Я тебя… More

– А я как раз хотела разбудить вас, – улыбнулась она и ямочки заиграли на ее щеках. – Я приготовила чай.

– Вы так добры, – улыбнулся в ответ Арсен, отметив про себя изменения в женщине. – Я лучше пройдусь по городу.

– Только не кушайте в городе, – обиженно насупилась хозяйка.– Я не доверяю кухне этих забегаловок. То масло у них испорченное, то продукты не свежие. Как бы не отравились. Как вернетесь, разбудите меня. Я вам согрею ужин.

– Договорились, – Арсен благодарно сжал пухлую ручку женщины. – Я не могу кушать где попало. Я буду есть только у вас.

– Обещаете? – Обрадовалась хозяйка.

– Обещаю, – он прижал ее ладонь к сердцу.

– И не гуляйте до поздна.

– А что, разве здесь опасно?

– Знаете, ночью везде бывает опасно.

– Днем не менее опасней, – усмехнулся Арсен. – Не беспокойтесь, я умею защищаться. Тем более, у меня личный телефон шефа полици, – успокоил он заботливую хозяйку.

…

Ветер к вечеру утих, но на улице было прохладно. Зажглись фонари, но они стояли так редко, что до ближайшего столба Арсену пришлось пройтись метров триста. Старые лампочки, висевшие на деревянных столбах, служили уличным освещением. Неасфальтированные улочки, полные колдобин и выбоин, в темноте осложняли прогулку. Но на центральной улице уже горели большие, яркие фонари. И на улицах появилось больше людей. На лавочках сидели старики и, подслеповато щурясь, разглядывали каждого проходящего. А в темной части улиц, под деревьями и между домами, группами стояли парни, провожая взглядами и свистом девушек. А те, демонстративно игнорируя их, стайкой прогуливались по центральной, самой освещеной стороне улицы, болтая о чем-то своем.

Ночью город выглядел таинственно, но более пленительно, нежели днем. Словно умелый художник, ночь притенила ряд шероховатостей, убрала выпирающие угловатости и нанесла плавные линии, которые выгодно осветил ночной свет.

Девушки бросали на Арсена заинтересованные взгляды, ведь он отличался от местных высоким ростом, бледностью и длинными волосами, что было несвойственно для коренастых, загорелых местных мужчин с короткими стрижками. Арсен улыбнулся девушкам. Те почему-то прыснули от смеха и, оглядываясь на него, зашептались между собой. Здесь все-таки живут разные люди. И не только старики, как утверждал Макс.

Около памятника всаднику резвились мальчишки. А рядом на плакате было написано: «Береги свой народ. Ибо в нем твоя сила». Справа светилось огнями здание. Подойдя к большой афише возле него, Арсен прочитал объявление:

«Художественный театр им. М. представляет спектакль по мотивам произведения Ч. Айтматова «И дольше века длится день».

Арсен помнил это произведение смутно. В памяти всплывали фрагменты, отдельные названия, станция Торетам7, что возле космодрома Байконур, буранный полустанок и слово «манкурт»8, которым так часто его называли.

Арсен решил купить билет, в конце концов, заняться особо нечем, да и полезно будет освежить в памяти этот роман. В фойе театра степенно прогуливались нарядно одетые зрители, которые с первым звонком ринулись в зал. Билеты продавались без указания места, и поэтому все спешили занять первые ряды. Арсен, чуть переждав сутолоку, уселся позади.

В зале погас свет. Прошло несколько минут, но на сцене никто не появился. Зрители, потеряв терпение, стали хлопать. Захлопал и Арсен.

На сцену вышел конферансье в бабочке. Манерно поклонившись, он выждал паузу и громким, хорошо поставленным голосом объявил:

– Уважаемые гости. Спасибо вам за то, что вы пришли. Сегодня наш театр представляет спектакль «И дольше века длится день» по мотивам известного произведения великого писателя. Но мы отошли от оригинального сюжета и представим свою, альтернативную версию произведения.

Занавес стал раздвигаться, а ведущий, поклонившись, ушел.

На сцене сидел мужчина в шляпе, одетый в потертые, замасленные брюки и пиджак с заплатами. Немного посидев, он встал и медленно подошел к краю сцены. Выразительно взглянув в зал, он громко воскликнул:

– Зачем нам век, если он стал короче счастливого дня? Зачем нам день, если он стал длинее нашей жизни?

Зал замер.

Мужчина ушел вглубь сцены, походил в тени и опять вернулся под свет рампы.

