Оружие древних. Книга первая: Ричкон

–Ну что ж, очень похвально! – восхитился Эг. – Я, правда, преклоняюсь, прямо – таки самородок в огранке.

–Что вы, что вы, сударь, не стоит, – передернула его Ларси.

–Я искренне, – отрезал Эг. – А Муна? Она такая же проинформированная, как и ты?

–Вряд ли. Я, конечно, не берусь утверждать. Я за ней не следила до ее замужества. Но, в любом случае, у нее сильно развита преданность семье, мужу, каким бы отморозком он не был, поэтому, я думаю, чуть дольше, и она примет нашу сторону.

–Нашу? – просеяла, успокоившаяся Фелиция. – Приятно это слышать.

–А как же иначе! Вы же обучите меня тому, что написано в книгах. Я пробовала сама, но дома, это сложно. Не дают сосредоточиться. Одной практически невозможно остаться.

–Конечно. Для этого мы тут. А какие именно книги у вас есть? – полюбопытствовала Фелиция.

–Взглянуть бы, – задумался Эг.

–Это может быть опасно, – вмешался Фенлюнс.

–Я понимаю, это так, мысли вслух. Придет время, увидим.

Ларси перевела взгляд на Фелицию и начала перечислять:

–Та, о которой вы говорили – «Легенды о появлении волшебников», «Придворный этикет», но ее я просто пролистала, это не важное. Затем «Управление стихиями на элементарном уровне», «чтение мыслей и глубокий анализ», «грамотность волшебника», «травоведение», «звероведение» и «разговор по душам», это я так поняла из одной серии. Далее: «Магия воды: самые глубокие уровни», «Магия огня: от костра до Феникса», «Магия воздуха для продвинутых», «Волшебство слова» и последняя «Сон и явь». А, ну там есть еще, но они такие ветхие, что даже обложку страшно открыть, рассыпаются.

–Я бы восстановила, – застонала Фелиция. Она поняла, что сохранные заклинания выветрились, а это значило, что и другим книгам грозит опасность. Ларси удивленно посмотрела на волшебницу и продолжила:

–И блокнот, эвентуально школьный…

–Чего? – не понял Фенлюнс.

–Эвентуально – возможно, – надменно произнесла девушка.

–Откуда такие слова в деревне? – оторопел будущий муж.

–Ну, сказала же, – закатила глаза деревенская выскочка, – читать, страсть, как люблю. Так вот, разбиралась, пыталась даже попробовать заниматься, но, я уже объяснила. А, есть еще несколько картин с таким же символом, что и на книгах. Там женщина, девочка и мужчина. Я собственно по этим картинам и сделала вывод, что наши предки были волшебниками. Я очень похожа на девочку на портрете.

–Очень интересно, – взволнованно проговорила Фелиция.

–А когда вы начнете меня учить? – с жаром спросила Ларси.

–Как выспишься, так и начнем. Что время-то тянуть, – вздохнула женщина. – Но этикет, при первой же возможности, ты выучишь, ясно?

Фелиция спросила так, что Ларси вдруг осознала, что попала в совсем другой мир. Тот, который ей часто снился, там, где все благородно и красиво. Она почувствовала силу, наполняющую ее грудь. Она покорно кивнула, да она будет делать все, что ей скажут. Она добьется блестящих результатов. Она будет одной из тех, кто изменит историю этого мира, а возможно, и других. Эти чувства переполняли ее, но она послушо развернулась и отправилась спать. Ей не терпелось начать занятия.

–Тебе с ней очень повезло, – ласково сказала Фелиция сыну. Тот улыбнулся, а Эг испытал странный укол боли где-то там, между сердцем и душой. Но решил, что показалось.

–Хорошо бы в школе начать занятия. А то пока Ларси, пока Муна, кто там еще подтянется и при каких обстоятельствах… – задумался Фенлюнс.

