Девушка по имени Дарина

Дарины не существует…

«Марик, я всегда буду рядом…»

Он проснулся, дёрнувшись во сне, и услышал неприятный, скрипучий шелест полиэтиленового пакета.

– Ой, молодой человек, мы вас не разбудили? – спросила полная женщина в очках, которая стояла у противоположной полки, запустив руки в недра своего багажа. Вопрос был задан таким глупым тоном, что как будто она же сама им себе отвечала утвердительно. Это было что-то из разряда: «Вы дышите воздухом?»

– Эм… Мне все равно пора просыпаться было… Я Марат, здравствуйте.

– А меня зовут Лидия Андреевна. А это Вера – моя дочь, – указала женщина на девочку лет двенадцати, что сидела на одном из двух сидений бокового места. – Вы до куда едете?

– До конца, а вы?

– И мы тоже до конца, да, Верунь?

– Ага… – кивнула девчушка, чавкая спелым яблоком.

– Она у меня не очень разговорчивая, зато умнааяяя!

Лидия Андреевна комично сморщилась и театрально приложила руки к груди. Это позабавило Марата, и он расплылся в дружелюбной улыбке. Дарина сидела на краю полки у него в ногах  и весело подмигивала ему, тем самым намекая на чудаковатость женщины, что заставляло парня улыбаться еще шире. Всё-таки хорошо он научился представлять эту восхитительную девушку! С ней было не страшно плыть дальше на этой полуразбитой лодке под названием «Судьба», по витиеватой реке под названием «Жизнь».

– Мам…– позвала женщину девочка Вера.

– Да, Верунь, чего ты?

– Мам, я хочу пить.

– Ой, горе ты моё! Сейчас найду. Где тут бутылка воды у меня была…

Марат по своей излюбленной привычке вообразил, что в разговоре участвует Дарина.

– У нас есть вода, дать вам? – как будто спросила она.

Парню нужна была подпитка сладостного чувства умиления, кое он сам себе создавал, фантазируя добросердечность Дарины, и которое приятно тешило изысканным шелком его сердце. И для него стало полной неожиданностью, что женщина помахала головой и ответила:

– Нет, спасибо. Я уже нашла. Вот, Верунь, держи!

Это испугало парня. Он не понял, что произошло. Но потом осознал, что, кажется, он произнес слова Дарины вслух. Усмехнувшись, он пообещал сам себе следить за своими фантазиями и своим поведением, связанных с ними.

Весь остальной путь Лидия Андреевна читала газету и иногда общалась с Верой. Но из-за необщительности девочки это были недолгие разговоры, содержащие лишь вопросы и утвердительные или отрицательные ответы. В основном, девочка лежала на верхней полке над своей мамой и листала какой-то девчачий журнальчик. Марат сидел на своей стороне у окна и общался с Дариной.

– Отец… Я же его не знаю. Не знаю, что это вообще за мужик… Если он отказался от меня, то ведь способен меня и прогнать, и мне, может даже, не стоит ждать от него помощи…

– Мы ведь не знаем, как оно будет. Важно пробовать и узнавать. Есть люди, которые из-за страха неудачи не действуют, боясь переживаний, связанных с этой неудачей.

Он вспомнил о «памяти», которую захватил с собой, покидая деревню. Маленький обломок от ивовой ветки, что находился в правом кармане его джинсов. Марат достал его и, перекладывая мужду пальцами, ощутил его приятную шершавость, наводящую невыносимую тоску. Это напомнило ему о том, что где-то там за спиной остался его дом.

– Ты считаешь, что нужно его найти и встретиться во что бы то ни стало? – спросил он.

– Да, я считаю, будет лучше, если ты лично узнаешь, как поступит твой отец при встрече, чем тешить себя надеждой или, наоборот, уверять себя в провале.

– Да, ты права.

Поезд мчался сквозь прозрачную ткань оранжевого света, которую роняло на состав вечернее зарево.  На душе было спокойно и тихо, и даже отдаленный крик из вагона и последующий смех не вызвали у Марата никакой реакции. Вот только при каждом воспоминании о приближении Омска к его спине присасывалась новая пиявка страха, а в груди пылало приятно-щемящее чувство наступления новой жизни, которое пугало парня и одновременно восторгало его. Он помнил, что сам сознательно пошел на этот риск, и если у него ничего не получится, то во всем виноват будет он сам и никто иной. И он не мог винить Дарину. Абсолютно ни в чем не мог винить Дарину. Её нет. Есть только он – Марат. И вся ответственность лежит на нём. С этими мыслями Марат вновь провалился в сон.