– Время! О, время! Верни же то, что ты забрало у меня. Я молю тебя, о бессердечный дух потерянных минут.

– А были ли твои минуты счастливыми? – спросил вышедший на сцену мужчина в форме железнодорожника.

– О, да! – с надрывом, театрально, разрыдался мужчина в шляпе. – За эти минуты я готов был отдать свою жизнь.

Шляпа явно переигрывала. На фоне спокойного, невозмутимого железнодорожника контраст был очевиден.

– Зачем ты пришел, Дух Бесконечных Железных Дорог? – спросил главный герой.

– Я пришел, чтобы рассчитаться.

– Так в чем же наш расчет?

– Я хочу вернуть тебе время, что ты потратил в дороге, на поезде.

– Но это не были мои самые лучшие минуты, ведь поезда – это клоака убитых часов.

– Напрасно ты так возмущаешься, потерявший время, – возразил железнодорожник и уселся на стул. – Поезда позволяют нам быть честными с самим собой. Но вы, бесславные путники, словно моты, пытаетесь растранжирить это драгоценное время.

– И чем я должен тебе оплатить, о расчетливый дух вагонов?

– Временем, – оживился жлезнодорожник, – потраченным в автобусах.

На сцену вышел мужчина в форме водителя автобуса.

– Разве ты был несчастлив в автобусе, Путник?

– Как можно быть счастливым в автобусах? – возразил мужчина.

– Так же, как и везде, Путник. Не важно, где ты, а важно, как ты проводишь минуты.

Внезапно на сцене появился пухлый мужчина в квадратном наряде, напоминающим то ли экран телевизора, то ли монитор компьютера.

– Мы весело проводим время, Человек, – радостно закричал пухлячок. – Разве ты был печален со мной? Это ведь самые лучшие часы в твоей жизни.

Мужчина грустно посмотрел на него.

– Я пытался убить время в автобусах так же, как и в поезде, – вздохнул он и, склонив голову, добавил. – Я пытался убить время везде. Я предатель времени. Я манкурт, забывший истинное назначение минут.

– Потому что ты боишься меня, – громко вступил в диалог еще один актер в белой накидке с большими часами в руках.

– Тик так! Тик так! – повернулся он к зрителям. – Время неумолимо. И оно ласково только с теми, кто уважает минуты.

На сцену выскочила девушка:

– Любимый! – бросилась она к мужчине.

– Любимая! – он крепко обнял ее. – Я хочу вернуть потраченное время, даже ради нескольких минут. Даже ради секунд.

– Но расчет будет неверным, любимый!

– Расчет всегда верен, – громогласно возразил Дух Времени. – Ведь время возле любимых летит быстро, а в поездах и автобусах – медленно.

Шаркая ногами, из темноты приковылял сгорбленный старик с посохом в руках.

– Сынок! – обратился он к мужчине. – Время – это всего лишь мысли. Твои мысли не принадлежат тебе. Их носит ветер хаоса. Успокой их, приласкай – ведь они твои. Будущее бесстрастно к настоящему. И только тебе принадлежит все. Временем не торгуют. Временем живут. Поторопись, сынок.

Дунг! Дунг! Дунг!

Прозвучал гонг, отсчитывая время.

На сцене остался лишь главный герой.

– О, люди! Так ли мы счастливы в своих мыслях? Так ли мы счастливы в своей любви? Так ли мы счастливы в своем времени?

Он упал на колени и зарыдал. Мужчина хотел подняться, но споткнулся и громко упал на деревянный пол, бессвязно ругаясь.

– Ооооо!!! – закричал он. – Мы постоянно отстаем от хода времени. И замолчал.

…Прошло еще несколько минут.

Но мужчина не торопился вставать, и до зрителей донеслись звуки храпа.

То ли это было по сценарию, то ли актер действительно заснул.

– Да он же пьян! – возмутился зритель со среднего ряда.

Зал зашумел.

– Он пьян! – зашептались в зале.

– Да и спектакль поставлен не по книге. Они извратили великое произведение, сволочи, – недовльно загудел бас с правого ряда.

– Позор! – снова крикнул тот же голос.

И уже весь зал скандировал:

– Позор! Позор!

Занавес стал было закрываться, но что-то заклинило и обе половинки полотен остановились. На сцену выбежал рабочий и энергично стал дергать занавес, пытаясь закрыть спящего актера. Но у него ничего не получалось. Недалеко от Арсена присела запыхавшаяся опаздавшая девушка.