–В школе можно будет преподавать травоведение. Это пригодится даже тем, в ком нет ни малейших способностей. Когда жертв будет больше, людям потребуется лечебная помощь. Я знаю, что Сула рассказывает детям о травах. У них тут с этим проще. Можно будет добыть книгу из дома Рана, я уверен, что Ларси справится с этим. – заключи Эг.

–Давайте расходиться? – спросил, зевая Фенлюнс.

–Да, давайте. Отдых никогда не помешает, – согласилась Фелиция.

Эг хмыкнул, он радовался, что к нему это не относится. Хотя прекрасно знал, что и к матери с братом тоже, но они почему-то больше предпочитали считать себя людьми со способностями, нежели волшебством, заключенным в человеческое тело.

Глава 13. Загадка архива

После ухода Эга, Муне еще некоторое время снился прекрасный сон о зеленом поле с желтыми цветочками, и бегающими по нему смешными малышами. Но потом набежали тучки, подул ветерок. Вначале не сильный, приятный. Но он начал усиливаться. Где-то на горизонте сверкнули молнии. Дети перестали улыбаться. Они начали жаться к Эгу и ногам матери. Эг схватил тех, что поменьше и побежал через поле к дому. Другие дети последовали за ним. А Муна не могла пошевелиться. Она слышала, как муж кричит ей, зовет ее, но ноги словно приросли к земле. Она хотела выдернуть их, и увидела, что стоит в вязкой грязи, а может, в болоте. Когда она подняла глаза, то не было уже ни полянки, ни дома, ни детей и Эга. Ее окружали стены какой-то пещеры. Тут было мрачно, серо и сыро. Ее пробивал озноб. Вдруг, она обнаружила, что не беременна, и это ее напугало больше всего. Она уже не стояла в грязи, но ноги не слушались, словно оцепенев от страха, она ждала чего-то жуткого, но неизбежного. Чего-то, что уже было. И что еще случится. В комнату вошел он. Она знала его. Некогда он был прекрасен, она звала его братом, а он ее сестрой. Сейчас же перед ней стояло человекоподобное чудовище: грузное, мрачное, с серым лицом, клыками, выступающими изо рта, заросший и вонючий, как скот у плохих хозяев.

Дальше все было как в кошмаре, который больше не заканчивался. Ее названный брат взял ее силой, и она сразу понесла от него. Его не заботило ее здоровье. Он брал ее постоянно, хотя она умоляла не делать этого, ведь под сердцем были его дети. Но беременности протекали спокойно, быстро, и дети рождались здоровыми. Один год они жили с родителями, сцены насилия отца над матерью, побои, оскорбления были для них первыми воспоминаниями и нормой. Потом он их куда-то уносил, не обращая никакого внимания на мольбы женщины. А потом у нее было столько детей, что она стала забывать их. Она не носила девять месяцев, она рожала как кошка каждые три-четыре месяца сразу по несколько малышей. Они все были мальчиками. Он оставил с ними только вторых троих. Они росли красивыми, сильными, но во всем похожими на отца. У них не было чувств к матери, они били и оскорбляли ее так же, как отец. А потом они оказались на земле, на траве, что-то изменилось. Она увидела свое отражение в воде и испугалась, она не помнила себя прежнюю, но теперь она поняла, почему ее так ненавидит муж, разве можно любить такое чудовище. Но вот он, и сыновья пошли работать, а она принялась за домашние дела. Она никогда ничего не делала, и все валилось из ее рук. По двору ползало с десяток детей до года, они все орали, падали, опрокидывали на себя что-то. Вечером приходили муж со старшими и ругали ее, муж поколачивал, но дети больше не трогали, только злились, что она ничего не умеет и им опять нечем ужинать. Потом один из них женился и ушел…

***

Эг увидел, что Муне давно снится не то, что он оставлял ей, но, поставленный им блок скрыл истинный сон жены. Он погладил ее и послал ей спокойствие.

