Полная версия
Восвояси
– Доброе утро, Батыр-ана, – раздался в ответ заспанный голос хозяйки дома.
– Люба, позови Федьку. У меня к твоему сыну дело есть.
– Так его нет. Еще вчера на Восток уехал. Потихоньку, на комбайне, своим ходом. Кому-то там сегодня пшеницу косить надо.
От испуга Дамежан даже ойкнула. День начался с сюрпризов и явно не по ее плану…
***
Напротив села Ақкемер на крутом изгибе реки, вдоль обрывистого известнякового берега с одной стороны и пологого песчаного с другой, на сотни метров тянется полоса мелководья. Прибрежье здесь абсолютно голое: ни деревца, ни кустика, ни камышинки и ни одной тростинки. На этом участке Илека из года в год весеннее половодье устраивает страшные и опасные водовороты. В пучине темно-бурых вод и ледяных глыб перемалывается все и вся. Не самый подходящий уголок для многолетних растений. Бурные вихри паводков смывают и уносят с собой плодородную почву. На пологой стороне не растет даже трава. Широкий песчаный пляж.
Максимум по колено глубиной ровное дно мелководья усыпано хрустящим, желтым, похожим на зерна пшеницы песком и мелким гравием. Течение практически отсутствует, хотя неподалеку отсюда на дне реки бьют многочисленные родники. В тихой зеркальной глади воды отражается голубое небо, придавая ее поверхности бирюзовый цвет.
Летом на перекате охотно резвится сельская ребятня. Для них должно быть настоящим блаженством – среди жары нырять и плавать в освежительной своей прохладой воде. Подобно подрастающим гусятам и утятам, наверняка забывая о времени и о пространстве, малышня плескается на речке с утра и до позднего вечера. И только лишь чувство голода на закате дня в состоянии разогнать их по домам.
Вооружившись обрывками тюлевых занавесок, а то и просто используя свои платьица да рубашонки, детвора на отмели часто охотится за пескарями.
Поблескивая своей чешуей, стайки мелких рыбешек юрко снуют вокруг и внутри наполовину занесенной песком огромной ржавой трубы. Неестественный для общей природной идиллии кусок металла является свидетелем неудачной попытки соорудить тут переправу. Очередной паводок снес и размыл высокую глиняную дамбу, погнул и развернул наискось по течению проточную трубу плотины.
Насколько помнят старожилы, здесь всегда находился речной брод. Пешком, на подводах, а позже уже и на тракторах да грузовиках сельчане в этом месте переправлялись на другую сторону Илека, в направлении населенных пунктов Восток, Левоневское и Шевченко.
Утренние облака над Ақкемером оказались случайными, заблудившимися небесными овечками. Погоняемые лучами палящего августовского солнца, они очень быстро разбежались по бескрайнему казахстанскому поднебесью. День обещал быть жарким.
На достаточно высокой скорости с барабанным ревом мотора брод стремительно миновал красный мотоцикл. Утопая почти по середину колес, карданный «Восход» лихо и уверенно рассек толщу воды, поднял целый фонтан брызг и оставил за собой водяные бороздки. Игравшие на мелководье дети с визгом бросились врассыпную.
В клубах дыма, отфыркиваясь, мотоцикл с трудом одолел крутой подъем в низине между двумя высокими известняковыми кручами и двинулся по уходящей в степные холмы извилистой дороге. Столб пыли сопровождал его.
Порывом ветра с головы Дамежан снесло легкий ситцевый платок. Но она, кажется, даже не обратила на это внимания. За рулем сидел сорокашестилетний Сагын. Мать с сыном мчались на Восток.
Хотя мчались – это громко сказано. Они спешили, насколько это было возможно. Колея глубоких гусеничных следов, видимо, еще весной по глинистой влажной земле прошедшего здесь трактора под летним солнцем настолько окаменела, что дорога походила на стиральную доску. На ухабах так трясло, что Сагын с трудом удерживал руль мотоцикла.
Пришлось свернуть и ехать по непроторенной степи, в промежутке между дорогой и сжатым полем, которое вкривь и вкось располосовали линии примятого колесами машин жнивья.
Лето было на исходе. Жара последних месяцев донельзя иссушила степь. Придорожная полынь пожелтела и стала жесткой, как проволока. Лишь изредка пустынную дорогу перебегали серые суслики и маленькие зеленые ящерицы. Только однажды, практически из-под колес ехавшего мотоцикла, вспорхнула напуганная куропатка.
Когда-то уже издалека показалось расположенное в широкой низине пшеничное поле. Там сейчас работал красный комбайн. Вблизи припарковались два грузовика и полевой окраски уазик. Между ними виднелись темные фигуры пятерых мужчин.
«Восход» по бездорожью направился навстречу двигающемуся комбайну.
Не доезжая, Дамежан чуть ли не на ходу соскочила с мотоцикла. Простоволосая, маленького роста женщина выбежала на пшеничное поле. Высокие стебли хлебного злака доставали ей до груди. Раскинув в стороны руки, Батыр-ана храбро направилась наперекор огромной машине.
Не сразу, но комбайн остановился. По пояс высунувшись из кабины, молодой белокурый механизатор энергично махал женщине, требуя уйти с дороги.
– Не пущу! – насколько хватало сил и голоса, громко кричала Дамежан. – Это мой хлеб!
