Принц Аревмута

Пробираясь вдоль небольшого пересохшего ручья, текущего по оврагу, троица обогнула дорогу и нависающую над ней скалу. Осторожно поднявшись по косогору, чтобы рассмотреть, что находится наверху, спутники Дорика замерли. Лигилин был прав. На плоской скале, скрываясь за её вершиной, копошились вооружённые люди. Дорик быстро пересчитал противника. Отряд из шестнадцати человек расположился здесь таким образом, чтобы их никогда бы не смогли увидеть со стороны дороги.

Принц нахмурился. Если бы не обыкновенный слух Лигилина, а также его собственное предчувствие, то и самого Дорика, и всех его друзей уже расстреляли бы из луков в спину, когда бы они миновали скалу. А потом добили бы мечами.

Зато теперь все те, кто ждал их в засаде, сами попали в невыгодное положение перед теми, кого собирались убить. Их спины были полностью открыты для друзей Дорика – опытных воинов-лучников. Правда, противников было намного больше, даже учитывая оставшихся на дороге четверых спутников принца. В засаде было не менее двенадцати-тринадцати человек.

Но Дорик не колебался:

– Действуем так. Подбираемся чуть ближе. Лигилин, идёшь направо Ортанел, за тобой левый фланг. Укройтесь среди листвы и выберете себе цели. Первую, вторую и так далее. Затем по сигналу начинайте стрелять. Чтобы ни одна стрела не пропала даром. Я займу позицию сзади и буду вас прикрывать на тот случай, если кто-то появится вблизи. Готовы?

Не говоря ни слова, Лигилин и Ортанел отползли в разные стороны и быстро распределили между собой цели – каждый на своём фланге.

– Три, два, один – начали! – крикнул принц.

Две стрелы ещё не долетели до своей цели, как следом были выпущены ещё две.

Четыре человека из засады сразу рухнули в пожухлую листву, корчась в предсмертных муках. Остальные, опомнившись от неожиданности, заметались по голому склону, стреляя вслепую в зелёную чащу, где укрывались неизвестные лучники.

Ортанел и Лигилин быстро перебегали от дерева к дереву, меняя свои позиции, отчего их противникам могло показаться, что в лесу засело пять или шесть лучников. Наконец сообразив, что на открытом пространстве они являются удобными мишенями, остатки засады, а их оставалось не больше шести-семи человек, кинулись вниз с крутого холма на дорогу, надеясь укрыться от обстрела за лежащими по обе стороны дороги обломками скал

Дорик затрубил в рог. Ждавшая этого четвёрка его друзей во весь опор налетела на неизвестных воинов, топча их своими конями. Взбежавший на кромку скалы принц ещё успел застать окончание схватки. Все противники уже были мертвы или были ранены. Раненых тут же добили. Агвес и Ворчун успели убить по одному врагу, Молот – двоих, великан Арчи постарался больше всех, – на его долю пришлись трое убитых, с которыми он расправился в мгновение ока.

Покончив с засадой, спешившиеся друзья Дорика медленно отступили к скале, прикрываясь лошадьми и настороженно оглядываясь, опасаясь, не уцелел ли кто из врагов.

– Все мертвы? – тихо спросил у принца, всё ещё стоящего на вершине холма и рассматривающего поле битвы внизу её подножия, Лигилин

– Кажется, да. Все, – выдохнул Дорик, почти не открывая рта. Его губы были плотно сжаты. Он хмурился: – Похоже, они нас ждали. Эта засада не случайна. Но как? И почему? Если кто знает о нашей миссии и сообщил о ней горцам, кому мы могли помешать? У нас, хоть и скрытое, но официальное посольство. Кому требуется втянуть Аревмут в войну с горцами?

– Надеюсь, мы это скоро узнаем, – менестрель успокаивающе положил руку на плечо принца. – Успокойся, ты всё сделал правильно.

