Алые небеса Сеула

– Обожаю тебя! – внезапно взвизгивает янки.

Я неодобрительно хмурюсь. Однозначно у американской бестии не все дома!

Соджин, долг выполнен, пора валить. Но едва я собираюсь убраться прочь, как взгляд невольно цепляется за перебинтованную лодыжку брюнетки, которую она приволакивает, пытаясь дотащить пакеты до стола. Черт…

Негодующе выдыхаю и вхожу в номер, бесцеремонно отбирая у хромой еду и лекарства.

– Спасибо, – как ни в чем не бывало мурлычет она, и мои глаза закатываются до затылка, слава Будде, я стою к девушке спиной. – Ты располагайся пока, а я переоденусь, хорошо?

О! Наконец-то доперло, что красоваться перед малознакомым парнем в одном полотенце, даже если тот оказывает тебе помощь, не самая блестящая идея! Вдруг я маньяк?.. Согласно статистике, самые изощренные психопаты в обычной жизни – образцовые мужья, отцы, бойфренды.

Девушка исчезает в ванной, но я не успеваю перевести дух: позади раздается предупредительный стук в дверь. Резко оборачиваюсь с глупым выражением лица, будто меня вот-вот поймают с поличным на месте преступления.

В номер заходит горничная с махровым нечто в руках.

– Прошу прощения, господин, халат, который вы просили.

В моей голове проскальзывает тень осознания. Вот почему Мэри открыла в неглиже!

– Где оставить? – невозмутимо интересуется женщина.

Я растерянно пожимаю плечами, кидая вопросительный взгляд на кровать. Сотрудница понимающе кивает, аккуратно укладывает халат на матрац и молча удаляется. Может, и мне стоит сигануть за ней в коридор? Навыдумывал с три короба! Эх… И чтобы до конца осмыслить недоразумение, приступаю к разбору пакетов: монотонное дело лучше всего помогает перезапустить мозг.

Хоук возвращается минут через пять. К этому моменту на столике возле окна, из которого открывается чудесный вид на башню Намсан, янки ждет чаджанмён и открытые контейнеры с овощами. Лапша немного разбухла, что не должно отразиться на вкусе.

– Класс, что это? – выглядывая из-за моего плеча, интересуется хозяйка номера, напоминая любопытного дошкольника в лавке чудес.

Скольжу взглядом по миниатюрной фигуре: лучше, чем полотенце. Однако разница не особо велика – шорты на туристке, что трусы, и даже худи положение не спасает! Впрочем, чего я опять нервничаю? Девушка мне чужая, ни сестра, ни подруга, никто! А я веду себя так, будто взаправду ее опекун. И вообще, мне пора!

– Лапша со свининой и соусом из черных бобов, – отвечаю развернуто, но сухо, решив, что название американке все равно ничего не прояснит. – Садись, ешь. В бумажном пакете – лекарства по рецепту. – Но в поле моего зрения попадает отекшая лодыжка, перемотанная намокшим эластичным бинтом, и проклятое чувство ответственности начинает барахтаться в груди и мерзко скрести по ребрам.

Ким Соджин, да тебе в благотворительный фонд нужно устраиваться, а не в «Пак-Индастриал»!

Мэри между тем тянется за лапшой, на поедание которой потратит не меньше пятнадцати минут, а палочками и вовсе тридцать.

Но ведь я хочу уйти поскорее, поэтому перехватываю руку девушки и, вынудив посмотреть на себя, строго проговариваю:

– Сначала сменим повязку. Как ты вообще додумалась лезть в воду в бинтах? Не могла подождать до утра? Давай сюда… – Пододвигаю к ногам американки стул.

Молчу, пока она размещает на нем свою пятую точку. Присаживаюсь, упираясь коленом в пол, предварительно стащив со стола бумажный пакет. Разрываю его зубами, вываливаю содержимое на паркет: согревающая мазь для связок, пластыри, гель от отека, запасной комплект эластичных лент, таблетки – они сейчас не понадобятся.

