2015-й: пора Пробуждений, или Проспать нельзя проснуться

– Нам без учебы нельзя! Сколько служим, столько учимся, – также напоминал Смелов. Однако теперь, мог гордиться за своего подводника: этому аккуратному почерку, позавидует любой писарь и даже каллиграфист. Ровными печатными буквами, с одинаковым как под копирку интервалом, записанная информация в лёгкую усваивалась головой, логично воспользовавшись парой самых разумных мест; пока эти дверцы – очи командира стремились впитать как можно больше: ведь то, от чего возрадуется глаз и туловищу не оторваться.

Не спорю: девушки об этом знают больше… А здесь, в точно таком же стиле были законспектированы и все схематические рисунки.

– Да, Шестой отсек у нас лучший, и первый среди равных, – сделал вывод Смелов. А про себя подумал: – Что это воспитатель придирается?!

– Все имеет датирование, – обратил внимание командир.

– Хороший конспект. Хвалю. Он Ваш?

– Так точно! – поступил негромкий ответ.

Все-таки глазам не хотелось отдавать назад, и Смелов напомнил:

– Не забывайте, старшины. Что завещал Александр Васильевич Суворов: Послушание – это душа солдата! И наши легендарные отцы-командиры Рижский и Варачкин говорят: Учеба живых на подводной лодке, не заканчивается никогда! Еще: – Самообразование – это путь прогресса!

У Вас товарищ Чижик, хороший почерк. Писать печатными…, это ведь так долго? Почему не пишите как все, по-простому?

– Привычка. Вот поэтому, сначала записываю торопливо; а потом переписываю печатными чисто. Потому и читать сейчас одно удовольствие, – чуть краснея признавался Денис.

– Ну, тогда старайтесь. Все в ваших руках. Станете отличником учебы и службы в Шестом отсеке, обязательно получите повышение. Затем, выучитесь на службу в Пятом и в Четвертом отсеках. А после, ну после соответствующих курсов, сможете претендовать на должность зам командира БЧ-5. – Объяснил Смелов, отдавая конспект назад. Следом обратился ко второму старшине:

– А Вы товарищ-праздник. Также ведете конспект?

– Так точ – но, това – рищ командир, я веду, – сначала робко – ну, первую часть фразы. Затем – воодушевившись, что можно тоже поговорить с командиром, парень отвечал бодрее.

– В следующий раз покажете. А пока, не отставайте от своего старшего товарища, – и как появился – нежданно быстро, Смелов отбыл назад.

Наверное, к себе на “Центральный” пост, – одинаково подумали парни.

– Спасибо дружище, что промолчал, – затем Денис поблагодарил Льва, отдавая чужую блестящую тетрадь.

– Ты все же бы взял и переписал уроки по “повышению”. Зачем командира обманывать? Он видишь какой: настоящий герой. За нас: в огонь и в воду пойдет. И спасет любого, если потребуется… Тебе не надо было так поступать, – объяснял Лев свершившуюся ошибку.

– Да ладно, проехали. Пронесло. Что я еще писать должен? В свое время, что дается на отдых? И так его катастрофически не хватает. А учебу я запоминаю. На корочку…, так говорилось в прекрасном фильме: “Большая перемена”. И это: Пусть пашет трактор – он железный. А мы с тобой лучше, в свободное время посидим с планшетом. Поучимся на видео-уроке, как на бирже быстрее зарабатывать. Там финансы капают, а тут просто: Пескарев проверяет тетрадки и жалуется руководству.

– Все равно, нельзя так. – Настаивал Лев. Не удовлетворившись пожиманием плеч Дениса, продолжил: – Ну а если бы мой следом решил проверить? Вот что бы я показал? – доказал Лев абсурдность подобного поведения.

– Но он же не стал… Ладно, забыли. А следующий раз, когда еще будет. Да и забудет Дмитрий Владимирович, вон нас тут сколько. И вообще, зачем наш уважаемый командир переживает? У нас новая подлодка. Все чики-пуки. – Денис привычно гнул свое. Он даже запел:

– Надо жить играючи, старшина Львенок, – и чтобы переключить внимание напарника, предложил: – Посмотри-ка лучше, что прикупил.

Словно фокусник зайца, торжественно доставал из шляпы – внутреннего кармана очередной новый сотовый. К тому же, не просто какой-либо; а телефон, что для всех остальных похожих устройств был Телефоном. Как говориться, аппарат с большой суммы: “Айфон” последней модели.

– Ничего себе?! – удивился Ильин.