***

…вода в корыте, где она стирала вещи, пошла рябью, как и ее лицо. На небе заиграла радуга. А Муна провалилась в глубокое озеро сна без сновидений, но с силами и восстанавливающими элементами. Дыхание успокоилось, плечи расслабились, лоб разгладился. И женщина вновь улыбнулась во сне.

***

Не успела Фелиция утром прийти на кухню, дабы заварить свежий ароматный чай, посидеть на улице, наслаждаясь утром, восходом, свежим воздухом, пением птиц, как к ней вбежала взволнованная Ларси.

–Я готова! – отчеканила девушка, разве что по стойке смирно не встала.

–Я вижу, – вздохнула Фелиция. – Делай чай и пошли в сад.

Пару минут женщина посидела в одиночестве, потом к ней присоединилась невестка.

–Что будем делать?

–Пей чай, – на попытку спросить еще что-то, Фелиция сразу отрезала, – молча. Смотри в утро, попытайся расслабиться и стать частью этого утра, частью воздуха, словно тебя нет и никогда не было.

Было вообще не понятно, что имеет в виду волшебница, но, надо так надо, и Ларси напряглась изо всех сил, пытаясь расслабиться. Фелиция видела напряженные руки и плечи девушки, и улыбнулась. Пусть тужится, а она пока спокойно попьет чай.

–Принеси воды, тлеющий уголь, поставь вон там, под тем деревом, и зачерпни горсть земли. – распорядилась Фелиция.

Это заняло еще какое-то время.

Женщина и девушка зашли под дерево, где лежал тлеющий уголь, в черпаке стояла вода, землю Ларси насыпала на лист дерева.

–Закрой глаза и держи ладонь над каждым из предметов. Чувствуй. Как что-то почувствуешь, скажешь.

Ларси занесла ладошку над углем и долго стояла. Было видно, как глаза бегают под закрытыми веками в поисках чувств или того, что от нее хочет волшебница. Она долго так стояла, а потом опустила руку:

–Ничего, – немного обескуражено произнесла девушка.

–Хорошо, дальше.

Так же было и с водой, и с землей. Фелиция не случайно выбрала это дерево. Оно стояло как раз на сквозняке даже в безветренную погоду, и сейчас легкий ветерок раздувал волосы женщины и девушки. Фелиция попросила почувствовать воздух, но и тут было пусто. Ларси совсем расстроилась. Она была сообразительной девочкой и понимала, что Эрида хочет выявить ее сильную сторону, что именно ее, с чего начать. Но она действительно ничего не чувствовала.

–Не расстраивайся, ты никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Ты просто не научена. Все придет, постепенно.

–Но я со всем всегда справляюсь идеально! У меня получается лучше, чем у остальных, – возразила Ларси.

–Тогда тебе будет сложнее. Мы не на состязании. Тебе стоит перестать быть лучшей, а стать обычной, как все и одновременно той, кто ты есть.

–Но ведь.., время ограничено, нужно быстрее.

–С чего ты взяла? У нас уйма времени, у тебя и того больше, – немного слукавила волшебница.

–Но я думала… Зверь, нужно быстрее.

–Пока не нужно. Тебе не нужно. Ты должна найти себя в себе. Иди домой, закройся в комнате, и хорошенько повспоминай, что больше всего тебя вдохновляет, вдохновляло. Это может быть что угодно, красивый камень в детстве, рассвет, движение воды, ходить босиком… Все, булки сестры, глаза матери. Слова… Все, что вспомнишь, запиши. С утра обсудим. Но сначала – завтрак. Силы нужны всем.

Ларси понуро поплелась на кухню, где во всю уже хозяйничала Муна. Есть совсем не хотелось, в голове уже было много всего.

–Доброе утро, – просеяла, словно солнце Муна.

–Доброе утро, дочка, – поприветствовала невестку Фелиция.

–Доброе, – пробухтела Ларси.

–Все хорошо? – взволновалась Муна.

