Сакрум

– Филипп! – юношу окликнул Юрий, который стремительно приближался к его палатке. – Нужно поговорить.

– В чем дело? – сохраняя непоколебимый вид, спросил юноша, дождавшись, когда собеседник поравняется с ним.

– Я думаю, мы не можем сидеть сложа руки, – Юрий нервно поправил очки на носу. – Нужно отправиться на поиски. Может… может кто-то из них ранен или…

– Мы никуда не пойдем, – отрезал Филипп, принявшись складывать все снаряжение в свой чемоданчик.

– Вот так просто оставим их?

Филипп ничего не ответил, продолжая заниматься своим делом.

– Значит, тебе плевать на них?

– Закрой рот, – сохраняя спокойствие, процедил Филипп.

– Не знаю, что там у тебя на уме, но я так просто не брошу своих друзей. Есть те, кто готов идти в лес на поиски…

– Это слишком рискованно.

– Рискованно?! – Юрий схватил Филиппа за плечо, повернув к себе лицом. Еще никогда в нем не было столько отваги и уверенности в себе. – Значит, нужно просто бежать? Вот такая у тебя позиция? Так поступают Марчеллы, да?!

Истерика Юрия была прервана крепким ударом, пришедшимся по его лицу, от которого парень пошатнулся, упав не землю. Он приложил палец к рассеченной губе, из которой струйкой побежала кровь. Над ним нависла грозная фигура тяжело дышавшего Филиппа, которого разрывало от злости. Но как только его губы шевельнулись, чтобы отбить у Юрия всякое желание провоцировать его, неподалеку раздался звонкий голос Августа.

– Они вернулись! Вернулись! – он неуклюже бежал, переваливаясь с ноги на ногу, размахивая руками во все стороны. – Сюда! Вон они!

Филипп и Юрий невольно оглянулись на эти вопли, а затем зыркнули друг на друга. Сделав неимоверное усилие воли, лидер протянул руку распластавшемуся на земле парню. Тот исподлобья сверкнул оскорбленным взглядом и самостоятельно поднялся, отвергнув примирительный жест Филиппа, затем поспешно зашагал в ту сторону, куда пробежал Август.

– Да пожалуйста… – фыркнул темноволосый юноша.

Сдержав в себе порывы ярости и негодования, Филипп сжал в кулак отвергнутую руку и направился вслед за Юрием. Каково было его удивление, когда, вывернув из-за палатки, он увидел вдалеке Юнис и Раджи, шагающих вместе.

Филипп остановился, выдохнув с облегчением. Живы.

На плечах могучего смуглого парня болталась недвижная туша мертвого кабана. Просто невероятно. Наверняка у этих двоих приготовлена долгая и захватывающая история. Многие абсолюты уже бежали им навстречу, чтобы разузнать подробности. Джерт принял на свои плечи добычу, позволив Раджи размять свои окостеневшие мышцы. Кэрри радостно обняла Юнис, проверяя, не ранена ли ее подруга. Макото уже одобрительно похлопывал смуглого друга по плечу, улыбаясь во весь рот.

– Что она-то там делает? – недоверчиво спросила Ноэль, подошедшая к Филиппу.

Юноша ничего не ответил. Он и сам был удивлен не меньше. Возможно, Юнис и Раджи просто встретились, когда она ходила за хворостом?

Наконец, Юрий подошел к возвратившимся охотникам и с силой прижал к себе рыжеволосую девушку, а затем принял у нее тяжелое ружье и рюкзак Раджи. С распростертыми объятьями всех встретил Август, который отстал, переводя дыхание. Теперь он уже оценивал, с чем и как будет подавать добытое мясо. За все время нахождения за стеной это была первая достойная добыча, которую удалось найти абсолютам.

Приведя мысли в порядок и приняв свойственный уверенный вид, Филипп шагнул навстречу прибывшим друзьям.

– Эх-эй, брат! – воскликнул Раджи, крепко ударив его по ладони и похлопав по плечу. – Потеряли нас? Ну, ничего, вот плата за наше опоздание, видишь? Что, текут уже слюнки? Ха-ха! У меня тоже!

Филипп зашагал рядом со своим смуглым другом, чувствуя, как его затылок сверлит испепеляющий взгляд Юрия. Ничего не поделать – всем не угодишь, кто-то всегда будет тебя ненавидеть за твои решения. Теперь эти двое – Юрий и его рыжеволосая подружка – вдвоем ополчатся против него, примутся вместе уничтожать его своими пытливыми взглядами. Что ж, с этим Филипп уж как-нибудь справится. И не такое переживал. Но управлять стаей, в состав которой входят маленькие дети, довольно изнурительно.

