4. Хашар. Беспощадная жестокость

До движущихся фигур оставалось совсем немного, шагов сто. Монголы шли медленно, то и дело приседая и упираясь в склон коленом. Спуск был слишком крутой.

Богдан привстал. Сделал несколько приседаний, после этого – вращение руками, кистями и головой. Повороты корпусом, десяток наклонов. Дыхание стало ровным и глубоким. Волнение прошло. Мини-разминка закончилась, и как раз в этот момент внизу раздались чужие голоса. Бедняги только теперь поняли, что им как-то надо преодолеть это препятствие. Выхода не было – приходилось подставлять свои спины. Если стать друг на друга, то можно было ухватиться руками за край.

Вскоре над поверхностью показалась голова первого смельчака. Он радостно крикнул что-то своим товарищам и поднялся почти до пояса. Затем упёрся руками в камни и хотел уже закинуть ногу, как в горло вошла короткая охотничья стрела. Она пробила шею и пролетела дальше. Воин дёрнулся, выпрямился и стал медленно заваливаться назад, глядя перед собой полными удивления глазами. Внизу сразу всё поняли. Какое-то время царила полная тишина. И через некоторое время над краем площадки показались… два щита.

– Правильно, – пробормотал Богдан. Никто не хотел умирать просто так. Однако забраться на камни, прикрываясь щитом, было делом нелёгким. Их разделяли всего десять-двенадцать шагов. Богдан выждал момент и прицельно послал стрелы в неприкрытые части тела. Два воина свалились вниз вслед за первым.

После этого снова возникла пауза. Монголы явно не знали, что делать. Однако выбор у них был небольшой. Поэтому когда впереди показались четыре щита, Богдан понял, что они решили всё-таки брать количеством. Первый не успел даже схватиться за край. Второй успел встать на колени, и уже в таком положении получил стрелу в бок. Третий вскочил на ноги, но забыл прикрыться щитом и стрела попала ему в лицо. У четвёртого было больше времени, поэтому он успел увидеть, что произошло с его товарищами. Воин сразу присел и закрылся щитом. Богдан ждал, пока он раскроется, но, тот вдруг завалился на спину и упал вниз. Судя по всему, он просто оступился.

Ситуация становилась напряжённой. Половина стрел уже улетели. Новые были только у монголов. Богдан выругался. Зря поспешил. Надо было запустить несколько человек наверх и уложить их уже здесь, на камнях, чтобы забрать колчаны.

Но монголы сами ему помогли. Видимо оступившийся соплеменник сказал, что тут находится всего один человек, и они решили попытать удачу. Хлопок тетивы раздался за секунду до того, как над площадкой взмыл рой стрел. Богдан успел распластаться на камне и закрыть голову руками. Но всё обошлось. Стрелы ударили в скалу и упали вниз. Теперь он мог собрать их и сдерживать атаки гораздо дольше.

Монголы сделали ещё несколько выстрелов. Похоже, на удачу. Для Богдана это выглядело странно, однако он понимал, что у них нет другого выхода. В последний раз высота снизилась. Стрелки отошли немного дальше, чтобы заставить его пригнуться.

Вскоре стало ясно, зачем. Вверх карабкались новые смельчаки. Их снова было четверо. И они старались спрятаться за щитами. С первыми двумя удалось расправиться быстро. Богдан попал им в ноги, и оба свалились на головы своим товарищам. Однако двое других сумели запрыгнуть наверх и рванулись вперёд. Один из них повторил ошибку своего товарища и не прикрыл лицо. Второй успел сократить расстояние и получил стрелу в бедро, находясь от Богдана буквально в трёх-четырёх шагах.

Несмотря на крики и отчаянные попытки противника, всё шло пока по его плану. И когда количество погибших и раненых приблизилось к пятнадцати-шестнадцати, атаки прекратились. Богдан прикинул, что монголов было около тридцати. Половину потеряли. Что делать дальше, не знали. Ну что ж, надо им помочь.

Он подполз к краю и стал быстро пускать стрелу за стрелой в контуры притаившихся внизу фигур. Потери оказались серьёзными. Оставшиеся в живых рванулись назад. Из них трое получили стрелы в спину. В итоге спаслись только пять. Они стояли, молча глядя в его сторону, но Богдан не спешил подниматься. Он отполз к скале и стал собирать стрелы. Хорошо, что дело не дошло до камней, потому что щиты такой мелочью не пробьёшь. Камни хороши были только с незащищёнными воинами.