Состав уже  стоял на одном из шести путей вокзала города Омска, когда Марат открыл глаза. Была полночь. Его попутчицы уже спешно собирались, и, судя по шороху и крикам, которые заполняли пространство вагона, остальные пассажиры тоже готовились покинуть транспорт. За окном, несмотря на ночное время суток, то и дело мелькали люди, идущие по своим делам.  Проводница, проходя мимо, взглянула на Марата и осмотрела Веру с Лидией Андреевной, потом осмотрела их пассажирские места и затем произнесла:

– Пожалуйста, не оставляем вещи. Пожалуйста, ничего не забываем.

Она двинулась дальше, а Марат спокойно достал сумку с верхней полки, проверил, все ли на месте и уже после улыбнулся женщине и маленькой девочке:

– Спасибо вам за эти пять часов, это было приятное соседство!

Лидия Андреевна на секунду  отвлеклась от сумок, улыбнулась в ответ парню, ответив: «Взаимно. До свидания», а потом снова стала что-то доказывать своей дочери, изъясняясь на повышенных тонах. О чем шла речь, Марату было уже все равно, он прошел в тамбур, постоял около минуты и, представив, как Дарина говорит ему: «С Богом» – шагнул на платформу.

Глава 7

Вокруг была пугающе другая жизнь. Не было старых деревянных домов, не было проселочных дорог – не было деревни. Был огромный ночной мегаполис, который разверзнул свои руки, зазывая в городскую ловушку без возможности вдохнуть хоть частицу свободы. Уже был поздний час, говорящий о том, что звонить по номерам, которые дал ему Григорич, не было никакого смысла, поскольку, по словам деревенского торгаша, это были именно рабочие телефоны зятя и дочери. Ну, что ж… Надо бы что-то предпринять: где-то пересидеть ночь, чтобы завтра с новыми силами попытаться сделать следующее движение.

Марат пересёк здание вокзала и, пройдя через турникеты, оказался на фактической стороне Омска.

– Марик, может, подойти и спросить у таксистов? Вдруг кто-то из них знает, где переночевать за небольшую цену? Или даже, может быть, кто-то знает, где есть какая-то работа?

– Это хорошая идея. Но я думаю, со мной никто сейчас разговаривать не будет. Смотри, какой ажиотаж сейчас у них, сколько народу приехало на поезде. Им не до меня и моих вопросов.

– Тогда нам нужно что-то поесть.

– Да, вот это сейчас первостепенная задача, – прошептал чуть слышно Марат, почёсывая макушку.

Он огляделся вокруг, внутри здания было  всё закрыто. Снаружи горели фонари, билборды, афиши, светофоры… Светились большие окна некоторых магазинов, и Марат догадался, что эти магазины были открыты и работали круглосуточно. Пройдя через небольшую привокзальную площадь, он направился к одному из них, но чтобы к нему приблизиться, нужно было перейти проезжую часть, которая была оживленной даже в столь поздний час. В их городке было всего три наземных перехода с потемневшими от времени светофорами, которые, загораясь красным, давали автомобилям знак «стой», а людям знак «можно идти, но будь бдителен, дураков полно». Для Марата это было в диковинку: здесь же светофоры были большие и чистые, да плюс ко всему, с дополнительным знаком, который загорался зеленым человечком, уведомляя пешеходов, что можно переходить. Он заметил, что по наземному переходу мало кто ходит. В основном, люди спускаются куда-то по лестнице в светлое пространство и выходят из такого же на другой стороне дороги.

– Помнишь, в кино мы видели, как парень играл на гитаре в подземном переходе? Так вот это он и есть. В Майском должны быть такие тоже, – сказала Дарина.

– Да, пойдём туда…

– Тебя он пугает?

– Меня пугает всё новое, а не конкретно подземный переход. Но я не отступлю перед этим страхом. Это даже забавно – знакомиться с новыми вещами.

– Какой ты у меня молодец!

Если б только она была настоящая… Если б реальная красивая девушка так сказала ему…

Марат подошел к переходу и уже начал было спускаться в эту большую ванную белого света, как его окликнул какой-то грязный старик:

– Эй, Парень! Да-да, я тебе! Ты же псих! Ты больной, ты куда приехал?!

После этих слов бездомный старик противно захихикал. Это было похоже то ли на смех, то ли на кашель. Если есть выражение «мокрый кашель», то это был мокрый смех. Женщина, проходящая рядом, сморщилась и, отвернув голову, покачала головой.

