Любовь под запретом

– Нравится?

– Что? – Бэмби вздрагивает.

Усмехаюсь:

– Украшение.

Алиса слегка отстраняется, оборачивается:

– Зачем всё это?

– Хочу быть с тобой щедрым, Бэмби.

– Виктор, – она набирает больше воздуха в лёгкие, чтобы продолжить, – я вижу это совсем по-другому, понимаете?

Конечно, «по-другому». Я её подкупаю. Покупаю. И хочу купить дорого.

– Чего вы добиваетесь? – не унимается.

– Бэмби, – глажу её по щеке, – будь проще. Не забивай себе голову.

Машина останавливается. Сжимаю её ладонь:

– Пойдём.

Выходим, и Бэмби послушно следует за мной. В ресторане нас провожают до столика, за которым уже Сумароков со своей любовницей. Алисе совсем не нужно знать, кто он, только быть красивой и улыбаться. Но ей хватает одного взгляда на его любовницу, чтобы окончательно сникнуть. Алиса смотрит вниз, молчит, не улыбается.

Обсуждаем вопросы с Сумароковым, его подружка между делом поглядывает на меня, стреляет глазками. Игнорирую. Пару раз с недовольством отмечаю, как Сумароков сально окидывает взглядом Алису. А она сидит ни жива ни мертва. Опускаю руку на её колено. Она вздрагивает. Пытается незаметно для других убрать мою ладонь. Не позволяю, сжимая. Смотрит на меня, я же продолжаю разговор с Сумароковым. Совсем не ожидаю, что Алиса погладит меня по руке. От её действия мурашки пробегают от кончиков пальцев до затылка. Поворачиваюсь к ней. Она только губами беззвучно произносит:

– Пожалуйста.

Переворачиваю руку ладонью вверх, переплетаю наши пальцы и продолжаю беседу.

Алиса

Кусок в горло не лезет. Чувствую дикое разочарование и унижение. Эта девушка напротив: не жена, не возлюбленная, она приложение, дорогая вещь. Как я. Но между нами разница: она хочет быть такой, а я нет. Так, значит, вот кто я для Виктора! Возникает желание встать и уйти. Но этого не делаю. Нужно придумать иной выход из ситуации…

Ладонь Виктора опускается на моё колено, и я вздрагиваю. Пытаюсь отодвинуть, не получается. Кожа горит от его прикосновения. На мгновение прикрываю глаза. А затем поглаживаю костяшки пальцев Виктора, чтобы привлечь его внимание. Мне удается. Виктор поворачивается и смотрит на меня.

Губами беззвучно шепчу:

– Пожалуйста.

Он сразу понимает меня, отпускает колено, но только для того, чтобы переплести наши пальцы.

– А что, Виктор, скрепим нашу договорённость? – произносит сальный мужлан напротив. – Поехали в сауну, девочек с собой возьмём. Обменяемся. Как на это смотришь?

Виктор на мгновение сжимает мою руку и отпускает, а до меня доходит смысл слов, и внутри всё холодеет.

Виктор перехватывает столовый нож, наклоняется вперёд и сквозь зубы произносит:

– Тебе жить надоело?

Грязный тип напротив бледнеет и покрывается пятнами. Плотно сжимает губы, молчит и только на него пялится.

Виктор поднимается, не сводя с него глаз, протягивает мне руку:

– Пойдём.

Вкладываю в его ладонь свою, он помогает мне подняться. Надменно швыряет нож на стол, говорит знакомому:

– Убирайся из моего города. Если через час ещё будешь здесь, убью.

Ведёт меня прочь. Следую за ним в полном шоке. Садимся в машину. Едем. Молчу. И Виктор молчит. Кидаю на него взгляд. Он очень серьёзный, сосредоточенный, хмурится. Взгляд холодный и злой. Устрашающий.

– Спасибо, – произношу.

Он поворачивается, смотрит на меня.

– И мне очень жаль, что так вышло.

– Не извиняйся. Тут нет твоей вины, – отвечает холодно и отворачивается.

Выезжаем за город.

