Мальчик по имени Цзя Ли

Цзя Ли надеялся, что папа проведет Новый год в больнице, ведь тогда праздник будет отличаться от прошлых, появится какое-никакое чувство новизны. Но мама и Цзя Мэй ждали, что папа выпишется. Его лечащий врач придерживался традиционных взглядов, считая, что Новый год надо встречать в кругу семьи, поэтому поставил подпись на выписке.

В канун Нового года вся семья встретила папу из больницы. Линь Пин выглядела очень печальной и снова и снова спрашивала:

– Вы не будете меня навещать?

Мама ответила:

– Конечно! Я буду тебе вкусности носить!

Глазами, полными слез, Линь Пин поглядела на маму и бросилась ей в объятия.

– Не хочу оставаться в больнице, – плакала она, – я тоже хочу выписаться!

Лица у всех тут же посуровели. Папа пошел к лечащему врачу Линь Пин, следом побежал и Цзя Ли. Он чувствовал себя не в своей тарелке, когда рядом кто-то плакал. Любителям порыдать становится легче, когда они выплачутся, а те, кто не может этого сделать, хоронят печали в глубине сердца.

Лечащий врач Линь Пин был лысым, немного педантичным стариком, но глубоко разбиравшемся в искусстве врачевания. Узнав, с какой целью к нему пришел писатель, он погрузился в раздумья, а затем сказал:

– У больной врожденный порок сердца, от него нет специального лекарства, и приходиться полагаться исключительно на отдых и покой. На настоящем этапе ее состояние стабильно, можно перевести ее на домашнее лечение.

– Великолепно! – воскликнул Цзя Ли.

Врач неторопливо сказал:

– Я обсуждал это с родственниками больной, но они полагают, что ее выписка повлияет на празднование Нового года в их семье, поэтому решили, что заберут ее домой уже после Нового года.

– Вот каменные! – завопил Цзя Ли. – Они даже не подумали, как Линь Пин несчастна.

– В мире всякие люди попадаются! – заволновался папа. – У них нет ни малейшего понятия о любви.

– Очень жаль, – покачал лысой головой доктор. – Мы можем спасти сердце, но не можем судить, хороша ли человеческая душа!

Утром в канун Нового года папа, только что выписавшийся из больницы, снова вышел из дома со словами, что нужно еще раз съездить в больницу, как будто он там уже настолько обжился, что она стала его домом, и он временами скучает по белоснежным больничным простыням. Цзя Мэй сказала:

– Передай там Линь Пин, что вечером я приду ее проведать!

Как будто она была единственным другом Линь Пин!

Цзя Ли был не в духе, думая о том, как грустно будет Линь Пин слышать в новогоднюю ночь за стенами больницы взрывы хлопушек. Если бы можно было всей семьей провести новогоднюю ночь в палате, до чего бы было хорошо! Это была глупейшая идея. Цзя

Ли еще раз хорошенько ее обдумал. Старый охранник в стационаре свиреп, как гроза!

Папа вернулся в полдень и, сияя, сказал:

– Эй, вечером к нам на Новый год придет важный гость! Просто прекрасно!

– Уж не учитель ли Чжа придет беседовать о пьесах? – перебил Цзя Ли.

– Этот гость будет с нами за новогодним столом, проведет у нас дома ночь, и только утром вернется к себе.

– Вы хотите весь день и всю ночь болтать о Шекспире?

– Да ну тебя! Иди-ка и напиши на маленькой доске приветственные слова! – распорядился папа.

– Что писать? – с ленцой отозвался Цзя Ли. – «Дискуссия по пьесам Шекспира»?

– Просто напиши: «Добро пожаловать, Линь Пин!»

Ну и ну! Вся семья разом оживилась. Цзя Ли схватил две крышки от кастрюли и захлопал ими, как музыкальными тарелками.

Оказывается, папа с утра ходил к дяде и тете Линь Пин, чтобы те согласились на выписку племянницы, но получил отказ. Тогда он отправился на битву в больницу и растрогал лысого доктора. Тот сказал:

– Сегодня ночью мое дежурство, я даю вам пропуск!

Этот доктор – великий человек! Цзя Ли очень захотелось пожать ему руку.

Вечером вся семья забрала Линь Пин из больницы. Хоть охранник стационара и был свиреп, но он послушался указаний доктора, поэтому все прошло гладко.

