Бунтарка и Хозяин Стужи

– Но вино ты и сам пил. – По крайней мере я могу складывать слова в предложения – уже хорошо. – Из того же самого кувшина.

Он же его все и выхлебал! Я видела, больше никто к этому кувшину не прикасался.

– Я все продумал. – Раздуваясь от гордости, очевидно, за свои выдающиеся мыслительные способности, Душан поднял вверх палец. – Сразу же купил себе противоядие и выпил еще до ужина. Но знаешь, что самое главное, моя прекрасная Лив? Это то, что завтра ты ровным счетом ничего, ничегошеньки не вспомнишь, ни нашего разговора, ни того, что будет потом. А это значит, что спустя какое-то время мы с тобой сможем все повторить… Если мне очень понравится, то повторять будем регулярно!

Что-о-о?!

Протест внутри меня отозвался так сильно, что в груди что-то слабенько полыхнуло. Я ухватилась за эту искру, пытаясь ее разжечь. Давай, давай же, не подведи! Но искра вспыхнула и тут же предательски погасла, а Душан уже стянул рубашку и принялся за брюки, довольно резко их сдернув, из-за чего его рыхлый живот заколыхался, как не успевший застыть холодец.

Может, меня бы и стошнило, если бы этот ларг не навалился на меня всем телом, выбив из груди воздух.

– Кажется, уже очухалась, – пробормотал он, пытаясь поймать мои губы и от души обслюнявить. – Ну не ломайся, все равно никуда от меня теперь не денешься…

Я резко повернула голову, и Душан ткнулся губами в подушку.

– Стерва! – выругался он, руки поползли по моим бедрам, задирая платье.

Я задергалась, но сил почти не было, меня саму словно в желе превратили, руки-ноги не слушались. Не говоря о том, чтобы почувствовать в себе хотя бы кроху магии.

Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..

Одной рукой он продолжал шарить по телу, другой отбросил мою, которой я все же попыталась упереться ему в грудь в попытке оттолкнуть. Запястье что-то ужалило… не что-то, а острый краешек камня в ошейнике.

Так, Лив, надо собраться.

Глубоко вздохнув, зажмурилась, подставляя губы под поцелуй Душана, и, когда его рот все-таки впечатался в мой, сжала ладонь на ошейнике. Не знаю, что это, не знаю, кому украшение принадлежало, – я лучше умру, чем такое надену, несмотря на всю его красоту, – но сейчас оно меня спасет. Должно спасти!

Собрав последние силы, выдернула ошейник из-под подушки и с силой ударила им Душана в лицо. Он взвыл, отшатнулся, схватился за щеку, а я спрыгнула, точнее будет сказать, свалилась с кровати кулем, отползла к стене и выставила ошейник перед собой как щит.

– Не подходи! – прошипела. – Не подходи, или…

– Или что?! – взревел Душан. Щека у него была рассечена, а глаза горели, как у озверевшего гротхэна. – Это что? У маменьки стащила? Так и знал, что ты подворовываешь, но этим мы займемся завтра! Скажу, что нашел у тебя, когда провожал, ох и выдерет она тебя. Давно пора! А сегодня… не умеешь по-хорошему, Лив, значит, будет по-плохому!

Готовясь к самому худшему, я замахнулась. Нет во мне сил, но просто так все равно не сдамся…

Раздался грохот. Дверь сорвалась с петель, вылетела и попала прямо в Душана. Братец рухнул как подкошенный, сверху упала дверь, а в комнате ощутимо похолодало. Я бы даже сказала, что в нее ворвались все морозы, стужа и вьюги нашего края, вместе взятые. Хотя в какой-то степени так и было: широко распахнутыми глазами я смотрела на вошедшего в комнату Снежного.

Которого нашла на развалинах.

Того, кто меня целовал.

Хьяртан-Киллиан Эртхард

– Ты в своем уме?!

Не успел Снежный выйти из покоев, как на него набросился Бьяртмар.

– Мне нужно в Борг, – коротко ответил Хьяртан, сосредоточенный на том, чтобы поступь была как можно более уверенной и твердой.

На это уходили все силы. На то, чтобы что-то объяснять брату, спорить с ним, выслушивать возмущения, их уже не осталось.

– Какой, к ларгам, Борг?! Хьярт! – Снежный схватил правителя за плечо, разворачивая к себе, но, поймав его взгляд, разжал пальцы.

– Лучше помоги, – тихо проговорил тот. А последние его слова прозвучали как приказ: – Создашь портал.

