Переплетение. Начало клубка

– Простите меня, – тихо произнёс он, отстранившись от её губ. – Нам надо идти, пока они не вернулись.

– Дион, прошу, не оставляй меня, – тихо произнесла девушка.

– Я буду рядом, леди…

– Вивьен, – перебила она.

Он хотел что-то ответить, но она привстала на мыски и, прижавшись грудью к его груди, с удивительной жадностью коснулась его губ. Он раскрыл глаза от удивления. Вот только что он целовал её, чтобы отвести любопытные взгляды, а сейчас уже она дарит ему искренние поцелуи. Слегка затуманенный шампанским разум заставил обвить талию девушки, и сейчас он позволил себе потерять бдительность, оставить её где-то на задворках. Он знал, что уже наломал достаточно дров, поэтому хотел насладиться этим моментом сполна, отдавшись её власти и нежным пальцам, касающимся его головы. Она перебирала его волосы, нежными подушечками слегка трогая кожу. Но как бы ни было велико желание, сейчас самое время было остановиться.

– Нам нужно идти, – хрипло произнёс он.

– Тогда идём, – со странными для себя нотками ответила леди.

Вивьен крепко сжала его руку, а он повёл её вперёд вдоль цветущего сада. Девушка смотрела под ноги, пытаясь скрыть предательский румянец, выступивший на щеках. Дион не смотрел в её сторону, чтобы не смущать ещё больше. Одно радовало Вивьен Чендлер в этот вечер – её первый поцелуй был с мужчиной, к которому она была благосклонна.

Этот сладкий момент с самого его начала будоражил кровь свидетеля, стоявшего в тени деревьев. Его не пугал приближающийся патруль, потому что в его кармане лежало приглашение. Оно было не на его имя, вряд ли кто-то позвал бы его на подобное мероприятие. С семьёй Чендлер у этого человека были не самые лучшие отношения. Впрочем, как и с близнецами, вставшими костью в горле. Едва ли он мог подойти к леди Чендлер, к этой маленькой беззащитной девочке. Глядя на её хрупкую фигурку и опущенные плечи, он размышлял. Представлял в мельчайших деталях, как кровь приливает к её прекрасному лицу, как она отбивается, стараясь убрать его руки с шеи, как она пытается воззвать к помощи, но лишь издает слабые хрипы. Самые сладкие моменты, чтобы опорочить прекрасную репутацию Диона Прескотта, вливающегося в любое общество, словно наглая крыса. Он следил за парой ещё с тех пор, как близнецы переступили порог этого дома.

Что же нужно для того, чтобы все его представления стали явью? Лишь маленькая деталь – увести подальше от сада. Джастин Чендлер пожалеет, что устроил этот лабиринт! Мужчина уже был готов сделать шаг, как увидел приближение Диона Прескотта. Почему же он пришёл так рано? Мужчина не мог даже представить, что он обратит внимание на расстроенную юную герцогиню. Прескотт подошёл к ней непростительно близко, словно они были старыми знакомыми. Или любовниками? Девушка совсем не возражала, что вызывало у стоящего в тени бурю тяжких эмоций. Неужто он так и не сможет совершить задуманное? К чему тогда весь этот маскарад? Ворованное у трупа приглашение, убийство из-за клочка подписанной каким-то герцогом бумаги. Его планы рушились на глазах. Если бы он пришёл позже, то все бы подумали на него. И тогда планы мужчины, стоящего в тени, были бы реализованы. Рейвенстрит не любит беспочвенных убийств.

И вот Джастин Чендлер даёт какие-то указания личной охране, вот они двинулись дальше по саду, и скрытые, но всё ещё видимые стоящему в тени, Дион Прескотт и Вивьен Чендлер сливаются в поцелуе. Патруль всё ближе, а эмоции мужчины зашкаливали с такой дьявольской силой, что не передать словами. Он хотел видеть её кровь, хотел видеть месть, хотел видеть страдания Прескотта. Хотел, чтобы он стал тенью самого себя, пытающегося пролить свет на собственное имя, как однажды это пришлось самому незваному гостю.

Свист патрулирующего пронзил тишину. Стоящий в тени ухмыльнулся, так как предположил, что они искали именно Вивьен Чендлер. Эти олухи даже не поняли, кто скрывается там, в беседке, чтобы хорошо провести время. А он продолжал наблюдать. Кулаки мужчины сжимались и разжимались, гнев растекался по венам, ведь он не сделал этого. Он не сделал того, чего хотел какие-то жалкие минуты тому назад. И вот она уже сама тянется к губам Прескотта, словно издеваясь над наблюдающим. Будто знала, что он смотрит, будто желала ещё больше разозлить его. И у неё это почти получилось. Он было сорвался с места, но чёртово чутье Прескотта, которым он чудесным образом творил самые удивительные вещи, заставило того увести её. В этот вечер не суждено было обагрить руки в её крови.