–Не выспалась… – соврала сестра.

–А я так хорошо спала! Словно и не полночи, а всю ночь. Приснилось, правда, всякого разного, но это бывает.

–Бывает, – подтвердила женщина.

Пришли Эг и Фенлюнс.

–А девчата все в сборе уже! И пахнет как! – протянул Фенлюнс.

–Садитесь, Муна уже завтрак приготовила, пока мы с Ларси бездельничали, чаи гоняли.

–Ой-ваавой! – подмигнул Фенлюнс.

–Сбагрили кухню на мою жену и довольные, – притворно пожурил Эг мать и Ларси.

–Ну что ты! Мне в радость! – улыбнулась счастливая Муна.

***

После завтрака мужчина ушли работать. Эг стал с мужиками ловить рыбу. А Фенлюнс работал с Барром и другими парнями на дереве. Доски в деревне всегда нужны, то крыша прохудилась, то сарай подправить. А сейчас – заборы ставят все повально. Работы много. Муна чуть позже тоже ушла, она пряла ковры, там же работала ее мать. У Ларси было задание и дом на ней. Фелиция же отправилась со школьниками добывать важную информацию.

Моран немного удивилась, сказала, что и местные никогда не интересовались происхождением деревни, а Фелиция – чужестранка. Но сама себе объяснила, что, приходящим всегда гораздо интереснее, что и как, нежели своим. Фелиция ей активно поддакивала. Лишние слухи ни к чему. Учительница извлекла на свет огромный ворох бумаг сложенных абсолютно беспорядочно. Такое ощущение, что их много раз доставили, роняли, сгребали наспех в кучу, и прятали обратно. Видя замешательство волшебницы, Моран замялась, словно извиняясь:

–Они такими уже были, когда я пришла. Просто в этом шкафу, помимо них, хранятся бумаги, чернила и многое другое. Иногда случайно задеваешь, и все высыпается.

–А я могу домой взять? Я бы аккуратно разобрала по годам, перевязала, подписала. В общем, привела бы в надлежащее состояние. Это ведь ваша история.

На первом вопросе Фелиция увидела протест и возмущение, как так, местные не интересуются, а чужая возьмет и заберет. Но слова про историю, вогнали учительницу в меланхолию.

–История… – пробормотала женщина. Было видно, что Моран глубоко задумалась над тем, что сказала Эрида. – А ведь есть такой предмет в городских школах, так?

–Да. Но чаще там изучают историю государства. Рассказывают историю до переворота, после, всех государей, кто, сколько правил, что сделал и прочее. Но в крупных областных центах, переживших многое, учат помимо государственной истории еще и свою.

–Может, нам тоже бы стоило.... – задумалась учительница. – Как я прочла в одной книге, не зная своих корней, не увидишь кроны.

–Совершенно верно. Хорошие слова, что за книга?

–Кого – то из местных, – озадачилась Моран.

–Вот как? Местные пишут книги? – непритворно удивилась волшебница.

–Писали, давно никто ничего не приносил.

–Жаль, – посочувствовала женщина.

–Да, мне тоже. У нас и так мало книг. И те стареют. Когда-нибудь вообще останемся без всего. Я все хочу организовать прилежных учеников постарше, как Ларси, Берюз, вы же его уже знаете? – Фелиция утвердительно кивнула. – Чтобы учебники переписали. Трудно, конечно, долго, но зато еще на несколько поколений хватит.

–Отличная мысль! Я уверена, они поймут и подойдут к этому делу со всей ответственностью, – подхватила женщина.

–Правда? Вы действительно так думаете?

–Абсолютно!

–Тогда я предложу им, как только ситуация в деревне чуть успокоится.

–Ну, так я возьму архив? – напомнила Фелиция.

–Да, конечно! Если вы наведете порядок в этом балагане, будет просто замечательно!