Бьяртмар с детства привык слушаться Хьяртана, зная, что однажды тот будет править. Из просто старшего брата превратится в повелителя Севера, приказы которого не оспариваются и не подвергаются сомнению.

– Это еще Дойн не знает… – пробормотал он, вынужденно устремляясь за его величеством.

– И не узнает, если перестанешь орать на весь замок.

Было раннее утро, только слуги тенями скользили по узким коридорам и просторным залам. При виде его величества они останавливались, почтительно кланяясь, а потом так же бесшумно исчезали, растворяясь в блеклых рассветных сумерках.

– Ты что, всю ночь торчал под дверями моей спальни? – спросил Хьяртан и вдруг покачнулся, ощутив, как пол под ногами становится словно ватным.

Благо под рукой так вовремя оказались перила, он успел за них ухватиться. Мысленно выругавшись, стал спускаться, уговаривая себя держаться.

Главное, отыскать девчонку. Разум кричал, что ему нужна не незнакомка, а покой и лекари, но чутье упрямо настаивало, что только солнечная девушка ему поможет.

– По-твоему, мне следовало спокойно дрыхнуть?

– Брал бы пример с Дойна…

– Не расскажешь, что тебе понадобилось в том городишке? Никак решил продолжить охоту на гротхэна? – не переставал ворчать Бьярт, с тревогой вглядываясь в бледное лицо брата, скользя взглядом по резким заострившимся чертам.

– Мне нужна девушка.

– Девушка? – удивился Снежный. – По-моему, не самое подходящее время для поисков новой фаворитки. Да и ты не в том состоянии, чтобы покорять любовные вершины.

– Ее магия… Мне кажется, это она помогла мне выжить.

Пришлось признаться младшему брату, что два дня назад на руинах храма он очнулся лишь благодаря поцелую незнакомки.

– С этого и следовало начинать, – нахмурился Бьярт. – Мы давно ее нашли бы и привели к тебе.

– Я сам, – упрямо ответил Хьяртан. – Я ее чувствую и смогу отыскать. Должен…

Уходили в Борг небольшим отрядом – Он, Бьяртмар и трое воинов, шагнувших в завертевшийся снежной вьюгой портал. В кармане под сердцем лежали платок и варежки, а на руинах, с которых решили начать поиски, Снежный ощутил присутствие ее силы. Даже спустя дни та незримым флером витала над развалинами храма Забвенных – древних чародеев, настолько могущественных, что возомнили себя богами. Возводили в свою честь святилища, вынуждали себе поклоняться, а тех, кто был против или им неугоден, безжалостно уничтожали. В них было столько силы, что ее хватало, чтобы повелевать гротхэнами. Призывать их и использовать как своих ручных чудовищ.

Давние кошмары прошлого, о которых в Драэре не любили вспоминать.

– Что-нибудь чувствуешь? – наблюдая за тем, как Хьяртан обходит руины, спросил Бьярт.

– Ее магию. Чувствую ее… девушку.

Закончив осматривать развалины, они направились в город, и вскоре Хьяртану пришлось с досадой признать, что он переоценил свои возможности. Даже верхом передвигаться по Боргу стоило немалых усилий, а слабость, туман, волнами накатывающий на сознание, мешали сосредоточиться и разыскать девчонку. Что он помнил? Яркие зеленые глаза и сладкие чувственные губы? Вряд ли столь поверхностное описание поможет в розыске.

Он чувствовал ее, но из-за клятой слабости не мог понять, где она находится.

Все утро прошло в тщетных поисках. Брату пришлось набросить на отряд иллюзию – Хьяртан боялся, что появление Снежных в городе не останется незамеченным и спугнет девушку. Один раз она от него уже убежала. Второй раз не сможет.

– Давай верну тебя в замок, а сам продолжу искать. Подключу Дойна, солдат, и вместе мы обязательно ее разыщем, – снова стал уговаривать его Бьярт, когда они остановились в небольшой таверне, чтобы пообедать.

– И как же вы ее найдете? – Хьяртан поморщился от боли, снова ужалившей бок, и отодвинул от себя тарелку – есть не хотелось.

– Что-нибудь придумаем…

– Я сам, – упрямо повторил он и поднялся.

Несколько минут отдыха подействовали благотворно, и Хьяртан устремился к выходу, упрямо решив, что, если потребуется, осмотрит каждый дом, каждый подвал, чердак и подворотню, но незнакомку свою отыщет.

– Ты хуже отца! – Бьяртмар закатил глаза и, бросив на стол несколько монет, последовал за братом.

