Дневники Джинна

– То, что надо! – обрадовалась я, открывая зубами «Для заживления ран», – на этикетке написано, что через пять минут будешь, как новенький. Я на это очень надеюсь! Если это не халтура, конечно.

– Семь галлатов! Если возьмете еще и «От запоров», сделаю вам скидку, – ответила гоблинша, с интересом склоняясь над раной, – это укус тролля? Или порезались чем?

– Да, ножом, – ответила я, разворачивая окровавленные бинты, Макс бросил их в мою сумку, – салатик резали этим Гладимором…

– Клинком Диодоры?  – взвизгнула Бэрти, пятясь назад, в зеленых ушах звенели огромные золотые кольца, – ничего не поможет! Придется отрубить руку по локоть и сжечь!

– Сейчас тебе голову оторвем по пояс! – рявкнул Локи, – сразу похорошеешь!

Я быстро вылила на порезанную ладонь Макса весь пузырек, синеватая жидкость зашипела, образуя крупные пузыри. Однако никакого «заживления ран» не произошло.

– Не помогает! – пищала продавщица, ее черные брови, щедро подрисованные сажей, сошлись на переносице, – так! Все равно с вас семь галлат…

Локи спорхнул с моей макушки, резко клюнул гоблиншу в нос и высыпал в раскрывшийся от возмущения рот все таблетки «От жадности», туда же швырнул пустой пузырек и вылил зелье «Для поднятия настроения». Последнее сильно пахло крепким коньяком. Из растопыренных ушей продавщицы повалил густой пар, глаза бешено завращались и тут же съехали на переносицу. Она тихо захихикала, громко причмокивая. На зеленой макушке, ровно посередине громадных ушей, как ботва на репе, затрясся огромный пучок черных волос. Про плату в семь галлатов больше не было ни слова.

– И что теперь делать? –  я смотрела, как из раны появляется свежая кровь, – может то, что «На удачу» попробуем? Должно же хоть что-то помочь!

Наш воробей, пользуясь невменяемым состоянием продавщицы, незаметно скинул самое дорогое зелье «От всех болезней» в мою сумку. В панике я схватила «Бинт для вечной перевязки» и принялась обматывать ладонь Макса, повязка тут же пропиталась свежей кровью. Локи бесцеремонно рылся в аптечке, грызя цветные витамины.

– Пять галлатов, мой парнокопытный! – обнажил клыки Эрт, за его спиной заливалась истерическим смехом гоблинша, громко икая в перерывах, – что с моей коллегой?

– Тяпнула лишнего! – объяснил Локи, – выпила все зелья! Кажется, что-то «Для поднятия настроения», «От запора», и заодно целый пузырек «От всех болезней»! Весело ей!

– Значит, с вас только пять галлатов за бинты, – процедил сквозь зубы Эрт, оглядываясь на стражу – те синхронно кивнули, глупо моргая, – я сделаю вам хорошую скидку, если скажете, где порезались Гладимором? У кого сейчас проклятый клинок?

– Ну вот, пять минут прошло, и я должен быть, как новенький, – неожиданно заговорил Макс моими словами, он развернул кровавые бинты – на ладони не осталось даже шрама от пореза, – эта рана вовсе не от Гладимора, Эрти. Мой посыльный слегка глуповат. Я бы не надеялся выжить после черного клинка. У меня к тебе другое дело. Видишь ли, мой лисенок провалил одну важную доставку, потеряв дорогой и очень ценный товар. Благо, он засунул свой маленький носик в коробку до того, как ее посеять. Вулпи, ты помнишь, что было внутри? Немедленно найди это в магазине, пока не лишился хвоста.

Я громко пискнула и, облизнув сухим языком мокрый нос, обреченно поплелась к полкам, они ярко подсвечивались миниатюрными факелами в серебряных оправах. Какую еще такую посылку я провалила? Что именно мы забыли в этой сомнительной лавочке? Придется выбрать что-нибудь подешевле, например, жвачку или конфету. Ох и здорово же влетит Максу, как только мы отсюда выберемся. Если, конечно, выберемся.