– Извините, – прошептала она.

– Ничего страшного, – ответил Арсен, решив, что она обращается к нему.

Он стал ее разглядывать: лет тридцати, с длинными светлыми волосами, стройная, достаточно привлекательная, насколько можно было увидеть в темноте. Она была в нарядном шелковом платье, подчеркивающим ее фигуру. Так обычно одеты подружки невесты на свадьбе.

– Что там происходит? – удивленно спросила она.

– Актер пьян, заснул на сцене.

– Как интересно! – воскликнула она.

– Интересней, чем сам спектакль.

А между тем спавший актер проснулся от шума и с помощью рабочего поднялся на ноги. Он подошел к краю сцены и посмотрел на зрителей осоловелыми, ничего не понимающими глазами:

– Кто вы? И где, черт вас возьми, я нахожусь?

– Пусть черт сам тебя к себе возьмет, – еще больше разозлились зрители.

Зал опять разразился проклятиями.

– Во всем виновато правительство. Распустили этих артистов. Совсем от рук отбились, – вопил, вскочив со своего места, мужчина в очках.

– Пусть вернут наши деньги! Долой этот театр!

…

– Вы раньше смотрели этот спекталь? – приглушенно спросил Арсен.

– Нет, но люди хвалят эту труппу, – повернулась к нему девушка и при свете он рассмотрел ее карие, с зеленым оттенком, глаза.

Арсен бы тоже похвалил игру этой труппы. Особенно, финальный аккорд.

Браво!

Ведь актер показал им время, потраченное на алкоголь, почему же люди возмущаются? Наконец, актер, шатаясь, покинул сцену, а ему в спину неслись ругательства.

– Браво! – захлопал Арсен. – Прекрасная игра!

Впрочем, Арсен не был знатоком театра, относился к нему равнодушно, редко ходил на премьеры. А поддержал труппу скорей из чувства противоречия, нежели от восхищения.

Девушка улыбнулась и тоже стала аплодировать, хотя и не понимала происходящего. Временами она поглядывала на свои маленькие позолоченные ручные часики с миниатюрным циферблатом. Точно такие когда-то носила мама Арсена, ведь тогда они были модные. Может быть, мода вернулась и эти часики опять популярны? С появлением различных гаджетов часы стали атрибутом костюма, а не надобностью. Но эта девушка носила часы на руке. Аккуратная прическа, платье-футляр, ожерелье крупного жемчуга – она выглядела не современно, а скорее, неким анахронизмом, словно она была путешественницей во времени и заглянула сюда из 60-х годов прошлого века.

А тем временем на сцену вывалилась вся труппа. Но среди актеров не было мужчины в шляпе.

– БРАВО! – опять захлопала девушка.

Остальные зрители встретили артистов жидкими апплодисментами и, возмущаясь, стали покидать зал. Девушка тоже поднялась.

– Ничего не успела посмотреть. Жаль, – расстроилась она.

– Может быть, я вас провожу и по пути расскажу все действие? – предложил Арсен.

– Если вы будете так любезны, – обрадовалась она. – Это будет интересно.

Они вышли из театра и пошли по заполненной зрителями центральной улице. Люди, не торопясь, медленно расходились, долго прощаясь, обнимаясь и желая друг другу спокойной ночи.

Арсен никогда не понимал долгих проводов, особенно в таком маленьком городке. Ведь они каждый день видят друг друга, так зачем нужен весь этот антураж сердечности? Некоторые из зрителей, не желая расставаться, заходили по пути в кафе, продолжали общение там.

– А вы не против пары бокальчиков вина? – предложил Арсен.

– Но ведь мы даже не знакомы!

– Меня зовут Арсен. А вас?

– Меня зовут Сулу.

– Красивое имя, как и вы сами, – улыбнулся он, хотя прозвучало это шаблонно. – Теперь мы знакомы и можем обсудить всю эту трагикомедию.

– Вам, как я поняла, спектакль понравился?

– Безумно понравился! Этот спектакль сделал мой день! Вернее, вечер.

Девушка недоверчиво посмотрела на него, но ничего не ответила.

Глава 6. Бар «День – Ночь»

Неоновая вывеска заведения изрядно потрескалась. По табло бежали разноцветные буквы. Буква «Д» то тухла, то опять загоралась, и временами название кафе читалось «ень – Ночь».

