Высокочувствительная личность в любви. Как строить отношения и понимать партнера, когда весь мир против вас

Что же происходит с ними? Их конфликты связаны с различием в темпераментах. Они хотят измениться сами или изменить другого. Но желать подобных изменений – все равно мечтать о смене цвета глаз или о том, чтобы перестать быть левшой. Если бы они или семейные консультанты, к которым они обращались, понимали это, их подход к ситуации мог бы полностью измениться. Но врожденный темперамент – тема, которой современные психологи пренебрегают едва ли не больше всего. Влияние темперамента наконец стали признавать специалисты, работающие с детьми, но это по-прежнему редко происходит при работе со взрослыми. И тем более никто не учитывает его, разбираясь с проблемой в отношениях.

В результате Дина и все остальные будут зря тратить время на индивидуальной и личной терапии, уходя все дальше от истинной причины их затруднений.

Какова же эта истинная причина? Темперамент. И в особенности – высокая чувствительность.

Разбираем случаи Дины и прочих

Дина, женщина, которая разрывается между любовью к «скучному» мужу Дэниелу и влечением к тихому мужчине, с которым она познакомилась на курсах по йоге, – ВЧЛ с типичной реакцией на своего вполне нормального очаровательного мужа не-ВЧЛ. Она любит Дэниела за его положительные в ее глазах качества не-ВЧЛ, но не любит за те особенности не-ВЧЛ, которые лично ей неприятны. Она размышляет о ситуации в типичной для ВЧЛ манере, не желая уходить от него и тем более предавать, но ей очень сложно по-настоящему уважать их различия. Мы внимательно рассмотрим подобные ситуации в Главе 5.

Пара слов о скуке. Исследования и моя практика психотерапевта показывают, что скука в отношениях – одна из самых распространенных проблем, с которой сталкиваются пары, и она тоже связана с разницей темпераментов. Пары обращаются за помощью, когда скука приводит к ссорам, неуважению или измене, поэтому специалисты редко работают непосредственно со скукой. В этой книге мы этим и займемся.

Теперь возьмем Блейка, ВЧЛ без пары. Он пытается заставить себя быть как не-ВЧЛ, коими, несомненно, были его прошлые партнерши. Ему нужно научиться ценить себя, а это весьма сложная задача, особенно для чувствительных мужчин. Этой темы мы коснемся в Главе 2. Кроме повышения самооценки, Блейку нужно кое-что еще – наладить отношения с самим собой. И когда в этих отношениях с собой все будет в порядке, будет проще наладить и отношения с другими. Устойчивость помогает ВЧЛ независимо от того, есть у них отношения или нет. Отношения с собой мы разберем в Главе 9.

Рик и Джесс, которые были так счастливы, пока Рика не потянуло на приключения, – два ВЧЛ, которые совершили классическую ошибку. Они позволили своим отношениям стать тихой гаванью без каких-то ярких переживаний, которые могли бы это уравновесить. Опять проблема скуки. Вдобавок у них есть неписанное правило не огорчать другого, так что Рик даже не может озвучить свою проблему. Пару может спасти только выявление и разбор всех обид, а именно этого они и боятся. А страх, что Джесс «не выживет», – это неспособность уважать особенность, которой обладают оба. Подобным парам предназначена Глава 6.

Дэвид, муж, благоговеющий перед женой, – не-ВЧЛ, который пытается жить с ВЧЛ. Он так впечатлен особыми качествами Джилл, что забывает о своих. Рассуждая в терминах глубинной психологии, мы можем сказать, что Дэвид проецирует на Джилл своего внутреннего любовника, часть своей души. Это двойная ошибка. Из-за этой проекции он переоценивает, почти боготворит загадочные способности Джилл: ее интуицию, эмоциональность, артистичность, взаимопонимание с детьми и животными и способность находить время, чтобы просто быть собой. И он сожалеет об отсутствии всего этого в собственной жизни, хотя потенциально оно заложено в нем самом, как семечко, которому только предстоит прорасти. И действительно, в нашей культуре мужчине может быть куда удобнее вечно восхищаться этими качествами издалека, чем рискнуть и развить их в себе.