Стоящий в тени остался на месте, наблюдая, как в свете фонарей Дион Прескотт уводит его жертву. Он приметил, как Прескотт оглянулся, заходя за порог поместья, и в очередной раз проклял чутьё этой семейки. Выйди он на свет, то был бы им замечен, но этого не хотелось, ведь прикоснуться к шее Вивьен Чендлер ему так и не удалось. Но то ли ещё будет!

В банкетном зале продолжались танцы, а некоторые компании всё так же стояли по углам, обсуждая дела насущные. Цели аристократии были слишком прозрачны, о виновнице торжества все позабыли, словно её и не было. Но леди Чендлер это было на руку, ей давно осточертели полонезы и вальс, надоели кадриль и котильоны. Однако танцующие радовались всему, особенно играющему па-де-труа, ноты которого ласкали слух Вивьен. Переступив порог зала, она окинула взглядом танцующих. Вот Аврора, рукоплещущая в танце, умело обходила своего партнёра, а после продолжала с ним путь за остальным рядом танцующих. А вот и граф Хейли со своей женой. Ледяной же взгляд герцога Чендлера, ведущего мать девушки, направленный в её сторону, пробирал до самых кончиков волос. Вивьен отвела Диона в сторону банкетного стола. На её щеках всё так же играл румянец, но только уже оттого, что она заметила на себе осуждающий взгляд отца.

По окончании танца Аврора Прескотт подбежала к паре, её щеки горели от выпитого вина и веселья. Она светилась от счастья, от всего, что происходит. Аврора была на этом приёме словно в своей тарелке, хоть и не являлась аристократкой. Девушка горячо схватила руки Вивьен в свои и смотрела в её глаза, едва ли не прыгая от счастья.

– Вивьен, дальше полька! Пойдём потанцуем! – На лице девушки играла озорная улыбка.

– Аврора, леди Чендлер слишком устала и пропустит этот танец, – процедил Дион сквозь зубы.

– Ой, и ты тут, бес лукавый. – Аврора стрельнула глазами в брата.

– Наслаждайся танцами, Аврора, и лучше с каким-нибудь одиноким старым графом.

С недовольным лицом мисс Прескотт удалилась, а Вивьен взглянула на Диона, который старался не смотреть в её сторону. Он тоже заметил взгляд герцога, которым тот наградил дочь. Не хотелось накалять ситуацию ещё больше.

Как только полька закончилась и гостям был дан небольшой перерыв, Дион наконец-то повернулся к юной герцогине и вытянул ей руку в лёгком поклоне, с теплотой глядя в её глаза:

– Не подарите ли вы, леди Чендлер, мне этот котильон?

Не танцующая виновница торжества вызовет много вопросов, поэтому лучше было ей показаться на паркете с тем человеком, который будет осторожно её вести, зная о ране. Вивьен взглянула на него с недоумением, в голове оценивая свои возможности, насколько активно она сможет двигаться. Вспомнив танец в мельчайших деталях, она вложила руку в ладонь Прескотта, кивнув ему с лучезарной улыбкой. Мужчина вывел её в центр зала, где уже собирались другие танцующие. Как только заиграла музыка, пары закружились в танце, по кругу меняясь партнёрами, но как только очередь подходила к Диону, Вивьен не могла сдерживать своих эмоций.

– Я в неоплатном долгу перед вами… – произнесла девушка, вновь встретившись с ним в танце. – Простите, что принесла так много проблем.

– Не думайте об этом, леди Чендлер, – коротко ответил Дион, вновь её отпуская.

Вивьен кружилась по залу, стараясь делать упор на здоровую ногу. Эту оплошность нетрудно было заметить, но такт от этого не менялся. Девушка была не впервые на приёме, а танцами с ней занимались лучшие учителя, каких только её отец мог себе позволить. В её адрес было несколько замечаний от временных партнёров, но она лишь невинно улыбалась и с гримасой, полной неловкости, признавалась, что, к сожалению, немного забылась. И вновь танец свел её с Дионом. Музыка подходила к концу, и Вивьен не сдержалась, на мгновение положив нежную ладонь на его щёку. Однако, поймав на себе несколько непонимающих взглядов, вернула руку на плечо Прескотта. Он слегка склонился над ней и провёл носом по её виску. Он уже не знал, что опьяняет его больше: бокал шампанского, который уже давно отпустил его, или запах её духов, и боялся признаться себе, что верен всё-таки второй вариант. Вряд ли эти маленькие моменты были не замечены гостями, которые смотрели на них во все глаза. Многие наконец-то сделали свои выводы о том, что всё-таки делают на этом приёме близнецы Прескотт. Народ не одобрял, что Вивьен Чендлер не только водит дружбу с безродной девушкой, но и имеет виды на её брата. Стоящая поодаль Аврора, несмотря на туман в голове от выпитого, разглядела оплошность пары, уже прикинув, сколько разговоров будет после. Она перевела взгляд на герцога, который стоял на одном из балконов. Благо музыка закончилась, и она, подняв юбки, поспешила к паре.