И снова поиски, долгие, выматывающие… напрасные. Хьяртан хотел уже сдаться, прислушаться к совету брата и вернуться в замок, когда ощутил… нет, не магию незнакомки, а точно такую же, как в крови на платке, ядовитую чернь, заставившую его поморщиться.

Они подъезжали к белокаменному дому, некогда богатому и добротному, а ныне пришедшему в запустение. Окна первого этажа были наполнены светом, в то время как второй окутывала тьма.

– Сюда! – Его величество спешился первым, толкнул калитку и, миновав укутанный в снег сад, поднялся по ступеням крыльца.

Он не стал ждать, когда ему откроют, равно как и не собирался уточнять, согласятся ли его принять. Стоило толкнуть плечом дверь, испуганно взвизгнувшую на старых петлях, как запах гнили, веявший от дома, перебило ощущение силы.

Ее силы.

Он и сам вдруг ощутил, как к нему возвращается жизнь. Устремился к лестнице, не обращая внимания на выскочившую в холл разряженную и надушенную норру.

– Вы кто такой?! Что себе позволяете?! – возмутилась женщина, не признав в нем Снежного. – Да что же это?! – нервно вскричала она и бросилась к другим незнакомцам, показавшимся следом за первым незваным гостем.

Преградила им путь, продолжая требовать объяснений, а Хьяртан беспрепятственно поднялся по лестнице. Быстро, едва не срываясь на бег, дошел до конца коридора и толкнул очередную дверь – досадную преграду, отделявшую от его зеленоглазого спасения. Теперь он уже точно знал, что нашел свою солнечную девочку.

То ли створка оказалась слишком хлипкой, то ли к нему вдруг чудесным образом вернулись силы, но дверь сорвалась с петель и улетела в комнату.

– Что такое?! – взвизгнул, как минутой назад надушенная норра, до боли похожий на нее мальчишка, выбираясь из-под двери.

То, что на нем почти не было одежды, наводило на не очень приятные мысли, скорее на темные и очень злые.

Снежный вошел в комнату и, бросив взгляд на вжавшуюся в стену девушку, ринулся к недобитому дверью юнцу. Даже не догадываясь, кто на него надвигается, тот трусливо притих и расширившимися от страха глазами смотрел на Хьяртана.

 Глава 5

Ливия Селланд

Всего несколько шагов понадобилось Снежному, чтобы преодолеть короткое расстояние от дверного проема до моего сводного брата. Странно, но то ли Душан не понял, кто перед ним, то ли объятия с дверью оказались слишком крепкими, он возмущенно пискнул:

– Я вас спрашиваю! Какое вы имеете право врываться к ней… к нам в комнату?

К нам?! С трудом сдержалась, чтобы не запустить в него ошейником, остановило лишь то, что перед Душаном маячил Снежный. Скорее я попала бы в него, а не в подлого братца.

– Я тоже спрошу, – от тихого голоса незнакомца мороз побежал по коже, – и в твоих же интересах, мальчишка, сказать мне правду. Что здесь происходит?

Душан вздрогнул, нервно сглотнул, а потом, с кряхтеньем поднявшись, подозрительно храбро задрал голову. Точно последние мозги отшибло. Как еще на носочки не встал, удивительно! Он из кожи вон лез, стараясь казаться выше, но рядом со Снежным не вышло.

– Какое вам дело, уважаемый, до того, что здесь происходит? Я был со своей невестой, а вы бесцеремонно к нам вломились! Если не уберетесь сейчас же, я прикажу позвать городскую стражу и… Кх… кхр!..

У меня чуть челюсть на колени не рухнула, когда увидела, как незнакомец, схватив моего сводного брата за горло, легко вздернул его над полом. Так, словно поднял бокал вина, собираясь произнести тост, но вместо этого заметил:

– На ней разорвано платье, и застал я ее не в твоих объятиях, а умирающей от страха. Так с нэри не уединяются.

Не будь он Снежным, я бы испытала чувство благодарности. А так… Сложно сказать, что сейчас испытывала. На меня волна за волной накатывала слабость. В голове продолжало мутиться, а незнакомец и трепыхающийся в его руке Душан вовсю расплывались.

– Кх… кха…

Не знаю, как сумела подняться. На нетвердых, совершенно ватных ногах приблизилась к Снежному и тихо (на громко сил не осталось) попросила:

– Не надо. Не… убивайте.

Каким бы гадом Душан ни был, я не желала ему смерти.