И, наконец, Крис, которая думает, что у Джордана проблемы с психикой и поэтому он постоянно стремится переезжать, – тоже ВЧЛ. Она не в состоянии понять партнера, который ВЧЛ не является, и принимает их различия за отклонения. Скорее всего, так происходит из-за боязни того, что для Крис так болезненно, а для Джордана естественно, – страха переезда. Мы вернемся к ним, когда будем говорить о поиске ощущений ниже в этой главе.

Причина – высокая чувствительность

Высокая чувствительность – это врожденная склонность обрабатывать сигналы от органов чувств особенно глубоко и интенсивно. Дело не в том, что мы лучше слышим или видим, – мы более тщательно сортируем. Нам нравится изучать, обдумывать, размышлять. Этот процесс обработки даже не всегда сознательный. Мы можем понимать, что обдумываем (или «пережевываем в голове», или «волнуемся», в зависимости от настроения и предмета обработки), но чаще это происходит неосознанно.

Отсюда следует, что у нас высокая интуиция, то есть мы часто знаем, почему все так, а не иначе и как это произошло, но понятия не имеем, откуда у нас это знание.

Еще мы хорошо умеем воспринимать тонкие сигналы и понимать происходящее без слов, что помогает общаться с теми, кто не может говорить: животными, растениями, детьми, людьми, лишенными речи из-за болезни, иностранцами, которые пытаются вступить с нами в коммуникацию, и даже с давно умершими историческими личностями (в процессе чтения их биографий).

Кроме того, у ВЧЛ обычно тесный контакт с их собственным подсознанием, свидетельство чему – яркие сны. Уделяя внимания снам и телесным сигналам, ВЧЛ могут научиться не только уважать бессознательное, но и мудро относиться к чужим поступкам (причиной которых очень часто являются бессознательные побуждения).

Склонность к размышлениям также делает нас более добросовестными. Мы часто думаем: «Что будет, если я это не сделаю» или «А что, если так сделали бы все». Мое исследование показало, что по сравнению с менее чувствительными людьми мы больше озабочены социальной справедливостью и угрозами для окружающей среды (хотя, скорее всего, редко оказываемся на политической передовой, требуя перемен). Еще мы получаем больше удовольствия от искусства и от своей внутренней жизни. Мы часто считаем себя более духовными; например, в среднем мы чаще не-ВЧЛ согласны сидеть у постели умирающего незнакомца и утешать его (подобный вопрос действительно был в одном из моих опросников).

Однако, поскольку мы улавливаем все тонкие нюансы вокруг нас, то и легче перегружаемся из-за постоянно повышенной стимуляции нервной системы. Это идет «пакетом», одно с другим. В современном мире с его запредельными скоростями мы чаще подвержены стрессу.

Кроме того, мы более чувствительны к критике, близко к сердцу принимаем входящие сигналы, включая информацию о наших недостатках. Мы легче впадаем в депрессию и тревогу из-за психологических травм. Как следствие, мы не можем так же оптимистично смотреть в будущее и чувствовать себя в такой же безопасности, как те, кто не так тщательно размышляет о пережитом.

И наконец, наша чувствительность распространяется не только на глубину обработки информации. Мы более восприимчивы к воздействию алкоголя, кофеина, жаре, холоду, колючим тканям или другим раздражителям, изменениям количества дневного света, лекарствам и аллергенам, воздействующим на кожу и носовые пазухи.

Важность оптимального уровня возбуждения

Мало кто способен продуктивно действовать или хорошо себя чувствовать при недостаточном или чрезмерном возбуждении (я имею в виду возбуждение в общем, а не сексуальное). Это относится ко всем животным с рождения. Младенцы плачут, если им больно, они голодны или просто переутомились. Также они плачут, если им скучно или стимулов недостаточно. Взрослые тоже не любят переизбытка раздражителей: шума, боли, беспорядка, дедлайнов, общественного давления, страха, гнева, скорби. Бывает и переизбыток удовольствий: например, в отпуске люди иногда больше не могут смотреть на красивые пейзажи, ходить по магазинам или в музеи. Помимо физического или психического дискомфорта, перевозбуждение заставляет людей чувствовать себя более неуверенно – они боятся что-то испортить, провалить экзамен, совершить ошибку, стать жертвой несчастного случая. Но и дефицит возбудителей тоже ни к чему – никому не нравится скучать, не находить себе места или сидеть сложа руки.

