Мистер Фермер. Морковка за интим!

– Матвеем, Матвеем! – бегая вдоль берега в поисках меня, кричала Муррка.

– Вот он! – крикнул Боб.

И уже спустя пару секунд я ощутил приятное касание горячих пальцев крольчихи. Прижимая меня, поцелуй за поцелуем она покрывала сначала мои руки, затем тело и пышущее огнём лицо. Лишь взглянув на меня, молодой Боб испугался настолько, что вмиг побледнел, а после, согнувшись, блеванул в сторонку.

Магия, точно. Это всё магия и истощение организма. Ещё когда я впервые создал вигвам, истощив свой личный запас волшебной маны, тело, дабы выполнить приказ разума, принялось извлекать ману из того, что было ему доступно. Оттого и та слабость, сонливость. Сейчас же я создал не просто шалаш или вигвам, я замахнулся на целый, мать его, дом – и вот законный результат!

– В… во… ды… – сухими, почти слипшимися губами из последних сил простонал я, ощущая, как постепенно леденеют пальцы ног и рук.

Ещё пара секунд, и меня уже отпаивают. Жидкость растворяется прямо у меня во рту, не проходя и гортани, вскипая, испаряется. Взамен накатившая волна холода начинает отступать.

– Ещё, – выдал я, ощутив приток сил. – Ещё! – чувствуя, как с каждой новым глотком оживаю, требовал я.

Словно профессиональные водоносы, Кролли бегали к ручью до тех пор, пока кто-то не додумался набрать полный котелок и не поставить его передо мной.

В блёклом зеркале воды я увидел живого мертвеца, скелета с внешностью столетнего дряхлого старика: обтянутый сморщенной кожей череп, седые виски и вдавленные в чёрные провалы, пылающие золотым светом глаза. Истощение, потеря в весе и прочие побочные эффекты исчезали по мере наполнения моего организма и желудка. Обычно, выпей я хоть два литра в течение часа, желудок мой буквально разорвало бы, и плевать, что я пил, воду или пиво. Сейчас же, залив в себя как минимум литров пять, я чувствовал лишь насыщение и то, как постепенно набухают мои мышцы, и обратно, словно отлипая от костей, возвращаются в строй исчезнувшие органы.

– Святая Морковь! Глазам своим не верю. Какая ослепительная сила, какая невероятная мощь! Он и в правду шаман! – стоя на четвереньках, держа в руках чан, ошарашенно прохрипел Кобо.

Глядя на возникший пред нами всеми высокий двухэтажный особняк с деревянными дверьми и такими же деревянными ставнями на окнах, в очередной раз поцеловав меня в макушку, Муррка с трепетом заявила:

– Не просто шаман, а Величайший из когда либо живших!

– Ага… Колдун ебучий, – стянув со лба старую дырявую шапку, едко выплюнул Джуга.

Дом полноценный, почти современный, из изящно выточенного, пропитанного и блистающего в солнечных лучах сруба. С хорошо уложенной соломенной крышей, дымоходом, и… блять!.. с каменным фундаментом! Фундаментом, о котором я, идиот, вместе с печью благополучно позабыл! Чёрт! Я же знал об опасности, хотел наносить всех возможных ресурсов от камней и до обычной травы. Думал же о том, что бы делать и строить его по частям. Так почему, как я забыл о чёртовой безопасности?! Почему в моей голове щёлкнула мысль, что дом должен быть построен в одно мгновение, сразу?!

– Муррка, отнеси своего господина отдыхать. Отпои настоями, хорошо накорми и присматривай за ним. Я немедля отправлюсь за Хохо и вождём. Они должны это видеть! – приподнявшись, проговорил напуганный увиденным Кобо.

– Нет, брат, давай лучше я сбегаю. Это ж колдун ебучий. Колдун, а не шаман! Вдруг он… Не знаю, вдруг… А, в общем, я побежал, а ты тут будь! – сорвавшись с места, бросился наутёк Джуга.