– А что это за… ай! – громко заскулила я, получив между ушей небольшим, но тяжелым круглым зеркалом, что, как назло, скатилось с самой верхней полки.

– Отличный выбор, мой рыженький, – тут же похвалил меня Эрт, за его спиной Бэрти громко пела песенки, Макс снова наступил на мой хвост, – это зеркало истории твоего рода по мужской линии главного лиса-вожака, – в зеркале, однако, живенько забегали какие-то неандертальцы в рваных шкурах, ушастая голова гоблина наклонялась все ниже и ниже, – должно быть, твои славные предки были… ручными собачками? Ой, то есть, они ездили на лошадях и ходили в юбках? Лысый хрюнопень! Что это за орущее чучело? И это ты нес в своей посылке, рыжий? Если она была для человека, то пошли вон из моей лавки!

– Никак нет, – раздался мой писк, уши прижались к затылку, дрожащие лапки закрывали прямую трансляцию венчания на царство какого-то монарха, – я взял это наугад!

Как обычно, я перестаралась, зеркало выскользнуло из моих лап и разбилось вдребезги о каменный пол. Осколки засверкали колоритными сценами из мировой истории, где-то в синее море уходили корабли, а где-то горели дома, и картинка тряслась от взрывов. С самого кривого и острого осколка улыбалась прекрасная златовласая девушка. Ее огненные глаза с узкими вертикальными зрачками показались мне подозрительно знакомыми. Я склонилась над обломком, но красавица уже исчезла, оставив после себя алую реку крови.

– Одиннадцать галлатов! – кипятился Эрт, подбирая осколки, воробей тут же спрятал под крылом несколько самых страшных, кажется, со кадрами Второй Мировой Войны, – одиннадцать галлатов! И еще столько же за глупость и криволапие!

Я послушно закивала, Макс сверлил меня голубыми глазами.  Пришлось срочно продолжить поиски, точнее, дальше тянуть время. В лавке оказалось сотни, тысячи товаров, о которых я когда-либо мечтала. От самых примитивных, например, говорящих кукол, оживающих, едва родители отвернулись, до кастрюль, готовящих произведения кулинарного искусства, что бы только в них не положили.

– А что это за гря… пыль? – спросила я, вазюкая пальцем в тройном слое обыкновенной полочной пыли, слегка искрящейся при свете факелов, – не пылесосите?

– Срамота! – возмутился воробей, – страшнейшая антисанитария!

– И вовсе не срамота, мои придирчивые! – оскалился гоблин, ловко смахивая пыль на свою костлявую ладонь, – это волшебная «Апчхи-забудь», пыльца редчайшего растения!

– Не путать с порошком «Икни-запор», – передразнил Локи, перебираясь на полку.

– И что, простите, с этим аллергеном делать? – я снова вернула тему в приличное русло.

Гоблин нетерпеливо поправил на своей шее связку различных амулетов: больших и маленьких, золотых и каменных, сильных и не очень. Цепкими пальцами среди них он нащупал какой-то лиловый засушенный цветок, его зеленое лицо озарила довольная улыбка.

– Этот невзрачный цветок – самый сильный амулет против забывай-пыли. Не пытайтесь повторить такое со мной! – предупредил гоблин, длинным костлявым пальцем он поманил к себе одного из верзил-охранников, добавляя в мою сторону, – милый мой, ты когда-нибудь забывал о том, зачем пришел? Или, вдруг то, что тащил в посылке?

Подошли сразу оба. Огромные, горилообразные, с глупыми каменными лицами – очевидно, тролли. Никогда прежде Магиверия не казалась мне настолько реальной.

– Усе, сейчас сожрут с потрохами не разжевывая! – проворчал Локи, осторожно загребая лапами волшебную пыль.