Перебинтую и распрощаюсь.

– Сиди смирно! – шикаю с угрозой, разматывая мокрый бинт.

Голеностоп брюнетки раздут. Возле косточки красуется расплывчатый фиолетовый синяк. Смазываю его противоотечным средством, касаясь кожи максимально бережно. Перехожу на заднюю сторону лодыжки, где уверенно обрабатываю свободное от ушиба место согревающей мазью, чтобы связки регенерировали быстрее. Затем клею на пятку пластырь со змеиным ядом в качестве наружного обезболивающего и накладываю свежую повязку.

– Готово. Постарайся сегодня как можно меньше нагружать ногу. Ужин закажи в номер, просуши бинт, соблюдай постельный режим. – Поднимаюсь, выпрямляюсь во весь рост, обтираю ладони салфетками, взятыми в кафе, и, поклонившись на прощание, направляюсь к двери.

До желанной свободы остается пара шагов, руку протяни, и вот она – вожделенная дверь, однако почти у порога меня нагоняет женская мольба, вынуждая инстинктивно замедлиться.

И я вполне мог бы проигнорировать слова иностранки, но вот загвоздка, мисс Хоук произносит фразу и, сама того не ведая, вмиг сбивает мои навигационные настройки.

– Пожалуйста, останься со мной…

Тело пронизывает парализующей дрожью, ступни намертво припечатываются к полу. Я медленно оборачиваюсь, но вместо Мэри вижу восьмилетнего мальчика. На разбитых коленях – запекшаяся кровь. Жесткие, как проволока, волосы – мокрые от дождя и торчат в разные стороны. Шорты липнут к тощим ногам, футболка в темных пятнах от соевого соуса, а на левом запястье болтается самодельный браслет дружбы из красных ниток и цветных бусин.

– Хён[15], пожалуйста, останься со мной, – всхлипывает он, вытирая сопли тыльной стороной ладони.

Внутри все сжимается. Чувствую, как земля уходит из-под ног. Мне горько, я разбит!

На болезненном выдохе прикрываю глаза. Жду, пока отпустит, но становится лишь хуже. Вновь смотрю с опаской перед собой, силуэт ребенка начинает растворяться в воздухе, а шутливая угроза хозяйки номера окончательно возвращает меня в реальность.

Туго сглатываю, быстро моргая, словно в глаза песка насыпали. Неосознанно запускаю пальцы под манжету рубашки, нащупывая плетеную фенечку, проверяя, на месте ли три стеклянные бусины с инициалами, после чего молча возвращаюсь к столу, беру свою порцию, плюхаюсь на край кровати и начинаю уплетать еду так проворно, будто это моя первая пища за несколько дней.

Но дело уже не в желании скорее покинуть отель, а в давящих и сжимающих горло воспоминаниях, от которых я пытаюсь отвлечься, интенсивно работая челюстями.

Американка, поглядывая на меня с нескрываемым любопытством, благодарит за помощь и предлагает вместе пообедать.

– Мы уже едим, – втянув в рот столб лапши, угрюмо бурчу я, не поднимая на девушку глаз. – Мы в расчете. Никто никому ничего не должен.

Грубо, знаю, ведь Мэри ни в чем не виновата. Но полыхающий фитиль не потушить, лимит учтивости молниеносно приближается к нулевой отметке, а выманить на свет милашку Ли Соджина теперь вряд ли получится.

Однако госпоже Хоук удается отвлечь меня от тарелки.

– Соджин, а можно тебя спросить? Насколько сильно тебе нужна работа в «Пак-Индастриал»? – весьма осторожно подбирая слова, начинает она. – Я вот к чему, давай смоделируем ситуацию – теоретическую. Допустим, завтра некая иностранка получит должность в вышеуказанной организации, оставив тебя без работы. А смог бы ты продолжать дружить с той гипотетической иностранкой, у которой в Сеуле… – Запинается, отводит взгляд. – В целой стране… нет ни одного друга?