– Снова новый. Ты что, где-то нефть нашел, так часто меняешь?! Или тетя оставила наследство в Японии? Это же целое состояние.

– Загорелись глаза? – предположил Денис. – Объясняю: между прочим, я уже работаю… А ты говоришь: конспекты пиши.

– Только мы лучше в “Биткоин” вложимся или в акции технологического сектора. На индексе “Доу-Джонса” можно заработать больше, чем мы тут с тобой вскладчину, – хвастался Чижик.

– Да, это неплохо: что такое хобби. Только все равно, знаешь: здесь главное – Служба. А там, только в свободное и личное время, – нашел что ответить несговорчивый Лев.

– Так ты что, навсегда решил остаться старшиной Шестого отсека? Ну, или Пятого – Четвертого? – не понимал подобного рвения Денис.

– Ну как?! – Лев также не принимал такой постановки вопроса.

– Только же, командир объяснял: Можно и до зама начальника энерго-механической службы дослужиться. Если очень стараться, то заметят.

– Ага, как же. И сколько лет на это уйдет? – не соглашался Денис, становясь более важным: – Я считаю, молодость пройдет быстро. Но до этого, нужно двигаться к своей цели: заработать денег и стать самым важным человеком в городе. Весь бизнес под себя подмять и политику. Вот тогда и женщины будут самые лучшие и машины дорогие.

– Лучшие женщины? Это вряд ли. А машины – да, возможно купишь. Также и продажных людей расположишь к себе… Однако настоящая любовь по-прежнему – не продается! Ни женская, ни людская! – улыбаясь такой наивности, предупреждал Лев.

– А ты хочешь чувства купить. Авантюрист!!

– Не продается!? Как же…, – теперь удивлялся Чижик. Ведь по его теперешнему мнению, новое время меняет людей – все стали капиталистами. В общем, начинал проповедовать:

– Когда снова пойдем в увольнение – тогда и поглядим, у кого больше девчат.

– Или я: куплю им все; или ты: будешь как всегда экономить, чтобы взять дополнительные коктейли или такси с цветами. А еще – представляй, если на красивой машине подъеду. На своем серебристом “Мерине”. Да если хочешь знать, уже и номер себе придумал: №088: и девки подерутся, за поездку со мной! Так что останется только выбрать, какую взять на ночь, – Дениска описывал свое видение счастья.

– Раньше ты так не говорил. Намекал, что любишь свою Вику. И по-моему…, хотя видел только фото; думаю: она очень хорошая для тебя партия. Твоя судьба! Так зачем говоришь, что нужно выбирать из многих? Бери ее в жены – будешь счастлив. Обещаю.

– Ну, не знаю. Всегда хочется лучше. Так сказать: не останавливаться на достигнутом варианте, – Денис еще подмигнул другу.

– Ну, мечтай – мечтай; все равно, судьба она одна, – насторожился Лев. И вспомнив, рассказал мысли какого-то профессора, что давным-давно почерпнул из журнала школьной библиотеки:

– “Если мы хотим добиться чего-то путного; у нас обязана быть своя платформа – фундамент. А основа всего – прошлое. Вот основываясь на героическом прошлом нашего народа, мы сможем ставить и решать любые задачи; осуществлять немыслимые на первый взгляд мечты”.

Так что, новое новым, а свое прошлое – основы забывать не стоит. И это значит что?

– Что?! – недопонимал намека Денис.

– А то, что в библии написано: Не убей, Не укради и Не обманывай. Ну, как-то так. Я конечно не спец, но читал пару раз. Давненько. А ты обманываешь девушку… Ведь она еще надеется, – я думаю. Теперь – вот командира обманул. Кто будет следующий?! Подумай об этом хорошенько. Ночь впереди. А пока, давай-ка, пол помоем и уберемся в отсеке. Малая приборка. Все, смена наша заканчивается.

– А че тут убирать? Только толкаться станем, резонно – как ему казалось, возразил недовольный нравоучениями Денис.

– Ну, так всегда было. Поровну, по-братски, – напомнил Ильин.

– Так это вчерашний век. Вдвоем сделать то, что осилит первый. И вообще, у нас всегда чисто. А когда убираемся – только время теряем. Давай, товарищ – царь зверей, перестраиваться начнем: Бери сам и скажи другим, чтобы с меня пример брали. Я предлагаю так: Сегодня ты убираешь, а на следующей смене я. Ну а та девушка, про которую ты… Так я вообще, с ней расстался… Лучше одному быть. Сладко спать и вкусно есть, – и не дождавшись ответа напарника, схватил планшет с появившимися таблицами, графиками и видео-прогнозами финансовых и сырьевых рынков. В общем, завис окончательно.