Далее мы были подробно проинструктированы о том, как использовать волшебное снадобье. Просто занимаем у знакомых побольше денег, а затем дуем им в глаза пыль и громко сообщаем, что мы у них ничего не брали, а то, что брали, уже отдали. В общем, сплошное жульничество.

– Не удивляйся! – прошептал мне Локи, – за свой маркетинг гоблины часто получают от покупателей промеж ушей!

– Щепотка волшебной пыли может принести вам целое состояние! – добавил довольный Эрт, вытирая лысину от зеленых троллиных соплей, – жаль, побочный эффект от ее действия – усиленное чихание!

Ограбленная стража послушно вернулась на свой пост, и все снова пошло своим чередом. Я металась среди полок, спотыкаясь о собственный хвост, гоблин не отставал ни на шаг, Макс послушно семенил за нами, недовольно цокая копытами. Чего тут только не было! От часов, показывающих всегда подходящее время для чего-либо, до волшебных мелков, чьи линии образуют невидимые стены. Неплохо было бы очертить пару кружков вокруг Тони и Лекса.

Чудесный порошок, обсыпавшись которым, можно превратиться в кого угодно. Например, в Александра Македонского или Цезаря. Единственное «но» – оборотный порошок легко смывается водой, тут же возвращая прежний облик клиента. Я вздрогнула, неожиданно все встало на свои места. Вот каким образом появился двойник Макса в туалете, и Цезарь в кафе.

Дальше Эрт развернул на полу пестрый ковер-самолет, с обратной стороны к нему была искусно пришита гномами скатерть-самосвалка, простите, самобранка. Чтобы поесть, достаточно просто перевернуть ковер. Локи долго возмущался, что его ужин будет сыпаться на головы прохожих. Я тут же попросила о возможности кушать прямо в полете.

– Минуточку! Мы записываем все предложения клиентов! – сверкнул глазами гоблин, вытаскивая из-под полы халата перо и пергамент, – мы работаем по самой продвинутой магии! У нас самые быстрые ловцы снов и желаний! Наши джинны самые сильные…

– …а продавцы самые подлые, – тихонько хмыкнул Локи.

– Ловцы снов и желаний? – переспросила я.

– Да-да, мой рыжехвостый. О, все живое может мечтать! Это первый и самый главный закон Магиверии: мечтаю, значит, живу! – хитро улыбнулся гоблин, постукивая черными коготками друг о друга, –  мечта имеет силу, вес и самое главное – цену!

– Которую в этой лавочке нагло завышают! – уточнил Локи.

– Уважаемый, у меня вопрос, – вмешалась я, довольная столь высоким уровнем обслуживания, – может быть, у вас есть и волшебная палочка?

– Волшебная что?! – Эрт выронил из рук перо и посмотрел на меня так, что мне даже стыдно писать в дневнике, кем я себя почувствовала, – а можно ли поподробней?

– Ну, такая длинная, тонкая и немного деревянная, – объяснила я, пытаясь вспомнить последние фильмы о Гарри Поттере, – с ее помощью, например, можно превратить будильник в поросенка.

Глаза у Эрта стали такие большие и круглые, будто я сама только что обернулась свиньей.

– Внутри нее должна быть шерсть единорога, перо феникса или мышца из сердца дракона, – добавила я, пытаясь звучать, как можно уверенней, – по ГОСТу она есть у каждого волшебника.

– Что?! Хвала безрогой химере, на Земле больше нет ни одного волшебника! Люди – единственные существа, не только не владеющие магией, но и настолько обделенные разумом, что даже в нее не верят, – ответил Эрт, сочувственно глядя на меня, как на самую обделенную из обделенных, – не смей осквернять мою лавочку речами о людишках!

– Вы тоже без хвоста! – возмутилась я.