Вскоре все радостное шествие прибыло к палатке-кухне. Джерт свалил кабана неподалеку, чтобы его разделали и Август смог приняться за готовку.

Септимий вышел из палатки-лазарета, поддерживая хромающего Максвелла.

– Ого! Откуда это?! – воскликнул парень, увидев тушу.

– Раджи завалил! – тут же ответил Макото, гордо обняв высокого друга за плечи. – У-у! Махина! Кого хочешь прибьет!

Парень рассмеялся, как вдруг Раджи одним движением натянул ему на глаза шапочку, которая торчала на его макушке, прикрывая черные волосы, чем вызвал смех всех остальных.

– Вообще-то, это заслуга Юнис, – будто невзначай произнес смуглый парень, и все тут же смолкли, обратив непонимающие взгляды на рыжеволосую девушку, которая неуверенно топталась у края кухни. – Без нее я бы не справился. Это она завалила зверя.

– Мы вместе, – смущенно поправила девушка, неловко смахнув спадающие на лицо волосы.

Филипп сначала не поверил своим ушам. Это шутка? Раджи не справился бы без кого? Без нее?! После недолгого молчания первым заговорил Август, видимо, желая разрядить обстановку и поддержать добытчицу.

– Молодчина, Юни! – он ободряюще кивнул и поднял руку большим пальцем кверху. – Спасибо, что не дала умереть с голоду!

Девушка благодарно улыбнулась, пытаясь сдержать внутреннюю радость. Было видно, что она довольна своим достижением и наслаждается победой. Победой над лидером, который не дал ей оружия и помыкал, как хотел, на глазах у всех, заставляя почувствовать себя не больше, чем заведующей костром. И вот теперь она делает вид, что поступала совершенно бескорыстно, но Филипп-то видел в ее глазах неподдельное наслаждение местью. Однако в реальность ее охотничьих способностей он все равно не поверит так просто. Раджи слишком добр, чтобы признать, что эта девчонка увязалась за ним и он позволил ей сделать хоть что-то, чтобы она ощутила себя полезной. Скорее всего, так он и было. Поэтому Филипп не верил ей.

Не верил еще и потому, что все еще помнил слова Фридмана. Несмотря на все попытки убедить себя, что этот человек желает Юнис зла только из личных соображений, Филипп не мог просто отпустить мысли об этой темной запутанной истории с ее отцом. Пусть вела она себя глупо и слишком часто привлекала к себе внимание для какой-нибудь шпионки, списывать ее со счетов не стоило. Сначала следовало убедиться в ее верности.

– Налетай! – широко улыбаясь, Август щедро нарезал сочное жареное мясо на кусочки прямо с вертела, на котором кружилась освежеванная тушка кабанихи.

Было уже за полночь, а лагерь все еще оставался на прежнем месте. Было решено подождать до утра, поесть, отдохнуть, а затем с новыми силами двигаться в путь. Настроение у всех приподнялось до такой степени, что всякий страх потерял над абсолютами власть на некоторое время.

– Если сунутся сюда дикари, – аппетитно чавкая говорил Макото, – скажем: «Здрасьте, гости дорогие! Мяско почуяли? Кушать захотелось? Так и быть, мы вас угостим, а вы нас не трогайте. Ну что, свининка ведь вкуснее человеченки?»

Сидящие вокруг него разразились громким смехом. Юрий чуть не подавился костью, но по спине его вовремя ударила крепкая рука Раджи.

– Не торопись! – сквозь хохот, предостерег он своего неуклюжего товарища. – Помрешь еще раньше времени.

– Значит, ты сама сделала лук? – поинтересовался Септимий у Юнис, аккуратно откусывая свое мясо.

– Это не так сложно, как кажется, – с некоторой застенчивостью отвечала девушка, запивая еду горячим чаем.

– Я бы не смогла, – призналась Кэрри. – И выстрелить, наверное, не смогла бы… даже в животное.

Септимий кашлянул, дав понять своей возлюбленной, что это не лучшая тема для разговора. Юнис слегка поежилась.

– Это всего лишь зверь, – ободряюще произнес парень. – И он спас нас всех от голода. Так что это была необходимая жертва. К тому же, если мы столкнемся с местными жителями…

– Нам придется с ними сражаться, – закончила за него Юнис.

