Мой город 3: Эммануэль

Эммануэль сказала:

– Вам надо прийти в себя, и привести себя в порядок.

Люда недоуменно посмотрела в зеркальце заднего вида, и увидев в его отражении свое зареванное и чумазое лицо, недоуменно спросила сама себя. – Это кто? – затем она приглядевшись, поняла, что из зеркальца заднего вида на нее смотрит ее же собственное отражение, тяжело сказала. – Это не я! – дотронувшись рукой до своего лица, она поняла, что все же на нее смотрит ее собственное отражение, и затем она сама себе сказала. – Что за уродина смотрит на меня? Я ни такая. – затем, она достала из бардачка авто, чистые одноразовые салфетки, и начала вытирать слезы вокруг глаз, при этом размазывая свой и без того смытый макияж по лицу. Затем, видя, что у нее ничего не получается, она проворчала. – Да что за напасти такое?

Эммануэль видя, что дело плохо. Они стояли посередине дороги Дмитровского шоссе, им сигналили объезжающие их машину водители, и показывая на них пальцем, отпускали в их адрес нецензурные выражения. Видя все это, Эммануэль взяла дело в свои руки, сказав:

– По-видимому здесь дело без салона красоты не обойдется.

Не расслышав что сказала Эммануэль, повернув к ней голову, Люда спросила:

– Что?

Эммануэль ответила:

– Вам надо умыться. – затем она спросила. – Здесь есть какое-нибудь заведение чтобы Вы могли привести себя в порядок?

– Есть. – ответила Эммануэль. – Здесь, недалеко.

– Вы сможете туда доехать?

– Да. – ответила Люда. – Смогу.

Но она не могла вести машину. Стресс полученной ею не позволял ей вести машину дальше.

Эммануэль сказала:

– Вы не можете в таком состоянии продолжать поездку.

Люда согласилась с Эммануэль. Но в то же самое время сказала:

– Я же водитель, кто Вас отвезет к отелю?

Эммануэль однозначно ответила:

– Я. – затем она добавила. – Если разрешите.

Люда недоуменно посмотрела на Эммануэль. За всю ее практику, ей никто не предлагал такое.

– Вы шутите?

– Нет. – ответила Эммануэль. – Я вполне серьезно.

– А у Вас есть права?

– Есть. – затем она добавила. – Да кто нас остановит? Такси останавливают так же, как и все машины за нарушение скоростного режима.

– Нет. – возразила Люда. – Ни только за это.

– А за что еще?

Люда усмехнулась.

– Чтобы подработать.

Эммануэль не поняла юмора.

– Что Вы имеете в виду?

– А то и имею в виду, – ляпнула с ненавистью Люда. – Российская милиция погрязла в коррупции. – затем она ляпнула. – Они останавливают машины чтобы подработать. – затем она пояснила. – Взять с нас деньги, за нарушения которых мы не совершали.

Эммануэль ужаснулась:

– Это преступление! Куда смотрит полиция?

– Это у Вас Полиция и законы которые соблюдают, у нас же закон это зеленая бумажка, тем выше ее достоинства, тем лучше. – затем она бросила. – А закон для дураков.

Эммануэль недоуменно вопросила:

– А куда же смотрит правительство?

Люда усмехнулась, она небрежно бросила:

– Правительство? Хм? Им бы с властью разобраться, а на коррупцию начхать. – она сделав паузу, добавила. – Ельцин взял страну в свои руки, и теперь ему бы удержать свою власть. Шутка ли, первый президент свободной России. – затем она добавила. – Все хотят покормиться из его ведра, все хотят власти.

– Уверенны?

– Абсолютно. – однозначно заявила Люда, и с не пренебрежением бросила. – Вон сколько партий развелось, соли-соли да не пересолишь. Все во власть лезут, кому ни лень. – затем она поинтересовалась. – Скажите Эммануэль, в Европе так же?