Стоило Линь Пин переступить порог дома Цзя Ли, как она погрузилась в веселье: бум! бум! бум! – вся семья простучала для нее приветственный марш. Цзя Ли повесил пояснительные записочки на дверях комнат: «Мужское общежитие» и «Женское общежитие».

Этот Новый год они встретили очень радостно, но веселье всегда проходит в мгновение ока. Зачастую ты даже не успеваешь его толком распробовать, как уже и след простыл. Линь Пин и Цзя Мэй за вечер неожиданно стали близкими подругами. Они все время перешептывались о своих чисто девчачьих делах. Потом к ним присоединилась и мама, и они засели в женском общежитии, где принялись судачить о том о сем, совершенно позабыв о двух жителях мужского.

Лежа в постели, Цзя Ли прислушивался к смеху за стеной. Ему хотелось бесстыдно ворваться в женское общежитие или бросить туда хлопушку.

Наутро Линь Пин вернулась в больницу. Она выглядела воодушевленной и говорила, что собирается написать родителям о встрече этого Нового года. Ее сопровождала Цзя Мэй, и они были похожи на близняшек.

После этого Цзя Ли несколько раз навещал Линь Пин, но содержание их бесед изменилось. Девочка постоянно упоминала его сестру, а Цзя Ли стал для нее лишь братом подруги. Она ему сказала, что уже давно знала о нем: кто-то представил его со словами, что Цзя Ли, ученик первого класса средней школы, идет против классного руководителя, поэтому она прониклась к нему уважением.

Теперь, когда он поладил с учителем, Цзя Ли хотел спросить, считает ли она его героем до сих пор?

Опасаясь, что ответ будет отрицательным, он отложил вопрос до лучших времен.

В конце концов Линь Пин забрали родители. Возможно, этому способствовало ее длинное письмо, которое пробудило в них глубоко спрятанные чувства. После того как Линь Пин уехала, она написала Цзя Ли и Цзя Мэй несколько писем, где говорила, что никогда не забудет тот новогодний праздник.

«Все рано или поздно заканчивается», – думал Цзя Ли. Это совершенно нормально. Но всякий раз, когда он видел нежную, склонную к грусти девочку, тут же вспоминал Линь Пин, пусть даже, возможно, она его уже и забыла.

Глава 8. Неприятности с выборами

«Иногда я напоминаю себе подушку: на нее все кладут свои головы, но она не может понять, о чем же все они думают. Если кто-то изобретет устройство, распознающее, что у других на уме, я накоплю денег и куплю себе такое»

(Из дневника Цзя Ли)

Началось второе полугодие. Сразу после возобновления учебы события следовали одно за другим. Ребята стали учиться в новом классе, им выдали свеженапечатанные книги, одноклассники тоже изменились до неузнаваемости, особенно некоторые девочки – они выросли прямо как на дрожжах. Интересно, если так будет продолжаться, возьмет ли их к себе национальная баскетбольная команда? Цзя Ли очень хотелось туда написать, потому что в классе заметно прибавилось девочек-«велика-нов», и они стали гораздо энергичнее.

Председатель совета школы в конце прошлого семестра перевелся, поэтому, как только начался новый, по классам отправили избирательные списки, чтобы каждый из них выбрал кандидата на должность нового председателя. Классный комитет стал расспрашивать о предпочтениях, но все отвечали, что им все равно, потому что в этом списке ни одно имя им не знакомо. Некоторые даже шутили, что выберут в председатели поэтессу Си Мужун, потому что она красиво пишет.

Наконец все сошлись на том, что решать должен классный комитет.

В два часа дня комитет договорился собраться в классе, но к этому времени в пустом кабинете сидел только Цзя Ли. Если бы они были в армии, их отправили бы на гауптвахту! В два часа пять минут сосед принес записку от Чэнь Инда с просьбой об отгуле, в которой тот просил выступить от его лица и даже не спрашивал, хочет ли кто-нибудь сделать это. Ох уж этот любитель вгрызаться в английские книжки!

Три девочки из классного комитета, говоря по правде, отличились лучше, чем Чэнь Инда. Они пришли в 13:45, но через несколько минут их привлекли звуки за окном – там кто-то ел и пил. Новый класс Цзя Ли располагался недалеко от школьной ограды, а за ней проходила узенькая улица. Автобусы там не ездили, так что в целом она была очень спокойной. Но в этом году на зимние каникулы на улочке открыли новый магазинчик, где продавали разные небольшие электроприборы и вещи, пользующиеся у покупателей большим спросом, в том числе и немало еды на любой вкус.