Насколько сильно мне необходима занятость в «Пак-Индастриал»? Хороший вопрос. Задаю его себе каждый день на протяжении последних лет.

Правда, звучит он несколько иначе: на что я готов пойти ради должности в «Пак-Индастриал»? Ответ всегда один: на все!

Надменно усмехаюсь. Встаю с кровати. Подхожу к мусорному ведру, чтобы выбросить контейнер-миску. Из груди вырывается сиплое, но многозначительное: «Хм».

– Значит, ты ТОЖЕ прошла… – Основополагающее слово – «тоже». Криво ухмыляюсь и разворачиваюсь, глядя на янки сверху вниз.

Не представляю, что еще добавить. Посоветовать, чтобы не распушала хвост прежде времени, ведь ее уровень владения корейским вряд ли зачтется комиссией. Но она и так в курсе. Раз умудрилась решить тест за полчаса – не глупая.

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, – наконец резюмирую, нахально дернув бровью. – В любом случае удачи, Мэри… – Я впервые произношу имя девушки вслух.

Странное ощущение, от которого хочется немедленно избавиться, чтобы не привыкать. Поэтому, ища повод, перевожу взгляд на порцию Хоук – доела. Отлично. Миссия выполнена, мы пообедали, более меня в номере ничто не держит.

– Мне пора. Нам обоим надо отдохнуть и подготовиться, – поясняю причины чисто из вежливости и уверенно направляюсь к двери, но за секунду до того, как оказываюсь в коридоре, оборачиваюсь. – И да, поверь, тебе совсем не нужен такой друг, как я. – Вновь склоняю голову, чуть ниже обычного, и оставляю девушку в одиночестве.

Глава 6

Мария Соколова

– При-вет. – Потрясенно разглядываю Соджина, не контролируя появляющуюся на губах глупую улыбку, сопровождаемую никому из нас не нужным выводом: – Неожиданно.

Внезапный гость выглядит озадаченным, как и я, однако резоном для его зависания является мой наряд, точнее, отсутствие оного.

От греха подальше прижимаю рукой край полотенца на груди, чтобы не дай бог не развязался.

С мокрых волос, перекинутых на одну сторону, вода стекает по плечу, и прежде, чем приступать к расспросам, понимаю – стоит переодеться. Но, с другой стороны, долго держать человека в коридоре – невежливо.

– Зайдешь? – опомнившись, спрашиваю я, чуть отодвинувшись.

Реакции, как и движения, не обнаруживается.

– Это мне?

Соджин в гробовом молчании протягивает пакеты, и по запаху, идущему от одного из них, догадываюсь – внутри что-то съедобное.

– О боже, еда! – Поднимаю на собеседника округлившиеся от счастья глаза, прижимая пакеты к груди. – Обожаю тебя! Спасибо! Дай мне секунду… – Отворачиваюсь, дверь предусмотрительно не закрываю, мало ли что.

Иду к столу, откровенно прихрамывая, желая освободиться от ноши и, если возможно, заманить гостя. Сзади раздается тяжелый вздох, а затем и шаги. Отлично, значит, зашел.

Улыбаюсь все шире и шире, особенно после того, как пакеты из моих рук перекочевывают к Соджину.

– Спасибо. Ты располагайся пока, а я переоденусь, хорошо? – Вопрос риторический. В следующее же мгновение хватаю одежду, подготовленную заранее, и скрываюсь в ванной.

Еще повезло, что мы не на свидании, а то с мокрой башкой, без косметики, в серых шортах и толстовке выгляжу непрезентабельно. Но, к счастью, сейчас об этом можно не беспокоиться.

Выхожу из ванной. Нос сразу улавливает аппетитный запах съестного, а живот начинает жалобно урчать. Медленно подхрамываю к столу, попутно вытирая волосы полотенцем.

Замираю сбоку от гостя, заканчивающего с сервировкой, и с любопытством спрашиваю:

– Класс, что это?