«Как быстро люди готовы поменять свое мнение, стоит их только похвалить. И никакого волшебства не надо», – довольная собой, размышляла Фелиция, возвращаясь домой. Но настроение ее было омрачено: небо вновь посерело, приближалась гроза. Конечно, у природы свои законы, и лето не может длиться вечно, но как было бы замечательно, если б еще постояла жара.

Однако гроза прошла стороной. Но небо по-прежнему висело серое. Несколько дней Фелиция и Ларси разбирали рукописи по годам. Параллельно читая и зачитывая друг другу выдержки. Некоторые года были описаны довольно подробно, начиная с местных свадеб, количество урожая, приплода скота, о праздниках и некоторых заслугах местных, до количества жарких или холодных дней и незначительных событиях. А некоторые, другим уже почерком, были кратки до абсурда.

–Послушай, – задумалась Фелиция, – а ведь должны быть еще хроники, ну детей же записывают как-то в пары.

–Да, конечно. Этим заведует сейчас Съерра, раньше ее муж занимался, а у них сыновей не сложилось, дочерям решили не передавать, поэтому оставили пока ее. Но она уже совсем старенькая. Их семья всегда этим заведовала, но передадут кому-нибудь.

–Может, стоило там начать, поди, там все аккуратно, – подумала вслух женщина.

–Сложно сказать, – подхватила Ларси, – ведь не всегда закон такой был, поэтому вряд ли записывали до принятия.

–Вообще, всегда старались вести учет местных жителей, записывая новорожденных. Ну да, трудно сказать, тут ты права.

В этот год ничего не произошло. – с досадой зачитала Ларси.

–Не густо, – вскинула брови волшебница.

–Да ужасно! Что за учитель такой был, – она отложила листик в сторону, взяв следующий, – посмотрите!

Ларси протянула женщине лист и сама придвинулась ближе. Лист был старым, но плотным, из другой бумаги. По нему писали очень красивым ровным почерком с небольшими завитушками. Фелиция заволновалась:

–Ларси, отложи все листы, ищем только такие.

Девушке не нужно было говорить дважды. Две труженицы мигом бросились перекладывать листы с места на место, копаясь каждая в своей стопке. Сердце Ларси колотилось. Она чувствовала такую энергию и силу, исходившую от этого, единственного листа. Словно ухватила тайну за хвост, и сейчас притянет ее всю. Стопки редели, складываясь в две высокие и две маленькие, с лощеными листами с красивыми разными почерками. Как заметила Фелиция, почерков было семь. Видимо, семь разных людей в разное время писали эти хроники. Волшебница была абсолютно уверена, что заполняли листы первые поселенцы.

Когда эта часть работы была окончена, стали смотреть даты. Фелиция заметила мандраж Ларси.

–С тобой все хорошо? – поинтересовалась волшебница.

–Да, даже очень, меня словно на части разрывает! – с восторгом выпалила девушка.

Волшебница улыбнулась, она уже понимала, что это значит. В тот день, когда она дала Ларси задание после неудачных проб на улице, девушка принесла ей на утро список. В нем было много описаний природы, запахов, малышей, животных и книги. А так же буквы, письмо, предложения, листы, перья, чернила и прочее. Ларси призналась, что испытывает огромную радость в письме, в чтении, в изучении букв. Когда была совсем ребенком, ей нравилось, как буквы складываются в слова, поиски новых вариантов. Поэтому, как она думала, ее и привлекли спрятанные книги. И сейчас, видя, что происходит с девушкой, Фелиция лишь утвердилась в своей догадке.

–Вот оно! – радостно воскликнула Фелиция. Ларси в мгновение ока оказалась рядом.

«Восьмой день от начала Двусолнечного года.

Я, Аков Вост, со своей женой Поли Осы и детьми нашими: Сени, Вако, Брайн и Берти первыми построили дом в чудной долине, окруженной полноводной рекой, лесом, горами, с высоты небес которых ниспадает водопад, наполняя озеро полное рыбы. Вслед за нами пришли и построились семья Брахи Вода, жены его Фатины и детей: Льюс, Слог, Ванши, Кэти, Бьянка и Аля.