На склоне зашевелились. От пятёрки отделилась фигура. Она стала быстро удаляться. Понятно, отправили за подмогой. И что теперь делать? Вопрос был сложным. Если уйти, эти четверо могут предпринять ещё одну попытку. Или не рискнут? Ведь не зря послали человека назад. Значит, боятся.

Богдан оглянулся: наверху лежали несколько сабель, колчаны со стрелами и луки. Так что от четверых можно было отбиться.

Но что делать дальше? С теми, кто придёт на помощь? Как быть с ними? Если монголов будет больше, они могут забраться на площадку и оттеснить его в ущелье. А там не спрячешься, всё станет гораздо хуже.

Богдан рванулся ко входу и стал лихорадочно осматривать валуны. Они все были очень большими. Сдвинуть с места в одиночку было невозможно. В середине прохода, шагах в тридцати от площадки, над тропинкой нависали два куска, они лежали сверху, образуя навес и могли бы стать идеальной преградой… но для этого их тоже надо было сбросить вниз.

Дыхание участилось, пот тёк по лицу. Пробежав до конца, он так ничего и не нашёл. Пришлось вернуться обратно. Четыре низкорослых монгола по-прежнему сидели шагах в тридцати от края площадки. Внизу стонали раненые. Но оставшиеся в живых не спешили их спасать.

Рядом с телами виднелись колчаны и копья. Монголы оставили их на земле, потому что лезть с ними наверх было неудобно, руки были заняты щитами. Они даже копья не могли взять! Жаль… Ему бы они точно очень пригодились. Как бы их оттуда забрать?

Богдан ломал голову над этой проблемой, чувствуя себя как лисица в басне с сыром и вороной. Надо было их срочно забрать! Когда к монголам придёт помощь, будет уже поздно.

Не думая, он спрыгнул вниз и схватился за первое древко. В этот момент со стороны четырёх монголов послышались свистящие звуки. Первые стрелы пролетели мимо. Повезло! От второго выстрела Богдан успел закрыться щитом. Однако враги не сдавались. Более того, они собирались напасть и быстро приближались, стреляя на ходу. Когда расстояние сократилось до десяти шагов, монголы вытащили сабли. Но сделали это зря.

Первый нападавший ничего не успел сделать. Копьё ударило в живот с такой силой, что он согнулся пополам и отлетел на идущего сзади соплеменника. Тот оступился и упал на бок. Двое других оббежали их и вплотную приблизились к Богдану. У них не было луков, поэтому всё было просто. Он отбросил щит в сторону и первым сделал шаг вперёд.

Когда вдали показалась помощь, на склоне царила тишина. В живых никого не осталось. Луки и колчаны уже давно перекочевали наверх, копья тоже лежали на площадке у камня. Десять щитов стояли у скалы, рядом – двадцать пять колчанов. Богдан времени зря не терял. К сожалению, ни один нагрудник так и не подошёл. Однако шлем нашёлся. Водрузив его на лысину, он спокойно пил воду маленькими глотками и ждал новой атаки. Однако на этот раз враг оказался хитрей.

Монгольский сотник сразу понял, что произошло. Он не стал злиться и кричать. Всё равно из первого отряда выжил только один. Хорошо, что додумались послать хотя бы его! Предупредил… Теперь у них были лестницы и верёвки. Однако перед тем, как отдать команду к нападению, сотник всё-таки подозвал первого десятника и приказал отправить гонца в лагерь. Что-то подсказывало ему, что здесь понадобится помощь ещё сотни или двух.

Богдан увидел лестницы и нахмурился. Их тащили по склону. До них было далеко. Но теперь у монголов появлялось преимущество. Они могли быстрее забираться наверх. Следовательно, ему тоже придётся ускориться, чтобы не успевали запрыгивать на площадку.

Однако противник оказался хитрее, чем он думал. Первые две лестницы поставили сбоку, прямо на насыпь, после чего на них забрались четыре лучника. Стоя на верхних ступеньках, они прекрасно видели все его передвижения и могли даже стрелять. Остальные стали приближаться к краю, держа над головой щиты.

– Блин, как же вас много… – пробормотал Богдан, поняв, что теперь прятаться негде. Четыре стрелка могли контролировать всю площадку. Рано или поздно они всё равно загонят его за камень у входа, а остальные в это время спокойно заберутся наверх. – Ладно, попробуем так, – он скрестил два копья и прикрепил к ним щиты. Кожаными ремнями. Получился треугольник. Подперев эту конструкцию третьим копьём, Богдан усмехнулся. Пирамида из трёх копий смотрела щитами в сторону склона и могла защитить его от четырёх лучников на лестнице. Оставалось быстро перетащить колчаны.