– Гриша, к речке, – распоряжается Виктор, и водитель меняет направление.

Через пять минут останавливаемся на берегу. Виктор выходит, оставляя дверь открытой. Набирает номер, отходит дальше, разговаривает по телефону. Затем отключает его, кладёт в карман, подходит к самой кромке воды, смотрит вдаль широкой полноводной реки. Выбираюсь из машины, не без труда на каблуках подхожу к нему.

– Виктор, – зову. – Теперь у вас неприятности?

– Всё нормально.

– Вы его…

– Нет.

Я ему верю. Мне хочется верить.

Молчу, набираясь храбрости, прежде чем сказать:

– Виктор… Возможно, я не совсем вовремя завожу этот разговор… Но лучше сейчас, чтобы не было недоразумений. Я… Всё, что на мне, не моё. Не для меня. Я не гожусь для этого.

Поворачивается ко мне, смотрит своим ледяным взглядом:

– Что тебя не устраивает?

– Я… Я не хочу и не смогу подстраиваться. Мне неуютно в такой одежде, в этом образе. И если вы хотите, чтобы я была такой, то я разочарую вас.

Молчит. А я начинаю дрожать от порывов усиливающегося ветра. Становится пасмурно, так как тучами заволокло небо.

– Алиса, – Виктор притягивает ближе к себе, снимает пиджак и накидывает на мои плечи. – Будь собой. Я ничего не хочу в тебе менять.

Виктор

– Я… Я не хочу и не смогу подстраиваться. Мне неуютно в такой одежде, в этом образе. И если вы хотите, чтобы я была такой, то я разочарую вас.

Молча смотрю на неё. Только сейчас в полной мере осознаю, что макияж и одежда ей и в правду не идут. Не её. С такой ролью не справится, сломается. А я не хочу её ломать. Она дрожит от моего взгляда, порывов ветра, обхватывает себя руками. Такая беззащитная, что хочется защитить её…

– Алиса, – притягиваю ближе к себе, снимаю пиджак и накидываю на её хрупкие плечи. – Будь собой. Я ничего не хочу в тебе менять.

– Правда? – Она с надеждой смотрит на меня.

– Правда.

– Тогда… Я могу эту одежду снять?

Усмехаюсь:

– Прямо здесь и сейчас?

Смущается:

– Нет, конечно. В машине. Я хочу переодеться в свою одежду.

– Тебе помочь?

– Не надо!

Идёт к машине на высоких каблуках, которые в песок проваливаются. Оглядывается и наивно улыбается. Опять занимается самообманом. Думает, из-за неё вышвырнул Сумарокова из города. Ошибается. Он позарился на моё. На мою собственность. Это мой город. Мои правила. Алиса тоже моя…

Алиса

Прошло два дня после неудачной поездки с Виктором. Как обещал, больше он не стремился меня под себя «переделывать». И вместе с тем перестал уделять мне внимание. Только иногда замечаю, как он задумчиво наблюдает за мной. Не представляю, о чём он размышляет. Получается, что мы вернулись к прежним, деловым отношениям. Но мне не хватает общения с ним. Невольно вспоминаю наши беседы, поцелуи и ничего не могу с собой поделать. Как быть? Что делать?

Хорошо хоть Сергей уехал. Краем уха слышала, как Виктору докладывали, что его сын в тот же день укатил на машине в другой город к своему другу. Егору Орлову, кажется. Хотя бы одной головной болью меньше. Не хватало ещё бегать от Сергея. Он неплохой, но не привлекает меня, как его отец. И опять в своих размышлениях возвращаюсь к Виктору.

Почему он стал ко мне холоден? Неужели из-за того, что я отказалась от драгоценностей и не захотела носить такие открытые наряды, которые он желал на мне видеть? От таких предположений испытываю огорчение и обиду. Неужели Виктору я не нравлюсь такая, какая есть? Но он же сказал, что не хочет, чтобы я менялась! Так почему же он… Так, всё, стоп! Хватит ходить кругами. Нужно постараться о нём не думать. И если уж есть свободное время, стоит заняться собой: привести к гармонии тело и мысли.