Продолжая удивляться самой себе, коснулась плеча Снежного. Тот, казалось, не слышал моих слов, продолжал прожигать ледяным взглядом свой трепыхающийся улов, сжимая на его горле пальцы, но, стоило мне его коснуться, вздрогнул. Душан тотчас рухнул на пол, а незнакомец повернулся ко мне. Тусклым, каким-то уставшим взглядом скользнул по лицу, задержавшись на губах, а в следующую секунду притянул меня к себе и поцеловал.

И чем он, скажите пожалуйста, лучше Душана?!

Умом понимала, что надо бы сопротивляться, пытаться вырваться или отбиться ошейником, который продолжала сжимать в руке, но то ли из-за ларгового зелья силы окончательно покинули мое тело, то ли ошеломил напор Снежного… Так горячо и жадно меня еще не целовали. До головокружения, до слабости в коленях, до ощущения, что все происходит не на самом деле. Видение, сон, мираж…

Сон, из которого почему-то не хотелось вырваться.

Даже когда он скользнул ладонью по спине, прижимая к себе еще крепче, я, вместо того чтобы треснуть его ошейником, продолжала растворяться в поцелуе. Это все проклятое зелье или…

– Что за безобразие! Немедленно ее отпустите!

Очередной крик принадлежал не Душану, а его матери. Рука Снежного соскользнула с талии, губы перестали обжигать, и я почувствовала, что падаю.

Не упала лишь потому, что любитель целоваться меня удержал. Осторожно, но вместе с тем крепко приобнял, и я подняла взгляд на пунцовую Стеллу. За спиной мачехи маячили незнакомые мужчины, точно не из гостей. Чуть в стороне замерла хлопающая глазами Арлетта, а Фабиан…

Фабиан был у себя в комнате и наверняка слышал, что здесь что-то происходит. Наверняка напуган. Наверняка…

– Мой брат…

Слабый шепот потонул в возмущенном восклицании мачехи:

– Вы врываетесь в мой дом, хватаете мою падчерицу, а потом… Душан?! – Стелла вскрикнула, заметив за спиной у Снежного недоприбитого дверью и слегка придушенного сына.

А я едва не хихикнула, хотя было не до веселья. Ситуация возмутительная, но чтобы мачеха так вела себя в присутствии Снежного… Такого мне видеть не доводилось.

– Нашел? – голос принадлежал рыжеволосому мужчине, чье лицо бессовестно расплывалось перед глазами.

Кажется, он обращался к удерживавшему меня Снежному и имел в виду меня, в упор не замечая хозяйку дома.

– Пойдем. – Незнакомец не стал тратить время на ответ, Еще крепче ухватил меня за талию, увлекая за собой, но я не сдвинулась с места.

Вернее, пыталась не сдвинуться, но под напором Снежного сделала несколько шагов.

– Мой брат… Я никуда не…

– Мама! Да сделай же что-нибудь! Они похищают нашу Лив! – Мои слабые возражения перебил визжащий фальцет сводного брата. – Среди бела дня! Сегодня! Когда я…

Душан осекся, а я попыталась оттолкнуть от себя Снежного.

– Что с ней, – все тот же рыжий, – Она пьяна?

Опоена я. О-по-е-на.

Мое сопротивление было замечено, но совершенно бесцеремонно проигнорировано. Вместо того чтобы оставить в покое, Снежный подхватил меня на руки и молча ринулся в коридор.

– Не смейте! – Стелла преградила ему дорогу, и сейчас я была полностью с ней согласна.

Нужно было как-то отбиться от похитителя, держаться за мысль о брате – она единственная помогала не сорваться в вязкую тьму, но с каждой секундой бороться с ней становилось все сложнее.

Пару секунд мачеха бесстрашно смотрела Снежному в глаза, а потом… что-то произошло. Я поняла это по тому, как Арлетта испуганно отшатнулась от рыжего, а спустя мгновение уже сидела в глубоком реверансе. И Стелла, вскрикнув, упала на колени, а Душан позади и вовсе перестал дышать.

– Ваше величество! Простите меня, глупую… слепую… Не признала. Не поняла… Простите нас!

Величество?!

Может… может, мне все это снится?

– Я забираю девушку, – единственное, что его Снежное величество изволил сказать упавшей ему в ноги женщине.

– Конечно, конечно, – трусливо забормотала Стелла. – Как вам будет угодно…

После ее «угодно» голова закружилась еще сильнее, если такое вообще возможно.