Гоблин нахмурился, почесал кончик зеленого носа и отвернулся. Вместо него появилась улюлюкающая Бэрти с очередными волшебными безделушками, от ее икоты горгульи повыскакивали из углов. Хихикая, они «выныривали» из стен, словно рыбы из воды, причем хвост и задние лапы постоянно оставались в камне. Бэрти кряхтя и икая, притащила огромное старое зеркало в старинной оправе, потемневшей от времени. Оттуда на меня смотрела прежняя Алиса с опаленным ершиком на голове, а не растрепанный миловидный лисенок. Удивленная гоблинша прекратила икать, переводя озадаченный взгляд с меня на мое отражение.

– Бракованное у вас зеркало, – начал Макс, – ерунду показывает. Разбить надо.

– О, какая…ик…красавица, – сладко пропела Бэрти, обращаясь к моему отражению, и достала пару тонких золотых браслетов, – не хватает лишь нескольких амулетиков любви. Наденешь этот – полюбит каждый, кто на тебя посмотрит. А этот – всякий, на кого посмотришь ты. Примеряем?

– Нас интересует что-нибудь более полезное, – отрезал Макс, не желая участвовать в сомнительном эксперименте, одной рукой он отодвинул зеркало, а другой схватил меня за шкирку, все мои протесты оказались напрасны, – более практичное. Например, оружие.

– Однако… ик! – гоблинша вытащила из-под полы своего синего платья пару маленьких золотых стрел, в лучах факелов они переливались и блестели, – это самое сильное оружие. Продается только парами – так гуманней и дешевле. Встроенный автоприцел, подходит для всех типов луков и арбалетов, пробьет любую броню. Жертва полюбит без памяти того, на кого взглянет перед выстрелом. Действует безотказно и бессрочно. Стрелу сможет вытащить только тот, кто стрелял. Стопроцентная гарантия. Ик!

– Беру! – пищала я, намереваясь в ближайшем будущем подстрелить Макса сразу обеими, – скажите, а сколько…

Мой вопрос остался незаданным, а потому без ответа. Во входную дверь громко забарабанили, в ее середине тут же появилась большая голова старой горгульи. Глаза горят, нос расплющен, рога погнуты. Бэрти тут же отпихнул нахмуренный Эрт, бесцеремонно засунув обе золотые стрелы в карман своего халата.

– Хозяин, он обозвал меня жабой, – жаловалась густым басом битая горгулья, – дал по лбу и чуть не оторвал… А-а-а!

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в лавку влетел неизвестный в длинном черном плаще, мокром и тяжелом от дождя. Лицо скрывалось в тени глубокого капюшона, блестели только темные глаза. Макс резко взял меня на руки, словно карманную болонку. Верная стража у двери кинулась в атаку, но Эрт остановил ее властным жестом, едва заметил в руках у вошедшего увесистый кожаный мешок с монетами. Худой и высокий незнакомец, не замечая нас, прямиком направился к гоблину.

– Вход в лавку в порядке очереди! – заявил продавец, облизывая клыки, – занято!

– Мне нужно оборотное зелье! Быстро! – потребовал вошедший, с плаща стекали крупные капли, – посмотри, что со мной сделал этот проклятый дождь! А я всего-то намочил палец!

Он становился все ниже и ниже, плащ раздувался и морщился – под ним явно что-то происходило. Вдруг из-под длинных пол выбился огромный рыбий хвост, блестящая чешуя заиграла всеми цветами радуги. Горгульи загоготали.

– Тридцать галлатов за оборотное зелье! – молил незнакомец, его голос казался удивительно знакомым, – и щепотку забывай-пыли!

– Нет проблем, мой мокренький, – улыбнулся своим тридцати галлатам Эрт, он достал с полки сомнительный пузырек, – вот! Эй, куда?! Плата вперед!

Но незнакомец уже выпил все до дна, облизав последние капли с синих блестящих губ. Он беспомощно распластался на полу, вместо ног беспокойно бился русалочий хвост.

– Посмотрим, как оно подействует, – пробормотал незнакомец, звонко гремя монетами в тяжелом кошельке, – и где моя забывай-пыль?

