Ньюфаундленд

– Позвольте познакомить вас с нашим биологом, доктором Ляном Шоушаном, – Син Цин, жестом, попросил Ляна Шоушана подойти – я думаю вам нужно подробнее обсудить эти вопросы, а доктор Лян поделится с коллегами.

На этом демонстрация закончилась, делегация удалилась, а мне «оставили» Ляна Шоушана. Я давно интересовалась, какое вещество он использует в качестве криопротектора. Доктор Лян ответил, что не использует криопротекторы вообще, а ответ на мой вопрос лежит на поверхности, в названии его исследовательской группы и завтра обещал подробно рассказать об этом. Когда на следующий день я и ещё пара сотен «ботаников» пришли в конференц-зал, вложенное в прозрачный файл объявление на двери сообщало, что заявленная встреча не состоится. Поняв, что произошло, я тут же отправилась в гостиницу, где он остановился.

Напротив окон уже поджидала группа, изображающая общественное недовольство: несколько человек развернули прямо на тротуаре полиэтиленовую пленку и разлеглись на нее, прикинувшись околевшими, другие, креативные, вспомнили мем «Упоротый лис» и таскали на паланкине рыжее чучело, а один набрал в рот жидкость красного цвета и настолько реалистично изображал кровавые конвульсии, что я подошла удостовериться, все ли в порядке с этим человеком.

Лян Шоушан был раздавлен. Находясь в художественной среде привыкаешь, что обстоятельства, порой, меняются очень скоро. Вчерашний провал может обернуться завтрашним триумфом. Но Лян был флегматик, с аналитическим складом ума. Служащий из министерства экономического развития сообщил, что его участие в форуме отменяется, в голосе чиновника сквозила растерянность. Лян Шоушана окончательно накрыло:

– Какой позор, закроют лабораторию.

Когда он захотел выйти на улицу, заскучавшие было пикетчики вскочили, разверзнули рты, вскинули плакаты. Доктор Лян отшатнулся, поспешив укрыться в гостинице. Вернувшись в номер, включил телевизор. Выпуски местных новостей повторяли фосфоресцирующие эмоциями сцены протестов. Лян перестал замечать, сколько раз уже нажал на кнопку переключения телевизионных каналов, когда я вошла в номер. Попытавшись успокоить его, диагностировала элиминацию нейронки. Кое-как достучалась, предложила отправиться в кафе (он не принимал пищу уже сутки). Лян бы и хотел уйти, но не представлял как это сделать, ему казалось что люди, окружившие гостиницу, люто его ненавидят.

Мы спустились на первый этаж, там я обнаружила горничную латинос в серо-белой униформе, с именем на пластиковом бейджике «Мариса Фуэнтес».

Мариса обрадовалась, что за этого нелепого, неустроенного постояльца кто-то взялся, хотя бы вот эта высокая женщина, как она нарекла её про себя, Пинья. И ещё, Марисе не нравились беспокойные, снующие возле отеля люди, которых почему-то очень интересовал с этот жилец, хотя мистер Хилл, владелец, был доволен, что неоновое название гостиницы мелькает в новостях уже целые сутки, совершенно бесплатно. Мариса быстро глянула на изображение с наружных телекамер – почти стемнело, на заднем дворе с мусорными баками – никого. Провела их через внутреннее патио со скамейками и струящимися вдоль извилистой дорожки подстриженными кустарниками, через прачечную, открыла служебный вход. Пинья положила ей в ладошку десять долларов.

– Грациас.

К отелю «Богемия», который Ольга выбрала из-за названия, а также потрясного вида на залив их доставило такси. Поднялись на крышу, в ресторан, сели подальше от других посетителей. Почти стемнело, но Лян предпочёл всё же не снимать ни очки, ни шляпу.

Ольга заказала жареное на гриле мясо, салат и литровую бутылку виски, чтобы в его памяти осталось как можно меньше тяжелых следов этого дня. Лян спросил, почему она решила помочь.

– Леваки, бойко жонглируя софизмами, попытались меня и других художников втянуть в эту массовку. Когда мне навязывают что-то, возникает естественное желание поступить наоборот. Сделать правильно получается не всегда, но это тот случай, когда я могу выбирать. Во-вторых я понимаю, что вы заняты оч-чень важным делом…

Лян начал отплывать в себя и я поспешила сменить тему.

– А вы интересуетесь искусством?

– Постольку-поскольку. Случайно познакомился с одним художником, Ан Вэем.

– Какое совпадение, я тоже его знаю.

– Насколько хорошо?

Тут нашим вниманием завладел фееричный, подсвеченный как рождественское дерево, продублированный собственным отражением в воде сухогруз, торжественно следующий мимо нашей террасы.

– В этот час тут обалденно, но днем лучше не смотреть, чтобы не портить впечатление. Так вот, о чем я? Ах, да… Ан Вэй неожиданно заинтересовался, как бы это… темой собачатины. Он спросил художников, кто занимается скульптурой. Ему назвали фамилию Сибольт. Ан Вэй тут же бросился ко мне.

– Вылепите для меня собаку!

– Когда?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.