– Убивать, если быть точнее, – поправил ее Филипп, все это время слушающий их разговор и решивший, наконец, присоединиться.

– Да, убивать, – неохотно согласилась девушка. Вероятно, Юрий уже рассказал ей о той потасовке, и теперь она презирает лидера еще больше.

– Так ты говоришь, вы видели одного из них? – спросил Септимий, прижав к себе поближе Кэрри, словно кто-то мог ее схватить.

Филипп с ожиданием посмотрел на Юнис. Раджи уже рассказал ему о случившемся, но интересно было услышать и версию второго наблюдателя.

– Не знаю, кого я точно видела, – девушка обхватила кружку с чаем обеими руками. – Мы встретились взглядами всего на несколько секунд, и… кажется, он не собирался ни нападать, ни убегать. Но, как только Раджи повернулся и хотел что-то предпринять, он сорвался с места.

– Значит, ты думаешь, он бы не стал нападать на вас? – с недоверием спросил Филипп, сложив перед собой руки в замок. – Просто посмотрел бы и ушел?

– Говорю же, я не знаю, – отмахнулась Юнис. – Но мне захотелось понять, и я погналась за ним. Мне казалось, он что-то должен сказать мне…

– Вот только малумы нашего языка не знают, – снова прервал ее юноша.

– Филипп, постой, – вежливо попросил Септимий, явно заинтересованный звучащей историей. – В ее словах есть разумное зерно. Давай дослушаем.

Лидер поднял руки вверх, давая понять, что сдается и уступает слово юной охотнице. Больше он не пытался вмешиваться.

Все стихло. Слышался лишь треск костра, отдаленные крики ночных птиц и стрекотание сверчков. Где-то в глубине леса ухала сова. Голоса абсолютов слились в один приглушенный звук, словно улетая все дальше и дальше. Легкий ветерок будоражил кожу, в то время как жар огня накаливал ее. Желудок Филиппа насытился, и теперь все тело расслабилось, позабыв о том многодневном напряжении, которое его до этого сковывало.

Юнис продолжала свой рассказ, казавшийся Филиппу какой-то сказкой, под которую его все больше клонило в сон. Он прислонился головой к спине Раджи, который сидел сзади, и слушал.

– В общем, я не помню, сколько длилась эта погоня. Иногда этот незнакомец пропадал из виду, но я будто знала, куда бежать, – Юнис перевела дыхание, отпив свой чай. – А затем мы рухнули в обрыв. Вот только меня схватил Раджи, а этот человек так и продолжил падать вниз, пока не исчез в потоке воды. Течение там было адское.

– Наверняка, он знал, что делает, – предположил Септимий. – Вряд ли это дикарь-самоубийца.

– Скорее, просто убийца, – добавила Кэрри. – Может быть, он хотел, чтобы вы оступились и упали вслед за ним.

Юнис пожала плечами.

– В любом случае, он вывел нас на кабана, – сказала она. – За что ему большое спасибо.

– И теперь мы знаем, где набрать пресной воды, – согласился Септимий. – Прямо манна небесная.

Произнеся это, парень задумчиво приподнял вверх кусок мяса в руке, как вдруг из-за спины кто-то ловко схватил это мясо зубами, отхватив приличную его часть.

– Эй! – воскликнул Септимий, не успев ничего сообразить.

– Не зевай! – рассмеялся Макото, прожевывая украденную добычу. – Дикари не спят!

Всех присутствующих охватило веселье. Однако Кэрри вдруг приставила палец к губам, громко шикнув.

– Кажется, наш вожак утомился, – тихо произнесла она, указав взглядом на Филиппа, который сладко дремал на спине у друга, важно скрестив руки на груди и сосредоточенно сдвинув брови. – Раджи, не дергайся.

Девушка, хихикнув, укрыла юношу свободным одеялом.

– Хоть немного расслабится, – улыбнулся Септимий, отложив в сторону оставшийся ужин. – Милая, споешь свою колыбельную? Кэрри сама ее сочинила, – гордо обратился он к остальным.

Юноша наклонился и нежно поцеловал светловолосую девушку в висок, когда та обреченно вздохнула. Видимо, он не оставил ей выбора. Кэрри смущенно убрала свои волосы за ухо и откашлялась.

Собравшись с духом, она негромко запела:

 Как только опустится вечер,

Мою ты увидишь звезду.

Рукой обниму твои плечи,

С тобою за стену пойду.

Нет, нет – не будет больше нас,

Домой пора забыть пути.