– Хорошо. По очереди, так по очереди. Только раньше ты не мерил жизнь – сном и полным холодильником, – как всегда спокойно ответил Лев, и также невозмутимо стал прибираться в отсеке.

3

Ровно в полночь, бело – черных сменила очередная пара вахтенных; друзья отправлялись в каюту. Где соответственно, вскоре покушают, предварительно проведя процедуры личной гигиены. Как говорили раньше: Война войной – а обед важен по расписанию. Ну, или ужин.

Однако, приняв в организмы заработанные калории, парни не стали засыпать – восстанавливая силы для последующей вахты; а решили поболтать – то есть по-народному: заточить лясы. Как-никак, этот поход заканчивался, а с ним и подводники перевоплощались обратно: из железных, во вполне земных россиян. Вот Лев и напоминал “зависшему” над ним товарищу:

– Все-таки, ты был не прав. С командиром так нельзя. Уяснил?!

– Да почудилось тебе, старшина Ильин. Показалось наверно, дружище. Ты что, переслужил – забылся? Смотри, с этим поаккуратней. А то ничего не было, а ты выдумываешь…, – почти правдоподобно, возмущался товарищ.

– Не. Когда чудо чудится, я знаю, – все больше разочаровываясь, но все еще пытаясь подправить друга – как теперь и подушку; Лев также занимал горизонтальное положение.

– Да что ты знаешь?! Живешь как под копирку. Одно и то же всегда: раз, два и три. Ничего не хочешь менять. А вдруг, представляешь – новое лучше прежнего? Никогда не играл в лотерею?! – Денис снова загорался мечтами.

– Не! Я бы точно знал. А так, поменять привычно-личное на чужое и не надежное… глупо! Ну, подумай сам: зачем идти на поводу обстоятельств? Не веришь мне? – Лев не терял надежды: – Тогда давай случай расскажу. Поучительный. Может, тогда задумаешься! Я просто перескажу, что помню.

– Где? На подлодке? – тихонько отозвался Денис.

– Все на земле было. Вроде-бы… Интересно?

– Как это вроде?? Давай-давай, не скрывай, – воскликнул Чижик, в надежде заснуть под сказочку.

И в меру упитанный Ильин, откровенно и ничего не утаивая: то есть как на духу приступил: – Знаешь Деня, как это ни странно прозвучит; но в детстве я худоват был, и совсем невысокого роста. Также болел часто… Потом перерос, еще спорт помог. Короче сам видишь, набрал лишние килограммы. Так вот, моя бабушка – а она людей лечила, объясняла так: Когда душа не уживается с телом, вот тогда-то, человек и заболевает часто.

Нет, конечно, если простыл и перемерз; или инфекция нехорошая пристала – тогда болеют все. А так, когда нормально в жизни; заболеют только тела, чьи души ищут предназначение. Ведь они не даются, а назначаются… О, у меня знаешь какая бабуля была? Вот! – Лев восторженно показал большие пальцы, свесившейся вниз голове.

– Я теперь часто вспоминаю… А раньше, мало думал – молодой был. Вот и зря, что не слушал. Бабушка свято верила: изменить судьбу подвластно каждому. Также, и свое бренное тело. Но вот душу, что самое главное – нет. Нет и никогда! Рождаясь, мы получаем одну на всю жизнь. А от кого? – это еще один большой, и не для всех решенный вопрос.

Притихший Денис – приоткрыв рот слушал продвинутого товарища. Да он бы рассмеялся – привычно; сильно подурачившись. Но вот тон и львиное старание в объяснениях, не позволяли этого делать. Поэтому и помалкивал, смотря то в потолок над собой; то в свой новый сотовый.

– Так что, Душа человеческая – штука тонкая и неосязаемая. Ну попросту, никто и никогда не видел. Мы только чувствуем, когда она одно или другое выкинет. Правда? Бывает же, что она тянет?! То в прошлое, то к кому-то лично. И попробуй сейчас ответь: совесть твоя, где расположена? Покажешь?! Но бывает еще, что болит на душе. Верно?! А где точнее болит? В каком именно месте? – никто не знает, – Ильин опять удивлял.

– Ну, спокойно, – возмутился слушатель: – Совесть в наши дни, не особо приветствуется.

И по-прежнему, требовал добавки: – Давай дальше, что там еще от нашей бабульки?