Кожа его рук постепенно становилась человеческой, блеск и синева отступали, щеки потемнели от загара. Хвост исчез, вместо него из-под плаща торчали грязные голые пятки. Довольный покупатель поднялся с пола, гоблин передал ему маленький мешочек с пылью, с радостью получив взамен увесистый кожаный кошелек. Пока продавец считал выручку, оборотень быстро высыпал на свою ладонь всю забывай-пыль.

– Тысяча химер! Это же мое золото, – возмутился гоблин, рассматривая монеты, – тут мое имя и голова. И нос, и уши. Меня вчера обокрали в лесу около человеческой деревни. Какой-то упырь подвесил меня за ногу и тряс до тех пор, пока не высыпалась вся недельная выручка! Значит, это был ты, кусок орочьего… А-а-пчхи!

Незнакомец ловко сдул целую пригоршню забывай-пыли прямо в зеленый нос продавца. Я ахнула: все амулеты и талисманы, висевшие на шее у гоблина, к этому моменту уже успели таинственно исчезнуть. Среди них был и сушеный лиловый цветок, оберег против «промывания мозгов» забывай-пылью. Шустрый покупатель быстро отобрал свой кошелек, а заодно и пару золотых стрел, торчавших из кармана гоблинского халата. Он резко взглянул в нашу сторону, в тени капюшона мелькнула белозубая улыбка.

– Пусть все оплатит белый пони и его рыжая шавка, – быстро проговорил незнакомец, Эрт скосил глаза на нос, Бэрти истерически хихикала, – сегодня ты меня не видел!

С этими словами он направился к выходу, где его поджидала пара разъяренных секьюрити. Завязалась драка, в которой явно проигрывала охрана заведения. Кряхтя и ругаясь, горилаобразные тролли были брошены в кучу, у одного пропал меч, у другого – шлем.

– Учись, рыжая! – прочирикал мне в ухо Локи, – по магазинам-то ходить!

Гоблин очухался, его зрачки по-прежнему были скошены на нос. Совершенно не замечая ни незнакомца, ни драки, продавец накинулся на нас:

– Где мои тридцать галлатов? Что вы себе позволяете? Стража, взять их! Стража? – тут он увидел неразбериху у двери, его хваленая охрана ползком покидала место боя, – куда? Взять его! – гоблин безнадежно обернулся к нам, – не дайте ему уйти! Обещаю вам на выбор любой свой товар бесплатно! Я  прощу любую сумму! Только поймайте его!

Глава 19. Бой без правил

все еще после обеда, воскресенье, 31 августа

Макс вопросительно взглянул на меня, я кивнула, пролепетав что-то вроде:

– Да, сейчас мы его поймаем. Может быть…

Ведь это значило, что я смогу взять бесплатно из гоблинского магазина все, что угодно! Тем более, если мы остановим наглеца, то нам не придется платить за все, что он украл. Незнакомец в черном плаще щелкнул по носу большую медную горгулью и уже почти открыл тяжелую входную дверь, как вдруг, та с грохотом захлопнулась. Ничего не понимая, он принялся ее толкать и дергать в разные стороны – все было безуспешно.

– Что с дверью? – он недовольно обернулся к нам, безразмерный капюшон сполз почти на нос, – открывай, зеленый сморчок! Или я ее снесу!

– Попробуй, – ответил белоснежный кентавр, тряся в воздухе огромным медным ключом, который, конечно же, был полностью сделан из Локи, – боюсь, тебе понадобится вот это!

– Отдай его мне, глупый пони! – закричал незнакомец, странно, как сильно его голос был похож на звонкий мальчишечий, точнее – на Никиткин, – или останешься без копыт! Проиграешь, и я отправлю твоего лисенка на шубу!

– Ник? – не выдержала я, узнав грязные босые ноги, торчащие из-под длинных пол плаща, – что ты тут делаешь? Откуда…

– Грязный воришка! – перебил Эрт, Никитка сделал вид, что меня не слышал, – тебя будут судить за воровство по закону орков! Ты лишишься головы!