До них донеслось лёгкое всхлипывание. Или покашливание – не разобрать. Дорик схватился за оружие, Лигилин остался спокойным. Он махнул рукой, показывая, что меч не понадобится, и показал на большой валун у самой тропки, ведущей на скалу. Принц кивнул головой, показал пальцем менестрелю, что надо обойти камень справа, а сам двинулся влево.

Окружив валун с двух сторон, друзья одновременно выскочили из-за него, чем ещё больше напугали и так уже насмерть перепуганного лежащего за камнем и связанного по рукам и ногам мальчика в дорогой по меркам горцев одежде. Его рот был заткнут кляпом, а вытаращенные от страха красные глаза, казалось, вот-вот готовы были выскочить из орбит.

Внезапно зрачки пленника совсем уж расширились, как будто он что-то увидел за спиной принца, по щекам покатились слёзы, и этот его испуг заставил Дорика обернуться. Чутьё не подвело его. Краем глаза он заметил стремительный блеск занесённого над собой лезвия и едва успел приподнять топор навстречу. Это спасло принца. Проскрежетала сталь, и меч противника, изменив траекторию, ткнулся в скалу у ног Дорика. Удар был так силён, что «Ремерт» вылетел из руки принца.

Но он уже был готов к бою. Сделав кувырок вбок, Дорик на лету выхватил из ножен короткий меч и уже им встретил следующий удар вражеского меча.

В это мгновение принц успел рассмотреть своего противника, который до этого, по-видимому, только притворялся убитым, а сейчас напал на него из-за спины. С ним сражался высокий сурового вида воин с короткой бородой на смуглом, покрытом шрамами лице, которые свидетельствовали о немалом боевом опыте. Кожаный нагрудник поверх кольчуги также носил следы многочисленных порезов от разного оружия. Грязные штаны, наподобие тех, что носят горцы, были заправлены в чёрные видавшие виды сапоги. Стрела, застрявшая в кожаном нагруднике воина, по-видимому, только слегка ранила его, так как двигался он быстро и уверенно. Таким же уверенным был и его взгляд, которым он окинул Дорика, в котором не было и тени страха от того, что он остался один и все его соратники мертвы. Сделав круговое движение своим длинным мечом, воин кинулся на принца.

– Я сам! – только и успел крикнуть Дорик подбегавшим и что-то отчаянно кричавшим друзьям, на ходу уже успевшим вытащить мечи из ножен. И тут же на него посыпался град ударов.

Дорик едва ли не впервые в жизни встретился с таким опытным бойцом, казалось, ни в чём не уступавшим гранд-охраннику его отца учителю фехтования Реми. Ему сразу же пришлось отступать назад, отражая быстрые удары. Будь у него меч подлиннее, принц ещё мог бы поспорить в боевом мастерстве с вражеским воином, всё-таки учили принца на совесть. И, возможно, бой мог бы закончиться в его пользу. Но короткий меч в руках Дорика позволял лишь защищаться.

Всё же, как-то извернувшись, Дорик сумел вытянуть вперёд руку и достать противника ударом по касательной. Его меч процарапал по кожаному нагруднику вражеского воина, но не пробил его, только прорезал. Но это ещё больше уменьшило дистанцию между противниками. Увернувшись от длинного меча, принц ещё раз попытался с неожиданным разворотом обойти врага и ударить его снизу, но лишь натолкнулся на сапог вражеского воина, который ударил его в грудь. Принц отшатнулся и, споткнувшись, упал на землю. Он ещё успел подставить свой меч под очередной стремительный удар. Удар он отразил, но из-за неудобного положения меч вывернулся из его руки, и Дорик остался безоружным.

Противник, перехватив рукоятку своего длинного меча обеими руками, шагнул к принцу, занося оружие для последнего удара. Принц попытался отползти назад, но с отчаянием понял, что не успевает ничего сделать. Он уже видел торжествующее выражение победителя в глазах врага.