– А то заснуть не могу, вот ты и рассказывай басни, – так еще думал Дениска.

– Продолжаю свои басни! Сам думаю: Не понимаем полностью, вот и не знаем душу. С телом же, совсем наоборот. Все видно. Кому-то нравиться; а ведь есть наверное такие – которым нет. В основном: женщинам, что-то в себе не нравится. Хотя, возможно и мужчины подобные рождаются.

– Да это понятно, еще дальше, – подгонял неспящий, удивленный некоторым репликам Денис.

– Так вот, бабушка объясняла: побаливал я в детстве потому, что душу не устраивало что-то. Вероятно, были на нее другие планы. А у кого? – тогда было не вполне ясно. Однако бабушка обещала: Великое предназначение России…, а может, и просто свое желание исполняла. Ну, для любимого то внука.

– И все? Вся история! – Переворачиваясь на другой бок, разочаровано посмеивался верхний жилец. – Тоже мне…, скукотища.

– Да нет. Это вступление было – эпиграф. Так рассказывать дальше или детское время закончилось?! – Не замечая иронии, серьезно интересовались с уровня земли.

– Давай – давай, что тянешь как кота за промежности, – зевая, высказалось “высшее” недовольство.

– Давным-давно, и очень далеко отсюда, произошел один… случай не случай; а довольно непраздная история: Как-то, в одно обыденное и ни чем не примечательное утро осени; один маленький мальчик поспешал с мамой в садик. Вот только фокус был в том, что малышу казалось – прохожие понимают: это я веду маму в сад. Да, так и никак иначе… Ему очень хотелось считаться взрослым.

– Ты наверное скажешь? – обращался Лев: Так многие дети мечтают. Правильно… И потому, что располагался садик в квартале от дома; вот они и оказывались там часто самыми первыми посетителями.

В общем, в тот раз – не успев промокнуть под мелким сентябрьским дождем; хотя мальчик и порывался идти лидировать, а все же – под влиянием внешнего ненастья – стихии, часто оглядывался и прижимался к тому небольшому пространству, что улыбаясь предоставляла мама. Поскольку естественно спешила за четырехлетним богатством, дабы прикрыть родное зонтом или собой – подобно медведице от любых угроз. Тем более следом, ей предстоит еще бежать назад – на остановку, и вступить там в гарантированный ежедневно, неравный бой. Когда защитившись от применения невероятных по изобретательности абордажных приемов, технично проникнет внутрь автобуса девятнадцатого маршрута. Где также предстоит хорошенько стараться, чтобы удачно ввинтится в первую же освободившуюся щель: между стоящими и качающимися по ходу движения, наглыми как пираты – пассажирами. И так зависнуть, не придавая значения ощущениям, от чувства веса на себе целого – часто с нотками запахами перегара, общественного желтыша – гормошки: “Икаруса”.

Внутри этой – своей невозможности пошевелится, она пробудет около часа: до самой конечной. Где вырвется из ненавистных наглых объятий, и логично вспорхнув своей привычно-летящей походкой, приземлится уже на территории автобазы, откуда обязательно сбежит вечерком, дабы не опаздывать за малышом в сад; когда усталая и счастливая, опять будет улыбаться только ему: своему коротконогому счастью.

– Отец все время ездил по командировкам: он строитель. Вот парнишка и не видел толком в детстве, – так объяснил ситуацию рассказчик.

– Возможно поэтому, с четырех лет отроду и был самостоятельным? Верно! Во всяком случае, тогда, это так представлялось ребенку, – посоветовался со слушателем Лев.

– А дальше: так как деток в садике еще не было, встретившая их незнакомая воспитательница – ответственная другой группы; помогла переодеться и отвела мальчика в игровую центральную комнату, c постоянно включенным – дежурным, а значит неярким светом. Там мальчик сидел в купе со своим одиночеством, желая оставаться незамеченным: для стен, мебели и в связи с освещением – своего богатого воображения. И оно, как бывало нередко – самостоятельно включилось на полную…