Как только он принёс последний, в щиты впились первые стрелы. Удары были глухими и неприятными. Однако защита держалась и не падала. Стоя на колене, он ждал появления первых нападавших, готовясь стрелять с максимальной скоростью, пока не кончатся стрелы.

Страх был, он витал вокруг, как полупрозрачный туман, и Богдан знал, что избавиться от него нельзя. Тренер всегда говорил, что не боятся «только дураки и трупы». Перед любым поединком возникает мандраж. Даже мастер испытывает лёгкое возбуждение, однако умеет его контролировать.

Богдан ещё не умел полностью владеть своими эмоциями и реакциями. В таких ситуациях за него это делала другая часть сознания – та, которая отвечала за подготовку к бою. Если бы ему надо было сидеть на месте и ждать, пока в него попадёт стрела, он, конечно, не выдержал бы эмоционального напряжения и совершил какой-нибудь необдуманный поступок.

Однако сейчас руки были заняты работой. Они перебирали стрелы и поправляли щиты; глаза следили за передвижением фигур на насыпи; где-то глубокого в мозгу происходил подсчёт времени. В итоге в голове появилась мысль: стрел и копий хватит на час. Потом станет туго. Придётся отходить в ущелье.

Такая раздвоенность сознания продолжалась недолго. Как только над краем площадки появились первые монгольские лица, мышцы сжались, сердце застучало и «грянул бой!» Первая стрела попала в шлем, вторая попала точно в цель. Третья упёрлась в тетиву, когда очередной воин уже почти забрался на камень и прикрылся щитом. Стрела попала ему в ногу, и фигура исчезла из поля зрения.

Однако первый выстрел тоже принёс пользу: удар в шлем оказался сильным, монгол потерял равновесие и упал спиной назад. На несколько секунд возникла пауза. А дальше снова всё пошло по кругу: стрела, тетива, спуск, крик. Затем – новый выстрел и новый крик.

Как ни странно, эта атака длилась недолго. Видимо, внизу догадались, что надо как-то защищаться от стрел, и остановились. Богдан ждал, что монголы станут подниматься со щитами, как и раньше. Однако на этот раз они преподнесли ему неприятный сюрприз. Благодаря лестницам им удалось незаметно подобраться к самому верху, после чего первые четверо по команде перепрыгнули через край и покатились по камням.

У них не было ни луков, ни щитов, только сабли, чтобы двигаться максимально быстро. И хотя Богдан был готов, первый выстрел всё равно произошёл с задержкой. Раньше он стоял на колене, под защитой пирамиды, и стрелял только вперёд. Теперь ему надо было разворачиваться корпусом. Для этого пришлось привстать. И сразу со стороны склона полетели стрелы. Монголы заметили его голову и стали стрелять без остановки, надеясь попасть. Пришлось согнуть колени. Натягивать лук в таком положении было неудобно. Однако здесь сыграла свою роль скученность нападавших.

Первый «прыжок», как он назвал про себя новую тактику монголов, закончился для них плачевно. Двое так и не встали после кувырка. Благодаря им у третьего было время выпрямиться, но он сразу получил стрелу в нижнюю часть живота и, охнув, согнулся пополам. Четвёртый успел сделать пару шагов вперёд, но защищаться было нечем. Стрела попала прямо в лицо. Резко откинув голову, он рухнул спиной назад. Сбоку раскачивался на коленях третий монгол. Вот он ткнулся лбом в камни и замер в коленопреклонённой позе, издавая тяжёлые стоны.

Всё это произошло довольно быстро. Последний воин ещё падал со стрелой в глазу, а у него за спиной уже появилась следующая четвёрка. Да, они спешили, однако всё равно двигались медленно. Сознание Богдана зафиксировало, что между «прыжками» проходит около семи секунд. Этого было достаточно, чтобы справиться с ними даже при помощи палки. Если бы, конечно, не лучники на склоне!

Очередная стрела ударила в край верхнего щита и, отщепив кусок дерева, попала Богдану в шлем. Монголы радостно закричали. Если бы не щит, всё могло бы кончиться плачевно. Он задержал стрелу, и та лишь стукнула по шлему, не причинив Богдану вреда. Однако этого было достаточно, чтобы он вжал голову в плечи и выругался.