Они неторопливо поднялись на крыльцо, открыли тяжелую железную дверь коричневого цвета. От этой «коричневости» веяло чем-то недружелюбным. За дверью их встретил большой мрачный охранник, который неприветливо окинул Арсена с головы до ног, словно сканер прощупал его потенциал опасности и нехотя отошел в сторону, пропустив гостей внутрь.

– Здесь не всегда рады клиентам, – усмехнулся Арсен.

– Он на самом деле милый, работа у него такая. А днем он тренирует детей.

– О! Прямо, как я!

– Вы детский тренер?

– Когда-то приходилось подрабатывать. – Арсен повел девушку к дальнему свободному столику.

Это было небольшое помещение, встроенное в цоколь двухэтажного кирпичного здания. На танцполе, небольшом островке в центре зала, отплясывали ярко накрашенные девушки в коротких юбках. А за столиками сидели мужчины: приземистые, бронзовые, плотные – они с интересом разглядывали извивающихся девушек, временами потягивая из стаканов. Нарочито равнодушно, но в то же время внимательно они рассмотрели Арсена.

Тот отодвинул стул и предложил спутнице присесть.

– Спасибо, – поблагодарила она и села за пластмассовый стол.

– Так вас зовут Арсен? – медленно повторила она, словно пробуя новое имя на вкус. – Мужественно звучит. Необычно.

– Имя как имя, – равнодушно ответил Арсен. – Я бы предложил заменить имена цифрами.

– Как это?

– У каждого будет свой код. Например: я 797. А вы – 834.

– На планете семь миллиардов людей. Как будут звать, например, семимиллиардпервого?

– Ну, можно называть кодами с буквами или символами. G—763—H.

– Фу, – фыркнула Сулу. – Словно пароль на компьютере.

– Но имена-то часто повторяются. А так у каждого будет уникальный код.

– Лучше пусть повторяются, но зато красиво, – засмеялась она. – Не хочу быть роботом. А то получится как в пророчествах: каждому будут даны цифры.

К ним подошла пышная официантка в черной юбке и белой блузке.

– Здравствуйте, – раскрыла она блокнот и приготовилась записывать. – Что будете заказывать?

– У вас есть местное пиво? – спросил Арсен.

– Да, мы сами варим пиво, – гордо ответила официантка, удивив Арсена.

– Отлично, мне, пожалуйста, кружку. А даме, – он взглянул на Сулу, – а даме вина.

– А давайте мне тоже пиво, – предложила Сулу. – От вина у меня голова болит.

– Что кушать будете? – уткнулась в блокнот официантка.

– Я ничего не хочу, – отказалась Сулу.

– А давайте поедим мясо, – предложил Арсен. – Жареное мясо. С овощами. Как вы на это смотрите?

– Я вообще-то не хочу кушать, посижу за компанию.

– Просто посидеть не получится, – и, повернувшись к официантке, сделал заказ. – Пожалуйста, нам две порции жареного мяса, две кружки пива и какие-нибудь салаты.

– Хорошо, – сухо ответила официантка и быстро ушла.

Плотный парень в обтянутой майке, из-под которой были видны внушительные мышцы, бесцеремонно разглядывал Арсена, который приветливо улыбнулся ему. Но парень продолжал смотреть неприязненно и, наклонившись к своему соседу, стал что-то шептать на ухо, показывая на него. Это выглядело очень невежливо.

«Здесь не любят улыбаться», – подумал Арсен. И произнес:

– Здесь люди сами по себе неприветливы или просто не любят чужаков?

– Да нет же, – посмотрела по сторонам Сулу и увидела того наглого парня. – Люди здесь мировые. Просто не привыкли улыбаться. А этот, – кивнула она в сторону крепыша. – Мой бывший ухажер.

– Ясно, – протянул Арсен. – Сильный парень.

– Спортсмен, но одни мускулы заменили другие, умственные.

У стойки бара невозмутимый бармен наливал в большие кружки пиво, отсчитывая покупателям сдачу. Временами он что-то перемешивал. Официантка принесла их заказ.

– Ну, давайте выпьем за наше знакомство. За милых людей этого города, – поднял кружку Арсен.

– А разве вы никогда не бывали в этом городе? – чокнулась с ним Сулу.

– Никогда прежде, – ответил Арсен и, отпив пиво, добавил. – Но этот город стоит посетить только из-за вас.

– Умеете вы делать комплименты, – покраснела девушка.

Быстрые ритмичные танцы сменились медленными. Знакомая мелодия, хит из далеких 80-х, когда была популярна итальянская песня. В те времена эти звуки заполонили город, неслись буквально из каждого окна: из радио, магнитофонов, проигрывателей и телевизоров. А как его мама обожала этот шлягер! Эх, вот было время чистых меломанов.