Эммануэль пожала плечами, сказав при этом:

– Власть везде одинакова, а ее достижения различны.

– Может быть Вы и правы. – согласилась Люда. – Власть и деньги, взаимозависимые друг от друга. – Люда приведя себя более-менее в порядок, повернув ключ зажигание, нажав на педаль газа поехала дальше. Она ехала не зная что будет с ней. Сейчас ей надо было успокоиться, и подвести Эммануэль к ближайшей гостинице. Она посмотрев на Эммануэль, осторожно поинтересовалась. – Вы не будете возражать, если я заеду к себе домой? – затем она заверила Эммануэль. – Я с Вас денег не возьму.

Эммануэль, как женщина понимала Люду. Она не могла вести машину в таком состоянии. Их безобидный разговор привел к неожиданным последствиям. Люда была в истерике. Она не могла вести авто. Но все же она вела машину. Сидя на месте водителя, она не могла доверить руль этого авто кому ни было.

– Хорошо. – согласилась Эммануэль. Затем она спросила. – А где Вы живете?

– Недалеко. – ответила Люда. – Через один квартал.

– Хорошо. – сказала Эммануэль. Затем она как бы подбодряя ее добавила. – Жизнь для Вас только начинается. Забудьте все горести и невзгоды, и живите. Живите жизнью, и радуйтесь ей.

– Вы правы. – согласилась Люда. – Жить надо счастлива. – она сделала грустную паузу, и с грустью на сердце добавила, словно утверждая свою правоту. – Только ни в этой стране. – затем она высказала предположение. – Возможно здесь когда-либо можно будет жить, – она сделав тяжелую паузу, и добавила. – Но не сейчас.

Эммануэль ничего не сказала. Она смотрела в окно авто, и о чем-то думала. Возможно она думала о том, зачем она здесь? В этой стране. Она возможно никогда не найдет здесь правду. Похороненная под грудой бумаги, она была сдана в архив, и вряд ли она увидит когда-нибудь свет. Правительства всех стран умеют хранить свои тайны, и делиться ими или их разглашать никто не собирается.

Впрочем, возможно Эммануэль думала о Люде. Ее отношение к России. Было очевидно, что она не хотела покидать эту страну, но в ней она вряд ли стала счастливой. Счастье для всех свое. Оно для каждого человека индивидуальное, и вряд ли кто-либо будет им делиться с кем бы то ни было.

Так они подъехали к одному из домов. Машина остановилась возле одного из подъездов по адресу, улица Яблокова Д. № 18. Люда заглушила мотор авто, и обратившись к Эммануэль, сказала:

– Вот мы и приехали.

Глава 4

Приглашение в гости

Эммануэль вышла из автомобиля-TAXI, за ней вышла Люда. Люда сказала:

– Здесь я живу. – затем она добавила. – У Вас наверное другие дома.

Эммануэль посмотрев на дом и осмотрев дом, сказала:

– Дома везде похожи друг на друга, люди разные.

– Вы совершенно правы Эммануэль. – согласилась Люда. – Люди везде разные, – затем она добавила слова Воланда из произведения М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». – Квартирный вопрос их испортил.

Эммануэль подойдя к Люде, чтобы ей помочь дойти до подъезда, призналась:

– Я тоже читала Булгакова.

Люда посмотрев на Эммануэль, спросила:

– Вы читали только одно его произведение?

– Что Вы? – удивилась Эммануэль, и поспешила добавить. – Конечно нет. – затем она добавила. – Я читала Михаила Афанасьевича Булгакова много. – затем она добавила. – Знаете ли, мои родственники из Царской России. Они бежали из России в семнадцатом году.

Люда понимающе посмотрев на Эммануэль, с пониманием предположила:

– Вы наверное всегда хотели вернуться в Россию?

Эммануэль тихо ответила:

– В ту Россию, которая была при КПСС – нет.

– А в нынешнюю?