Как странно… Не знаю, почему, но, глядя на напряженный профиль спасителя, не могу отделаться от навязчивой мысли, что парень раздражен. Хотя почему бы и нет, ему приходится возиться со мной – совершенно незнакомой девушкой – как с малым ребенком, за которого он с какой-то стати несет ответственность. Но если в Корее все мужчины пропитаны желанием заботиться о слабом поле и ведут себя настолько учтиво даже с посторонними людьми, то какого черта я вообще сомневалась, нужно ли сюда ехать? Пора срочно перебираться на постоянное место жительства!

Тем временем Ли посвящает меня в содержимое контейнеров. Блаженно улыбаюсь, наклоняясь к ближайшему.

– Со свининой? – Вдыхаю аромат лапши и довольно киваю под звучное: – Вкусняшка. – Рука уже тянется к заветной коробочке, однако в последнюю секунду вокруг запястья смыкаются тонкие, длинные пальцы, и мой взгляд устремляется к их хозяину.

Парень командным тоном оповещает, что первоначальная задача – сменить повязку.

– О’ке-ей, – отвечаю сбивчиво, отчего-то начиная оправдываться. – Но я не могла подождать, ты ведь помнишь, аэропорт, самолет, утомительный перелет и прочее… – Пожимаю плечами, мол: «Не виноватая я, он сам пришел».

Под пристальным, нетерпеливым взглядом послушно сажусь на стул, вытягивая ногу, которую Соджин берет за пятку, да так бережно, точно я стеклянная. И это настолько мило, что еще чуть-чуть, и у меня челюсть от улыбки заклинит.

Но раз уж сижу, почему бы не перекусить?

Совершаю повторную попытку добраться до еды, тянусь к лапше и получаю грубое:

– Сиди смирно!

– Ладно! – Резко выпрямляюсь, возвращаясь на место под вырывающийся из груди смешок.

Это нечто… Он – нечто! Кажется, обо мне так заботилась только бабушка после очередного падения с велосипеда. Но то – родня, а здесь чужой человек, причем буквально. Я о нем ничего, кроме имени, и не знаю.

Соджин разрывает пакет зубами. Ловлю себя на мысли, что он выглядит чертовски сексуально. Вот блин… Наверное, я падкая на героев, а их тут, возможно, целый полуостров!

Бедный Джим, не понимал он, куда меня отпускает.

Наклоняюсь, облокачиваясь локтем о бедро. Подпираю подбородок ладошкой, завороженная бережной работой мастера. Прикосновения парня – аккуратные, сдержанные, нежные: набор победителя. Не думаю, что на родине мне такие попадались.

Еще пара минут – и процедура завершается. Но, разумеется, под аккомпанемент строгих нравоучений, на которые я лишь согласно киваю. Ну а дальше… случается самая разочаровывающая часть дня – он уходит!

– Эй! Нет. Нет, постой! – выкрикиваю я, пока Ли еще находится рядом. – Пожалуйста, останься со мной… ненадолго, тут же две порции! Прошу, не заставляй бежать за тобой, ты же видишь, что мне нельзя напрягать ногу. – В общем, веду себя как капризный ребенок!

Но я полагаю, что в моем случае только сострадание и поможет. Поэтому, едва спаситель оборачивается, выпячиваю нижнюю губу и строю жалобную мордашку.

Не могу сказать, что Соджин выглядит счастливым, зато в выигрыше именно я.

Парень остается, а это уже победа!

– Спасибо! – расплываюсь в улыбке.

Молча наблюдаю, как парень берет оба контейнера, один протягивает мне и садится настолько далеко, насколько возможно, а затем принимается за еду, да так лихо, что у меня от удивления брови на лоб лезут.

Следую его примеру: перемешиваю содержимое, вылавливаю кусочек свинины, отправляю в рот – недурно.

– Вкусно, – заявляю утвердительно и задорно.

В ответ – тишина.

