у волшебницы не было сомнений, что кто-то специально напоил особым чаем женщину, и этот кто-то хорошо знает свойства этого растения. Можно, конечно, было сходить к той самой женщине, которая приволокла куст в дом. Но что ей сказать, и что спросить. В лоб: «А это не вы решили отравить дочь старосты?» Фелиция поморщилась и решила, что потом обязательно все выяснит. В конце концов, предстояла гроза, окончательный разбор архива, хоть Ларси прекрасно постаралась, все-все аккуратно сложила, подклеила. Фелиция научила ее легкому заклинанию восстанавливавшему ветхую бумагу. Девочка некоторые вещи схватывала не лету. А с некоторыми был ступор. Дерево она никак не могла услышать. Ни кота, ни птицу, никого. В отличие от Муну, которая, не понимала, что такого ей нужно сделать, чтобы сохранить кусок пергамента. Но прекрасно «чирикала» со своим голубем. Она хорошо помнила свое состояние, когда Ёл вернулся из леса. И сейчас, чтобы понять его, она возвращалась в то состояние. Однако кота, дерево и другую птицу тоже понимать не могла. Как бы не старалась. Вот и ворковала она со своим голубем на глазах у Ларси, показывая, что тоже что-то может. Вообще, Фелиция опасалась, что Муна трудно воспримет новость о своей деревне, о предках, о себе самой. Но все прошло замечательно. Эг поговорил с ней, и жена прониклась историей случившейся много столетий назад. Она, как и остальные, не знала правду. Была наедена лживыми идеалами, напичкана фальшивыми фактами и убеждениями. Нельзя сказать, что девушка, прямо таки, захотела восстановить справедливость, помышляла о свержении государя, ей такое даже в голову не пришло. Но быть тем, кем ты являешься, понимать причину огня внутри, который жжет и не дает покоя, знать свои истинные корни, это сильно зацепило ее. Мысль о том, что ее дети будут особенными, смогут прожить долгую удивительную жизнь, открыть новые, недоступные миры – вдохновляла ее. Возможно, Муна-человек испугалась бы всего этого. Но Муна-волшебница с горящим сердцем и ясным взглядом – никогда! Страх стал отступать. Женщина крепла на глазах. Что-то неуловимое менялось в ней ежедневно. Она как бутон редкого и прекрасного цветка расцветала день ото дня. Эти изменения не оставались не замеченными. Все в деревне были абсолютно убеждены, что Эг вытворяет с ней по ночам такое, о чем потом шепчутся, охают и ахают от завести по укромным уголкам. Ну и то, что Муна влюбилась. Тут не нужно быть экспертом в области семейных отношений. Женщина порхала, как бабочка, всем улыбалась и лучилась счастьем.

Эг видел перемену в жене, его это бесконечно радовало. Муна тоже пробудила в нем теплые и трепетные чувства к себе. И потому он устроил ей просто волшебную ночь, наполненную иллюзиями, что они на берегу бескрайнего океана, огромные звезды отражаются в черной зеркальной глади так, словно светят из воды в небо. Очертания огромных планет проплывающих настолько близко, что казалось, разбежишься, и запрыгнешь на кольцо очерченное вокруг неведомой планеты. Эг протянул ей руку, и они отправились гулять по искрящейся дорожке между планетами, рассматривая те во всех подробностях. Под ногами виднелась звездная пропасть, но страх отсутствовал. В этом мире было абсолютно безопасно, прекрасно и легко. Они вернулись на пляж, где их ждал ужин на столе покрытом синей скатертью, украшенной серебряной паутиной сказочных цветов. Горели свечи. Откуда-то лилась тихая музыка, состоявшая из звуков природы. Там был дождь и ветер, и пение разных птиц, и крик совы, и скрежет цикады и шорок ежа в листве. И все это окутывало и уносило куда-то далеко-далеко. Молодая женщина даже не заметила, как исчез стол и стулья, они лежали на огромной кровати с серебряным балдахином. Он поцеловал ее, не так как на свадьбе: крепко и страстно, но нежно.

–Пойдем на песок, – прошептала она, – кровать никуда от нас не денется.

Он хотел возразить, что и этот мир никуда от них не денется, только захоти, и он всегда приведет ее сюда. Но повиновался. Кровать исчезла, оставив двух любящих на желтом прибрежном песке.

Страхи и волнения остались позади. Ночь длиною в бесконечность навсегда осталась в двух влюбленных. Эг понимал, что многое из того, что ему предстоит, станет неподъемным грузом, вечно тянущим его вниз. Но это воспоминание – крылья и сила, которые будут выдергивать на поверхность.