– Чего? – растерянно посмотрел на него Марат.

Бомж неожиданно потерял интерес к парню и, резко развернувшись, побрел в другую сторону, чуть подволакивая одну ногу.

– Странно… – чуть слышно произнесла Дарина.

– Ладно, пошли. Нечего над этим думать. Он сам больной, допился до чертиков. Я таких много видел у нас в деревне…

– Хочешь опять сказать, что деревня не отпускает нас?

– Быть может, она и не отпустит никогда. Может, нужно смириться с тем, что её элементы тем или иным образом все равно будут возникать на пути…

– Я думаю, что это не её элементы возникают на пути. Скорее всего, ты сам видишь эти элементы вокруг себя, проецируя на них деревенскую жизнь. Деревня тебя отпустила ровно тогда, когда ты сел в электричку до Майского. Вопрос в том, готов ли ты сам отпустить её.

– Даринка, если бы ты была реальной девушкой, я бы тебе прямо сейчас посоветовал идти работать психологом!

Она рассмеялась.

– Ой, да кто меня возьмёт-то! Ты же знаешь, я мечтаю сначала отучиться! Да и не на психолога!

– А на кого?

– Я бы хотела учиться на архитектора.

– Всё будет, Даринка, мы всё сумеем! Я буду не я, если не сделаю тебя…

– Нас! – поправила его девушка.

– Если не сделаю НАС счастливыми.

Марат спустился в переход и направился в другой его конец, лавируя между людьми. Их в переходе было немного. Интересно, каково здесь днём? Наверное, не протолкнуться, учитывая, что рядом вокзал, и путники постоянно прибывают и отбывают… Подземный переход был светлым, просторным и чистым, одна лишь лампочка, висящая под потолком в дальней части, судорожно моргала, но это было даже забавно, поскольку говорило о том, что не бывает ничего идеального. Марат прожил жизнь в грязи – среди тракторов, шин, разбитой плитки и потемневшей вагонки. Поэтому даже такая мелочь, как обстановка ухоженного подземного перехода, являлась для него чем-то новым , цивилизованно развитым. И это поднимало настроение. Он прошел сквозь длинное помещение, нарочито огибая столбы и подмечая некоторых бумажки с различными объявлениями – с ними он ознакомится завтра, сейчас его целью была еда из магазина напротив.

Поднявшись из перехода на другой стороне широкой проезжей части, он проследовал к круглосуточному супермаркету и открыл его стеклянную дверь. Изнутри вырвался теплый сквозняк, приятно овеяв парня и подарив ему легкий душевный уют. Он постоял у входа, а потом прошел в глубь магазина, наугад выбирая направление. Марат заметил, что здесь было три кассы. Такое он видел только по телевизору, ведь в его деревне, да и в Пироговске, все магазины были с прилавком и продавщицей, а здесь… Но ничего. Что делать, ему было понятно.

– Марик, пойдем посмотрим какие-нибудь булочки с мясом.

– Да, хорошо бы… А еще купим воды, хлеба и батон дешевой колбасы. Завтра будем питаться бутербродами. Далее что-то придумаем. Так, сколько у меня денег?..

Парень полез в боковой карман сумки, достал содержимое и опешил. Денег было намного меньше, чем он считал, их едва хватит на один день.

– Боже… Меня ограбили…

– Ты уверен?

– Да, точно! Денег намного меньше. Когда мы с тобой считали их в Майском, оставалось…

– Две тысячи…

– Да, вот. А теперь у меня девятьсот с чем-то рублей!

– Что теперь будешь делать? – спросила Дарина, коснувшись его руки. Он был готов поклясться, что почувствовал это прикосновение. Но Дарина была всего лишь его фантазия, он был в этом уверен. Что-то его воображение стало заходить далеко, ибо этот жест девушки он не хотел себе представлять. Это случилось само по себе. Галлюцинация? Она его напугала. Но пусть это будет последствием усталости. Все же, сейчас были переживания и важнее. Поэтому он пока бросил представлять себе эту девушку и сосредоточился на мыслях об исчезновении денег и покупке еды на оставшиеся средства.

«Это, наверное, Лидия Андреевна, соседка по плацкарту… Или, может быть, даже её дочка Верочка…Хотя, вполне возможно, это мог быть и Володя Гусар, и его эта беззубая пассия…Но почему они не забрали всё? Почему какую-то часть оставили?»