– Не надо меня забирать… Не на… Фабиан… мой брат…

Хотелось кричать, брыкаться и вырываться, но вместо вопля с губ срывался бессвязный шепот. Я чувствовала себя слабой и беспомощной, и это злило еще больше.

Пока Снежный спускался в холл со мной на руках, я ощущала на себе десятки глаз. Гости вывалились из столовой и теперь смотрели на нас с незнакомцем… Который правитель. Который нагло меня похищает.

Перед которым все раболепно кланялись.

– Вы за это ответите… Я вас…

– Вы сейчас не в себе, чтобы понимать, к кому обращаетесь. – Меня поставили на заметенную снегом мощеную дорожку, что убегала от крыльца к воротам.

Голубые глаза Снежного стали немного теплее от появившихся в них смешинок, но мне было не до его глаз.

– Да будь вы хоть трижды Забвенным! – Мне хотелось ругаться, ударить его, но вместо этого я покачнулась и приникла к мужской груди. Кошмар! – Нет, вы хуже… Вы ларг и гротхэн, вместе взятые, вы…

Собиралась сравнить его еще с какой-нибудь нечистью, может, даже бросить словечко покрепче, но тьма оказалась сильнее.

Пронзаемая искрами снежного вихря, она накатила на меня и поглотила.

Открыв глаза, я поняла, что нахожусь где угодно, только не дома. Постель, на которой лежала, была мягче ваты. Шелковистые простыни нежно касались обнаженной кожи, одеяло было явно пуховым…

Обнаженной?!

Я тут же села и стала лихорадочно осматриваться, а заодно и себя осматривать. Богиня-матерь, где я?! Почему на мне лишь тонкая ночная сорочка с разрезами и вырезами, где только можно? Почему ничего не помню?! Хорошо, хоть одна. И вроде цела и невредима. Ничего не болит, разве что голова немного кружится.

Сидя в кровати, я продолжала бросать по сторонам взгляды, пытаясь понять, вспомнить, как здесь оказалась. Не только постель, но и вся комната была роскошной. Затянутые узорчатыми коврами стены, тяжелые бархатные шторы на окнах. Не просто добротная, но очень дорогая мебель. Одни только кресла, приставленные к камину, стоили немалых денег – резные, с узорчатой обивкой… В камине тихо потрескивали поленья, но помимо этого комнату от души прогрели чарами.

Откинув одеяло, я нерешительно поднялась – босые ступни тут же утонули в густом ворсе ковра.

Расписные сундуки по углам, шкатулки из слоновой кости… Спальня принадлежала женщине, но я здесь точно была лишней.

Меня здесь просто не должно было быть.

Я должна быть в Борге. С Фабианом.

Мысль о брате заставила броситься к дверям, но не успела я к ним подлететь, как створки распахнулись, пропуская незнакомую девушку в простом темно-синем платье.

– Нэри уже проснулись, – улыбнулась незнакомка. – А я как раз платье для вас закончила утюжить.

Она опустила взгляд на наряд из зеленого бархата, который держала в руках.

– Это не мое платье. – Я точно помнила, как надевала свое светло-голубое, готовясь спуститься к гостям Душана.

Помнила, как садилась за стол, как попробовала приготовленный мной и Доротой салат, а дальше…

А дальше проснулась в чужой кровати.

– Где моя одежда? Что это вообще за место?!

Незнакомка покосилась на меня с опаской, словно перед ней была ненормальная, и просеменила к кровати, чтобы аккуратно разложить платье.

– Я всего лишь исполняю приказ. Мне было велено позаботиться о вас, привести в порядок… – Служанка осеклась, запоздало осознав, что последние слова добавлять не стоило.

Я мысленно возмутилась. Привести в порядок? Все со мной в порядке!

И станет еще лучше, когда отсюда выберусь.

– Где моя одежда?

– Вот это платье…

– Моя одежда! – добавила я резче.

– Я ее… выбросила, – втянув голову в плечи, пролепетала девушка.

Могла бы и сразу сжечь, чего уж.

– Помочь вам одеться, нэри? Тихое, робкое, едва различимое.

Можно было, конечно, гордо задрать подбородок и выставить девицу, выбросившую мое самое лучшее платье, но сбегать отсюда, где бы я ни была, в одной сорочке весьма неразумно. Попросить ее уйти, сказав, что сама в состоянии одеться? Я-то в состоянии, но ответы на миллион вопросов, крутившихся в голове, получать от кого-то надо.

– Буду благодарна, – ответила сдержанно и тут же повторила: – Что это за место?