Хм… Как бы выяснить хоть что-нибудь о новом знакомом за те десять, а учитывая, с какой скоростью из его контейнера исчезает еда, пять минут, которые у меня остались? Спросить личное – не вариант. Он и по делу не всегда отвечает. Заводить разговор о погоде, отеле, смене часовых поясов – тупо.

– Ладно, я уже упоминала, но я очень признательна за помощь. Поэтому теперь с меня минимум обед и кофе, и, кстати… – Важно вскидываю раскрытую ладонь. – Это не обсуждается. За мной должок, и, если не захочешь добровольно принять оплату, буду преследовать тебя до конца жизни.

От дальнейшего потока моих слов собеседника спасает назойливо вибрирующий мобильный. Точно! О нем-то я совсем забыла!

Некрасиво утыкаться носом в телефон во время беседы, пусть и однобокой, поэтому чувствую необходимость извиниться:

– Прости, секунда!

Однако Соджина, похоже, не волнует, чем я занимаюсь.

Протягиваю руку, легко подхватываю гаджет – тысяча и одно сообщение от Джима, я же не отзвонилась. Но сейчас послания меня не особо интересуют, ведь есть самое важное с местного номера – приглашение на личное собеседование завтра в десять двадцать! Бинго!

Улыбаюсь прочитанному тексту и, даже не пытаясь ответить всем меня потерявшим, откладываю телефон, бросая любопытный взгляд на гостя.

А его пригласили? Черт, если я заберу работу спасителя, захочет ли он со мной тусоваться?

Впрочем, кого я обманываю, возможно, не пожелает со мной тусить и по иным причинам.

– Соджин, а можно тебя спросить? – начинаю издалека, бесцельно копошась палочками в остатках лапши.

Получаю нечто похожее на кивок. Ладно, засчитываю за утвердительное «да».

– Насколько сильно тебе нужна работа в «Пак-Индастриал»? – Вопрос отчасти глупый, поэтому решаю продолжить мысль: – Я вот к чему, давай смоделируем ситуацию – теоретическую. – Выкидываю руку в сторону. – Допустим, завтра некая иностранка получит должность в вышеуказанной организации, оставив тебя без работы. А смог бы ты продолжать дружить с той гипотетической иностранкой, у которой в Сеуле… – Запинаюсь, решая увеличить ставки. – В целой СТРАНЕ… нет ни одного друга?

Да, конечно, называть нас друзьями – наивно. Парнем движет воспитание, я же, образно говоря, чемодан без ручки. Но мне-то – как чемодану – необходим хоть кто-то англоговорящий. И пусть звучит эгоистично, я хочу, чтобы им стал Соджин.

Погруженная в мысли, не сразу замечаю, что мое гипотетическое предположение возымело свое действие. А результаты – куда лучше, чем я думала. Впервые с момента нашего знакомства, дополненного, в частности, а-ля беседой, глаза собеседника загораются. Не буду врать, пламя не предвещает ничего хорошего, зато свидетельствует о том, что меня слушают.

И речи мои пробуждает толику любопытства в замысловатой, совершенно загадочной для меня голове.

– Значит, ты тоже прошла…

Как интересно.

Но возникший вопрос сразу отбрасываю: парня пригласили – вроде бы плюс, а может, и так себе. Наверняка когда я заберу должность, в чем не сомневаюсь, учитывая высокий уровень моих знаний и средний – тестового задания, Соджин не захочет продолжать общаться.

Стойко выдерживаю колючий взгляд темных глаз. Невольно улыбаясь уголком губ в ответ на кривую и надменную ухмылку Соджина – вот что ему подходит.

Он не готов принимать поражение даже в теории. Недурно – и весьма интригует. После пожелания удачи с его стороны ничего не говорю, первый раз за день осознанно сохраняя молчание, которое сейчас поувесистей любых слов.