Снова вспомнились слова тренера: «Бессмертных нет. Никогда не расслабляйся». Сколько раз он видел, как опытные спортсмены проигрывали из-за этого на соревнованиях! Но здесь всё было намного хуже. И монгольская стрела напомнила об этом как нельзя кстати.

Дыхание участилось, но атака внезапно прекратилась. Выглянув, он всё понял: около двадцати тел лежали друг на друге, мешая быстро перепрыгивать через край. Скученность была серьёзным преимуществом на открытом пространстве. Там монголы могли бы образовать ударный кулак. А здесь – нет.

«Волн» было пять или шесть. Нет, усталости не чувствовалось, но он был весь мокрый. Неужели из-за стрельбы? Надо было успокоиться и подумать, как вести себя дальше. Богдан не знал, что сотник уже всё понял и отправил гонца с докладом тысячнику. Так же он не знал, что очень скоро такой же бой должен был начаться с другой стороны скалистой возвышенности, у перевала. Однако в голове уже стал созревать план отхода.

В ущелье можно было задержать монголов в трёх местах. Там тоже было узко. Но рано или поздно они дойдут до конца. А там – спуск к реке, и всё, стоянка и брод. Переплыть реку Богдан смог бы легко. Но вот что там с туматами? Успели они переправиться или нет? Это он планировал выяснить сразу после третьей точки в ущелье. По его замыслу, там можно было уложить десяток человек и сразу рвануться к спуску. Секунд тридцать у него точно будет, чтобы всё увидеть своими глазами и принять решение – либо продолжать сдерживать монголов у выхода, либо прыгать в воду и плыть на другой берег.

Жизнь в лице вождя племени туматов предложила ему третий вариант.

– Билбэт? Ты тут? – раздался негромкий голос. Богдан повернулся и увидел взрослых охотников, человек десять. Как ни странно, их привёл молодой Тэлэк. Они прятались за камнем у входа

– Вы чего? – глупо спросил он, не спуская глаз с края.

– Баргуджин прислал. Узнал про Нурэя. Сказал идти.

– Баргуджин?.. – это известие удивило его. – Значит, Нурэй не вернулся… Понятно. Давай, целься туда! Они лезут по лестницам. Осторожно, не выходите! Там лучники. На склоне. Близко.

– Да, – тихо ответил Тэлэк и сделал шаг назад. Богдан попятился и, дойдя до камня, выпрямился. Трое туматов уже стояли с натянутыми луками и ждали появления монголов.

– Притащили лестницы. Видишь, умные. Но пока не получается. Сейчас замолчали. Наверное, поняли, – отдышавшись, сообщил он. – Как бы чего-нибудь другого не придумали.

– Чего? – спросил кто-то из охотников.

– Не знаю. Может, как птицы, на крыльях прилетят. Или сломают скалу.

– Нет, не сломают, – уверенно ответил Тэлэк. – Скала большая. Трудно.

– Ладно, будем ждать, – вздохнул Богдан. – Так, а что там на перевале?

Узнав, что Баргуджин ничего не сказал, он расстроился. Это было плохо. Скоро солнце опустится за горизонт, и тогда ситуация станет намного хуже. Жечь костры они не могли. Заметят и перестреляют. А защищаться в темноте было невозможно.

Надо было срочно послать одного охотника обратно, чтобы он рассказал всё, что происходит здесь, и вернулся, когда монголы нападут с другой стороны. В том, что это произойдёт, Богдан уже не сомневался. Однако его снова опередили.

– Билбэт! – послышалось из темноты. Это были юные сыновья вождя – Саха и Дари. Правда, они себя такими не считали. – Там, там, на перевале монголы. Отец сказал тебе передать. Они напали, – в один голос произнесли подростки. Увидев за камнем тела монголов, оба сразу замолчали и уставились туда вытаращенными глазами. – Это ты? – пробормотал Саха.

– Давайте обратно! Скажите отцу, что мы здесь задержим их… до темноты. Сколько там на переправе? Долго ещё?

– А?.. На переправе?.. – с трудом оторвав взгляд от неподвижных тел, опомнился Саха. – Отец сказал, много. До утра не успеют.

– Вот чёрт! – вырвалось у Богдана. – Ладно, понятно. Так, бегом обратно. Как только что-то новое, неситесь сюда. Слышите?

– Что новое? – переспросил Дари.

– Если монголы перевал захватят. Или к переправе спустятся. Понятно? – с трудом выдавил он из себя самое неприятное, что могло случиться.