Марат купил пластиковую коробку с мясными булочками, небольшую бутылку минералки и двинулся по направлению к выходу. За стеклянной дверью стояли три неприятных, грязных существа (иначе их назвать язык не поворачивался). Два мужичка неопределенного на вид возраста с красными округлыми лицами – что говорило об алкоголизме – а также одна «мадам» с разбитым опухшим лицом и без зубов. Все они были вусмерть пьяные. Марат попытался их обойти, но не тут то было. Пьяная беззубая баба больным голосом вскричала:

– Парень! Делиться будешь с нами?

– Чем?…– растерянно взглянул на неё Марат

– Да мы видели паря… Пожрать купил! Пузырь купил!

– Мне нечем делиться… Пузырь я не покупал. Это минералка…

– А если мы проверим! – прохрипел второй бомж.

Марат нахмурился.

– Ну рискни!

– Если чё найдем – всё наше! – пропитым баритоном засмеялась баба Яга (так её Марат окрестил про себя).

– Слушайте, вы не на того нарвались, – совсем другим тоном заговорил парень. Это был строго угрожающий, стальной голос, который появлялся у него каждый раз перед назревающей разборкой. Это была часть его. Часть воспитания деревенскими улицами.

Привокзальные бомжи мгновенно стушевались. Они явно не ожидали такого напора от симпатичного парня.

– Э, да ладно тебе…– промямлил третий, он вроде бы был моложе первых двух.

– Уйди.

Марат отодвинул рукой первого бомжа и прошел в противоположную от подземного перехода сторону, вдоль неширокой, слабо оживленной дороги, мимо закрытых офисов и спящих  магазинов. Ему нужно было найти какое-то место, где можно было пересидеть до утра.

Глава 8

– Марик, я очень рада, что ты сдержался! Каждая мелочь, сделанная по-новому, меняет тебя, и из этих мелочей, как конструктор, собирается новый человек!

– Твоя поддержка очень важна для меня, милая моя Даринка! Дай мне руку. Ты замерзла? Будь ближе ко мне, давай пойдем совсем-совсем рядом. Позволь мне стать твоим телохранителем и телосогревателем!

– Ой, как интересно! А кем еще ты хочешь быть? – чуть смеясь, спросила девушка, тесно прижавшись к нему и позволив себе провалиться в укромный уют под его могучей рукой.

– Всем, кем только пожелаешь!

Парень шёл в глубь ночного города в поисках пристанища. Он миновал автобусную остановку, отметив про себя, что в крайнем случае можно попытаться пересидеть на ней и, забившись в уголок, возможно, подремать. Но все-таки она была открыта, как на ладони, и даже тень в углу не скрыла бы спящего парня. Один раз мимо Марата прошел, как он понял, патрульный, а может, просто охранник вокзала отлучался по делам. В другой раз прошла женщина на каблуках. Всё это, конечно же, ни о чем не говорило, но зарождало опасение, что его могут обнаружить спящим на остановке и, в лучшем случае, разбудить и прогнать. А могут и задавать вопросы, которые были ему совсем сейчас не нужны. Именно поэтому он искал какое-то убежище, что скроет его от лишних глаз. Когда тебя не замечают – тебя не существует.

Дарина пыталась снова его вразумить:

– Скорее всего, ты не найдешь ничего похожего на то, что видишь у себя в голове. Ты думаешь, что здесь будет какая-нибудь заброшенная лавочка, утонувшая в тёмном переулке, где никто никогда не бывает?

– Да я всё понимаю, что это было бы слишком просто… Вокзал недалеко, бездомные облюбовали уже все хорошие укромные места.

Кстати. Булочки с мясом. Марат достал из коробки одну и, шагая дальше, сжевал ее, затопив проглоченное двумя глотками минеральной воды. Далее он шел вдоль высокого забора, сквозь прутья которого виднелось какое-то административное здание, освещенное ярким фонарём. Марат заметил, что на территории вокруг этого здания соблазнительно много тенистых уголков, поросших кустами. Только бы перебраться, каким-то образом через этот забор, а утром, перед открытием здания и появления людей, –  обратно. Он решил исследовать весь железный частокол на предмет расшатанных прутьев или чего-то, что поможет ему пересечь ограду. Шагая параллельно забору по ночному тротуару, он обнаружил ворота (которые, естественно, были закрыты) и, пройдя мимо них, продолжил изучать железные прутья.