– Трус! – помогая Муррке поднять меня, едва слышно бросил молчаливый Боб.

Глаза, губы, челюсть и язык уже вернулись под мой контроль, но онемевшее тело по-прежнему отказывалось слушаться.

– Как уложишь, раздень и проверь его на травмы. Нас обоих ударило светом. Сам я в порядке, но у шамана Матвеема могут быть тяжёлые ушибы или переломы. Он слишком тощ и слаб, я переживаю.

– Я проверю каждый кусочек тела, каждый ноготок! – решительно ответила на просьбу Кобо Муррка.

Глава 7.1

Магический шар Астаопы окутал белый слепящий свет. В момент, когда она уже приготовилась отнять жизнь никчёмного, в процесс «изменения судьбы» вмешался кто-то посторонний. Сила Его желания в мире Кровавого Кузнеца оказалась гораздо могущественней силы и желания Астаопы. Изменённая Богиней Нить Судьбы Матвея, искривившись, дрогнула, выскользнув из пальцев коварной мстительницы, и как положено нити, вернулась обратно в клубок.

– Астаопа! – голос Кузнеца подобно грому прогремел в измерении Богини. – Сначала ты даришь мне эту душу, теперь же пытаешься у меня её отнять. Это переходит все границы дозволенного.

– Верни мне его! Из-за этого ублюдка у матери проблемы. Я должна попытаться всё исправить, – требовательно и настойчиво прорычала в сторону старого, многими непризнанного Божественного Мастера Кузнеца, Астаопа.

Из тьмы миров вышла Великая и Древняя сущность. Мужчина преклонного возраста с золотыми волосами и глазами осуждающе глядел на повисшую над шаром Богиню. Его бордовый фрак идеально сидел на точёной, словно вылитой из мрамора, фигуре. Кузнец покачал головой.

– Согласно нашему договору, он сам, вся его сила и знания теперь принадлежат мирам Кровавой Кузни.

Слова отстаивающего свою правоту Бога прогремели в тысячах измерений. Хозяин Кузни фактически за руку поймал мелкого воришку, и Астаопа знала, что её в любой момент могут за это привлечь к ответу. Но по какой-то причине Древний Бог давал ей шанс всё объяснить.

– Он из мира Аида. Я совершила ошибку, выкрав его душу, ошиблась, отдав его тебе, и теперь должна вернуть его обратно или…

– Или вырвать страницу с ним из Книги Судеб, верно?

Древний Кузнец хорошо знал истинные мотивы опустившейся до воровства Богини. Молодая девица, прикрываясь благими намерениями, неумело маскировала обычную жажду мести.

– Верно.

– Что ж, твои мотивы мне ясны. Но действовать так же варварски, как и в мирах Аида, я тебе не позволю. Не хочу, чтобы ты случайно уничтожила с таким трудом созданный мною баланс.

Понимая серьёзность и важность поддержания равновесия и порядка в живом мире, обрадованная решением Кузнеца, Богиня одобрительно кивнула.

– Ступай.

Перед Астаопой раскрылись Врата Кровавой Кузни – мира, где даже Боги теряли часть силы, становясь лишь немногим сильнее смертных.

– Кузнец, может, есть другой вход? Я не хочу уподобляться ему, становиться таким же никчёмным существом!

– Бог не может уподобиться смертному. Так же, как и дитя Эсфеи не станет моим ребёнком, захватив контроль над мною созданным миром. Я Кузнец, кую миры и чужие судьбы от своего сотворения и буду ковать до скончания веков. Понимаешь, к чему я клоню?

– То есть, хочешь сказать, если я захвачу власть над этим старым миром, то он станет моим? Со всеми его живыми организмами и развитыми духовными сущностями?

– Именно. Я Кузнец от рождения, я не могу, не куя. Этот мир мне осточертел. Он один из многих. Потеряв его, я с лёгкостью выкую новый.