Переодеваюсь в спортивную одежду, беру коврик и направляюсь в сад. Сегодня погода просто преотличная. Займусь йогой на открытом воздухе.

Выбираю место, расстилаю коврик, включаю на телефоне умиротворяющую музыку. Располагаюсь в позе лотоса и начинаю занятие с медитации. Концентрируюсь на правильном дыхании, постепенно прихожу в равновесие. Затем приступаю к разминке для разогрева мышц. Неспешно меняю одну за другой асаны, они становятся более спокойными и плавными…

Сидеть, лежать, стоять и скручиваться, управлять напряжением, концентрировать мысли на тренировке, следить за дыханием и ощущениями в теле…

Заканчиваю занятие шавасаной: лежу неподвижно продолжительное время, расслабляюсь, отдыхаю и перезагружаю тело и ум, ощущаю прилив сил после нагрузок…

И в голову приходит образ Виктора. Он лежит рядом, расслабленный, смотрит в небо, наши руки слегка соприкасаются…

Вздрагиваю, усаживаюсь. Конечно же, никого рядом нет. Мне привиделось. Но почему-то не могу избавиться от ощущения, что чувствую его тепло, его запах… Прикрываю лицо ладонями. Боже! Почему я в него так втюрилась?!

Виктор

Нахожусь в кабинете, задумчиво покручиваю ручку в руке. Рядом Толя. Донимает. Его интересует, какая кошка пробежала между мной и Сумароковым.

– Это свинья не в меру обнаглела, – отвечаю холодно. – Сева, ты на чьей стороне?

– На твоей, конечно. Но Сумароков…

– Сделай, как я сказал. Или ты не доверяешь моим решениям?

Толя обиженно предупреждает:

– Ещё одна такая предъява, Ворон, и я сам пошлю тебя на хрен.

– Тогда доверься мне. Я знаю, что делаю.

Савельев вздыхает:

– Ладно. Тут запрос поступил от футбольного клуба. Прислали тебе, как главному инвестору, приглашение на торжественное мероприятие. Разрезать ленточку.

Тут уже приходится вздыхать мне. Самое невыгодное моё капиталовложение – это инвестиции в футбольный клуб. Болею футболом, но футболисты клуба – рукожопые, ни черта не умеют играть.

Толя видит мою реакцию:

– Может, сбагришь его?

– Нет.

Савельев делает замечание:

– В последние дни ты вообще несговорчивый.

Расстёгиваю ворот рубашки. Душно.

– Что на тебя нашло? – спрашивает.

Встаю, прохожу к окну, открываю створки:

– Нормально всё…

И слышу в саду тихую, успокаивающую музыку. Взгляд непроизвольно задерживается на Бэмби. Она застывает в странных позах, меняет их. Вот же умеет привлечь к себе внимание…

– А она ничего, – замечает Сева, оказавшись рядом.

Молчу. Два дня пытаюсь не замечать её. И каждый раз без толку. Поворачиваюсь к окну спиной, опираюсь на подоконник:

– Как там Сергей?

Савельев тоже отворачивается от окна:

– Нормально. Успокоился.

– Приедет?

– Да.

– Хорошо…

… Минут через двадцать, обсудив ещё несколько неотложных дел, расстаёмся с Севой. Когда он уходит, возвращаюсь к окну. Алиса всё ещё в саду. Движения её плавные и лёгкие, гнётся, как лиана, а эти позы… заставляют разыграться воображению.

Моя медсестричка укладывается на коврик, лежит неподвижно, а я понимаю, что хочу рядом с ней оказаться. Лечь, расслабиться, смотреть в небо, соприкасаться… Чувствовать её дыхание, жар тела, вдыхать аромат её кожи…

Неожиданно она вздрагивает, резко садится, оглядывается. Будто поймала меня с поличным. Странное чувство… И тут она замечает меня в открытом окне. Смотрит. И я смотрю. Для себя хочу её. Что же меня, чёрт возьми, останавливает?