Все организмы стремятся к оптимальному уровню возбуждения, и мы, люди, на протяжении всего дня прикладываем усилия, чтобы его сохранить: включаем радио, чтобы повысить его, ложимся вздремнуть, чтобы понизить, звоним друзьям – выключаем ТВ и т. д. Это касается и более продолжительных интервалов. Мы меняем работу, если предыдущая стала скучной, избегаем развода, чтобы не сталкиваться с проблемами, летим в отпуск на другой конец света или едем на дачу.

Разница между ВЧЛ и остальными состоит в том, что мы начинаем ощущать перевозбуждение несколько раньше. Другими словами, ситуация, когда для кого-то уровень возбуждения нормален, для нас может быть слишком напряженной. И наоборот, то, что нам оптимально, – скучно окружающим. Мы выключаем радио, когда наш партнер не-ВЧЛ продолжает его слушать. Мы хотим остаться в комнате отеля после целого дня, проведенного на экскурсии, в то время как наш друг желает окунуться в ночную жизнь. Нетрудно предположить, какого рода конфликты возникают на этой почве.

Значит, чувствительность – то же самое, что интроверсия? Да и нет

Психиатр Карл Юнг определял интроверсию как склонность погружаться в себя, отгораживаться от внешнего мира, опираться на субъективное восприятие и глубоко осмыслять. По Юнгу, интроверт считает свой внутренний мир таким же, а то и более реальным, чем внешний. Стремление глубоко осмыслять любое переживание, так что это осмысление, придающее всему смысл, становится едва ли не более ценным, чем само переживание, – одна из ключевых характеристик чувствительности.

Но большинство людей, говоря об интроверсии, имеют в виду ее социальный аспект – когда человек не любит незнакомцев или предпочитает не общаться в больших группах. Этим пониманием интроверсии грешат даже тесты по типологии Юнга. Если использовать такой подход (социальная интроверсия), по этим тестам 30 % ВЧЛ не интроверты. И они на самом деле экстраверты. Так что я буду придерживаться позиции, что базовая особенность не интроверсия, а чувствительность. Таким образом, экстравертные ВЧЛ не окажутся за бортом из-за путаницы в терминах.

Почему описание социальной интроверсии почти, но не совсем совпадает с чувствительностью? Думаю, 70 % ВЧЛ становятся социальными интровертами, поскольку это хороший способ избегать лишней стимуляции и проводить большую часть времени, занимаясь тем, что у нас лучше всего получается: в одиночестве или с близкими друзьями перерабатывать данные. Обычно этим не очень получается заниматься с незнакомцами или в большой группе. Однако, если ВЧЛ вырастают в такой среде, где часто сталкиваются с незнакомцами и общаются в группах, они привыкают к этому и становятся экстравертами. То же самое происходит, если ВЧЛ наказывают за проявления интроверсии и очень хвалят за экстраверсию: последняя ощущается как более знакомая и более удобная стратегия, вызывающая меньше тревожности. Так что да, еще раз повторю, – многие ВЧЛ экстраверты. Социальная интроверсия и экстраверсия не врожденные черты.

Чувствительность – то же самое, что застенчивость? Нет

Нет ни одного свидетельства (или я не знаю о таковых), что люди или животные рождаются застенчивыми, то есть со страхом осуждения и отвержения обществом. Как и интроверсия, застенчивость развивается в результате адаптации к тем или иным жизненным ситуациям и сама по себе не является врожденной особенностью.

Да, ВЧЛ становятся застенчивыми и пугливыми легче, чем не-ВЧЛ, но при определенных обстоятельствах. Базовая черта тут – чувствительность. Именно по этой причине ВЧЛ останавливаются и внимательно оценивают новые ситуации, обращая внимания на нюансы и учитывая все последствия. Другие люди расценивают это промедление как страх, либо же оно действительно может трансформироваться в страх, если того требует ситуация.

На самом деле, отличить, когда животное или ребенок чувствительны, а когда стали робкими, застенчивыми или напуганными из-за негативного опыта, довольно просто. Чувствительная личность просто хочет внимательно понаблюдать и обдумать новую ситуацию, прежде чем продвинуться дальше.