И в этот момент в шею нападавшего вонзилась стрела с белым оперением. Воин на миг остановился, но рана, по-видимому, смертельная, всё ещё позволяла ему двигаться, поэтому с исказившей его лицо яростью враг вновь занёс меч над Дориком.

Вторая стрела попала ему точно в голову, не защищённую шлемом, войдя в затылок и застряв в сновании черепа. Смерть наступила мгновенно и воин, выронив меч, тяжело рухнул прямо на принца, придавив того тяжестью своего тела. Кровь из пробитой шейной артерии обильно хлестнула по лицу Дорика.

Принц, измученный коротким, но тяжёлым боем и не силах сразу сбросить с себя грузное тело, только открывал рот, жадно глотая воздух и стараясь отдышаться. На его лицо попало несколько густых капель крови, и он чувствовал на губах её густой металлический вкус. Казалось, кровь была повсюду.

Друзья принца стащили, наконец, с Дорика ещё тёплый труп врага, едва не лишившего его жизни, и с беспокойством стали рассматривать залитого кровью принца, не в силах понять, ранен он или нет.

Опираясь на руки, Дорик сел на землю, и с трудом проговорил, всё ещё не в силах отдышаться:

– Всё в порядке. Это не моя кровь. Я цел. В жизни ещё не бывал в такой переделке… – и тут принц запнулся, вспомнив, как ещё совсем недавно чуть было не погиб от рогов гигантского оленя, и поправился: – В таком бою. Этот воин чуть не прикончил меня.

И принц ещё раз оглядел своих друзей, убеждаясь, что никто не ранен.

– Я, между прочим, его уже почти и уделал, но споткнулся, – широко улыбаясь, заметил Дорик.

Его белозубая улыбка резко контрастировала с залитым кровью лицом.

Окончательно отдышавшись, принц обратился к лигилийцу:

– Спасибо, друг мой!

«И опять меня спасла белая стрела!» – подумал он про себя, но вслух этого не произнёс.

– Мы – хозяева своей судьбы! – добавил Дорик и улыбнулся, искренне радуясь настоящей победе и тому, что остался жив.

Друзья принца переглянулись и с облегчением вздохнули. Послышался смех. Все поздравляли друг друга с победой в настоящем бою. И только наблюдавший со стороны за схваткой и всё ещё связанный мальчик так же беспомощно сопел, глотая слёзы и с испугом рассматривая своих невольных спасителей.

9. ГОРНЫЕ ВРАТА

Не все те горцы, кто надевают горскую одежду.

Горская пословица

– Кто были эти люди? Говори, если хочешь жить! – вынув кляп изо рта всё ещё связанного мальчика, Ворчун бесцеремонно тряс его за плечи. – Почему они напали на нас? Чья это была засада?

Ответа не последовало. Казалось, что как только кляп будет вынут изо рта пленника, он разразится плачем и криками. Но вместо этого мальчик откинулся назад, прижавшись к камню, и упрямо сжал губы. На его глазах выступили слёзы, но он не издал ни единого звука. В его взгляде стоявший рядом Лигилин разглядел непреклонную гордость, не свойственную простолюдинам, и одобрительно кивнул головой.

– Может, он не понимает общий язык? – неуверенно высказался Молот.

Мальчик кинул на него быстрый взгляд, и Агвес усмехнулся:

– О нет, я уверен – он понимает всё!

– Говори, маленький негодяй! Кто были эти люди? – не выдержав, Ворчун занёс ладонь для удара, но поднятую руку перехватил Лигилин.

– Не тронь его, Наннос! Он же ещё ребёнок, – спокойно произнёс менестрель своим мелодичным голосом и таким тоном, что пленник вздрогнул и внимательно посмотрел на своего невольного заступника.