– Ник, это же мы! – не унималась я, готовая броситься к нему, Макс вовремя наступил на мой хвост, – я и… Ай!

Представляю, выражение Никиткиного лица в тени капюшона, все его недоумение и шок от происходящего. Конечно, он никогда не узнает меня в образе лисенка-посыльного, а Макса – в белом кентавре.

– Так вы его схватите или нет? – повернулся к нам возмущенный гоблин, – побыстрее, желательно!

Воспользовавшись тем, что продавец отвлекся и не смотрит в его сторону, Ник резко скинул капюшон и надел на свою лохматую голову тяжелый шлем охранника, из-под него тут же выбилась знакомая тонкая косичка. Ну, конечно же! Ник тоже «шифруется», ведь в гоблинскую лавочку людям вход воспрещен. В наказание всех съедают. Но что именно тут делает Никитка? И откуда у него русалочий хвост?

Ник бросил презрительный взгляд на безмолвного Макса и скинул свой плащ, оставшись в темных штанах и потрепанной рубашке. Загорелый и чумазый, он вполне мог сойти за молодого орка, однако весьма худого и стройного. На его шее пестрело яркое коралловое ожерелье и постоянно носимый амулет из трех клыков. Ник подошел вплотную к неподвижному кентавру, наставив острие исполинского меча охранника прямо на его горло.

– Выбирай, четырехлапый! Или ты отдашь мне ключ, – громоздкий шлем сильно искажал голос мальчишки, карие глаза угрожающе блестели, – или я сделаю себе новый из твоих копыт!

– Боюсь, тебе придется отдать мне награбленное, – спокойно вздохнул Макс, и в тот же миг в его руках Локи из тяжелого медного ключа обернулся крепким клинком, – а самому ответить по закону.

Ни слова не говоря, Ник бросился на кентавра. Я вскрикнула, гоблин захлопал в ладоши. Началась драка, зазвенело железо. Макс двигался, как ветер, легко уворачиваясь от исполинского меча, конец которого, чиркая о каменный пол, высекал яркие искры. Однако кентавр так и не смог нанести ни одного удара: ловкий и дерзкий Никитка был постоянно на шаг впереди.

– О, нет! – в панике закричала я, кидаясь разнимать дерущихся, один из которых – мой друг, а второго я люблю, – что вы делаете?

Но маленького лисенка, единственного благоразумного в этой лавочке, никто не замечал. Все громче и громче звенели мечи, тролли-охранники, скалясь, шумно делали ставки. Эрт, не сводя глаз с дерущихся, незаметно подкрался к черному плащу Ника и, мурлыкая от радости, принялся нагло шарить по карманам. Одно неловкое движение, и во все стороны полетели краденые амулеты и золотые галлаты. Стража и гоблин, забыв про драку, тут же бросились на пол собирать чужое добро. Гонимая интересом и чувством справедливости, я подбежала поближе, облизывая свой сухой нос.

– Оставьте мой плащ в покое! – возмутился Никитка, оборачиваясь к нам, – я кому сказал! Положи его, старый сморчок!

Макс воспользовавшись замешательством Ника, ловко сорвал с его чумазой шеи волшебный трин-амулет, тут же сделав противника слабым и беззащитным. Ник выронил тяжелый меч и стремительно попятился назад, карие глаза лихорадочно искали путь к отступлению. Кентавр, не зная, что делать дальше, встал на дыбы и сильно ударил мальчишку копытами в грудь. Тот, вскрикнув, упал на каменный пол и затих. Я набрала в легкие воздуха и закричала…

– А-а-а! Раздери тебя тролль! – заорал Эрт, прыгая по черному плащу, в его указательный зеленый палец вцепился маленький белый зверек, – а-а-а! Лысая фея! Отпусти!

– Чирока? – неуверенно пробормотала я, подходя ближе, – Роки?

В этот момент гоблин стряхнул зверька на пол и принялся усиленно зализывать свой палец, словно раненый пес.