Алиса

Сижу на коврике для йоги и замечаю Виктора в открытом окне. Опять смотрит на меня задумчиво. Приветливо улыбаюсь ему. Он никак не реагирует. Затем просто отходит от окна. Обидно. Возникает желание подняться в кабинет Виктора, прояснить ситуацию, но в последний момент передумываю. Не хочу, чтобы он считал, что я за ним бегаю.

Через какое-то время Виктор уезжает. От безделья слоняюсь по дому, затем иду прогуляться до ручья. Если бы не условия контракта, запрещающие без разрешения покидать территорию особняка, то отправилась бы в город. Но нельзя. В следующий раз пойду к ручью, прихвачу что-нибудь перекусить, плед и книгу. Я недавно начала одну очень занятную читать. Уже привычно направляюсь в библиотеку, открываю дверь, вхожу. И вижу Виктора, сидящего в кресле.

– Вы? Здесь? – произношу.

Краешки его губ вздрагивают:

– Чему ты удивляешься?

Растерянно пожимаю плечами:

– Не знаю. Мы с вами здесь только один раз сталкивались… Я возьму книгу и пойду, не буду вам мешать.

Он молчит, а я заглядываю на полку, но там книги нет. Осматриваюсь. Да где же она? И тут замечаю книгу в руках Виктора.

– Так она у вас!

Он поднимает на меня глаза:

– Я её читаю.

– Да? Ясно, я выберу другую. – Поворачиваюсь к книжным полкам. Начинаю изучать. Спиной прямо чувствую его пристальный взгляд.

Слышу шаги, он останавливается рядом. Резко поворачиваюсь. Виктор очень близко, даже сердечко подскакивает и пульс учащается. Смотрит на меня своим непроницаемым взглядом. А я не могу оставаться равнодушной к его зелёным глазам…

– Держи, – протягивает мне книгу.

Отрицательно качаю головой:

– Не надо. Вы же её читаете.

– Ты мне почитаешь.

Звучит, скорее, как приказ, а не просьба.

– Виктор, вы…

– «Ты», – перебивает, – я же сказал, наедине говори мне «ты».

Не отвечаю. Просто протягиваю руку, чтобы забрать книгу, тяну её, а он не отпускает.

Снова поднимаю глаза и смотрю на него. Виктор улыбается уголками губ. Затем наклоняется. Меня в жар кидает от его близости.

– Ты мне не ответила.

– Что? Что я должна была сказать?

– «Хорошо, Виктор, как скажешь», «Всё, что ты пожелаешь», «Я не могу тебе отказать», – предлагает он варианты медовым голосом, от которого у меня бегут мурашки.

– Хорошо, Виктор, как скажешь, – выбираю самый нейтральный ответ, так как другие меня по смыслу смущают.

Улыбается:

– Хорошая девочка.

Отпускает книгу и возвращается к креслу. А мне становится без него пусто. И обидно.

– Хорошая девочка? А если бы выбрала второй или третий вариант? Была бы желанная и безотказная, так, что ли?

Виктор садится в кресло и начинает хохотать. Мне становится еще обиднее, но не могу не признать, что его смех непривычен для меня, но ужасно нравится…

Виктор прекращает смеяться и, улыбаясь, качает головой:

– Алиса! Как ты до такого додумалась?

– Я что, неправа?

– Я ни о чём подобном не думал.

– О…

– В таком случае я бы предпочёл иной вариант. Хочешь знать, какой?

– Нет! – вырывается ответ. Быстро сажусь в кресло, открываю книгу. – Так вам почитать? – поправляю себя. – Тебе. Тебе почитать?

Откидывается на спинку кресла:

– Конечно. Начинай.

Глава 13

Виктор

Вернувшись домой, иду по коридору и останавливаюсь возле библиотеки. Возможно, там Бэмби. Открываю дверь. Пусто. Жаль. Прохожу внутрь. В любом случае она придёт сюда. Осматриваю полки с книгами и вижу в одной из книг закладку. Не сомневаюсь, что её оставила Алиса.