– Да какой ребёнок! Он же не из наших! – не сдержался Ворчун. – Наверное, такой же зверь, как и эти…

И Ворчун плюнул в сторону трупа лежащего в локтях в четырёх вражеского воина, в котором торчала стрела. Но руку опустил и повернулся за помощью к Дорику, всё ещё беспомощно сидящему на голой земле.

Друзья обступили принца. Молот подал Дорику просмоленный кожаный мешочек с водой, которую тот сразу ополовинил. Пил принц с жадностью, а утолив жажду, тут же вылил вторую половину жидкости себе на голову, надеясь хоть как-то смыть с себя налипшую и уже загустевшую густую кровь.

– Ворчун, отойди, я поговорю с ним сам, – принц говорил прерывисто, стараясь отдышаться. – Этот малыш не может быть одним из нападавших. Он ведь связан. И этот кляп во рту… Ты разве этого не заметил?

Ворчун пожал плечами и кивнул на труп со стрелой:

– Но одет-то он точно так же, как эти. Смотрите: кожаная безрукавка, короткие сапоги и, главное, килт в полоску. Все они с гор. Только горцы носят такую одежду. И те, кто на нас напал, были горцы.

– Конечно, это горцы. А кто же это ещё мог быть? Это же их край. Ты же не рассчитывал встретить здесь моряков из Грен-Па? – насмешливо бросил Агвес. – Они тут все горцы, только кланы разные. – Услышав эти слова, мальчик почему-то резко мотнул головой и с ненавистью уставился на труп со стрелой. – И если он горец, тем более не следует обращаться к нему, пока он связан. Он не будет говорить, пока ты его не развяжешь. Разве под пыткой. Лигилин прав – он ещё ребёнок, и пытать его недостойно для воинов…

Как раз в этот момент Лигилин, после молчаливого кивка Дорика развязывавший пленнику руки, оглянулся на Агвеса и одобрительно улыбнулся, подтверждая сказанное другом.

Молот подал мальчику ещё один кожаный мешочек с водой:

– Пей!

Пленник жадно припал губами к сосуду, а Агвес, повернувшись к друзьям, пояснил:

– Он бы и хотел заговорить, да не может. Его горло пересохло. Связали его давно, и похоже, что похитители не слишком-то заботились о своём пленнике.

Действительно, ослабевшие от долгого связывания руки мальчика, державшие кожаный сосуд, подрагивали. Напившись, пленник с благодарностью вернул остатки воды менестрелю.

Но тот, приняв сосуд, покачал головой:

– Умойся, вытри слёзы. Давай, подставляй руки, – и лигилиец тоненькой струйкой начал лить воду из мешочка в протянутые ладони мальчика.

Тот стал плескать воду себе на лицо, а потом что-то пробормотал на своём языке. Несмотря на то, что некоторые спутники Дорика немного разбирали горские диалекты, что сказал пленник, они понять не могли. Быстрый отрывистый говор горцев казался им чем-то вроде лая собаки, – таким жёстким и грубым он был.

– Ну, вот ты и заговорил. Это хорошо, – обратился принц к мальчику. – Надеюсь, ты не будешь играть в молчанку. Мы не разбойники, а посланцы королевства Аревмут к вашим старейшинам. Меня зовут Дорик Нанаскела, и я предводитель этих воинов. Мы тебе не враги. Мы – враги тех, кто только что напал на нас, но, как я понимаю, это и твои враги, если держали тебя в плену? Надеюсь, расскажешь, почему? Для выкупа, полагаю? Не знаешь, почему эти люди пытались убить нас? Ответь. Только говори на общем языке. Я знаю, ты понимаешь нас, – глядя в спокойные чистые глаза мальчика, Дорик не сомневался в ответе.

Лигилин, обращаясь к мальчику, не только помогал ему умыться, но и проверял его на знание языка. А пленник явно понимал менестреля, когда тот протягивал ему воду.

И принц не ошибся.

– Эти люди не из наших, – с трудом разлепил губы мальчик. – Я вижу их впервые. Они не имеют отношения к этим горам.