Астаопа, поддавшись внезапному эмоциональному порыву, виновато склонила голову и извинилась перед Кузнецом. Чтобы исправить старую ошибку, она, прибегнув к воровству, едва не совершила новую, более ужасную. И лишь по милости и воле Древнего доброго Бога смогла избежать катастрофических последствий для себя и своей создательницы.

Не боясь осуждения со стороны Эсфеи, Астаопа решительно шагнула через возникшие перед ней Врата Кровавой Кузни. Кровь невинных поглотила её дух, и, забрав божественные силы, переместила в мир, очутиться в котором Богиня так желала.

Глупый поступок Астаопы в очередной раз несказанно порадовал и рассмешил Кровавого Кузнеца. От смеха его задрожала Бесконечная Пустота.

– Наивная дура! – громко хохотал Кузнец.

Чувствуя, как после пропажи дитя раскололись небеса, как поднялся неукротимый шторм, Эсфея со всей своей мощью, ангельской армией и Богами-генералами в гневе сотрясла пространство и миры.

Глава 8

Шли третьи сутки моего отлёживания. Я засыпал, просыпался, незнакомые Кролли меня отпаивали, откармливали, после чего я, не помня вообще, гадил или нет, опять впадал в спячку. И так на протяжении всех этих дней. Несколько раз в короткие мгновения пробуждений слух мой цеплялся за множественные незнакомые голоса. Пару раз сквозь прикрытый новенькой шкурой вход в шалаш я видел целые компании незнакомых мне Кролли. Казалось, пока я спал, мир вокруг кардинально изменился. Зазвучали множественные женские голоса и даже зазвенел детский заразительный смех.

На утро четвёртого дня я наконец-то вспомнил, что живой. Забытое чувство пробудило мочевой пузырь, грозивший с минуты на минуту либо лопнуть, либо огненной струёй обогреть всё вокруг.

Скинув шкуры, замечаю на себе вместо спортивок какие-то другие, сделанные явно местными трудягами, штаны. Разглядывать их у меня нет времени. Быстро натянув шлёпки, проскочил мимо дремавшего Кобо и чуть не влетел в хрен пойми откуда взявшийся чужой шалаш.

Оглянувшись, в ужасе не могу узнать собственную поляну. Вроде тот же ручей рядом, те же валуны и лес за мной почти тот же. Но только в дымке утреннего тумана вместо своей свободной полянки я вижу утыканную шалашами и вигвамами целую, мать его, деревню!

Перескочив через дремавшую у костра парочку обнявшихся Кролли, я пулей устремляюсь на край деревни, попутно случайно наступив на чьё-то торчавшее из жилища длинное ухо.

Испытав едва ли не оргазм от облегчения, ловлю себя на мысли, что для покойника бегаю довольно-таки быстро. Да и тело, руки, ноги не болели. И даже насморк прошёл. Таки откачали меня чёртовы Кролли, что б я без них делал-то!

– Вижу, ты очнулся.

От неожиданности я аж на цыпочки встал. Боб, чёрт бы тебя побрал! Хоть бы поссать спокойно дал.

– Да. Словно заново родился, – спрятав член, обернулся к нему я.

– Оно и понятно. Все целители племени боролись и молились за тебя.

– Вот как? – от таких слов на душе стало теплее. – А где Муррка?

Боб умолк. Отчего-то лицо его помрачнело, и по выражению стало понятно – говорить об этом он не хочет. Вот только мне плевать на его хотелки.

– Где моя Кролли, ещё раз спрашиваю?

– Староста приказал ей держаться подальше от поселения. Он считает, что порченые девки приносят неудачи, и тебе из-за её нахождения рядом только хуже будет.

Что, блять?! Поселение? Староста? Это, сука, мой дом, моя земля и моя крольчиха! Никто, блять, не будет говорить мне, кому можно находиться рядом, а кому нельзя!

– Найди и верни её, пожалуйста.

– Староста запретил. Я же сказал, она…

– Боб, – перебил его я, – если вы не вернете мне Муррку, ни о каком дальнейшем сотрудничестве я даже говорить с вами не буду. Можешь так и передать своему старосте.