– Что за шабаш тут происходит? – рычал Роки, зверек возмущенно уставился на меня, – ты еще что за шушера? Сгинь в туман! – белая мордочка обернулась на кентавра, зеленые глаза вылезли из орбит, уши встали на макушке, – слепой хрюнопень! Хозяин влип! А ну-ка прочь копыта от моего Ника!

Кентавр по-прежнему стоял возле неподвижно лежащего мальчишки, придавив его грудь тяжелым копытом. В левой руке он сжимал сорванный амулет силы и ловкости, а в правой – свой клинок, сделанный из Локи. Макс небрежно стянул с противника тяжелый шлем, открыв Никиткино загорелое  лицо с растрепавшимися темными волосами, карие глаза были плотно закрыты.

– Я остановил его, как ты и просила, – спокойно сказал он, не сводя с меня своих ярко-голубых глаз, словно солдат с командира.

– Ты убил его! – закричала я, кидаясь к Нику, – Макс! Что ты натворил! Не смей…

Но тут мне на хвост наступил кто-то тяжелый, зеленая костлявая  ладонь крепко зажала мой рот, над ухом я услышала шепот Эрта:

– Постой-ка, хитромордый! Думаешь, я такой слепой и глупый, что не замечу колечко на твоей косой лапке? Я узнал блеск Тэорис, едва ты вошел в эту дверь! Снимай его! Живо!

Злополучное кольцо действительно блестело на моей задней лапе – там, куда я его и одевала. Я громко скулила, изо всех сил кусая жилистую руку гоблина. Скверно ругаясь, он быстро снял с моей ноги кольцо, чуть не оторвав всю лапу, и грубо швырнул меня в сторону, как раз на черный Никиткин плащ. Туда же полетел и Роки, Макс лягнул зверька копытом, едва Эрт надел мое кольцо. Ник по-прежнему лежал без движения с плотно закрытыми глазами, тяжелое копыто все еще стояло на его груди.

– Макс! Помоги мне! – простонала я, но быстро оговорилась, – помоги лучше Нику! Что ты стоишь?

Но он даже не обернулся, внимательно следя за гоблином, как солдат, ожидающий приказа.

– О, кто бы мог подумать, что нэльвирское кольцо достанется простому честному торговцу по имени Грентивэрт! – мурлыкал Эрт под свой крючковатый нос, он противно рассмеялся, обращаясь к Максу, – что стоишь? Добей мальчишку! А из этой рыжей шавки получится отличный половичок! Сделай…

Пока зеленый сморчок произносил свои пламенные речи, я быстро завернулась в черный Никиткин плащ и резко выдернула из шерсти свою медную брошку в виде лисьей лапки. Перед глазами мелькнула яркая белая вспышка, и я снова стала человеком, оказавшись на две головы выше гоблина. Сейчас у меня попляшет этот зеленый сморчок! Видя, как решительно Макс замахнулся клинком над Никиткой, мне ничего не оставалось, как схватить Эрта за шкирку и что есть силы толкнуть его в кентавра. Благо зеленый оказался «легок на подъем». Послышались громкие вопли и ругательства, клинок с грохотом упал на пол и тут же обернулся недовольным воробьем. Макс поймал продавца за шкирку, изо всех щелей его пестрого халата на пол посыпались галлаты, талисманы, причудливые волшебные штучки и длинные записки. Бэрти, возмущенно икая, выронила свою косметичку и целую гору конфет.

– Отпусти меня, парнокопытный осел, – заорал гоблин, Макс послушно отшвырнул его в сторону, – ай! Полегче! Не навоз кидаешь!

– Макс! Что с тобой? – недоумевала я, кутаясь в плащ, но кентавр стоял и молчал, словно замороженный.

– Какое невежество! Хамство! Полуголый человек в моей лавке! – кипятился Эрт, глядя на меня, за его спиной поддакивала Бэрти, тут он впервые разглядел лицо Ника, – что? Это тоже человек? Дохлый? Вы ответите головами!