– Я всегда хотела жить свободно, так как мне хочется жить. – затем она добавила. – Я не могу признать нынешнюю Россию как свободную страну. – она сделав паузу, добавила. – Я не могу Вам ответить на этот вопрос однозначно. Россия – это Россия, она должна сейчас расправить свои крылья от советского режима – его диктатуры. А уж потом кто знает? Может Россия будет великой страной? Кто знает?

Они дошли до подъезда, и открыв дверь вошли в подъезд. Женщины подошли к лифту, и нажав кнопку вызова лифта, Люда сказала:

– Я быстра.

– Не торопитесь. – ответила Эммануэль. – Я не тороплюсь.

Лифт открыл свои двери, и женщины войдя внутрь, и Люда нажала кнопку третьего этажа. Двери лифта закрылись, и лифт поднявшись на третьей этаж многоквартирного дома открыл свои двери. Женщины вышли из лифта, и повернув направо, женщины подошли к двери ведущей в коридор квартир, и достав ключи из кармана куртки, открыла дверь, и войдя в коридор Люда закрыла за собой дверь на ключ. Затем они подошли к первой двери от входа с левой стороны, и Люда открыв дверь ключом, женщины вошли в квартиру, и Люда закрыла дверь и заперла ее на замок. Сняв обувь, и надев тапочки Эммануэль спросила:

– Где у Вас ванная комната?

Люда показала на дверь с левой стороны от входа.

Эммануэль вошла в нее, а Люда прошла в дверной проем которая вела в комнату. Войдя в комнату Люда, увидела спящего на диване своего деда Григория Ивановича. Про него можно было писать много и все равно не напишешь то, что можно было про него написать. Пусть он расскажет о себе сам. Но не сейчас. Сейчас он спал на диване, и видел сон. Вряд ли я могу написать, что снилось семидесятилетнему человеку в этот день? Пусть это останется тайной. Но все же одно сейчас можно про него сказать. У него был чуткий сон, и когда Люда вошла в комнату Григорий Иванович спросил:

– Люда, кто с тобой?

Люда посмотрев на Григория Иванович сказала:

– Я думала Вы спите? – затем она в вежливой учтивой форме добавила. – Батюшка.

Григорий Иванович открыв глаза, напомнил:

– Я чутко сплю, пора эта знать.

– Я это знаю.

– Тогда что же говорить? – он встал с дивана, и увидев заплаканное лицо своей дочери, тотчас же спросил:

– Что произошло? Почему Вы в таком виде? Обидел кто-то? – затем он предположил. – Это гость? Или кто?

Лиза ответила:

– Эта гостья, и она здесь ни причем.

Отец подошел к своей дочери, и предположил:

– Опять кошмары?

– Нет. – заверила его Люда. – Это не кошмары. – затем она добавила. – Я просто не могу жить так как живу.

– Я знаю. – с утешением сказал ее отец, и тяжело вздохнув добавил, как бы утишая свою дочь Люду. – Я знаю. – затем он добавил. – Учись доча, и возможно у Вас жизнь будет лучше, чем у меня. Я прожил ее так, что у меня не было никакого выбора, а у Вас оно есть.

– Папа. – сказала сквозь слезы Люда. – Я всегда хотела уехать из этой страны.

– Что ж, – согласился отец. может оно так будет лучше, кто знает? – он любовно посмотрев на свою любимую дочь, сказал. – ах Вы моя глупышка. – затем он услышал как дверь в ванную комнату закрылась, и он сказал. – Гостья ждет. – затем он поинтересовался. – откуда она?

Люда ответила:

– Из Франции.

– Что ж, послушаем как живется там, на чужбине?

Люда сказала:

– Мне надо привести себя в порядок.

– Конечно.

Он натянул брюки и надев рубашку, сказал.

– Приводи себя в порядок, а я приму гостью.

Она не говорит по-русски.

– Ничего. – пообещал Григорий Иванович. – Разберемся.

