Алые небеса Сеула

В прекрасный сон…

Вижу наш старый дом. Родителей. Прошлого себя, полного надежд и стремлений стать выдающимся хоккеистом. Наша жизнь совсем не идеальна, однако отец стремится к тому, чтобы жена и двое сыновей не испытывали нужду.

Огорчает одно: последние пару месяцев мы редко видимся. Маленькая ИТ-компания папы поглощает все его свободное время. Но сегодня абоджи[17] дома и мы наконец-то ужинаем в полном семейном составе.

Хороший вечер, уютный, щедрый на приятные события. Я с упоением рассказываю о победе школьной сборной на юниорском турнире. Брат хвастается первым табелем успеваемости. Омма[18] лучезарно улыбается. Аппа[19] непривычно весел оттого, что нашел инвестора. Мы счастливы, пока не зная, чем обернется внезапный прорыв «Ким-Компани».

Будильник рассекает голову надвое, словно острозаточенным мечом. Я резко вскакиваю с кровати и тотчас падаю на пол, запутавшись ногами в одеяле. На дисплее электронных часов насмешливо мигают цифры.

Восемь тридцать. До собеседования – полтора часа.

Сборы в «Пак-Индастриал» сегодня не отличаются от вчерашних: душ, наспех запаренная лапша, растворимый кофе. Таблетка аспирина – единственное яркое вкрапление. Костюм надеваю новый, монохромного угольного цвета. Сорочку подбираю под стать – черную, в ней выгляжу особенно стильно. Дорогие часы, запонки, дизайнерские солнцезащитные очки, люксовая обувь, портфель из крокодиловой кожи, где лежит липовое резюме, поддельные документы, взломанная кредитка и наличные.

Пора отправляться на встречу.

На сей раз дорога обходится без приключений: таксист попадается резвый и, что немаловажно, молчаливый, у лотка с кофе нет очереди, а на посту охраны встречают новые лица, однако девушка на ресепшене – все та же.

Перекидываюсь с красоткой парочкой ничего не значащих фраз, пока та выписывает пропуск, беру номер ее телефона, точнее, девица впихивает его силой, и направляюсь к знакомым лифтам, на знакомый шестой этаж, в знакомую переговорную.

Согласно моим данным, собеседование на лидирующие позиции корпорации проводит лично председатель Пак. Это чуток нервирует, пусть я и уверен, что подонок меня не узнает – уже много времени минуло с нашей последней встречи. Но, когда в кабинет входит оценивающая комиссия, Пака среди них нет.

Поправка: председателя Пака, а вот генеральный директор Пак Минхо, его сын, тут как тут.

Интервью начинается с классических вопросов: расскажите о себе, почему вы хотите работать в нашей компании, причина, по которой мы должны выбрать именно вас? Далее идет срез технических проверок, светская болтовня и прогон по моим прошлым заслугам, точнее, заслугам настоящего Ли Соджина.

После завершения беседы из-за стола встает Пак Минхо. Остальные поднимаются следом.

– Господин Ли Соджин, – говорит он, глядя мне прямо в глаза. Наглый, презентабельный, но, как и его родитель, насквозь пропитанный лицемерием. – Обычно мы берем пару дней на раздумье, но, учитывая ваш опыт и компетенцию, не вижу в том нужды. Поздравляю, вы приняты в «Пак-Индастриал». – И через широкий стеклянный стол ко мне тянется мужская рука с золотыми часами на запястье.

Я без особых восторгов принимаю рукопожатие, слегка кивая головой в знак признательности. Нужно держать марку. Установка – они заинтересованы во мне больше, чем я в них, – всегда работает!

– Распоряжусь, чтобы бухгалтерский отдел оформил вас в срочном порядке. Вылетаете завтра, – добавляет генеральный директор.

Мои брови вопросительно прыгают на лоб.

– Вылетаю? Куда?