…А тем временем девушки на танцполе снизили темп и, обнявшись со своими кавалерами, медленно закружились под музыку.

– А можно вас пригласить на танец? – протянул руку Арсен.

– Почему бы и нет, – согласилась Сулу.

Они влились в круг танцующих.

– Чем вы занимаетесь? – спросила Сулу.

– Я? …Я журналист, – неохотно ответил Арсен.

– О! Как интересно. То-то ваше лицо мне показалось знакомым. – Она слегка отстранилась от него и стала разглядывать его, словно только что увидела. Несмотря на внешнее изящество, она была по-мужски прямолинейной. – А что же занесло вас в наш город?

– Журналистское расследование. В вашем городе пропали люди. И никто их не может найти.

– На самом деле у нас и раньше пропадали люди. Просто именно эти почему-то получили резонанс.

– И раньше пропадали? – удивился Арсен. – Но почему? Что не так с этим городом?

– А никто не знает. Их же никто не находит.

– Невероятно! – Воскликнул он.

– Увы, люди давно привыкли. И быстро забывают. Вот даже я забыла, пока вы мне не напомнили.

Вдруг к ним развязно подошел тот крепыш в майке и встал рядом, сложив руки на груди. Он дерзко посмотрел на Арсена и нахальным тоном спросил:

– Не уступишь даму на танец?

Сулу мотнула головой, показывая свое несогласие.

– Она не хочет, – сказал Арсен как можно мягче и улыбнулся. Он не хотел конфликта и пытался разрядить обстановку улыбкой.

– Ты чё постоянно лыбишься? – вдруг разозлился здоровяк. – Смеешься надо мной?

– Что вы! Что вы! Я даже и не думал, – стал было оправдываться Арсен, но крепыша уже понесло.

– Ты вообще кто такой? – парень схватил его за грудки и задышал в лицо едким запахом лука. – Ты откуда такой появился? А?

– Колобок, прекрати! Зачем ты опять начинаешь? – встала между ними Сулу.

– Я не хочу проблем, Колобок, – пытался успокоить его Арсен.

– Колобок?! – от ярости глаза мужчины чуть не выскочили из орбит. – Ты кого назвал Колобком? Я Колобок для друзей. Но не для таких, как ты, муфлонов.– И сильно ткнул его в грудь кулаком.

Подошел охранник. Арсен с надеждой посмотрел на него, но тот приказал:

– Если будете драться, то идите на улицу. Здесь никаких драк!

Колобок схватил Арсена за шею и потащил к входу. На улице уже собрались зеваки. Соперники, каждый встав в стойку, закружились вокруг друг друга. Колобок сделал резкий выпад, но бывший боксер заметил это и, отпрыгнув, ударил по касательной в ухо.

– Ааа!!! – зарычал от ярости Колобок. – Ну, погоди, дохляк.

Совершив обманное движение, Колобок пытался ударить левой рукой, но Арсен предугадал это и ловко увернулся. От злости противник выругался. Колобок не был боксером. Он вообще, видимо, не был «ударником». Он двигался резко, но больше косолапо, словно борец. Да и низкий рост противника давал Арсену без труда держать его на дистанции.

– Прекратите! Прекратите! – кричала Сулу.

Но на нее никто не обращал внимания. Людям нужно было зрелище. Колобок, хищно оскалившись, бросился Арсену под ноги, но тот был наготове и легко увернулся. Но все же Арсен недооценил противника, это был обманный маневр, и неприятель одновременно сделал подсечку ногой.

Не ожидавший этого Арсен плюхнулся на землю, а Колобок быстро залез на него и стал осыпать оглушительными ударами. «А он не так глуп, однако», – подумал Арсен.

Арсен изворачивался, пытаясь выскользнуть из-под недруга, но тот крепко прижал его к земле всем телом. На мгновение Арсен потерял сознание, но быстро очнулся от истошного визга. Сулу, впившись ногтями в бычью шею Колобка, яростно колотила каблуком по его голове. Борец в бешенстве зарычал и попытался сбросить ее со спины, запрыгав на месте. Арсен же, воспользовавшись моментом, вскочил на ноги и ударил Колобка в нос. Он сознательно целился в нос. Не самый эффективный удар с точки зрения вреда противнику, но очень функциональный. Именно такой удар разбивает нос в кровь и на время дезориентирует противника. Что дает временное преимущество.