Из-за гула работающего мотора вряд ли кто мог услышать ее слова. Низкая ростом Батыр-ана продолжала кричать, бесстрашно приближаясь к зловеще вращающимся мотовилам пятиметровой ширины жатки.
Оставив лежать мотоцикл на краю поля, к матери на помощь спешил Сагын.
Одновременно от группы мужчин возле грузовиков и уазика бегом отделились двое с ружьями в руках.
Молодой Федор не выдержал накала ситуации и заглушил мотор комбайна.
– Феденька, да что же ты творишь? – отчаянно взывала Дамежан. – Соседей грабишь! Неужели ты забыл, как я тебя мыла и кормила, когда твою маму в больнице оперировали?
– Эй, Рыбак, немедленно заведи мотор, – подбегая, злобно крикнул один из молодчиков с ружьями.
– Батыр-ана, так я ж не по своей воле, – слезно оправдывался белокурый парень. – Я же не знал, что это ваше поле. Мне сказали, я и работаю.
– Я верю! – тоже плакала Дамежан. – Ты можешь меня вместе с пшеницей скосить, но я этим бандитам живьем свое зерно не уступлю.
– Немедленно садись за штурвал, – потребовал один из братьев Исиных и навел двустволку на Федора.
С трудом передвигая ноги, задыхаясь и тяжело дыша, к Дамежан наконец-то приблизился Сагын. Белый в лице, он держался одной рукой за левую грудь.
– Сволочи! – едва слышно повторяли его посиневшие губы.
Федор рванулся с места и, виляя, как вспугнутый охотником заяц, побежал в сторону Ақкемера.
– Сукин сын, – выругался один из Исиных и угрожающе крикнул убегающему вдогонку: – Мы с тобой еще поговорим. А про комбайн можешь забыть. Он теперь наш.
Вооруженные молодчики, не оглядываясь, ушли. Было видно, как они сели в уазик. Через минуту колонна из трех машин тронулась в неизвестном направлении.
Как будто он это только и ждал, Сагын вдруг осел и нелепо повалился, подгребая под себя охапку густых стеблей зрелой пшеницы. Подозрительно раскинув руки, мужчина лежал на золотистом ковре. Дамежан бросилась к сыну и склонилась над его уже бездыханным телом…
На следующий день в привокзальном саду станции Ақкемер, недалеко от разрушенного фонтана, обнаружили повешенным на старом карагаче тело совсем еще юного Федора Фишера.
Ищи ветра в поле
В далеком 1944 году трехлетний Муса единственным из всей семьи пережил депортацию в Казахстан. Полузамерзшего ребенка вместе с умершими дедом, мамой и сестрой выбросили из эшелона депортированных чеченцев вблизи железнодорожного узла Кандагач. В груде окаменелых на холоде трупов его случайно нашел местный житель. На тот момент еще бездетные Мырзаш и Дамежан не только спасли, но и усыновили мальчика. Правда, его настоящее имя никто так и не узнал.
Мырзаш назвал сына Нохчо, потому что ребенок с первых дней постоянно твердил это слово. Пройдут годы, настанет время, и отец расскажет парню всю правду. Скрывать-то все равно было бесполезно. Внешне Нохчо не только не походил на своих приемных родителей и братьев, но и сильно отличался от приютивших его казахов: высокий, широкоплечий, с рыжими завивающимися волосами, широкоскулый и с большим орлиным носом. Настоящий горец.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Аккемир, с распадом СССР переименован в казахский Ақкемер – село в Мугалжарском районе Актюбинской области Казахстана
2
Зират (каз.) – кладбище
3
Курт – сушеный соленый сыр
4
Алтын тәте қайтыс болды деп, ел-жұртқа хабарла. (каз.) – сообщи людям, что тетя Алтын умерла.
5
Батыр-ана (каз.) – богатырь-мать.
6
Артынын кайырын берсін, Алла алдынан жарылқасын, иманды болсын! (каз.) – Пусть после нее будет мир, благо и покой. Пусть Аллах примет ее, да превозносит ее душу!
7
Алла разы болсын! (каз.) – Пусть Аллах благословит!
8
Қонақасы (каз.) – поминки, угощение на похоронах.
9
Атағаш (каз.) – деревянные носилки, приспособление, на котором усопшего несут в последний путь.
10
Баурсак (каз.) – традиционное мучное изделие, типа пончиков
11
Айра́н (каз.) – кисломолочный напиток
12
Нама́з (каз.) – ритуальная молитва в исламе.
13
Немыс Ата, сенин устиннен жаксы иис шыгады (каз.) – Дедушка немец, ты так вкусно пахнешь.
14
Selbstverständlich (нем.) – Само собой разумеется
15
Scheiße (нем.) – дерьмо
16
Сәлем, кулыншагым (каз.) – Привет, мой жеребенок.
17
Gute Reise! (нем.) – Удачной поездки.
18
Bis bald! Auf Wiedersehen! (нем.) – До скорой встречи! До свидания!
19
Әке (каз.) – отец
20
Кошаканым менiң (каз.) – ягненок ты мой
21
Биссмилях, Бiссiмаллаh (араб.) – О Господи!
22
Казахстанский город Шевченко на берегу Каспийского моря – ныне Актау
23
Бейит (каз.) – могилы
24
Сәлем, амансындар ма? (каз.) – Привет, как дела?
25
Рахмет көрші (каз.) – спасибо, сосед.
26
Weib (нем.) – баба