Сажусь в кресло, листаю. И где носит эту девчонку? Прикрываю глаза. Удивительно, но хочу её видеть. Устал, напряжён, она же меня от забот отвлекает. Смотрю на наручные часы. Хмурюсь. И слышу в коридоре лёгкие шаги. Идёт. Поворачивается ручка, и дверь открывается.

– Вы? Здесь? – спрашивает. Не ожидала меня увидеть.

Хмыкаю:

– Чему ты удивляешься?

Растерянно пожимает плечами:

– Не знаю. Мы с вами здесь только один раз сталкивались… Я возьму книгу и пойду, не буду вам мешать.

Молчу, а она заглядывает на полки, ищет книгу, которая у меня в руках. Листаю страницы.

Слышу:

– Так она у вас!

Поднимаю глаза, смотрю на девчонку.

– Я её читаю.

– Да? Ясно, я выберу другую. – Поворачивается ко мне спиной. Просматривает полку, ведя пальцами по книжным корешкам.

Не свожу с неё пристального взгляда. Не ожидал такого поведения. Хотел бы видеть её улыбку, как только она вошла и меня заметила. Как это было, когда она увидела меня в окне. Но сейчас Алиса изображала равнодушие. Ну уж нет, детка! Так не пойдёт!

Встаю, иду к ней, останавливаюсь рядом. Резко поворачивается. Смотрит на меня своими широко распахнутыми глазами, грудь вздымается, а сама задерживает дыхание. А вот такая реакция на меня мне нравится.

– Держи, – протягиваю ей книгу.

Отрицательно качает головой:

– Не надо. Вы же её читаете.

Распоряжаюсь:

– Ты мне почитаешь.

– Виктор, вы…

– «Ты», – перебиваю, – я же сказал, наедине говори мне «ты».

Не отвечает. Протягивает руку к книге, тянет её. Я не отпускаю.

Снова поднимает на меня глаза и смотрит беззащитным взглядом. Беззлобно усмехаюсь. Наклоняюсь к ней:

– Ты мне не ответила.

– Что? – вздрагивает, словно очнувшись. – Что я должна была сказать?

Уже лучше, Алиса! Мне нравится твоя реакция.

Играючи предлагаю ей варианты ответов:

– «Хорошо, Виктор, как скажешь», «Всё, что ты пожелаешь», «Я не могу тебе отказать».

– Хорошо, Виктор, как скажешь, – выбирает ответ.

Улыбаюсь:

– Хорошая девочка.

Отпускаю книгу и возвращаюсь к креслу.

– Хорошая девочка? – слышу слова Алисы. Она недовольна. – А если бы выбрала второй или третий вариант? Была бы желанная и безотказная, так, что ли?

Сажусь в кресло, а меня смех пробирает. Алиса обижается. Прекращаю смеяться, улыбаюсь:

– Алиса! Как ты до такого додумалась?

– Я что, неправа?

– Я ни о чём подобном не думал.

– О…

– В таком случае я бы предпочёл иной вариант. Хочешь знать, какой?

– Нет! – быстро отвечает. Садится в кресло, резко открывает книгу.

– Так вам почитать? – поправляет себя. – Тебе. Тебе почитать?

Откидываюсь на спинку кресла:

– Конечно. Начинай.

Алиса начинает читать с того места, где закончила. Мне всё равно. Я это делаю только для того, чтобы за ней наблюдать. Возникает большое желание пропустить её мягкие волосы сквозь пальцы. Расстегнуть её блузку. Сомкнуть пальцы на её талии…

Она захлопывает книгу:

– Нет, я не могу.

– Не можешь?

– Читать не могу. Вы меня отвлекаете!

Смотрю предупреждающе, и она поправляет себя:

– Ты… меня отвлекаешь, Виктор.

– Я тебя слушаю.

– Неправда. Ты… разглядываешь меня.

Хмыкаю. Эх, детка, знала бы ты, какие мысли меня посещают при этом!

Отвечаю:

– Не выдумывай.

– Хорошо, – кивает сдержанно. – Тогда на чём я остановилась?