– Вот неплохая рубашка, ткань отлично дышит, отдам за 32…

– Можно эту розетку подешевле?

Именно эта реклама и отвлекла тех девочек из классного комитета. На сей раз они в кои-то веки действовали согласованно.

Лишь в 14:20 в школьный двор, покачиваясь, въехал Лу Чжишэн на велосипеде и с большой сумкой. Девочки, налюбовавшись на товары, с раскрасневшимися лицами вернулись в класс, и обсуждение началось. Лу Чжишэн, обхватив себя за локти, с загадочным видом сказал:

– Эй, послушайте, надо выбрать Лу Яньцин!

Это имя и правда значилось в списке кандидатов.

– Как несправедливо, выбирает свою родню! – рассмеялись девочки.

Лу Чжишэн ликующе сказал:

– Именно! Она моя двоюродная сестра, но все равно, что родная. Давайте за нее проголосуем?

– Это почему еще? – спросил Цзя Ли. – Ты думаешь, что она хороша, а мы, может, другого мнения.

– Она хороший человек, у нее есть все мои плюсы.

– Если она на тебя похожа, что-то маловато у нее этих плюсов, – перебил его Цзя Ли, чтобы тот чересчур не возгордился.

– Да что вы нудите? – активно жестикулировал Лу Чжишэн. – Она правда хороша. Вот вы с ней пообщаетесь и согласитесь со мной. Если не верите, давайте поспорим!

Девочки сначала покачали головами. Они часто возражали против предложений мальчиков и хотели выбрать капитана мужской баскетбольной сборной школы, учащегося старших классов, чем-то похожего на певца Криса Филлипса.

Лу Чжишэн молча распахнул свою большую сумку и вытряхнул несколько плиток шоколада в роскошной обертке:

– Эй, я угощаю. Это дорогой шоколад.

Каждому досталось по плитке. Девочки удивились:

– Ого, ну и щедро! А почему ты нас угостил?

Лу Чжишэн никогда и ни с кем не церемонился. Он с улыбкой сказал:

– Берите, если проголосуете за Лу Яньцин!

Этот парень был не промах! Используя свое мышление дельца, он предложил шоколад как взятку. Если бы Цзя Ли уже не откусил кусочек, точно невольно швырнул бы ее в лицо Лу Чжишэну.

Лу Яньцин в конце концов не выбрали. Причина была интересной: какой-то из седьмых классов проголосовал за нее, но в графе «Обоснование выбора» ясно отметил: «Потому что ее брат угостил нас шоколадками». Такие скандалы ни к чему хорошему не приводят, поэтому, хоть Лу Яньцин и набрала много голосов, ее назначили всего лишь на должность главного редактора газеты ученического совета, а вот прославленного баскетболиста все же выбрали председателем.

Лу Чжишэн метал громы и молнии и назвал Цзя Ли плохим другом. Видя, что тот по-настоящему вышел из себя, Цзя Ли извинился. Некоторые поступки совершаются в порыве гнева, и обвинить в них совершенно некого – если бы Лу Чжишэн не прибегал к мелким интрижкам и не принес этот проклятый шоколад, Цзя Ли наверняка отдал бы голос за его сестру, потому что красавчик-баскетболист не производил на него никакого впечатления.

Узнав о поступке Лу Чжишэна, сестра хорошенько его отругала. Ему как раз не хватало хорошей взбучки, так что она была весьма вовремя! Когда Цзя Ли вновь и вновь сталкивался с Лу Яньцин, ему хотелось сбежать как можно дальше, ведь день за днем она казалась ему все замечательней. К тому же главный редактор Лу нисколько на него не обижалась и при встрече называла коллегой! Говоря по правде, Цзя Ли мучился, вспоминая свое обоснование выбора. Вскоре его настигло еще большее раскаяние, потому что их класс попал в большую беду, а она раскрыла прекрасные моральные качества Лу Яньцин.

В последние дни торговля в магазинчике за оградой школьного двора шла очень бойко. Там вдруг стали продавать аппараты караоке, и от клиентов не было отбоя. При покупке нужно было протестировать его, поэтому всевозможные голоса стали демонстрировать в микрофон свои певческие способности. Само собой, ученикам в классе это мешало.

На уроке учитель Чжа зачитывал стихотворения древнекитайской поэтессы Ли Цинжао, с печалью цитируя, что героиня «тоньше была, чем стебель цветка», а из-за окна доносилось пение, заглушая его голос и прогоняя все возвышенные помыслы:

«Сестричка, смело вперед иди, назад ты не гляди!»