Кроль, недолго думая, кивнул.

– Хорошо. Давай тогда сначала позавтракаем, подождём, когда проснётся староста, а после…

– Сейчас же. Или вы вернёте её, или я сам уйду и…

– Да понял я, понял. Не горячись Матвеем. Разбужу Хохо, кажется, она знала, где шлялась и ждала порченая.

– Ждала? – от этих слов в сердце кольнуло.

Даже несмотря на то, что её изгнали из племени, причём дважды, она не теряла веры в меня. Знала, что я вернусь за ней. Чёрт! «Верность». Прям как будто я в мелодраме какой.

– Да, ждала. Кому ж ещё она такая нужна, – брезгливо сказал Боб. А после, глянув через плечо, обронил: – На кой она тебе вообще такая?

– Какая «такая»?

– Бесплодная. Я ж говорил, она порченая. Или ты не знал? – холодно произнёс Боб, а после, устав таращиться на меня и ждать ответа, тяжело вздохнул. – Значит, она тебе не сказала. Теперь понятно. Муррка испорчена. Когда мы были ещё детьми, в день набега Рыкунов Зеленокожий избил её дубиной и прыгнул на живот. Тогда Кролли потеряли семью предыдущего старосты и семью воинов, служивших ей. Молодая Хохо уже тогда выделялась среди других талантом к врачеванию. Хохо спасла Муррку, выходила и уговорила мать сделать её частью своей семьи. Так, потерявшая всех в той резне Кролли Муррка из последней выжившей стала двадцать седьмой в роду. Ну так что, мне ещё идти за ней?

– Иди, – стараясь переварить всё сказанное, ответил я.

Крольчиха оказалась бесплодной. Да и что с того? Разве она стала от этого менее красивой, заботливой или трудолюбивой. Вряд ли. Но для племени Кролли это сразу клеймо. Порченая и второй сорт. Это объясняло столь холодное поведение её братьев при нашей первой встрече. Хотя, со слов той же Муррки, её по-прежнему могли использовать для сбора еды, в охоте, по хозяйству или даже при защите от хищников. Она всё ещё была полезна. Может, помимо бесплодности были и другие причины дурного отношения к Муррке? Да и как Хохо поняла, что девчонка бесплодна? Откуда узнала? Вряд ли тут есть какое-то лесное УЗИ или МРТ. Странное дело требовало разбирательств, но это потом. Сейчас важнее для меня было вернуть её обратно. Плевать мне на их стереотипы и предрассудки. Человек я жадный, если мне что-то дали, хера с два я так просто возьму и выброшу это на помойку.

Пока Боб решал вопрос с моей Кролли, я решил изучить причину всех моих страданий и мучений. Треклятый двухэтажный дом, возвышавшийся над лесным поселением на добрых метров пять, отыскать его средь лежаков не составило труда, а вот войти…

– Стой где стоишь, Человече! Староста велел никого не впускать в общинный дом.

Да вы ахуели?! Мало того что я его сделал, при этом едва не помер, так вы, сучары, меня ещё в него и не пускаете?! Паскуды, оставили на улице чуть ли не под звёздами ночевать! Нет чтобы в одну из комнат положить, туда, где ни сквозняка, ни насекомых, ни земли холодной, тишина и покой. Так нет же… Это их блятская «Кролли-благодарность»?!

– Общинный дом, значит? – скрежеща зубами, повторил я. – Ты знаешь, кто его создал?

Гнева внутри меня всё прибавлялось и прибавлялось. Кролли, стоявший на страже, видел, как багровеет моё и без того перекошенное от злости лицо.

– Д-да, мы н-наслышаны, но староста…

– Я сейчас этот дом к чертям собачьим вместе с вашим старостой разнесу!

– Л-ладно, не злись, Человече. Я сейчас, сейчас сбегаю, – вступился другой Кролли, после чего, отворив дверь, тут же исчез во мраке МОЕГО дома.