– А нельзя остаться? – осторожно спросил Саха.

– Можно. Тогда твой отец не узнает, что здесь происходит. И мы про него не узнаем. Вдруг наша помощь там нужна. Понятно? Давайте, бегом туда!

На этом разговор был закончен. Братья убежали, и вокруг стало непривычно тихо. Монголы ничего не предпринимали, время шло. Лучники по-прежнему сидели на склоне на коротких лестницах и ждали, когда кто-нибудь высунется из-за камней. Враг явно что-то замышлял. И вскоре эта неприятное предположение подтвердилось. Со стороны долины показались тёмные волны качающихся фигур. Они неумолимо приближались к этому месту. И в руках у них были длинные лестницы.

Теперь всё стало ясно: монголы собирались забегать по ним, как по доскам. С этим можно было бороться, если бы не другая проблема. На склоне они поставили ещё две длинных лестницы. С них лучники могли расстреливать площадку сверху. Выйти из-за камня означало сразу попасть под их стрелы. Решение надо было принимать немедленно.

– Тэлэк, остаёшься здесь. Я подтащу колчаны. Стреляешь один, пока можешь. Не разучился ещё? – попытался усмехнуться Богдан, зная, что отчаянные тренировки перед обрядом посвящения сделали юного охотника самым быстрым и ловким. Однако в ответ никто не улыбнулся. Туматы видели впереди смертельную опасность и шутки не воспринимали.

– Нет, – прозвучал короткий ответ.

– Хорошо. Так, а мы все назад. Попробуем камень сдвинуть.

Богдан быстро объяснил охотникам, что он хочет, и вскоре те уже изо всех сил кряхтели, подоткнув копья под большой валун. Первый камень удалось сдвинуть до того, как началась атака. Однако второй никак не поддавался. К тому же со стороны площадки послышались громкие голоса монголов.

– Ургэн, пошли! – крикнул Богдан ближайшему охотнику. – Вы за нами! Стойте у первого камня. Ждите, – он надеялся, что никто из туматов не погибнет, однако враг тоже не хотел умирать просто так.

Тэлэк стрелял действительно быстро. Но монголов было слишком много. И они умело прикрывались щитами. Ему удалось ранить в ноги десять первых, но остальные всё равно успели забежать на площадку и теперь прятались за телами своих товарищей.

Преимущество перешло на сторону врагов. Они стреляли из луков по очереди, не давая Тэлэку высунуться. Он сидел, держась за плечо. Стрела попала в середину предплечья, но порвала только шкуру. Мышцы не пострадали, хотя крови было много. Ургэн стал на его место и начал стрелять из лука. Богдан присел рядом.

– Так. Слушай! Иди к Баргуджину. Здесь ты не нужен.

– Я могу драться!

– Скажешь, что мы будем держаться до последнего. Пусть пришлёт Саху. И ждёт нас у самого выхода. Сюда пусть не заходит. Понял?

– Билбэт, я могу…

– Да, да, конечно, можешь. Умереть можешь. Но твоя смерть не нужна, – в этот момент Ургэн коротко вскрикнул и замер, медленно опустив лук. Затем завалился на бок. Стрела попала ему прямо в ключицу. – Бегом! – заорал Богдан, хватая лук и стреляя по движущимся фигурам, которые были уже в нескольких шагах от входа. – Саха ждёт! Не заходи. Беги!

Дальше началась сплошная неразбериха. Монголы быстро завалили вход своими телами. И всё же их было так много, что живые смогли постепенно приблизиться к камню, за которым прятался Богдан. Оставаться там было опасно. Проход был довольно широким, и пять-шесть человек легко могли бы окружить его, а потом спокойно расстрелять из луков.

Присев как можно ниже, он выпустил последние стрелы вдоль каменных плит по ногам, и по крикам понял, что попал. Руки скользили по каменной стене, вокруг было уже темно. К счастью, монголы не преследовали. За вторым валуном ждали туматы. Перед ними был узкий проход, в дальнем конце которого лежал большой валун. Чтобы попасть внутрь, монголам надо было сначала перебраться через него.

Богдан оставил троих охотников стрелять по «всему, что шевелится» и отошёл назад, надеясь, что ему удастся сдвинуть с места обломок скалы над головой. Однако как они ни старались, ничего не получалось. Копья гнулись, но камень не поддавался. Оставалось надеяться только на самих себя.