Если вы незнакомец, то ребенок или животное будут наблюдать за вами, направят на вас все внимание и все органы чувств. Потом, если вас признают «нормальным» и вы не напомните никаких опасных существ из прошлого, они подойдут поближе, будучи уверены, что теперь знают вас. И вот вы уже друзья на всю жизнь.

Но хронически испуганный ребенок или животное испытает огромное напряжение от вашего присутствия. Это будет не просто опасливый интерес, но тревожное, беспокойное пребывание в полной готовности, без всякого детального изучения. Даже если они приблизятся, во второй раз все повторится. Стать с ними друзьями на всю жизнь практически невозможно.

Разумеется, чувствительные личности, напуганные чем-то в прошлом, тоже становятся очень застенчивыми. В частности, мои исследования не раз показали, что, если у ВЧЛ были проблемы в отношениях с одним из родителей в детстве, он скорее вырастет застенчивым, чем не-ВЧЛ в такой же ситуации. Но повторю, застенчивость – результат полученного опыта, а не базовая, врожденная черта. Другие мои исследования подтвердили: если у ВЧЛ было благополучное детство, он с меньшей вероятностью станет застенчивым, чем не-ВЧЛ.

Почему чувствительность настолько важна

Эта книга в основном о темпераменте, но я рассматриваю его через призму ВЧЛ. Эту «чувствительную» призму я выбрала по трем причинам: чувствительность, вероятно, основная врожденная черта и, если она есть, сильно влияет на отношения, а понимание этой особенности крайне важно для выживания человека. Рассмотрим по очереди каждое из трех этих смелых утверждений.

Чувствительность – основная черта

Высокая чувствительность – новый термин для хорошо изученных врожденных личностных различий (в прошлом известных как интроверсия/экстраверсия, застенчивость/смелость и так далее) как у людей, так и у высших животных. Тема изучается давно, поскольку связана с пониманием строения нервной системы.

Даже сам этот новый термин не такой уж новый. Психиатр Карл Юнг писал о чувствительности еще в своих ранних работах. Психолог Альберт Меграбян высказывал идею чувствительности в 1970‐х годах, он называл ее «слабый отсев». В 1988 году психиатр Бертон Эпплфорд опубликовал статью «Чувствительность – страдание или восторг?» (Но не ищите ее: издательство закрылось, и книга, в которую автор собирался включить эту статью, так и не увидела свет.) Эпплфорд высоко оценил преимущества этой черты, считая ее не менее важной, чем IQ. Чувствительность у детей описана в 1950‐х годах детскими психиатрами Александром Томасом и Стеллой Чесс, она упомянута среди девяти основных черт, а книга «Чувствительный ребенок» Джанет Поланд вышла в том же месяце 1996 года, что и первое издание «Высокочувствительной личности».

Чувствительность признавали не только эти, но и многие другие авторы. Просто они использовали для нее другие названия: застенчивость, боязливость, заторможенность или интроверсия (писали «это застенчивый щенок» или «этот ребенок родился робким»). Как, однако, чувствительность ни называй, но после возраста и пола это самое распространенное различие, которое можно провести между индивидуумами (людьми или животными) во всех культурах.

То, что вы ВЧЛ, важно для отношений

Вторая причина, по которой я фокусируюсь в книге на высокой чувствительности: когда один из партнеров ВЧЛ, отношения между людьми могут быть исключительно успешными или абсолютно ужасными. И хотя нас всего около 20 % в популяции, если взять двух случайных людей, шанс, что хотя бы один из участников отношений будет ВЧЛ, составляет около 36 %. Если включить умеренно чувствительных людей, то процент будет еще выше. А если мы добавим к романтическим отношениям дружбу, то придем к выводу, что каждая не-ВЧЛ взаимодействует с какой-то ВЧЛ. И уж точно каждая ВЧЛ вступает в отношения хотя бы с одной не-ВЧЛ. Поэтому знание о разнице в чувствительности будет полезно каждой паре: кто-то из двоих в отношениях всегда более чувствителен, чем другой.