– В Штаты, – невозмутимо отвечает Пак Минхо. – Ведущий программист в корейском отделении – как-то мелковато для специалиста вашего уровня. Поэтому мы приняли решение назначить вас руководителем отдела технологий в нашем филиале в Америке. Должность куда престижнее, как и зарплата.

– Что? – негодующе хмурюсь я, отнимая руку.

– Какие-то проблемы? – с подозрением щурится Минхо, явно не ожидая подобной реакции. – Вы ведь указали в резюме, что готовы к скорому переезду.

– К переезду обратно в Корею, – поправляю я, пытаясь утихомириться, поскольку внутри беснуется злость, грозящая вырваться наружу и спалить здесь все к чертовой матери.

– Но к чему такие сложности? Вы уволились из холдинга в Нью-Йорке, потому что хотели работать на благо родной страны, верно?

Молча киваю.

– Вот замечательная возможность: руководящая должность в корейской компании и шанс вывести «Пак-Индастриал» на мировой рынок.

– И переезжать никуда не нужно, – вклинивается секретарь Пака, невысокий мужчина возрастом около пятидесяти.

В переговорной воцаряется тишина.

Цель достигнута – я в «Пак-Индастриал». Но, проклятье, мне абсолютно не нужен гребаный филиал в Штатах! Я давно пробил все допуски. Будучи в Америке, я не смогу добраться ни до скрытой документации головного офиса в Корее, ни до гроссбуха!

А мне требуется компромат! Я пришел сюда, чтобы разрушить империю Паков!!!

– Со всем уважением, господин Пак, могу я подумать? – наконец нарушаю паузу, чем вызываю недоумение комиссии.

Минхо снисходительно кривит губы, пристально вглядываясь в мое лицо, но отвечает сдержанно:

– Конечно. Надеюсь, вам хватит двадцати четырех часов на принятие решения, у нас горят сроки.

– Да, – соглашаюсь, уважительно склоняю голову и направляюсь к двери, но внезапно оборачиваюсь. – Генеральный директор Пак, прошу прощения, могу я узнать, кто прошел на должность ведущего программиста в головном филиале?

Мужчина вопросительно смотрит на секретаря. Тот зарывается в лежащие на столе бумаги и вскоре выпаливает:

– Тестовое задание выполнили только вы и госпожа Хоук. Если устное собеседование окажется удачным, думаю, она и получит эту должность.

– Госпожа Хоук, значит… – сипло выдыхаю под нос, мысленно добавляя: «Мэри, а ты и правда заноза в заднице». Вновь кланяюсь. Покидаю переговорную.

И – о чудо – в коридоре сталкиваюсь взглядом с причиной вчерашнего алкоголизма! Мэри, сияя до неприличия ярко, начинает махать руками, будто мы мелюзга на детской площадке. Безумно хочется проигнорировать приветствие, но, на мою беду, лифты находятся в той же стороне, что и «заблудшая».

Приближаюсь, обмозговывая, как максимально быстро избавиться от девицы и ее, похоже, нового друга. Мэри, не теряя ни секунды, пытается нас познакомить, но я смотрю исключительно на нее, игнорируя лощеного прощелыгу, который наверняка прикидывает, как поудобнее проникнуть к иностранке под юбку.

От злости прямо распирает. Никак не могу понять, чего хочу больше: придушить наивную дурочку или предостеречь. Ведь янки не понимает, в какое змеиное гнездо лезет! Благо на выручку приходит женщина из приемной комиссии, оповещая, что госпоже Хоук пора готовиться к собеседованию. Отлично, на пустой треп времени нет, но Мэри успевает пригласить меня выпить кофе.

Однако я отвечаю хлесткое и бескомпромиссное «нет», после чего, твердо вышагивая, направляюсь к лифту, оставляя брюнетку в полном недоумении.

Наблюдая, как на электронном табло сменяют друг друга этажи, я по старой привычке кручу на запястье браслет брата. Руки трясутся. Сердце колотится в горле.