Разумеется, Ларси все поняла утром, и осознание этого факта, больно резануло ее по сердцу. Конечно, она была рада за сестру. Та была такой счастливой, что невозможно было не радоваться. Но.., все же это было больно.

Прекрасный мир, созданный Эго для своей жены, стал посещаем каждую ночь, и каждую ночь, он привносил в него нечто новое, удивительное и волнительное.

Очередной ночью Эг понимал, что в деревне гроза. Но она волновала его меньше всего. Утро встретило всех мелким затянувшимся дождем. Домашние были приунывшими. Эг тихонько поинтересовался о новостях, но их пока не было.

После завтрака мужчины ушли как обычно, чуть позже собралась Муна. Да только дошла до калитки, как прибежал запыхавшийся Эг:

–Иди домой, – резко велел он.

–Что такое, – уже разворачиваясь, спросила молодая жена.

–Мам! Ларси! – крикнул парень, входя в дом, но женщины были на кухне.

–Что стряслось? – напряглась Фелиция, понимая, что услышит.

–Еще одну девушку утащил…

–Кого? – Муна прижала руки к груди.

–Элеку.

Муна ахнула, Ларси нахмурилась.

–Только ее? – со страхом в голосе спросила Фелиция.

–Да. Родные не сразу кинулись. Она была в гостях у подружки. И, те решили, что осталась там ночевать. Гроза ж такая была! А она наоборот, домой заторопилась. Ну и не дошла… Только утром сегодня все поняли, что произошло. На одном из заборов ветром и дождем прибило кусок ее подола. Повисла гнетущая тишина. Через время домой прибежал запыхавшийся Фенлюнс.

–Мы все знаем, – печально произнесла мать.

–Ясно. Ялли созывает всех на собрание. Женщины по желанию.

–Сейчас?

–Да. Тянуть нет смысла. Народ понял, что это случается во время грозы. А сейчас погода постоянно такая будет. Нужно что-то решать. Боюсь, как бы Ялли не принял неверного решения и не повел всю деревню на убой.

–Я знаю, что делать! – вмешалась Ларси. Все обратили лица к ней. – Людям нужна информация. Нужно показать книгу.

–Какую книгу? – не поняла Муна.

–Наши книги. Ты не в курсе? – Муна отрицательно покачала головой. – Тем для тебя хуже. И, может послание…

–Я не уверена, что они книгу воспримут адекватно, а ты говоришь о послании. Рано им еще! Может быть опасно.

–Опасно сидеть и ничего не делать! – вспылила Ларси.

–Я думаю, Ларси права, – вступился Фенлюнс. – Но начать надо не с книги, хотя ее можно показать, как доказательство, вдруг и у старосты есть что-то похожее, и тихо – мирно поговорить. Рассказать все, ну, важное. Нужное сейчас. Когда народ чуть переварит информацию и свыкнется, можно и потяжелее преподнести.

–Тогда мне срочно нужно домой! – поднялась девушка.

–А мы пойдем к старосте, – решила Фелиция.

–Отлично, тогда мы проводим вас и доведем Ларси до дома.

***

Ларси отыграв на пороге положенную роль соскучившейся дочери, посидев за столом с родными женщинами необходимое время, оставила Фенлюнса и Эга, которых завели в дом: напоить, угостить, обсудить последние новости. Увела бабушку Ратиму в спальню и набросилась, как оголтелая, тараторя и размахивая руками. Бабушка оцепенело смотрела на внучку, пытаясь поверить своим ушам.

–Ты читала книги? – с изумлением и легким восхищением спросила Ратима внучку.

–Да, сказала же. Бабуленька, – Ларси взяла женщину за руки, – очень надо показать это старосте. Он должен поведать людям. Я хорошо помню, там описан такой же случай, как в нашей деревне. Это очень плохо. Если Ялли соберет людей и отправится в лес, они все погибнут. Выжить можно только чудом. Этого нельзя допустить.

–Да, конечно! Ужас какой! Ты уверена? – бабушка внимательно посмотрела на девушку.

–Абсолютно, и у нас мало времени. Староста собирает собрание, нужно рассказать ему до этого…

–Но… люди… Это ведь – ересь. Они могут…

–А то, что происходит с деревней – не ересь? Ты бы поверила, расскажи тебе кто. Ну, ты, может, и поверила. В общем, нам нужна эта книга.

–Если твой отец узнает, – вздохнула Ратима.

–Я понимаю, бабуленька. Но у нас другого выхода нет.

–Не уж-то одна пойдешь к старосте?

–Нет, конечно. Я тебе потом все-все расскажу, сейчас не могу. Торопиться надо.