Причины, по которым ВЧЛ привносят полезное в отношения, довольно очевидны. Мы добросовестны, наделены интуицией, чувствуем настроение других людей и стремимся тщательно обдумывать все происходящее. В то же время ВЧЛ по множеству причин могут быть очень неудобными партнерами, но все эти причины устранимы. Способы устранения такого дискомфорта мы рассмотрим в этой книге. Например, поскольку мы склонны перегружаться быстрее других, то рано или поздно сталкиваемся с дилеммой: игнорировать собственный дискомфорт (что смертельно опасно для нас) или же наступить на горло некоторым желаниям партнера, что обязательно вызовет его возмущение. В Главе 3 мы узнаем, почему ВЧЛ часто боятся как близости, так и конфликтов. Несколько исследований, которые я провела, показали: если ВЧЛ выросли в несчастливых, проблемных семьях, у них чаще, чем у не-ВЧЛ, формируются личностные черты, которые препятствуют отношениям: пессимизм, низкая самооценка, склонность к депрессиям, тревожность и небезопасный тип привязанности. У ВЧЛ без подобного негативного опыта в детстве эти черты встречаются не чаще, чем у прочих людей. Отделяя последствия личных переживаний от темперамента, мы можем лучше изучить обе проблемы, так что влияние каждой из них уменьшится.

Чувствительность крайне важна для выживания человека

Потребность в двух породах

Когда-то биологи полагали, что эволюция означает развитие каждого вида в идеальную форму, идеально подходящую к окружающей его среде. Если изменялась среда, идеальность исчезала, и вид вымирал. Но, вопреки этой теории, оказалось, что большинство видов пошли по иному, наилучшему пути выживания: эволюция в две (или более) идеальные формы, два способа выживания. Если одна «порода» не справляется с изменениями, у второй, возможно, получится лучше.

Два вида темперамента, которые я называю чувствительностью и нечувствительностью, – часть этого хитрого плана выживания. Чувствительные личности обрабатывают больше информации, прежде чем действовать, внимательно проверяют все и редко необдуманно рискуют. Те, у кого этой особенности нет, чаще подвергаются риску. ВЧЛ живет по пословицам «Не зная броду, не суйся в воду» и «Семь раз отмерь, один раз отрежь». Не-ВЧЛ руководствуется принципами «Промедление смерти подобно» и «Второго шанса не будет». Обе эти жизненные стратегии работают, но использовать их выгоднее в разных ситуациях.

Подобная разница в стратегиях обнаруживается у многих видов: приматов, собак, коз, крыс, лосей – и это лишь несколько примеров. Возможно, она есть у всех высших животных. Мне рассказывали, что когда эксперты Калифорнийского общества рыболовства и охоты проводят перепись оленей, устанавливая камеры с растяжками, которые олени пересекают в темноте, примерно 20 % животных (чувствительные особи, полагаю) избегают этих препятствий. Это количество животных автоматически добавляют в общую популяцию при окончательном подсчете.

В каждой культуре принято предпочитать одну породу другой

Социальным животным вроде людей очень полезно иметь в группе некоторый процент осторожных, внимательных к деталям индивидуумов. Они первыми замечают львов в буше, а их менее чувствительные сородичи быстро отгоняют хищников. Но в большинстве культур есть тенденция предпочитать один тип людей другому. Иммигрантские культуры или те, кто нуждается в агрессии для лучшего выживания, обычно отдают предпочтение «рискующему» типу. Культуры, близкие к земле, высоко ценят своих чувствительных травников, следопытов и шаманов. Во многих высокоразвитых, стабильных обществах принято ценить чувствительных судей, священников, историков, целителей, провидцев, художников, ученых, исследователей и советников.

В агрессивной культуре предпочтение будет отдаваться не-ВЧЛ, и этот факт очевиден повсюду. Американские биологи провели исследование обыкновенных солнечных рыб. Часть из них, привлеченная подкормкой, попадала в ловушки на прудах. Другая же – вероятно, «чувствительные» особи – успешно избегала опасности. Рыб, которые попадали в ловушки, описывали при помощи эпитета «смелые», а их поведение называли «нормальным». Другие были «робкими». Но можно ли сказать, что те рыбы, которых не поймали, были робкими? А почему не самодостаточными? В конце концов, их с таким же успехом можно назвать «умными» в сравнении с «глупыми».