Короче, соблазнившись грудой ярких: мягких и твердых пластиковых, металлических и надувных – резиновых игрушек; ребенок подсел в центр игротеки и начиналась его привычная Игра. Автоматически соображая, мальчик легко представил: что непрерывающиеся параллельные линии восточного ковра на полу, это дорога – по которой будет ездить понравившийся ярко-желтый – с зеленым кузовом самосвал. В общем, соблюдая правила дорожного движения; а это значит: не выезжать с ним за пределы придуманной трассы, молодой водитель стал грузить цветные кубики и вести – направляя машину рукой, при этом добросовестным гудением походил на характерные звуки работы настоящего “КрАЗа”. С его турбо надувной мощью двигателя – выгружал сей груз и скорее возвращался за новым. Игра продолжалась. Он уже перевез “н” – ое количество подобных стройматериалов, планируя вскоре приняться за постройку жилого дома. Для чего, естественно, ему предстоит также стать башенным краном – поменяв воспроизводимый губами звук. Ну, просто строить парень полюбил с детства; почему-то, очень нравилось создавать. И совершенно не понимал тех ребят, которые начинали ломать и уничтожать сотворенные кем-то объекты. Будь то настоящие скульптуры: зимой из снега и льда, а летом из песка; или игрушечные: поделочные и сложенные изделия в бумаге. Так вот, проигрывая сюжет парень увлекся; не замечая другого. Однако неожиданно споткнувшись на мягком и ровном ковре – словно об чье-то желание; покидал счастливое место… Хотя, если честно – его попросту вышвырнули оттуда. Короче, парень увидел это… Только сначала – за секунду до произошедшего: кем или чем-то принужденного поворота головы; внезапно ощутил тяжесть: безумный вес. Следом, сопротивлявшуюся свою душу, проявившуюся от присутствия в комнате плохого.

А если спросишь: Плохого инородного, из другого – чуждого мира? Ребенок пожмет плечами. Просто не знал достоверно: парень только чувствовал, что чужого и нехорошего. Поэтому, увидев “его” – онемел. Поскольку на маленького смотрел и вероятно даже облизывался в своих недружественных мыслях; упитанный как докторская колбаса – удав. Вот только не хищнически коричневый или оранжевый, а по-вегетариански любимый: почти салатного цвета. Это хитрое пресмыкающееся или Большая змея важно раскачивала могучим хвостом; понимая – ребенок один и никто не помешает позавтракать. Отсюда радовался зелененький под полированным пристенным шкафом, не спешив покидая засадное место.

Оказывается: расположившуюся между низом шкафа и линолеумом пола в свернутую бухту змею, не замечали. А она – идеально маскируясь, просто дожидалась часа. И вот, такой наступил…

Успев сделать несколько шагов – мальчик встал памятником, слушая как капает слюна змееподобного.

– Стран… -шно, – осматривая ноги, запутались мысли маленького человека.

Словно читая их, “Этот” стал готовиться к нападению: подёргиваясь так сильно, что по скользкому телу бежали волны. А еще, он принялся зевать: открывая пасть все шире и шире; видимо разминая соответствующие желанию сухожилия.

Помните: парнишка считался большим – ну, лично у себя; но даже такого взрослого, страх не хотел отпускать. В общем, это он теперь распоряжался телом. Вероятно, физика этого дела была и в том, что змей оказался выше и тяжелее мальчишки. Вот и сковывалась как от мороза, вся человеческая гладь. Даже язык превратился студень. Поэтому крикнуть или позвать кого-то на помощь, ребенок не смог. Все возможные контакты с миром, кем-то или чем – были надежно заблокированы. И пареньку оставалось смотреть детскими глазами, на свою взрослую смерть.

– Вот такая ситуация…, – Лев обвел глазами каюту, и подтянувшись руками, заглянул ввысь. Денис лежал завороженный, смотря вверх и не видя ничего кроме этой – представленной собой картинки. Слушатель жил в рассказе…

Лев упал на подушку, продолжая:

– Затем, удав – видимо хорошо размявшись, мгновенно-мощно бросил малую – жирную часть туловища; и выполняя зигзагообразные движения внутренне прогнусил марш победителей. Даже при скромном освещении мальчик видел, как плавно – точно сапер, лоснящаяся и поблёскивающая зелено-синими чешуйками кожа, по дециметрам приближалась к намеченной цели. В действительности, удостоверившись, что пища не сбежит – загипнотизирована, удав исполнял роль людоеда мастерски.

– Эх, – пожалел мальчишка. – Вот если бы я только мог сделать первый шаг. Уж он или она бы, меня ни за что не догнала. Зато, я легко б разогнался – добежал до края ковра… на линолеум – где еще важно не поскользнуться; и открыв дверь в коридор – вбегу в туалет. Где сразу закроюсь на крючок: а там швабра всегда и ведро. Вот и прогоню червяка из жизни… Ну, или хотя бы, не сдамся без боя!!