– Я прошу прощения, но, думаю, вам пора прощаться, – она указала взглядом на балкон, откуда удалялся разгневанный герцог.

Леди в спешке вышла в сад вслед за Дионом, раз им осталось не так много времени. Аврора, готовая в любой момент сорваться с места, удалилась в гардеробную. Хоть у них и был оговоренный план, с которым они вдвоём были согласны, Аврора ни в коем случае не оставила бы брата одного, тем более когда ему светили неприятности. Пришло время прощаться, Дион жестом предложил леди Чендлер присесть на скамейку, чтобы дать отдохнуть её ногам после танца, и сам был готов в случае чего покинуть её. Конечно, он не должен был быть здесь, потому он уже готов встретиться с герцогом лицом к лицу. Вивьен сжала его руку в своих нежных ладонях, а ему едва хватало силы духа, чтобы не сжать в ответ её ладонь, но он изо всех сил старался не давать ей надежды. В его памяти вспыхнуло воспоминание о её губах. Нежные, неловкие, так просто и легко позволившие ему коснуться их. Не он должен был быть тогда в беседке на месте того, кому предназначался её первый поцелуй.

– Вивьен, нам пора, – прервал он тишину. – Я постараюсь всё уладить. Пожалуйста, будь осторожна и никому ничего не рассказывай.

– Милый мой Дион, – тихо вздохнула девушка. – От меня столько проблем. Даже сейчас…

– Всё в порядке, – он тепло улыбнулся. – Наша с Авророй жизнь и так полна авантюр.

Вивьен уткнулась лбом в его ладонь и всхлипнула. Дион замер. Он не мог её так оставить, хоть и понимал, что это грозит проблемами, и не только ему. Он видел, как в сад через прутья ограждения проникла сестра. Для него она всегда была как на ладони. Он мысленно ругал её за то, что подставляет себя под удар.

– Я приношу проблемы… – вновь повторила леди, тихим всхлипом нарушив тишину сада. – Из-за меня вам пришлось столько пережить. Независимость… Свобода… Эти красивые слова причинили столько неприятностей, из-за которых пострадали другие. Кажется, для всех будет лучше, если я стану как все. Мне ничего не остаётся, кроме как смириться с участью детородительницы, хранительницы семейного очага и провести жизнь с мужчиной, который, получив наследника, будет пропивать деньги и ходить по любовницам, как мистер Хейли…

Девушка подняла на него заплаканные глаза. Он хотел прижать её к себе так крепко, как мог, чтобы успокоить. Она была права, жизни многих девушек складываются именно так. Диону стало горько от этих слов. Он помнил чувство негодования, когда слышал в клубе, как мужчины обсуждали её и какая она может быть в постели. Их интересовало только одно, но не её душевные порывы. Он прошёлся рукой по волосам Вивьен. Дион вряд ли смог бы сделать её счастливой, он с Авророй-то кое-как справлялся. Хоть они и достигли многого, но всё же оставались в самом низу общества. Но он понимал, что ни социальный статус, ни деньги не определяют человека.

«Будь что будет…» – подумал он.

Их судьбы уже переплелись тогда, в их первую встречу, когда он заглянул в эти глаза с озорными огоньками. Ему было больно смотреть на её слёзы. Он хотел видеть её улыбку и слышать красивый смех. Неужели он не сможет дать ей того, чего она заслуживает? Неужели для того, чтобы сделать её счастливой, нужно иметь титул, два особняка, ораву слуг и счёт в банке на пару миллионов? Он пообещал себе, что, пока будет необходим для неё, будет рядом. Неважно, что решит герцог и на кого падёт его выбор. И пусть их раскидает по разным сословиям, пусть новый муж увезет её. Он пообещал себе, что не оставит её до тех пор, пока в нём не пропадёт необходимость.

– Я очень надеюсь, что тебе повезёт с мужем и он будет ценить тебя и то, что ты любишь, – с болью произнёс Дион.