– И на что ты надеешься? – снова заговорила Дарина. – На то, что какая-то стальная железяка отвалится? И ты свободно пролезешь в образовавшийся проём? Марик, я тебя уверяю – бездомные уже исследовали все заборы в округе.

– Я понимаю это. Но всё же… Чем чёрт не шутит? А так хоть чем-то себя займу, пока длится ночь.

– Что значит «хоть чем-то»? – рассмеялась девушка-фантазия, – а общение со мной тебе уже не интересно?

– Ну, иногда это надоедает… И хорошо, что тебя не существует, потому что если бы я сказал такое реальной девушке, то она бы меня бросила прям здесь же!

– А может, и не бросила бы! Может, она бы мирилась со всеми твоими заморочками!

– Это с какого перепугу она бы мирилась с моими заморочками?

– Потому что любила бы тебя, дурачок… Мы любим тех, кого не понимаем, и мы искренне делаем вид, что всё давно поняли, потому что любим.

Вскоре он обнаружил небольшой заросший промежуток между окончанием забора и граничащим с ним зданием музея. Здесь, среди кустов и травы, валялось много мусора, а чуть далее, притираясь к боковой стене музея, росло дерево, что оплетало своей ветвистостью прутья знакомого железного частокола. Это шанс. Марат в силу своего спортивного телосложения легко мог взобраться на вершину при помощи этого дерева и спрыгнуть внутрь. Но была проблема в том, как это сделать потом обратно. Ну ладно, есть надежда, что когда утром ворота откроются, ему удастся незаметно вышмыгнуть с территории. Благо, кустов для перебежек вокруг полным-полно. Он затянул лямку своей спортивной сумки туже, надев её через голову, и без труда перемахнул на внутреннюю сторону, чуть оцарапав плечо.

– Ох, Марик, отряхнись!

– Угу, спасибо.

– Не бубукай! Все хорошо! У нас всё получается! – весело щебетала Дарина.

– Будет забавно, если вдруг здесь какой-то сторож или охранник, вдруг меня увидит и погонит прочь.

Марат присел за кустом, огляделся – вроде тихо. Пробравшись в тень чуть далее и оценив окружающую обстановку, он понял, что место довольно удобное. Если и есть какой-то охранник, то он не пойдет сквозь бурелом проверять, есть ли чужой на территории, а издали парня можно было заметить только в том случае, если бы он встал в полный рост (чего он делать не собирался). Он достал сложенное в сумке небольшое одеяло, постелил  его на предварительно примятую им траву и растянулся на нём, положив руки под голову.

Звезды рассыпались по небесной ночной глади, подмигивая всем, кто на них смотрит, тем самым убеждая людей, что они не одиноки.

– Иди ко мне, ложись рядом, смотри, как красиво! Смотри, какие звезды!

– Так ведь мы же с тобой миллион раз смотрели на звезды, Марик. Они всё такие же.

– Нет, не такие. То были деревенские звезды. А это городские – они совсем другие. Смотри, видишь? Как называется это созвездие?

– Созвездие Водолея.

– Правильно, видишь, оно совсем не такое, как в нашей Ивановке.

– Да, не такое…

– Всё это – созвездия мегаполиса, и они говорят нам о том, что нет ничего невозможного. И нужно смотреть в будущее, ощущая его каждым сантиметром своей кожи, – мечтательно говорил Марат.

Дарина уже уснула, прижавшись к нему, и тихо посапывала. Каждый её выдох отдавался теплом на его груди, и каждый её вдох придавал ему уверенности, что ради неё он сделает всё.

 Утро прокралось между рядами домов, заполняя собой пустые дворы и оживленные проезжие части. Солнце  раскрывшимся бутоном радостно озаряло туманные силуэты города, разбрасывая по всей округе искорки ярко-золотистых бликов.

Отдалённый лязг разбудил парня. Он выглянул из кустов и увидел, что охранник (а он всё-таки есть) раскрывает ворота и впускает какой-то небольшой грузовичок. Судя по этому событию, сейчас, должно быть, около 8-9 часов утра. Марат встал на колени, чтоб его не было видно, отряхнулся и сложил одеяльце в сумку. Пора.  Он стал пробираться к воротам, перебегая от одного куста к другому; машина скрылась где-то на территории, и охранника тоже не было видно. По идее, путь свободен. Осталась последняя перебежка до куста неподалёку от ворот, и она оказалась самая длинная. Если его все же заметят, то это будет очень подозрительно, вызовут полицию, забьют тревогу. Нет, он пройдется торопливым шагом, будто бы зашёл не туда и опять уходит.