Что же теперь делать? План летит в тартарары, но не потому, что я не справился, а как раз наоборот: я проявил себя слишком хорошо!

– Ащщ! – выплевываю на выдохе, когда металлические двери разъезжаются в стороны.

Когда плетусь по парадному вестибюлю, перебираю в голове все, что знаю про американский филиал, и снова прихожу к выводу о бесперспективности аферы. Даже если я получу закрытый доступ удаленно, в Штатах будет гораздо сложнее выдать себя за Ли Соджина, с которым я вполне могу столкнуться на ИТ-конференции.

Погруженный в раздумья, приближаюсь к ресепшену, снимаю бейдж и вручаю администратору. Не сразу понимаю, что она обращается ко мне, поскольку чрезмерно озадачен.

Девушка холодными пальцами нерешительно касается тыльной стороны моей ладони, и я поднимаю глаза, устремляя взгляд к миловидным чертам.

– Как собеседование? – участливо интересуется она.

– Не так, как я рассчитывал. Меня взяли, но… – Замолкаю, утробно рыча. – И на кой черт мне сдалась Америка?..

– Америка? – восторженно вскрикивает кореянка, буквально вгрызаясь в мою руку. – Как замечательно! Всегда мечтала побывать в Штатах! Не хотите отметить успех за бокалом вина в компании красивой девушки, то есть… коллеги?

Смотрю на нее без порицания, но и без одобрения, просто таращусь, как на мебель. У меня нет сил разбираться в истинных мотивах девицы. Нравлюсь ли я ей или брюнетка, как и многие дамочки в возрасте чуть за тридцать, всеми правдами и неправдами стремится к повышению статуса в личной жизни?

Да какая, собственно, разница? Я не заинтересован.

– Извините, но… – пытаюсь вежливо отказать, как вдруг за спиной раздается голос Мэри.

Надо же… Быстро она управилась! Вероятно, вопрос с назначением действительно решенный.

Слишком сладко, наигранно и льстиво иностранка прощается с теперь уже моей новой приятельницей – хотя я даже имени ее не знаю, – отдает бейдж и, разворачиваясь, явно намеренно, со всей дури врезается в меня.

– Эй! – возмущенно гаркаю, не сдержавшись.

На что Хоук ядовито язвит:

– Ой, простите, не заметила, спешу. – И уходит.

Э-э-э… что это было?

Зависнув, смотрю вслед разгневанной янки, теряясь в желаниях: то ли крикнуть вдогонку, чтобы глаза разула, то ли забить и принять приглашение недоколлеги.

– Похоже, приревновала, – смущенно улыбается администратор, пытаясь вернуть себе мое внимание.

– А? Чего? – Озадаченно гляжу на собеседницу и снова оборачиваюсь, ищу глазами Мэри и совершенно внезапно обнаруживаю не только интересующую меня спину, но и решение проблемы.

Призрачное, абсолютно не продуманное, но хоть какое-то!

– Спасибо! С меня кофе в следующий раз! – На радостях жму обе руки неслучившейся интрижке и, чуть ли не спотыкаясь, мчусь за новым ведущим программистом «Пак-Индастриал».

Она уже садится в такси.

Перепрыгиваю через несколько ступенек, как и вчера, сигаю над ограждениями и в последний момент успеваю ввалиться на заднее сиденье, весьма грубо, совсем не по-джентельменски оттесняя янки к дальнему окну.

Она смотрит на меня, выпучив глаза, возможно, собирается разразиться возмущенной речью, но я резко вскидываю раскрытые ладони, изображая глубочайшее удивление.

– Чего? Ты ведь хотела кофе! – И добавляю на корейском, обращаясь к водителю: – В ближайшую кофейню, пожалуйста. Но что-нибудь поприличнее, с шиком! – Мне и правда нужно впечатлить американскую агасси.