А на очередное за сегодня прощание, завуалированное необходимым отдыхом, сдержанно киваю, прибавляя безмятежное:

– Согласна. – Пока не возьму в толк, почему так кратко сказала, но что-то во взгляде парня или его интонация меня цепляет – завлекательное ощущение сопернического азарта, но не буду таить: чувство мне нравится.

Провожаю гостя взглядом, уже готовая отпустить, однако теряюсь из-за громкого заявления на пороге. Не представляю, какая фигня сейчас произошла и что Соджин хотел объяснить своей тирадой: «…тебе совсем не нужен такой друг, как я», – но в любом случае мне решать, с кем дружить, а с кем нет.

Ладно, время покажет.

После сижу неподвижно некоторое время, пытаясь сообразить, как отныне воспринимать случайное знакомство, а вскоре прихожу к мысли – на сегодня хватит. Уничтожаю остатки еды, отправляю пустую тару в мусорное ведро и зарываюсь под одеяло. День был тяжелым, перелет – отвратным, ужин – сытным. Время – баиньки.

Встать пораньше – идея не простая, а золотая!

В спокойном темпе успеваю привести себя в порядок, уложить волосы, сделать макияж, подобрать стильные кроссовки под черный брючный костюм – выбора нет, нога не готова к шпильке – и даже позавтракать. Помню, сколько трудностей может возникнуть на проходной, поэтому заблаговременно вызываю такси и приезжаю раньше назначенного времени на целых двадцать минут.

Однако новый день – новая смена охраны, – на меня никто не обращает внимания, и я успешно топаю за бейджем.

Поднимаюсь на заветный шестой этаж. Выхожу из лифта. Не теряя ни минуты, направляюсь к конференц-залу, желая отстреляться и избавиться от нервозности. По дороге различаю тихую англоязычную речь. Точнее, тихое пение… Прислушиваюсь. Рэп, что ли? Не разбираюсь в жанре, но это и не важно!

Мой любопытный взгляд тотчас находит источник шума в виде миловидного мужчины в блейзере и строгих брюках, покачивающего головой в такт биту, звучащему из беспроводного наушника. Дальше уже особо не думаю, сворачиваю к «захваченной цели».

– Простите, не хотела подслушивать, но вы говорите по-английски? – с улыбкой начинаю я, сжав руки в кулачки для удачи.

– Да, как и вы, – с замешательством, но вполне дружелюбно отвечает незнакомец, вынимая из уха гаджет. – Вероятно, с корейским проблемы?

Еще и догадливый, мне определенно нравится!

– Да! Господи, вы мое спасение! Привет, я Мэри.

Протягиваю руку для рукопожатия, сцепляя пальцы под чудные, а главное – понятные слова:

– Люк, приятно познакомиться.

Дальше события развиваются как в мечтах. Мы быстро находим общий язык. Я узнаю, что: Люк в компании уже пару лет, работает в ИТ-отделе, хочет практиковать английское произношение, любит зарубежную музыку. В общем, для счастья мне хватает и второго пункта! К тому же парень оказывается настолько забавным и веселым, что в какой-то момент наш смех заполняет холл, и я вынуждена зажать рот, чтобы не привлекать лишнее внимание.

В очередном припадке хохота, иначе это никак не назвать, отворачиваюсь от собеседника. Краем глаза замечаю длинноногого знакомца, выходящего из переговорной.

– О, погоди, Соджин! – радостно вскрикиваю, переключаясь на друга… ладно, почти. – Эй, привет! – Активно машу рукой, и как только спаситель приближается, тараторю в свойственной мне манере.

Настроение-то отличное!

– Люк, познакомься, вот мой друг Соджин. – Слово «друг» выделяю интонацией, и нет, мне не стыдно. – Соджин, это Люк, и он… – С улыбкой прикусываю нижнюю губу и перевожу хитрый взгляд на нового приятеля, желая, чтобы он продолжил.

– И я говорю по-английски, – чуть усмехаясь, заканчивает Люк мою фразу.