Как только это грянет за окном, весь класс хохочет: то ли над этим напевом, то ли над тем, как он нарушил серьезную атмосферу в классе. Словом, за неделю во всех проснулись какие-то музыкальные гены, и весь класс на зубок выучил слова глупых популярных песен. Но когда он сдавал домашние задания, учителя почему-то очень злились!

Учитель Чжа несколько раз требовал поменять им кабинет, но в школе не было свободных, к тому же страдали целых пять классов, а тот, где учился Цзя Ли, принимал удар первым.

– Ребята, соберитесь! – пытался приободрить их учитель Чжа. – Конечно, и мне сила воли не помешает!

К сожалению, это ни к чему не приводило. Улочка все больше становилась похожей на рынок, к тому же там еще и целыми днями ели и пили.

На собрании классного комитета Чэнь Инда высказался первым: если проблема с шумом не будет решена, он переведется в другую школу. Конечно, такого отличника, как он, в любом месте встретят с распростертыми объятиями. Но как быть остальным сорока ребятам?

Цзя Ли сказал:

– Мы не можем попросить их не продавать караоке?

– Это магазинчик, открытый фирмой по продаже электроприборов, – сказал Лу Чжишэн. – Мой папа знает их главного.

Все попросили Лу Чжишэна позвать на помощь старину Лу. Но тот ответил очень просто: никак нельзя, у них есть свои экономические цели, и запретить им торговать – значит отнять кусок хлеба!

Потом стало известно, что администрация школы уже вмешивалась в это дело, но не добилась никаких результатов.

– Пусть они переезжают, ладно? – так говорили все, от старших до младших классов, но в глубине души боялись, и голоса их звучали нерешительно, потому что противником была богатая и влиятельная компания.

Так прошла еще неделя. Учителя и ученики мучились – шум слишком мешал. Если они продолжат занятия в этом классе, на итоговых экзаменах половина учеников точно получит исчерканные красной ручкой бланки. Поговаривали, что Чэнь Инда уже решал вопрос с переводом в другую школу и собирался стать первым дезертиром.

Комитет класса обратился за помощью к ученическому совету, но от лихого капитана баскетбольной команды дождались только протокольных фраз:

я доделаю свои срочные дела и займусь вашей проблемой! Срочные дела, видимо, никак не заканчивались, хотя он снова и снова повторял:

– Я на вашей стороне.

Цзя Ли, выйдя с ученического совета, вспылил:

– Да к чему его умолять? Он вообще нас за людей не считает, только и гоняется за своей дешевой популярностью!

Девочкам из классного комитета стало немного стыдно, потому что они до сих пор относились к баскетболисту с благоговением. Им было не важно, как этот великолепный капитан ведет дела, они обращали внимание лишь на его вид и манеры.

К счастью, в тот день Лу Яньцин верстала в ученическом совете газету и услышала жалобы Цзя Ли. Днем она пришла в их класс послушать, насколько все плохо. Она качала головой и сжимала руки в кулаки. После уроков она поучаствовала в обсуждении классного комитета и вместе со всеми набросала текст обращения к учителям и учащимся школы с просьбой оказания моральной поддержки.

Через день в школьной газете был опубликован его полный текст, и проблема класса Цзя Ли вызвала мощный резонанс. Учителя и ученики написали совместное письмо, которое подписал директор. После этого в школу пришли журналисты из редакции, кратко изложили в своей газете это письмо и добавили подзаголовок: «Ученики не должны страдать!» Наконец в один прекрасный день пение в магазинчике прекратилось, а на двери появилось объявление: магазин переезжает на такую-то улицу номер дома такой-то, ждем наших старых и новых покупателей.

Победа! Все кричали и прыгали от радости.

После уроков Лу Чжишэн с довольным видом сказал Цзя Ли:

– Ну что, Лу Яньцин – героиня?

– Возможно, – сказал Цзя Ли. – Но теперь мне даже грустно, что магазин переезжает.

– Почему? Ты с ума сошел? – сурово сказал Лу Чжишэн.

– Я за это время уже привык учиться под поп-песни, – расстроенно ответил Цзя Ли. – Сегодня музыка не звучит, и в голове у меня пустота!

– И правда, – сказал Лу Чжишэн, – мы каждый день слушали новые песни, можно было восхищаться ими, а то и поскандалить! Как легко и свободно, есть по чему скучать!

Никто и подумать не мог, что этот инцидент так просто не уляжется.