Глава 8

Мария Соколова

Смутное чувство огорчения и внутреннего дискомфорта, возникшее минутой ранее в вестибюле компании, почти подчистую убивает приподнятое от удачно пройденного собеседования настроение. И вот вроде бы ничего страшного не случилось, но неприятное послевкусие стремительно оседает в груди и давит чугунной плитой. Жаль, люди не так просты, как двоичная система или, на худой конец, язык HTML, тогда их можно было бы просчитать, но, увы… сплошное разочарование. Не зря бабуля твердила, что в людях я вообще не разбираюсь и дальше своих кодов ничего не вижу. Возможно, тут есть доля истины. А черт с ним! Хватит. Долой грустные мысли и дурное настроение!

Кофе я могу выпить самостоятельно, да и телефон сегодня со мной, заряжен, полностью готов помогать и взаимодействовать с окружающими.

Сажусь в первое попавшееся такси, заранее подготавливая текст для автопереводчика, но не успеваю закрыть дверь, как в салон буквально втискивается Соджин, тот самый, у которого нет времени на болтовню.

Грубо отпихивает меня к противоположному окну, на что я громко и максимально возмущенно огрызаюсь:

– Эй, сдурел?!

Непрошеный попутчик удобно располагается рядом, глядя на меня невинным взором, припоминая, что именно я и пригласила его попить кофе.

– В прошедшем времени, да. Уже не актуально, – недовольно заявляю, уставившись в упор на прибывшего.

Но вместо попыток хоть как-то учесть мое мнение господин придурок говорит что-то на корейском водителю, и тот выезжает на дорогу.

Тяжело вздыхаю. Отворачиваюсь. Прикусываю кончик языка, подавляя негативные эмоции. Да, он помогал мне, и в благодарность я позвала выпить кофе, причем дважды, значит, один раз высижу. Однако не обещаю, что буду милой и общительной. Имею полное право вести себя так, как и он накануне.

Отличный план. Мне нравится. Игра началась!

Расслабленно поправляю волосы, целиком и полностью игнорируя Ли. Переключаю внимание на телефон. Некрасиво и невежливо, но ничего не поделаешь, ведь не я задаю тон беседы. Поездка проходит в молчании. Отрываюсь от новостной ленты только в тот момент, когда такси останавливается.

Смотрю в окно, понимаю – мы припарковались возле кофейни.

Класс! Сейчас по-быстрому разделаюсь с кофе и свалю.

Молча покидаю салон автомобиля. Вместе с Соджином захожу в уютное, но пафосное заведение. Парень явно в шоке от настолько затянувшейся паузы. Хотя кто знает, он же не из болтливых. Возможно, сейчас для Ли подобное «общение» является комфортным.

Приветливая официантка дружелюбно здоровается, конечно же, на корейском – черт его дери, – указывает на свободные места и, полагаю, добавляет, что принесет меню.

Я киваю в ответ.

Мы присаживаемся за столик, рассчитанный на двоих и расположенный у окна. Вешаю сумочку на деревянную спинку стула и возвращаюсь к созерцанию последних новостей во всемирной сети.

Через минутку к нам подходит сотрудница кофейни, что-то спрашивает, Соджин на английском повторяет вопрос для меня:

– Что будешь заказывать?

Не реагирую, продолжая меланхолично скользить пальцем по экрану.

Как странно, я даже не смотрю на спутника, но отчетливо чувствую на себе недовольный, пристальный взгляд. Неужели заметил мое молчаливое настроение? Но сейчас удивляет, скорее, другое: ему не плевать, что мы не разговариваем. Может, механизм какой-то внутренний повредился при столкновении у ресепшена?

Любопытная теория, понаблюдаю еще немного.

Увлекшись фотографиями сокурсников, которые откровенно хвастаются путешествиями, покупками и обилием поглощаемой пищи, не сразу замечаю, как на стол ставят кружку кофе и высокий бокал с розовой жидкостью, украшенный причудливой трубочкой.