Мужчина взвыл от злости и схватился за нос:

– Ах ты, сволочь!

– Бежим, – шепнул Арсен и, схватив Сулу за руку, побежал с ней прочь.

– Догнать! – заорал Колобок. Его друзья бросились за ними.

Они бежали по центральной улице, которая была уже пустынна: впереди только Сулу и Арсен, а на небольшом расстоянии от них – преследователи.

– Стой! Стой! – их топот слышался уже почти за спиной.

– Сюда, – крикнула Сулу и юркнула в темный проход.

Пробежав еще немного, они свернули налево и, продираясь через кустарник, пролезли через дыру в заборе.

– Где они? Куда они делись? – послышались голоса потерявших их преследователей.

Навстречу Арсену бросился огромный пес.

– Макбет! Лежать, – приказала Сулу и пес, узнав хозяйку, угодливо завилял хвостом.

– Макбет? – удивился Арсен, запыхавшись. – Впервые вижу собаку с такой кличкой.

– Это девочка, – объяснила Сулу.

Макбет насторожённо посмотрела на Арсена и зарычала.

– Это свой, Макбет, – погладила собаку Сулу.

Во дворе стоял бревенчатый дом.

«Библиотека» – выделялось на фасаде дома. Сулу открыла дверь и впустила Арсена внутрь. В этот момент появились преследователи и попытались зайти во двор, но Макбет, ощетинившись, набросилась на непрошеных гостей, порвав штанину одному из них. Они выскочили, грозясь из-за забора:

– Мы тебя найдем, сосунок! Ты не жилец! Тебе крышка!..

Они долго кричали. Макбет, не переставая, лаяла на них. И наконец, через час на улице стало тихо.

– Ушли? – встревоженно спросил Арсен.

– Может, да. А может, нет, – неопределенно ответила Сулу и добавила. – В любом случе мы здесь в безопасности. Макбет их не пропустит.

– Гав! Гав! – залаяла Макбет, словно подтверждая ее слова.

– Не будем рисковать, – сказала Сулу. – Переждем здесь.

– Хорошо, – не стал спорить Арсен. – Хотя мы могли бы вызвать полицию. Тем более, у меня есть телефон шефа полиции.

Сулу стушевалась, но все же четко проговорила:

– Здесь не принято вызывать полицию по таким пустякам. Здесь вообще не принято звать их.

– А где мы находимся?

– Библиотека имени Пушкина. Это мое место работы.

– Ты здесь работаешь? – незаметно хотел перейти на ты Арсен, но получилось искусственно и он почувствовал некую границу до «ты», которую они еще не перешли.

– Да, – ответила Сулу и, подойдя к Арсену, стала разглядывать его лицо при свете луны. – Ого, как вас изрисовали.

– Ничего. Заживет, – с бравадой ответил Арсен, хотя лицо здорово ныло.

– Да вы весь в крови. Пойдемте, я обработаю ваши раны.

Они прошли в большой зал и, боясь привлечь внимание хулиганов, всё же включили свет. Зал заставлен книжными стеллажами, на полках которых стояли старые и новые книги. И каждый ряд обозначен заглавной буквой.

– «Мастер и Маргарита», – прочитал Арсен название одной из книг. – Забавная книжка.

– Забавная? – возмутилась Сулу. – Да она великая.

– Не стал бы я говорить «великая» про книгу, – скептично усмехнулся Арсен. – Помню, в Москве проходил мимо Патриарших прудов. Там еще есть сквер Булгакова, правда, памятник так и не поставили…

– Вы были на Патриарших прудах? – воскликнула Сулу. – Вы счастливый человек. А я так мечтаю там побывать.

– Да что там смотреть-то? Я видел кучку странных людей, которые вслух читали отрывки из этого романа.

– Там, наверное, витает дух Булгакова. Ведь это знаковые места романа, где и происходило действие. В том городе происходит так много литературных историй. И я мечтаю там побывать.

– А сейчас там на каждом углу торговые ларьки, а литературой и не пахнет, – скривился Арсен, но, увидев расстроенное лицо девушки, поспешно добавил. – Впрочем, я надеюсь, мы с вами съездим туда и погуляем по э…, по «литературным местам».

– Спасибо, – улыбнулась Сулу и, взяв спирт и вату, указала на стул. – Садитесь, сейчас я обработаю раны.

– Синяк будет отменный. Но ссадины быстро заживут, – и прикоснулась спиртовым тампоном к ране.