Он понимал, что завтра снова придётся держать дистанцию и пытаться искать её взглядом в окне на втором этаже с занавесками бледно-голубого цвета. А она проведёт долгие дни, даже не зная, что он был там, под её окнами, может быть, даже секунды назад. Эмоциональные порывы никогда не приводили к хорошему. Он старался не бросать слов на ветер, как это делали другие мужчины, чтобы получить желаемое. Но сейчас он должен был быть предельно осторожным. Дион не мог сказать ей того, что она хотела услышать, даже чтобы успокоить. Он мог пообещать девушке с завода, что будет с ней до гробовой доски. Но здесь всё решал титул, данный ей от рождения. Всё решали родители, за кого выгоднее выдать свою дочь замуж. Всё решало высшее общество, которое диктовало нормы, как жить знати и какие совершать поступки. Осознание не приносило ничего, кроме боли.

– Я не хотела родиться при титуле, Дион. Я не хотела этих дворцов, садов, дорогих экипажей, платьев, украшений. Если бы я могла выбирать, то выбрала бы простую жизнь без этих косых взглядов в мою сторону, без этой жизни, когда я нахожусь у всех на виду. Я хотела бы быть самой простой…

Для них это казалось безысходностью. Он достал из кармана мятый платок и, присев рядом с ней, начал утирать её слёзы.

– Вивьен, послушай… Мы не можем что-либо изменить. Наша судьба уже предрешена, с этим остаётся только смириться. Прошу тебя, успокойся. Возьми себя в руки.

Забрав платок из его рук, Вивьен уткнулась в него лицом. Она тихо всхлипывала, понимая, что никто не должен видеть их вместе, тем более в таком виде. Кто-то подошёл к скамейке, и Дион немедленно встал, слегка коснувшись плеча девушки. Перед ними стоял герцог, на лице которого Дион впервые увидел не суровую маску, а сострадание. Он слышал всё. Его хмурый взгляд упал на Диона, потом вернулся к Вивьен.

– Моя милая Вивьен… – начал было герцог, для которого было непросто подобрать слова. Он откашлялся, возвращая голосу прежнее суровое звучание. В последний раз он посмотрел на Диона, понимая, что слова нужно подбирать крайне осторожно, чтобы потом не сожалеть об этом. – Юноша, ваша репутация сама говорит за вас.

– Мистер Чендлер, я… – начал Дион, но герцог поднял руку, не дав ему договорить.

– Я долго к вам присматривался. Несмотря на то, что моя дочь была в уязвимом положении, вы повели себя с ней как истинный джентльмен, за что я вам благодарен, – он сурово посмотрел на Диона. – Но ваше прошлое туманно. Всё из-за связи с Рейвенстритом, я правильно всё понял? Иначе как человек, не имеющий статуса в обществе и денег, смог получить такое влияние, как у вас?

Дион молчал. Это был не тот разговор, который он хотел, чтобы слышала Вивьен. Старый герцог прощупывал его, но он не знал о главном козыре в рукаве Диона. Об их семейном секрете.

– Но сейчас я вижу свою дочь в слезах, – он взглянул на Вивьен. – Я не бессердечное животное, моя дорогая. И ни в коем случае не пожелал описанного тобою будущего. Поэтому решил предоставить выбор тебе, – он снова поднял глаза на Диона. – И раз ты его уже сделала, мне не остаётся ничего, кроме как принять его. – Его взгляд стал строгим. – Но не думай, что ты сорвал куш, Прескотт. Так как ты не имеешь ни рода, ни племени, тебе придётся ещё доказать, что ты достоин её. Я буду присматривать за тобой столько, сколько мне отведено времени, и ты очень сильно пожалеешь, если не оправдаешь мои ожидания.

Вивьен смотрела на отца сквозь радугу слёз, в голове было много вопросов. А главный из них: серьёзен ли он в своих словах? Она видела недоумение на лице Прескотта так же, как видела боль на лице отца. Герцогу было нелегко сделать этот шаг, только он знал, что его милая дочурка может наломать дров, если он пойдёт против её воли, поэтому ему только и остаётся, что согласиться с ней. Он не хотел ломать её жизнь, ведь он помнил, что Глория полюбила его когда-то, и если бы не его титул в обществе, вряд ли их брак мог состояться. Он помнил, как боялся, что для её родителей будет недостаточно титула виконта, но всё же они позволили этот брак. И если его дочь выйдет замуж по его указке, будет ли она счастлива так же, как они с Глорией? Он не хотел ей несчастья, и только потому его сердце растаяло, когда он увидел, как она смотрит на этого молодого человека и её слёзы, когда ей казалось, что, возможно, она держит его руку в последний раз.