Во время сноса магазина стоял страшный шум. Мальчишка из класса Цзя Ли по имени Линь Усян вышел во время урока физкультуры поглазеть на сумятицу и попал под снаряд – ему на голову упал кирпич. Он тут же потерял сознание, и его на скорой увезли в неотложку.

Родители Линь Усяна были слепыми, и, постукивая красно-белыми тросточками, пришли плакать в школу, выглядя беспомощными.

Тон общественных суждений разом переменился. Многие стали обвинять классный комитет за то, что он совал нос не в свои дела. Мол, если бы тот магазин не переезжал, не случилось бы трагического события. Говорили еще, что Цзя Ли гоняется за популярностью!

– У них с мозгами все в порядке? – с презрением вопрошал он. – Похоже, кирпич повредил именно их черепушки.

Втянули в скандал и девочек из классного комитета. Теперь они постоянно были не в духе и ходили, надув губы.

Лу Чжишэн поначалу занимал сторону Цзя Ли:

– Это два разных события!

Затем положение усугубилось. Говорили, что у Линь Усяна будут тяжелые последствия, и Лу Чжишэн заволновался:

– Скверно дело! Ты уж не глупи! Он единственный ребенок в семье, как они без него?

Цзя Ли мучился угрызениями совести. Впервые он понял, как сложно делать хорошие дела. Он с Лу Чжишэном вызвался ухаживать за родителями Линь Усяна, но те отказали. Вот некультурные, думают, что их сын пострадал, и из-за этого сердятся!

После этого многие ребята, не разобравшиеся в случившемся, презрительно смотрели на Цзя Ли всякий раз, когда встречались с ним, как будто он был вредным и дурным человеком и думал только о том, как бы оказаться в центре внимания.

Цзя Ли глубоко страдал. Каждый день он ложился спать уже в половину девятого, представляя Линь Усяна с окровавленной головой, а ночью ему снились кошмары. В то время папа как раз отправился в поездку познавать жизнь людей вокруг. И мама Цзя Ли, невольно сочувствуя сыну, но не в состоянии помочь, постепенно прониклась его тоской. Она тоже потеряла сон и страдала не меньше Цзя Ли.

А вот Цзя Мэй оказалась настоящей оптимисткой. В таких условиях она все еще могла беззаботно повсюду бегать, крепко спать и разглагольствовать о наборе веса.

Мама несколько раз ходила в школу. Администрация ни в чем не винила Цзя Ли. Учитель Чжа сказал:

– Если уж выступать за переезд магазина было ошибкой, часть ответственности лежит и на мне! Но на самом деле это не было ошибкой. Эти события никак не связаны между собой.

Тем не менее многие считали иначе, как будто между этими происшествиями протянулись незримые нити, и недовольство Цзя Ли росло. Непрерывно поступали новости о здоровье Линь Усяна: он все так же находился в шоке. Врач говорил, что, возможно, мальчик останется наполовину парализованным. Потом и сам Цзя Ли попал во власть этой иллюзии. Услышав имя Линь Усяна, он краснел до корней волос, а его голова раскалывалась.

– Ах, если бы я знал, что Линь Усян так покалечится, предпочел бы всю жизнь жить в этих шумах! – обиженно сказал Цзя Ли и громко разрыдался. Как ни убеждай их, они не слушают!

Хуже всего было Лу Яньцин. Многие ее обвиняли, в том числе и лихой председатель ученического союза, который забыл сказанные им самим слова: я на вашей стороне!

Маме Цзя Ли пришлось позвонить его папе и попросить о помощи, поскольку помыслы и понимание мира у писателя, как у генерала. Он позвал к телефону Цзя Ли и задал лишь один вопрос:

– Если тебе будет все удаваться, зачем еще стараться?

Тут Цзя Ли озарило. Он почувствовал, что папа похож на старое дерево, пережившее и ветер, и дождь, а потому умеющее быть спокойным в бурю. Цзя Ли тоже захотел стать такой умудренной опытом личностью.

Завершилось все неожиданно просто.

Цзя Ли, узнав, что Линь Усяну будут делать операцию, набрался смелости и совместно с комитетом класса написал обращение с призывом пожертвовать денег и оказать тем самым материальную помощь. Этим шагом он взял верх над всеми, кто шептался за его спиной, и получил широкую поддержку. Даже директор присоединился к ним со словами: «Я тоже немного пожертвую!» Операция прошла успешно, и после реабилитации Линь Усян вернулся в школу. Цзя Ли специально подкинул ему несколько уравнений, и тот отвечал без запинки, будто ничего не случилось, только был бледнее, чем раньше.