– К вашим горам?

– Да. Они не наши.

– Что вы его слушаете, он обманывает! – опять вскинулся Ворчун и попытался отодвинуть стоявшего прямо перед мальчиком Лигилина. – Отойди, соломенноголовый, я сам его разговорю! Пленник он или не пленник этих людей, но он точно знает, кто его связывал. Так мы ничего не добьёмся! Дорик, позволь, я поговорю с ним, с этим маленьким мерзавцем по-своему!

Лигилин не сдвинулся с места. Загородив мальчика, он в упор смотрел Нанносу в глаза, но тот, набычившись, вовсе не собирался отступать.

– Не трогай его, Ворчун, – недовольно откликнулся Дорик, видя, что его друзья уже готовы броситься друг на друга. – Лигилин же тебе ясно сказал – он ещё ребёнок. Лучше принеси мне ещё воды, дружище, из наших запасов. А то здесь вся кончилась, – и он потряс перед собой рукой с опустошённым кожаным мешочком. – А мне ещё надо отдышаться!

С видимым неудовольствием Ворчун отправился выполнять просьбу принца.

Лигилин присел рядом с мальчиком:

– Как тебя зовут, маленький воин?

– Мареш, – тихо произнёс тот и добавил: – Мареш рек-Нодно. Из клана Нидила, то есть клана «ястреба», – в голосе мальчика слышался лёгкий акцент, но говорил он на общем языке вполне понятно.

– Я – Лигилин, сын Эринора, предводителя воинов Белой Рощи, из рода Докхана Первородного, воин и менестрель Аревмута, самого славного из королевств Срединного Нагорья, – лигилиец дружески положил Марешу руку на плечо. – Ну, будем дружить? – Мальчик неуверенно кивнул. – Ты расскажешь нам, почему твои земляки пытались нас убить?

– Они не мои земляки, – Мареш нахмурился.

– Но они же – горцы! По крайней мере, эти люди одеты и вооружены, как твои земляки.

– Может быть, но они не из наших земель.

– А откуда они?

– Не знаю.

– Присмотрись повнимательнее. Смотри, эти люди носят ту же одежду, как все, кто живёт здесь в горах. Они одеты, как и ты.

– Нет, не совсем так. Килты… – и мальчик показал на труп. – Они носят не ту расцветку, что наши люди. И ещё их бороды… – он замялся.

– Может быть, это люди из соседних кланов?

– Нет, я никогда не видел этих воинов, и они не похожи на наших соседей из других кланов. Они не из наших мест.

– Так кто же они такие, по-твоему?

– Не знаю.

– Точно не знаешь?

– Не знаю, – упрямо повторил мальчишка.

Лигилин и Дорик переглянулись. Агвес, Арчи, Ортанел и Молот стояли вокруг с мрачными лицами.

– А как ты сам оказался здесь? – продолжал менестрель. – Ведь Горные врата должны быть закрыты? Насколько я знаю, если у вас случается какая-то большая беда, война, чума или вражеское нашествие, врата в Дормион – горную страну – закрываются? Никого больше не впуская и не выпуская?

– Всё верно. Врата закрыты.

– Но ты здесь? – в вопросе Лигилина, заданном совершенно спокойно, прозвучала настороженность.

Маленький горец пожал плечами:

– У нас в кланах для каждой семьи назначается участок дороги, за которой мы обязаны присматривать. Дорога должна быть удобной для путников в любое время. У нас ведь не обычные, а горные дороги. И важно поддерживать их в нормальном состоянии. Ведь за любой войной приходит мир. За грозовыми тучами непременно проглянет солнце. Вслед за врагами придут друзья. – Спутники Дорика с удивлением слушали эту, по-видимому, заученную речь Мареша, повторявшего мудрость кого-то из горских старейшин, скорее всего своего отца. – Наш участок, участок, за которым следит моя семья, располагается как раз у этой скалы, – и мальчик махнул рукой в сторону обрыва. – Мой отец послал меня за Врата, приказав мне разобраться с мусором на нашем участке дороги.