Семья Паги Слота, жены его Чуни и дети их: Фог, Фот, Яни, Оли и Ари. Семья Дропа Дона, жены его Лисы и детей их: Миры, Майи, Музы и Кэрол. Семья Барди Фора, жены его Симы и детей их: Сани, Вани, Свэна и Дода, и Вики.

На общем собрании мы решили назвать наше поселение Ричкон. Жить будем мирно. Проводить собрания. Детей воспитывать в согласии с указами нового правительства, женить по записи. С городов принесли свод новых законов. Чужеземцев принимать, как родных, ибо, не от хорошей жизни люди ищут новый дом. Все мы бывшие работники при волшебных дворах, после исчезновения таковых, оправданные по всем статьям, искали убежища в новом месте, дабы начать новую жизнь с чистого листа».

Фелиция передала Ларси лист, та еще раз пробежалась по строчкам.

–И это все?! – разочарованно подняла глаза Ларси. – Я не могу понять, я читаю, и не верю. Словно тут написано нечто иное, но. Бред какой-то.

–И вовсе не бред, – широко улыбалась Фелиция, – скоро придут все на обед. Я пойду на кухню, а ты посиди с этим листом. Попробуй почитать между строчек, почувствовать его, испытать то, что наполнило тебя, когда впервые достала такой же лист, может, услышать его. Расслабься и сосредоточься на нем.

Ларси нервно кивнула, про себя раздраженно подумав: «Как можно расслабиться и сосредоточиться!» Но взялась за работу.

***

Семейство Фелиции спокойно ужинало, Ларси отказалась от еды, как и в обед. Фелиция хотела было начать переживать, но Эг глянул на мать, мол, мы же можем без еды, чем она отличается о нас, пусть занимается. Женщина согласилась, успокоив Муну, что лично проследит и накормит такую усердную работницу истории Ричкона. Но, недолго сохранялось спокойствие за столом, за приятными разговорами о дневных делах, ибо неожиданно для всех из комнаты, где зарылась в дела бумажные Ларси, раздался вопль:

–Да!!! Получилось! Получилось!

Через секунду девушка с горящими, от произошедшего, глазами ворвалась в кухню:

–Я сделала! Я смогла! Заработало! – верещала она и размахивала руками.

Муна от неожиданности уронила вилку. Ей никогда в жизни не доводилось видеть сестру в таком состоянии, да и вообще хоть кого-то. Немного придя в себя, она обвела взглядом остальных и удивилась еще больше, все улыбались. Муна вдруг осознала, что не в курсе чего-то, видимо, важного.

–Пойдёмте, пойдемте скорее, я вам все покажу! Там такое! Это вообще! – захлебывалась Ларси.– Муна, пошли тоже, тебя это напрямую касается. Ты будешь потрясена.

–Уже… – прошептала Муна.

Эг приобнял жену, ожидая любую реакцию от нее.

–Вот! – с восторгом указала на пол первооткрывательница.

Все уставились на пол. В диком хаосе бумаг под стенами, в середине лежали те самые лощеные листы. Лежали странно: рядом с друг другом, но бессистемно, то вверх тормашками, то боком, то вообще, перевернутые лицевой стороной вниз.

Муна испугалась, что сестра по каким-то необъяснимым причинам тронулась умом.

–Ларси, что это? – дрожащим голосом спросила она.

–Это карта! – обрадовано ответствовала та.

–Карта чего? – еще больше проваливаясь в страх, прошептала Муна.

–Пути наших предков! Муна! Ты себе не представляешь! – она подбежала к сестре, взяла ее за руки и сжала ее руки между своими, словно при молитве. – Нашими предками были волшебники!