В тот день в классе устроили торжество по этому поводу, которое учитель Чжа назвал «Праздник двойной радости». Он всегда был немного поэтом и теперь в приподнятом настроении вещал:

– Мы и от шума избавились, и Линь Усяна дождались целым и здоровым. Это двойная радость. Похоже, китайским детям приходится о многом беспокоиться, но им еще и очень повезло, потому что они меняют мир. Будьте стойкими, дети!

Все горячо зааплодировали. Многие родители, приглашенные на праздник, растроганно плакали. Хотя мамочку из семьи У никто не приглашал, она явилась сама и плакала пуще всех.

После праздника Цзя Ли нашел Лу Яньцин, которая участвовала в торжестве как специально приглашенный корреспондент школьной газеты.

– Привет, коллега! – сказал он.

– Привет, – Лу Яньцин тоже помахала ему рукой, – коллега!

Они улыбнулись друг другу, а потом Цзя Ли, набравшись смелости, сказал:

– В следующем году… я обязательно проголосую за тебя на выборах председателя ученического совета. Я теперь знаю, какой человек должен быть на этой должности.

– Спасибо, коллега, – Лу Яньцин снова улыбнулась. – Но я не могу ради этого остаться в школе на второй год. В июле я буду поступать в университет.

Цзя Ли немного опечалился. Возможно, истинный вкус жизни всегда многогранен. Толстяк Лу Чжишэн воспользовался случаем, чтобы похвалиться, и легкомысленно сказал:

– Я же говорил, у меня острый взгляд, и не ошибся!

Как бы там ни было, никто не может видеть способности в незнакомом человеке, уж это-то истинно!

Глава 9. День рождения

«Сказать по правде, мне не очень нравится отмечать день рождения. В марте распускаются цветы, и это время больше подходит для празднования сентиментальным девочкам. К сожалению, я не могу самовольно поменять дату рождения. Когда я пригласил Лу Чжишэна на свой день рождения 5 марта, он недоуменно спросил: „А чей день рождения?“ – „Не чей, – мрачно ответил я, – а мой“.

Лу Чжишэн усмехнулся и сказал: „Ого, как близко от женского праздника Восьмого марта!» Это был самый дружеский его ответ!»

(Из дневника Цзя Ли)

В этом году день рождения вышел блестящим. В прошлом же праздник был детским, с большим тортом, супом с лапшой и всеобщим походом в кино, словом, совершенно обычным. Но сразу после китайского Нового года брат с сестрой выступили за радикальные перемены.

– Ученики средней школы должны сами организовывать себе день рождения! – заявил Цзя Ли.

– Да, можно или пикник устроить или пойти в европейский ресторан, – Цзя Мэй тут же предложила конкретные варианты.

И верно, Лу Чжишэн, отмечая свой день рождения в конце года, забронировал два столика в ресторане, пригласил родственников и друзей. Хотя в празднике не было ничего необычного, именинник весь день был главным действующим лицом.

Однако папа покачал головой и сказал:

– Зачем такая шумиха на дне рождения ребенка? Ох уж эти нравы!

Тогда брат с сестрой обратились к маме. Папа всегда был неприступной крепостью, оставалось брать штурмом маму. Например, когда покупали кроссовки, папа согласился только на покупку кед за семь-восемь юаней. А когда он уехал в командировку, брат с сестрой предложили маме неделю есть только овощи, а на сэкономленные деньги купить модные кроссовки «Вулф». В итоге мама не только кроссовки им купила, но и не лишила ни рыбы, ни мяса. Когда папа вернулся, он только и сказал ей:

– Что же ты такая непринципиальная!

Потом эта история ушла в прошлое, и он нечасто вспоминал ее.

Поэтому на сей раз они тоже вызвали на разговор только маму. Цзя Мэй была хитрющей девчонкой. Она взяла ее за руку и говорила томным голосом кокетки. Под натиском детей мама согласилась обсудить вопрос с папой.

За ужином он торжественно объявил, что согласен на новые принципы организации дня рождения, но запрещает расточительство. Можно пригласить одноклассников домой на праздничный ужин, но брат с сестрой должны отмечать день рождения вместе, а не по отдельности. Что до денег, которые выделят родители, брат с сестрой несут за них совместную ответственность. Цзя Мэй ведает деньгами, а Цзя Ли – покупками. Каждый пункт расходов они должны согласовывать.