Те, кто останутся сейчас,

До завтра не смогут дойти.

Многие замолчали, прислушиваясь к завораживающему тихому пению. Кому-то эта песня могла навеять тоскливые мысли…

– Сейчас будет моя любимая часть, – шепотом произнес Макото (когда он только успел уже услышать песню Кэрри?), пихнув в плечо сидевшего рядом Юрия. – Мурашки по коже…

 Клинок наточи поострее,

Забудь про семью и друзей, – 

Оставив себя в прежнем мире,

Врагов убивать веселей.

Нет, нет, нет прежнего тебя,

В свой дом ты не отыщешь дверь.

Твой путь из крови и огня,

Врагом ты себе стал теперь.

Под конец песни вокруг костра воцарилось общее молчание. От восторженного приподнятого настроения не осталось почти ни следа. Эта колыбельная стала тоскливым напоминанием о том, зачем они все здесь, какой путь прошли, и что еще предстоит впереди. Невидимая, но весьма ощутимая тень обреченности легла на плечи каждого абсолюта.

 Нет, нет, не стало больше нас.

Закрой глаза и вспомни дом.

Прощай, последняя звезда –

С тобой мы за стену идем…

Глава 16. Секреты Лабаско

 Люди часто лгут сами себе. Гораздо чаще, чем другим.

(Патрик Несс. Голос монстра)

Путь все продолжался. Иногда он казался просто бесконечным, словно это путешествие началось много лет назад и обещало закончиться не раньше, чем через столько же. Однако Филипп все твердил, что цель совсем близко, что вот-вот они найдут долгожданный город, хотя в его существование верили уже далеко не все. Оставшись без всяких навигационных средств, кроме как бумажной карты и прибора на руке Юрия, абсолюты чувствовали себя песчинкой в огромной пустыне, где, в какую бы сторону они не шли, вокруг открывалась всегда одна и та же картина. Город практически был миражем, который снова и снова рисовался где-то на горизонте и исчезал. Но, с другой стороны, только грезы о городе, о желанном пристанище и объединяли абсолютов, заставляя двигаться дальше.

Одно волновало их больше всего – осознание незащищенности. После рассказа Раджи и Юнис о встрече с малумом, образ которого, переходя из уст в уста, из воина в звериной шкуре превратился в зомби со звериными когтями и пастью, абсолюты потеряли былую уверенность и бесстрашие. Улетучился и любой боевой настрой. Каждую ночь, останавливаясь на ночлег, ложась спать, никто не чувствовал себя в безопасности. Звуки, доносившиеся из леса, с каждым разом казались все ближе и ближе. Кто-то, чувствующий себя в этих зарослях хозяином, точно следил за ними, позволяя ощущать свой взгляд, но не позволяя себя увидеть. Неизвестно, сколько их обитало в этих лесах, но присутствие врага ощущалось почти безоговорочно.

Юнис уже не так сильно жалела о том, что не стоит на посту с оружием в этой тьме среди пугающих стонов деревьев и шепота темноты. Ей было страшно. И стыдно за это. Ведь она так яро пыталась стать «бойцом» для всех вокруг и для самой себя. А внутри ощущала себя безумной трусихой. Иногда было страшно даже выглянуть из палатки, потому что казалось, что за ней кто-то стоит. Не свой, а чужак. Перед глазами все еще возникал образ того дикаря, который стоял за спиной Раджи в лесу. Вспоминая, как в тот момент она бездумно погналась за незнакомцем, Юнис ощущала набегающую волну дрожи. Неужели это действительно происходило с ней? Как она могла так безрассудно действовать?

В который раз Юнис откладывала в сторону книгу, начитавшись страшилок Говарда о малумах и других опасностях. Она обещала самой себе впредь быть осторожней и думать головой. Теперь оставалось только сомкнуть глаза и попытаться уснуть, отгоняя прочь пугающие воспоминания.

– Ты не спишь?

Голос Кэрри раздался так тихо и несмело, что Юнис решила, ей показалось. Но вопрос повторился, и тогда девушка распахнула веки.

– Не сплю, – ответила она, не разворачиваясь лицом к соседке. Иногда легче говорить с кем-то, не смотря ему в глаза, чтобы не показывать своих эмоций. А сейчас Юнис меньше всего хотела выдавать свой страх.

– Я тоже не могу уснуть, – вздохнула Кэрри. По звучанию ее голоса можно было понять, что она лежит на спине. Юнис представила, как она сейчас сложила руки в замок на животе – Кэрри часто засыпала именно в такой позе.

– Мы все слишком напряжены, – произнесла Юнис, поджав под себя подушку обеими руками. – Может… мне позвать Септимия?

Уловив игривый тон подруги, Кэрри слегка ударила ее по плечу.

– Перестань! – шепотом возмутилась она. – Я слишком привыкла спать рядом с тобой.

Юнис улыбнулась ее словам. На некоторое время повисло молчание.

– Как тебе удается быть такой стойкой? – с некоторой завистью спросила Кэрри. – Ты очень… спокойная.

– Это не так, – скрепя сердце, ответила Юнис. – Совсем не так.

Снова молчание. Кажется, Кэрри не была настроена спорить. В ее голове выстраивались какие-то другие мысли.

– У меня странное предчувствие насчет завтра, – произнесла она, наконец, и замолчала, словно ожидая слова утешения или поддержки.

– Плохое? – спросила Юнис.

– Не знаю… Кажется, что-то должно произойти, но я не уверена, что именно.

– Хорошо, что тебе не достался дар провидения, – стараясь успокоить подругу, с улыбкой произнесла Юнис и развернулась к девушке лицом, встретившись с ее озадаченным взглядом. – Иначе я бы насторожилась.

– Думаешь, я зря переживаю? Мы же все-таки за стеной находимся, а тут полно опасностей…

– Ага, – иронично улыбнулась Юнис. – Уже вторую неделю мы здесь. И где обещанные испытания? Один малум, и тот сбежал. Мне кажется, голод и усталость – вот наши единственные реальные враги.

– Надеюсь, ты права, – улыбнулась Кэрри и повернулась на правый бок, обхватив рыжеволосую девушку одной рукой и закрыв глаза.

Юнис выдохнула, ожидая, что в объятьях подруги ее настигнет теплота и спокойствие, но не тут-то было. От слов Кэрри внутри, напротив, все сжалось. Сердце наполнилось тревогой. Завтра должно что-то случиться – у нее тоже было такое предчувствие.

Но все шло по-старому.

В глазах все так же мельтешили бесконечные ряды деревьев, кустов, зарослей, необычная красота которых уже не радовала. Солнце припекало, и приходилось прятаться в тени, умирая от жажды. Воды почти не осталось.

Все, о чем сейчас мечтала Юнис – найти хоть какой-нибудь источник, напиться и окунуться в воду, смыв с себя скопленную пыль и усталость. Когда все тело уже чешется от грязи (а ты тем временем все еще остаешься девушкой), когда во рту пересохло так, что кажется, будто туда переехала вся пустыня Сахара, когда твои ноги существуют уже отдельно от тебя и просто перестают слушаться, хочется лечь и проснуться от этого бесконечного кошмара в своей уютной постели дома, увидеть сонное лицо Пенни, услышать родной мамин голос, призывающий спуститься к завтраку… Если бы только это было возможно.

– О чем задумалась? – спросил вдруг Юрий так бодро, словно он не прошел вместе с остальными эти нескончаемые километры.

– О том, как скучна и однообразна жизнь за стеной, – недовольно заворчала девушка. – Скорей бы мы пришли хоть куда-нибудь…

– Куда-нибудь?! – воскликнул вдруг громкий голос Филиппа. – А как насчет этого?!

Юнис уловила в его тоне торжествующие нотки. Юноша остановился, указывая рукой куда-то вдаль.

– О, Господи-Боже! Это же город! – воскликнул кто-то за спиной.

Юнис вышла вперед, всматриваясь вдаль, прикрыв глаза ладонью. Солнце светило прямо в лицо, мешая взглянуть на то, о чем кричали все вокруг. Но спустя мгновение она увидела…

Вдалеке, казавшиеся все тем же миражем из грез, чернели высотные строения, нагроможденные друг на друга, величественные и далекие. Заглушив все восхищенные голоса вокруг, сердце стало отбивать в висках сбивчивый беспокойный ритм. Неужели это не мираж? Этот город реален! Хочется бежать к нему сломя голову – всю усталость как рукой сняло. Все обесценилось перед видом, казалось бы, недостижимого желанного города. Города, где должны были сбыться все надежды. Город, который обещал стать абсолютам новым домом и необходимой опорой.

– Невероятно… – заворожено произнес Юрий, открыв рот от восхищения. – Неужели он действительно существует?

– Эй! – Юнис радостно пихнула его в бок. – Разве не ты первым его заметил? Кто привел нас сюда? Удивляется, словно не верил в это.

– Я правда не верил, – усмехнулся Юрий, сняв очки и принявшись протирать их своей футболкой. – Это могли быть обычные скалы, вышки или…

– Но это город, – положив руку на его плечо, улыбнулась Юнис. – Ты нашел его.

Юрий сжал губы, сдерживая свою безграничную радость. Может, теперь он станет уверенней в себе и своих способностях. Пусть все восхваляют Филиппа как бесподобного лидера, но Юнис знала, кто на самом деле привел их к цели.

Юнис поспешно достала из рюкзака свою книгу и стала делать в ней пометки. Вид далекого города было необходимо запечатлеть на бумаге. Это мгновение хотелось запомнить надолго…

Было решено отдохнуть десять минут и выдвигаться в путь. До заката Филипп намеревался попасть в город. Никто не возражал – каждый был готов потратить все последние силы, лишь бы добраться до единственного укрытия, которое может хоть как-то защитить от внешнего мира.

Но по мере приближения к тем строениям Юнис почему-то не чувствовала должного утоления жажды. Жажды хоть по какому-то дому. Напротив, ей овладевала странная тревога. И слова Кэрри все не выходили из головы.

И не только внутренне ощущалось это необъяснимое состояние беспокойства. Внешний мир тоже будто бы намекал странникам на приближение опасности. Сквозь ветви деревьев уже выглядывали верхушки высоких построек, однако, чем ближе абсолюты подходили к ним, тем отчетливее было видно, как давно в этих местах не обитал человек: ровные и красивые издалека высотки будто разрушались прямо на глазах – каменные стены обваливались, зарастали плесенью, а плюс ко всему, вокруг них непрестанно кружили стаи черных смеющихся ворон. Под двумя самыми высокими зданиями вырастали ряды бесконечных городских многоэтажек, превратившихся в сплошные непроходимые джунгли.

До них оставалось несколько километров.  Никто за это время не проронил ни слова – всех сковало единое напряжение. От бывалой радости не осталось и следа.

К пригородному поселению вела когда-то асфальтированная автомагистраль, разбитая и изничтоженная временем и пробившимися сквозь нее растениями. Повсюду стояли мертвые железные машины – автомобили, когда-то оставленные своими хозяевами, а может быть, и погребенными вместе с ними в тот роковой момент, когда их настигла неминуемая катастрофа. Стекла их были затуманены грязью и пылью, и никому не хотелось заглядывать внутрь. Эта дорога выглядела невыносимо мрачно и нагоняла чувство обреченности. Как никогда в жизни Юнис ощущала масштабность и безжалостность той трагедии, которая, перевернув историю всего человечества, привела абсолютов в этот час в это место.

– Ой! – Макото вдруг отскочил, услышав, как что-то звонко хрустнуло под его ногой, нарушая тишину, в которой двигались абсолюты.

Он опустил взгляд, посмотрев на дорогу, где лежала детская игрушка-карусель, потускневшая, пыльная и теперь уже раздавленная ногой неосторожного парня. В последний раз проиграли свои аккорды колокольчики внутри нее и навсегда стихли. Юноша растерянно посмотрел на других абсолютов, но не нашел на их лицах ни упрека, ни удивления. Все просто молча продолжали свой путь, осторожно обходя спящие автомобили-могилы, заросшие мхом и забвенным холодом.

Юнис прошла по следам Макото, посмотрев на растоптанную карусель. При взгляде на искореженные глаза когда-то ярких лошадок, на треснувший полосатый купол и изогнутые прутики, сердце больно сжалось, а по спине пробежала дрожь. Эту игрушку когда-то давно держали детские руки, нежные и теплые, и счастливый ребенок радовался этой карусели, не представляя, что совсем скоро его ждет неминуемая гибель… За чьи ошибки отвечали дети? И все эти невинные люди, спешившие по своим делам, к своим близким, к своим целям, мечтам… Успели ли они осознать, что произошло?

Словно думая об одном и том же, боясь потревожить беспамятный сон жителей этого города, абсолюты шагали в полном молчании, понимая, что все их надежды и мечты растворяются в этой тишине с каждым новым шагом. Но они продолжали идти. Наступали сумерки, и таинственная пугающая темнота приближающегося города притягивала, манила к себе. Увидеть его центр, самое большое кладбище здесь, было страшно, волнительно, но необходимо. Чтобы наверняка убедиться в обреченности своего положения. Чтобы понять, насколько бесчеловечен отныне мир за стеной.