Несмотря на то, что уже который день собиралась гроза, гром не ударил. Эг скривился, ему казалось, что это должно быть прекрасным продолжением разговора. Хотя он почувствовал некую жалость к жене. Ноги той немного подкосились, и он поддержал ее.

–Милая, что ты такое говоришь?! – чуть ли не плача пролепетала Муна.

–Правду, правду, которую наши прапрапра кто-то там скрыли. Чтобы спасти нас. Они бежали из своих поместий из крупных городов. Их бы убили. Они не случайно выбрали это место и решили остановиться здесь, ведь добраться сюда весьма проблематично. Чтобы их не нашли и не разоблачили, они отказались от своей силы. На карте указаны источники блокировки сил. Мы все пьем воду из озера. А там стоит мощное заклятие на погашение волшебства. Так же вокруг всей деревни, в земле, в колодцах по другую сторону озера. Чтобы дети разучились колдовать. Они своим детям, а те своим детям внушали, что они обычны, что волшебство – это ересь. Но они сохранили свои волшебные амулеты, артефакты. На карте есть места схрона. У всех пяти семей были с собой книги. Ну, видимо, не могли они с ними расстаться. Все они принадлежали к разным волшебным категориям. Я нашла нашу, Муна! Наш род!

–Почему вы все молчите, у нее жар, вы посмотрите на нее.

–Милая, с ней все в порядке, – мягко проговорил Эг.

–Что?! – как в тумане Муна повернулась к нему и уставилась невидящими глазами.

–Я говорю, что твоя сестра абсолютно здорова. Она говорит, очень эмоционально, конечно, но правду. Мы это предполагали. Как бы страшно это не звучало, но она, ты, твои близкие – потомки великого волшебного рода. Кстати, Ларски, какого? Мама может знать…

–Мама? – переспросили обе сестры.

–Эг, – укоризненно произнесла Фелиция.

–Я не хотел, не сейчас. Само вырвалось. Слушайте, давайте потом об этом. Что за дом? Ларси, ау!!! Ты взять себя в руки можешь?

Ларси тряхнула головой, вздохнула поглубже, выпрямилась.

–Да, мало ли чего там. Фенлюнс, принеси, пожалуйста, стул Муне.

Муну усадили. Понимала ли она дальше происходящее, было неизвестно, ибо взгляд ее стал весьма рассеян.

–Мы из рода Дропа Дона.

–Чего? – рассмеялись парни.

–Да, мне тоже было смешно вначале, странные такие фамилии и имена: Паги Слот, Дропа Дон, Барди Фор, Брахи Вод. Но потом, когда карта открылась, я поняла, это вымышленные имена. переделанные, чтобы видимо их ни в чем не заподозрили, если придут государственные в деревню. Дропа Дон – Дролайпа Донэски. Барди Фор – Басарди Формоли, Брахи Вод – …

–Босорахи Ваелод, – продолжила пораженная Фелиция, – Паги Слог – Паундаги Сильог.

–Верно, – подхватила Ларси. – Здорово, что вы знаете… – она запнулась. Глаза стали расширяться, ее отшатнуло к стене. – Карта датирована началом Двусолнечного года. Это было пятьсот лет назад. Откуда… Сколько ж вам тогда…

–Шестьсот тридцать шесть лет, милая – вздохнула волшебница.

Муна даже не шелохнулась. Эг начинал беспокоиться о ее рассудке.

–А тебе, – с неким отвращением глянула она на Фенлюнса.

–Семнадцать, – беззаботно ответил тот.

–Как так? Он не ваш сын? – обратилась она вновь к Фелиции.

–Мой, – мать цыкнула на сына.

–Но! – растерялась Ларси, а потом разозлилась. – Сколько я тебя спрашиваю?

–Много! – честно признался Фенлюнс, – Но это не имеет никакого значения. Мама, держала меня всю жизнь в пятилетнем возрасте. А дала подрасти только, когда мы подходили сюда. Эг вообще все время был грудничком. Так что, по сути, ему и года нет.