Ждать на пороге долго не пришлось. Кто-то в доме громко рявкнул, и стражник тут же вернулся. С прижатыми ушами Кролли-воин, который на полторы головы был выше меня, почтенно кивнул и произнёс:

– П-проходи, уважаемый шаман. Староста ждёт.

Едва я пересёк порог, как в нос мне тут же ударил дурманящий мозг запах множества сухих трав и цветов. Веники, большие и малые пучки разных трав, связки корешков и сухих грибов – вся прихожая была завешена подобного рода ресурсами. Миновав прихожую, сразу попал в большую гостиную с не менее большим столом в центре. В гостиной царил полнейший бардак. Объедками овощей был захламлён стол, повсюду валялись разбросанные косточки и шелуха от фруктов. На столе и скамейках в обнимку голыми сопели друг на дружке несколько взрослых крольчих и кролей. В другом конце комнаты, одной рукой опираясь на палочку, а другой держась за сиську пышногрудой молодой и высокой Кролли, стоял седой, как снег, одноухий, где только можно подранный, плешивый старик. Его голое сморщенное тело вызывало отвращение. Десятки шрамов, словно старые тату, исписывали его туловище, они выступали сквозь редкий мех и виднелись даже на его сморщеном члене.

– Рад видеть тебя в добром здравии, уважаемый шаман Матвеем. Надеюсь, мои Кролли не потревожили тебя в момент отдыха, – слова старика прозвучали отчасти искренне и в то же время насмешливо.

– Благодарю за заботу и… Не могли бы вы прикрыться? – тут же ответил я, не желая лицезреть весь этот престарелый срам.

Старик, скривившись в своей беззубой улыбке, исполнять мою просьбу не торопился. Обернувшись к своей спутнице, он жадно впился редкими гнилыми зубами в молочную грудь, от чего девица болезненно пискнула и, едва скрывая отвращение, отвернулась. Всасывая в себя её молоко, старик облизнулся, а после, оторвавшись от груди, со всей дури шлёпнул девчушку по заднице.

– Дочка, принеси мне мою шкуру. Быстро! – потребовал он.

И красотка с проступившими на глазах слёзками покорно кинулась выполнять приказ.

– Эй, подъём, сволота! – пнув бедолагу, уснувшего на полу, развопился дед. – Солнце уже на дворе. У нас такой почётный гость, сам шаман, а вы спите, сучье отродье. Подьём, я сказал, подьём! Выметайтесь отседа! Трутни.

Спустя пару минут в зале остались только я и укутанный в целую шкуру большого зверя старик. На столе перед нами стояли две деревянные резные тарелки, наполненные рёбрышками пик-пиков. Рядом с ними стояли сосуды то ли с морсом, то ли с компотом. Привыкнув к виду дома изнутри, я ощутил неприятный аммиачный запах и сразу понял, что может быть тому причиной: ублюдки прям тут и гадили! Обсирали и зассыкали углы моего дома! Был ещё вариант со шкурой деда – возможно, она тоже вся пропахла нечистотами.

– Итак, шаман Матвеем, о чём таком важном ты хотел поговорить со мной в столь ранний час? – бросив себе в рот рёбрышко, в ожидании ответа принялся его обсасывать старик.

– О моём доме.

– Ты хотел сказать, НАШЕМ, общинном доме?

– Нет, о моём, – не желая без боя отдавать причину моих трёхдневных страданий, рыкнул я.

– Шаман Матвеем, насколько мне известно, Кролли моего племени тоже участвовали в строительстве – тягали брёвна и… рубили их, и… там, где надо, и… К тому же, мы тебе даже одну из наших Кролли безвозмездно отдали и… Нет, ну безусловно, твой вклад в общее дело весьма велик. Да и Морковь Святая была к месту. Конечно же, ты, как и мы, имеешь право называть это рукотворное чудо света своим домом! Я тут даже спорить с тобой не буду. Для нас станет честью делить с тобой кров, тем более, если ты присоединишься к нам. Почти любой клан примет тебя как главного мужа!