Тем временем Эммануэль выйдя из ванной комнату, позвав Люду, и не дождавшись ответа, решила пройти в одну из дверей дабы найти хозяйку квартиры. Но не успев открыть одну из дверей, как она увидела выходящего из одной из дверных проемов мужчину. Он закрыл за собой дверь, и посмотрев на стоящую рядом женщину, потерял дар речи. Ему показалось в этот момент, что давным-давно ушедший призрак вернулся. Призраки, они всегда возвращаются. Они живут вокруг нас. Мы их не замечаем, да они и не хотят, чтобы их заметили. Они невидимы. Мы порой ощущаем их присутствия. Но самих их мы не видим. И не потому, что мы не можем их увидеть, а потому что они сами ни хотят чтобы их видели. Впрочем, есть призраки прошлого. Они преследуют нас в наших воспоминаниях. Наш мозг не хочет, чтобы мы их забывали, а иногда он возвращает нашу память к той исходной точки нашей жизни, которую мы хотели б забыть и не вспоминать вовсе. Сейчас, смотря на Эммануэль, Григорий Иванович вспомнил то, что он пытался забыть, и почти уже забыл, если б ни эта встреча. Встреча, которая изменила в его жизни если ни все, то очень многое. Дело в том, что эта женщина, стоявшая перед ним, напомнила ему о его былых похождениях, много лет тому назад. В те самые времена, когда Россия была СССР. Когда опустился на землю железный занавес диктатуры пролетариата. Когда все жили под железным занавесом. Тогда. Именно тогда и никак не раньше, Григорий Иванович встретил ее. Женщину, которая покорила его. Звали эту женщину Прасковья Федоровна. Та самая женщина, которая была бабушкой Эммануэль. Да, эта была она. Ее точная копия. Копия Прасковьи Федоровны Григорий Иванович стоял, смотрел на нее не отводя глаз. Ему казалось, что прошлое вернулась. Прасковья Федоровна здесь, рядом с этой женщиной. Рядом с гостьей, которую привезла Люда, его дочь.

Видя что мужчина вышедшей только что из комнаты застыл на месте. Он смотрел на Эммануэль не отрывая своего взора, Эммануэль опешила. Ей почему-то показалось, что этот человек в каком-то замешательстве. Он смотрел на нее, и не мог отвести от нее взгляд, словно он не ожидал этой встречи или она напомнила ему что-то или кого-то.

Эммануэль стало не по себе. Она понимала, что что-то надо предпринять. Она поинтересовалась на английском языке.

– Everything is all right? «Все в порядке?»

Григорий Иванович очевидно, не понял о чем спросила его Эммануэль. В ответ на ее вопрос, он просто сказал два слова:

– All right. – затем он пришел в себя, и протянув ей свою мощную руку, представился:

– Григорий Иванович.

Женщина протянула ему в ответ свою руку.

– Эммануэль.

– Очень приятно.

– That. «Что?» – не поняла Эммануэль что сказал Григорий Иванович, и на английском языке переспросила. – What did you tell? «Что Вы сказали?» – затем она добавила. – I do not understand. «Я не понимаю».

Григорий Иванович поняв, что с Эммануэль не понимает по-русски ни единого слова, пригласив ее в кухню, и поставив на газовую плету чайник, а Эммануэль предложив сесть за стол, на чистом французском языке спросил:

– Vous êtes venus de la France? «Вы приехали из Франции?»

Обрадовавшись, что Григорий Иванович знает французский язык, Эммануэль поинтересовалась:

– Dieu merci! Et je pensais qu'excepté Ljudy je suis plus grande avec personne je ne parlerai pas. – затем она поинтересовалась. – Où vous appreniez le français? «слава богу! А я думала, что кроме Люды я больше ни с кем не поговорю. Где Вы учили французский?»

– À l'école, puis dans l'institut.

– Et comment vous avez deviné que je connais la langue française?

– Ma fille Ljuda a dit que vous de la France.

– Ljuda votre fille?