Проверяет!

– Разве я должен отвечать? – придаю голосу суровость.

– Да.

Не пугается. Надо же!

Смотрю на наручные часы.

– На сегодня хватит. Мне пора. – Перевожу взгляд на неё. – Можешь идти.

Бэмби с сомнением смотрит на меня, поднимается. Идёт к выходу.

Окликаю:

– Алиса.

Останавливается.

– Я расширяю круг твоих обязанностей, – озвучиваю то, что пришло мне спонтанно в голову. – Теперь ты будешь мне читать. Здесь. Каждый вечер. С девяти до десяти вечера…

Алиса

Его распоряжение стало сюрпризом. Виктор то избегает меня, то проявляет внимание. К чему ему моё чтение? На ум приходит сказка про Шехерезаду. Улыбаюсь. Тысячу и одну ночь она рассказывала мужу сказки, пока он не полюбил её. У меня нет столько времени – контракт скоро закончится, и я уеду. От этой мысли становится грустно. Неужели на этом всё и закончится? И я больше не увижу Виктора! Нет-нет! Нужно наслаждаться каждой минутой, даже если ему безразлично. Я ведь ничего от него не требую.

Часть ночи прошла в сумбурных размышлениях. Поспать удалось недолго. Как и положено, отправляюсь в тренажёрный зал. Прихожу раньше Виктора. Или опять он пропускает со мной занятие?! Только разворачиваюсь на выход и сразу сталкиваюсь со стремительно вошедшим Виктором. От столкновения чуть не падаю, успеваю ухватиться за его торс, а он – поддержать меня за талию. Так и стоим. Первая мысль: «Больно!», вторая… Вторая где-то затерялась на задворках сознания. Тону в его зелёных глазах… Пока не вижу в них проблеск иронии.

– Не терпится ко мне прикоснуться? – спрашивает.

– С чего вы взяли? – пытаюсь отстраниться, но он не позволяет.

– «Ты», – напоминает с холодным недовольством. – На «ты», Алиса.

Смотрю в его глаза. Ощущаю тепло и мурашки по телу от того, что он меня обнимает. А от его суровости возникает желание подчиниться…

– Почему… ты сердишься? – шепчу севшим голосом. Хочется погладить его по плечу, но сдерживаюсь. – Я совсем не против обращаться к тебе на «ты». Но я ведь на работе. Нужно держать дистанцию. Не отвлекаться. Для твоего же блага. Моя цель – тебя вылечить.

Не сразу, но Виктор разжимает объятия. Решительно проходит в тренажёрный зал.

– За дело, Алиса, – произносит так, будто ничего и не было. – Не стой на пороге.

Обескуражена столь быстрой сменой поведения. Как он так может? Неужели… Да ну нет… Я спугнула Ворона?

Виктор

Вечернее общение с Алисой благотворно на меня повлияло: почти сразу уснул, и ночь прошла без кошмарных сновидений. Всегда встаю без будильника, а сегодня чуть не проспал тренировку.

Спускаюсь в тренажерный зал и сталкиваюсь с моей медсестричкой прямо на пороге. Успеваю подхватить за талию, чтобы не упала. А она от страха цепляется за меня. Смешная ситуация: третий раз она так в меня впечатывается! Держу её в объятиях, а отпускать не хочется. Но так не может продолжаться, иначе повалю её прямо на маты и возьму, наплевав на камеры.

Произношу с иронией, скрывая своё к ней влечение:

– Не терпится ко мне прикоснуться?

Она краснеет:

– С чего вы взяли?

Пытается отстраниться, но не позволяю. Меня выводит её «выканье». Будто подчеркивает, насколько я старше.

– «Ты», – напоминаю с холодным недовольством. – На «ты», Алиса.

Удивлённо смотрит мне в глаза.

– Почему… ты сердишься? – шепчет севшим голосом. Её ладошка касается моего плеча. – Я совсем не против обращаться к тебе на «ты». Но я ведь на работе. Нужно держать дистанцию. Не отвлекаться. Для твоего же блага. Моя цель – тебя вылечить.