Соджин подвигает розовое нечто ко мне, я хмурю брови, чуть наклоняюсь и вдыхаю запах напитка: клубничный молочный коктейль. На минуточку, в кофейне, куда Я его позвала, он заказал МНЕ коктейль, как маленькому ребенку. Мужская логика.

– У меня аллергия на клубнику, – холодно заявляю я, впервые поднимая глаза на собеседника.

Вру, но так ему и надо, ишь ты, какой важный сидит.

После откровения, под аккомпанемент тяжелого вздоха, уже не герой дня меняет местами напитки, отдавая мне на растерзание кофе. Собираюсь вновь проигнорировать щедрый жест и вернуться к телефону, но гаджет бестактно отнимают и кладут на противоположный край стола.

– Что? Значит, и впрямь приревновала? – неожиданно спрашивает Соджин, пока я сверлю его гневным взглядом.

Выражение моего лица сразу меняется, я склоняю голову набок и изгибаю бровь в немом вопросе: «Ты дурак?»

За нелепым предположением следует не менее несуразное объяснение, что, видите ли, эту идею ему подкинула девушка, точнее, курица с бейджиками. ГЕНИАЛЬНО!

Услышав надуманную теорию, хмыкаю, но звук получается похожим на сдавленный смешок.

– Надо же… А ты забавный. Шутки на троечку, но я в принципе и не думала, что в твоей прошивке имеется чувство юмора. – Пододвигаю напиток, делаю глоток.

Фу – черный кофе со льдом! Из всего уравнения мне нравится лишь последний компонент.

– Гадость! – С отвращением морщу нос, теперь мне не избавиться от горького послевкусия разочарования – и речь тут совсем не о напитке.

Соджин явно хочет ответить на предыдущую реплику, но вдруг начинает звонить мой телефон. Пронзительно громкий рингтон мгновенно привлекает внимание всех посетителей заведения.

– Можно? – Вопрос ради вежливости, ведь рука уже тянется к мобильному.

Впрочем, Ли не протестует.

Забираю собственность, смотрю на экран – Джим. Наверняка хочет узнать, как прошло собеседование. И в другой момент я бы сбросила, однако сейчас идея поговорить кажется потрясающей!

Отвечаю на звонок.

– Привет, милая. Ну и как интервью? – раздается из динамика взвинченный голос.

Терпеть не могу ласковые прозвища, но, учитывая присутствие обидчика, можно и понежничать.

– Привет, милый. – Последнее слово застывает на языке мерзким слизнем, однако мне удается произнести его без притворной сладости. – Все отлично, не о чем беспокоиться.

– Уже возвращаешься в отель?

– Нет, заехала кофе попить. – Я совершенно спокойна, на спутника не смотрю – много чести.

– Сама или с новым другом? Не помню, как его имя, – заботливо интересуется Джим, а я на секунду замираю, размышляя, как правильнее ответить.

– Нет, не с другом, с тем парнем я больше не виделась. Придурок какой-то, – ворчу сердито, но по факту.

– После такого заявления у меня еще больше вопросов, – усмехается бойфренд.

Я улыбаюсь.

– Ладно, давай перезвоню позже. Ага, пока, целую. – Даю отбой, кладу телефон экраном вниз.

Где-то внутри, на протяжении всего разговора и в особенности теперь, скручивается липкий ком из недосказанности и, что уж таить, обиды. Не люблю вести себя подобным образом. Проще прекратить фарс и разбежаться в разные стороны.

Делаю два глотка кофе, чтобы побыстрее покончить с напитком. Бросаю взгляд на молочный коктейль недодруга, понимая, – парень не особо тронут, что сейчас значения не имеет.

– Кофе выпили. Считай, долг оплачен. – О да, я цитирую! Беру телефон, встаю, хватаю сумочку со спинки стула и направляюсь к выходу.

С меня достаточно.