– Oui, elle ma fille, et que?

– Rien. Simplement…

– Vous êtes étonnés que je un tel vieux, et j'ai une telle jeune fille?

– Vous non tel vieux.

– Et par quel?

– Le beau. Moi il sois plus aîné, il est obligatoire à vous est tombée amoureux.

– Et que? Maintenant vous empêche?

– Je pense que chez nous l'assez grande différence à l'âge pour penser de cela.

– L'âge n'a pas une importance.

– Vous n'êtes pas droits.

– Peut être. Mais quand même, pourquoi vous êtes venus à la Russie?

– Je dois trouver qui.

– Qui?

– Mal.

– Vous plaire Moscou?

– Je ne connais pas. J'encore ne la voyais pas clairement.

– Ljuda pourrait vous montrer toutes les curiosités et toute la beauté de cette ville.

– Je serai contente. Et où Ljuda?

– Se met en ordre. Elle est rapide sortira.

– Il est clair. On peut poser une question?

– Donnez.

– Pourquoi m'ayant vu dans le hall, vous m'avez regardé ainsi que comme si ont vu du fantôme?

– Vous avez remarqué.

– A remarqué.

– Vous m'avez rappelé une femme.

– Quelle femme?

Перевод этого разговора я пишу ниже.

– В школе, затем в институте.

– А как Вы догадались что я знаю французский язык?

– Моя дочь Люда сказала что Вы из Франции.

– Люда Ваша дочь?

– Да, она моя дочь, а что?

– Ничего. Просто…

– Вы удивлены, что я такой старый, и имею такую молодую дочь?

– Вы не такой уж старый.

– А какой же?

– Красивый. Будь я постарше, обязательно в Вас влюбилась.

– А что? сейчас Вам мешает?

– Я думаю что у нас достаточно большая разница в возрасте, чтобы думать об этом.

– Возраст не имеет значение.

– Вы неправы.

– Может быть. Но все же, зачем Вы приехали в Россию?

– Мне надо найти кое-кого.

– Кого же?

– Неважно.

– Вам нравиться Москва?

– Не знаю. Я ее еще толком не видела.

– Люда могла бы Вам показать все достопримечательности и всю красоту этого города.

– Я буду рада. А где Люда?

– Приводит себя в порядок. Она скора выйдет.

– Понятно. Можно задать один вопрос?

– Задавайте.

– Почему увидев меня в холле, Вы посмотрели на меня так, как будто увидели призрака?

– Вы заметили.

– Заметила.

– Вы мне напомнили об одной женщине.

– Какой женщины?

В это самое время в кухню вошла Люда. Увидев сидящего за столом и беседующего с Эммануэль своего отца она удивленно посмотрела на него, и с недоумением спросила:

– Вы что? Знаете английский?

– Нет. – ответил с сожалением Григорий Иванович. – Английского языка я не знаю. – он сделав паузу, заявил. – зато я отлично знаю французский язык.

Тут Люда припомнила, что Эммануэль говорила ей, что она прилетела в Россию из Франции, из самого Парижа.

Люда садясь за стол, с удивлением сказала:

– Я никогда не слышала, чтобы Вы батюшка говорили на французском языке.

Григорий Иванович ответил:

– Я еще многим могу удивить. – затем он добавил. – Вы еще много обо мне не знаете.

Эти слова заставили Люду задуматься. Она знала своего отца лучше кого бы то ни было, но в то же время она чувствовала, что совсем не знает его.

– Вы это о чем? Батюшка.

– Так. – бросил Григорий Иванович, ни о чем. – затем он сказал. – Ну будет нам разговор. Мы еще успеем поговорить обо всем и большем. – он посмотрел на Эммануэль. Та сидела за столом и было ясно видно, что ей не по себе. Она чувствовала себя отделенной ото всех. Согласитесь, всякому человеку из какой бы страны он ни был, всегда не по себе, когда в его присутствии говорят ни на его языке, а на каком-то ином языке. На языке, который он не знает. Григорий Иванович заметил. – Гостье скучно. Мы о своем да о своем, а про гостью совершенно забыли. – он обратился к Эммануэль, и на французском языке поинтересовался. – Nous ne vous avons pas fatigué notre avec la conversation? «Мы не утомили Вас нашем разговором?»