Перешла на «ты», как я настаивал. Но что-то не так. Голос мягкий, нежный, а я интуитивно считываю опасность. Отстраняюсь, прохожу в зал. Дистанция. Пусть займётся своими прямыми обязанностями!

Произношу холодно:

– За дело, Алиса, не стой на пороге.

Алиса

Физические упражнения. Массаж. Всё по плану. Как и положено, без лишних слов, касаний. Мне бы радоваться, что Виктор серьёзно настроен, но… Он слишком быстро стал холоден ко мне, ведёт себя отстраненно. Как будто между нами ничего не происходит. А может, между нами действительно ничего не происходит? Может быть, я принимаю желаемое за действительное? Я, конечно, не малолетняя девочка, мне двадцать, но опыта мне не хватает… Не понимаю, чего он хочет, чего добивается? И добивается ли?

После массажа так же молча расходимся. Иду на кухню проверить, соблюдается ли Виктором питание.

Завидев меня, Арсен машет мне длинной ложкой, которой помешивал в кастрюле.

– Доброе утро, – приветствую его, вежливо улыбнувшись.

– Доброе, госпожа инспектор.

– Почему «инспектор»?

– Ну, ты же проверять пришла, чем я буду кормить Ворона. Ах да, Виктора Юрьевича!

Сажусь на высокий стул:

– Вы давно знакомы?

– Давно, – тянет задумчиво, продолжая готовку.

Жду продолжения, но повар молчит.

– И? Больше ничего не расскажете?

– А что говорить?

– Он всегда такой?

– По-разному.

Вздыхаю. Нет, повара мне не разговорить.

– А ты всегда такая? – усмехается.

– Какая?

– Доверчивая. Отходчивая. Зла не держишь…

– На что держать?

– Не понимаешь? Или дурочку строишь?

Поднимаюсь с места:

– Пойду я…

– Да ладно, успокойся. Без умысла я. Просто интересно. Садись.

Усаживает обратно на стул:

– Сок будешь?

Наливает из графина гранатовый сок, протягивает стакан мне. Неужели подметил, что я люблю гранатовый?

– Спасибо.

Неторопливо делаю маленький глоток. Он наливает себе, тоже пьёт.

– У меня был ресторанный бизнес в столице. Пока меня не посадили. Бизнес прогорел. Слава обо мне шла нехорошая. Виктор помог. Работу дал. Справедливость восстановил. Я ему благодарен. Долг платежом красен. Поэтому я до сих пор здесь.

Смотрю на него, слушаю, не перебиваю.

– Вы очень вкусно готовите. Неужели не хочется вернуться в ресторанный бизнес?

– Девочка, бизнес есть – мой и Виктора, я им управляю. У меня помощники. Только я предпочитаю кормить исключительно Ворона и его людей. А теперь откровенность за откровенность. Что ты хочешь от Виктора?

Что я хочу? С Арсеном нужно быть честной. Не хочется портить хрупкое доверие, что между нами сложилось…

– Ничего. Мне нравится быть с ним рядом, помогать ему. Нравится видеть мимолётную улыбку на его серьёзном лице… Я ведь скоро уеду, Арсен Багратович. И очень буду скучать по нему.

Молчит. Взвешивает мои слова.

– Больше всего Виктор ценит преданность, – произносит, внимательно смотря на меня.

Не знаю, как реагировать. Преданность? Я не собираюсь его предавать. Только как это относится ко мне? Я в его жизни временное явление. Как и он в моей. Такова судьба. Несмотря на совместимость наших аур…

Виктор

Умышленно не приглашаю Алису разделить со мной завтрак. Должна понять, что не имеет на меня никакого права. Невольно вспоминаю её слова, интонацию, нежный голос, каким она их говорила, когда мы стояли в тренажёрном зале. Передёргиваю плечами, ощущая мороз по коже. Что она себе возомнила? Между нами может быть только взаимовыгодное и приятное времяпровождение. А ощущение было, что мы как минимум пять лет женаты.