Она снова посмотрела на меня, как на дурочку, после чего тихо пояснила:

– Вы в Эрнхейме, нэри. Во владениях его величества Хьяртана-Киллиана Эртхарда.

В Эрнхейме… Королевской резиденции, много веков назад возведенной Снежными. Эрнхейм был их цитаделью, их крепостью, и, если бы мне кто сказал, что однажды я проснусь в замке правителя Севера, рассмеялась бы в ответ, а может, покрутила у виска пальцем.

Ситуация была невероятной.

– Зачем я здесь?

– То мне неведомо, нэри.

– Давно меня привезли?

– Вас доставили сюда порталом. Вчера вечером. – Служанка понизила голос до заговорщического шепота: – Говорят, его величество искал вас лично и сам принес в замок.

Принес? И чем, спрашивается, я заслужила такую честь? Зажмурилась, пытаясь вспомнить портал, Снежного… хоть что-то! Но чем больше думала о вчерашнем празднике и странных провалах в памяти, тем сильнее начинало ломить виски, а роскошную обстановку спальни словно туманом затягивало.

Ларги! Что это снежное чудовище со мной сделало?!

Будь похитивший меня колдун хоть трижды королем, я не собиралась сходить с ума от благоговения и почтения. Чудовище как есть. Все они чудовища! Сначала забрали у нас с Фабианом маму, а потом и меня отняли у брата.

От этой мысли по коже побежала липкая дрожь.

– Давай скорее, – поторопила девушку и стала быстро одеваться.

– Я помогу с прической, – сказала она, закончив затягивать шнуровку корсажа.

– Не надо.

– Но у вас такие красивые волосы! – попыталась возразить служанка. – Грех не уложить их по последней придворной моде. Для его величества.

Грехом будет прихорашиваться для похитителя.

– Я просто расчешусь, – с этими словами я приблизилась к туалетному столику и схватила инкрустированную эмалью щетку. Провела ею несколько раз по спутавшимся прядям, невольно отмечая, как мне идет зеленое платье. Бархат мягко мерцал в отблесках пламени, оно же подсвечивало струящиеся по плечам волосы, добавляя в них меди и золота.

Тряхнув головой, велела себе не думать о глупостях и повернулась к недовольной моей непокорностью служанке.

– Мне потребуется верхняя одежда.

В одном платье (пусть и теплом, с длинными рукавами и воротником-стойкой) я уже через пару минут превращусь в сосульку.

– Но зачем вам… – растерялась девица.

– Я пленница? – спросила, скрестив на груди руки. – Его величество запретил мне покидать эту комнату?

– Нет, но…

– Тогда буду благодарна за плащ и варежки.

Заберу себе в качестве возмещения за наглое похищение.

– Слушаюсь, нэри. – Служанка сдалась и, тяжело вздохнув, направилась к сундукам.

Вернув щетку на место, я невольно зацепилась взглядом за янтарную бабочку-брошку. Нахмурилась, пытаясь понять, почему она кажется мне знакомой, и, к своей радости, вспомнила. Точно! Мне подарила ее Дорота!

Не теряя времени, схватила дорогой моему сердцу подарок, сжала в кулаке, снова втайне злясь на Снежного и на весь Эрнхейм. Похитили, раздели, лишили любимого платья. Хорошо, хоть брошка осталась.

– Вот, нэри.

Служанка помогла мне закутаться в теплый, подбитый мехом плащ. В таком можно даже пешком до Борга добраться, Но лучше не стоит. Мне бы экипаж или, на худой конец, лошадь… Но для начала – просто выбраться из логова Снежных.

Бросив в зеркало последний взгляд, решительно направилась к дверям.

– Буду благодарна, если проведешь к выходу.

– Но, нэри…

И не надоело ей «нокать»?

Девица увязалась за мной. Не то чтобы провести по замку, не то надеясь удержать. Миновав небольшую комнату, такую же роскошную, как и спальня, я толкнула тяжелые створки и встретилась взглядом с двумя бугаями.

Тюремщики? Стража?

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом я решила: была не была! Продолжая сжимать в кулаке брошку, обратилась к служанке:

– Пойдем. – И поспешила за ней по просторной галерее.

Увы, бугаи увязались следом.

Остановить не пытались, но и оставлять меня в покое тоже не собирались. Пока шла, чувствовала, как мурашки бегут по коже. На меня смотрели все кому не лень, а не лень было всем. Прислуга, разряженные нэри и норды… При моем приближении они замолкали, а стоило пройти мимо, как шепот за спиной усиливался.