– Non. – поспешила ответить Эммануэль. – Moi vous parlez pensait sur. «Нет. – Я пока Вы разговариваете думала о своем».

– Sur quoi? «О чем же?»

Эммануэль была в раздумьях. Она хотела найти человека. Женщину с холста картины которую она видела в доме Карл Жюфийе. Картину, на которой была изображена властная женщина Сэлиана-Карла де Йрон. Но дело в том, что она не могла довериться никому, только самой себе. Вообще, все это было странно. Она сейчас находилась в этой квартиры у незнакомых ей людей. Один из них говорил на английском, другой на французском языках. Она не знала, почему она здесь? Не знала почему она села в такси которое ее чуть не отправила на тот свет, и затем появилась она, Люда. Женщина которая говорит на английском языке, и не знает, что ее отец говорит на французском? Конечно, Эммануэль не знала Русского языка, поэтому ей было трудно судить о чем говорили эти люди. Но слова «французским» и «английским» она поняла. Теперь она задавала сама себе один-единственный вопрос; «зачем она здесь? Что привело ее в эту квартиру?» Она сама сказала Люде, что ей надо успокоится. Люда привезла ее в эту квартиру. Но ее ли эта квартира? Этого Эммануэль не знала. Да этот старик. Действительно ли он ее отец? Может он совсем ни ее отец. Ведь слова которые Эммануэль отчетливо слышала, «французский» и «английский», можно было отнести их только к одному смыслу. Смыслу о языке. Ведь Григорий Иванович говорил с ней на французском языке, а Люда на английском. И когда Люда вошла в кухню, на ее лице было явное удивление когда она услышала от своего отца французскую речь. Эммануэль сказала:

– Connaissez Grigory Ivanovitch, – она тяжело вздохнула. – je suis venue probablement en vain à la Russie. – «Знаете Григорий Иванович, я наверное зря приехала в Россию».

– Pourquoi? «Почему?»

– Je dans ce pays trouverai peu probablement la personne. «Я в этой стране вряд ли найду человека».

– C'est difficile, mais se trouve essayer. – она сделала долгую грустную паузу. – Dites, qui vous voulez trouver? «Это сложно, но стоит попробовать. Скажите, кого Вы хотите найти?»

Эммануэль может и хотела сказать, кого она ищет. Но она почему-то не верила этим людям. Они вызывали у нее недоверия. Но она уже проболталась и Люде, и Григорию Ивановичу, что она приехала в Москву чтобы разыскать кого-то. Но кого? Этого она не говорила. И вот теперь ей задали этот вопрос: «кого она хочет найти?» Эммануэль не знала, что ей делать? Что предпринять? Сказать этим людям правду? А может солгать? Она их не знала. – Кто они такие? Почему она здесь? – на эти вопросы у нее не было никакого ответа. Впрочем, вот он. Ответ на этот вопрос. Он, то есть она сидела рядом. Этот ответ могла дать только Люда. Эммануэль посмотрела на газовую плету на которой уже вскипел чайник, и она как бы в шутку сказала:

– La bouilloire a bouilli déjà. – затем она как бы неловка добавила. – Connaissez, la conversation par la conversation, mais je veux me montrer impoli, – она сделав неоднозначную паузу, добавила. – mais beaucoup le thé veut. «Чайник уже закипел. Знаете, разговор разговором, но я хочу показаться невежливой, но очень чаю хочется». – затем она обратившись к Люде сказала. – I would like to see the city of Moscow today, you show round to me the city? «Я хотела бы сегодня посмотреть город Москву, Вы покажите мне город?»