–Боюсь, что ты права. Сама сходишь? Держи ключ, я стала запирать свой чулан, а то мало ли чего.

***

Вскоре на кухню выскочила немного взбудораженная девушка:

–Нам пора!

–Куда? – удивилась Флоэнна.

–Собрание ж. Староста призвал всех желающих. Я – желающая.

–Отцу не понравится, Ларси, – забеспокоилась мать.

–Ну а мы разрешаем. Она такой же житель деревни, как и все. Тем более мозговитая, авось что сообразит, – улыбаясь, молвил Эг.

–Ну, коли так, – забормотала женщина.

–И я пойду, схожу, – решилась Ратима.

–Мама! Тебе-то куда?

–А что, я тоже член этой деревни, это мое право, – поглядев на Эга, произнесла Ратима.

–А, эм… – растерялась дочь.

–Бабуленька, может не стоит, – обняла старушку Ларси, – я сама разберусь.

–Нет, милая. Это я вам прививала интерес к непознанному, эти книги я берегла, это я должна говорить с Ялли, если что, то и терять мне нечего, – прошептала Ратима на ухо Ларси.

–Бабушка… – печально выдохнула девушка.

–По-моему, отличная идея, – попытался разрядить обстановку Фенлюнс, ведь родня смотрела на Ратиму исподлобья, и поторопить затянувшийся уход.

Четверка попрощалась со всеми и скрылась в дверном проеме.

–Неправильно это, – заскрипела мать Рана.

–Верно говоришь, жена. Чтоб бабы в собрании участвовали, что, мужиков не достаточно, что ли! Не понравится это сыну, не понравится. И Ларси, от рук отбилась. Они ее там не воспитают, а распустят совсем. Тьфу! – старикашка злобно скривился и покачал головой.

Флоэнна осталась стоять неподвижно, не зная, что и сказать. Ей не нравилось, что Мишель и Сонетти слушают такие разговоры, мало ли что в их мозгах происходит в такие моменты.

***

Они успели к дому старосты как раз, когда Ялли и Барр выходил из калитки.

–Ялли, есть срочный разговор, – бесцеремонно начал Эг, серьезно глядя на мужчину.

Ялли, хотел, что-то сказать, но вид парня был серьезней некуда. Он знал, что тот не будет так говорить, если речь идет о какой-нибудь ерунде.

–Пойдемте скорей, а то народ уже собирается.

Зашли на кухню. Там сидели Фелиция, Муна и бессменная Сула. Хозяйка встревожилась, зачем они вернулись, когда всем пора на собрание.

–Ялли, – хотел начать Эг, но его перебила Ратима.

–Давай я, парень. Если что, то это полностью моя вина, – женщина тяжело вздохнула собираясь с силами. – Дело в том, Ялли, что я много лет храню запрещенные книги, еще от моей прабабушки, а та от ее…

Сула ахнула, но увидев, что эта новость никого не взволновала, быстро взяла себя в руки. Староста напрягся, пока не понимая, к чему такие признания в такой неподходящий момент, но решил дослушать. Не просто ж так она это говорит, да еще и в компании этих людей. Глаза Барра загорелись интересом.

–В общем, как я уже сказала, это только моя вина, Ларси ни в чем не виновата. Детское любопытство…

–Бабушка, давай я. Тебя никто ни в чем не обвиняет, и не обвинит, – с нажимом сказала девушка. – Я читала эти книги. Знаю все, что там написано. Я хочу показать вам это.

Ратима вытащила из под накидки старую потрепанную книгу и протянула внучке. Та быстро пролистав, нашла нужную страницу.

–Вот, – указала девушка, – Громобесы. Тут история, легенда их появления, повадки, внешний облик и так и далее. Я рассказала все, что знаю своей новой семье, мы абсолютно уверены, что Зверь, коим стал Бод, именно эта тварь.

Ялли сел. Глаза Сулы метались по кухне, очевидно, хозяйка решала, нужно сейчас что-то предпринять: принести воды, чего покрепче, предложить сесть всем, но, не придя ни к какому решению, сама опустилась на стул. Тишину нарушил Барр:

–Хорошо, если так, там сказано, как от него избавиться?

–Да.

–И…

–Нужен сильный во… – Ларси чуть не сказала волшебник, но замялась, не зная, стоит ли произносить это слово или достаточно фразы «сильный человек», – в общем, нужен некто не дюжей силы. – Все посмотрели на Эга. Парень хотел пошутить, но глядя в глаза полные ужаса, особенно, перепуганные глаза жены, решил промолчать. Момент не подходящий, для них, обычных смертных. – Там есть описание, как его правильно убить.