Такими были желания. Но в реальности, он с все большим ужасом понимал: мечты это здорово; и еще лучше – если прекрасны. А жизнь – вот она. И вскоре, может вообще глупо закончиться: никто не узнает. Крикнуть, и то не могу…, – так сильно мальчик расстраивался, что превращался в один сжатый комок нервов. Потому, как-то само сложилось, что ребенок твердил непонятное: просил кого-то. Ведь что еще оставалось делать? Вот ребенок и повторял неизвестные слова…

Удав словно и это читал: заспешил. Оказавшись еще ближе к выходу, чем то место, в котором застыл ребенок, оскалился: Завтрак в ловушке. Наверно от этого, следом принялся обезьянничать – показывать двойной язык, и по актерски лепить нескромные фигуры телом. И прощаясь с ними, распрямился в длину со свистом давно скрученной спирали, которой, наконец-то посчастливилось осуществить давнюю мечту. Готовый к финальному прыжку, змей приоткрыл пасть и…

Русский человек стоял на своем(!): не сдавался и боролся с помощью единственно доступного способа: Возвышая душу, все твердил и твердил о нем. Получалось до того отчаянно, что он не сразу заметил: как безмолвно стекла слеза, отогревая лицо искренностью. Может поэтому…, а может, что не сдавался; в общем, что-то происходило. Небеса услышали: у парня зашевелились примёрзшие пальцы. Вот в эту самую секунду: когда протягивал навстречу злу ручки, препятствуя нападению; внезапно-быстро и тихо зашла – теперь уже знакомая воспитательница. Она мгновенно зажгла основной яркий свет, от тысячи свечей которого, в огромную комнату вваливался редкий в эту осень – солнечный спектр, а вместе с ним и хорошее позитивное настроение.

Поздоровавшись с ребенком доверенной группы, Наталья Сергеевна дважды погладила мальчишку по голове, и как по ее команде, появились еще две души: знакомые девочки. Они также присели рядом. И как-то по дикому стали хватать и растаскивать те кубики, что еще недавно перевозились “КрАЗом”. Конечно, мальчик не пожалел стройматериалов, что заготовил для стройки. Ничего не сказал. Только отметил, возможно из-за доброго сердца к нему возвратилась привычная подвижность ног и рук. Так что, взяв в руки полюбившийся “КрАЗ”, перебежал на противоположную боковую сторону игротеки. То есть туда, где стоял большущий и длинный коричневый диван. А сев и подняв по себя ноги – естественно, боясь оставлять на полу, думая: мало ли, ползают тут всякие: нечисть подзаборная… Он выставил перед собой грузовую машину и с тревогой посмотрел в сторону, где технично затаилось то, что только-только его чуть не слопало.

– Тогда отчего не пожаловался Наталье Сергеевне, что с любовью относится к детям?! Естественно, потому что большой, вот и не стал ябедничать. Сам захотел справиться с гадом.

Однако любимая тетя Наташа, рассмотрев зелёный и длинный – странный предмет на полу; просто ловко подтолкнула ногой – да так, что в мгновение ока снова оказался под полированным шкафом. И вероятно от этого – каратистского толчка, больше не высовывался и не покидал безопасного места. А мальчик по-прежнему наблюдал – готовился, замечая: как приходят все новые и новые детки; ожидая, что “этот” обязательно решится напасть. Вот тогда парень – по львиному накинется и будет бить – сражаться своим оружием, по наглой двуязыкастой голове. Только удав был изваянием – макетом. Сражаться не пришлось…

Зато ровно в восемь, всех деток выстроили парами прикрепленные воспитатели – командиры, поведя за собой словно в атаку, в столовую на втором этаже; на входе которой, ребят приветствовали солдаты – две боковых шеренги: из бело-стальных раковин. У каждой такого бойца – мойдодыра, имелись два погона: отдельные, желто-медные краны. Соответственно, с наличием горячей и холодной внутренней влаги. Наш герой действовал в третьем ряду, и как все мальчишки, держал в своей смуглой руке белую ручонку Саши; что предоставили торопившиеся воспитатели. Видимо – по росту подбирали девочку, не расспрашивая о собственных симпатиях малышей. Не понимал ребенок того, от чего не спросили: хочет идти с ней или нет? Просто ему давно приглянулась другая, черноглазая девочка Марина, что шла последней с каким-то нервно подёргивающимся хлопцем. Да, у паренька всегда было свое желание. Но, где-то очень глубоко. А внешне, парнишка мужественно исполнял требуемую в данный момент роль: благородно кавалера.