– Да! – радостно подтверждаю, сжав пальцы на предплечье Люка.

– Госпожа Хоук, вас вызовут через минуту, – вежливо оповещает появившаяся из ниоткуда девушка, которая накануне выдавала кандидатам тестовое задание.

– Хорошо, спасибо, – отвечаю, а затем, прежде чем уйти от компаньонов, поворачиваюсь к Люку. – Найди меня в соцсети, спишемся и продолжим.

– О’кей, – соглашается он, забавно салютуя в американском стиле.

Дружеское подтрунивание – класс!

– Эй! – обращаюсь к Ли, однозначно чем-то недовольному. – Подожди меня, минут через двадцать вместе кофе попьем.

– Нет. – Коротко, лаконично и крайне грубо. Далее бывший спаситель поясняет, что у него дела и ему некогда, а затем уже привычно отстраненно уходит.

Поведение настолько контрастирует с его вчерашней заботой, что я на время теряю дар речи. От разбирательств останавливает лишь то, что красивая дама зовет меня в конференц-зал.

Через пятнадцать минут с довольной ухмылкой спускаюсь на лифте. Обычно нервничаю на интервью, из-за чего беседа проходит невнятно. Но сегодня все по-другому: я показала себя с лучшей стороны, руководство подметило мой свежий взгляд и нестандартный подход к выполнению теста, что в будущем наверняка сыграет на руку, уверена.

Расстегиваю пуговицы пиджака, с облегчением позволяя легким наполниться воздухом. По пути к ресепшену достаю мобильный, ведомая желанием отправиться в ближайшую кофейню, однако внимание привлекает щебетание двух голубков у стойки.

Убираю телефон в карман, глядя в упор на спину вполне себе знакомого парня, времени у которого нет, похоже, только на меня. Злость заполняет сосуды, пульсирующими толчками растекаясь по телу. На мгновение замираю, но беру себя в руки, лаконично превращая остановку в намеренное замедление шага.

Блин, серьезно? Мог бы для приличия убраться подальше, чтобы я его не увидела, раз уж притворился занятым. И да, конечно, слова мне непонятны в буквальном смысле, но интонация, тембр и расслабленная поза Ли в сочетании с глуповатой улыбкой собеседницы говорят о многом. Зашибись!

Черт, надо выдохнуть… Это не ревность, НЕ РЕВНОСТЬ! Просто обидно, когда придуманный тобой образ быстро рушится. Свинота он обычная, а не герой!

Натягиваю дежурную улыбочку. Направляюсь к стойке, возвращаю бейдж и добродушно прощаюсь с административной курицей.

После чего – ведь псевдогерой стоит рядом – со всей силы врезаюсь в него плечом, сопровождая столкновение невинным:

– Ой, простите, не заметила, спешу. – Не дожидаясь реакции, отворачиваюсь, закатывая глаза, и важно шагаю к выходу, отчаянно вынуждая себя двигаться неторопливо, не превращая уход в оскорбленный побег.

Вот тебе и разочарование года…

Глава 7

Ким Соджин

Хочется сказать, что остаток дня радует меня продуктивностью ввиду отсутствия рядом англоговорящих особ с ворохом проблем… однако ничего подобного не скажу.

По пути в отель на автопилоте захожу в супермаркет, беру две бутылки соджу[16] и рамён быстрого приготовления, решая следующие несколько часов следовать путем саморазрушения. Целый вечер телевизор в номере гудит совершенно не интересной информацией, зато сладкий алкоголь оказывается компанией куда более привлекательной: не перебивая, слушает, молчаливо соглашается и притупляет боль, вызванную болезненными воспоминаниями. А может, я в очередной раз заблуждаюсь и соджу, напротив, еще сильнее воспламеняет переживания. Ведь когда над Сеулом зажигаются звезды, внутри полыхает только ненависть. В таком состоянии проще простого натворить бед, однако я слишком пьян и не могу ничего предпринять, поэтому отрубаюсь, проваливаясь в сон.