«Тихо, мирно, пара шагов, и все закончится», – попутно усмиряю себя, практически достигая заветной цели в виде двери. Однако сегодня вселенная ко мне неблагосклонна или неблагосклонен Соджин, что в принципе тянет на правду.

Так или иначе, но за секунду до того, как пальцы касаются дверной ручки, в мою спину врезается дерзкое заявление, между прочим, с расистским уклоном:

– Эй, янки, ничего не забыла? Вообще-то ты должна мне кофе. Если счет оплачу я – с тебя ужин!

Делаю размеренный вдох, затем выдох, разворачиваюсь и неторопливо возвращаюсь к столику. Стараюсь выглядеть хладнокровно и не замечать надменную ухмылку Ли, в противном случае глаза тут же закатятся. Попутно вынимаю портмоне, готовясь завершить наше знакомство, но ситуация резко меняется. Соджин оказывается рядом, цепкие пальцы вмиг смыкаются на моем запястье, что начинает напрягать.

Парень наклоняется, как-то навязчиво близко, а потом неприлично открыто сверлит меня хищным взглядом.

– Люк, Джим… – томно шепчет он. – А ты не столь невинна, как мне казалось. Вчера просила остаться, а сегодня убегаешь. Нужно ли напомнить, что ты получила работу благодаря мне? И не только потому, что я провел тебя через охрану…

«Заткнись, заткнись, заткнись», – бесконечно крутится в голове. Но, к сожалению, Соджин не замолкает, чем стремительно уничтожает образ героя, сложившийся в сознании накануне, и превращается в очередного самовлюбленного павлина с раздутым от самомнения хвостом.

Слова про работу в компании цепляют, но я стараюсь не фокусироваться на них! Плевать, пусть говорит, что хочет! Может, он успокаивает задетое эго, ведь работа – моя, а кто-то остался с носом!

Сердито закусываю нижнюю губу и молча отвожу взгляд, дожидаясь, пока моя рука снова будет свободной. Ей-богу, не вырываться же и устраивать сцену. Я жила в Штатах долгие шесть лет и столько заносчивых уродов встречала, иммунитет у меня что надо!

А Соджин в той же самовлюбленной манере продолжает:

– Ладно, расслабься, я оплачу. Не важно, кто это сделает, сегодня мы поужинаем. Заеду в восемь, и, если ты действительно хочешь от меня отвязаться, советую быть готовой. К тому же тебе не помешает помощь. В Сеуле туго с жильем, да и в мегаполисе ты плохо ориентируешься. Можешь, конечно, и дальше строить обиженку, обратиться к Люку, он не откажет. Однако поверь, его плата за помощь будет исчисляться совершенно иной валютой. – Парень важно окидывает меня взглядом, словно толстый намек не вполне понятен. – Не спрашивай, почему я уверен: тебе невдомек. Он кореец, как и я, это моя страна, мой город, я знаю людей, традиции, язык, а еще парочку отличных риелторов, и, как ты наверняка уже успела убедиться, моими помыслами зачастую движет искреннее желание помочь. А теперь – все. До вечера.

А вот как слышу монолог я: Ли настолько прекрасен и великолепен, что мне давно следовало пасть ниц и начать молиться на него, как на божество.

Вальяжная речь завершается небрежным протягиванием кредитки официантке. Я даже начинаю смеяться, недолго, тихо, но искренне. Хотя, возможно, это истерическое.

– Ты так мило приглашаешь меня на свидание, прямо не могу, – выдыхаю, прижимая руку к груди. – Мне стоило бы вести себя чуточку сдержаннее, учитывая, КАК много ты для меня сделал. – Кокетливо заправляю прядь волос за ухо, смущенно опуская взгляд. – Но не буду тебя отвлекать. – Застенчиво-лживо улыбаюсь, после чего, совершенно «случайно», задеваю сумкой почти полный бокал с молочным коктейлем.