– Эй, парень!

«Так и знал!» – подумал Марат.

– Так и знала! – чуть слышно воскликнула Дарина.

– Парень! Ты чего забыл здесь? – к нему спешно приближался охранник. Он был крепенький малый, пусть и на голову ниже Марата. Конечно, не хотелось бы применять силу, но Марат был уверен в том, что смог бы одолеть противника, если бы того требовала ситуация. Да, может это было бы и не так, кто знает. Но главное – это уверенность. Уверенность в себе и своих силах рождает страх у сильнейшего.

– Извините. Я заблудился…

– В смысле, заблудился? Что ты ищещь?

– Эмм… Договорился встретиться… Друг работает где-то здесь… Я ему обещал кое-что отдать утром. Я, наверное, не туда зашёл.

– Странно… Друга как зовут?

– Павел Лизин, – назвал Марат своего знакомого из деревни.

– У нас такого нет. Попрошу освободить территорию.

– Да-да, я уже понял что это не то место. Я уже ухожу! – спешно проговорил Марат и быстро зашагал прочь. Охранник все это время стоял на том же месте и смотрел ему вслед, пока Марат не скрылся за забором.

Дарина хохотала.

– Ну ты и шпиён! Тебе надо быть агентом разведки!

Марат смеялся вместе с ней – да, ночлег удался. Этот этап квеста пройден.

Он спустился вниз по улице по направлению к вокзалу, прошёл мимо вчерашнего магазина, а затем проследовал к подземному переходу. Это был совсем не тот ночной, сравнительно тихий подземный переход. Сейчас он был переполнен: каменное жерло глотало и выплевывало человеческую массу, спешащую по своим насущным делам. Марат спустился в него, непривычно поёживаясь от огромного количества людей, которые шли бок о бок. Он останавливался у каждого подземного столба, но, изучив все листки с объявлениями, понял, что здесь нет ничего, что бы могло его заинтересовать.

Таксисты. Ему нужно к таксистам.

Глава 9

Солнце уже палило во всю силу, когда Марат подошел к небольшой площадке напротив входа в здание вокзала. Здесь обосновались таксисты. Он долго высматривал, выбирая среди них жертву, которой он задаст свои вопросы. Главное, чтобы водитель был дружелюбный, а не грубый – с таким вероятность найти общий язык более велика. Ему приглянулся усатый мужичок, который вечно посмеивался над всеми и шутил. Марат считал: юмор – это ключ к взаимопониманию. Усатый заметил, что на него смотрят, и крикнул Марату:

– Парень! Куда тебе? Поехали, у меня недорого!

Его резко оборвал один из его так называемых коллег, что стоял рядом. Это был кавказец:

– У ниво дорога, брат! Давай саа мной! Далико?

– Да я, вообще-то, по другому вопросу. Мне не нужно никуда ехать.

– Ааа, ну тагда чё тыы тут забыль? Давай пррахади дальше!

– Погоди, Бага! Пусть скажет! Чего ты сразу грубишь ему!

Усатый мужичок подошел чуть ближе к Марату; видно было, что он расположен к общению и готов помочь. Остальная группа таксистов стояла чуть поодаль и не обращала на них внимания, рассказывая друг другу анекдоты и смеясь над несмешными шутками; и каждый из них искал своего клиента среди людей, выходящих через вокзальные двери.

– Чего ты, парень? Заблудился?

– Да нет. Есть пара вопросов. Вы здесь всё знаете, может, подскажете…

– А чего у тебя штаны-то зелёные? – рассмеялся вдруг усатый. Марат взглянул на свои колени и действительно – они были зеленоватые. Джинсы испачкались об утреннюю росистую траву, когда Марат стоял на коленях, прячась за кустами.

– Ой…

– Ты где лазил, паренёк? – продолжал хохотать таксист.

– Неважно, – сказал Марат, махнув рукой, а затем продолжил: – Не подскажете, где можно недорого снять комнатку?

Он произнёс это, сам не веря в свои слова. В его сумке сейчас всего полтысячи или около того. Этого хватит на одну ночь, а ему ведь надо что-то есть. Судя по всему, первое время ему придётся ночевать где-то на улице, пока он не найдёт работу, и у него не появятся деньги. Разумеется, в мечтах всё было очень просто, но, столкнувшись с реальностью и со всеми её сложностями, стало понятно, что его ожидают те ещё камни преткновения, которые уж точно не облегчат его путь.