В это время нескольким монголам всё-таки удалось перескочить через камень. Они спрятались за щитами. Один из туматов рванулся вперёд, чтобы ударить их копьём, но из темноты прохода прилетела стрела, и бедный охотник так и не дошёл до цели, распластавшись всем телом прямо у их ног.

Вскоре к монголам подоспело подкрепление. У них появились большие щиты. Враги стали на корточках приближаться к туматам, которым не было смысла стрелять, чтобы не тратить стрелы. В конце концов враги бросились вперёд. И сразу напоролись на копья. Однако на место упавших становились новые воины, и так длилось довольно долго, пока не возникла очередная пауза.

– Давай назад, – приказал Богдан. – Сейчас что-то будет. Лучше отойти. Позади ещё есть место.

Он оказался прав. Становилось темно. Солнце опускалось за горизонт, бросая на скалы последние лучи яркого света. Богдан первым увидел горящие корзины. Мысль о том, что монголы хотят атаковать при свете огня, быстро исчезла. Дымящиеся корзины полетели в сторону туматов и упали у них за спиной. Да, в хитрости монголы никому не уступали! Дым сразу заполнил узкий проход, и стал разъедать глаза. Туматы закашлялись. Им снова пришлось отступать. Спрятаться было негде. Монголы решили «выкурить» их из узкого прохода без потерь.

Каждый раз, когда им за спину летели очередные корзины с тлеющими головешками, Богдан вынужден был, ругаясь и вытирая слёзы, отступать вместе с охотниками. Враг потерял много воинов, и теперь нашёл лёгкий способ потеснить их без нападения.

Монголы прекрасно понимали, что время работает на них и терпеливо ждали, осторожно продвигаясь вперёд. Так продолжалось до тех пор, пока туматы не выбрались на земляную площадку с другой стороны ущелья. Отсюда начинался спуск к стоянке. Небольшая возвышенность давала им возможность занять удобную позицию для стрельбы. Монголы должны были вскоре показаться из заполненного дымом прохода. А дальше начиналось самое тяжёлое – сражение в темноте. И как сдержать врага, никто не знал.

– Саха, сюда! – кашляя, прохрипел Богдан, увидев на небольшом холмике сына вождя. Рядом с тем сразу появился брат. Однако чуть поодаль виднелись ещё две фигуры. У Богдана отнялась речь, когда он узнал в них Уйгулану с Аруной. – Что… —горло перехватил резкий спазм кашля. А со стороны ущелья в это время послышались радостные голоса монголов. Они стучали саблями по щитам, подбадривая себя призывными криками. Туматы почему-то не стреляли. Через несколько мгновений на поляну вывалились десятка два визжащих фигур, затем по одному стали появляться ещё.

Монголы постепенно выползали из прохода, но не спешили кидаться в бой. Эта странное поведение пугало и завораживало попавших в ловушку охотников. Они не знали, что враги ждали команды своего сотника, который остался позади. Богдан обвёл тёмные фигуры долгим взглядом, и ему показалось, что голова двигалась целую вечность. Мысли за это время успели совершить тысячу перемещений. Они требовали действий. Причём, немедленных.

Он не видел, как отчаянно тянула немая Аруна свою сестру к краю обрыва, где ещё не было врагов. Там, внизу, текла река. Прыгнув в неё, можно было уплыть дальше, вниз по течению, а потом выбраться на другой берег. Но Уйгулана не слушала её. Она помнила, что накануне ночью видела во сне тень старого шамана. Тот сказал ей спасти Билбэта. Улуг говорил что-то ещё, но она запомнила только это. Если бы Уйгулана послушала сестру или хотя бы на мгновение посмотрела на неё, то, возможно, догадалась бы, о чём говорил шаман. Однако близость врага и сковавший тело страх вызвали у неё другие мысли.

Уйгулана вдруг отчётливо вспомнила, что Билбэт прижимал руку к нарисованному сердцу. Они так часто об этом говорили! Поэтому единственным спасением для него было снова исчезнуть, как и раньше. Ей было неведомо, что в ту же ночь Улуг приходил и к её немой сестре. Ей он тоже приказал спасти Билбэта и Уйгулану. Причём бедняжка хорошо запомнила, как. Старый шаман упомянул обрыв и реку. Он так и сказал: «Прыгайте в реку!»

Улуг и сейчас стоял там, на краю обрыва, едва касаясь ногами земли, и звал их к себе. Аруна отчётливо видела его и дёргала сестру, чтобы та повернулась. Но Уйгулана упрямо тащила её к большому камню, чтобы спасти Билбэта по-своему.