Конечно, никто не знает, как в действительности ощущают себя солнечные рыбы, но биологи были уверены в своих характеристиках, потому что так принято в той культуре, к которой принадлежали исследователи. Тот, кто колеблется, боится, – робкий, нерешительный, а кто не испытывает ничего такого – нормален. (Лишнее доказательство того, что наука тоже подвержена влиянию культуры, – суть вопроса не теряется, но искажения определенно бывают.)

Еще одно хорошее исследование, которое стоит запомнить: сравнение детей в начальной школе в Шанхае и в Канаде показало, что чувствительных, тихих одноклассников в Китае ровесники уважают намного больше остальных, а в Канаде картина полностью противоположная. Если ВЧЛ растут в культурах, где их не уважают, это определенно оказывает на них влияние.

В агрессивных культурах значение ВЧЛ возрастает

Отдавать предпочтение какой-либо характеристике личности, считать ее более важной, чем другая, – нормально и естественно. Но сильное смещение приоритетов в пользу одной черты становится опасным.

Так, например, происходит в западных культурах с их излишне высокой оценкой импульсивной агрессивности. Одна из важных исторических причин такой переоценки в том, что все западные (и некоторые восточные) культуры возникли из небольших групп суровых кочевых народов родом из степей между Европой и Азией. Они жили завоеваниями, захватывая чужие земли. В конечном итоге бо́льшую часть мира сформировали выходцы из греческих, романских, галльских и германских племен. То же можно сказать о высших кастах Индии – поэтому они и называются индоевропейскими.

Антропологам известно, что в индоевропейской традиции, а также в любой культуре, возникшей в степях позже, и в самых агрессивных культурах в целом по миру (пример – ацтеки) были два правящих класса – короли-воины и советники-жрецы. Короли-воины – импульсивные лидеры набегов и строители империй. Их современный эквивалент – влиятельные деловые и политические лидеры. Советники-жрецы – обычно ВЧЛ: учителя, целители, судьи, историки, художники и так далее. Они дают советы королям-воинам. ВЧЛ даже может стать президентом страны. Вспомните Линкольна, ВЧЛ, который идеально уравновешивал королей-воинов – генералов Гражданской войны.

Назначение советников-жрецов – следить, чтобы короли-воины хоть немного задумывались о последствиях своих действий: не начинали войн, которые не могут выиграть, или не наносили больше вреда, чем пользы. Когда силы этих двух групп находятся в равновесии (как между исполнительной и судебной ветвями власти), все идет хорошо. Но для этого советники-жрецы, то есть в основном мы, ВЧЛ, должны заявить о себе. А чтобы это стало возможным, нам надо научиться ценить себя и наш тип власти и влияния.

Возвращаясь к равновесию: как помогут отношения

Но вместо того чтобы заявить о себе, в последние полвека мы, ВЧЛ, утрачивали свое влияние. Здесь нет никаких теорий заговора, просто наши традиционные сферы влияния, судя по всему, изменились. Потребовались другие люди, которые могут процветать при высоком уровне стимуляции и стресса. Хотя на самом деле в этих сферах ВЧЛ необходимы больше, чем где-либо еще.

Всем очевидно, к чему приводит недостаток чувствительных врачей, медсестер, адвокатов, учителей, художников. Для бизнеса и управления государством тоже нет ничего хорошего в том, что лидеры, чья нервная система не приспособлена к рефлексии, принимают импульсивные, агрессивные решения за всех нас, особенно если эти решения могут повлиять на наше выживание. Например, я уверена, что ВЧЛ гораздо больше беспокоит вопрос глобального потепления, чем не-ВЧЛ. Вид, который не использует преимущества обеих своих «пород» (типов), ставит себя в крайне невыгодное положение.

Читая эту книгу и размышляя о своих любовных отношениях, вы не просто помогаете себе и своим близким. Ваши отношения помогают вам выполнять вашу собственную роль в этом мире. Во-первых, вы непосредственно влияете на тех, кого любите; они, в свою очередь, транслируют ваши взгляды и отношение к миру другим. Во-вторых, от них вы получаете поддержку словом или действием, которая укрепляет вашу уверенность в себе и позволяет влиять на широкий круг людей. Наконец (это может не относиться к вам лично), чем больше ВЧЛ будут в близких отношениях, тем больше у них будет своих детей или детей, которых они растят и на которых влияют.