– Одного?

– Так было уже не раз. И никогда не было никаких происшествий.

Посмотрев вниз со скалы, только сейчас Дорик и его друзья заметили, что около четырехсот локтей дороги, начиная от того места, где их подстерегала засада, очищена от камней и веток деревьев. Ещё по обочинам не было густых кустов – они были вырублены. В представшей их взору картине чувствовался какой-то своеобразный порядок, и аревмутцы это явным образом ощутили. Про себя, впрочем, Дорик подумал, что остальной горный путь выглядит не столь ухоженным, что означало, что другие семьи горцев не проявляли такой смелости во время войны, как родичи Мареша, в уходе за вверенными им участками местности.

– Следить за дорогами не запрещено, – продолжал между тем Мареш. – В горных дорогах – наша жизнь, жизнь нашего народа. Этот обычай завещали предки, и тех из нас, кто присматривает за дорогами, если они без оружия, нельзя трогать, – говоря это, мальчик всё больше волновался, речь его становилась всё более сбивчивой, его уже с трудом было понятно. – Это завет для всех горцев. Страшные кары ждут всех нарушителей.

– И сегодня этот завет был нарушен.

– Да, господин Лигилин.

– Так, с этим разобрались. Мареш, а как получилось так, что мы нашли тебя связанным?

– Не знаю, – мальчик виновато опустил голову. – Обычно я всегда настороже. Когда выхожу вне дома. Даже когда играю с друзьями. Ко мне не так просто подкрасться незамеченным. А тут… Я не знаю, как получилось так, что я ничего не услышал. Я собирал камни. И вдруг что-то тяжёлое обрушилось на мою голову. – Мареш потёр пальцами затылок и поморщился от боли. – Вот тут теперь выскочила огромнейшая шишка… Видимо, кто-то подкрался ко мне сзади, да так, что я ничего не почувствовал, и ударил меня по голове. Я сразу потерял сознание. Когда очнулся и открыл глаза, увидел, что лежу связанным и брошенным здесь у этого камня. Я даже не мог позвать на помощь – во рту был кляп.

– Хорошо ещё, что они тебя не убили, – заметил Молот.

– А почему ты говоришь, что люди, которые схватили и связали тебя и которые ждали нас в засаде, не из ваших земель? – спросил Дорик.

– Господин, они одеты в нашу одежду, но немного по-другому. Цвет их килтов отличается от наших. – Все невольно посмотрели на одежду Мареша фиолетово-голубого цвета. У напавших цвета отличались редким разнообразием – серо-коричневый соседствовал здесь с зелёно-каштановым. – Я мог бы сказать, что это воины из других кланов, но заметил, что их бороды совсем не так густы, как у наших людей… И все они слишком молоды – с ними нет старейшин, которые всегда сопровождают военные отряды.

– Бороды? – в один голос воскликнули Агвес и Молот, а Лигилин и Дорик удивлённо приподняли брови и переглянулись. – Мареш, ты определяешь своих и чужих по бородам?

– Да, я, как только увидел этих людей, когда пришёл в себя, сразу же понял по их бородам, что они не наши, не горцы.

– Потому что их бороды слишком короткие? – догадался Лигилин.

– Да, у наших воинов в таком возрасте борода намного длиннее. Они её никогда не бреют. А чужие, кажется, не раз это делали. И ещё… – Мареш на миг запнулся, а потом продолжил, глядя на лежащий неподалеку меч одного из убитых. – Я только сейчас заметил, что их клинки также отличаются от наших. – В ответ на эти слова Молот поднял вражеский меч и несколько раз взмахнул им в воздухе, проверяя баланс. – Их мечи не такой формы, как у нас. Наши – с изгибом, эти – прямые.