Люда тотчас же ответила:

– Of course, I will show. «Конечно покажу».

Григорий Иванович разлил по чашкам чай на блюдцах, на которых лежали чайные ложечки. Затем вытащил из одной висящей на стене полки пораженное и сахар. Поставил все на стол, и сказал:

– Se régalez «Угощайтесь».

Эммануэль поблагодарила Григория Ивановича за угощение, и положив в чашку четыре куска сахара, размешала маленькой чайной ложечкой которая лежала на блюдце, и отхлебнув один глоток, сказала.

– Je veux communiquer ainsi avec vous par les deux, mais malheureusement vous connaissez selon une langue, et moi deux. – затем она повторила эти слова на английском языке. – I so would like to communicate with you both, but unfortunately you know on one language, and I two. «Мне так хотелось бы пообщаться с Вами обоими, но к сожалению Вы знаете по одному языку, а я два».

Люда тотчас же улыбнувшись, подбодрила Эммануэль:

– Not important in what language we communicate, all of us understand each other, and this most important.

– Do you want to tell that you understand French?

– No. But I knowing English. And on it the Whole world talks.

– It so. But how to speak to me with both of you? if one knows one language, and other, other language?

– If you want, then we can communicate English.

– And Grigory Ivanovich?

– Unfortunately he knows only French and I did not know about it.

– Well, agreed.

– For now talk to Grigory Ivanovich. Perhaps it to you will help to find the one whom you look for.

– And it can help me?

– Believe, will be able.

Вот перевод их разговора:

– Неважно на каком языке мы общаемся, мы все друг друга понимаем, а это самое главное.

– Хотите сказать, что Вы понимаете французский язык?

– Нет. Но я зная английский язык. А на нем разговаривает Весь мир.

– Это так. Но как мне говорить с Вами обоими? если один знает один язык, а другой, другой язык?

– Если хотите, то мы можем общаться английском языке.

– А Григорий Иванович?

– К сожалению он знает только французский, да и я не знала об этом.

– Хорошо, договорились.

– А пока поговорите с Григорием Ивановичем. Возможно он Вам поможет найти того, кого Вы ищите.

– А он может мне помочь?

– Поверьте, сможет.

Эммануэль повернулась к Григорию Ивановичу, и посмотрев на него внимательным взглядом, словно изучая его, она пришла к Выводу, что не стоит продолжать этот разговор. Что-то в его взгляде Эммануэль увидела. Она пока не понимала что? Но она понимала, что не стоит доверять этому человеку. Тут она посмотрела на Люду, и почувствовала, что и она ни тот человек, за которого себя выдает. Может Эммануэль и ошибалась, но сейчас она всем своим женским нутром чувствовала, что здесь что-то ни так. Она и раньше подозревала, что случай в аэропорту неслучайность. Никто не сделал бы того, что сделал этот милиционер. В стандартной ситуации, он бы составил протокол, попросил бы расписаться потерпевшую, и по закону он должен был объяснить ей ее права, и то, что она может подать на водителя в суд. Но ничего не было. Кроме того, что он попросил подвести ее. Именно это такси. Почему? Почему именно это такси? Такси, в котором разговаривали на английском. Что? Кто-то хочет выяснить, зачем она здесь? Кто-то знает, что произошло тогда, во Франции? Но кто? На этот вопрос однозначного ответа не было. Все что она знала, так это то, что она сама сказала Люде, если конечно это ее настоящее имя, что ей надо прийти в себя, и она привезла ее сюда. На улицу Яблокова Д. № 18. Что дальше? Довериться этим людям или искать дальше самостоятельно? Эммануэль понимала, что она не сможет найти человека в этом большом городе. Если только этот человек сам не найдет ее, а это фантазия. Никто не будет искать совсем незнакомого человека тем более в чужом городе, а помогать ему в этом, без своей выгоды, никто не станет. Эммануэль обратившись к Григорию Ивановичу сказала: