Старики, которые хорошо пахнут

– Мара, скоро ли начнётся шоу? Мы уже устали ждать! – раздался крик из дальнего угла.

– Ещё дюжина бокалов пива и начнем, – кричали в ответ.

Это всколыхнуло заскорузлые воспоминания, они бурным потоком накрыли меня с головой, на лице скользнула широкая, жадная, белоснежная улыбка. Посмотрим, моя милая хозяйка, какие девочки у тебя в ассортименте на сегодня… Я перебрался к краю стойки и заказал себе ещё один бокал. Людей прибывало, становилось жарко и душно. Пора бы уже включить вентиляцию. Я оглянулся в поисках рубильника. На старом месте, про которое помнил, красовалась дыра, вокруг которой, словно куски плоти, висел покорёженный металл. Неужели… Если не открыть шлюзы на крыше, то здесь все задохнутся… Я внимательно осмотрел помещение: народу набилось как селедок в бочку, все пили, смеялись и издавали непотребные звуки. Никого не смущала ни теснота, ни духота. И, значит, мне стоило расслабиться: мне ли не знать, насколько Мара любит свой бар… А если никто не выражает беспокойства, то значит – всё так и должно быть. Хозяйка своё дело знает.

Однако ещё через несколько минут послышался нетерпеливый свист, топот. Громкость разговоров и ругательств повысилась, начиналась давка в проходе и на лестнице, всем хотелось выйти подышать свежим ночным воздухом, покурить. Толкотня, шум, крики, ругань, кто-то кого-то ударил, чьё-то тело отлетело к стойке и перевернуло пиво – прямо на мой серый пиджак. В зале сразу стало тихо, за спиной по-дурацки захихикали. Все глаза присутствующих были устремлены на меня, схватившего обидчика за воротник и злобно смотрящего на него. Затевать драку, казалось, равносильно тому, чтобы начать разносить весь бар…

– Будем считать, – выдавил я сквозь зубы, – что ты шар для боулинга и сейчас выбил страйк. Ещё раз попадёшься мне на глаза, шкура, и я выбью страйк из твоих зубов, понял? – я тряхнул обомлевшего мужчину, тот согласно покачал головой. – Мара, – позвал я женщину, – проследи, чтобы этот добрый гражданин заказал пиво каждому в этом зале, надеюсь, этого хватит, чтобы начать представление?

– Отлично сработано, мой мальчик, – хозяйка подмигнула. – Да начнётся шоу!

Из-за зеркала барной стойки показался небольшой винт, женщина умело его повернула. На присутствующих пахнуло свежим воздухом, я отпустил помешавшего мне засранца на пол – тот в свою очередь поспешил скрыться.

Представление начиналось.

Свет погас, по стойке прошла мелкая дрожь и чьи-то каблуки щёлкнули прямо у меня перед носом. Над входом зажёгся прожектор и осветил одну девушку, потом вторую, третью. Танцовщицы застыли в соблазнительных, эротичных позах, по залу поплыла медленная вибрирующая мелодия, девушки на стойке начали извиваться, словно змеи, словно у них не было костей. Кожаные короткие шорты на двух пуговицах, широкие кружевные бюстгальтеры и туфли на высоком каблуке. Плоские животы, подтянутые фигуры, соблазнительная грудь. Красивые и желанные – они танцевали для заворожённой публики. Музыка набирала громкость, а девушки вытворяли все более безумные и невероятные вещи. Они обливались пивом, отбивали чечётку, целовались, под конец бросили в толпу свои лифчики – и свет снова погас. Когда зажглись тусклые лампы у стен, очаровательные нимфетки уже стояли за стойкой в облегающих топиках, каждая из них держала в руках по две бутылки джина и весело улыбалась.

– Кто хочет получить выпивку прямо из наших рук? – кричали девушки. – Спешите, налетайте, всего шесть бутылок!

Одна из девушек отпила прямо из горлышка, две другие повторили тот же трюк. Толпа мужчин жадно хлынула к стойке, протягивая мятые купюры, – в этом месте ценились только наличные.

– Крис, – позвала меня Мара, – идём со мной!..

Я безоговорочно подчинился и юркнул следом за женщиной в узкий проход под шкафом с алкоголем. За баром располагалась ещё одна комната, там пахло сыростью и пылью – по всей видимости, это был склад.

– Не знал, что здесь есть подсобное помещение… – потолки оказались явно низковатыми, приходилось пригибаться, и из-за этого голос звучал сдавленно и приглушённо.

– Да, мы с ребятами вырыли эту комнату уже после того, как ты уехал…

– Зачем позвала?..

Послышались шорохи, создалось такое ощущение, что женщина раздевается. Я напряг зрение, стараясь разглядеть происходящее в метре от меня, но все без толку.

– Присядь, Крис, у меня есть для тебя серьезный разговор…

Присесть? Куда? Я повёл ногой вокруг себя, стукнулся о железную кеглю, ушибся, решил, что лучшее – это просто присесть на корточки.

– Мара, я сел…

Надо мной просвистел коронный правый хук женщины.

– Ты и правда сел. Молодец!

– Ты совсем дура?.. А если бы попала в меня?..

– У меня рука легкая, не отключился бы, – она немного помолчала и добавила, – а даже если бы и отключился, у меня в баре есть лед, я бы быстро тебя реанимировала…

«У неё действительно не все в порядке с головой…» – подумал я.

Снова послышался шорох – и следом я почувствовал на губах её дыхание, такое горячее, пахнущее её любимым шотландским семидесятиградусным виски, – проще говоря, почти что спиртом.

– Поцелуй меня, Крис…

Я повиновался. Не знаю, что нашло на меня в ту минуту, может, это дурман алкогольный паров на меня так подействовал, а может, это действительно было именно то, зачем я приехал сюда сегодня. Мне нужен был секс? Да. Любому молодому человеку (и не только молодому), нужна такая маленькая радость. Что ещё может жизнь предложить нам, кроме наркотиков, алкоголя и секса? Мы заводим себе хобби, работу, получаем деньги. Но все равно рано или поздно оказываемся в этих местах и спускаем наших ручных демонов с поводка. Пожалуй, со слишком короткого поводка. И пусть завтра мне будет стыдно, но сегодня мы лежали на холодном земляном полу, в темноте, в пространстве, запертом пивными кеглями и ящиками, полными джина и виски. И для меня не существовало ничего, кроме бархата кожи Мары, запаха её духов, перемешанных с потом. Кроме упругих резиновых губ, мягкой груди и теплоты. Бесконечной теплоты, исходящей от её обнажённого тела. Я чувствовал, как билось мое сердце, я слышал её отрывистые, стыдливые стоны удовольствия. И пусть меня поразит молния, если в те минуты она не принадлежала мне. И не было для меня ничего важнее её прерывающегося дыхания, её ласкающих мою грудь и спину рук. Мы были. В тот момент мы по-настоящему жили, а не просто существовали…

Когда разгоряченная и счастливая женщина легла со мной рядом, в комнатке стало душно. Я чувствовал плечом её грудь, по взмокшей спине прошёл холодок. Мне было нужно именно это? Я бежал из города за этим?

– Нам нужно одеться, становится прохладно, – Мара сладко потянулась и зажгла фонарик на своём телефоне.

Мне удалось разглядеть помещение. К моему удивлению, это было похоже скорее на длинный узкий коридор с низким потолком, вдоль стен которого стояла выпивка. Здесь были почти все марки и виды алкоголя, но конечно доминировал хозяйский любимый шотландский виски. Я неспешно одевался и краем глаза посматривал на женщину. Она медленно, словно в полусне надела бельё, шорты, футболку. И тут я вспомнил тот самый случай – то, что мучило меня в бреду от температуры. Произошло это на речке в городе – в одно из многочисленных скитаний из поселка к бабушке на квартиру. Эх, раньше это было в тренде – брать внуков к себе во время школьных каникул… Я сидел на берегу с удочкой, рядом резвились местные мальчишки. Они не задирали меня, но и наладить общение не стремились. Мы просто соседствовали. И вот в один из особенно жарких дней эти ребята пришли шумной большой компанией – со старшими пацанами. Они хвастались передо мной знакомством с такими крутыми, по их мнению, людьми. Но те парни мне действительно казались тогда классными – ведь они купили пиво. Дома я часто видел алкоголь и не только тот, у которого градус не превышает десятку. Но здесь, вдали от приставучих родителей, у меня появился реальный шанс попробовать этот золотой шипучий напиток. Я сделал глоток, два. От горечи и гадостности во рту меня чуть не вырвало, но я сдержался, и в свои двенадцать лет выпил свою первую бутылку пива – до дна. А потом солнце вошло в зенит. Зной плавил асфальт, что там говорить о тонких панамках на наших головах? Меня сразу раскумарило. Помню, как я лёг тогда на траву и долго, почти до полуночи смотрел на небо сквозь зеленую листву тополя. Все медленно плыло в мареве, затягивалось дымкой. Я слышал голоса, далекие, неясные. Они как будто звали меня, но и не меня. Как оказалось позднее, это бабушка искала со своей соседкой Фией нерадивого балбеса – внука. Я безуспешно пытался выкарабкаться из предобморочного состояния. Движения были замедленные, тело – оно не слушалось меня. Помню, как в полусне выбрался на дорогу, как меня подхватили заботливые бабушкины руки. И всё. Всё произошедшее дальше я узнал с бабушкиных слов. Как оказалось, я отключился, но всю ту ночь мне снились речные стрекозы, летающие над моей головой. Они кружили в знойном мареве и были абсолютно свободны…

Вот и сейчас Мара – словно та летняя стрекоза – была свободна. Да и я сам. Чувство усталости уступило ощущению легкости во всем теле. Я парил, и солнце над моей головой висело в зените…

Тук – тук – тук.

Мы с женщиной одновременно вздрогнули: кто-то постучал в маленькую дверь из бара, потом раздался шёпот:

– Хозяйка, у нас заканчивается спиртное, нужно ещё пару ящиков!

– Сейчас, уже несу! – ответила Мара и сунула мне в руки тяжёлый деревянный короб – его содержимое издавало приятный звенящий звук.

Дверка открылась, и я выбрался наружу. Бар выглядел как эпицентр Апокалипсиса. Пьяные, агрессивные люди тянули девушкам деньги, требуя выпивки и зрелищ, кто-то ругался, кто-то трахался в углу. И никто не обратил на меня внимания. Люди были увлечены счастливым времяпрепровождением. Я поставил ящик под стойку и обернулся к хозяйке:

– Я пойду, Мара. Мне завтра на работу.

Женщина долго смотрела в мои глаза, наверняка искала хоть малейший намек на то, что я всё же останусь, а потом тряхнула головой и, прищурившись, произнесла.

– Спасибо, Крис.

Это было последнее, что я хотел услышать, поэтому я поспешил к выходу. На лестнице меня догнала одна из танцовщиц:

– Постой! – кричала она. – Хочу поговорить с тобой!

Я замер с занесенной над ступенькой ногой и, стараясь как можно быстрее отделаться от надоедливой девчонки, грубо сказал:

– Что надо? Не видишь, я уже ухожу…

На собеседницу это не произвело никакого впечатления, она продолжила без всякого стеснения:

– За что тебя благодарила хозяйка?

Мне совершенно не хотелось отвечать на этот вопрос, и я бы, скорее всего, просто повернулся и ушёл, но её тон меня взбесил:

– Послушай, детка, не стоит задавать вопросы, на которые ты не хочешь знать ответы!

– Что за чушь ты несёшь? Если я спрашиваю, значит, мне интересно, значит, мне нужно это знать!

– Зачем?

В глазах у девчонки словно блеснула молния. Мне хорошо было знакомо это чувство упрямства, я сам таким был в её возрасте.

– Ты сейчас задаешь глупые, лишние вопросы… – процедила девчонка сквозь зубы.

Я рассмеялся. Это было так мило – её злющий взгляд и детское упрямство.

– Лишний вопрос? Ха! Я могу задать тебе по-настоящему неудобный вопрос, если ты на него ответишь, то я так и быть, разрешу мучающую тебя загадку! – в этот момент я стал совершенно серьёзным. – Ты танцуешь в этом баре, и наверняка тебе хорошо платят. Но тебе ли? Ведь ты же школьница?

Последние слова, словно хлыст, ударили девушку, она покраснела, её глаза в ужасе расширились. Сомнений в правильности моих догадок не осталось. Но мне было мало. Я хотел ещё поучить девчонку:

– Что тебе сказала Мара, по поводу этой благодарности?

Девушка отвела взгляд в сторону, она больше не могла прямо смотреть на меня:

– Сказала, что ты знаешь, за что.

– Да. Знаю. И впредь ты должна довольствоваться такими объяснениями, а не устраивать скандалы в месте, где тебе дали работу, в месте, от существования которого зависит твоя жизнь.

Если взглядом можно было убить, то я был бы уже мертв. Но, к сожалению или счастью, подобная участь меня не постигла и я спокойно выбрался на свежий воздух улицы. Стоит ли говорить, что я отлично знаю эту девушку и даже помню, как вёл её за руку в первый класс? Вместо её пьяни-отца. Увидел бы его сейчас – убил.

И все же хорошо, что я уехал отсюда. Здешние люди не располагают к долгим разговорам лунными ночами. А жить здесь было не плохо. Полная независимость и неприкрытое равнодушие со стороны родителей делали меня самым отвязным и неукротимым в банде, до сих пор, вон, слухи ходят. Я потёр лоб и невольно отметил, что улыбаюсь. Давно мне не было так хорошо. Так легко. Но всё же самым приятным в жизни здесь оказался отъезд отсюда. Как же девушки провожали меня! Они плакали, одна даже пообещала ждать меня всю жизнь, сказала, что всегда найдет для меня тёплое место в своем доме… и сердце. Эх, Мара, какой же я глупец… Охочусь за этими стрекозами, всё хочу и себе тоже крылья. Бегу куда-то, а куда – ни я, ни сам черт не знаем!

Вдоль передней стенки рефрижераторной будки стояли ночные бабочки и договаривались о ценах с покупателями их услуг. Слева слышались стоны чьего-то желудка. Главное, чтобы блевотина не протекла через потолок в бар. Я хотел свернуть направо: мимо полицейского участка быстрее всего выйти к трассе – но что-то меня остановило, нечто похоже на предчувствие надвигающейся опасности. Я внимательнее вгляделся в лицо человека, стоящего чуть поодаль от меня. Расплата пришла раньше, чем я ожидал. За только что совершённый половой акт мне стало стыдно не завтра, а именно сейчас. И я молил небо, чтобы стоящая передо мной женщина ничего не поняла.

***

Ура, товарищи! Крис вышел наружу! Парень встретился взглядом с девушкой, перегородившей ему дорогу, и отвёл взгляд, наверное, ему противно с ней говорить. Я бы тоже не стала. Стрижка – ёжик, сама в чёрной кожаной куртке, обтягивающих джинсах. Не удивлюсь, если она из банды. Крис пропадал несколько часов, эта девушка ждала, а я скучала.

Я безумно скучала. Уже и смешные видео с котятами посмотрела, и политические новости, и проверку безопасности провела – проверила себя на наличие вирусов. Я сосчитала количество квартир в этом районе, количество машин, число завтрашних утренних пятничных пончиков в школе (это было самое простое, я хакнула базу школы и узнала количество учеников). Я сосчитала все видимые звёзды на небе, их оказалось три тысячи. Удивительно, совершенно невообразимо, какие яркие в этом поселке звёзды. Возможно, тому виной комендантский час, после которого отключают на всех улицах освещение, – возможно. Но как бы там ни было, мне было скучно. Безумно.

И как же я была рада, когда мой ненавистный объект наблюдения вышел на улицу. Да, выглядел он слегка помято – в одной рубашке, с расстегнутым воротником, – но это нисколько не умаляло его вины передо мной. Он бесстыдно пропадал несколько часов под землей, а я даже не знаю, чем он там занимался. Я могу только догадываться и придумывать… Вот и сейчас стоит, разговаривает с этой…

– Здравствуй, Клара.

Именно с ней.

– Я ждала тебя.

Крис промолчал, он лишь пожал плечами:

Клара вскинула на него глаза:

– Ты на меня обижаешься, правда?

– Нет. Как ты могла подумать такое? – он поднял на Клару серые глаза. – Так, значит, ты здесь живешь?

– Да, здесь.

– И ты знала меня до того, как мы познакомились на работе?

– Только из-за тебя туда и устроилась.

– Ясно, – Крис засунул руки в карманы и шагнул мимо девушки.

– Стой! – закричала Клара. – Ты не понимаешь, я хотела тебя вернуть домой! Здесь все так скучают по тебе!

Крис обернулся, на его лице появилась кривая, вымученная улыбка.

– Домой? Мой дом там, – он махнул рукой на юг, – в городе. Там я ем, сплю, ругаюсь с соседями. А здесь что? Что мне может предложить это место? Вкалывать на плантациях, как раб, пить до помутнения рассудка по ночам и помереть в сорок? Здесь нет ничего, что сможет удержать меня…

– А как же я?

– Ты? Я не буду плакать от расставания с тобой, и ты не плачь. В жизни бывает пара-тройка друзей, которые тебя не предадут. Их предашь ты. Прощай, Клара, – больше молодой человек не останавливался и не оглядывался.

«И все же у неё почти получилось… Я ведь приехал сюда сегодня…»

Глава 7

Заказывать такси из посёлка было слишком рискованно, наличных при себе не было, а расплачиваться кредиткой – это всё равно, что рыть себе могилу. Если кто-то на работе узнает о связи Криса с этими людьми, то его немедленно выгонят. Пришлось выходить на трассу и ловить попутку. В основном по ночной дороге ехали лишь большие массивные грузовики, доверху забитые картошкой, морковью, огурцами. Они либо не видели фигуру парня, либо просто игнорировали, опасаясь непонятных криминальных личностей. Но, тем не менее, почти десять километров – треть назначенного пути – он уже прошёл пешком, когда один из водителей все-таки сжалился над путешественником. Перед Крисом, плавно тормозя, остановилась фура, и из водительского окна высунулась лохматая, все заросшая голова, она как-то неестественно вытаскивала длинный язык и звала Криса.

Он бегом догнал машину, влез по высокой лесенке в кабину и захлопнул дверцу.

– Здравствуйте! Спасибо, что остановились! – Крис вглядывался в лицо водителя. В кабине было темно, фонари как назло не горели. От сумерек и выпитого алкоголя у Криса никак не фокусировалась картинка перед глазами. Но если бы его сейчас спросили, то он наверняка бы в полной уверенности ответил, что за рулём сидит обросший чёрной шерстью чёрт. Нехватка рогов Криса не смутила, зато с этой миссией отлично справилась жуткая вонь.

«Наверное, эта фура едет в Ад… А в кузове везёт грешные души…»

Крис закатил глаза.

«Что же, все мы рано или поздно туда попадём, так я ещё и с комфортом доеду…»

Двадцать километров машина преодолела за двадцать минут. И всё это время Крису приходилось отвечать на вопросы надоедливого шофера:

– Я смотрю, вы хорошо погуляли?

– Да, хорошо… – Крис начал нервничать.

«Неужели это из-за этой гулянки меня подобрал адский патруль?..»

– Выглядите измотанно, наверное, к девушке приезжали?..

Крис продолжал вести с собой немой диалог:

«Седьмая заповедь, если не изменяет память? Не прелюбодействуй…»

Крис нервно сглотнул.

– Наверняка поссорились с девушкой?..

«Я, конечно, не уверен, но неужели черти и такую статистику ведут?..»

Шофёр все не отставал, однако, поняв, что на тему личной жизни молодого человека не разговорить, подошёл с другой стороны:

– Куда вам нужно?

– А что, можно выбирать? – Крис ошарашенно смотрел на мужчину.

– Конечно, можно. Хотя я могу вас и до своей конечной точки довезти, если вам будет удобно.

– Спасибо, конечно, но я, наверное, пораньше сойду…

– Как скажете, – собеседник Криса, по всей видимости, обиделся – отвернулся.

При подъезде к городской черте в кабину пробрался слабый луч света, но Крис не смог побороть в себе благоговейный страх и взглянуть на водителя. Шофёр остановился почти у самого квартала Жёлтых фонарей – в конечном счёте ему оставалось преодолеть не более пятисот метров. Они были долгие. Как пара часов в тренажёрном зале. Крис с трудом переставлял не слушающиеся ноги, опирался рукой на стену дома. В голове снова бил набат, и от этого звука молодого человека мутило. Он на карачках достиг двери своей квартиры. Когда его пьяное тело ввалилось в прихожую, на часах светилось ровно пять утра. Только сейчас Крис почувствовал, как устал: кости ломило, все части тела ныли. Последнее, что он запомнил, – это как пёс радостно облизывал его руки…

***

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…

Молодой человек открыл глаза, но не сразу сообразил, что он делает на полу в коридоре. Почему он спал вместе с собакой на коврике?..

Крис попытался встать, но тут же понял всю безрассудность этой идеи. Его мутило, ему хотелось спать. Часовые стрелки только прошли отметку в семь часов утра.

«В поселке в это время тоже все просыпаются, но я ведь всё там бросил, почему не удается избавиться от этой дурацкой привычки вставать по заведенному сердцу…»

Крис на четвереньках подполз к кровати, не раздеваясь, наполовину залез на спальное ложе и закрыл глаза. Так удобно засыпать ему ещё не приходилось. Все было именно той мягкости, какая нужна. Нигде ничего не кололо и не выпирало. Не мешала даже необычная поза для сна, ведь коленками Крис так и остался стоять на полу…

Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…

Крис издал отчаянный стон и уткнулся лицом в одеяло. Он начал напевать про себя мотив известной песенки, тошнота подкатила к горлу.

«Чёрт!..»

Выругался хозяин квартиры – и перед его глазами предстала фигура ночного водителя, ему вспомнился ужасный запах. Едва Крис успел добежать до унитаза, как его вырвало. Болонка непонимающе носилась возле и вопросительно заглядывала в хозяйские глаза.

– Как же ты мне дорог, мой белый друг… – проворчал Крис, обращаясь как будто не к надоедливой псине.

Крис встал, тошнота отступила, но мир все ещё казался каруселью. Прошел в кухню, достал чашку, поставил чайник на огонь – пачка пакетиков с чаем сама любезно выпала из открытой дверцы шкафа. Под ногами затяфкало пушистое чудовище – оно хотело есть. Превозмогая тошнотворные позывы, Крис насыпал собаке полную миску сухого корма. Закипел чайник. Крис залил кипятком два пакетика чая, взял чашку и проследовал в спальню. За неимением стола чашку с обжигающим напитком пришлось поставить на пол. Крис лёг на спину – квартира перестала кружиться. Закрыл глаза, снова стараясь уснуть, – ощущение кружения перешло на него самого. Ещё сильнее зажмурился…

***

Тук-тук… Тук-тук…

В этот раз Крис проснулся от другого не менее мучительного звука: над левым ухом кто-то громко чавкал. Он повернул голову по направлению к источнику звука, открыл глаза. Из его чашки уже остывший чай хлебало маленькое белоснежное исчадие ада…

«Да, я же забыл налить воды в пустую миску. Теперь придется выбросить эту чашку…»

Второе утро в квартире 307 оказалось не более добрым, чем первое. Крису всё же удалось урвать ещё два часа сна. И теперь – выполнив суточную норму недосыпа вида «я жив несмотря ни на что», заключающуюся в четырех часах сна в сутки, – Крис чувствовал себя несколько лучше. Комната не кружилась, тошнота почти не мучила, но безумно хотелось пить.

«А ведь сегодня ещё нести гуманитарную помощь в квартиру соседке…»

Крис поморщился, но это было единственное проявление чувств, которые он себе позволил, – всё же Фиа спасла ему жизнь.

В дверь позвонили, Крис неохотно свесил на пол одну ногу, потом вторую, проскользил по покрывалу вниз, развернулся поперёк кровати и только после этого сел. Мир вокруг пошатнулся, но всё же выстоял. Крис встал, сделал шаг, споткнулся о собаку, выругался. Дошёл до дверного косяка спальни, сделал небольшую остановку, отдышался. Пересёк коридор, попытался заглянуть в дверной глазок – но помешала веб-камера, прикреплённая двери – для поимки книжного филантропа. Крис спросил слабым блеющим голосом:

– Кто там?

Никто не ответил.

Крис открыл дверь – и ему под ноги упал голубой конверт.

«Счёт на оплату», – подумал Крис, поднял письмо и громко захлопнул дверь, ведущую в его логово. Читать содержимое почты желания у него не появлялось, да и, честно сказать, возможности тоже не было. Он прошёл в кухню и сел на подоконник. За окном разыгралась настоящая весна. На солнце переливались большие лужи, люди весело перескакивали через них и смеялись. По ручью плыл бумажный детский кораблик. Откуда он и куда плывет… А вдруг на его борту оловянный солдатик с горячим, любящим сердцем?.. Нет, скорее всего, мыши из мультфильма «Смывайся». Как они там пели?

– Don't worry, be happy!

Крис напевал про себя эту строчку раз за разом, а его взгляд остановился на качелях детской площадки: они раскачивались в такт музыке, звучащей у Криса в голове. Он смотрел и смотрел, почти слыша скрип ржавых цепей. Словно загипнотизированный, Крис начал постукивать по подоконнику пальцами левой руки, воздух наполнился волшебной мелодией, созданной сознанием парня, она все ещё походила на оригинал песни, но – всё больше набирая обороты – уводила по до сих пор неизвестным человеку музыкальным тропам…

Словно мост в волшебный мир – стала эта строчка из песни. Вдоль дороги к большому, хрустальному замку впереди росли гаммы и аккорды. В этом мире птицы пели партии для флейты, а трава под ногами звенела колокольным перезвоном, вознося в небеса хвалу жизни. Зайцы носили на спине небольшие литавры, лисы – жёлтые, ярко начищенные тарелки. Все живое бежало впереди Криса, спешило к замку и выстраивалось в большой широкий хоровод – в центре которого стоял бурый медведь с дирижёрской палочкой. А Крис пел все громче и громче, звериный аккомпанемент тоже постепенно переходил на форте. Музыка звала, увлекала, манила…