– Ты слышал, о чём они говорили, Мареш? – спросил Дорик, внимательно слушавший мальчика и что-то просчитывавший у себя в голове.

– Они говорили на языке, которого я не знаю. Нет, эти воины точно пришли снизу из долин. Они не от горных кланов.

Видя, что мальчик замолчал, ответив на все вопросы, Дорик, помедлив, обратился к своим спутникам:

– Лигилин, я узнал достаточно. Ну что, друзья, вы слышали? Теперь всё понятно. Кто-то хотел нас убить, списав нашу гибель на горцев. А что? У них же сейчас идёт война, а кто мог бы помешать нападению на нас якобы разбойников? Думаю, план был следующим. Если бы засада удалась, нас бы изрубили, но одного оставили бы в живых. Дали бы ему уйти. И тогда большая война в Аревмуте стала бы неизбежной, – принц на миг задумался. – Но вот кто мог такое задумать? И подготовить засаду? О нашем походе ведь никто не знал.

– Кроме короля, – заметил нахмурившийся Агвес.

– И тех, кто готовил наш отряд, – добавил Лигилин. – В конце концов, мы не делали из нашего похода тайны.

– И всё-таки наш поход был тайным, – не согласился Дорик. – И вот, оказывается, эта тайна стала известна нашим врагам. Это заставляет поразмыслить.

И воины Аревмута в раздумье переглянулись, вспоминая как врагов королевства, так и своих личных и прикидывая, кто бы мог пожелать им смерти. Потом все взоры обратились к Дорику. Понятно, что среди них всех в их компании смерти могли желать только одному человеку – принцу, пусть даже и не наследнику престола, но человеку, пользующемуся большой любовью подданных. Недавнему герою Большой королевской охоты.

Дорику не понравились их взгляды, хотя он отлично понимал, чем они вызваны.

– Всё, закончили с этим, надо осмотреть тела наших врагов и их лагерь. Он должен быть где-то неподалеку, – начал отдавать он короткие команды. И когда все зашевелились, тем же повелительным тоном принц обратился к недавнему пленнику: – Мареш, мы сейчас освободим тебе ноги, – он взглянул на Лигилина, тот тут же начал разрезать верёвки на ногах мальчика. – Ты можешь провести меня к Горным вратам и договориться, чтобы нас пропустили с миром? Мы пришли по особому поручению короля Аревмута Граммерика Справедливого. Договорились?

И принц весело подмигнул Марешу, разминавшему затёкшие ноги, только что освобождённые от верёвок.

Мальчик с готовностью закивал.

Появившийся из-за скалы Ворчун, который спускался вниз к дороге проверять лошадей и принести принцу воды, застал умиротворённую картину: бывший мальчишка-пленник сидел рядом с Дориком, угощаясь предложенными ему сушёными фруктами и вялёным мясом из походных запасов, и они оживлённо о чём-то говорили с принцем. Остальные воины разбрелись по скале, рассматривая тела убитых врагов.

– Вот, стоило отойти на пятьсот шагов, а вы уже и мальчишку чуть ли не усыновили! – не удержался от своего обычного ворчания Наннос, но на этот раз никто не обратил на него внимания.

10. ПЕСНЬ ЛИГИЛИНА

Когда пойдёт дождь, вспомни о своей любимой.

Лигилин, менестрель Аревмута

Отряд Дорика пополнился в этот день на одного человека. Мареш, мальчик, что убирал горную дорогу, стал его частью. Чтобы не идти пешим, он был усажен на коня позади своего нового друга Лигилина. Бодро двинувшись вверх по горной дороге, Дорик и его спутники вскоре наткнулись на вражеский лагерь. Он находился в половине лиги от места нападения, и в нём не оказалось ни одной лошади. Аревмутцы обнаружили только следы поспешного бегства нескольких человек, остававшихся в лагере на момент засады.