Почти любой, но только не твой? Старый ты хер! Я просто хочу вернуть себе свой дом и точка!

Старик практически ничего не знал обо мне, моей магии и том, что я могу ею сотворить. Чем больше я поддавался гневу, тем сильнее менялся староста в лице. В конце концов даже до этого жадного и алчного ублюдка дошло: если мы поссоримся, никто не знает, что будет дальше – обрушится ли этот дом, сгорит или будет дальше стоять. Это означало, что ему придётся признать меня владельцем!

– Это место принадлежит мне. Я едва с жизнью не расстался, создавая его.

– Но мы были здесь задолго до тебя. Многие поколения Кролли умирали и рождались в этих лесах задолго до твоего и моего появления. А значит, мы так же имеем полное право отстаивать притязания на эти земли.

– Отстаивать притязания? В смысле, с оружием в руках? Вы угрожаете мне, староста? – взглянув в серьёзные подслеповатые глаза Кролли, спросил я, пытаясь понять, насколько далеко готов пойти этот дряхлый старик ради этого чёртового дома.

– Ну что ты такое говоришь! Мы же не кровожадные хищники или дикари. Мы – миролюбивые и умные Кролли! – стукнул своим дряхлым кулаком по столу дед. – Я только хочу счастья и процветания своему народу. Пойми, шаман, благодаря нашим общим усилиям это место, созданное нами всеми, станет столпом, нерушимой опорой для всех Кролли. Слышал от Хохо, ты хочешь осесть? Идея очень опасная – если хищники прознают, они тут же превратят эти земли в свои охотничьи угодья. Я множество раз пытался объяснить это своим бестолковым детям, но до них всё никак не доходило – жизнь Кролли проходит в бегстве. Мы слишком слабы и слишком малочисленны. Но если найдётся в мире сильный воин-шаман, если найдётся существо, которое примет наши порядки, объединит и поведёт наши разрозненные племена и поможет дать бой хищникам, быть может, тогда и мы наконец-то сможем обрести постоянный дом.

В надменных словах и хитром взгляде я смог расслышать едва различимый призыв о помощи.

– Чего ты хочешь, старик?

– Нет, вопрос не обо мне. Вопрос скорее о тебе. Чего хочешь именно ты, о, великий шаман? Тебе нужна была еда – мы дали её. Нужны были рабочие – пожалуйста. Что тебе нужно ещё? Этот чудный дом? Хорошо, мы оставим его и уйдём. Если это произойдёт, и мы разорвём все наши отношения, это тебя устроит? Скажи честно, ты будешь счастлив?

Уродец игриво и умело выбирал нужные слова. Староста знал, что в любой момент, мне, одиночке, плохо приспособленному к жизни в лесу, может в очередной раз понадобиться помощь Кролли, а им, свою очередь, уже сейчас нужна была моя помощь. К тому же, прямо сейчас на мне висел долг за спасение их целителями моей шкуры. И пусть личность я по своим же меркам весьма мерзкая, но платить злом за добро не собирался.

– Нет, это не сделает меня счастливым, – честно ответил я.

И лицо старика тут же подобрело.

– И нас тоже. Нам не нужны ссоры. И если конфликт наш только из-за дома, предлагаю следующее. Моя семья очень велика, а кости стары и постоянно болят. Если желаешь, можешь забрать весь верх. Мои Кролли и ногой в него не ступят, даю слово. Также, так уж и быть, я признаю тебя главой нашей новой семьи. Кажется, Хохо говорила, что ты из рода Человече. Так вот, Человече станут второй по значимости семьёй племени. Никто не посмеет вам отказать или в чём-то вас упрекнуть, не боясь моего гнева. Во всех ваших начинаниях я, как вождь и правитель, поддержу вас всем, чем только могу. А после… Хе-хе! Я стар, а дочерей у меня много. Кто знает, может, именно ты станешь следующим старостой Кролли.