Емкость падает набок, а содержимое сочными брызгами летит на Соджина, который чудом успевает отскочить.

– О боже! Прости! – Шокированно прикрываю рот ладонью и смотрю невинной газелью. – От твоей сногсшибательности у меня голова закружилась. Хорошо, что все обошлось. – Подмигиваю, разворачиваюсь и направляюсь к двери. – До вечера, буду ждать. – Помахиваю пальчиками на прощание, не оборачиваясь.

Очутившись на улице, сердито и весьма эмоционально выругиваюсь на исконно русском, упоминая ту самую легкодоступную женщину.

– Ага, разбежалась! Ну и урод, а косил под нормального… Права была бабушка, я вообще не разбираюсь в людях, – недовольно бубню всю дорогу до такси.

Нет уж, я никогда и ни при каких обстоятельствах не стану общаться с этим выскочкой.

Моего номера у него нет, в курсе лишь, где я живу, да и то временно. Короче, еще денек, и, считай, разбежались навсегда.

Сажусь в белый автомобиль с ярко-желтыми полосками на дверях, опасливо поглядывая по сторонам, убеждаясь, что меня никто не преследует, и еду в отель. Фраза о полученной должности не дает покоя, ведь если вопрос решенный, почему мне не сказали? И как Соджин мог выяснить это раньше? Ему сообщили на собеседовании? Как-то нелогично. Деваха с ресепшена точно не в курсе. Что еще остается? Ладно, к черту, ненавижу гадать без исходных данных.

Скоро узнаю, не будут же меня держать в неведении неделю.

Остаток дня трачу на поиск англоговорящего риелтора, который займется подбором подходящего жилья. Когда часы показывают семь тридцать, покидаю отель, решая поужинать в каком-нибудь милом месте. Во-первых – это возможность развеяться и вкусно поесть, а во-вторых, таким образом, избегу встречи с Ли.

Не станет ведь он караулить меня в лобби весь вечер.

При выборе кафе особо не заморачиваюсь. Прописываю в поисковике запрос: «Топ лучших заведений Сеула», – а затем иду в первое ближайшее по списку.

Судя по отзывам, уютное местечко, спрятанное от уличного шума. Цитата: «С лучшими вафлями в городе».

А я люблю вафли! Плюс – в пешей доступности.

По факту вафельная оказывается неплохой. Небольшое помещение, домашняя обстановка. Крошечные столики на двоих притулились почти впритык друг к другу, что не причиняет дискомфорта посетителям. Кафе расположено в жилой многоэтажке, поэтому здесь достаточно тихо.

Вафли, правда, чуть огорчают. Я предпочитаю хрустящие, а они мягкие, совсем не такие, как у бабушки… Возможно, переложили сливок. Но в целом мне нравится, вечер проходит отлично, тихо и без павлинов.

Провожу в заведении около часа, за который успеваю прочесть пару глав книги «Американские боги» Нила Геймана, понимая, что сериал явно круче, расплачиваюсь и выхожу на улицу. Такси не вызываю, хочу прогуляться, посмотреть на город, подышать воздухом, пропитаться якобы волшебной атмосферой Сеула.

Сворачиваю на дорогу, ведущую через задний дворик, в простонародье именуемый подворотней. В сумке нетерпеливо вибрирует телефон. Взволнованно достаю гаджет, смотрю на экран – новое сообщение на почте с электронки «Пак-Индастриал». Дыхание замирает, сердце неконтролируемо пускается в галоп, предвкушая хорошие новости. Открываю сообщение, читаю…

– Да! – радостно взвизгиваю: меня приняли на работу и ждут в понедельник!

Широко улыбаюсь, перечитывая текст. За этим занятием не замечаю, как выхожу на проезжую часть, вдобавок слишком поздно улавливая слепящий свет фар несущегося на меня мопеда. Отрываю взгляд от дисплея и испуганно замираю на месте с удивительно отчетливым осознанием – я не успею…