Взглянув на старика, я едва сдержал ухмылку. С виду тот со дня на день мог сыграть в ящик, что для меня сразу стало немаловажным положительным аргументом. Не нравился он мне и всё. Да и стелил староста очень и очень толково. Как-то чересчур сладко звучали его предложения: «вторая по значимости семья», уважение, почти неограниченный рабочий Кролли-ресурс… Заполучив подобное, я мог спокойно продолжать строить и открывать новые возможности своей силы. А ещё девушки. Со званием шамана и уважением у меня бы их стало больше, гораздо… Гы! Прокашлявшись, палкой загнал под скамейку все свои пошлые гаремные фантазии.

При помощи меня дед хотел обрести некую силу или надежду на возможность дать отпор хищникам. Атакующей магией я не владел и в прямом бою был бы бесполезен. Но, с другой стороны, я действительно мог помочь Кролли в выстраивании линий обороны и организации самого племени. Мне ничто не мешало воспользоваться знаниями из игр и моей магией для строительства пограничной линии, выставления часовых вышек для наблюдения и частокола для предотвращения внезапных набегов. Став частью их рода, я обзаведусь союзниками, сторонниками своих взглядов и помощниками. После чего, объединив усилия, уверен, мы вместе сможем освоить земледелие и скотоводство. Выращивание тех же пик-пиков в промышленных масштабах казалось мне весьма интересной бизнес-идеей. Осталось только понять, как и какие корма можно и нужно копить на зиму.

– По твоей хитрой улыбке, господин великий шаман, вижу мы сможем достичь взаимопонимания.

– Сможем, – преисполнившись уверенностью, согласился я. – Как тебя зовут, старик?

– Где же мои манеры?.. Моё имя Кролли Эрл.

– Человек Матвей, – протягивая ему руку, произнёс я.

И Кролли свершил свой омерзительный и неприятный во всех своих формах ритуал. Добротно сплюнув в свою мохнатую кисть, он с мерзким шлепком ударил по рукам.

– Рад, что ты стал частью племени! – сдавливая мою ладонь и размазывая скользкую слизь, пробормотал старик.

– В-взаимно… рад, – едва скрывая своё омерзение и пытаясь вырвать руку из цепкой и не по-стариковски сильной лапы, протянул я.

Повернувшись к нему спиной, ощущаю, как свело скулы, как рот едва не разорвала улыбка. Улыбка, возникшая вместе с предвкушением грандиозных свершений.

Старик, ты и вправду думаешь, что я смеюсь, радуясь предложенным тобой полномочиям и возможностям? Небеса бьются в истерическом хохоте: человек будущего служит голозадому кролику из прошлого?! Невероятный абсурд! Ха-ха-ха! Глупец. Ты и всё твоё семейство ещё ответите за вторжение в мой дом.

Глава 9

«Рад, что ты стал частью племени». Я едва сдержался, чтобы не плюнуть ему в лицо. Делать этого я, естественно, не стал. Всё же спектакль должен продолжаться, и актёры должны исполнять свои роли. Дед хотел использовать меня, надеялся, что, приютив под боком такого, как я, получит больше силы и власти. И, разумеется, отчасти это так. Он получит мою силу, на первое время.

Зловещая улыбка, перекошенная от омерзения и презрения к амёбе, возомнившей себя великим лидером, сводила скулы. Конечно, я мог поступить, как малолетняя обиженка, девка, у которой забрали айфон. Я мог начать кричать, биться в истерике, а после со словами «ухожу из жизни» сигануть в окно – в моём случае в тёмный, наполненный хищными тварями дикий лес. Но зачем? Зачем же торопиться и сходу бросаться с головою в омут? Зачем придумывать уже кем-то созданный велосипед, ища лишние приключения на свою задницу, когда можно лишь протянуть руку и взять всё, что мне нужно? Эрл хочет использовать меня. Хорошо, пускай. Только вот тем, кто заполучит самую главную выгоду, буду именно я!